равнодушия.
Мой конвоир открыл калитку в заборе, и мы очутились  в  яблоневом  саду.  Не
хотелось верить, что в таком месте со мной случится что-то недоброе.
   Мы подошли к дому, я терялась в догадках и пыталась сориентироваться. Все
оказалось проще простого: мы находились в доме того самого Паши, за  которым
я так неудачно следила. Конвоир втолкнул меня  в  комнату  в  полуподвале  с
газовым котлом у стены и удалился. Пока я приходила в себя и  осматривалась,
он вернулся, но не один, а вместе с дружком и  краснолицым.  Последний  едва
передвигал ноги и глухо стонал. Замыкал шествие сам  хозяин  дома,  то  есть
Паша.
   Краснолицый грузно осел в углу. Я замерла у крохотного  окошка,  надеясь,
что своим криком смогу поднять  на  ноги  всю  улицу  Вишневую.  Но  особого
оптимизма уже не было. Один из парней вышел, другой пристроился возле двери,
а хозяин взял табурет и сел,  сложив  на  груди  руки  и  глядя  на  меня  с
неподдельным интересом.
   - Что будем делать? - подал голос парень от двери.
   - С этим все ясно, - кивнул Паша на куль в углу. - А вот девочка...
   Я попыталась собрать всю силу воли. Хорошая мысль.  Беда  в  том,  что  я
совсем не знаю, как ее собирают. Для начала старалась не реветь и не  биться
головой о стену.
   - Мы ведь с тобой виделись, да? - улыбнулся он. Улыбка была бодрящей,  то
есть ничего злодейского в ней мне обнаружить не удалось.
   - Да, - тонким голосом ответила я, кашлянула и закончила веселее:
   - На светофоре.
   - А что ты делала возле моего дома?
   Действительно, что я здесь делала? Объяснить совершенно невозможно.
   - Я за вами ехала, - с легким смущением пояснила я.
   - Зачем? - улыбнулся он еще шире.
   Я вздохнула.
   - Не знаю. У меня отпуск, и я...  подумала:  неплохо  бы  знать,  где  вы
живете, и встретиться как бы невзначай.
   - Да? - Он поднял брови, демонстрируя недоверие.
   - Да, - покаялась я. - А этот сумасшедший, - ткнула я пальцем в  угол,  -
схватил меня и куда-то потащил. Еле вырвалась. А у машины меня схватили ваши
друзья. Очень напугали.
   - А что ты делала в парке?
   - Гуляла, - грустно ответила я, пожимая плечами. - У меня же отпуск...
   - Ах, нуда...
   Мы замолчали.  Паша  размышлял,  а  я  ждала  с  томлением:  до  чего  он
додумается. Тут зашевелился краснолицый.
   - Черт, он мне все стены испоганит, - неожиданно разозлился хозяин.
   - Давай я... - начал парень у двери, но Паша  сделал  ему  знак  молчать.
Чем, признаться, порадовал: если осторожничает, значит, шанс все-таки есть.
   - Вот что, Гена, - помолчав, сказал хозяин. - Пусть они здесь посидят. До
вечера. А там увидим, - он поднялся, и оба вышли из комнаты.
   Щелкнул замок. Я бросилась к окну. Оно выходило в  сад.  Я  могу  кричать
очень долго, прежде чем кто-нибудь этим заинтересуется.  А  вот  те,  что  в
доме, услышат сразу и вернутся. А они, по моему мнению, убийцы. Так что жить
мне осталось до вечера. Очень сомнительно, что Паша меня отпустит. Да  и  не
поверил он моим словам.
   Я подергала раму. Да, в такое окошко при всем желании не пролезешь.  Пока
я оценивала свои шансы, краснолицый неожиданно пришел  в  себя.  Неожиданно,
потому что я успела про  него  забыть.  И  вдруг  почувствовала  взгляд.  Он
смотрел на меня, прикрыв глаза, и старательно делал вид,  что  все  еще  без
сознания.
   - Эй, - тихо позвала я, - может, вы знаете, как отсюда выбраться?
   Он резко поднялся и шагнул ко мне. Для человека, который несколько  минут
назад был почти трупом, двигался он очень уверенно, схватил меня и  с  силой
тряхнул. Я растерялась.  Во-первых,  это  было  неприятно,  а  во-вторых,  я
считала, что если мы оказались в одной тонущей лодке,  так  должны  помогать
друг другу, а не сводить личные счеты. Он выдал  пару  грязных  ругательств,
тряхнул  меня  еще  раз,  а  потом  замахнулся.  Я  вжала  голову  в  плечи,
зажмурилась и завопила. Этот психопат схватил меня за горло. Не знаю как, но
я вырвалась и заорала громче, отказываясь верить в реальность происходящего.
   Тут дверь распахнулась, и появился один из Пашиных  дружков.  В  руке  он
Держал пистолет. Я так решила, потому что ни на  что  другое  эта  штуковина
была  не  похожа.  Увидев,  как  краснолицый  пытается  дотянуться  до  моей
беззащитной Шеи, он крикнул несколько растерянно:
   - Эй, кончай орать! - И руку немного опустил.
   В то же мгновение краснолицый толкнул меня  прямо  ему  на  грудь.  Я  не
удержалась на ногах и упала. Парень качнулся, но  устоял,  влетев  плечом  в
дверной косяк. Краснолицый бросился на него и одним ударом  вышиб  пистолет,
тот улетел в коридор. Парни  сцепились  и,  награждая  друг  друга  ударами,
катались по полу.
   Я не стала ждать конца поединка, юркнула в дверь,  споткнулась  и  упала,
разбив локоть о пистолет. А потом бросилась по коридору. Уже  возле  входной
двери  поняла,  что  держу  в  руке  пистолет,  перепугалась  и  хотела  его
зашвырнуть подальше, но передумала. Умереть в чьем-то подвале я не готова, и
в такой ситуации оружие не помеха. Конечно, я понятия не имею, как  стреляет
эта штука, но,  если  я  до  смерти  боюсь  оружия,  может,  еще  кто-нибудь
испугается?
   Я дернула ручку входной двери: заперто. Оглядела  все  вокруг  в  поисках
спасения: ни дверей, ни окон. Придется возвращаться назад и искать  выход  в
той стороне. К этому моменту краснолицый сидел верхом на  противнике  и  что
было сил молотил кулаками. Тут он меня  заметил  и  попытался  подняться.  Я
быстренько захлопнула дверь, замок щелкнул,  а  обладатель  здорового  цвета
лица завопил:
   - Открой дверь...
   Как бы не так. Я уже неслась по коридору,  с  тревогой  ожидая  появления
Паши и его приятеля. Но никто не появился. Ступени вели к  двери,  она  была
приоткрыта. Я осторожно выглянула: коридор, окно слева. И  еще  двери.  Окно
можно разбить и с воплем вывалиться на улицу;
   Кто-нибудь услышит и вызовет милицию. Раз сто  я  видела  такие  сцены  в
кино: разбежаться и прыгнуть. Но бить стекла собственной  головой  вовсе  не
хотелось, а ничего подходящего под рукой не было. Затаив  дыхание,  я  пошла
дальше.  Выглянула   из   окна:   оно   выходило   в   сад.   Я   попыталась
сориентироваться. С этим тоже было туго. В общем, я продвигалась  вперед  по
коридору, пока не оказалась возле кухни. Послышалось,  или  кто-то  в  самом
деле хлопнул дверцей холодильника? Почти перестав  дышать,  я  проскользнула
мимо. И в этот момент увидела дверь в сад. Наполовину  стеклянную  и  слегка
приоткрытую. Нервы не выдержали, и я бросилась к ней.  Она  распахнулась,  я
выскочила в сад, тут что-то обрушилось мне на плечи, и я оказалась на земле.
Хотела закричать, но рот сдавила чья-то ладонь. Через мгновение я  оказалась
под кустом смородины в зарослях травы, хватка ослабла, я повернула голову  и
увидела рядом с собой Руслана Демидова.
   - Привет, - тихо сказал он.
   Я не могла ответить: хоть он и ослабил хватку,  но  ладонь  не  убрал.  Я
повращала глазами, одновременно стараясь понять: что он здесь делает  и  как
это отразится на моем здоровье? Руслан склонился к моему уху и  доверительно
прошептал:
   - Заорешь, сверну шею.
   Он убрал  руку.  Орать  я  не  рискнула,  посмотрела  на  него  несколько
отрешенно и затихла.
   - Умница, - обрадовался он.  -  А  теперь  на  четвереньках  вон  к  тому
заборчику.
   Уговаривать меня не пришлось. Мне и самой  не  терпелось  распрощаться  с
этим  местом.  Мы  благополучно  добрались  до  забора.  Руслан  с  завидной
легкостью подбросил меня наверх, быстренько перемахнул через забор  сам,  да
так ловко, что в  тот  момент,  когда  я  должна  была  приземлиться,  успел
подхватить меня и поставить на ноги.
   Двое мальчишек лет восьми, сидящих прямо на асфальте, при нашем появлении
удивленно переглянулись, и один спросил:
   - Вы чего здесь лазите?
   - Яблоки воруем, - ответил Руслан и с  сумасшедшей  скоростью  ринулся  в
соседний переулок, при этом тянул меня за руку. Вторая моя рука была  занята
пистолетом. Наконец я это заметила и взвизгнула. Руслан притормозил.
   - О, черт... Дай сюда.
   - Не дам, - ответила я, убирая руку за спину.
   - Тебя сегодня по голове не  били,  нет?  -  спросил  он  как-то  слишком
ласково.
   - Отвяжись, - бойко сказала я.
   - Что ж, топай. С пушкой по городу в самый раз.
   Я тяжко вздохнула: никакого подобия карманов у меня не было.  Я  спрятала
оружие под подол, но идти было неудобно,  и  выглядело  это  по-дурацки,  но
разоружаться в настоящий момент я не стала.
   Мы свернули, и я увидела свою машину. То  есть  не  свою,  а  Серафимину,
конечно.
   - Мотай отсюда, - сказал Руслан с ухмылкой.
   - Слушайте, вы кто? - додумалась спросить я.
   - Спаситель, неужто не понятно?
   - А по-моему, вы бандит.
   - Да ну... - удивился он. -  Слушай,  котеночек,  завязывай  у  меня  под
ногами пугаться. Я парень беспокойный.
   - Это вы путаетесь. И вообще...
   - Эти двое могут появиться. Напоминаю на тот случай, если ты  затеяла  по
душам поговорить... Садись в машину и отчаливай.
   Конечно, он был прав. Я сделала шаг к машине и беспомощно развела руками.
   - Как же я поеду?
   - Как-то ты сюда смогла явиться?
   - Машина заперта, - разозлилась я. - А ключ в сумке.
   Он присвистнул:
   - А сумка?
   - Не помню. Наверное, в доме. Хотя, может, и нет.
   - Здорово. И что я с тобой должен делать?
   - Откуда мне знать?
   - Мотай без колес. Гони пушку и на хорошей скорости домой. А лучше  всего
исчезни из города навеки. Я ясно выражаюсь?
   - Послушайте... - Я была напугана, растеряна и явно не в себе.
   - Замри. Пушку давай. Я протянула ему пистолет, он  сунул  его  в  карман
куртки, развернулся и исчез за углом.  Тут  до  меня  дошло,  что  в  словах
Руслана есть суровая правда. Я бросилась бежать к троллейбусной остановке.
   Как я добралась до  дома  Серафимы,  толком  даже  не  помню.  Тетушки  в
квартире не оказалось. Бестолково попинав  дверь,  я  села  на  ступеньки  и
заревела. Потом начала соображать. Не скажу чтобы хорошо. Мысли путались, но
плачевное положение, в котором я оказалась, вырисовывалось вполне отчетливо.
Если краснолицый выбрался из передряги, значит, донесет обо мне Юрику.  Вряд
ли тому понравятся мои замашки сыщика. Очень плохо. А этим типам, Паше и его
дружкам, ничего не стоит отыскать меня по номеру машины. Еще хуже. Ко  всему
прочему Руслан. Получается, он меня спас. Или не получается?  Разобраться  в
этом змеином клубке под силу только  профессионалам,  то  есть  милиции.  Но
обращаться к ним теперь мне совершенно не хотелось: я,  увы,  столько  всего
успела сделать, а логически объяснить свои действия не смогла бы даже  самой
себе.
   Срочно требовался человек, способный меня спасти от Юрика, Паши  и  самой
себя в придачу. Циркач, вот кто мне нужен. Хотя, возможно, ему  уже  надоело
впустую тратить на меня время, и он  выбросил  прекрасный  образ  из  своего
сердца. Очень некстати, если так. В настоящий момент я готова была посвятить
ему всю жизнь. Или ее остатки, что более вероятно.
   Конечно, если бы я перестала клацать зубами и успокоилась,  то  позвонила
бы тетушке, взяла у нее ключи и стала ждать звонка Сережи. А если бы он даже
не позвонил, по прошествии времени в моей умной  голове  появилась  бы  хоть
одна умная мысль, как выйти из создавшегося положения. Но на все это времени
я себе  не  дала.  Во-первых,  боялась  гнева  тетушки:  драгоценная  машина
осталась посреди улицы, ключи от нее неизвестно где, а мой след вел прямиком
к нашему ненадежному убежищу. Нет, общаться с Серафимой в  настоящий  момент
мне не хотелось. Тут я  сообразила,  что,  зная  домашний  адрес  и  фамилию
Циркача, номер его телефона могу узнать без труда. Я напросилась к соседям и
через несколько минут уже звонила Сереже. Если трубку снимет жена, мне очень
не повезет. Трубку вообще никто не снял. Я смотрела в окно, томилась и ждала
неизвестно чего.  Может,  убийц  в  страшных  черных  масках,  непременно  с
автоматами. Я уже видела свое истерзанное тело в луже крови. И  заторопилась
к телефону. Потом звонила еще трижды, прежде чем услышала голос Сережи:
   - Да.
   Я глубоко вздохнула и начала с места в карьер:
   - Сереженька...
   - Лика? Это ты? Что случилось?
   - Сережа, ты можешь приехать к  Серафиме?  -  Я  старалась,  чтобы  голос
звучал ровно. Вместо этого я заревела.
   - Конечно, приеду. Что случилось?
   - Пожалуйста, быстрее. Я  у  соседки.  Увижу  твою  машину  и  выйду.  Ты
слышишь?
   Он подъехал через пятнадцать минут.
   Я кинулась во двор. Если я была до смерти напугана, то и он  выглядел  не
лучше. Не обнаружив во мне никаких тяжелых увечий, с облегчением вздохнул.
   - Я уж не знал, что подумать, - сказал он с некоторой укоризной.
   Нервно оглядываясь, я устроилась рядом с ним и попросила:
   - Поедем куда-нибудь. Мне надо с тобой поговорить.
   Он послушно тронулся с места, то и дело  настороженно  поглядывая  в  мою
сторону. Он ехал за город,  а  я  собиралась  с  мыслями.  Заметив  песчаную
дорогу, ведущую к лесу, Сережа  свернул  и  через  пару  минут  остановился.
Повернулся ко мне, нахмурился и сказал:
   - Ну...
   - Сережа, - пытаясь выудить из памяти хоть одну подходящую реплику начала
я, - помнишь, ты говорил, что готов помочь мне?
   Вышло так себе, роль романтической героини не давалась, сегодня я была не
в форме.
   - Я помню, что говорил. Кончай дергаться и толком все объясни.
   - Я же пытаюсь. Только это сложно. Он  достал  бутылку  водки  и  стакан,
плеснул на дно и протянул мне.
   - Выпей.
   - Нет, - поежилась я. - Я не умею.
   - Сумеешь. У тебя коленки трясутся, руки ходуном  ходят,  а  лицо  такое,
точно по нему сапогами прошлись. Пей, легче станет.
   Я поднесла стакан, поморщилась и сделала глоток.
   - Тебя Каток обидел? - хмуро спросил Циркач.
   Я подавилась водкой, вытаращила глаза и стала кашлять. Он  похлопал  меня
по спине,  отобрал  стакан,  выплеснул  остатки  водки  в  окно  и  невесело
усмехнулся.
   - Что ты имеешь в виду? - сообразила спросить я.
   - То и имею. Ты таскалась с ним по ресторанам,  думала,  что  он  хороший
мальчик, а он оказался не очень хорошим, так?
   Я выпрямилась, вздернула нос, начисто забыв о  роли  жертвы,  и  спросила
гневно:
   - Ты кем меня  считаешь?  Он  с  невеселой  усмешкой  покачал  головой  и
отвернулся к окну.
   - Бабой. Бабой я тебя считаю. Красивой и, извини, не очень умной.
   - Ясно. Значит, дело выглядит так: я спуталась с Катком, он  поступил  не
по-джентльменски, и я тут же вспомнила о  тебе...  Ты  даже  представить  не
можешь, как я была бы счастлива, выгляди моя история таким образом.
   - Что тогда? - искренне удивился он. Я замялась.
   - Ты действительно хочешь знать?
   - Для чего ты меня позвала?
   - Теперь я не уверена, что поступила правильно. Испугалась и позвонила.
   - Давай не будем ходить кругами, - спокойно сказал он и,  обняв  меня  за
плечи, легонько встряхнул. - Рассказывай.
   Я посмотрела на него, вздохнула и начала. С того самого момента,  как  мы
нашли повешенного Петюню. Очень подробно  и  стараясь  ничего  не  упустить.
Однако, исключив из своего повествования все, что касалось Руслана.  Почему,
объяснить не берусь.
   Сережа слушал внимательно, глядя мне в  глаза.  Иногда  хмурился,  иногда
гладил мое плечо. Закончив, я вздохнула с заметным  облегчением.  И  тут  же
поняла, какого дурака сваляла. Владимир Петрович,  безусловно,  прав:  иметь
дело с бандитами вредно для здоровья.
   - История, - задумчиво сказал Циркач, глядя  в  окно.  Мне  сказать  было
нечего. - Выходит, под носом у Катка братан организовал свою  контору...  На
кой черт тебе понадобилось следить за этим парнем?
   - Не знаю...
   - Ладно. С Юриком разберемся и с этим Пашей  тоже.  Сейчас  надо  забрать
твою машину. Потом встретиться с тетей. Она должна договориться с Катком  на
завтра, деньги отдать. Пусть в руках подержит, придурок.
   Я смотрела на Циркача, удивляясь перемене, происшедшей в нем. Передо мной
был совершенно другой человек. Жесткий, цепкий  и,  безусловно,  опасный.  Я
диву давалась: как это мы могли заподозрить в нем романтика.  Медаль  нам  с
Серафимой пора вручать за глупость. И на меня он теперь смотрел  по-другому.
Неожиданно протянул руку, коснулся моего лица и сказал:
   - Ты сейчас выглядишь такой испуганной... и очень красивой. Честно...
   Его рука легла на мое колено, Циркач смотрел на меня в упор. А на донышке
глаз играла усмешка. Дрянь дело. Я открыла свою дверь и вышла.  Надоели  мне
бандиты. Что б им пропасть, ей-Богу.
   - Извини, - сказала вежливо и пошла по дороге к шоссе.
   - Лика, - позвал он. Звал, между прочим, по-хозяйски. Мне осточертели все
игры на свете. Я шла, не оборачиваясь. Не торопясь, но и не замедляя шаг. Он
догнал меня, взял за локоть. Я смотрела на его кроссовки  и  молчала.  Пауза
затягивалась.
   - Ладно, - наконец сказал он. - Черт знает, что на  меня  нашло.  Идем  в
машину.
   - Поезжай, я немного пройдусь, - попросила я,  голос  звучал  глухо.  Вот
сейчас самое время зареветь.
   - Не валяй дурака, - почти нежно сказал он. - У нас дел полно.
   Он сжал мою ладонь и повел к машине.  Я  низко  склонила  голову.  Первая
слезинка скатилась по щеке, я задержала вздох, отвернулась. Он остановился.
   - Лика, ты мне ничего не должна, - сказал торопливо. - Ничего.
   А через минуту я горько рыдала на его  груди.  Мы  стояли  обнявшись,  он
гладил мою спину и повторял:
   - Пожалуйста, не плачь. Я все сделаю... - А голос был так нежен, что  мне
стало неловко и обидно: отчего в жизни все не так, как хочется?
   Горько рыдать больше трех минут невозможно, начнешь заикаться, да и глаза
будут красными и опухшими. Я закончила  чуть  раньше.  Сережа  протянул  мне
платок, а я упорно отводила взгляд. Потому что  это  только  считается,  что
женщина в слезах выглядит прекрасной. Как бы не так. Умник, что это выдумал,
ни одной ревущей женщины за всю жизнь не видел.
   В общем, я отводила взгляд по эстетическим соображениям, а  Сережа  понял
по-своему. Взял мое лицо в свои ладони  и  осторожно  поцеловал.  Губы  едва
коснулись моих губ. Я обняла его  и  следующий  поцелуй  был  настоящим.  Но
особенно увлекаться все же не стоило. Я прижалась к его широкой груди, и  мы
некоторое время постояли, слушая биение сердец друг друга и  испытывая  все,
что положено  в  этом  случае.  В  машину  возвращались  обнявшись.  Он  был
трогательно предупредителен. Я вернула платок, мой-то гулял где-то вместе  с
сумкой, поправила прическу и сказала застенчиво:
   - Я скучала по тебе...
   Его левая рука вновь оказалась на моем  колене,  а  пальцы  правой  нежно
касались щеки. Но и жесты, и взгляд были совсем не те, что  несколько  минут
назад.  Я  сжала  его  ладонь  и  улыбнулась,  не  очень   переживая   из-за
последствий. Если  любовная  сцена  начнет  затягиваться,  я  задам  вопрос:
Сережа, ты не женат? Пылу поубавится и у него,  и  у  меня,  и  ситуация  не
выйдет из-под контроля.
   - Когда у тебя отпуск кончается?
   - В конце сентября. А что?
   - Почему бы нам не закатиться  куда-нибудь  на  Антильские  острова?  Как
считаешь?
   - Я не знаю, где это, но, наверное, здорово. Хотя можно и  без  экзотики,
просто побыть вдвоем.
   Мы  улыбнулись  друг  другу.  Циркач  завел  машину.  Выглядел  он  таким
довольным, что я от души за него порадовалась. Когда мы въехали в  город,  я
спросила:
   - Сережа, куда мы?
   - Ты этот дом на Вишневой найти сможешь?
   - Конечно.
   - Хочу взглянуть. Я испугалась.
   - Может, не стоит нам туда ехать? у этих типов оружие.
   - Не беспокойся, просто проедем мимо. В любом случае твою машину  забрать
надо.
   - Как? Я ведь ключи потеряла...
   - Ты себе голову не забивай. Просто  будь  рядом  и  улыбайся.  Когда  ты
улыбаешься, у меня душа поет. Вот так... Умница.
   Первый сюрприз ждал нас в переулке: моей, то есть Серафиминой, машины  не
был