же становится
объектом торговли; тогда она -- уже не взаимоотношения, не
совместная жизнь душа в душу, она перестает быть праздником. Вы
не испытываете счастья, будучи с другим, в лучшем случае -- вы
просто терпите другого.

   Жена Муллы Насреддина была при смерти, и врач сказал ему:
"Насреддин, мне придется быть с тобой откровенным; в такие
моменты лучше говорить правду. Твою жену спасти не удастся.
Болезнь зашла слишком далеко; я делаю все возможное, но ты
должен быть готов ко всему. Не терзай себя, прими это, это
судьба. Твоей жене остается жить не больше суток".
   "Да ладно. Если я смог выдержать с ней столько лет, так я могу
потерпеть еще несколько часов!" -- ответил ему Насреддин.

   Самое большее -- мы терпим. А когда вы мыслите в понятиях
терпимости, -- вы страдаете, ваша совместная жизнь -- это
сплошное страдание. Вот почему Жан Поль Сартр заявляет: "Другой
-- это ад..." Да вы с другим просто страдаете, он ставит вас в
зависимость от себя, он подавляет вас. Он является причиной
забот, проблем, неприятностей, и вы теряете свою свободу, вы
утрачиваете ваше счастье. И тогда все это становится заведенным
порядком, привычкой, просто терпимостью. Когда вы другого
терпите, как же вы можете познать красоту, прелесть совместной
жизни? И в самом деле, ведь ее у вас никогда и не было.
   Браки почти всегда бывают неудачны, потому что супружество
подразумевает торжество совместной жизни, жизни душа в душу. Это
не свидетельство о заключении брака. Никакой ЗАГС не может
выдать вам эту самую семейную жизнь; никакой священник не может
преподнести это вам этот дар. Это огромная революция в жизни,
это великая трансформация в самом образе вашей жизни, и это
может произойти только когда вы достигаете торжества, праздника
совместного существования, торжества жизни вместе, когда вы
больше не ощущаете супруга, как другое лицо, когда вы больше не
рассматриваете себя, как "я". Когда двое на самом деле -- уже не
двое, они соединились, они стали в определенном смысле едины.
Физически они остаются двумя, но в том, что касается глубочайшей
сути, они -- едины. Они могут быть двумя полюсами одного
существования, но они -- не двое. Они взаимосвязаны. И эта связь
дает вам проблеск понимания, что же такое: жизнь вместе.
   Это редкая удача -- повстречать своего супруга, своего суженого.
Люди живут вместе просто из-за того, что не могут вынести
одиночества. Запомните это: люди не могут жить одни -- и поэтому
они живут вместе. Жить одному неудобно, жить одному
неэкономично, жить одному трудно, вот почему люди живут вместе.
Иными словами: причины, побуждающие к супружеской жизни, носят
негативный характер.

   Один мужчина готовился к свадьбе. "Ты ведь всегда был против
женитьбы, что это ты вдруг передумал?" -- задал ему вопрос
кто-то.
   "Уже зима на носу, и, говорят, она будет очень холодной. На
центральное отопление мне не наскрести, а жена обойдется
дешевле!" -- объяснил он.

   Вот такова логика супружества. Вы живете с кем-то по причине
того, что это удобно, устраивает вас, экономично, так дешевле.
Жить одному и в самом деле трудно, а у жены столько
положительных сторон: домохозяйка, кухарка, прислуга, нянька --
такое множество полезных качеств. Она -- самый дешевый в мире
работник, делающий много полезного вообще без всякой оплаты. Это
эксплуатация.
   Брак существует, как институт эксплуатации, это не совместное
существование, не жизнь вместе. И поэтому от него никому не
будет никакого счастья. Не может быть. От него ничто не
расцветет. Разве могут посреди поля эксплуатации распуститься
цветы экстаза?
   Ваши так называемые святые продолжают вам твердить, что
несчастны вы из-за того, что живете в семье, из-за того, что
обитаете в миру. "Брось все, отрекись!" -- настаивают они. И
доводы их выглядят вполне разумно, но не потому, что они верны,
а потому, что вы лишены жизни вместе, лишены совместного
существование. В противном же случае вы увидите, что все те
святые абсолютно неправы. Познавший совместную жизнь познал
божественное; тому, кто действительно соединен, действительно
женат, ведомо божественное, ибо любовь -- это величайшие врата.
   Но совместного существования, единения у вас нет, и вы живете
рядом без понимания того, что такое "быть вместе"; так вы и
живете семьдесят, восемьдесят лет, не осознавая того, что же
такое жизнь. Вы плывете по течению, предоставив все решать
судьбе, не имея никаких корней в жизни. Вы просто влачите
существование изо дня в день, не пытаясь вкусить того, что жизнь
предлагает вам. А знание жизни не дается при рождении. Это не
переходит по наследству -- знать жизнь.
   Жизнь появляется, даруется при рождении, но мудрость, опыт,
экстаз -- этому надо научиться. И в этом смысл медитации. Вам
нужно их наработать, вам нужно расти в их сторону, вам
необходимо достичь определенной зрелости; только тогда вы
сможете познать их.
   Жизнь может открыться вам лишь по достижении определенной
зрелости. Но люди живут и умирают инфантильными. Они никогда
по-настоящему не вырастают, они никогда не становятся зрелыми.
   Что такое зрелость? Достижение половой зрелости вовсе не
означает еще, что вы стали зрелы. Спросите психологов: они
подтвердят, что ментальный возраст среднего взрослого человека
остается где-то около тринадцати или четырнадцати лет. Ваше
физическое тело продолжает расти, но ваш ум застывает в
тринадцатилетнем возрасте. Не удивительно, что вы себя так глупо
ведете, что ваша жизнь становится сплошным идиотизмом!
Инфантильный ум не может не ошибаться каждую секунду.
   А незрелый ум всегда старается свалить ответственность на
других. Вы чувствуете себя несчастным и уверены, что в этом
виноват кто-то, создающий для вас ад. "Другой -- это ад". Я
заявляю: это утверждение Сартра весьма инфантильно. Если вы
зрелы, то другой может стать раем. Другой -- это точно то же,
что и вы сами, ибо другой -- он как зеркало, как ваше отражение,
_вы_ отражаетесь в нем.
   Когда я говорю "зрелость", я имею в виду внутреннюю честность. А
эта внутренняя прямота, цельность появляется лишь тогда, когда
вы перестаете сваливать всю вину на других, когда вы прекращаете
твердить, что другие заставляют вас страдать, когда вы
обнаруживаете, что вы сами -- творец своего мучения. Это первый
шаг к зрелости зрелости: "Я ответственен. Что бы ни происходило,
я причастен к этому".
   Вы опечалены чем-то... Зачем это вам? Это чувство будет вам
только здорово мешать, но если вы сумеете сохранить это
ощущение, то, рано или поздно, вы сможете преодолеть очень
многое, многое изменить. В этом заключена вся теория кармы. Вы,
именно вы, отвечаете за все. Не говорите, что ответственно
общество, не говорите, что ответственны родители, не говорите,
что ответственно экономическое положение, не перекладывайте
ответственность ни на кого. _Вы_ ответственны.
   Поначалу это будет тяжело, это покажется невыносимым, ибо теперь
вы уже не можете спихнуть ответственность ни на кого другого. Но
примите это...

   "Ты чего такой грустный?" -- спросил кто-то Муллу Насреддина.
   "Моя жена настояла на том, чтобы я прекратил рисковать, пить,
курить, играть в карты. Я все это бросил", -- ответил тот.
   Спрашивавший воскликнул: "Твоя жена должна быть теперь очень
счастлива".
   "В том-то и дело, -- покачал головой Насреддин. -- Теперь она не
может найти ничего, к чему бы придраться, поэтому она страшно
несчастна. Она пытается ныть, но пожаловаться-то ей не на что.
Теперь она не может объявить меня виноватым во всем, и я никогда
не видел ее такой подавленной. Я думал, что, когда я брошу все
дурные привычки, она приободрится, но она стала гораздо
несчастнее, чем была".

   Если вы продолжаете сваливать ответственность на других, а они
все делают то, что вы им говорите, то вы кончите самоубийством.
В конце концов рядом с вами не останется никого, чтобы свалить
на него ответственность.
   Поэтому очень неплохо иметь пару-тройку недостатков; это сделает
ваших близких намного счастливее. От абсолютно совершенного мужа
жена сбежит через несколько дней. Как вы можете в чем-то
превзойти совершенного человека? Так что, даже если вам это и не
к чему, делайте иногда что-нибудь не так, тогда ваша жена сможет
возвыситься, превзойти вас в чем-то -- и она будет чувствовать
себя поистине счастливой!
   Когда муж совершенен, брак не может не закончиться разводом.
Найдите совершенного человека -- и все вы будете против него, он
будет раздражать вас, поскольку вы не можете его осудить, вам
нечего сказать о нем дурного. Наши умы любят перекладывать
ответственность, вину на плечи других. Наши умы любят
жаловаться. Это дает нам возможность почувствовать себя уютнее,
ведь тогда мы ни за что не отвечаем, мы неотягощены. Но эта
неотягощенность, эта свобода весьма дорого ст'оит. Вы отнюдь не
свободны по-настоящему, вы становитесь все более и более
скованы. Просто вы не чутки, вы не замечаете этого.
   Люди проживают по семьдесят лет, проживают по много-много
жизней, так и не осознав того, что же такое жизнь. Все это время
они были незрелы, они обманывали сами себя, они не углублялись в
свою жизнь. Они жили внешне, поверхностно.
   И если эта ваша "внешность" встречается с "внешностью" другого,
столкновение неизбежно. Если вы продолжаете придавать значение
чужим недостаткам, чужим ошибкам, то вы так и остаетесь
поверхностны. Но однажды вы вдруг прозреваете: "Это я отвечаю за
все мое существование; что бы ни происходило, я -- причина, я
причастен к этому", -- так ваше сознание внезапно перемещается с
периферии в центр. И вы становитесь, в первый раз, центром
вашего мира.
   Многое тогда можно сделать... потому что от всего, что вам не
нравится, вы можете отказаться, а все, что вам по душе, можете
принять; вы можете следовать всему, что, как вы чувствуете,
истинно, а ложному вам следовать незачем, ибо теперь вы -- центр
и основа вашего мира.
   Один из друзей спросил:

   "Могут ли люди жить вместе, не зная ничего об этом,
   трудиться вместе, но ничего не производить?
   Могут ли они витать в облаках
   и позабыть навеки, что это такое -- жизнь?"

   Трое друзей переглянулись...

   Только друзья могут переглянуться. Когда есть кто-то, к кому вы
испытываете враждебность или неприязнь, вы никогда не смотрите
на него прямо. Вы избегаете его глаз. Даже если вам придется
посмотреть другому в глаза, ваш взгляд будет пустым,
отсутствующим, вы не позволите своим глазам впитать его; он --
нечто чужеродное, отвергнутое.
   Глаза -- это двери. Вам нужно только посмотреть человеку в глаза
-- и вы сможете его впитать, позволить ему раствориться в вас.

   Трое друзей переглянулись...

   Один из друзей затронул проблему, но двое других не спешили с
ответом. Они подождали, они были неторопливы. Если бы они пришли
к какому-нибудь разумному заключению, если бы они сделали выводы
-- они немедленно заговорили бы. Но вместо этого они
переглянулись. Они прочувствовали ситуацию, проблему, суть
проблемы, смысл, глубину вопроса. Запомните: если вы можете
ощутить глубину вопроса, ответ уже почти найден. Но ни у кого
нет терпения, никто не готов глубоко вникнуть в вопрос,
проникнуть в него. Вы спрашиваете, но на самом деле вы никогда
не вдаетесь в проблему. Вы хотите ответа в ту же секунду.

   Трое друзей переглянулись
   и расхохотались.

   Сам факт вопроса, сам вопрос, вторжение его в беседу, глубина,
реальность, само существование его ясно показали, что ответ не
нужен. Любой ответ будет глупым, любой ответ будет
поверхностным.
   Про Будду говорят, что миллионы раз люди задавали ему вопросы,
но он не отвечал. Если ответ на вопрос был поверхностным, он не
отвечал; если кто-нибудь спрашивал: "Есть ли Бог?" -- он
продолжал молчать. А люди глупы. Они подумали, что он не верит в
Бога, иначе он ответил бы "да"; или они думали, что он был
невежествен, что он не знает, что ответить, а иначе он сказал бы
"да" или "нет"!
   Когда вы задаете вопрос наподобие: "Есть ли Бог?" -- вы не
знаете, вы не понимаете, что вы, собственно, спрашиваете. Вы
что, считаете, что на такой вопрос можно ответить? Тогда вы
глупы. Существуют ли ответы на столь жизненные вопросы? Если вы
так думаете, то вы просто не понимаете всей глубины вопроса;
тогда это простое любопытство, а не проблема.
   Если б человек, спрашивавший Будду, действительно искал ответ,
он бы принял и понял молчание Будды -- потому что молчание и
было ответом. В этом молчании он ощутил бы сам вопрос, в этом
молчании вопрос сформулировался бы, как бы усилился. На фоне
молчания он стал бы яснее. К задавшему вопрос пришло бы
понимание, ясность.
   Когда вы задаете вопрос по существу, исходящий из глубины вас,
ответа не требуется. Все, что нужно, -- это остаться наедине с
вопросом. Не мечитесь туда-сюда, оставайтесь с вопросом один на
один и ждите. Сам вопрос станет ответом. Вопрос, если вы
углубитесь в него, выведет вас к тому самому источнику, откуда
происходит также и ответ. Источник этот -- внутри вас.
   Будда не ответил ни на один настоящий вопрос -- и, заметьте, я
тоже. Я продолжаю отвечать на ваши вопросы, но на настоящие ваши
вопросы я тоже не могу ответить -- а вы все еще их не задали. Но
если вы зададите настоящий вопрос, я не собираюсь отвечать на
него, ибо ни на один настоящий вопрос ответить невозможно, они
не из области интеллекта. Только от сердца к сердцу происходит
передача, но не от разума к разуму.

   Трое друзей переглянулись...

   Что случилось при этом взгляде? Не разум их переглянулся, но
сердца. Они посмотрели друг на друга, они ощутили, они затронули
вопрос -- настоящий вопрос, настолько настоящий, что не
существовало ответа на него.
   Да, мы живем, не понимая, что такое жизнь. Да, мы живем вместе,
не зная, что такое "быть вместе". Да, мы живем, полностью
забывая о том, что мы существуем. Мы витаем и витаем в облаках,
не осознавая, куда мы идем и почему.
   Этот вопрос был таким настоящим, что, если попытаться ответить
на него, ответ этот будет совершенно дурацким. Только дурак
ответил бы на такой вопрос. Они переглянулись, -- они
действительно посмотрели друг на друга -- и расхохотались.
Почему расхохотались? Да вся ситуация так абсурдна, так глупа! И
в самом деле: мы живем не понимая, что такое жизнь; мы
существуем, но так и не сознаем этого факта, мы бредем и бредем
по жизни, не зная, откуда, куда и почему.
   Жизнь -- таинство. Если мы стоим лицом к лицу с таинством, нам
станет смешно от одной мысли попытаться что-то ответить ему.
   Что самое таинственное в вас? Самое таинственное -- это смех! Ни
одно животное не умеет смеяться, только человек. Смех --
наивысшее великолепие человека. Ни одно животное не смеется, ни
одно дерево не смеется -- смеется только человек. Смех -- самый
таинственный элемент в человеке.
   Аристотель определил человека, как рациональное существо. Это
неудачное определение, потому что понятие причинности, логика --
они есть и у других животных. Разница только в степени, в
количестве, и разница небольшая. Человека можно определить
только как животное, способное смеяться и плакать, никакое
другое определение не подойдет, потому что никакое другое
животное не умеет плакать, никакое другое животное не умеет
смеяться. Эти противоположные крайности присутствуют только в
человечестве. Это нечто таинственное, мистическое, самое
мистическое в человеке.
   Гнев существует повсюду, это ничто. Секс существует повсюду, это
ничто, он отнюдь не таинственен. Если вы хотите разобраться в
сексе, то достаточно понять животный секс, и все, что применимо
к сексу у животных, применимо и к человеку. В этом смысле
человек не является ничем б'ольшим.
   Гнев, насилие, агрессия, стяжательство, ревность -- все, что
угодно -- существует, и существует в более чистом и естественном
виде, у животных, чем у вас. В вас все перепутано, все
беспорядочно. Поэтому психологам приходится изучать крыс для
того, чтобы разобраться в психологии человека. Они просты,
чисты, не так запутанны, и к каким бы заключениям относительно
крыс они ни приходили, это все относится также и к вам. Все
психологические лаборатории полным-полны крыс. Крыса стала для
психологов самым важным животным -- так она похожа на человека
почти во всех отношениях.
   Крыса -- единственное животное, которое следует за человеком,
куда бы тот ни шел. Это достигает уже вселенских масштабов. Если
вы возьмете человека в Сибири, то где-нибудь поблизости
обнаружится и крыса. Куда бы он ни направлялся, крыса идет
следом -- я подозреваю, что крысы уже добрались до Луны. Hи одно
животное так не вездесуще, как крыса. И поведение ее абсолютно
человечно. Поймите поступки крысы -- и вы поймете человеческую
природу.
   Но крыса не умеет смеяться, крыса не умеет плакать. Смех и слезы
-- это два аспекта чего-то такого, что существует только в
человеке. Если вы хотите понять смех или плач, то вам придется
разбираться в природе человека; это нельзя изучить иначе. Крысы
здесь не помогут. Поэтому я и называю смех и плач наиболее
отличительными признаками человека.
   Если вы ощутили присутствие таинства, у вас есть две
альтернативы: либо плакать, либо смеяться. Что именно -- зависит
от вашей личности, вашего типа. Вполне возможно, что, будь их
личности другого типа, трое друзей расплакались бы. Когда вас
окружает такое таинство, когда вы сталкиваетесь с таким
непознаваемым таинством, что никакое толкование его невозможно,
что остается вам делать? Как еще вы можете отреагировать?
   Но смех лучше, чем плач, ибо плач проявляется тогда, когда вас
окружает таинство смерти. Тогда вы плачете. А вопрос касался
жизни, поэтому стоило смеяться. Когда вы сталкиваетесь с
таинством смерти, вы плачете; в присутствии смерти вы всегда
чувствуете, что плач уместен.
   Вопрос был о жизни, а не о смерти. Так что, похоже, имело смысл
им взглянуть друг на друга, на жизнь, которая была в каждом из
них -- жизнь пульсирует, жизнь танцует повсюду и без всякого
толкования, и нет такой тайной книги, чтобы открыть ее секреты;
жизнь -- в ее бесконечном таинстве, в ее полной, абсолютной
непознаваемости.
   Что было делать? Они не были философами, они были правдивыми
людьми, мистиками. Они засмеялись, не было у них объяснений.

   И от этого дружба их только крепла.

   Как это прекрасно! Если возникает объяснение, с ним появляется и
вражда; когда вы верите во что-то, уверены в чем-нибудь -- вы
разделены. Верование, убежденность порождают конфликт. Весь мир
разделен из-за верований. Вы индуист, а кто-то мусульманин, -- и
вы уже враги. Почему? Из-за ваших убеждений. Верование создает
конфликт, противоречие; все эти дурацкие толкования, объяснения,
идеологии вызывают столкновения, войны.
   Подумайте сами: если нет объяснений, то как определить, кто
индуист и кто мусульманин? И как вы станете сражаться? Чего
ради? Люди всегда сражались во имя философий, проливая кровь и
убивая друг друга просто ради всяких дурацких верований. И если
вы _действительно_ исследуете верования, то вы можете
разглядеть всю их глупость -- не ваших верований, конечно, но
верований других! Ваша вера -- о! это святое; но веры всех
остальных -- они выглядят дурацкими!
   Все веры глупы. И вы не можете видеть глупости вашей собственной
лишь из-за того, что она так близка. На самом деле, все
объяснения, все толкования глупы, дурацки.

   Рассказывают, что однажды стая перелетных птиц направлялась на
юг зимовать. Одна из птиц, летевших в хвосте стаи, спросила
другую: "Слушай, а чего мы всегда летим за этим идиотом
вожаком?"
   Та ответила ей: "Ну во-первых, все вожаки идиоты..." -- иначе
кто захочет вести? Только глупцы всегда готовы вести других.
Мудрый человек колеблется. Жизнь так таинственна -- это не
проложенная заранее дорога. Как вы можете вести других? Мудрый
человек колеблется, а идиот всегда готов вести всех за собой.
   "...А во-вторых, у него есть карта, так что каждый год нам
приходится лететь следом за ни