жену.

***

   Те погожие  дни  золотой  осени  принесли  ей  много  радости.  Перед
свадьбой помочь устроиться на новой квартире приехали тетя Дуся и сестра
Варька. Их привез на  своем  "козле"  Иван,  когда  его  сослуживцы  уже
сгружали с машины и заносили в дом мебель,  Вера  обняла  и  расцеловала
своих:
   - Наконец-то! Я без вас совсем запарилась!  Варька!  Дусечка!  Сейчас
будете мне помогать. Мебель-то какая -  чешская  "комната"!  Вы  никогда
ничего подобного не видели! А тебя, Ванечка, твои товарищи заждались,  -
добавила, ласково глядя  на  мужа.  -  Они  не  могут  сами  холодильник
получить.
   Григорьев вместе с товарищами уехал на грузовике, а  Вера  со  своими
вошла в новую квартиру и, сияя от счастья, показала  отделанный  кафелем
санузел, кухню с газовой  плитой,  светлые  комнаты.  В  спальне,  кроме
старого шкафа и никелированной двуспальной  кровати,  пока  ничего  нет.
Зато чешская мебель поражает непривычным комфортом и красотой.
   -  Это  что  же  за  диван  такой?  Углом!   -   изумляется   Евдокия
Митрофановна. - Ничего подобного не видывала! Как же  на  нем  спать?  А
деньжищ-то сколько стоит? Откуда у Ивана?
   - Уж и не говори, денег это стоит  -  уйма!  Ване  на  службе  кредит
оформили и материальную помощь оказали, - объяснила ей Вера. -  А  диван
раскладывается вот так, - используя подушки спинки.  Сегодня  будете  на
нем спать.
   - Веруся! Почему буфет такой  странный?  Это  маленький  бар  в  него
вделан? Для разных там бутылок - как в кино? - в  свой  черед  удивилась
Варька.
   - Совершенно  верно  -  бар!  Для  разных  напитков,  не  обязательно
спиртных. Может, еще для чего, - пожимает плечами Вера, - но  я,  как  и
ты, этого пока не знаю. Западная культура, словом. Нами еще не освоена.
   Они весело засмеялись и приступили к уборке квартиры. Вскоре раздался
гудок - прибывшей машины - это Иван привез  холодильник.  Его  внесли  и
установили на кухне. Хозяин поблагодарил и  отпустил  своих  помощников.
Они удивлены:
   - Неужто, в  эту  субботу  уже  свадьба?  Когда  же  вы  все  успеете
приготовить? К чему такая спешка?
   Григорьев с добродушным видом почесал затылок.
   - А от меня, хлопцы, это не зависит. Начальство  так  велело!  Потому
что, - с гордым видом оглядывает  товарищей,  -  наш  кремлевский  гость
пожелал на  моей  свадьбе  присутствовать.  На  следующий  день  он  уже
отбывает в Москву. Так что в субботу у нас соберется начальство и  самая
близкая родня, а в воскресенье откроем двери для всех наших друзей.
   - Но все же объясни: как вы успели столько  всего  наготовить?  И  на
какие шиши?
   - Долго ли, умеючи? - широко  улыбается  Иван  товарищам.  -  А  если
серьезно, мы с Верусей с копыт сбились, чтобы всего хватило. Она у  меня
хозяйка - всяких солений навалом.  Самогону  мои  из  деревни  прислали,
дефицит в райкоме дали, а горячие блюда принесут из ресторана. Деньжат я
сам прикопил, да еще мне как молодожену  материальную  помощь  выделили.
Вот так - таким путем!
   А какая была свадьба! Как сильно изменилась всего за  трое  суток  их
новая квартира! По всему было видно, что они с  тетей  Дусей  и  Варькой
потрудились на славу. Появились вешалка и большое  зеркало  в  прихожей,
шторы на окнах, эстампы и фотографии на стенах, много цветов.
   Гости уже за празднично накрытым столом; он -  составной  и  занимает
всю комнату. Во главе стола - начальство  и  почетный  гость  -  Николай
Егорович; молодые - посредине. Близкой родни мало.  Отец  Ивана,  как  и
Веры, погиб на фронте, а мать тяжело больна. По  его  сторону  -  братья
Дмитрий и Федор с женами да  старый  холостой  дядя,  помогавший  матери
растить детей. А по Верину -  тетя  Дуся,  Варька  и  соседи  Ларионовы.
Свидетели молодых - Люба из совхоза и Семен Ларионов вместе с другими их
близкими  друзьями  сидят  скромно  в  конце  стола   -   робеют   перед
начальством. Первый секретарь райкома привычно постучал по столу, требуя
внимания.
   - Дорогие друзья, - поднимает бокал. - От  руководства  района  и  от
себя лично горячо поздравляю молодых с  вступлением  в  брак.  Желаю  им
долгой семейной жизни и  большого  личного  счастья!  Семья  -  основная
ячейка нашего общества. А что она у  Ивана  с  Верой  будет  образцовой,
можно не сомневаться! Горько!
   Все  хотят  чокнуться  с  молодыми.  Они  поцеловались.  Слово  берет
молодой, но уже немного обрюзгший секретарь райкома комсомола.
   - Ваня Григорьев - член партии, но совсем недавно был одним из лучших
комсомольцев района. И Верочка Панова ему подстать. Сейчас  они,  как  к
все  мы,  самоотверженно  трудятся  во  исполнение  задач,  поставленных
партией по исправлению ошибок, допущенных из-за культа личности Сталина.
Предлагаю, - поднимает свой бокал, бросив  взгляд  в  сторону  почетного
гостя, - выпить за дорогого Никиту Сергеевича Хрущева,  чтобы  у  нас  к
1980 году, как он обещал, был построен коммунизм!
   Гости дружно чокнулись - их больше интересовал процесс, а  не  слова.
Лишь Варька с потемневшим лицом отставила  свою  рюмку,  и  это  заметил
Николай Егорович; улыбаясь, поинтересовался у жениха:
   - А почему, Иван Кузьмич, твоя свояченица не  хочет  поддержать  тост
своего комсомольского вожака? Не нравится Никита Сергеевич Хрущев? Или в
чем-то с ним не согласна?
   Все притихли в ожидании скандала, а Иван аж побагровел.
   - Не стоит обращать внимания на эту  дурочку!  -  попросил  гостя.  -
Варька у нас известная бузотерка.  Может  всякое  ляпнуть!  Она  сначала
говорит, а потом лишь думает.
   Такое унижение, да еще перед всеми Варя вынести не могла:
   - Ты, Ванечка, у нас очень умный, спору нет! Но  я  и  сама  за  себя
отвечу. Да, не согласна, что на Сталина все валят.  Это  нехорошо  -  на
покойника, который ответить не может. А где был Хрущев во  время  культа
личности? Разве не участвовал? Наш папа погиб - "за Родину, за Сталина".
Думаю, ему сейчас было бы обидно!
   Все замерли в  ожидании  реакции  партийного  руководства.  Разряжает
обстановку сам "виновник" - Николай Егорович.
   -  О,  святая   простота!   -   патетически   воскликнул   он   среди
настороженного молчания. - Вот чем хороша молодость - своей искренностью
и прямотой! Но в реальной жизни все сложнее. Кто перенес период массовых
репрессий, знает, как трудно было бороться против культа  личности.  Ваш
папа, Варенька, воевал и погиб за правое дело!  И  никто  не  оспаривает
выдающуюся роль Сталина в великой Победе советского народа над  немецким
фашизмом.
   Николай Егорович поднял свой бокал.
   - Давайте, дорогие друзья, помянем героических отцов Ивана и Веры,  а
вместе с ними всех сынов и дочерей нашей Родины, отдавших жизни за  наше
счастье! Без которых был бы невозможен сегодняшний праздник.
   С чувством облегчения все дружно выпили и закусили. Скоро  за  столом
царило оживление; все шутили, смеялись. Оправившись от шока,  Иван  взял
инициативу в свои руки - встал с бокалом в руке.
   - Хочу от всей души поблагодарить руководство за заботу,  проявленную
ко мне и Вере в связи с  нашей  женитьбой.  Мы  с  ней  простые  люди  и
понимаем, что такое возможно  только  в  советской  стране,  где  власть
принадлежит народу. Так выпьем же за родную партию, которая ведет нас от
победы к  победе!  Моя  свояченица  повзрослеет  и  поймет,  что  ошибки
отдельных руководителей - ничто перед коллективной мудростью КПСС!
   Его дружно поддержали; свадьба набирала обороты.
   Иван с Верой вышли в  прихожую  проводить  начальство.  Застолье  еще
продолжалось.  Из  открытых  дверей  доносились   шум,   веселый   смех.
Нестройные голоса затянули песню: "По диким степям Забайкалья...".  Илья
Федотович держался крепко; очень довольный, похвалил Ивана:
   - Молодец! Не подвел. Все было на высоте! Посидели хорошо  и  Николаю
Егоровичу, похоже, понравилось. Это нам пригодится!
   - Моя заслуга невелика, - скромно говорит Иван, подавая  руководителю
плащ. - Я лишь стараюсь делать все так, как вы мне советуете.
   - Это неплохо, что ты себя не переоцениваешь, - одобрительно  заметил
первый секретарь, - но результаты у тебя  отличные.  И  женушку  оторвал
себе  на  славу  и  поработал  как  надо   -   выводы   комиссии   самые
благоприятные! Так что - сверли на пиджаке дырочку для нового ордена.
   Николай Егорович попрощался с молодой хозяйкой. Изрядно  навеселе  он
плотоядно  оглядел  ее  чарующую  стать,  пожал  руки,  не  скупясь   на
комплименты.
   - Много слышал о вас хорошего, но действительность еще лучше!  Мне  и
говорить и танцевать с вами было приятно. А уж как  вкусно  накормили  -
слов нет! Вы не смотрите, Верочка,  что  я  такой  тощий,  -  добродушно
подшутил он над собой. - Люблю хорошо поесть! Только вот  -  не  в  коня
корм...
   - Спасибо на добром слове! Но моего тут мало - больше из ресторана, -
не приняла незаслуженной похвалы Вера. - Не было времени, а то  угостила
бы вас по-настоящему вкусными вещами.
   - Не скромничайте, Верочка! Таких хрустящих огурчиков я  в  жизни  не
ел! И соленые рыжики -  высший  класс!  Обязательно  запишите  рецепт  и
передайте с мужем. Моя  жена  тоже  неплохая  хозяйка.  Пусть  осваивает
передовой  опыт!  -  весело  засмеялся  высокий  гость  и,  посерьезнев,
добавил:
   - Вы оба мне очень понравились! Иван Кузьмич умен и  энергии  у  него
невпроворот. Если у вас  в  семье  будет  порядок,  далеко  пойдет!  Мне
кажется, что в вас он нашел именно то, что надо! Был бы я моложе...
   Николай Егорович ласково пожал ее руки, в  холодных  "рыбьих"  глазах
зажглись  хищные  огоньки...  Немного   напуганная,   Вера   постаралась
перевести разговор в спокойное русло.
   - Я обязательно передам с Ваней рецепты засолки и кое-что еще...  раз
вы такой любитель вкусной еды, - мило  улыбнулась  она  высокому  гостю,
осторожно высвобождая руки. - Например, как готовить пирог с рыбой, - он
у меня хорошо получается. Большое  спасибо  вам,  Николай  Егорович,  за
оказанную нам честь и доброе отношение к мужу!
   - Ну что, Илья Федотович, пожалеем хозяев и  отправимся  восвояси?  -
вновь обретя сановный  вид,  повернулся  высокий  гость  к  руководителю
района. - Мы неплохо провели время. Недаром еще древние мудрецы сказали:
веселие Руси - есть питие. После трудов полезно немного расслабиться!
   С одобрительными возгласами районные  руководители  окружили  Николая
Егоровича,  и  он,  сопровождаемый  свитой,  покинул  свадьбу.  Проводив
высоких гостей, Иван задержал Веру в прихожей.
   - Ну твоя сестричка и дает! - недовольно выговорил он. - Вечно ляпнет
непотребное! Чуть не осрамила нас перед  начальством.  Вот  уж  верно  в
народе говорят: простота - хуже воровства!
   - Не сердись на нее, Ванечка! - мягко  возразила  Вера.  -  Такой  уж
Варька прямой и честный человек.  Разве  она  не  права?  Это  даже  сам
Николай Егорович признал!
   - Просто он очень мудрый - как все большие люди. Глубоко видит. Иначе
не взлетел бы так высоко! - стоял на своем Иван. - На этот раз обошлось,
но ты, Веруся,  предупреди  эту  шалопутку:  пусть  прежде  думает,  чем
говорит!
   Но долго сердиться в такой день он не мог. Горячо обнял молодую  жену
и, испытывая понятное томление, тихо прошептал:
   - Скорее бы все разошлись и оставили нас  вдвоем!  Однако  переложить
свои обязанности было не на кого, и  новобрачные  неохотно  вернулись  к
гостям. Свадебное гулянье продолжилось.

***

   С особой теплотой вспомнила Вера Петровна солнечный морозный  день  в
райцентре, когда незадолго до родов к ней снова  приехали  тетя  Дуся  и
Варька. Улицы были расчищены, но по  сторонам  проезжей  части  высились
сугробы; скрипел  под  ногами  искрящийся  снег.  Она  была  в  короткой
беличьей шубке, на Евдокии  Митрофановне,  нагольный  полушубок.  Крепко
держа под руку тетю, поднялась к себе на второй этаж и открыла квартиру,
гордо выпятив большой живот, пригласила:
   - Проходи сюда, Дусечка! Полюбуйся на румынский спальный гарнитур.
   Такой в, магазине не купишь. С обкомовского склада Ване выписали,  за
успехи в работе поощрили. Такой уж он у меня - всего себя отдает делу! А
где Варька? И почему вас привезли в райком, а не домой?
   - Так Ваня распорядился -  чтоб  лишних  разговоров  не  было.  Новый
инструктор в совхоз приезжал, его Ваня  и  попросил  нас  прихватить,  -
объяснила тетя Дуся, восхищаясь новой спальней и все время поглядывая на
ее живот. - Варька сразу в кино умотала - там  новый  фильм  показывают.
Скоро примчится.
   Поняв  по  красноречивым  взглядам  Евдокии  Митрофановны,   что   ее
интересует больше всего, Вера поспешила успокоить тетю.
   - Ты во всем, Дусечка,  оказалась  права,  -  благодарно  улыбнулась,
гладя по ее  натруженной  шершавой  руке.  -  Ваня,  похоже,  ничего  не
подозревает. Да и что значат  день-два  разницы?  Хотя,  -  на  ее  лицо
набежала тучка, - может, о чем-то  и  думает...  Но  никогда  ничего  не
скажет. Не тот характер!
   Очень довольная, Евдокия Митрофановна, с любовью глядя на племянницу,
удовлетворенно переспросила:
   -  Так,  значит,  Веруся,  у  вас  с  Ваней  все  рядком-ладком?   Не
ссоритесь?
   - Да что ты, Дусечка! И в помине этого нет!  -  радостно  подтвердила
Вера. - Мы  с  Ванечкой  живем  душа  в  душу.  Понимаем  друг  друга  с
полуслова! Ты знаешь, что он мне  вчера  сказал?  -  горделиво  вскинула
глаза. - Мол, даже не предполагал, что так хороша семейная жизнь!
   - Я знала, Веруся, что все уладится, - растрогалась тетя Дуся, утирая
глаза платочком. - У тебя же золотое  сердечко!  К  тому  же  работящая,
хозяйственная. Тебя ли не ценить? Но ты и дальше старайся  ему  угодить.
Он того стоит!
   - Само собой, Дусечка! Как же не понять? - согласилась  Вера.  -  Ему
нужно хорошо питаться и ни о чем не заботиться, кроме работы.  Вот  я  и
создаю дома самые лучшие условия. Ваня доволен! Хотя теперь ему придется
испытать временные неудобства,  -  с  грустной  улыбкой  добавляет  она,
поглаживая живот. - Это уж точно выведет меня из строя.  Надеюсь  не  на
долго.
   - Конечно. Веруся! Не сомневайся! Обычное бабское дело, -  подбодрила
ее тетя Дуся. - А как ведет себя Ваня? Хочет ребенка?
   - Как тебе это лучше объяснить? - сказала Вера,  немного  подумав.  -
Ваня больше заботится обо мне. Ждет не дождется, когда разрешусь! И  все
же сердце подсказывает, что он будет любить ребенка, как меня. Я уверена
в этом!
   - Дай-то вам Бог! -  вздохнула  Евдокия  Митрофановна.  -  Но  нужно,
Веруся, завести еще хотя бы одного. А как назовете, когда  родится?  Уже
решили?
   - Конечно же, Дусечка!  Если  мальчик,  будет  Иваном  Ивановичем,  а
родится девочка, назовем Светланой - чтоб светлой была ее судьба!
   Заметив, что тетя сильно утомлена нелегкой дорогой, Вера  помогла  ей
подняться, отвела в ванную, а сама  пошла  в  гостиную  -  расставить  и
застелить диван.

***

   Не забыть ей и последовавшие  за  этим  тяжелые  дни,  когда  судьба,
казалось, вновь висела на волоске. Как же потрясла ее  тогда  встреча  с
земляком  Лешкой  Савельевым!  Она  выходила  из  аптеки   и   буквально
столкнулась с ним нос к носу.
   - Здравствуй, Леша! Рада тебя видеть,  -  приветливо  улыбнулась  она
ему, хотя их встреча сразу напомнила о  Степане.  -  Наверно,  директора
привез? Как там наши поживают?
   - А, Верочка! Наше вам почтение! Легка на помине! - хитро прищурил  и
без того узкие глаза Савельев. - Мы с Иваном обедали в райкоме и  только
о тебе разговаривали. До чего же ты симпатяга! Даже с пузом.
   - Кончай, Лешка, загибать! Сама  знаю,  что  подурнела,  -  возразила
Вера, но его слова были приятны. - Наверно, дочка будет.  Когда  девочек
носят, они отбирают у матери красоту. Ну и чего это вы с Ваней  обо  мне
судачили?
   - Да он все допытывался у меня, спала ты или нет со Степой Розановым,
- с заговорщицкой ухмылкой напрямую ошарашил ее Лешка.
   - И что... ты... ему ответил?  -  с  трепещущим  сердцем,  запинаясь,
произнесла Вера, не обращая внимания на его хамоватый тон. -  Надеюсь...
не наплел... чего знать не можешь?
   - Само собой. Не такой уж я дурак, - все так же нагловато глядя ей  в
глаза, подтвердил Савельев. - Хотя знаю не так уж мало... Степа был  сам
не свой, как узнал, что ты его с Иваном обманываешь.
   - Узнал, говоришь? Уж не от тебя ли? - с горьким укором посмотрела на
него Вера. - Хотя ты, Лешка, не  подлый.  Да  и  зачем  тебе  было  этим
заниматься?
   - Вот это ты правильно сказала - в самую точку! Поищи среди тех, кому
надо было, - одобрительно ухмыльнулся Савельев и, немного поколебавшись,
махнул рукой. - Эх! Не хотелось мне лезть в это  дело,  но  открою  тебе
правду: Деяшкина, стерва, прибегала к нам специально  сообщить  Степе  о
твоем прощальном свидании с Иваном.
   Вера считала, что пережила уже  свое  горе,  но  вновь  почувствовала
острую сердечную боль, и на ее глаза непроизвольно навернулись слезы.
   - Теперь все ясно. Спасибо тебе, Леша, - произнесла скорбным голосом.
- Конечно, только Лидка могла такое сотворить. И  как  же  я  раньше  не
раскусила эту гадину? Ну да Бог ее за это накажет!
   - На Бога надежда плохая. Он слишком высоко и плохо оттуда  видит,  -
пошутил Савельев, не замечая ее страдания. - Иначе разве допустил,  чтоб
Лидка добилась своего? Она же вроде захомутала-таки Степу. Значит, ты не
слыхала? Жаль хорошего человека!
   - Ты первый из наших, кого я вижу за последние недели.  У  тебя  есть
еще сногсшибательные новости? - вяло поинтересовалась Вера, предчувствуя
новые огорчения. - Опять про Лидку?
   - Про нее, хитрую стерву, - хмуро подтвердил Лешка. - Не знаю, как ей
удалось охмурить Степу, но в канун Нового  года  он  приезжал  и  забрал
Лидку в Москву. Слух прошел -  беременная  она.  Может,  и  от  него,  -
добавил он с презрением и обиженно пожаловался:
   - А ко мне даже не зашел,  не  то  я  бы  открыл  ему  глаза  на  эту
проходимку!
   Вера была потрясена и едва устояла на ногах, вновь ощутив  безутешное
горе. Но все же сумела взять себя в руки; с вымученной улыбкой сказала:
   - Спасибо, Леша, что открыл мне, хоть поздно, как  было  дело.  Ну  я
пойду домой. Плохо себя чувствую. Передай привет всем нашим!
   Слабо кивнув Савельеву, Вера вышла из аптеки и, изо всех сил стараясь
не поскользнуться  и  не  упасть,  пошатываясь,  побрела  к  дому.  Куда
девались покой и радостное настроение, царившие в ее душе все  последнее
время? С болью и тоской она  думала  о  своей  несостоявшейся  волшебной
мечте.
   Еще одно потрясение Вера испытала в разговоре с  мужем.  Иван  пришел
домой с сумками, полными продуктов.
   - Где же, Ванечка, ты раздобыл столько  всего?  -  приятно  удивилась
она, принимая у него сумки. - Соседка жаловалась, что в магазине  совсем
пусто. Ничего нет, даже спичек!
   - А это нам заказы в столовой  выдали.  Мне  досталось  аж  два!  Все
знают, что нас уже фактически трое, - весело пошутил он, снимая  меховое
полупальто и бурки. - Вот и проявляют чуткость. Ну когда уже? -  добавил
серьезно, косясь на ее огромный живот.
   - Со дня на день можно ждать,  -  озабоченно  ответила  Вера.  -  Как
начнутся схватки. Если тебя не будет - соседка Тоня отведет. Или подмогу
вызовет.
   - Ладно, не бойся, - успокоил ее Иван. - Я буду  начеку,  где  бы  ни
находился. Опасаюсь только одного -  чтоб  срочно  не  вызвали  в  обком
партии. Но и тогда прежде, чем туда ехать, отправлю тебя рожать.  А  как
здоровье Евдокии Митрофановны? Жаль, что ее нет здесь, рядом с тобой.
   Вера грустно вздохнула. Ей в эти трудные  дни  очень  недостает  тети
Дуси.
   - Что поделаешь, Ванечка! Старость,  болезни.  Занемогла  она,  иначе
была бы здесь, со мной. Да и тебя  бы  обиходила.  Приедет,  как  только
поправится. А что ты сказал насчет обкома?  -  обеспокоенно  подняла  на
него глаза. - Зачем вызывают?
   Иван самодовольно приосанился. Стараясь скрыть свою  радость,  сказал
небрежным тоном:
   - Из обкома запросили мое личное дело. Мне еще утром на