правляя себя в изгнание, я
изгоняю не чудовище, но человека, которому общество  не  позволяет жить, ибо
оно  рассматривает  как отклонение  одну  из таинственных  вариаций  Божьего
шедевра.
     Чем  усваивать  евангелие  Рембо:  "Пришли  времена  убийц",  лучше  бы
молодежь   запомнила   фразу:  "Любовь  следовало   бы  изобрести   заново".
Рискованные  эксперименты в  области  искусства мир  приемлет, потому что не
принимает искусство всерьез, но в жизни беспощадно осуждает их.
     Я  прекрасно  понимаю,  что  муравьиная  идеология  наподобие  русской,
ориентированная на единообразие, считает  преступлением  своеобразие в одной
из высших  его  форм.  Но как бы  тому ни препятствовали,  все  равно аромат
некоторых цветов и вкус некоторых плодов -- только для богатых.
     Порок общества превращает в порок  мою  прямоту. Я удаляюсь. Во Франции
этот  порок  не  приводит  на  каторгу  благодаря наклонностям Камбасереса и
долговечности  Наполеоновского  кодекса.  Но  я  не  терплю,  чтобы  ко  мне
проявляли терпимость. Это оскорбляет мою любовь к любви и свободе.


     * * *
     Прошел слух, что "Белая книга" -- мое  произведение. Я предполагаю, что
это и есть причина, по которой  вы  просите  меня  иллюстрировать  ее  и  по
которой я соглашаюсь.
     Действительно, кажется,  автор знает "Двойной  шпагат" и не считает мою
работу достойной презрения.
     Но каким бы хорошим не  было  мое мнение об этой книге -- будь она даже
моя -- я не  хотел бы под ней  подписываться,  потому что тогда она стала бы
выглядеть автобиографией, а  я воздерживаюсь от написания своей, еще гораздо
более необычной.
     Так что я лишь окажу поддержку своими рисунками этой  анонимной попытке
распахать участок, до сих пор остававшийся невозделанным.