ности, сформулировать его полностью, станет ясно, что он непротиворечив и может быть даже небесполезен. Стоит жениться, если будет выполнено определенное условие, и не стоит жениться в противном случае. Вторая часть этого утверждения не является, конечно, отрицанием первой его части.
   Можно ли описать движение без противоречия? Иногда отвечают, что такое описание не схватило бы самой сути движения - последовательной смены положения тела в пространстве и во времени. Движение внутренне противоречиво и требует для своего описания оборотов типа: "Движущееся тело находится в данном месте, и движущееся тело не находится в данном месте". Поскольку противоречиво не только механическое движение, но и всякое изменение вообще, любое описание явлений в динамике должно быть - при таком подходе - внутренне противоречивым.
   Разумеется, этот подход представляет собой недоразумение.
   Можно просто сказать: "Дверь полуоткрыта". Но можно заявить: "Дверь открыта и не открыта", имея при этом в виду, что она открыта, поскольку не является плотно притворенной, и вместе с тем не открыта, потому что не распахнута настежь.
   Подобный способ выражения представляет собой, однако, не более чем игру в риторику и афористичность. Никакого действительного противоречия здесь нет, так как нет утверждения и отрицания одного и того же, взятого в одном и том же отношении.
   "Березы опали и не опали", - говорят одни, подразумевая, что некоторые березы уже сбросили листву, а другие нет. "Человек и ребенок, и старик", - говорят другие, имея в виду, что один и тот же человек в начале
15

своей жизни - ребенок, а в конце ее - старик. Действительного противоречия в подобных утверждениях, конечно же, нет. Точно так же, как его нет в словах песни: "Речка движется и не движется... Песня слышится и не слышится..."
   Те примеры, которые обычно противопоставляют закону непротиворечия, не являются подлинными противоречиями и не имеют к нему никакого отношения.
   В "Исторических материалах" Козьмы Пруткова нашел отражение такой эпизод: "Некий, весьма умный, XIX века ученый справедливо тогдашнему германскому императору заметил: "Отыскивая противоречия, нередко на мнимые наткнуться можно и в превеликие от того и смеху достойные ошибки войти: не явное ли в том, ваше величество, покажется малоумному противоречие, что люди в теплую погоду обычно в холодное платье облачаются, а в холодную, насупротив того, завсегда теплое надевают?" ...Сии, с достоинством произнесенные, ученого слова произвели на присутствующих должное действие, и ученому тому, до самой смерти его, всегда особливое внимание оказывалось".
   Этот поучительный случай описывается под заголовком: "Наклонность противоречия нередко в ошибки ввести может". Применительно к нашей теме можно сделать такой вывод: наклонность видеть логические, противоречия там, где их нет, обязательно ведет к неверному истолкованию закона непротиворечия и попыткам ограничить его действие.
   В оде "Бог" - вдохновенном гимне человеческому разуму - Г.Р.Державин соединяет вместе явно несоединимое:
...Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь - я раб, я червь - я бог!
Но здесь нет противоречия.
Противоречие "смерти подобно..."
   Если ввести понятия истины и лжи, закон  противоречия можно сформулировать так: никакое высказывание не являетсявместе истинным и ложным.
   В этой версии закон звучит особенно убедительно. Истина и ложь - это две несовместимые характеристики высказывания. Истинное высказывание соответствует действительности, ложное не соответствует ей. Тот, кто отрицает закон противоречия, должен признать, что одно и то же высказывание может соответ-
16

ствовать реальному положению вещей и одновременно не соответствовать ему. Трудно понять, что означают в таком случае сами понятия истины и лжи.
   Иногда закон противоречия формулируют следующим образом: из двух противоречащих друг другу высказываний одно является ложным.
   Эта версия подчеркивает опасность, связанную с противоречием. Тот, кто допускает противоречие, вводит в свои рассуждения или в свою теорию ложное высказывание. Тем самым он стирает границу между истиной и ложью, что, конечно же, недопустимо.
   Римский философ-стоик Эпиктет, вначале раб одного из телохранителей императора Нерона, а затем секретарь императора, так обосновывал необходимость закона противоречия: "Я хотел бы быть рабом человека, не признающего закона противоречия. Он велел бы мне подать себе вина, я дал бы ему уксуса или еще чего похуже. Он возмутился бы, стал бы кричать, что я даю ему не то, что он просил. А я сказал бы ему: ты не признаешь ведь закона противоречия, стало быть, что вино, что уксус, что какая угодно гадость: все одно и то же. И необходимости ты не признаешь, стало быть, никто не силах принудить тебя воспринимать уксус как что-то плохое, а вино как хорошее. Пей уксус как вино и будь доволен. Или так: хозяин велел побрить себя. Я отхватываю ему бритвою ухо или нос. Опять начинаются крики, но я повторил бы ему свои рассуждения. И все делал бы в таком роде, пока не принудил бы хозяина признать истину, что необходимость непреодолима и закон противоречия всевластен".
   Так комментировал Эпиктет слова Аристотеля о принудительной силе необходимости, и в частности закона противоречия.
   Смысл этого эмоционального комментария сводится, судя по всему, к идее, известной еще Аристотелю: из противоречия можно вывести все, что угодно. Тот, кто допускает противоречие в своих рассуждениях, должен быть готов к тому, что из распоряжения принести ему вина будет выведено требование подать уксуса, из команды побрить - команда отрезать нос и т.д.
   Один из законов логики говорит: из противоречивого высказывания логически следует любое высказывание. Появление в какой-то теории противоречия ведет в силу этого закона к ее разрушению. В ней становится доказуемым все, что угодно, были смешиваются с небылицами. Ценность такой теории равна нулю.
17

   Конечно, в реальной жизни все обстоит не так страшно, как это рисует данный закон. Ученый, обнаруживший в какой-то научной теории противоречие, не спешит обычно воспользоваться услугами закона, чтобы дискредитировать ее. Чаще всего противоречие отграничивается от других положений теории, входящие в него утверждения проверяются и перепроверяются до тех пор, пока не будет выяснено, какое из них является ложным. В конце концов ложное утверждение отбрасывается, и теория становится непротиворечивой. Только после этого она обретает уверенность в своем будущем.
   Противоречие - это еще не смерть научной теории. Но оно подобно смерти.
Неявные противоречия
Никто, пожалуй, не утверждает прямолинейно, что дождь идет и не идет или что трава зеленая и одновременно не зеленая. А если и утверждает, то только в переносном смысле. Противоречие вкрадывается в рассуждение, как правило в неявном виде. Чаще всего противоречие довольно легко обнаружить.
   В начале века, когда автомобилей стало довольно много, в английском графстве было издано распоряжение: если два автомобиля подъезжают одновременно к пересечению дорог под прямым углом, то каждый из них должен ждать, пока не проедет другой. Это распоряжение внутренне противоречиво и потому невыполнимо.
   У детей популярны головоломки такого типа: что произойдет, если всесокрушающее пушечное ядро, сметающее на своем пути все, попадет в несокрушимый столб, который нельзя ни повалить, ни сломать? Ясно, что ничего не произойдет: подобная ситуация логически противоречива.
   Однажды актер, исполнявший эпизодическую роль слуги, желая хотя бы чуть-чуть увеличить свой текст, произнес:
   - Синьор, немой явился... и хочет с вами поговорить.
   Давая партнеру возможность поправить ошибку, другой актер ответил:
- А вы уверены, что он немой?
- Во всяком случае, он сам так говорит...
   Этот "говорящий немой" так же противоречив, как и "знаменитый разбойник, четвертованный на три неравные половины" или как "окружность со многими тупыми углами".
18

Противоречие может быть и не таким явным. М.Твен рассказывал о беседе с репортером, явившимся взять у него интервью:
- Есть ли у вас брат?
- Да, мы звали его Билль. Бедный Билль!
- Так он умер?
   - Мы никогда не могли узнать этого. Глубокая тайна парит над этим делом. Мы были - усопший и я - двумя близнецами и, имея две недели от роду, купались в одной лохани. Один из нас утонул в ней, но никогда не могли узнать который. Одни думают что Билль, другие - что я.
- Странно, но вы-то, что вы об этом думаете?
   - Слушайте, я открою вам тайну, которой не поверял еще ни одной живой душе. Один из нас двоих имел особенный знак на левой руке, и это был я. Так что тот ребенок, что утонул...
   Понятно, что если бы утонул сам рассказчик, он не выяснял бы, кто же все-таки утонул: он сам или его брат. Противоречие маскируется тем, что говорящий выражается так, как если б он был неким третьим лицом, а не одним из близнецов.
   Скрытое противоречие является стержнем и маленького рассказа польского писателя-юмориста Э.Липинь-ского: "Жан Марк Натюр, известный французский художник-портретист, долгое время не мог схватить сходство с португальским послом, которого как раз рисовал. Расстроенный неудачей, он уже собирался бросить работу, но перспектива высокого гонорара склонила его к дальнейшим попыткам добиться сходства. Когда портрет близился к завершению и сходство было уже почти достигнуто, португальский посол покинул Францию, и портрет остался с несхваченным сходством.
   Натюр продал его очень выгодно, но с этого времени решил сначала схватывать сходство и только потом приступать к написанию портрета".
   Уловить сходство несуществующего портрета с оригиналом так же невозможно, как невозможно написать портрет, не написав его.
   В комедии Козьмы Пруткова "Фантазия" некто Беспардонный намеревается продать "портрет одного знаменитого незнакомца: очень похож...". Здесь ситуация обратная: если оригинал неизвестен, о портрете нельзя сказать, что он похож. Кроме того, о совершенно неизвестном человеке нелепо утверждать, что он знаменит.
19

Многообразные задачи протмворечия 
Противоречие недопустимо в . строгом рассуждении, когда оно смешивает истину с ложью. Но в обычной речи, как очевидно из приведенных примеров, у противоречия много разных задач.
   Оно может выступать в качестве основы сюжета какого-либо рассказа, быть средством достижения особой художественной выразительности и т.д. "Настоящие художники слова, - пишет немецкий лингвист К.Фосслер, - всегда осознают метафорический характер языка. Они все время поправляют и дополняют одну метафору другой, позволяя словам противоречить друг другу и заботясь лишь о связности и точности своей мысли".
   Реальное мышление - и тем более художественное - не сводится к одной логичности. В нем важно все: и ясность и неясность, и доказательность и зыбкость, и точное определение и чувственный образ. В нем может оказаться нужным и противоречие, если оно к месту.
   Известно, что Н.В.Гоголь не жаловал чиновников. В "Мертвых душах" они изображены с особым сарказмом. Они "были, более или менее, люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто "Московские ведомости", кто даже и совсем ничего не читал". Хороша же просвещенность, за которой только чтение газеты, а то и вовсе ничего нет!
   Испанский писатель XVI-XVII вв. Ф.Кеведо так озаглавил свою сатиру: "Книга обо всем и еще о многом другом". Его не смутило то, что, если книга охватывает "все", для "многого другого" уже не остается места.
   Классической фигурой стилистики, едва ли не ровесницей самой поэзии, является оксюморон - сочетание логически враждующих понятий, вместе создающих новое представление. "Пышное природы увяданье", "свеча темно горит" (А.С.Пушкин), "живой труп" (Л.Н.Толстой), "ваш сын прекрасно болен" (В.В.Маяковский) - все это оксюмороны. А в строках стихотворения А.А.Ахматовой "смотри, ей весело грустить, такой нарядно обнаженной" сразу два оксюморона. Один поэт сказал о Г.Р.Державине: "Он врал правду Екатерине". Без противоречия так хорошо и точно, пожалуй, не скажешь.
Нелогично утверждать одновременно А и не-А.
   Но каждому хорошо понятно двустишие римского поэта I в. до н.э. Катулла:
   "Да! Ненавижу и вместе люблю. - Как возможно, ты спросишь?
20

Не объясню я. Но так чувствую, смертно томясь".
   "...Все мы полны противоречий. Каждый из нас - просто мешанина несовместимых качеств. Учебник логики скажет вам, что абсурдно утверждать, будто желтый цвет имеет цилиндрическую форму, а благодарность тяжелее воздуха; но в той смеси абсурдов, которая составляет человеческое "Я", желтый цвет вполне может оказаться лошадью с тележкой, а благодарность - серединой будущей недели". Этот отрывок из романа английского писателя С.Моэма "Луна и грош" выражает сложность, а нередко и прямую противоречивость душевной жизни человека. "...Человек знает, что хорошо, но делает то, что плохо", - с горечью замечал Сократ.
   Вывод из сказанного как будто ясен. Настаивая на исключении логических противоречий, не следует, однако, всякий раз "поверять алгеброй геометрию" и пытаться втиснуть все многообразие противоречий в прокрустово ложе логики.
§ 2. Закон исключенного третьего
           Закон исключительного третьего, как и закон противоречия, устанавливает связь между противоречащими друг другу высказываниями. И опять-таки идея, выражаемая им, представляется поначалу простой и очевидной: из двух противоречащих высказываний одно является истинным.
   В использовавшейся уже полусимволической форме: А или не-А, т.е. истинно высказывание А или истинно его отрицание, высказывание не-А.
   Конкретными приложениями этого закона являются, к примеру, высказывания: "Аристотель умер в 322 г. до н.э. или он не умер в этом году", "Личинки мух имеют голову или не имеют ее".
   Истинность отрицания равнозначна ложности утверждения. В силу этого закон исключенного третьего можно передать и так: каждое высказывание является истинным или ложным.
   Само название закона выражает его смысл: дело обстоит так, как описывается в рассматриваемом высказывании, иди так, как говорит его отрицание, и никакой третьей возможности нет.
21


Некоторые применения закона
Рассказывают историю про одного владельца собаки, который очень гордился воспитанием своего любимца. На его команду: "Эй! Приди или не приходи!" - собака всегда либо приходила либо нет. Так что команда в любом случае оказывалась выполненной.
   Человек говорит прозой или не говорит прозой, кто-то рыдает или не рыдает, собака выполняет команду или не выполняет и т.п. - других вариантов не существует. Мы можем не знать, противоречива некоторая конкретная теория или нет, но на основе закона исключенного третьего еще до начала исследования мы вправе заявить: она или непротиворечива, или противоречива.
   Этот закон с иронией обыгрывается в художественной литературе. Причина иронии понятна: сказать "Нечто или есть, или его нет", значит, ровным счетом ничего не сказать. И смешно, если кто-то этого не знает.
   В комедии Мольера "Мещанин во дворянстве" есть такой диалог:
   Г-н Журден. ...А теперь я должен открыть вам секрет. Я влюблен в одну великосветскую даму, и мне хотелось бы, чтобы вы помогли написать ей записочку, которую я собираюсь уронить к ее ногам.
   Учитель философии. Конечно, вы хотите написать ей стихи?
Г-н Журден. Нет, нет, только не стихи.
   Учитель философии. Вы предпочитаете прозу?
Г-н Ж у рд е н. Нет, я не хочу ни прозы, ни стихов.
   Учитель философии. Так нельзя: или то, или. другое.
Г-н Журден. Почему?
   Учитель философии. По той причине, сударь, что мы можем излагать свои мысли не иначе, как прозой или стихами.
Г-н Журден. Не иначе, как прозой или стихами?
   Учитель философии. Не иначе, сударь. Все, что не проза, то стихи, а что не стихи, то проза.
   В известной сказке Л.Кэрролла "Алиса в Зазеркалье" Белый Рыцарь намерен спеть Алисе "очень, очень красивую песню".
- Когда я ее пою, все рыдают... или... С
   - Или что? - спросила Алиса, не понимая, почему Рыцарь вдруг остановился.
- Или... не рыдают...
22

   В сказке А.Н.Толстого "Золотой ключик, или Приключения Буратино" народный лекарь Богомол заключает после осмотра Буратино:
   - Одно из двух: или пациент жив или он умер. Если он жив - он останется жив или не останется жив. Если он мертв - его можно оживить или нельзя оживить.
Сомнения в универсальности закона
Оба закона - и закон противоречия и закон исключенного третьего - были известны еще до Аристотеля. Он первым дал, однако, их ясные формулировки, подчеркнул важность этих законов для понимания мышления и бытия и вместе с тем выразил определенные сомнения в универсальной приложимости второго из них.
   "...Невозможно, - писал Аристотель, - чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении (и все другое, что мы могли бы еще уточнить, пусть будет уточнено во избежание словесных затруднений) - это, конечно, самое достоверное из всех начал". Такова формулировка закона противоречия и одновременно предупреждение о необходимости сохранять одну и ту же точку зрения в высказывании и его отрицании "во избежание словесных затруднений". Здесь же Аристотель полемизирует с теми, кто сомневается в справедливости данного закона: "...не может кто бы то ни было считать одно и то же существующим и несуществующим, как это, по мнению некоторых, утверждает Гераклит".
   О законе исключенного третьего: "...не может быть ничего промежуточного между двумя членами противоречия, а относительно чего-то одного необходимо что бы то ни было одно либо утверждать, либо отрицать".
   От Аристотеля идет также живущая и в наши дни традиция давать закону противоречия, закону исключенного третьего, да и другим логическим законам, три разные интерпретации.
   В одном случае закон противоречия истолковывается как принцип логики, говорящей о высказываниях и их истинности: из двух противоречащих друг другу высказываний только одно может быть истинным.
   В другом случае этот же закон понимается как утверждение об устройстве самого мира: не может быть так, чтобы что-то одновременно существовало и не существовало.
23

   В третьем случае этот закон звучит уже как истина психологии, касающаяся своеобразия нашего мышления: не удается так размышлять о какой-то вещи, чтобы она оказывалась такой и вместе с тем не такой.
   Нередко полагают, что эти три варианта различаются между собой только формулировками. На самом деле это совершенно не так. Устройство мира и своеобразие человеческого мышления - темы эмпирического, опытного исследования. Получаемые с его помощью, положения являются эмпирическими истинами. Принципы же логики совершенно иначе связаны с опытом и представляют собой не эмпирические, а логически необходимые истины. В дальнейшем, когда речь пойдет об общей природе логических законов и логической необходимости, недопустимость подобного смешения логики, психологии и теории бытия станет яснее.
   Аристотель сомневался в приложимости закона исключенного третьего к высказываниям о будущих событиях. В настоящий момент наступление некоторых из них еще не предопределено. Нет причины ни для того, чтобы они произошли, ни для того, чтобы они не случились. "Через сто лет в этот же день будет идти дождь", - это высказывание сейчас скорее всего ни истинно, ни ложно. Таким же является его отрицание. Ведь сейчас нет причины ни для того, чтобы через сто лет пошел дождь, ни для того, чтобы его через сто лет не было. Но закон исключенного третьего утверждает, что или само высказывание, или его отрицание истинно. Значит, заключает Аристотель, хотя и без особой уверенности, данный закон следует ограничить одними высказываниями о прошлом и настоящем и не прилагать его к высказываниям о будущем.
   Гораздо позднее, уже в нашем веке, рассуждения Аристотеля о законе исключенного третьего натолкнули на мысль о возможности принципиально нового направления в логике. Но об этом поговорим позже.
   В XIX в. Гегель весьма иронично отзывался о законе противоречия и законе исключенного третьего.
   Последний он представлял, в частности, в