Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
о несколько мгновений назад касались
его пальцы.
Она ни за что не позовет его помогать. Гораздо лучше, когда сердце бьется
спокойно. Риск и адреналин в крови - здорово! Еще будучи подростком, она
участвовала в скачках против воли родителей, расхаживала в обтягивающих
кожаных юбках, так что ее отправляли пару раз из школы домой. Но даже в
самом безрассудном возрасте Беатрис не была идиоткой. Одно дело,
перепрыгнуть барьер верхом на лошади, совсем другое - броситься в море со
скалы с камнем на шее. К мужчине вроде Гийома д'Эссиньи и приближаться не
стоит, он в два счета разобьет ее сердце и не заметит даже. Наверняка тысяча
женщин сохнет по нему, и ни к чему быть тысяча первой.
Так что остаток дня она побудет идеальным наемным работником, не
женщиной. Не стоит совершать печальных ошибок Серроны Мерсье, решила
Беатрис.
- Беатрис, клянусь, что никогда не обратилась бы за помощью к тебе, но
мне просто больше не к кому. Ты же знаешь, как мне нужно повышение, а Марго
не заснет, если я оставлю ее с кем-нибудь, кроме тебя! Если бы ты посидела с
ней ближайшие несколько недель, я бы смогла ходить на занятия, без которых,
сама понимаешь...
- Ты не получишь повышения. Понимаю, Адель, - нежно сказала Беатрис
младшей сестре. - Прекрасно понимаю, но я же даже не дома. А мой хозяин явно
не обрадуется ребенку в своем доме.
На другом конце провода повисло молчание. Молодая женщина понимала, что
Адель пытается взять себя в руки, и ей хотелось, швырнув трубку, броситься
на другой конец города, обнять и утешить любимую сестру, как она не раз
делала в детстве. Жизнь бедняжки оказалась нелегкой - еще бы, непросто быть
матерью-одиночкой.
- Ты же знаешь, что я все сделаю для тебя и Марго.
- Знаю, - тихо ответила сестра.
- А они не могут перенести занятия?
- Все распланировано давным-давно. Меня последней включили в список на
повышение.
- А других не будет?
- Может быть, через год-другой. Но повышение нужно Адель сейчас. Помимо
денег успех в работе дарует уверенность в себе, а именно этого не хватало
младшей сестре с тех пор, как негодяй муж бросил ее. Беатрис оставалось
только попытаться хоть как-то помочь молодой матери.
- Может быть, Жан... - неуверенно выговорила Адель.
Но обе знали, что брат вынужден много разъезжать и подолгу не бывает
дома. К тому же Жан - даже если сможет по времени - ничего не понимает в
обязанностях няньках. Еще одна их сестра уехала в Штаты. Маленькая Марго
испугается, если ее слишком надолго оставят на попечении чужих людей.
- Нет, только не Жан, - решительно сказала Беатрис. - Пусть лучше я.
Почему бы и нет, в конце концов, ведь Марго моя племянница? Дом огромный,
уверена, что Гийом все поймет. Он, между прочим, пожертвовал огромную сумму
в фонд помощи больным детям. И вообще, кто сможет, раз взглянув на Марго, не
полюбить ее?
Но обе знали, что такие люди есть. Отец малышки не интересовался дочерью.
Да и Беатрис нередко случалось встречаться с родителями, равнодушными к
своим детям.
- Привози ее сюда. Я обо всем договорюсь.
- Беатрис, пойми, я в самом деле не стала бы... Не хочется расставаться с
ней, но...
- Адель, я ее очень люблю. И тебя тоже.
- Спасибо. Я тоже тебя люблю. Спасибо огромное. Не беспокойся, она
хорошая девочка. Месье д'Эссиньи даже и не заметит, что она там.
Все так, но, положив трубку, Беатрис печально покачала головой. Ни
малейшего шанса, что Гийом не заметит ребенка в доме. Марго и правду
прелесть, но весьма шумная прелесть. Да, вряд ли он обрадуется.
За день и часть вечера ей удалось переделать гору работы, поскольку
нервное возбуждение и нарастающая паника, что она не справится, подгоняли
ее. Теперь возникла новая проблема... Идеальной наемной работницей побыть не
удалось. И как отреагирует хозяин дома на второго - и нежеланного -
постояльца?
Когда Гийом дописал очередное письмо и со вздохом отложил его в сторону,
раздался стук в дверь. Несколько секунд он молчал. Дело было не в том, что
молодой бизнесмен заработался. Нерешительность проистекала совсем из
другого. Ему требовалось время, чтобы настроиться на общение со своей
помощницей, подготовиться к ее появлению.
Но она стояла и ждала, поэтому пришлось подняться и открыть дверь.
- Беатрис, тебе что-то понадобилось?
- Да, я... - Она нерешительно посмотрела на Гийома, прикусив нижнюю губу.
От вида белых зубов, примявших нежную кожу, у него только что голова не
закружилась. Он постарался успокоить сбившееся дыхание.
- Я... - выдохнула наконец Беатрис, - я просто... Нет, черт побери,
совсем не умею ходить вокруг да около! Скажу напрямик: возможно, ты
захочешь, чтобы я немедленно уволилась.
- Почему?
Молодая женщина нахмурилась и скрестила руки на груди, как бы
отгораживаясь от него.
- Моей сестре придется уехать, и мне нужно будет сидеть с племянницей.
Марго всего восемнадцать месяцев, а Адель разведена, и ее бывший муж ни за
что не согласится побыть с ребенком. Кроме меня, больше некому... Я
согласилась и не подумав сказала, что она может привезти малышку сюда, но...
- Но если я буду возражать, то ты готова уволиться, - медленно произнес
он.
- Да. Так ты возражаешь?
Беатрис смотрела ему в глаза. И Гийом не мог не подумать в очередной раз,
что она удивительно красива.
Игнорировать это не удавалось. Впрочем, в данный момент эмоции не имеют
значения, поскольку, да, он возражает. Его план и так выглядел слегка
безумным, а теперь? Как Бланш отнесется к тому, что нанятая им " хозяйка
дома сидит с ребенком? Кроме того, единственное, что он знает о детях, это
то, что хочет держаться от них подальше. Малыши хрупки и нежны, им нужны
любовь и забота, глубокие чувства, на которые он, как и его родители, не
способен. Как-то раз ему пришлось сидеть с двоюродными племянницами и одна
из них поранилась кухонным ножом - не уследил. А сын той женщины... Боже,
каждый раз, как они встречались, мальчик смотрел на Гийома широко открытыми
глазами, в которых читался упрек. Это воспоминание не померкло до сих пор.
Именно мальчик был причиной их размолвки с Джейн.
Разве после этого нормальный человек станет рисковать? Разве он имеет
право подвергать нежные чувства детей опасности? Нет, не имеет.
Но Беатрис по-прежнему ждала ответа, нервно покусывая нижнюю губу.
Интересно, она догадывается, что, когда нервничает, вертит в руках что
попало? Вот и сейчас достала из кармана какую-то штуковину.
Гийому хотелось взять ее руки в свои, успокоить, утешить.
- Я бы солгал, если бы сказал, что это простой вопрос. - Нет, ответить-то
легко, но стоит ли рубить с плеча? Он сам не мог выбрать, на что решиться.
- Я понимаю, это не входило в твои планы. - Она повернулась, собираясь
уйти.
Гийом едва не ухватил ее за локоть, но вовремя спохватился и опустил
руку.
- Это и в самом деле не входило в мои планы, однако...
- Ребенок будет стеснять тебя.
Нет, не стеснять. Возможно, он и плохо разбирается в детях, но одно
усвоил твердо: они имеют право рассчитывать, что взрослые, которые решили
заботиться о них, знают, что делать, и у них достаточно любви и милосердия.
Он же ни о чем таком не ведает. Его не так воспитали, а может, д'Эссиньи
просто из другого теста слеплены...
Но на этот раз ему не предлагали следить за ребенком. Это будет всего
лишь гость, к тому же временный. Они почти не будут встречаться, и он не
будет ничего должен малышке.
- Я помогу тебе найти другого помощника, - предложила тем временем
Беатрис.
Она-то поможет, то ему не нужен никто другой. У Гийома возникло ощущение,
что женщин вроде нее не так-то просто отыскать. Не каждая воспримет подобную
работу как приключение, не каждая будет с восторгом хвататься за каждый
старинный предмет. Не в каждой столько силы, столько обаяния, чтобы рассеять
опасения Бланш.
- А ты справишься с ребенком и с работой одновременно? - На этот раз
Гийом позволил себе коснуться ее, взял за плечи, развернул лицом к себе.
- Обычно мне удается то, что я задумываю, - негромко ответила она. -
Марго не проблема. По крайней мере, для меня. А для тебя?
Гийом глубоко вздохнул, даже умудрился выдавить некое подобие улыбки.
- Время на исходе, Беатрис, а что-то подсказывает мне, что мадам Ферье не
самый лучший устроитель приемов на свете. И сомневаюсь, что Бланш, поглядев
на нее, убедится в моем умении устраивать свою жизнь.
- Как знать, а вдруг это ее тайное хобби? Гийом, Марго не будет...
- Все равно я собирался нанять кого-нибудь тебе в помощь, - перебил он
молодую женщину. - И не меня же просят сидеть с девочкой. Неужели я откажу в
гостеприимстве даме? Дом огромный, а ребенок совсем маленький. Кроме того,
племянница останется твоей племянницей навсегда, а работа только на
несколько недель. Так что, если ты уверена, что справишься...
- Абсолютно уверена. Справлюсь, и даже без особого труда. Огромное
спасибо!
С этими словами Беатрис дотронулась до щеки Гийома слегка, но мимолетное
прикосновение вызвало бурю эмоций у молодого человека. Более того, ему
показалось, что она резко выдохнула и чуть ли не отдернула руку. Затем,
улыбнувшись, Беатрис повернулась и исчезла за дверью.
Может быть, подумалось Гийому, и хорошо, что здесь появится ребенок.
Беатрис будет все время занята, и они не останутся наедине ни на минуту. Вот
и славно. У его помощницы окажется довольно хлопот и без него.
Итак, призналась себе Беатрис, уснуть не удастся. Она поднялась и надела
халат. Целую вечность молодая женщина ворочалась в постели, тщетно стараясь
расслабиться и забыться сном. И проблема, естественно, была в мужчине.
- Зря я понадеялась, что в таком огромном доме не замечать мужчину очень
просто, - проворчала она.
И это учитывая, что со времени разговора в кабинете она не видела своего
работодателя. Он занимался своими делами, она - своими. А комнату, как он и
советовал, Беатрис выбрала самую дальнюю.
Но мысли ее непрестанно обращались к Гийому. Этот человек не любит детей
и все же позволил привезти Марго. Беатрис не следовало так поступать.
Каждому известно, что ее хозяин привлекает женщин, как свеча - мотыльков.
Должно быть, их сводят с ума чарующая улыбка и низкий, чувственный голос. Ей
все же стоило уволиться, подыскав себе замену, кого-то поумнее, кто сможет
произвести нужное впечатление на его сестру.
Кроме того, Беатрис явно потеряла покой. Серые бездонные глаза, стройное
мускулистое тело - замечательно, но у нее есть планы на жизнь, и, черт
побери, они не изменятся! Не стоит влюбляться по уши в человека совершенно
недоступного, которого не интересует семья, зато мастера по части разбивания
женских сердец.
- Идиотка я все же, - сказала себе Беатрис. - Была прекрасная возможность
увильнуть.
Но если бы Гийом нанял кого-нибудь через агентство, бедным детям не
достались его сто тысяч франков.
Так что она останется. Правда, придется следить за каждым своим шагом. Не
слишком-то умно размышлять о том, как ей хочется, чтобы Гийом поцеловал ее.
Думать следует лишь о неизвестном человеке, который составит ее счастье
когда-нибудь потом, подарив детей и семью.
И как бы ни был добр ее хозяин, позволив привезти Марго, менее опасным он
от этого не становился. Серрона покинула этот дом плача и так же плача
поведала всем и каждому, как безжалостно обошелся с ней Гийом.
- Но я же не Серрона, - возразила Беатрис опять же себе, глядя в зеркало.
- И я не стану пленником моих желаний. Разве что самых невинных. Вроде того,
чтобы поесть мороженого посреди ночи.
А что, и в самом деле неплохая мысль. По крайней мере, весьма подходящий
предмет для размышлений.
- Мороженое так мороженое! Посмотрим, что вкусненькое есть в морозилке у
Гийома.
Но чтобы выяснить это, требовалось спуститься по лестнице, пройдя мимо
его двери. Может быть, она решилась на поход в кухню именно поэтому. Беатрис
не любила быть в плену даже у собственных мыслей.
И вообще нет ничего лучше сладкого, чтобы поднять настроение. А потому,
потуже завязав пояс халата, она отправилась в поисках успокоения - холодного
и вкусного.
Войдя в кухню, Беатрис без труда нашла морозилку, огромную,
хромированную, и заглянула в нее. Ничего нужного ей.
Она вынула несколько упаковок в поисках сокровища. Опять ничего. Через
несколько минут все содержимое морозилки было пересмотрено. Мороженого не
оказалось и в помине.
- Как же так? Что это за человек, если у него не запасено мороженое? Хотя
я знаю ответ. Человек, который нанимает повара, не умеющего готовить.
Бедный, беспомощный человек, который больше знает о светской жизни или о
том, как надо расстегивать пуговицы на женском платье, чем о том, что
продается в магазинах, - бормотала Беатрис, вставая на цыпочки, чтобы лучше
видеть, а не упустила ли она самое важное?
Увы, увы.
Восстановив порядок, она захлопнула дверцу.
- Черт!
- Что-то не так, Беатрис?
Низкий, глубокий голос раздался совершенно неожиданно, так что Беатрис
едва не вскрикнула от испуга. Она поспешно обернулась и увидела Гийома,
который стоял, прислонившись к стене, и изучающе смотрел на нее. На нем были
черные шелковые пижамные штаны, и больше ничего. Волосы растре паны, на
щеках легкая небритость, но выглядел он, как всегда, потрясающе.
Саркастически поднятая бровь выдавала его удивление: как-никак он застал ее
за довольно странным занятием.
- Нет, конечно нет. Просто я.., решила перекусить.
- Но ты говорила что-то.
Беатрис пожала плечами и улыбнулась.
- А, вот ты о чем. Видишь ли, я выросла в большой семье - три сестры и
брат, - там тишины никогда не было. Со временем у меня появилась привычка
бормотать что-нибудь, чтобы просто слышать чей-нибудь голос, когда я одна.
- И говорила ты...
О чем, в самом деле? Беатрис попыталась вспомнить, и даже сумела...
Ой-ой-ой! Она же обозвала Гийома беспомощным человеком и сделала пару
замечаний насчет его умения расстегивать пуговицы на женском платье!
- Честное слово, ничего важного. Беатрис думала, что он не даст ей так
просто увильнуть от ответа. В конце концов, она говорила про него не самые
приятные вещи, но Гийом лишь кивнул и подошел к ней поближе.
- Если ты чего-то захочешь, Беатрис, стоит только попросить.
Она открыла было рот, но поняла, что не вполне знает, что сказать. Чего
же она хочет? Сложный вопрос. Чтобы он прошептал ей что-нибудь на ухо,
слегка касаясь губами кожи...
- Мороженое, - вырвалось у нее. - У тебя совсем нет мороженого в
морозилке.
- И это тебя расстроило?
- Да. То есть нет. Я имею в виду, что такие вещи не расстраивают. Другое
дело, что большинство людей держит у себя дома мороженое. Вроде у тебя нет
проблем с лишним весом, но ты ешь всякую дрянь, какую повар поставит перед
тобой. Неужели у тебя нет предпочтений, слабостей, тайных желаний...
- Например? - Он не отрываясь смотрел на ее губы.
- Неважно, - покачала головой Беатрис. - Это не имеет значения.
И, глубоко вздохнув, она попыталась отойти от него. Не тут-то было.
Гийом положил руку ей на плечо. Жар его ладони проник даже сквозь толстую
ткань халата, и на секунду молодой женщине страстно захотелось, чтобы этого
препятствия не было. Затем она взяла себя в руки и посмотрела ему в глаза.
Он сделал еще шаг. От запаха его одеколона у Беатрис закружилась голова.
Он приподнял ее за подбородок, склонил голову.., и замер. На лице Гийома
отразилась целая гамма чувств - вина, сожаление, едва ли не ярость. Он
отпустил пленницу и отступил на шаг.
- Желания? - Казалось, их разговор не прерывался. - Боюсь, что никогда не
уделял внимания происходящему на кухне. Я нанимаю кого-нибудь, и этот кто-то
заботится о моей еде, а я только о работе. Но если хочешь мороженого, скажи
об этом мадам Ферье.
Ей хотелось что-нибудь сделать - выпить воды, вдохнуть свежего воздуха
или даже пробежаться. Но она поняла, что следует говорить о незначительных
вещах, вернуть беседу в прежнее русло.
- Да, пожалуй. Думаю, мадам Ферье отнесется с пониманием к такой простой
просьбе. Но обещаю: до того, как я закончу работу, меню станет поинтереснее.
Можешь не беспокоиться.
- Да я и не беспокоюсь.
- А зря. - Беатрис старалась не обращать внимания на его широкие плечи и
мускулистую грудь. - Как же можно устраивать ночные вылазки к холодильнику,
если там нет вкуснятины?
- Вкуснятины?
- Самого лучшего мороженого. Я непременно добуду его для тебя. Лично
прослежу, чтобы ты понял, что я имею в виду. Какое ты любишь?
- Ванильное? - неуверенно сказал Гийом, глядя на нее так, будто она сошла
с ума.
- Значит, ванильное. Не ореховое с ромом и не шоколадное с вишней?
Он непонимающе уставился на нее. Эти слова явно ничего ему не говорили.
- Ну ладно, - вздохнула Беатрис. - Пусть ванильное, но тогда самое
лучшее. И что-нибудь более экзотическое. Я принесу попробовать. Ты ведь не
боишься пробовать новое?
- Но я уже пробую. Таких, как ты, я еще не встречал, а потому скажем, что
я пробую тебя.
- Хорошо... - Молодая женщина сглотнула, стараясь не обращать внимания на
огонь, притаившийся в его глазах. - Предположим, что так оно и есть. Но мне
говорили, что я фрукт непростой, поэтому будь осторожней.
Беатрис понимала, что ее несет, но остановиться не могла. Чем дольше она
стояла рядом с Гийомом, тем сильнее осознавала, что на ней только ночная
рубашка и халат, а на нем надето и того меньше. Болтовня отвлекала, помогала
не думать.., и не испытывать желаний. Может быть, и он тогда не думает.
- Гийом, я... Он прижал палец к ее губам и тут же убрал.
- Не надо. Это только на несколько недель. Я сумею совладать с собой.
Кроме того, что бы ни болтали люди, я никогда не пользуюсь моим положением
работодателя. А когда ты уедешь... Сама знаешь, наши дороги не пересекутся.
Тебя не устроит короткий роман, а я не гожусь для создания семьи, поэтому
постараюсь не распускать руки.
Гийом говорил искренне. Беатрис поняла это по тому, как он потом стиснул
зубы. Да, он сумеет держать себя в руках.
Действительно, им обоим лучше не искушать друг друга. Ей стоило быть
благодарной. Она и была ему благодарна. Теперь не о чем даже беспокоиться.
Прекрасно!
Единственное, что ей предстоит, - это побороть тайное желание прижаться
губами к губам Гийома.
Глава 5
Марго привезли через двое суток после ночного разговора Гийома с Беатрис,
а утром того же дня у нее появился помощник - Этьен, студент местного
колледжа. Гийом сразу понял, кто приехал, но не потому, что вышел встречать.
Просто после звонка в дверь уровень шума в доме изменился. Нет, он не
повысился. Напротив, наступила практически полная тишина.
- И как тебе это нравится? - спросил он себя.
Никак, был ответ. Более того, Гийом почувствовал себя самым настоящим
тираном, хотя, представив Беатрис, воздерживающуюся от комментариев по
любому поводу, невольно улыбнулся. Эта женщина разговаривает сама с собой,
когда вокруг никого нет. А молчать при наличии людей для нее, должно быть,
просто пытка. Но она делает над собой усилие, поскольку полагает, что этого
хочет он. И хотя Гийом не знал, чего именно хочет, он знал, чего не хочет:
чтобы наемные работники из кожи вон лезли ради него. Это очень напоминало
поведение слуг при его отце.
Поэтому он поднялся из-за стола и отправился искать Беатрис. Распахнув