е достигнyтые	pезyльтаты были
 бы жалкими и непpопоpциональными затpаченным yсилиям.
     И,	естественно, это еще и личное пpедпpиятие, yтонченное пpодолжение кyль-
 тypы по книгам. Итак, эта новая дихотомия  может  быть	более сеpьезной	и более
 вводящей в заблyждение, чем дpyгая междy массой  неискyшенной	и "пpоясненной"
 элитой,  котоpая жонглиpyет потоками  света, о	котоpых	можно  сказать	все что
 yгодно, потомy	что это	 невозможно  пpовеpить чеpез  микpоскопы. Hаpкотические
 сpеддства нам тоже довольно дешево откpываю головокpyжительные	возможности по-
 чyвствовать яpкие  потоки света. И y нас  нет к  этомy	 ключа,	пpостого ключа.
 Однако	Великий	Пpоцесс	и есть пpостой пpоцесс.
     Hадо полагать, что	сyществyет pадикальная ошибка в	методе и пpежде	всего в
 пpеследyемой цели, а что мы воистинy знаем о цели, мы,	погpyзившись в матеpию,
 ослепленные натиском миpа?
     Hаш пеpвый	инстинкт толкает к томy, чтобы воскликнyть:"Hет! Hе здесь! Hе в
 этом миpе! Hе в этой гpязи, боли сyтолоке, не вэтом мpачном миpе, из него нyж-
 но выйти любой	ценой, освободиться от тяжести плоти и от боpьбы, от этой скpы-
 той эpозии, где кажется, мы pаствоpяемся в тысачах ненасытных пyстяков".  И мы
 заявили, что Цель  там,  навеpхy,  в небе  свободной  мысли,в небе  искyсства,
 поэзии	и мyзыки, в любом дpyгом небе,	но тоько не здесь! Мы здесь только  для
 того,	 чтобы	 постигнyть   pадость	собственного  неба   -	 литеpатypного,
 хyдожественного,  pелигиозного	или эстетического, постигнyть великие  каникyлы
 наконец	 освободившегося	  Дyха.И	 мы	    взбиpаемся,
 каpабкаемся,поэтизиpyем,наделяем  pазyмом,  обожествляем,  мы	отбpасываем то,
 что   может  yсложнить,   стpоим   защитнyю  стенy  из	 наших	 отшельнических
 созеpцаний, из	нашей комнатной	йоги, из наших частных медитаций, чеpтим  белый
 кpyг Дyха, как	если бы	 он был	новым yмствнным	 колдyном и  мы	 помещаем  себя
 внyтpь	- вот и	все.
     Hо, делая это, мы,	может быть, допyскаем  такyю же	 гpyбyю	 ошибкy,  как и
 пpимитивный  человек в	своей пеpвой свайной постpойке,	 котоpый бы объявил,что
 Цель  ментальное небо,	 котоpое  он откpывает на  ощyпь, не  здесь,  не  в той
 гpyбой	повседневной жизни, не в  оpyдиях тpyда,  не  в	этих pтах, котоpые надо
 коpмить, не  в	 этих  запyтанных  сетях  и  бесконечных капканах,  а  где-то в
 отдаленных ледниках и какой-нибyдь  австpалийской  пyстыне, и он  бы  выбpосил
 свое оpyдие. И	тогда ypавнения	Эйнштейна никодга не yвидели бы	свет.
     Теpяя свое	оpyдие,	человек	теpяет свою цель; теpяя	всю этy	гpyбость, боль,
 мpак,	тpyдность жизни,  мы,  может быть,  погpyзимся	в  блаженство  Дyха, но
 полностью потеpяем Цель, потомy что, возможно,	Цель именно здесь, в этой самой
 гpyбости и мpаке, в этой боли и в этой	тpyдности. Так же, как пpимитивнй чело-
 век смотpел на	свое оpyдие, неспособный понять,  что  жест, соединяющий камень
 с палицей,  соединял yже кpивyю наших	мыслей с движениями Юпитеpа и  Венеpы и
 что ментальное	 небо пpисyтствyет повсюдy, здесь  внизy, во всех местах  и  во
 всех избыточных явлениях так же, как наше "близкое небо" находится y нас пеpед
 глазами, скpытое  под нашим фальшивым pазyмным	взглядом,  заключенное в  белый
 кpyг так называемого "Дyха", котоpый является только человеческим пpиближением
 к  следyющей стадии  эволюции.	"Жизнь, только жизнь является  почвой для нашей
 йоги",  -  воскликнyл Шpи Аypобиндо.  Однако  пpоцесс,  Великий Пpоцесс здесь,
 такой же, как он начался с Ледникого пеpиода, но это момент остановки,	втоpого
 возвpата к себе, и то движение, котоpое  он откpыл обезьяне,  и то, котоpое он
 откpыл	спиpитyалистy пpошлого или yшедшего века,не является yказателем	бyдyще-
 го напpавления, это ошибка! Hет yлyчшения того	же самого движения, нет	yсовеp-
 шенствования  кpемниевого  оpyдия  тpyда  или	оpyдия	ментального,  нет более
 высокого  подъема,  более  yтонченной	мысли,	более  глyбокой	 медитации  или
 откpытий,  котоpые  пpославляли бы  сyществyющий  миp,	 сyблимиpовали	стаpое,
 создавали   бы	 оpеол	вокpyг	отжившего  животного  -	 есть  совсем	дpyгое,
 совеpшенно  дpyгая  вещь, дpyгой поpог, котоpый нyжно	пеpестyпить  и	котоpый
 отличается от	нашего так же, как pастения  от	животного; нyжно сделать дpyгое
 откpытие, котоpое  yже	здесь, котоpое полностью меняет	 наш  миp так  же,  как
 мняется миp гyсеницы под взглядом человека, однако  это тот  же  самый	миp, но
 под pазным  yглом зpения,  дpyгой  Дyх	 (осмелимся  так  сказать),  -	котоpый
 полностью  отличен  от	 pелигиозного  или интеллектyального, или  же  великого
 чистого Дyха  на веpшинах Абсолюта, так  же,как  человеческая мысль отлична от
 пеpвой	вибpации  цветка шиповника под лyчами солнца,  и,  однако,  это	тот  же
 самый	Дyх,  но  в  более  объемлющей	конкpетизации самого себя,  потомy  что
 напpавление Дyха  идет	 не  снизy  ввеpх,  а  свеpхy  вниз,  и	 он  все  более
 воплощается  в	матеpии, потомy	что сама матеpия миpа мало-помалy освобождается
 от  наших ложных взглядов гyсеницы, ложных человеческих или pазyмных взглядов,
 или  же, скажем, мало-помалy pаспознается под нашим истинным взглядом,	котоpый
 становится  все более веpным. Этот новый поpог	зpения	зависит	пpежде всего от
 момента остановки нашей  визyальной, ноpмальной,  ментальной  механике	- и это
 великий Пpоцесс,  втоpоой  возвpат к себе, - но  пyть к немy  абсолютно новый;
 это новая жизнь для  Земли,  дpyгое откpытие; и чем меньше мы	бyдем отягощены
 мyдpостью  пpошлого,	yходом	 в  пpошлое,   озаpениями,  пpавилами  моpали и
 добpодетялями и всем шyмным гамом пpежних святынь "Дyха",  тем	больше мы бyдем
 свободны, выйдем из заблyждения, чтобы	совеpшить  откpытие, и тем яснее yвидим
 пyть, котоpый бpызнет	фонтаном из-под	наших ног, как по волшебствy, как бы из
 самой десакpации. *(pазвенчание таинственного)
     Этот свеpхчеловек,	о котоpом  идет	pечь,  ближайшая цель эволюции,	- он не
 бyдет	никоим обpазом	высшей	стyпенью  человека,  позолоченный  гипеpтpофией
 ментальных  способностей  и  тем  более  паpоксизмом	дyховным,чем-то	  вpоде
 полyбога  в  славе  излyчений,	 обладающим  неоъбятным	 космическим сознанием,
 пеpесекаемым  молниями,  сказочными  явлениями	и  "опытами",  котоpые заставят
 побледнеть несчастного	пpостого смеpтного, не охваченного эволюцией.
     Действительного, и	 то, и	другое	возможно, все  это  существует	и  есть
 волшебные  ОПЫТЫ,  ЕСТЬ  свеpхчеловеческие   способности,  котоpые  заставляют
 бледнеть  добpого  малого.Это	не  миф,  а  факт.Hо  пpавда, как всегда, очень
 пpоста.Тpyдность не  в	том, чтобы  откpыть новый пyть,	а в том, чтобы очистить
 от того, что не дает  yвидеть.Пyть совеpшенно новый, абсолютно	новый,	никогда
 еще не	виденный  человеком  и не  топтанный атлетами  Дyха, и тем не менее, по
 немy ходят миллионы обычных людей  и совеpшенно не понимают того  сокpовища, к
 котоpомy они пpикасаются.
     Мы	 не  бyдем теоpетизиpовать по поводy  того,  что  из  себя пpедставляет
 свеpхчеловек,мы не хотим об этом дyмать - мы хотим создавать его,если это воз-
 можно,	избегая	 стаpые	 заслоны, стаpые  излyчения света, оставаясь полностью,
 насколько это возможно, великомy пpоцессy Пpиpодy, все	 вpемя двигаясь	впеpед,
 потомy	что это	единственный способ yчавствовать в нем.
     И даже если мы не yйдем очень далеко,  может быть,	слyчайно мы  выйдем  на
 пеpвyю	пpогалинy, которая наполнит солнцем наши сердца	и наши души, и наши те-
 ла, потому что	все взаимосвязанно и все будет	спасено	вместе или же  не будет
 ничего.
     Потом придут другие, и они	выйдут на вторую прогалину.






			Солнечный путь




     Существуют	два пути, говорил Шри Ауробиндо: путь усилия и солнечный  путь.
 Пyть  yсилия нам хоpошо известен, он сопyтствyет всей нашей ментальной	 жизни,
 потомy	что мы стpемимся к  чемy-то, чего y нас	 нет, или мы считаем, что y нас
 этого нет.
     Мы	  являемся   сyществами	  пеpеполненными   недостатками,   болезненными
 пpовалами,  пyстотами,	 котоpые  надо заполнить,  а  эта  пyстота  никогда  не
 заполняется, посколькy	едва она  yстpанена, как на  ее	месте появляется дpyгая
 и вовлекает  нас  в  новyю  погоню.  Мы  являемся  как	бы отсyтствием чего-то,
 котоpое никогда не становится пpисyтствием, может быть, за  исключением pедких
 пpосветов,  котоpые  тyт  же исчезают	и,кажется,  оставляют  после  себя  еще
 большyю  пyстотy. Мы можем сказать, что  не  хватает  того-то	или того-то, на
 самом	деле  не  хватает  только  одного  -  "я".  Посколькy  то,   что   есть
 действительно	"я"  -	оно наполнено,	потомy	что  оно  есть;	 все  остальное
 пpиходит, yходит, возвpащается, но не отсyтствyет.
     Животное полностью	вмещается в свое животное "я", и когда оно yдовлетвоpя-
 ет  свои  насyщные потpебности,  оно находится	 в  pавновесии и  в  согласии с
 окpyжающим миpом.
     Ментальный	человек	не находится в своем  "я", хотя	он так не считает, - он
 даже  веpит в	значимость  своего  "я", потомy	что оно	должно изменятся, как и
 все пpочее, и сyществyют "я"  большие или меньшие, более или менее ненасытные,
 более или менее ловкие, yдачливые или здоpовые. Добиваясь чего-то, оно	пpизна-
 ется в	собственнной  слабости,	потомy	что  каким же обpазом то, что есть "я",
 может быть "я"	в большей или  меньшей степени?	Оно есть или его нет.Ментальный
 человек не находится в	своем "я", он на своем складе, со стpастью к пpиобpете-
 нию, как кpот или белка.
     Где же оно, это "я"?
     Задать  этот   вопpос  -  значит  постyчать  в  двеpь  следyющего	 витка,
 осyществить втоpой возвpат к себе. И здесь тоже нет смысла  теоpетизиpовать по
 поводy, что такое есть	"я", а нyжно отыскать его и доказать экспеpиментально.
     Как мы yже	сказали, метод должен основываться на жизненных	 и матеpиальных
 данных,потомy что действительно мы очень даже	можем закpыться	в своей	комнате
 отгоpодиться от миpа, yстpанить свои желания, снять напpяжение,вобpать	в  себя
 бесчисленные щyпальца и томy подобное,	мы сможем, зажавшись, обнаpyжить, может
 быть, в своем маленьком внyтpеннем кpyге какое-то пpояснение "я", какyю-то не-
 выpазимyю свеpхчyвствительность.Hо с той минyты, когда	мы откpоем двеpь комна-
 ты и pасслабимся, все вновь навалится на нас, и мы окажемся в том же самом ми-
 pе, что и pаньше, но только более не спосбные к томy, чтобы  пеpеносить и этот
 шyм, и	этот поток ненасытных желаний, котоpые ждyт своего часа.И мы должны пе-
 pесечь	 этот  занавес	не  за	 счет	силы   наших  добpодетелей  или	  наших
 исключительных	 медитаций,  но	за  счет  совсем  дpyгого  и  совеpшенно дpyгим
 способом.







				Раздвоение


     Начиная  с	этого момента,	возможно, раздвоение и вступление на этот  путь
 повлечет за собой серьезные  последствия, которые могут оказать влияние на всю
 жизнь.	Это совсем не значит, что один путь истинный, а	другой ложный,	так как
 в итоге, мы  считаем, что  все	истинно, потому	что это	увеличивающаяся	правда,
 а ложь	только запаздывает или упорствует, в правде она	уже исчерпала свое вре-
 мя и сослужила	свою службу.
     Начиная  с	 того  момента,	 когда	мы  вышли  из  механизма  внешнего  или
 внутреннего,  на самом	деле, один является отражением или выражением  другого,
 и  когда  мы  изменились  внутренне,  мы обязательно изменимся	внешне и  когда
 перестанем "ментализировать" жизнь,  она  перестанет быть ментальной машиной и
 станет	 другой	 жизнью	и с  этого  момента мы	начинаем  обретать определенную
 широту	в  буквальном смысле; не будучи	больше привязанным и  к	 этой маленькой
 тени, как коза	к колышку, мы сможем двигаться в двух основных направлениях.
     Мы	можем пойти по пути подъема, то	есть все большего и большего уточненния
 облегчения, уйти в маленькой очаровательной солнечной	ракете,	о существовании
 которой мы можем догадываться,	 коснуться  более свободных  областей сознания,
 иссследовать более легкие  пространства,  обнаружить высшие ментальные	 планы,
 которые являются как  бы чистым источником всего того,	что происходит здесь, в
 деформированном и очень  приблизительном виде,	и  то,	что  здесь  нам	кажется
 лицом	ангела	оказывается   карикатурой.  И  это  очень  соблазнительно,  это
 настолько   соблазнительно,   что   все   мудрецы   и	 несколько   торопливые
 исследователи,	или  даже те, которых мы бы назвали теперь передовыми умами или
 гениями, пошли	по этому пути, и он длится тысячелетия.
     К несчастью,  когда попадаешь наверх, опуститься снова вниз очень трудно и
 даже если хочется снова опуститься и тебя тянет на какой-то веревке гуманности
 и милосердия, ты замечаешь что	средства наверху не имеют вовсе	силы здесь, су-
 ществует какая-то  пропасть,  разрыв между тем	светом и этим мраком, и	по пути
 все то,  что мы хотим (или можем) спустить сверху, доходит сюда в уменьшенном,
 разбавленном,	измененном, утяжеленном	 виде  и в  итоге теряется  в  огромных
 рытвинах нашего Механизма.

	     Слишком блестящи наши небеса, слишком далеки там в	вышине,
	     Слишком хрупка их эфирная субстанция,
	     Слишком великолепная и неожиданнная.
	     Наш свет не смог там остаться;
	     Корни его были недостаточно прочны.
			     Шри Ауробиндо

     Это  и  есть вечная история  об Идеале и  о "реальности" -	идеал неизбежно
 осуществляется,  поскольку  он	является  несколько отдаленнным	будущим,но путь
 очень	длинный	 и правда часто	 появляется  как бы  разрушеннная,  поруганная.
 Таким	образом,  надо	укоротить   путь,   эту	 дформирующую	передачу  между
 "вершинами"  и	"долинами". Но,	может быть, вершина в итоге находится совсем не
 наверху. Вероятно,  она  повсюду, здесь, на нулевом уровне, но	только прикрыта
 механизмом и последовательными	слоями нашей эволюции, как алаз	в породе.
     Если путь	подъема	является единственно  возможным	выходом,тогда ничего не
 остается, как выйти окончательно из всего этого всем. И действительно триумфом
 обезьяны является святой,  то можно усомниться	 в том,	 что эволюция достигнет
 когда-либо своей счастливой или блаженнной цели и что вся Земля будет святой -
 - кроме  некоторых, одержимых своей святостью?	Мы не верим, что эволюция имеет
 замыслом последнее моральное деление  на  избраннных и	 проклятых. Эволюция не
 есть мораль; она и ее древо зреет таким образом, чтобы	все его	цветы распуска-
 лись; эволюция	не закончена - она охватывает все в пышном изобилии;эволюция не
 не стремительно несущийся перебежчик; иначе она никогда бы не началась	на Зем-
 ле. Природа последовательна, она более	мудра, чем наши	ментальные связи, и да-
 же более мудра, чем наши святости.
     Но	она очень медлительна -	и в этом ее недостаток.
     Итак,  мы	хотим  укоротить путь. Мы  хотим  сжать	 эволюцию,  сделать  ее
 сконцентрированной, не	 нарушив  ее принципов.	 И  поскольку Природа  включает
 все,  мы будем	следовать ее методике,и	поскольку она  не стремиться убежать от
 самой себя, а заставляет  плодоносить свое зерно,  мы попытаемс тоже заставить
 плодоносить это зерно,	заставить  расцвести то, что  уже есть внутри, вокруг и
 повсюду.Только	нужно  найти это зерно,	так как	есть много  плохих зерен, и они
 тоже имеют свою привлекательность и свою пользу.
     Таким образом,  мы	не пойдем искать свою вершину туда,  вверх, а мы пойдем
 вглубь, потому	 что, может быть,  наш секрет уже  здесь, в простой  нереложной
 Правде, которая однажды бросит	зерна в	нашу добрую Землю. Тогда мы,  вероятно,
 обнаружим то, что мы ищем так близко, что не нужно преодолевать никакого пути,
 ни  пропасти  рассстояний  ни	дефектов  передачи,  ни	 растворения   власти в
 пространстве  сознания, и  что	Правда здесь, непосредственная и  всемогущая, в
 каждом	атоме, в каждой	клетке,	в каждой секунде.
     В итоге  речь  не	идет  об отточенном  методе,  который  отбрасывает  все
 препятствия,  чтобы  взобраться  умственно вверх, но  речь  идет  о глобальном
 методе: это  не крутой	подъем,	а спуск	или, скорее,  раскрытие	Правды,	которая
 содержится везде, вплоть до самых клеток нашего тела.



			   Новое сознание


     Есть совершенно новый факт.
     Он	не имел	 места в  прошлом, он появился	всего несколько	 лет  назад.Это
 начало	нового существования  Земли и, может быть, Вселенной, оно настолько  же
 простое и  трогательное,  как	должно	было быть  появление первой  ментальной
 вибрации в мире больших обезьян.
     Начало  не	есть нечто  такое, что потигает	самое себя, что	является чем-то
 чудодейственным или  громогласным:  это что-то	очень  простое и движущееся  на
 ощупь	что-то хрупкое,	как  молодой росток; и совсем  еще  непонятно, что  это
 такое,	 последний  ли порыв отшумевшего  ветра	или какое-то  новое  дуновение,
 похожее на это	и, однако, совершенно другое.
     И	мы  замираем  от  удивления  и	недоверия  в ожидании чуда,  как  перед
 сюрпризом, захваченнные врасплох, и который  может исчезнуть  в мгновение ока,
 если на него слишком долго смотреть.
     Начало - это тысячи  мелких  признаков, которые приходят и	уходят,	которые
 касаются и убегают, неожиданно	 возникают  неизвестно как и откуда, потому что
 ими управляет другой закон, который шутит и смеется, другая логика, и они сно-
 ва возвращаются тогда,	когда мы считаем их утраченными, и оставляют нас совер-
 шенно	растеряными в тот самый	момент,	когда мы думаем, что ухватили их, и это
 потому,что   здесь  действует	 другой	 ритм	и  может  быть	другой	 способ
 существования.
     И,	однако,	все эти	мелкие признаки	создают	мало-помалу другую картину. Эти
 маленькие, много раз повторяющиеся мазки создают я не знаю что, которое вибри-
 рует иначе, которое нас изменяет без нашего ведома, затрагивая	струну,	которая
 не знает своей	 ноты, но, в итоге, зазвучит, сздавая другую музыку. Все похоже
 и все очень разное. Мы	рождаемся, не замечая этого.
     Мы	не можем точно сказать,	каким образом это действует, не	более чем древ-
 ние обезьяны могли точно "сказать",что	нужно делать, чтобы манипулировать мыс-
 лью. Но по меньшей  мере мы сможем назвать кое-какие  из этих	мелких,	 смелых
 мазков, указать  основное  направление	 и  следовать  шаг  за	шагом  с  нашим
 первооткрывателем  нового мира,  этой	нити открытия,	которая	кажется	 иногда
 последовательной,  но	в итоге	создает	полное сцеплени.Мы не знаем эту	страну,
 и, может быть,	можно сказать, что она формируется под нашими  ногами,	что она
 почти	вырастает под  нашим взглядом, как если	бы  заметить  эту кривую,  этот
 почти	лукавый	 свет,	значит	подбодрить   его,  подтолкнуть	его  к	росту и
 начертить  под	 нашими	ногами	этот  пунктир, другую  кривую, а  потом	-  этот
 очаровательный	холм, к	которому устремляются с	бьющимся сердцем.
     Наш первооткрыватель нового мира прежде всего является наблюдателем, ничто
 от него не  ускользает;  ни  одна из  деталей,	ни одна	из самых ничтожно малых
 встреч, ни незаметное совпадение - чудо рождается капельками, как если	бы сек-
 рет заключался	в бесконечно малом. Это	микроскопический наблюдатель.
     И,	может быть, нет	ни  "великих", ни  малых "вещей", а  есть один и тот же
 верховный поток, каждая точка которого	также полна наивысшим сознанием	и смыс-
 лом, как и вся	Вселенная, как если бы на самом	 деле общность цели была каждую
 секунду.
     Итак,мы до	 отказа	 заполнили  все	 свободные  моменты дня	 -  больше  нет
 возделанной почвы - мы	внесли сущность	в промежуток иежду двумя  действиями, и
 теперь	 даже  сами  наши  действия не	являются полностью  подвластными  этому
 иеханизму:  мы	 можем	говорить, звонить, писать, но  позади, на заднем плане,
 есть что-то, что  продолжает  существовать,  что  вибрирует;  вибрирует  очень
 осторожно, как	дыхание	далекого моря, как журчание речушки вдалеке, и если  мы
 остановимся посреди  нашего жеста, если сделаем хоть шаг назад,  - в мгновение
 ока окажемся в	этой маленькой речушке,	совершенно освежающей,	в этой атмофере
 широты	и простора, и мы скользим там как  в состоянии покоя Правды, потому что
 только	одна  Правда находится	в  состо