граждан США приходилось лишь 5,7% совокупного дохода после уплаты налогов; доля 20% наиболее обеспеченных составляла 55%.

В справедливом обществе при решении подобных вопросов действует одно главное правило: в каждом конкретном случае решение должно приниматься с учетом конкретных социальных и экономических условий. Мы живем не в эпоху доктрин, а в эпоху практических решений, подчеркивает Дж. Гэлбрейт.

Из сказанного можно сделать следующий вывод: в справедливом и разумном обществе стратегия и действия не подчинены идеологическим доктринам. Действия должны основываться на анализе преобладающих фактов и обстоятельств каждого конкретного случая.

Это и есть разделяемая нами позиция социального реализма.










6.3. Посткапиталистическое общество П. Дракера: превращение знания в главный ресурс общества

Питер Дракер в книге "Посткапиталистическое общество" [1], которая систематизирует и развивает идеи, выдвинутые в его более ранних работах ["Будущее индустриального человека" (1942), "Теория корпорации" (1946), "Невидимая революция" (1976), "Менеджмент в эпоху перемен" (1980), "Новые реалии" (1989)3, будущее человека связывает с преодолением традиционного капитализма как трансформацией либеральных ценностей, и прежде всего частной собственности.

1 DruckerP. F. Post Capitalist Societi. - N.-Y., 1995.


Его наиболее важный и перспективный вывод заключается в том, что сегодня основной импульс прогресса исходит не от социальной структуры, а от отдельного индивида. Трансформация частной собственности означает постепенное возвращение индивидуальной обособленности значения исходного и определяющего начала, имеющего биосоциальную основу, что означает превращение человека из функции общественных отношений в их конституирующий фактор.

255

Это связано со становлением информационного общества, что отражено в названии первой главы книги "от капитализма к обществу знания". П. Дракер считает, что сегодня "знание быстро превращается в определяющий фактор производства, отодвигая на задний план и капитал, и рабочую силу... Нынешнее общество еще преждевременно рассматривать как "общество знания"; сейчас мы можем говорить лишь о создании экономической системы на основе знания (knowledge society). Однако общество, в котором мы живем, определенно следует характеризовать как "посткапиталистическое".

Проблеме "человека индустриального" посвящена работа С. Керра, Дж. Данлопа, Ч. Маейрса и Ф. Харбисона "Индустриализм и индустриальный человек. Проблемы труда и управления в условиях экономического роста" (Кеrr С, Dunlop J., Myers Ch., Harbison E H. Industrialism and Industrial Man// The Problems of Labor and Management in Economic Growth (MA), 1960).

Применение знания к организации труда обеспечило взрывной рост его производительности. Она стала повышаться ежегодно на 3,5-4%, то есть удваиваться примерно за восемнадцать лет. Это явилось основой повышения материального благосостояния и улучшения качества жизни населения передовых стран.

Примерно половина этой дополнительной производительности воплотилась в увеличении покупательной способности населения, то есть, другими словами, привела к повышению жизненного уровня. Но от одной трети до половины роста производительности реализовалось в увеличении продолжительности свободного времени. Еще в 1910 году рабочие развитых стран трудились столько же, сколько и во все прежние эпохи, - не менее 3 тысяч часов в год. Сегодня японцы работают 2 тысячи часов в год, американцы - около 1850, немцы - 1600, а почасовая производительность их труда в 50 раз выше, чем восемьдесят лет назад. Другими проявлениями роста стали развитие системы здравоохранения (доля расходов на медицинское обслуживание в объеме валового национального продукта развитых стран выросла практически с нуля до 8-12%), а также на образование (рост соответствующего показателя составил от двух до десяти процентов).

256

Сегодня рабочий автомобильного завода в США, Японии или Германии, являющийся членом профсоюза, работая всего лишь сорок часов в неделю, зарабатывает, с учетом дополнительных льгот и выплат, 50 тысяч долларов в год, что приблизительно в восемь раз превышает стоимость нового недорогого автомобиля.

Производительность новых классов - классов посткапиталистического общества - можно повысить путем интенсивного применения знания к процессу труда-

В начале XX века девять рабочих из десяти были заняты физическим трудом и в добывающей, и в обрабатывающей промышленности, и в сельском хозяйстве, и на транспорте. Производительность труда таких рабочих и сегодня увеличивается теми же темпами, что и в прошлом, - на 3,5-4% в год. Но революция в производительности труда уже закончилась. Сорок лет назад, в 50-е годы, рабочие, занятые физическим трудом, составляли большинство во всех развитых странах. К 1990 году их доля сократилась до 20% от общего числа занятых. К 2010 году она будет составлять не более одной десятой. Отныне значение имеет только повышение производительности труда людей, не занятых физическим трудом. Для этого требуется применение знания к знанию, - пишет П. Дракер.

Знание стало сегодня основным условием производства. Традиционные "факторы производства" - земля (то есть природные ресурсы), рабочая сила и капитал - не исчезли, но приобрели второстепенное значение. Знание в новом его понимании означает реальную полезную силу, средство достижения социальных и экономических результатов.

Все эти изменения являются необратимым процессом: знание теперь используется для производства знания. П. Дракер считает, что использование знаний для отыскания наиболее эффективных способов применения имеющейся информации в целях получения необходимых результатов - это, по сути дела, и есть управление.

В настоящее время знание систематически и целенаправленно применяется для того, чтобы определить, какие новые знания требуются, является ли получение таких знаний целесообразным, и что следует предпринять, чтобы обеспечить эффективность их использования.

Изменение роли знания можно определить как революцию в сфере управления. То обстоятельство, что знание стало главным, а не просто одним из видов ресурсов, превратило общество в посткапиталистическое. Данное обстоятельство коренным образом изменяет его структуру. Оно создает новые движущие силы социального и экономического развития. А это влечет за собой новые процессы и в политической сфере.

257









6.4. Последствия модернити: переориентация с материальных ценностей на нематериальные

В книге одного из видных британских социологов Э. Гидденса "Последствия модернити" [1] подчеркивается процесс изменения ценностей современного человека, их переориентация с материальных на нематериальные. Главное открытие двадцатого века, считает он, заключается в том, что сложные системы, подобные современным экономикам, не могут быть эффективно подчинены кибернетическому контролю. Детальная и постоянная сигнализация в них должна исходить скорее "снизу", чем быть направляемой "сверху".

Если это справедливо на уровне национальных хозяйственных систем, то еще более верно в мировом масштабе. Рынки обеспечивают сигнальные устройства в сложных системах обмена, но они также поддерживают или активно обусловливают главные формы отчуждения. Выход за пределы капитализма, рассмотренный лишь с позиции преодоления отчуждения, не решает всех проблем рынка как механизма аккумуляции рассеянного знания.

Чарльз Хэнди в книге "Алчущий дух за гранью капитализма: поиск цели в современном мире" [2] пишет: "Развитие личности идет по поступательной от поиска средств к существованию, через ориентацию на внешний мир к ориентации на мир внутренний (выделено мной. - В. Е.). Это соответствует теории Маслоу и других ученых, занимающихся психологией развития, и подтверждается опытом жизни значительной части человечества. Если мы хотим управлять своей судьбой, было бы глупо подчинять свои желания моде, продиктованной другими. Нам следует как можно быстрее настроиться на восприятие жизни, которое в основном определялось бы ориентацией на внутренний мир".

1 Jiddens A. Conseguences of Modernity. - Cambridge, 1996.
2 Handi Ch. The Hunqry Shirit. Beyond Capitalism - A Quest for Purpose in the Modem World.-L., 1997.


258

Вацлав Гавел, нынешний президент Чешской республики, по этому поводу сказал следующее: "Спасение нашего мира - лишь в сердце, умении думать, смирении и ответственности человека. Без глобального переворота в человеческом сознании ничто не изменится к лучшему, и катастрофа, к которой стремится этот мир, станет неизбежной".

Чарльз Хэнди считает, что капитализм, каких бы успехов он ни достиг, никогда сам по себе не сможет дать исчерпывающего ответа на вопрос: "Зачем мы живем?". Мы можем искать выход либо в разработке более совершенных теорий управления, которые принимают в расчет как пределы возможностей человечества, так и его потенциал, либо в создании новой экономики, которая учитывает реальную ценность предмета, а не только его стоимость. Однако эти преобразования могут быть проведены (если это вообще возможно) лишь в том случае, если мы поймем, чего хотим от жизни для себя и для других. В конечном счете нам необходимо новое понимание жизни, отдающее деньгам должное, но не более того.


"Правительствам не под силу, - пишет он, - справиться со стихией капитализма. Только мы сами можем поставить ее под контроль. Чтобы рынок стал нашим слугой, а не хозяином, понадобится коллективная воля большинства. Для этого людям надо четко понять, кто они, зачем живут и чего ждут от жизни. К сожалению, это легче сказать, чем сделать, но это необходимо, если мы хотим управлять своей собственной жизнью и нашим обществом".

Актуальность проблемы пределов потребительства отмечают и Эрнст фон Вайцзеккер, Эймори Б. Ловинс, Л. Хантер Ловис. В книге "Фактор "четыре". В два раза больше богатства из половины ресурсов" [1] они утверждают, что наше общество страдает от болезни, которая называется "потребительством" и которая заставляет свои жертвы идти по пути бессмысленных трат. "Сегодняшний экономический туберкулез не пожирает ни наши тела, ни наши ресурсы, однако его воздействие на людей, целые народы и всю планету, подобно заразной болезни, имеет столь же убийственный характер и обходится столь же дорого", - заключают они.

1 Weiczaeker E., von, Lovins Л. D., Lovins L. H. Factor Four. Doubing Wealth-Halving Resource Use. - L., 1997.

259

К задачам, связанным с созданием цивилизации, выглядящей более привлекательно, они относят следующие:
# более глубокое понимание соотношения между экономическим ростом и реальным благосостоянием;
# более эффективная организация международного обмена;
# более глубокое понимание неэкономических и нематериальных ценностей, являющихся неотъемлемыми элементами удовлетворения потребностей человека.


Рынки должны быть эффективными, а не самодостаточными; сегодня им свойственна алчность, им чуждо понятие справедливости. Перед ними никогда не ставилась задача обеспечения общности, целостности, красоты, справедливости, устойчивости, не говоря уже о святости. Они весьма и весьма далеки от общей цели человеческого существования.


Весьма показателен предпринятый Робертом Райхом в книге "Труд наций. Готовясь к капитализму XXI века" [1] анализ деструкции традиционных отношений собственности и форм контроля. Внимание обращено на условия, когда важная часть общественного богатства, представленная усвоенными информационными и образовательными услугами (in-person services), становится неотделимой от самой активной личности.

Растущую одухотворенность экономической деятельности подчеркивает в своих последних исследованиях Ф. Фукуяма. Главный вывод, который он делает в книге "Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния" [2], состоит в том, что постиндустриализм неотделим от нового качества общества и самого человека.

1 Reich R. В. The Work of Nations. Preparing Ourselves for 21st - Century Capitalism. - N.-Y., 1992.
2 Fukuyama F. Trust. The Social Virtues and the Creation of Prosperity - N.-Y., 1996.


Индивидуализм имеет глубокие корни в политической доктрине о правах человека, лежащей в основе Декларации Независимости и Конституции США. Эта конституционно-правовая структура представляет собой Gesellschaft ("общество") в американской цивилизации. Но в США существует и столь же древняя традиция, связанная с религиозными и культурными корнями страны и составляющая основу ее как Gemeinschaft ("общность"). Если индивидуалистическая

260

традиция во многих смыслах играла доминирующую роль, то традиция общности выступала в качестве сдерживающего и смягчающего фактора, препятствовавшего импульсам индивидуализма в достижении его логического завершения. Успехи американской демократии и экономики нельзя относить на счет только индивидуализма или только общности: они объясняются взаимодействием этих противоположных тенденций, - пишет Фукуяма.

В книге "Конец истории и последний человек" Фукуяма подчеркивает, что историю человечества можно понять как взаимодействие двух больших сил. Первая сила - разумное желание, при котором люди пытаются удовлетворить свои потребности путем накопления материальных благ. Вторая, не менее важная движущая сила исторического процесса, - это то, что можно называть "борьбой за признание", то есть стремление всех людей к тому, чтобы их сущность как свободных и нравственных людей была признана другими.

Стремление к признанию - чрезвычайно мощный элемент психики; такие чувства, как гнев, гордость и стыд, служат основой для политических страстей и создают мотивацию многих процессов политической жизни.

Естественные нужды и потребности немногочисленны, и удовлетворить их довольно легко, особенно в условиях современного индустриального хозяйства. Наша трудовая мотивация и стремление к зарабатыванию денег гораздо более тесно связаны с признанием, которое приносит нам такая деятельность, а деньги становятся символом не материальных благ, а социального статуса и признания. В своей книге "Теория нравственных чувств" Адам Смит подчеркивает: "Нас интересует тщеславие как безбедное существование или удовольствие" [1].

1 Smit Ad. Theory of Moral Sentiments. - Indianapolis (ID). - 1982. - P. 50.


В современном мире мы наблюдаем не только обуржуазивание прежней культуры воителей и замену страстей интересами, но и растущую "одухотворенность" (spiritualization) экономической деятельности, наделение ее той соревновательной энергией, которая прежде питала жизнь политическую. Зачастую люди поступают не в соответствии с интересами разумного увеличения полезности в ее узком понимании, но вкладывают в хозяйственную деятельность морально-нравственные ценности, присутствующие в общественной жизни. 

261










6.5. Проблема пределов рынка и переход к социуму, основывающемуся на созданной знанием стоимости

Чарльз Хэнди в книге "Алчущий дух за гранью капитализма: поиск цели в современном мире" [1] обращается к проблеме пределов рынка. Ни Адам Смит, ни (за редким исключением) его последователи не считали, что задачи государства следует полностью отдать на откуп рынку. Тем не менее мода на приватизацию предполагает, что рыночная философия должна быть внедрена во все без исключения сферы жизни. В этом подходе скрыта опасность извращения целей.

Коммерческие предприятия живут и умирают по воле рынка. Это отличный механизм, автоматически подающий сигнал о том, где наметилась нехватка, а где есть ненужные излишки. Он, со всеми присущими ему побудительными и сдерживающими факторами, является стимулом изобретательности и отражает стремление к совершенствованию, хотя многие не выдерживают этой гонки.

Срок жизни даже крупных корпораций редко превышает сорок лет, а многие компании начинают деградировать намного раньше. В то же время школы, больницы и социальные учреждения нельзя закрыть, даже если они работают неэффективно, поскольку заменить их нечем.

"У рынка есть свои пределы, свои непредвиденные последствия. Он представляет собой лишь механизм, а не философию. Рыночные законы срабатывают не везде. В частности, они не действуют там, где результат не имеет денежного выражения, где предложение ограничено или действует распределительная система". Рынок хорош тем, что увязывает цену с затратами, но он срабатывает лишь тогда, когда покупатель знает цены и имеет возможность выбора.

Рынок работает, если дает покупателю информацию о ценах и предоставляет ему возможность выбора. Уберите одну из этих двух составляющих, и в конце концов вы будете обслуживать бюрократа, а не клиента.


Тайичи Сакайя в книге "Стоимость, создаваемая знанием, или История будущего" [2] задается вопросом: "Неужели люди будут по-прежнему стремиться к тому, чтобы потреблять все больше и больше материальных благ, как то диктует существующий порядок?". Неужели наши вкусы, наши ценности, наша нравственность по-прежнему останутся основанными на предпосылке, гласящей, что безудержный рост потребления отвечает высшим интересам цивилизации?

1 Handy Ch. The Hungry. Beyond Capitalism - A Quest for Purpose in the Mo-den World. - L., 1997.
2 Sakaiya T. Knowledge-Value Revolution, or A History of the Future. - N.-Y., 1991.

262


Сторонники современной индустриальной идеологии верили в способность человечества дойти в своей эволюции до состояния homo economicus, поведение которого подчинялось бы законам объективной рациональности. Социалистическая система представляла собой попытку административного воплощения именно этого принципа, и в качестве таковой она оказалась плохо приспособленной как к восприятию создаваемой знанием стоимости, которая в значительной степени опирается на субъективные факторы, так и к решению проблемы диверсификации потребительского спроса, характерной для общества, в основе которого лежат подобные ценности, - пишет Т. Сакайя.

Изучение наметившихся тенденций показывает, что революция, порожденная создаваемой знанием как стоимостью, распространяется по всему миру. Человечество уже начало свой переход от индустриального общества к новому социальному строю.

Воздействие современных компьютерно-коммуникационных технологий на общество по своему характеру резко отличается от влияния, которое некогда оказали на него двигатель внутреннего сгорания, электричество или химическая промышленность. Изобретения прошлого отвечали превалирующему в то время стремлению к количественному увеличению материальных благ. Большинство технических инноваций, свидетелями прогресса которых мы являемся сегодня, направлено на уменьшение зависимости от материальных ценностей путем обеспечения все большего и большего роста масштабов информационных услуг. Именно такой характер имеют инновации, реальная роль которых заключается в закреплении успехов, достигнутых на пути роста стоимости, создаваемой творческим знанием.

Созданная знанием стоимость генерируется путем субъективных восприятий (группы людей или же общества в целом), получающих определенное распространение в обществе. Подобный вид социальной субъективности отличается неустойчивостью и подвержен быстрым изменениям.

263

Созданная знанием стоимость слагается из такого мимолетного набора переменных факторов, что обладает определяющим значением для понимания того, почему она не имеет прямого и даже косвенного отношения к издержкам, связанным с его созданием.

Разработка универсальной концепции (подобной теории трудовой стоимости), применимой в отношении созданной знанием стоимости, невозможна; более того, трудно представить себе и то, каким образом теория полезности способна объяснить характер такой ценности. Понесенные производителем расходы в своей основе не имеют никакого отношения к стоимости созданного знанием продукта; помимо этого, отсутствует то традиционное движение, которое сближает цены с затратами. В этом заключено фундаментальное отличие созданных знанием ценностей от материальных товаров и услуг.

Переход от индустриального общества к социуму, основывающемуся на таком виде ценности, будет связан не столько с изменением носителя стоимо