,
А люди, которые вам "нужны".

Когда же в дом они не приходят
(Начальство, случается, любит шик),
Тогда их уже в рестораны водят
На рюмку, на музыку и шашлык.

Но этак же может и впрямь пригреться
Манера все чаще менять друзей
На "нужных", на "выгодных" нам людей,
Чужих абсолютно уму и сердцу!

Да разве же стоит любая туша,
Чтоб совесть пред нею валять в пыли?!
Нельзя, чтобы люди меняли душу
На всякие бизнесы и рубли!

И если самим не забить тревогу,
Идя вот таким "деловым" путем,
То мы ж оскотинимся, ей же богу!
Иль просто в двуличии пропадем'

И, может быть, стоит себе сейчас
Сказать прямодушнее строгих судей,
Что самые НУЖНЫЕ в мире люди
Лишь те, кто действительно любит нас!


НОЧНАЯ ПЕСНЯ

Фиолетовый вечер забрался в сад,
Рассыпая пушинками сновиденья.
А деревья все шепчутся и не спят,
А деревья любуются на закат,
И кивают, и щурятся с наслажденьем.

- Спать пора, - прошептал, улыбаясь, вечер,
Он приятелю синим платком махнул,
И тогда, по-разбойничьи свистнув, ветер
Подлетел и багровый закат задул.

Покружил и умчал по дороге прочь.
Сразу стало темно и пустынно даже.
Это в черных одеждах шагнула ночь
И развесила мрак, как густую пряжу.

И от этой сгустившейся темноты,
Что застыла недвижно, как в карауле,
Все деревья, все травы и все цветы
Тихо-тихо ресницы свои сомкнули.

А чтоб спать им светло и спокойно было
И никто не нарушил бы тишину,
Ночь бесшумно созвездья вверху включила
И большую оранжевую луну.

Всюду блики: по саду и у крылечка,
Будто кто-то швырнул миллион монет.
За оврагом, притихшая сонно речка,
Словно мокрый асфальт, отражает свет.

У рябины во мраке дрожат рубины
Темно-красным огнем. А внизу под ней
Сруб колодца, как горло бутыли винной,
Что закопана в землю до вешних дней.

В вышину, точно в вечность, раскрыты двери
Над кустами качается лунный дым,
И трава, будто мех дорогого зверя,
Отливает то синим, то золотым...

Красота - все загадочней, ярче, шире,
Словно всюду от счастья висят ключи.
Тонко звезды позванивают в эфире...
И затмить красоту эту может в мире
Лишь любовь, что шагнет вдруг к тебе в ночи!


В ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС

Как загадочные гномики,
Чуть пробил полночный час,
Сели сны на подоконники
Вдоль всей улицы у нас.

Сели чинно и торжественно,
Щуря мудрые зрачки,
И, раскланявшись, приветственно
Приподняли колпачки.

Попнщали, как комарики,-
И конец. Пора за труд!
По волшебному фонарику
Из карманов достают.

Прямо в душу направляется
Луч, невидимый для глаз.
Сновиденье начинается,
То, какое назначается
Человеку в этот час.

У лучей оттенки разные:
Светлый, темный, золотой.
Сны веселые и страшные
Видят люди в час ночной.

Я не знаю, чьим велением
Луч мне светит в тишине,
Только в каждом сновидении
Ты являешься ко мне.

И, не споря, не преследуя,
Я смотрю в твой строгий взгляд,
Будто, сам того не ведая,
В чем-то вечно виноват.

Хоть вина моя, наверное,
Только в том, что все терплю,
Что тебя давно и верно я
До нелепого люблю!

Как легко ты можешь темное
Сделать ярким навсегда:
Снять лишь трубку телефонную
И сквозь даль и мглу бессонную
В первый раз мне крикнуть: - Да!

В переулок звезды грохнутся
Звоном брызнувших монет.
Дрогнет сердце, полночь кончится,
В окна кинется рассвет.

Удирай же, сон загадочный,
В реку, в облако, в траву,
Ибо в мире самый радостный,
Самый песенный и сказочный -
Сон, пришедший наяву!


РАЗГОВОР С ДРУГОМ

Знакомя, друг сказал мне сокровенно:
- Рекомендую: Коля. Пианист.
Прекрасный парень и душою чист,
И ты его полюбишь непременно!

"Прекрасный парень" в меру был живой,
Сел за рояль, Прокофьева сыграл,
Смеялся шуткам, подымал бокал,
Потом простился и ушел домой.

Ушел и канул в темноту и снег...
И я спросил у друга своего:
- Вот ты прекрасным называл его.
А чем прекрасен этот человек?

С минуту друг растерянно молчал.
Ходил, курил и молвил наконец:
- Он никому вреда не причинял,
Не лицемер, не склочник, не подлец...

И вновь спросил я друга своего:
- А доброго он людям сделал много? -
Мой друг вздохнул: - Да вроде ничего.
И все-таки он неплохой, ей-богу!

И тут мелькнуло: а не так ли я
Хвалю порой того, кто не подлец?
Но сколько рядом истинных сердец?
И все ль друзья действительно друзья?

Не прямодушен - ладно, ничего!
Не сделал зла - приветствуем его.
Мог утащить, а он не утащил
И чуть ли уж не подвиг совершил.

Иль, скажем, парень в девушку влюбился.
Жениться обещал. И под конец
Не оскорбил, не бросил, а женился -
И вот уже герой и молодец!

А то вдруг вам как на голову снег
Свалилось горе. Друг о том проведал.
Он мог добить, предать, но он не предал.
Нет, не помог ничем, а лишь не предал -
И вот уж он "прекрасный человек".

Смешно, но факт: мы, будто с ценной ношей.
Со странной меркой носимся порой -
"Прекрасный" - лишь за то, что не плохой,
А не за то, что истинно хороший!

Так не пора ль действительно начать
С других позиций доблести считать?


"СВОБОДНАЯ ЛЮБОВЬ"

Слова и улыбки ее, как птицы,
Привыкли, чирикая беззаботно,
При встречах кокетничать и кружиться,
Незримо на плечи парней садиться
И сколько, и где, и когда угодно!

Нарядно, но с вызовом разодета.
А ласки раздаривать не считая
Ни проще, чем, скажем, сложить газету.
Вынуть из сумочки сигарету
Иль хлопнуть коктейль коньяка с "Токаем".

Мораль только злит ее: - Души куцые!
Пещерные люди! Сказать смешно!
Даешь сексуальную революцию,
А ханжество - к дьяволу за окно!

Ох, диво вы дивное, чудо вы чудное!
Ужель вам и впрямь не понять вовек,
Что "секс-революция" ваша шумная
Как раз ведь и есть тот "пещерный век"!

Когда ни души, ни ума не трогая,
В подкорке и импульсах тех людей
Царила одна только зоология
На уровне кошек или моржей.

Но человечество вырастало,
Ведь те, кто мечтают, всегда правы.
И вот большинству уже стало мало
Того, что довольно таким, как вы.

И люди узнали, согреты новью,
Какой бы инстинкт ни взыграл в крови.
О том, что один поцелуй с любовью
Дороже, чем тысяча без любви!

И вы поспешили-то, в общем, зря
Шуметь про "сверхновые отношения",
Всегда на земле и при всех поколениях
Были и лужицы, и моря,

Были везде и когда угодно
И глупые куры, и соловьи,
Кошачья вон страсть и теперь "свободна",
Но есть в ней хоть что-нибудь от любви?!

Кто вас оциничивал - я не знаю.
И все же я трону одну струну:
Неужто вам нравится, дорогая,
Вот так по-копеечному порхая,
Быть вроде закуски порой к вину?

С чего вы так - с глупости или холода?
На нечер игрушка, живой "сюрприз",
Ведь спрос на вас, только пока вы молоды,
А дальше, поверьте, как с горки вниз!

Конечно, смешно только нас винить.
Но кто и на что вас принудить может?
Ведь в том, что позволить иль запретить
Последнее слово за вами все же.

Любовь не минутный хмельной угар.
Эх, если бы вам да всерьез влюбиться!
Ведь это такой высочайший дар,
Такой красоты и огней пожар,
Какой пошляку и во сне не снится!

Рванитесь же с гневом от всякой мрази,
Твердя себе с верою вновь и вновь,
Что только одна, но зато любовь
Дороже, чем тысяча жалких связей!


РАЗНЫЕ СВОЙСТВА

Заяц труслив, по труслив оттого,
Что вынужден жить в тревоге,
Что нету могучих клыков у него,
А все спасение - ноги.

Волк жаден, скорее всего, потому,
Что редко бывает сытым.
А зол оттого, что, наверно, ему
Не хочется быть убитым.

Лисица хитрит и дурачит всех
Тоже не без причины:
Чуть зазевалась - и все! Твой мех
Уже лежит в магазине.

Щука жестоко собратьев жрет,
Но сделайте мирными воды,
Она кверху брюхом тотчас всплывет
По всем законам природы.,.

Меняет окраску хамелеон
Бессовестно и умело.
- Пусть буду двуличным, - решает он. -
Зато абсолютно целым.

Деревья глушат друг друга затем,
Что жизни им нет без света.
А в поле, где солнца хватает всем,
Друг к другу полны привета.

Змея премерзко среди травы
Ползает, пресмыкается.
Она б, может, встала, но ей, увы,
Ноги не полагаются...

Те - жизнь защищают. А эти - мех.
Тот бьется за лучик света.
А вот - человек. Он сильнее всех!
Ему-то зачем все это?


ВОСПИТАТЬ ЧЕЛОВЕКА

Сколько написано в мире статей
И сколько прочитано лекций умных
О том, как воспитывать нам детей,
Пытливых и добрых, смешных и шумных.

Советы несутся со всех сторон;
Пишут ученые, и писатели,
И методисты, и воспитатели,
Иные из кожи аж лезут вон.

Пишут о строгости и о такте,
Что благо, а что для учебы враг.
Твердят, что воспитывать надо так-то,
А вот по-иному нельзя никак!

Тысячи мнений простых и сложных,
Как разные курсы для корабля,
О том, что любить надо осторожно
И мудрости вдалбливать детям должно
С первых шагов, ну почти с нуля.

Все верно, беда, коли мало знаний.
И все-таки в этом ли только зло?
А что как успехов при воспитанье,
Простите крамолу мою заране,
Добиться не так уж и тяжело?!

Нет, беды не сами собой являются,
Хотите вы этого, не хотите ли,
И дети с пороками не рождаются,
А плюсов и минусов набираются
Все чаще от мудрых своих родителей.

Все ждут, чтоб горели глаза ребят
Незамутненно, светло и ясно.
И детям с утра до темна твердят,
Что надо быть честным, что ложь ужасна.

Но много ли веры внушеньям этим?
Ведь если родители сами лгут,
На службе и дома, и там и тут,
Лгут просто, как будто бы воду пьют,
Откуда же взяться правдивым детям?!

А совесть? Всегда ли она слышна?
Ведь если мы, словно играя в прятки,
Ловчим иль порою хватаем взятки,
Да всем нашим фразам лишь грош цена!

И кто будет верить словам о том,
Что вреден табак и спиртное тоже,
Коль взрослые тонут в дыму сплошном
И кто-то нарежется так вином,
Что только у стенки стоять и может!

А что до красот языка родного,
То все хрестоматии - ерунда,
Коль чадо от папочки дорогого
Порой понаслышится вдруг такого.
Что гаснут аж лампочки от стыда!

Как быть? Да внушать можно то и се,
А средство, по-моему, всем по росту,
Тут все очень сложно и очень просто:
Будьте хорошими. Вот и все!


ДРЕВНЕЕ СВИДАНИЕ

В далекую эру родной земли,
Когда наши древние прародители
Ходили в нарядах пещерных жителей,
То дальше инстинктов они не шли.

А мир красотой полыхал такою,
Что было немыслимо совместить
Дикое варварство с красотою,
Кто-то должен был победить.

И вот, когда буйствовала весна
И в небо взвивалась заря крылатая,
К берегу тихо пришла она -
Статная, смуглая и косматая.

И так клокотала земля вокруг
В щебете, в радостной невесомости,
Что дева склонилась к воде и вдруг
Смутилась собственной обнаженности.

Шкуру медвежью с плеча сняла,
Кроила, мучилась, примеряла,
Тут припустила, там забрала,
Надела, взглянула и замерла:
Ну, словно бы сразу другою стала!

Волосы взбила густой волной,
На шею повесила, как игрушку,
Большую радужную ракушку
И чисто умылась в воде речной.

И тут, волосат и могуч, как лев,
Парень шагнул из глуши зеленой,
Увидел подругу и, онемев,
Даже зажмурился, потрясенный.

Она же, взглянув на него несмело,
Не рявкнула весело в тишине
И даже не треснула по спине,
А, нежно потупившись, покраснела...

Что-то неясное совершалось...
Он мозг неподатливый напрягал,
Затылок поскребывал и не знал,
Что это женственность зарождалась!

Но вот в ослепительном озаренье
Он быстро вскарабкался на курган,
Сорвал золотой, как рассвет, тюльпан
И положил на ее колени!

И, что-то теряя привычно-злое,
Не бросился к ней без тепла сердец,
Как сделали б дед его и отец,
А мягко погладил ее рукою.

Затем, что-то ласковое ворча,
Впервые не дик и совсем не груб,
Коснулся губами ее плеча
И в изумленье раскрытых губ...

Она пораженно заволновалась,
Заплакала, радостно засмеялась,
Прижалась к нему и не знала, смеясь,
Что это на свете любовь родилась!


НЫТИКИ И ЗАНУДЫ

Ненавижу я всяких зануд и нытиков,
Отравляющих радость за годом год,
Раздраженно-плаксивых и вечных критиков
Наших самых ничтожных порой невзгод!

Люди строят завод, корпуса вздымают,
Люди верят сквозь трудности в свой успех.
А зануда не верит. Он больше знает,
А зануда зарплату и жизнь ругает,
А зануда скулит и терзает всех.

Как досадно бывает подчас в дороге,
Где шагают ребята в жару и стынь!
Все устали, и все натрудили ноги,
А бранится и стонет за всех один.

Он скрипит, он по ниточкам тянет нервы;
Жмет ботинок.,. Когда же мы отдохнем?
И рюкзак-то тяжел, и не те консервы,
Да и тем ли идем вообще путем?!

И с такой он душой о себе хлопочет.
Будто жизнью иною, чем все, живет:
Есть и пить только он ведь один и хочет,
И один только в мире и устает.

Да, один устает и один страдает.
Всюду самый хороший порыв губя.
Лишь одно его в жизни не утомляет -
Это страстно любить самого себя.

Ну скажите на милость: когда, зачем
Кто-то выдумал нытика и зануду?
Ведь они, будто ржавчина, есть повсюду.
Пусть немного, а жизнь отравляют всем,

И неплохо б их ласково попросить:
- Да ступайте вы, право, к родимой маме
Не скулите! Не путайтесь под ногами,
Не мешайте всем людям хорошим жить!


В КАФЕ

Рюмку коньячную поднимая
И многозначаще щуря взор,
Он вел "настоящий мужской разговор",
Хмельных приятелей развлекая.

Речь его густо, как мед, текла
Вместе с хвастливым смешком и перцем.
О том, как, от страсти сгорев дотла,
Женщина сердце ему отдала,
Ну и не только, конечно, сердце...

- Постой, ну а как вообще она?..-
Вопросы прыгали, словно жабы:
- Капризна? Опытна? Холодна?
В общих чертах опиши хотя бы!

Ах, если бы та, что от пылких встреч
Так глупо скатилась к нелепой связи,
Смогла бы услышать вот эту речь,
Где каждое слово грязнее грязи!

И если б представить она могла,
Что, словно раздетую до булавки,
Ее поставили у стола
Под взгляды, липкие, как пиявки.

Виновна? Наверно. И тем не менее
Неужто для подлости нет границ?!
Льется рассказ, и с веселых лиц
Не сходит довольное выражение.

Вдруг парень, читавший в углу газету,
Встал, не спеша подошел к столу,
Взял рассказчика за полу
И вынул из губ его сигарету.

Сказал: - А такому вот подлецу
Просто бы голову класть на плаху! -
И свистнул сплеча, со всего размаху
По злобно-испуганному лицу!

Навряд ли нужно искать причины,
Чтоб встать не колеблясь за чью-то честь.
И славно, что истинные мужчины
У нас, между прочим, пока что есть!


СВИДАНИЕ С ДЕТСТВОМ

(Лирический монолог)

Не то я задумчивей стал с годами,
Не то где-то в сердце живет печаль,
Но только все чаще и чаще ночами
Мне видится в дымке лесная даль.

Вижу я озеро с сонной ряской,
Белоголовых кувшинок дым...
Край мой застенчивый, край уральский,
Край, что не схож ни с каким иным.

Словно из яшмы, глаза морошки
Глядят, озорно заслонясь листком.
Красива морошка, словно Матрешка
Зеленым схвачена пояском,

А там, где агатовых кедров тени
Да малахитовая трава,
Бродят чуткие, как олени,
Все таинственные слова.

Я слышал их, знаю, я здесь как дома,
Ведь каждая ветка и каждый сук
До радостной боли мне тут знакомы,
Как руки друзей моих и подруг!

И в остром волнении, как в тумане,
Иду я мысленно прямиком,
Сквозь пегий кустарник и бурелом
К одной неприметной лесной поляне.

Иду, будто в давнее забытье,
Растроганно, тихо и чуть несмело,
Туда, где сидит на пеньке замшелом
Детство веснушчатое мое...

Костром полыхает над ним калина,
А рядом лежат, как щенки у ног,
С грибами ивовая корзина
Да с клюквой березовый туесок.

Скоро и дом. Торопиться нечего.
Прислушайся к щебету, посиди...
И детство мечтает сейчас доверчиво
О том, что ждет его впереди...

Разве бывает у детства прошлое!
Вся жизнь - где-то там, в голубом дыму.
И только в светлое и хорошее
Детству верится моему.

Детство мое? У тебя рассвет,
Ты только стоишь на пороге дома,
А я уже прожил довольно лет,
И мне твое завтра давно знакомо...

Знаю, как будет звенеть в груди
Сердце, то радость, то боль итожа.
И все, что сбудется впереди,
И все, что не сбудется, знаю тоже.

Фронты будут трассами полыхать,
Будут и дни отрешенно-серы,
Хорошее будет, зачем скрывать,
Но будет и тяжкого свыше меры...

Ах, если б я мог тебе подсказать,
Помочь, ну хоть слово шепнуть одно!
Да только вот прошлое возвращать
Нам, к сожалению, не дано.

Ты словно на том стоишь берегу,
И докричаться нельзя, я знаю.
Но раз я помочь тебе не могу,
То все же отчаянно пожелаю:

Сейчас над тобою светлым-светло,
Шепот деревьев да птичий гам,
Смолисто вокруг и теплым-тепло,
Настой из цветов, родника стекло
Да солнце с черемухой пополам.

Ты смотришь вокруг и спокойно дышишь,
Но как невозвратны такие дни!
Поэтому все, что в душе запишешь,
И все, что увидишь ты и услышишь,
Запомни, запомни и сохрани!

Видишь, как бабка-ольха над пяльцами
Подремлет и вдруг, заворчав безголосо,
Начнет заплетать корявыми пальцами
Внучке-березе тугую косу.

А рядом, наряд расправляя свой,
Пихта топорщится вверх без толку
Она похожа сейчас на елку,
Растущую сдуру вниз головой.

Взгляни, как стремительно в бликах света,
Перепонками лап в вышине руля,
Белка межзвездной летит ракетой,
Огненный хвост за собой стеля.

Сноп света, малиновка, стрекоза,
Ах, как же для нас это все быстротечно!
Смотри же, смотри же во все глаза
И сбереги навсегда, навечно!

Шагая сквозь радости и беду,
Нигде мы скупцами с тобой не будем.
Бери ж эту светлую красоту,
Вбирай эту мудрую доброту,
Чтоб после дарить ее щедро людям!

И пусть тебе еще неизвестно,
Какие бураны ударят в грудь,
Одно лишь скажу тебе: этот путь
Всегда будет только прямым и честным!

Прощай же! Как жаль, что нельзя сейчас
Даже коснуться тебя рукою,
Но я тебя видел. И в первый раз
Точно умылся живой водою!

Смешное, с восторженностью лица,
С фантазией, бурным потоком бьющей,
Ты будешь жить во мне до конца,
Как первая вешняя песнь скворца,
Как лучик зари, к чистоте зовущий!

Шагни ко мне тихо и посиди,
Как перед дальней разлукой, рядом:
Ну вот и довольно... Теперь иди!
А я пожелаю тебе в пути
Всего счастливого теплым взглядом...


"ПРОГРЕССИВНЫЙ" РОМАН

Он смеялся сурово и свысока
И над тем, как держалась она несмело,
И над тем, что курить она не умела,
А пила лишь сухое и то слегка.

И когда она кашляла, дым глотая,
Утирая слезу с покрасневших век,
Он вздыхал улыбаясь: - Минувший век.
Надо быть современною, дорогая!

Почитая скабрез "прогрессивным делом",
Был и в речи он истинным "молодцом"
И таким иногда громыхал словцом,
Что она от смущения багровела.

А на страх, на застенчивые слова
И надежду открыть золотые дали
Огорченно смеялся в ответ: - Видали?
До чего же наивная голова!

Отдохни от высоких своих идей.
И чтоб жить хорошо посреди вселенной,
Сантименты, пожалуйста, сдай в музей.
Мы не дети, давай не смешить людей,
Будь хоть раз, ну, действительно современной!

Был "наставник" воистину боевой
И, как видно, сумел, убедил, добился.
А затем успокоился и... женился,
Но женился, увы, на совсем другой.

На какой? Да как раз на такой, которая
И суровой, и твердой была к нему.
На улыбки была далеко не скорая,
А строга - как боярыня в терему.

И пред ней, горделивой и чуть надменной,
Он сгибался едва ли не пополам...
Вот и верь "прогрессивным" теперь речам,
Вот и будь после этого "современной"!


ХОРОШИЕ ЛЮДИ

Генерал-лейтенанту
Ивану Семеновичу Стрельбицкому

Ветер, надув упругие губы,
Гудит на заре в зеленые трубы.
Он знает, что в городе и в селе
Хорошие люди живут на земле.

Идут по планете хорошие люди.
И может быть, тем уж они хороши,
Что в труд свой, как в песню, им хочется всюду
Вложить хоть частицу своей души.

На свете есть счастье - люби, открывай.
Но слышишь порой: "Разрешите заметить,
Ведь хочется в жизни хорошего встретить,
А где он хороший! Поди угадай!"

Как узнавать их? Рецептов не знаю.
Но вспомните сами: капель, гололед...
Кружили вокруг фонарей хоровод
Снежинки. А вы торопились к трамваю.

И вдруг, поскользнувшись у поворота,
Вы больно упали, задев водосток.
Спешили прохожие мимо... Но кто-то
Бросился к вам и подняться помог.

Быстро вам что-то сказал, утешая,
К свету подвел и пальто отряхнул,
Подал вам