ряд  ли
удастся узнать.
     Ромка слушал, раскрыв рот. Багдасаров продолжал:
     - Но мы этого даже не предполагали, считая, что  перстень  Гурьева  в
Сибири. И пошли по неверному пути. На самом  же  деле  у  нас  не  хватало
перстня Клауса Морке, который, как мы считали, давно был у  нас  в  руках.
Найти его в который раз помог случай.
     Багдасаров задумчиво провел ладонью по волосам.
     - Я еще подумал, не слишком ли много случаев помогало мне в  поисках?
Словно вел кто-то сквозь туман и неизвестность.
     - Разве это плохо? - тихо спросил Ромка.
     - Кто знает? -  неопределенно  отозвался  Багдасаров  после  недолгой
паузы.
     - В общем, когда я вернулся из Киева домой, - возобновил он  рассказ,
- меня ждало письмо. От кого, думаешь?
     - От женевского торговца? - храбро предположил Ромка.
     Багдасаров улыбнулся и покачал головой.
     - Нет. От моего сослуживца - Леокса Тита. Помнишь?
     Ромка кивнул.
     - Так вот. Леокс теперь живет  в  Таллине.  Работает  в  порту.  Этой
весной он  заметил  на  шее  одного  иностранного  моряка  цепочку,  а  на
цепочке...
     - Перстень! - догадался Ромка.
     - Два перстня, - поправил Багдасаров. - Целых два!
     - Как два? - опешил Ромка. - Их же семь! А получается уже восемь!
     И подумал: "Снова восемь! Магическое число!"
     - Вот и я так же удивился. Леокс познакомился с  моряком.  Его  зовут
Эрвин Гийс. А девичья фамилия его бабки,  -  Багдасаров  сделал  паузу,  -
Морке.
     - Морке, - выдохнул Ромка. И повторил: - Морке.
     - Да, Морке. Он служит матросом на судне, которое ходит  по  маршруту
Антверпен - Таллин. Поэтому он часто бывает в Таллине.
     - И ты помчался в Таллин, в Эстонию?
     - А что оставалось делать? Мы с Димой собрались и живо уехали. Четыре
дня назад Гийс, вместе  со  своим  судном,  разумеется,  пришвартовался  в
Таллине. Мы за него  взялись.  Леокс  еще  раньше  пытался  уговорить  его
обменять или продать перстни. Но тот неожиданно уперся, заявив, что если и
продаст когда-нибудь, то только человеку, собирающему их.  Я  его  все  же
уломал, хотя он упирался донельзя.
     Тут-то и началось  самое  интересное.  Перстни  Гийса  значились  под
номерами шесть и два. Я поинтересовался - откуда они? Тот ответил, что это
семейная реликвия,  передающаяся  по  наследству  -  стандартный  расклад,
значит правда. Истории перстней Гийс  не  знал,  но  догадывался,  что  их
несколько штук. У него возникла смутная идея сделать себе целое  ожерелье.
Гийс в первые часы даже пытался склонить меня  к  продаже  моих  перстней.
Боже, как я с ним намучался, пока уболтал!
     В общем, теперь у меня было восемь перстней, среди них два вторых.  Я
обратился к одному старому искушенному  ювелиру,  и  оказалось,  что...  -
Багдасаров вдруг замолчал.
     - Что? - не выдержал Ромка.
     - Что перстень Яна Вылчека, присланный мне из Польши - поддельный.
     Ромка ошарашенно фыркнул, всем своим видом показывая: "Вот это да!"
     -  Да,  подделка.  И  подделка  настолько  искусная,  что  внешне  их
практически не отличить, все подогнано до микрона. А различаются  они  вот
чем: настоящие перстни изготовлены из  сложнейшего  сплава,  который  и  в
наше-то время получить непросто, а тогда и вовсе невозможно...
     - Когда - тогда? - перебил Ромка.
     -  В  середине  восемнадцатого  века.  Когда   сработали   поддельный
перстень, - ответил Багдасаров. -  Видишь  ли,  он  изготовлен  знаменитым
ювелиром-фальшивомонетчиком Уильямом Кроу, настолько искусным, что  вскоре
подделанные им драгоценности стали цениться не дешевле, чем настоящие, чем
оригиналы. Так что этот перстень тоже солидная редкость.
     - А поляки тебе его так, за здорово живешь, отослали?  -  ухмыльнулся
Ромка.
     - Выходит так, - пожал плечами Багдасаров.  -  Но  вернемся  к  нашим
баранам... Так вот,  в  сплаве  поддельного  перстня  начисто  отсутствует
иридий, в настоящих же перстнях и металле  оправы  замка  иридия  довольно
много. И камень: в настоящих  перстнях,  ну  и  замке,  конечно,  какой-то
необычный  минерал  со  странной   кристаллической   структурой,   редкими
примесями  и  анизотропными  свойствами.  В  подделке  -  самый  заурядный
александрит, правда до неправдоподобия похожий на этот самый минерал.
     - Вот она, подделка, - Багдасаров протянул Ромке перстень, на  первый
взгляд ничем не отличающийся от остальных. - И вновь нам  остается  только
гадать кому и зачем понадобилось подделывать такой перстень.
     - Чем дальше заходит эта история, тем больше в  ней  темных  мест,  -
заметил до сих пор упорно молчавший Дима. Ромка никогда не понимал говорит
ли он серьезно или шутит. Не понял и в этот раз.
     Багдасаров тем временем открыл дипломат и поставил на стол завернутый
в хрустящий целлофан замок и коробку с перстнями. Теперь все семь ее ячеек
были заняты.
     Освободив замок от упаковки, Слава сказал:
     - Пожалуй, самое время вставить ключ в замок...
     Они неторопливо соединили перстни в нужном порядке. Толстая составная
трубка, в которую превратились семь перстней, приятно утяжеляла руку.  Все
трое по очереди подержали ее в ладонях.  Потом  Багдасаров  перевернул  ее
камнями вниз и решительно вставил в замок.
     Трубка уверенно встала на место, тихо щелкнув.
     Минута тянулась за минутой, в комнате повисло  напряженное  молчание.
Они ждали, но ничего не происходило.
     Наконец Ромка не выдержал:
     - Где же дорога?
     Его вопрос прозвучал на удивление жалобно.
     - Я ничего не вижу...
     Багдасаров внимательно взглянул на Ромку и отрешенно прошептал:
     - Дорогу не обязательно видеть. По ней нужно просто  идти.  Где-то  я
это читал...
     Шаг  к  столу  они  сделали  одновременно,  к  столу,  где   покоился
вставленный в замок ключ.


     - Откуда я знаю? - сердито сказал Багдасаров, словно огрызнулся. - Не
сработала, и все.
     Ромка требовательно таращился  на  него  и  отставать  не  собирался.
Перстни уже рассовали по ячейкам, замок, завернутый в  замшу  и  целлофан,
остался в центре пыльного стола.
     - Может, мы не учли чего-нибудь. Не  выполнили  некое  условие.  Или,
наоборот, сделали что-нибудь лишнее. Или выбрали неудачное время. Да  мало
ли? Что мы в сущности знаем? Почти ничего - собери ключ и вставь в  замок.
А вдруг это нужно делать лишь  в  полночь  с  четверга  на  пятницу,  убив
предварительно летучую мышь и сориентировав замок по компасу? Да  чтобы  в
радиусе десяти метров не было ничего железного? А?
     - Ерунда, - отрезал Дима.
     Ромку распирала досада.
     - Ерунда, конечно, -  уныло  согласился  Багдасаров.  -  Но  ведь  не
сработала эта штуковина?
     Федоренко поморщился.
     - Погоди,  Слава,  не  пыли.  Во-первых,  с  чего  ты  взял,  что  не
сработала? Вдруг это мы, олухи, попросту ничего не рассмотрели? Думал  над
этим?
     Багдасаров сел на диван.
     - Иносказание? - неуверенно предположил он.
     - Необязательно, хотя и не исключено.
     - А что еще? Не отпирайся, старший, я вижу, что у тебя есть теория.
     Багдасаров оттаял  и  вновь  превратился  в  прежнего  Багдасарова  -
пытливого,  цепкого,  расчетливого  и  спокойного.  Ромке,   как   всегда,
досталась роль слушателя.
     Дима помедлил, словно взвешивал в последний раз свои мысли и доводы.
     - Ты не задумывался, почему  практически  все  восточные  философские
системы так или  иначе  называются  "Путь"?  Путь  длинного  кулака,  путь
дракона, звенящий путь? Даже каратэ - это "Путь пустой руки", а не  просто
"пустая рука", как все привыкли переводить. Каратэ-до!
     - Своеобразный метод самоуглубления? - вдумался Багдасаров, подхватив
мысль и развивая ее. - А что? Сколько мы документов переворошили,  сколько
информации   впитали   и   перелопатили...   Это    ведь    тоже    способ
самосовершенствования, путь к себе, грубо говоря. Хм, забавно!
     - Другой вариант, - продолжил Дима.  -  Экзамен.  Дорога  открывается
только со второго раза. Или с третьего. Цель - проверить, насколько  ты  в
ней нуждаешься. Если один раз попробовал и охладел  от  неудачи  -  гуляй,
такие не требуются. А если ищешь, пробуешь снова и снова...
     - Да ты просто кладезь мудрости, - усмехнулся Багдасаров. - Только  у
тебя чересчур уж... астральный подход.
     - Предложи материальный, - парировал Дима.
     - Я уже предлагал: невыполнение какого-либо условия-фактора.
     Дима покивал.
     - Знаешь, - досадливо сказал Багдасаров, - поспешили  мы  с  тобой  в
Киев. Зря не стали копаться в дневниках Филиппа-ключника.  Откуда  у  него
такое странное прозвище?
     Федоренко пожал плечами:
     - Еще не поздно!
     Багдасаров вздохнул и глянул на Ромку.
     - Вот так-то, Ромочка!
     Улыбка его была азартной и  чуть-чуть  грустной.  Ромка  улыбнулся  в
ответ.
     - Знаете, ребята... Мне кажется, вы уже давным-давно в дороге. Один я
на обочине застрял. Возьмите меня с собой, а?
     - То есть? - не понял Дима.
     - Можно с вами в архив? Ни разу ведь не был. Авось, помогу что-нибудь
раскопать.
     - Эк хватил! - покачал головой Славик и обратился к Диме: - Ну,  что,
берем его?
     - Но  учти,  -  честно  предупредил  Федоренко,  -  архив  Филиппа  в
Ярославле, а куда нас потом занесет...
     - Ну и ладно, - не смутился Ромка. - Дорога есть дорога!
     - Вот и отлично.
     Багдасаров любовно уложил футляр с перстнями и  замок  в  дипломат  и
направился к выходу.  Только  теперь  Ромка  вдруг  увидел  на  внутренней
стороне двери полустертую надпись: "Via est vita" - гласила она. - "Дорога
- это жизнь."
     И Ромка понял, что согласен.

© Copyright Владимир Васильев.
     Данное   художественное  произведение  распространяются  в
электронной форме с ведома и согласия автора на  некоммерческой
основе   при  условии  сохранения  целостности  и  неизменности
текста,  включая  сохранение  настоящего   уведомления.   Любое
коммерческое  использование  настоящего  текста  без  ведома  и
прямого согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.

     По    вопросам    коммерческого    использования   данного
произведения обращайтесь к автору непосредственно
 Email: Boxa_Vasilyev@p13.f185.n5020.z2.fidonet.org
     или по следующим адресам:
 Тел. (812)-245-4064 Сергей Бережной (Serge Berezhnoy)
 Email: barros@tf.spb.su