Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
добраться до вокзала в
Беллегарде. Вечером они приехали в Париж и остановились у здания вокзала,
не зная, куда им идти.
- Выше голову, Рут, - сказал Керн. - Сейчас мы отправимся в
какой-нибудь неприметный отель. Сегодня уже поздно предпринимать что-либо.
А завтра будет видно.
Рут кивнула. Проведя ночь в дороге, она чувствовала себя очень усталой.
В одном из переулков они заметили освещенную красным светом стеклянную
вывеску: "Отель Гавана". Керн вошел в отель и поинтересовался, сколько
стоит комната.
- На всю ночь? - спросил портье.
- Да, конечно, - удивленно ответил Керн.
- Двадцать пять франков.
- За двоих?
- Да, конечно! - Теперь пришла очередь удивляться портье.
Керн вышел на улицу и позвал Рут. Портье бросил на обоих быстрый взгляд
и придвинул Керну формуляр. Заметив нерешительность Керна, он улыбнулся и
сказал:
- Не обязательно во всем соблюдать точность.
Керн облегченно вздохнул и написал, что его зовут Людвиг Оппенгейм.
- Этого достаточно, - сказал портье. - С вас двадцать пять франков.
Керн расплатился, и юноша повел их наверх. Комнатка была маленькой,
чистенькой и даже прилично обставленной: большая удобная кровать, два
умывальника и кресло. Шкафа не было.
- Обойдемся и без шкафа, - заметил Керн. Потом он подошел к окну и
выглянул. Обернувшись к Рут, он сказал: - Ну, вот мы и в Париже, Рут!
- Да, в Париже, - ответила она и с улыбкой посмотрела на Керна. - Как у
нас это быстро получилось.
- Формальностей мы можем здесь не бояться. Ты слышала, как я говорил
по-французски? И я понял все, что сказал портье.
- Ты был великолепен! - ответила Рут. - Я бы и рта не решилась
раскрыть.
- А ведь ты говоришь по-французски лучше меня. Просто я понахальнее -
вот и все! Ну, а сейчас мы отправимся ужинать. Город кажется человеку
чужим, пока он в нем не поест и не выпьет.
Они зашли в маленький, но ярко освещенный бистро, находившийся
неподалеку от отеля. Сверкали зеркала, пахло опилками и анисовкой. За
шесть франков они получили ужин и к нему - полный графин красного вина.
Вино было дешевое, но вкусное. Почти целый день они ничего не ели, и вино
быстро ударило им в голову. Оба почувствовали, что очень устали, и вскоре
вернулись в отель.
В вестибюле рядом с портье стояли миловидная девушка с накрашенными
губами в меховой шубке и подвыпивший мужчина. Они беседовали с портье.
Девушка бросила на Рут презрительный взгляд. Мужчина курил сигарету. Он не
соизволил посторониться, когда Керн попросил ключи от комнаты.
- Судя по всему, отель довольно элегантный, - сказал Керн, когда они
поднимались по лестнице. - Ты видела меховую шубку?
- Видела, Людвиг. - Рут улыбнулась. - Но она ведь не из натурального
меха. Из искусственного. И стоит не больше кроличьей или хорошего
драпового пальто.
- Я думал, что это норка. Или что-нибудь очень дорогое.
Керн зажег свет в номере. Рут бросила пальто и сумочку прямо на пол,
обняла Керна и прижалась лицом к его лицу.
- Как я устала... Я счастлива, немножко боюсь, но больше всего я
устала. Помоги мне раздеться и уложи меня в кровать.
- Хорошо.
Через какое-то время они уже лежали рядом в темноте. Рут положила свою
голову на плечо Керна, тяжело вздохнула и почти сразу же уснула. Как
ребенок. Некоторое время Керн еще лежал, прислушиваясь к ее дыханию, а
потом заснул и он.
Что-то заставило его проснуться. Он быстро приподнялся на кровати и
прислушался. Откуда-то доносился шум. Сердце Керна учащенно забилось. Он
подумал, что в отель нагрянула полиция. Быстро спрыгнув с кровати, он
подбежал к двери, приоткрыл ее и осторожно выглянул. Внизу, в отеле,
кто-то громко кричал, ему отвечал озлобленный женский голос. Через
некоторое время наверх поднялся портье.
- Что случилось? - спросил Керн в дверную щель.
Тот посмотрел на него с вялым удивлением.
- Ничего. Просто какой-то пьяный не хотел рассчитываться.
- И больше ничего?
- А что еще может быть? Но такое бывает... Вам что, больше нечем
заняться?
Он открыл дверь в соседнюю комнату и впустил туда мужчину и женщину,
шедших вслед за ним. У мужчины были черные как смоль усы, женщина была
блондинкой и довольно полной. Керн прикрыл дверь и ощупью стал осторожно
пробираться обратно к кровати. Он натолкнулся на нее неожиданно и, ища
опоры, ощутил под своей рукой грудь Рут. "Так же, как в Праге", - подумал
он и почувствовал жар в своей груди. В тот же момент Рут вздрогнула,
приподнялась на локтях и спросила испуганным шепотом:
- Что... Что случилось? О, боже ты мой!
Потом она замолчала, и в темноте снова послышалось ее ровное дыхание.
- Это только я, Рут, - ответил Керн, укладываясь в кровать. - Я тебя
напугал?
- Ах, это ты! - сказала она и снова опустилась на подушку.
Она опять быстро заснула, положив разгоряченное лицо на плечо Керна.
"Они и тебя превратили в нервную развалину, - подумал тот с горечью. -
Тогда, в Праге, ты только спросила: "Кто здесь?", а теперь ты уже дрожишь
и боишься..."
- Раздевайся донага! - раздался внезапно из соседней комнаты сочный
мужской голос. - Мне страшно нравится твой толстый зад.
Женщина засмеялась.
- В таком случае у меня есть что предложить тебе...
Керн прислушался. Теперь он понял, куда они попали. Это был отель, в
который забегали на часок. Он осторожно посмотрел на Рут. Судя по всему,
она ничего не слышала.
- Рут, - сказал он почти беззвучно. - Рут, моя любимая, маленькая и
усталая козочка. Спи спокойно, спи и не просыпайся. То, что происходит
сейчас в соседней комнате, не имеет к нам никакого отношения. Я люблю
тебя, ты любишь меня, и мы одни...
- Черт бы тебя побрал! - Сквозь тонкую перегородку раздался звук
шлепка. - Вот это класс, черт возьми! Как камень!
- Какая же ты все-таки свинья! - взвыла женщина. - Настоящая свинья!
- Угу... Ты что, думаешь, я - из картона?
- Нас здесь нет, - прошептал Керн. - Нас здесь с тобой нет, Рут. Сейчас
мы находимся на лужайке, под солнцем, а вокруг нас цветут ромашки и
полевой мак. Мы слышим крики кукушки, а над твоим лицом порхают пестрые
бабочки...
- Повернись! И не выключай света... - раздался сдавленный мужской голос
из соседней комнаты.
- А что ты собираешься делать?.. Ах, вот что?! - Женщина чуть не
задохнулась от смеха.
- Мы живем в маленьком домике в деревне, - продолжал Керн. - Сейчас
вечер, мы только что поели простокваши со свежим хлебом. Сумерки ласкают
наши лица, вокруг тишина и покой, мы спокойны и знаем, что любим друг
друга...
Из соседней комнаты послышались шум, треск и вскрики.
- Я уткнулся головой в твои колени, а руки твои перебирают мои волосы.
Ты никого не боишься, у тебя есть паспорт, и все полицейские здороваются с
нами. Вокруг - тишина, мы ждем ночи, мы спокойны и знаем, что любим друг
друга...
В коридоре послышались шаги. В двери комнаты с противоположной стороны,
где до сих пор было тихо, щелкнул ключ.
- Спасибо, - послышался голос портье. - Большое спасибо.
- А что ты мне подаришь, дорогой? - спросил через какое-то время
женский скучающий голос.
- Много я тебе дать не смогу, - ответил мужчина. - Как ты смотришь на
пятьдесят?
- Ты с ума сошел! Меньше чем за сто я не расстегну ни одной пуговицы!
- Но, крошка... - Голос перешел в гортанный шепот.
- У нас сейчас каникулы и мы отдыхаем на озере, - тихо и настойчиво
продолжал Керн. - Ты только что выкупалась и заснула на горячем песке.
Море отливает синевой, а на горизонте виднеется белый парус. Кричат чайки
и слышится дыхание ветра...
В стену что-то стукнуло. Рут вздрогнула.
- Что это? - спросила она в полусне.
- Ничего, ничего, спи спокойно, Рут.
- Ты здесь, да?
- Я все время здесь... И я люблю тебя.
- Да, да, люби... - В следующее мгновение она снова уснула.
- Ты со мной, а я рядом с тобой, и вся эта грязь, вся эта грязь, по
которой они гоняют нас, не сможет к нам прилипнуть, - прошептал Керн. - Мы
- одни, мы молоды, и сон наш чист. Спи спокойно, Рут, моя любимая...
Керн вышел из комитета помощи беженцам. Другого ответа он и не ожидал
там услышать. О том, чтобы получить вид на жительство, нечего было и
думать. На материальную поддержку можно было надеяться только в крайнем
случае. Работать вообще было запрещено, даже если у тебя и был вид на
жительство. Тем не менее Керн не особенно огорчился. Такая картина - во
всех странах, однако тысячи эмигрантов, которые по всем законам должны
были умереть с голода, продолжали существовать.
Какое-то время Керн постоял в вестибюле. В помещении было очень много
людей. Керн внимательно рассматривал их, всех по очереди. А потом подошел
к мужчине, который сидел немного в сторонке и производил впечатление
человека спокойного и рассудительного.
- Извините, - сказал Керн. - Но мне хотелось бы у вас спросить кое о
чем. Вы не можете мне сказать, где я бы мог ночевать нелегальным путем? Я
только вчера приехал в Париж.
- У вас есть деньги? - спросил человек, нисколько не удивившись вопросу
Керна.
- Немного.
- Вы можете платить за комнату шесть франков в день?
- Сейчас - да.
- В таком случае отправляйтесь в отель "Верден", что на улице Тюренн.
Хозяйке скажете, что вас прислал я. Моя фамилия Классман. Доктор Классман,
- добавил мужчина с угрюмой усмешкой.
- А "Верден" надежен в отношении полиции?
- Надежного нет ничего. Там заполняют формуляр, не проставляя даты; эти
формуляры должны сдаваться в полицию. Если нагрянет полиция, надо сказать,
что вы прибыли только сегодня, поскольку хозяйка должна сдавать формуляры
на следующий день, понимаете? Самое главное - не попасться им прямо в
лапы. А для этого там имеется чудесный подземный ход. Вы его увидите.
"Верден" - это не отель, а нечто, будто бы предназначенное для эмигрантов
и созданное полвека назад по мудрому предвидению бога. Вы уже прочли
газету?
- Да.
- Тогда отдайте ее мне, и мы будем квиты.
- Пожалуйста. И большое спасибо за совет.
Керн зашел за Рут, которая ждала его в кафе на ближайшем углу. Перед
ней на столе лежали план города и грамматика французского языка.
- Вот, - сказала она. - Пока ты бегал, я купила это в книжном магазине.
Дешево. У букиниста. Я думаю, что только эти две вещи нам и нужны для
того, чтобы завоевать Париж.
- Согласен! Сейчас мы их и используем. Давай посмотрим по карте, где
находится улица Тюренн.
Отель "Верден" оказался старым, полуразрушившимся домом с выщербленной
штукатуркой. За маленькой входной дверью находилось бюро, в котором сидела
хозяйка - худощавая женщина, одетая в черное. Керн, запинаясь, изложил ей
по-французски свою просьбу. Хозяйка смерила обоих сверху донизу своими
блестящими черными птичьими глазками.
- С питанием или без питания? - спросила она.
- А сколько будет стоить с питанием?
- Двадцать франков с человека. Питание трехразовое. Завтрак - у себя в
комнате, остальное - в столовой.
- Я думаю, что на первый день мы возьмем с питанием, - сказал Керн
по-немецки, обращаясь к Рут. - Потом мы всегда сможем переиграть. Сейчас
самое важное для нас - найти где-нибудь прибежище.
Рут кивнула.
- Пока с питанием, - сказал Керн хозяйке. - А разница в оплате будет,
если мы возьмем одну комнату?
Та покачала головой.
- Остались смежные комнаты. У вас будут номера 141 и 142. - Она бросила
на стол два ключа. - Платить за день вперед.
- Хорошо. - Керн заполнил формуляр, не проставив в нем даты. Затем
заплатил, взял ключи с привешенными к ним деревянными бирками, на которых
были выжжены номера комнат.
Комнаты находились рядом - маленькие узкие клетушки с окнами,
выходящими во двор. В каждой из них стояло только по одной кровати.
Комнаты в отеле "Гавана" казались настоящими хоромами по сравнению с
этими.
Керн огляделся.
- Настоящие клоповники для эмигрантов, - наконец сказал он. -
Печальные, но уютные. Но они на большее и не претендуют, не так ли?
- А я нахожу их великолепными, - ответила Рут. - У каждого из нас будет
комната и кровать. Вспомни, как было в Праге! Там в каждой комнате жили по
три-четыре человека.
- Да, ты права. Я совсем забыл об этом. Зато я вспомнил квартиру семьи
Нойман в Цюрихе.
Рут рассмеялась.
- А я - о сарае, где мы спали, промокшие до нитки.
- Твои мысли умнее моих. Но ты, наверное, понимал ешь, почему я об этом
вспомнил?
- Да, - ответила Рут, - понимаю. Но это все не так, и ты оскорбляешь
меня этим. Мы купим немного шелковистой бумаги и сделаем из нее прекрасные
абажуры. Вот за этим столом мы будем заниматься французским языком и
любоваться кусочком неба над крышами. Мы будем спать и встречать рассветы
на этих кроватях, лучших в мире. Мы будем стоять у окна и любоваться этим
грязным двором, полным романтики, так как двор этот - парижский двор!
- Хорошо, - согласился Керн. - Ну, а сейчас пойдем в столовую. Там нас
накормят французским обедом. Он тоже наверняка лучший в мире.
Столовая отеля "Верден" размещалась в подвальном помещении, и
постояльцы называли ее "катакомбой". Чтобы добраться до нее, нужно было
пройти длинный и извилистый путь: по каким-то лестницам, переходам и
странным, уже десятилетиями пустующим комнатам, в которых воздух был
неподвижен, как вода в заросшем пруду.
Столовая оказалась довольно большой: она одновременно была и столовой
отеля "Интернасьональ", который принадлежал сестре хозяйки отеля "Верден".
Эта общая столовая стала магнитом обоих полуразвалившихся отелей. Для
эмигрантов она означала то же самое, что и катакомбы древнего Рима для
христиан. Если полиция появлялась в отеле "Интернасьональ", все убегали
через столовую в отель "Верден", и наоборот. Такая общая столовая была
спасением для всех.
На мгновение Керн и Рут остановились перед дверью в нерешительности.
Дело было днем, но столовая, не имеющая окон, была освещена. Электрический
свет в этот час казался тусклым и каким-то неуместным - казалось, что
здесь еще господствует вчерашний вечер.
- Да ведь это же Марилл! - внезапно воскликнул Керн.
- Где?
- Вон на той стороне, неподалеку от лампы! Чудесно! Теперь мы не будем
чувствовать себя такими одинокими в Париже.
Марилл в свою очередь тоже их увидел. Минуту он недоверчиво поправлял
свои очки, потом поднялся, подошел к ним и пожал им руки.
- Что я вижу! Ребятки - в Париже! Как же вы обнаружили этот старый
"Верден"?
- Нам о нем рассказал доктор Классман.
- Ах, Классман! Ну, хорошо, что вы здесь. "Верден" отличный отель. Вы -
с содержанием?
- Да. Но только на один день.
- Правильно. Завтра измените условия. Платите только за комнату, а
остальное покупайте. Будет намного дешевле. Изредка питайтесь и здесь,
чтобы не обижать хозяйку... И вы правильно сделали, что смылись из Вены.
Там сейчас происходит что-то непонятное...
- Ну, а здесь?
- Здесь, мой мальчик?.. Австрия, Чехословакия, Швейцария были для
эмигрантов полем для маневренной войны, а в Париже - война позиционная.
Передний край. Каждая волна эмигрантов докатывается сюда. Видите на той
стороне мужчину с густыми черными волосами? Это итальянец. А рядом с ним,
с бородой? Это русский. Через два места от них - испанец. Еще через два -
поляк и двое армян. Рядом с ними - четыре немца. Париж для всех -
последняя надежда и спасение. - Он взглянул на часы. - Пойдемте, ребятки!
Сейчас около двух. Если хотите пообедать, сейчас как раз время. Французы -
пунктуальный народ в отношении еды. После двух вы ничего не получите.
Они сели за столик Марилла.
- Если вы будете столоваться здесь, то порекомендую вам вон ту полную
официантку, - сказал он. - Ее зовут Ивонна, она родом из Эльзаса. Не знаю,
как ей удается, но у нее порции всегда больше.
Ивонна поставила перед ними по тарелке супа и улыбнулась.
- У вас есть деньги, ребятки? - спросил Марилл.
- Недели на две хватит, - ответил Керн.
Марилл кивнул.
- Это хорошо. Вы уже обдумали, чем будете заниматься?
- Пока нет. Мы только вчера приехали. А на что вообще здесь люди живут?
- Дельный вопрос, Керн. Начнем с меня. Я живу на статьи, которые пишу
для нескольких эмигрантских листков. Люди их покупают, поскольку я
когда-то был депутатом рейхстага. У всех русских имеются нансеновские
паспорта и разрешение на работу. Они были первым потоком эмигрантов. С тех
пор прошло двадцать лет. Они работают официантами, поварами, массажистами,
портье, сапожниками, шоферами и так далее. Итальянцы тоже большей частью
устроились - они были вторым потоком. У нас, немцев, кое у кого есть
паспорта, срок которых еще не истек, но разрешение на работу - только у
очень немногих. Кое у кого еще есть деньги, которые расходуются с большой
осторожностью. Но у большинства денег уже нет. Они нелегально работают за
одно лишь питание и несколько франков и продают все, что еще могут
продать. Вон тот адвокат делает переводы и печатает на машинке. Молодой
человек, что рядом с ним, ловит немцев с деньгами и отводит их в ночной
клуб. За это получает комиссионные от клуба. Актриса напротив него гадает
и занимается астрологией. Некоторые преподают язык. Другие стали учителями
физкультуры. Несколько человек ходят по утрам на рынок и перетаскивают там
корзины. Часть людей живет только на помощь комитета. Одни торгуют, другие
просят милостыню... А некоторые вообще уходят и не возвращаются. Вы уже
были в комитете?
- Был, - ответил Керн. - Сегодня утром.
- Ничего не получили?
- Ничего.
- Не огорчайтесь. Вам нужно будет пойти еще раз. Рут должна сходить в
еврейский отдел, вы - в смешанный. Я отношусь к арийскому. - Марилл
рассмеялся. - Как видите, у нищеты тоже существует своя бюрократия. Вы
встали на учет?
- Еще нет.
- Сделайте это завтра же. Классман вам поможет. Он специалист по этой
части. Для Рут он даже может попытаться получить временное разрешение. У
нее же есть паспорт.
- Паспорт-то у нее есть, - ответил Керн, - но срок его истек, и она
вынуждена была границу перейти нелегально.
- Ничего не значит. Паспорт есть паспорт. Ценится на вес золота.
Классман вам все объяснит.
Ивонна поставила на стол картофель и тарелку с тремя кусками телятины.
Керн улыбнулся ей. Ее лицо расплылось в ответной улыбке.
- Большое спасибо, Ивонна, - поблагодарила ее Рут.
Улыбка Ивонны стала еще шире, и она ушла, покачивая бедрами.
- Как было бы хорошо, если бы Рут получила временное разрешение, -
мечтательно сказал Керн. - В Швейцарии она уже получала разрешение на три
дня.
- Вы забросили химию, Рут? - спросил Марилл.
- Да... То есть и да, и нет. В настоящее время - да.
Марилл кивнул.
- Правильно. - Он показал на молодого человека у окна, перед которым
лежала книга. - Вон тот юноша уже два года работает посудомойкой в ночном
клубе. Раньше был студентом. В Германии. Две недели назад он получил
степень доктора по французской филологии, а недавно узнал, что его здесь
не примут на работу. Теперь он изучает английский, чтобы стать
специалистом по английскому языку и уехать в Южную Америку. Здесь такое
бывает. Вас это утешает?
- Конечно.
- А вас, Керн?
- Меня все утешает. Какая здесь полиция?
- Довольно вялая. Но все равно нужно быть начеку. Правда, здесь не так
строго, как в Швейцарии.
- Вот это меня действительно утешает! - ответил Керн.
На следующее утро Керн отправился с