вном.  Так  же торжественно вездеход  пересек гараж и
замер, уткнувшись  в дальнюю  стенку. На  буксире он  приволок громадную
серую  тушу,  с  которой  свисали  два  черных  лоскута,  каждый с парус
фрегата.
     На  фоне  белого  прямоугольника  ворот  прыгали  две  человеческие
фигурки. Они вели себя, как  куклы в театре теней, размахивали  ручками,
суетились.  Нечто большое и темное  застило на мгновение свет, и тут  же
затрещали выстрелы.  Кто- то поднял рубильник, дверь закрылась и  словно
отрезала шум и суматоху.
     - Все  здесь? -  спросила Нина.  Лицо ее  было закрыто чем-то вроде
паранджи. Она держала в руках пистолет.
     - Все, - ответил Джим, спрыгивая с вездехода. - Я пересчитал.
     Татьяна-маленькая подошла к серой туше, поставила на нее ногу.
     - Магараджа Хайдерабада и убитый им тигр-людоед.  Где фотограф?
     - Не поясничай, Татьяна, - сказал Лескин. - Может, он еще живой.
     - Ни один  тигр не уходил  живым от выстрела  молодого магараджи, -
возразила Татьяна.
     Татьяна где-то  потеряла пластырь.   Весь лоб  у нее  был в  крови.
Павлыш заметил  это, но  в тот  же момент  ноги поднесли  его к  чудищу,
распластанному на полу. Это был  дракон. По крайней мере, другого  слова
Павлыш  не  смог  подобрать.   Голова  была  не  меньше  метра  в длину,
поблескивали желтые зубы, стеклянные глаза угрожающе пучились, а  черные
паруса оказались крыльями.
     Так вот кто виновник бед и несчастий, поверженный и побежденный.
     - Вот такая птичка-невеличка, -  сказал Джим, подходя к Павлышу.  -
Не приходилось раньше встречать?  Размах крыльев - пятнадцать метров.
     -  Не  дай  бог,  -  сказал  Павлыш.  -  Я  не  стремлюсь  к  таким
знакомствам.
     Рядом с Павлышем стоял  невысокий лысеющий человек с  полным добрым
лицом.
     - Это он вас преследовал? - спросил Павлыш.
     -  Преследовал?  -  сосед  Павлыша  мягко  улыбнулся.   Словно  ему
понравилось, как звучит  это слово. -  Преследовал.  Как  мягко сказано.
Будто  девушку  преследовал  настойчивый  поклонник.  Нет,  он  на   нас
охотился. - Человек неловко опирался на палку.
     - Значит, вас можно поздравить?
     -  Да,  это  первый,  -   сказала  Нина,  откидывая  паранджу.    -
Познакомьтесь:  Леопольд. Наш сейсмолог и геофизик.
     - Поглядите, - сказала Татьяна, поднимая край крыла. - Это я  вчера
стреляла. В крыло попала.
     - А как же смертельный  выстрел магараджи? - спросил Леопольд.   Он
поморщился. Стоять ему было больно. Он держал ногу на весу.
     Под  крылом  обнаружилась  лапа,  которая заканчивалалась загнутыми
когтями, похожими на ятаганы.
     - Кинжал бы сделать, - сказал  Джим. - Цены ему на Земле  не будет.
У коллекционеров.
     - Еще наберешь себе кинжалов,  - сказала Нина, - этого  мы разрежем
на мелкие кусочки, чтобы узнать, как он устроен.
     Она посмотрела  на Павлыша,  как бы  давая понять,  что это  уж его
задача.
     - Так он не единственный? - спросил Павлыш.
     Вопрос развеселил разведчиков.
     - А с кем же мы воевали, пока вездеход в гараж заезжал? -  спросила
Татьяна. - Там его родственники.  Они будут жестоко мстить.
     И  как  бы  в  подтверждение  ее  слов  вновь загрохотало по крыше.
Грохот  стоял  такой,  что   об®ясняться  приходилось  знаками.   Плотно
скроенный гараж раскачивался, и  Павлышу захотелось поскорее убраться  в
открытую  дверь,  что  вела   внутрь  станции.  Джим  погрозил   потолку
массивным  кулаком,  но  этот  жест  никакого  действия  на хулиганов не
оказал. Лескин вытащил пистолет и направил его вверх. Нина схватила  его
за  руку.  Все  стояли,  запрокинув  головы  и  ждали  -  и тут крыша не
выдержала. В отверстие, показавшееся  в лопнувшем металле, хлынул  белый
свет, и Павлыш разглядел желтые ятаганы, рвущие металл, словно картон.
     От  недолгого,  но  шумного  и  яростного  боя  с драконом, который
обязательно желал  отомстить за  смерть своего  родственника, у  Павлыша
остались  сбивчивые,  отрывочные  воспоминания,  как у человека, который
хочет представить себе по порядку,  как проходила семейная ссора, но  не
может понять, с чего она началась. Он помнил, как Лескин стрелял  вверх,
помнил, как дракон протискивался  в дыру и одна  из его лап болталась  в
воздухе,  норовя  схватить  кого-нибудь  из  людей, отступивших к стене,
помнил,  что  Джим  подключил  пожарный  шланг  и струя воды, попавшая в
раскрытую пасть, заставила  чудовище отпрянуть, но,  что он делал  в эти
две-три минуты сам, так и не  вспомнил, хоть и надеялся, что не  проявил
особой трусости.
     - Вот  и все,  - сказала  Нина, глядя  в широкое,  с рваными краями
отверстие, над  которым низко  летели облака.  - Придется  сегодня ночью
чинить крышу. Добровольцы есть?
     - Я сделаю, - сказал Джим. - Вы мне не помощники.
     - А я? - спросил Павлыш.
     - Вам придется возиться с этим. - Нина показала на дракона.
     - Не взумайте от него чем-нибудь заразиться, - предупредил Лескин.
     -  А  теперь  вернемся  в столовую,  -  сказала Нина, - и продолжим
прерванную трапезу.   Леопольд, отправляйся в  лазарет, доктор зайдет  к
вам после обеда.
     Павлыш  наскоро   обработал  рану   Татьяны-маленькой,  которая   с
одинаковым  стоицизмом  переносила  боль  и  укоры Павлыша и даже успела
поведать, как удалось убить дракона.
     -  Это  еще  доктор  Стрешний  придумал.  Ведь  их ничего не берет.
Можно  даже  пулей  в  голову  попасть,  но  мозг такой малюсенький, что
только добро переводить.   Стрешний догадался сделать чучело  человека и
присоединить к заряду взрывчатки. Три дня они приманку не брали.  Может,
только на движущуюся цель реагируют...
     - Их много? Потерпите, сейчас кончаю.
     -  Ничего,  я  терпеливая.   Сразу  много  не  бывает.   Я  их  уже
различать научилась.  Этот, которого  взорвали, довольно  маленький.   А
есть мамаша  - она  просто застилает  солнце. Это  она, по-моему,  к нам
лезла. Они кружат в небе как коршуны - и совсем не страшно. А  пикируют,
как камень.  Секунда -  и он  здесь. Если  ты в  черном или зеленом, еще
может обойтись,  а любое  светлое пятно  для них,  как для  быка красная
тряпка.  Вы, может, заметили, что мы даже лица грязью мажем?
     - Заметил.
     - Это не патология, а необходимость.
     - А как-нибудь без грязи нельзя?
     - Что еще придумаешь? Грима у нас нет. Скафандры - светлые.  В  них
и вовсе не выходи.   Можно обернуться платком. Нина  так и делает. Но  в
здешней жаре только она и может в нем работать.  Грязь удобнее.
     - Можно идти?
     - Пошли.


        9.

     -  Садитесь,  доктор,  -  сказала  Нина.  - Пора вводить вас в курс
дела.
     Павлыш поспешно сел. Татьяна убежала в госпиталь кормить больных.
     -  Мы  вас  как  будто  специально  пугаем.  Не  планета,  а кошмар
какой-то,  -  сказала  Нина.  -  Фантастический  роман.  Срочный вызов с
далекой станции.  Там какая-то неведомая угроза уносит жизнь за  жизнью.
Затем  появление  незнакомцев,   носилки,  загадочное  путешествие   над
страшной планетой.
     Джим принес кастрюлю с супом  и разлил по тарелкам. Половник  в его
руке казался чайной ложкой. И  тарелка у него была особая,  видно, возил
с собой - в нее умещалось литра три.
     - Разгадка таилась в  страшном чудище, которое преследовало  мирных
ученых, - сказала Татьяна.
     - И  его кормили  молоденькими научными  сотрудницами, -  поддержал
Джим.
     Лескин не участвовал в  игре.  Он принялся  за суп, ел методично  и
как-то скучно, словно взрослый,  случайно попавший на детский  праздник.
Татьяна вернулась из лазарета, села.
     - Как  же получилось,  что о  драконах не  было известно  раньше? -
спросил Павлыш.
     - Сами удивляемся, - сказала Нина. - Почему-то первая экспедиция  о
них ни словом  не упомянула. Я  думаю потому, что  их лагерь был  далеко
отсюда, на берегу моря, там были свои проблемы и своя фауна.
     - Тоже не всегда приятная, - добавила Татьяна.
     -  Да.  А  когда  они  искали  место  для постоянной станции, то им
приглянулся  наш  холм.  Тогда  шли  дожди.  Проливные  дожди, с утра до
вечера. А в дожди эти твари не летают. Отсиживаются в гнездах.
     - Это мы сейчас ходим, головы задрав, - сказала Татьяна. - А  тогда
было, как на  курорте.  Только-только  дожди кончились, потеплело.  Мы с
Ниной  куда-то  ехать  собрались,  я  в  вездеходе  сидела, а она прибор
несла.  Как она среагировала, уму непостижимо, - я сижу, а Нина  влетает
в люк, прибор где-то потеряла, люк захлопнула, а он к-а-а-к бабахнет  по
крышке. А я ничего не понимаю... Помнишь, Нина?
     Нина  кивнула.   А  Павлыш  позволил  себе  усомниться,  что   Нина
когда-либо гуляла по этой планете, как по курорту.
     -  Хорошо,  -  сказала  Нина,  дождавшись,  когда Татьяна закончила
рассказ. -  Все ясно.  Павлыш уже  видел дракона.  У нас  есть и  другие
проблемы.  И  лучше  с  ними  познакомиться  сразу. Проблема номер два -
комары. Это не комары, а изверги, для меня лично хуже драконов.  Жало  в
сантиметр длиной, пробивают любую ткань.  Они выходят на охоту за  нами,
как только  зайдет солнце.  Если искусают,  заболеешь лихорадкой. Сейчас
Татьяна-большая  в  госпитале  лежит.  Вот  так  и живем - днем драконы,
ночью комары, а нам приборы круглосуточно проверять...
     - Вы  не подумайте,  - сказал  Лескин, покончив  с супом,  - что мы
жалуемся на жизнь. Везде свои трудности.
     - Я и не думал...
     - Погодите.  С другой стороны, вы можете недооценить наши  проблемы
в силу той легкости,  с которой у нас,  к сожалению, принято говорить  о
серьезных вещах.  Если не  принять мер,  то мне  трудно представить, чем
это кончится. Вы ешьте, суп остынет.
     - Он не может, - сказала Татьяна, - он придумывает, как  избавиться
от дракона. Мы все через это прошли, доктор.
     Лазарет  оказался  кельей  чуть  больше  других.  На одной половине
стояло две  кровати.   Ближняя к  двери была  застелена, на второй лежал
Леопольд. За ширмой, на другой половине тоже была кровать. На ней  спала
темнокожая курчавая женщина.
     -  Таня,  ты  спишь?  -  спросил  Леопольд,  когда  Павлыш   кончил
осматривать его ногу.
     - Нет.   Я проснулась.   Доктор, я  хочу с  вами познакомиться,   -
голос был слабым.
     У  Татьяны-большой  был  жар,  лоб  влажный, глаза блестят...  Губы
казались светно-голубыми на шоколадном лице.
     - Через  час начнется  последний припадок,  - сказала  Татьяна. - Я
уже знаю. Третий раз болею.   При этой лихорадке все как по  часам. Зато
я драконов не боюсь. Они на черных не бросаются.
     - А на той неделе кто на тебя бросался? Медведь?
     - Это был дракон-дальтоник, - сказала Татьяна.
     Она поглядела на Павлыша не без кокетства.  Павлыш ей понравился.
     - Там на  полке должна стоять  тетрадь доктора Стрешнего,  - сказал
Леопольд. -  На ней  написано "Комариная  лихорадка". В  ней же  история
болезни Татьяны.
     Павлыш достал  тетрадку.   Знакомый почерк.   Словно Павлыш  принял
дежурство в клинике.


        10.

     Когда Павлыш добрался до гаража, дракон уже был разложен на полу  -
перепончатые  крылья  расправлены,  когтистые  лапы  прижаты  к   брюху,
оскаленная пасть  запрокинута.   Дракон стал  почти похож  на бабочку на
булавке под стеклом.
     Джим стоял на крыше вездехода  и снимал дракона сверху.   Остальные
ждали, пока он кончит с®емку,  и мешали ему советами.   Особенно Лескин,
который считал, что  Джим все делает  неправильно.  Он  был астрономом и
считал фотографирование своей епархией.
     Дракон  был  страшен.  Нетрудно  было  представить себе, каков он в
рабочем состоянии - управляемый снаряд в полтонны весом.
     -  И  за  что  он  нас  так  не  любит?  -  задумчиво сказала Таня-
маленькая.
     - Плохо то, - сказала Нина,  увидев вошедшего Павлыша, - что мы  не
можем до  окончания срока  бегать от  драконов. В  конце концов, они нас
поодиночке перережут.
     - Вы не устали, Павлыш? - спросила Нина. - Тогда будете  руководить
вскрытием.
     Павлыш вдруг  понял, что  пора знакомства  прошла. Никто  больше не
будет сравнивать его со Стрешним,  заранее уверенный в том, что  прежний
доктор  был  лучше.   Начинается  работа.   Павлыш  вышел на дежурство и
теперь он должен придумать, как отделаться от драконов.
     ...  К  полуночи  Павлыш  измотался  так,  словно  весь день таскал
камни. Главное было позади -  расчлененный дракон по частям рассован  по
холодильникам  и  сосудам.   Примитивная,  но  удачно  скроенная  машина
где-то на уровне птеродактиля.  Его было очень трудно убить.   Наверное,
мина-ловушка  была  оптимальным  средством  борьбы  с  ним.  Еще   лучше
обзавестись зенитной пушкой.   Правда, Павлыш понимал, что  любой запрос
такого  рода  на  базу  привел  бы  к  тому, что на станцию вместо пушки
прислали бы психиатра.
     -  Ну  что  ж,  -  сказал  в  ответ на эту информацию Джим, который
никогда не унывал. - Будем закладывать мины.  Где наша не пропадала...
     - Отнеси сердце  в холодильник, -  сказал Павлыш. -  Потом займемся
его желудком. И на сегодня все.
     Павлыш освоился и даже начал помыкать разведчиками.  Джим  послушно
поволок  на  склад  пластиковый  мешок  с  десятикилограммовым   сердцем
дракона.
     В  половине  второго,  обнаружив,  что  желудок дракона почти пуст,
если  не  считать  дюжины  камешков,  Павлыш об®явил конец рабочего дня,
довольно длинного первого дня на незнакомой планете (еще утром он был  в
нескольких тысячах километров от этого  райского уголка).  Они с  Джимом
долго мылись под  душем, стараясь, довольно  безуспешно, стереть с  себя
запах дракона.
     - Выяснил, доктор, кого жрут драконы? - спросил Джим, вытираясь.
     - Никого они не жрут, - ответил Павлыш. - Я не шучу.
     Уже засыпая,  Павлыш добрался  до каюты  и провалился  в сон, как в
бездонную яму.


        11.

     -  Доброе  утро,  доктор,  -  сказал  Джим.  Он  стоял над кроватью
Павлыша, наклонив голову, потому  что ему везде приходилось  нагибаться.
- Я тебя не разбудил?
     Вопрос был лишним. Он разбудил Павлыша.
     - Сколько я проспал?
     - Недолго, - ответил Джим. - Семь часов. После вчерашних дел  можно
проспать  и  больше.   Но  мы  с  Таней-маленькой  собирались в лес, и я
подумал, что тебе может быть интересно. Заодно вывезем останки  дракона.
А то  он очень  плохо пахнет.   Кстати, Татьяна-  большая уже  встала  и
дежурит на кухне. И даже поставила чай в расчете на то, что ты по  утрам
завтракаешь.   Опасайся!   Татьяна   -   женщина   тропическая  и  очень
эмоциональная. Ну хорошо, я пойду грузить мясо.
     Сначала  Павлыш  заглянул  в  лазарет.  Леопольд читал. Нога его не
беспокоила.  Павлыш присел на край койки, и они поговорили с  Леопольдом
о пустяках.   Доктора любят на  утреннем обходе поговорить  о пустяках с
выздоравливающими.  Кроме  того,  Павлышу   и  Леопольду  было   приятно
поговорить  друг  с  другом,  они  испытывали  друг  к  другу   взаимную
симпатию.
     Татьяну-большую Павлыш нашел в столовой.  От вчерашнего приступа  и
следа не осталось. Она  обрадовалась, увидев доктора, и  Павлыш подумал,
что она  вообще-то очень  здоровый и  энергичный человек  и ей  весело и
интересно жить на свете.   Пятнистый комбинезон сидел на ней  элегантно,
как парадный мундир капитана звездного лайнера.
     - А, знаменитый драконоборец, здравствуйте! - сказала Татьяна.  Она
уплыла  на  кухню,  гремела  там  кофейником.   Потом крикнула оттуда: -
Когда перебьете всех драконов, оставьте мне одного маленького.
     - Зачем?
     - У нас в деревне  он будет пользоваться большим успехом.   Старики
говорят,  что  раньше  в  наших   краях  было  много  драконов.    Потом
перевелись. Некоторые до сих пор в эти сказки верят. Раньше вообще  было
много разных зверей.
     - А теперь?
     - Теперь некоторых не осталось.
     -  ...  Я  вам  советую  обратиться  к  нашему главному теоретику -
доктору Стрешнему.  От него  должен остаться дневник. Он всегда  уверял,
что он - последний представитель племени мемуаристов.
     - Я видел этот дневник. Но не имел разрешения его читать.
     - Стрешний бы не обидился. А вы там отыщите что-нибудь полезное,  у
него  были  некоторые  соображения,  может  быть,  они  натолкнут вас на
разгадку.
     Татьяна принесла кофе. Вошел Джим.
     - Пора ехать, - сказал он.


        12.

     Джим  прицепил  тележку  с  останками  дракона  к  вездеходу, и они
отвезли груз вниз, к мусорной яме. Других драконов не было. Шел  мелкий,
частый дождь, а драконы такой погоды не любят.
     Потом вездеход отправился  вниз, к реке,  где у Джима  была работа:
как геолог он  давно собирался осмотреть  там обнажения, но  все руки не
доходили.
     Павлыш сидел рядом с Таней-маленькой, которая вела машину.
     - Здесь много зверья? - спросил Павлыш.
     - Мало, -  ответила Таня.   Она закусила нижнюю  губу, темная прядь
упала на бинт.   Таня показалась Павлышу  похожей на маленького  ковбоя,
которому на родео попался особенно вредный мустанг.
     Пологие  берега   ручья,  поросшие   кустами  и   колючей   травой,
становились все  круче, ручей,  пополнявшийся ключами  и дождевой водой,
превращался в настоящую реку. По  полосе гнилой травы и обломков  ветвей
можно  было  догадаться,  как  высоко  поднималась  вода  в   половодье.
Вездеход перевалил через толстый  поваленный ствол и замер  у невысокого
обрыва, где река подточила склон холма.
     Джим вылез первым. Он задержался у люка, вглядываясь в небо.
     - Я займусь делами, - сказал  Джим, - а вы, если хотите,  погуляйте
вокруг. Только осторожно.
     Павлыш  с  Таней  прошли  несколько   метров  вниз  по  течению   и
остановились над прозрачной быстриной, где играли синие мальки.
     - А комары здесь есть?
     - Не знаю,  - сказала Татьяна,  поднимая капюшон, потому  что дождь
неожиданно усилился и капли, взбивая мыльные пузыри, застучали по воде.
     Павлыш увидел на земле клочок белой шерсти. Он поднял его.
     - Вы говорили, что здесь мало зверей...
     - Это сурок пострадал. Наверное,  сурок, - Татьяна подошла. -  А вы
мне  сначала  показались  снобом.  Знаете,  такие  прилетают  иногда, из
Дальнего Флота. Все на них  блестит, как на древнем генерале.  И смотрят
они на вас, болезных, с презрением: ах, какие вы грязные и  неухоженные,
какие вы обыкновенные!
     - Вы изменили свое мнение к лучшему?
     -  Дракона   вы  славно   распотрошили.   Будто   всю  жизнь   этим
занимались.
     Разговаривая,  они  прошли  дальше,  в  лес.  Впереди,  на полянке,
Павлыш  услышал  какую-то  возню.  Он  схватил  Таню  за руку, и она, на
мгновение позже Павлыша поняв, в чем дело, замерла.
     Поверх кустов  поляна казалась  пустой и  безжизненной.   Шуршание,
чавканье доносились снизу. Они осторожно приблизились к прогалине.
     Две небольшие птицы дрались над полуобглоданным скелетом  какого-то
крупного животного.   Не обращая  на них  внимания, здоровая  многоножка
вгрызалась в череп, сбрасывая ножками белые пушинки шерсти.
     - Татьяна! Павлыш! - кричал Джим. - Вы куда подевались?
     - Пошли, - сказала Татьяна. - Это всего-навсего сурок.
     - Сурок? Я думал, что они маленькие.
     - Большие, но безобидные. Мы их иногда встречаем в лесу.
     Джим стоял у вездехода. Дождь перестал.
     - Скорей! - крикнул он. - Дракон прилетел!
     Павлыш  поднял  голову.   Под  самой  тучей межленно кружил дракон.
Павлыш подтолкнул Татьяну,  чтобы она первой  забиралась в люк.  Опуская
крышку люка,  Павлыш еще  раз взглянул  вверх. Дракон  все так же кружил
над ними, на вид мирный и безопасный.


        13.

     Когда вездеход добрался до холма, небо совсем просветлело.   Облака
неслись  быстро,  будто  спешили  куда-то,  в  другой  район, где срочно
требовался дождь. Начало парить.
     Павлыш не стал дожидаться, пока вездеход подойдет к дверям  гаража,
откинул люк и выскочил на упругую, вытоптанную землю у здания станции.
     - Я о