нцию, про которую говорят, что она фиолетовая или
темно-синяя и пузырится, как жидкость. Когда после приема аяхуаски у
вас возникает рвота, вы выбрасываете именно эту жидкость; кроме
того, она выступает на коже как пот. Вот эту любопытную штуку
дживаро и используют в большинстве своих колдовских обрядов. Все это
держится в строжайшей тайне. Очевидцы утверждают, что шаманы
выливают жижу на землю перед собой и, глядя в нее, видят другие края
и времена. Если верить им, природа этой жидкости полностью выходит
за пределы обычного опыта; она состоит из пространства-времени или
мысли, или же представляет собой чистую галлюцинацию, которая
приобретает объективное выражение, но всегда ограниченное пределами
жидкости.
     В своих исследованиях дживаро Харнер был не одинок. С самого
начала поступления этнографических отчетов с Амазонки пошли слухи и
неподтвержденные сообщения о волшебных выделениях и психофизических
объектах - продуктах человеческой жизнедеятельности, - которые
благодаря использованию галлюциногенов и заклинаний наделяются
колдовскими силами. Мне припомнилось замечание алхимиков о том, что
тайна скрыта в испражнениях.
     - Материя, существующая за пределами трех измерений и потому
     - Да. Не уверен, что это значит, но, по-моему, нечто в этом
роде. Черт побери, а почему бы и нет? Я имею в виду, что это звучит
довольно дико, но ведь это еще и система символов, которую мы
принесли с собой и которая согласуется с магией шаманов, - а ведь
именно ее поиски и привели нас сюда. "Вот зачем ты взошел на борт,
парень, - гоняться за Белым Китом по всем морям и океанам, на обоих
полушариях земли, пока не прольется его черная кровь и не
перевернется он кверху брюхом". Ты ведь это имел в виду?
     Обращение к мелвилловской риторике было неожиданным и совсем не
характерным для него. И где он только нахватался цитат?
     - Да, пожалуй.
     - Только дело вот в чем: если действительно происходит что-то
сверхъестественное, нужно его исследовать и выяснить, что же это
такое, а потом свести к какой-то понятной схеме. Положим, мы не
представляем, с чем имеем дело, но, с другой стороны, нам известно,
что мы прибыли сюда, чтобы исследовать магию шаманов в целом.
Поэтому сейчас мы должны продолжать работу над этим эффектом - или
как там еще его можно назвать - в надежде, что мы знаем что делаем и
что у нас достаточно данных, чтобы его раскусить. Мы забрались
слишком далеко, чтобы заняться чем-то другим, а пренебречь таким
случаем - значит упустить блестящую возможность.
     - Да, ты прав, - ответил я. - Только впереди у нас темный лес.
Сначала Иное показалось нам таким доступным - сам знаешь, новичкам
часто везет. Это все гриб или гриб вместе с дымом аяхуаски - трудно
сказать наверняка. Слишком много переменных. Да к тому же еще
столько совпадений.
     - То-то и оно. Я чувствую, нас ждет что-то потрясающее.
Остается только пристально наблюдать за своей буйной фантазией и не
проворонить того, что развивается. Добрый старый метод Юнга - только
и всего.
     - Да, - согласился я, - в идеале все это можно было бы довести
до такого момента, когда можно будет поставить какой-то опыт, чтобы
проверить подлинность этого эффекта.
     Мне припомнился эпизод в книге "Учение дона Хуана", когда
пейотный человечек, Мескалито, поворачивает руку ладонью вверх, и на
ней Карлос Кастанеда видит случай из своего прошлого.
     Если этот феномен действительно существует в природе, то, быть
может, суть его вот в чем: образуется очень тонкая чувствительная
пленка жидкости, связывающей нас с иными измерениями и способной
улавливать мысленные образы. И когда вы в нее смотрите, возникает
совершенно обратная связь. Жидкость становится зеркалом, в котором
отражается не ваш физический облик, а мша внутренняя сущность.
Разумеется, все это одни рассуждения. Существует ли такая жидкость
на самом деле? Или это всего лишь галлюцинация? Кто, спрашивается,
может в такое поверить?
     У Денниса возникло твердое убеждение, что это как-то связано со
звуком, что возможно либо стабилизировать такое вещество, либо
вызывать его появление, каким-то образом изменяя свой голос-Идея
странная и шаткая, поскольку ее можно экстраполировать до
бесконечности: ведь что бы это ни было, оно состоит из того же
материала, что и само воображение. Если ограничить это вещество
тремя измерениями, оно может быть чем угодно, и все же фиолетовая
эктоплазменная мыслежидкость должна существовать только в четвертом
измерении. Можно предположить, что, пробив иное измерение, можно
заставить эту жидкость, кипя, выливаться наружу. Одним словом,
болтовня для умников. Глупейший словесный понос.
     Он долго и вдохновенно распространялся на эту тему. Я был в
восторге. ЕГО идеи казались мне замечательными. Я ощущал, что из
триптаминового океана в наши сети попалась еще одна идея. Только -
что с ней делать? - вот в чем вопрос.
     Вспоминая об этом теперь, столько всего узнав за прошедшие
двадцать лет, трудно с уверенностью сказать, во что именно мы верили
тогда, в Ла Чоррере, какого уровня понимания достигли в ту пору.
Нами владели легкость и восторг - первые навеянные грибами
переживания s этом дивном уединенном месте привели нас в состояние
плавно нарастающей эйфории. Счастливое это было время. Нас
подстегивала перспектива скорой разгадки Тайны - так мы тогда
называли весь спектр эффектов, входящих в вызываемый триптамином
экстаз, - да еще в обстоятельствах, столь близких к идеальным. Вот
что стало компасом и кораблем в наших поисках; ажурные топологии
галактических ульев в диметилтриптаминовом забытье, то переплетение
дешевой болтовни и формальной математики, где желания превращаются в
коней, и все пускаются вскачь. Нам не была чужда мысль об Ином, но
она представала перед нами только в виде мимолетных проблесков, в
облике lux natura, лучей духовности, пробивающихся из глубин
органической природы. В то время мы были поклонниками Богини, но еще
не стали ее возлюбленными.
     Мне кажется, все члены нашей маленькой экспедиции ощущали, что
вокруг нас что-то открывается, что время растягивается и мы медленно
кружимся в расширяющемся зеленом мире, пульсирующем странной, почти
эротической жизнью, который окружал нас на тысячи миль. Джунгли как
разум, висящая в космосе планета как разум - образы упорядоченности
и разумной организации, толпясь, подступали со всех сторон. Какими
же мы были маленькими, как мало знали и как неуемно гордились тем,
что знали, ощущая себя сродни посланцам человечества, встретившим
нечто неведомое, Иное, нечто такое, что с самого начала находилось
на грани человеческого восприятия. В эти первые дни, проведенные в
Ла Чоррере, к нашему задору примешивалось какое-то гордое и
надменное величие.
     Следующий день, первого марта, прошел без особых событий.
Деннис корпел над своим дневником. Я ловил насекомых. Ванесса
фотографировала окрестности миссии. Вечером мы все опять собрались
вместе у гребня холма, где стояло наше маленькое жилище. Мы с Ив
сидели рядом, глядя на озеро, в безмолвном согласии друг с другом и
рекой.
     Первой заметила неладное Ив. Озеро пониже чорро белело хлопьями
пены, которую взбивал поток воды, низвергающийся сквозь узкое русло.
Плавающие на бурной воде хлопья отмечали течение реки, которая
впадала в озеро и вытекала из него с противоположной стороны. Именно
это привлекло внимание Ив. Понаблюдав за поверхностью воды несколько
минут, она заметила, что в движение крапчатой поверхности у дальнего
берега озера внезапно вкралась перемена: вода там как будто застыла.
Вот именно - просто остановилась. Поверхность казалась заледеневшей,
и в то же время другая половина реки продолжала течь как ни в чем не
бывало.
     Из хижины вызвали Денниса и Ванессу, и они согласились, что
эффект удивительный. Когда они стали гадать о причинах, было ли тому
виной время дня, освещение, оптическая иллюзия или что-то другое, я
ушел: все во мне противилось их доводам. Как только высказывалась
очередная догадка, у меня возникала глубокая внутренняя уверенность,
что ситуация развивается именно так, как ей надлежит развиваться, и
каждый играет роль, отведенную ему, причем делает это безупречно.
     Такое состояние спокойного, всепонимающего смирения было для
меня чем-то новым. Возможно, оно усилилось под влиянием съеденных
грибов, но проявляться начало раньше, во время месячного пребывания
в Колумбии, предшествовавшего нашему походу в джунгли. Еще несколько
недель назад я бы принял участие в этом споре, теперь же предоставил
ему развиваться своим чередом. Проходя по берегу, я искал места, где
бы присесть: Деннис дал мне прочитать выдержку из своего дневника за
тот день.
    1 марта 1971 года
        Вчера вечером, съев один гриб и покурив травы, я снова
    вызвал тот феномен. Переживание почти полностью совпало с тем,
    которое было у меня в первый раз: вздымающаяся, пульсирующая
    волна гортанного гудения, которое стремительно усиливалось и
    набирало сокрушительную энергию по мере того, как я его издавал.
    Я мог бы продлить этот звук и дальше, за пределы краткого
    всплеска, но не стал - из-за энергии. Уверен, что скоро смогу
    вызывать этот звук, совсем не прибегая к триптамину или каким бы
    то ни было другим веществам. С каждым разом включаться
    становится все легче, и теперь я чувствую, что смогу
    воспроизвести его в любое время. Совершенно ясно, что звук
    представляет собой обучаемое действие, которое вызывается и
    стимулируется триптаминами, но, если его понять и освоить, можно
    обойтись и без триптаминов. До сих пор нам удалось установить
    наличие своеобразного голосового феномена у двух индивидуумов,
    поставленных в сходные экспериментальные условия. Теперь нужно
    попытаться выяснить, что же представляет собой данный феномен.
    Необходимо провести эксперименты со звуком и, базируясь на их
    результатах, вывести теории, которые помогут нам понять процесс
    в действии. Теренс экспериментирует с этими звуками гораздо
    дольше, чем кто-то другой (насколько мне известно, единственный,
    кроме него, - я сам), и ему уже удалось обнаружить кое-что
    интересное.
        Нечто вроде того, что обычно невидимая синтаксическая
    паутина, удерживающая вместе и язык, и весь мир, может отвердеть
    или изменить свой онтологический статус и стать видимой. Похоже,
    и вправду существует некое параллельное измерение мысли, где все
    состоит из видимой речи, что-то вроде соседнего мирка,
    населенного эльфами, которые сами воспевают себя в жизнь и
    приглашают всех встречных последовать их примеру.
        Он описывает состояние, вызываемое ДМТ, в котором возможны
    продолжительные всплески такой звуковой энергии, когда видишь,
    как звуковые уровни уплотняются и в конце концов
    материализуются, превращаясь в крошечных существ, похожих на
    заводных гномов, сделанных из материала, напоминающего
    стеклянистую пену, которая изливается из тела, рта и половых
    органов в течение всего времени, пока длится звук. Она
    пузырится, фосфоресцирует и не поддается описанию. Перед ней
    языковая метафора беспомощна, ибо на самом деле вещество это
    представляет собой запредельную для языка материю. Это речь, но
    состоит она не из слов; это речь, которая становится и является
    тем, о чем говорит. Она суть более совершенный первичный Логос.
    Мы убеждены, что, экспериментируя с этими голосовыми феноменами
    -при воздействии психоделиков и без них, - можно будет постичь
    транслингвистическую материю и использовать ее для достижения
    любой реальности, ибо произнести что-либо таким голосом - значит
    заставить это случиться!

     Не будучи в то время химиками, мы сумели обратить сгущение духа
в идею транслингвистической материи. Слово, предмет и познание
слились воедино в лучших традициях высшей тантрической йоги. Брат
мой был во власти откровения - тайны алхимии в ее самом традиционном
смысле:
        Столь опрометчивое утверждение могло бы показаться нелепым,
    не будь оно подкреплено долгими., изнурительными размышлениями
    на эту тему. Наши исследования в области химии мышления,
    метаболизма триптамина, природы мысли, сознания, истории, магии,
    шаманизма, квантовой и релятивистской физики, метаморфозы,
    насекомых, алхимических процессов и т.д. в совокупности с
    интуитивным пониманием некаузальных синхронистических процессов,
    происходящих под действием строфарии, позволяют нам осмелиться
    на не совсем уж дикую догадку относительно того, чем может быть
    этот облекающийся в форму звук. Влияя на нервные ткани,
    галлюциногены способны во временном измерении вносить изменение
    в сознание. Понятно, что само сознание тоже может производить
    изменения в трех измерениях. Под действием триптаминов
    появляется возможность при наличии определенных условий слышать
    и издавать голосом звук, который проходит через копировальное
    устройство высших измерений и сгущается, образуя
    транслингвистическую материю, т.е. материю, которая повторяет
    себя во времени, - вроде голограммы, которая повторяет себя в
    пространстве. Субстанция, возникновение которой инициируют
    звуки, - это триптамин, продукт метаболизма мысли, проходящей
    через высшее пространственное измерение. Она являет собой
    молекулу иного измерения, совершающую путь во внешнем для себя
    пространстве "этого" мира. Гипермерная природа данного материала
    такова, что он являет собой одновременно все - и понятия, и
    мысли, и миры, и людей, и события, - сплавленное в единое целое
    силою алхимии ума, достояния высших измерений.

     Такова гипотеза загадочной и магической слизи, легенды о
которой и по сию пору сохранились на менее исследованных притонах
Амазонки. Там ходят упорные слухи о некем магическом веществе,
которое искусные шаманы выделяют из своего тела. Оно якобы помогает
им врачевать, творить чудеса и добывать сведения, которые невозможно
получить никаким из обычных способов. Как волшебные зеркала,
знакомые нам по сказкам, волшебные жидкости из бытующих в джунглях
поверий - это окна, позволяющие заглянуть в далекие времена и края.
Наша задача состояла в том, чтобы создать достоверную модель того,
как может происходить такой феномен, не забывая при этом об
известных или подразумеваемых законах физики и химии. Задача не из
легких! В своем дневнике Деннис размышлял:
        Возникает множество вопросов относительно феноменологии этой
    временной голограммы как жидкой матрицы. Мы полагаем, что
    триптамин, продукт метаболизма высших измерений - алхимический
    феномен, заключающийся в правильном соединении триптамина
    (соединения, почти повсеместно встречающегося в органическом
    мире) с произносимым голосом звуком, который опосредован умом.
    Именно ум управляет этим процессом, а управление заключается в
    гармонической настройке на внутренний аудиолингвистический
    феномен, который, возможно, представляет собой "тон"
    электронного парамагнитного резонанса молекулы псилоцибина, И
    когда наступает смыкание с этим тоном - процесс, который
    заключается главным образом в доведенном до совершенства
    звукоподражании внутреннему тону, - то вырабатывается
    гипермерный триптамин. Является ли он таким же продуктом ума,
    как и мысль? Реален ли он, как любая жидкость, как вода? Харнер
    утверждает, что шаманы дживаро под влиянием триптамина,
    употребляемого вместе с Banisteriopsis caapi (аяхуаска),
    замедляющей действие МАО, вырабатывают светящуюся жидкость,
    благодаря которой и творят все свои колдовские дела. Говорят,
    что эту невидимую обычным глазом жидкость может увидеть любой,
    кто отведает настой аяхуаски, которую часто связывают с
    фиолетовым свечением и темно-синими галлюцинациями. Возможно,
    речь идет о термической плазме, видимой только в
    ультрафиолетовом спектре. Если окажется, что этот феномен
    подпадает под вышеупомянутую категорию "продукт ума" и действует
    так, как описано, но с одной оговоркой: он не имеет отношения к
    обычному пространству-времени, то он все равно представляет
    собой суть того гиперизмерения, которое Юнг назвал коллективным
    бессознательным.

     Если оглянуться в прошлое с высоты двадцатилетнего опыта, эти
записи покажутся одновременно заумными и наивными. Теория о
возможности совместной метаморфозы мира мысли и материи противоречит
принципам интуитивизма и концептуально усложнена, и все же именно
уверенность, что за этим феноменом или за представлением о нем
скрывается нечто реальное, явилась тем главным, что привело нас к
исследованию шаманизма в бассейне Амазонки. Прочитав эти записи
впервые, я усомнился в прочитанном. Казалось, в нем нет и крупицы
здравого смысла. Я так и не сумел толком ничего понять. Однако и
сегодня, когда позади лежат годы исследований, направленных на
осмысление событий в Ла Чоррере, эти идеи кажутся такими же волшебно
близкими и одновременно далекими, какими показались мне тогда. У нас
была теория и был опыт, и вскоре мы решили попытаться связать их
воедино, поставив эксперимент, результаты которого были бы абсурдны,
не содержись в странных идеях, рожденных в тот период, зерна
практической истины.
     Вечером, перед тем как лечь спать, Ив, Деннис и я выкурили
самокрутку Санта-Марты-Голд. Когда мы уселись и начали этот ритуал,
вокруг стояла тихая, совершенно ясная ночь. Ив что-то сказала по
этому поводу, и все мы на миг взглянули на Млечный путь. Небо было
усеяно миллионами звезд. Мы покуривали, храня благоговейное
молчание. Прошло, наверное, минут пять, а каждый из нас все еще
блуждал в своих мыслях. Мечты наши прервал возглас Денниса:
     - Взгляните, как быстро изменилась воздушная среда! Туман
поднимается.
     И точно. Вокруг на расстоянии футов в семьдесят жался к земле
слой густого тумана толщиной всего в несколько футов. И вот, прямо у
нас на глазах, он начал разбухать, распространяясь ввысь и вширь,
пока не превратился в плотную пелену, окутавшую всю окрестность.
Всего несколько минут - и на месте бездонного и ясного ночного неба
возникла сплошная завеса тумана. Я был искренне изумлен. Первым
предложил объяснение Деннис, причем уверенность его была еще более
ошеломляющей, чем само явление:
     - Это нестабильность давления, которая под влиянием нашей
горящей самокрутки смогла перейти критический порог.
     - Ты, должно быть, меня разыгрываешь! - не поверил я. -"
Неужели ты хочешь сказать, что жар от нашей самокрутки заставил воду
вокруг нас сгуститься в видимый туман, и это явилось началом цепной
реакции для всего перенасыщенного влагой окрестного воздуха? Не
можешь же ты утверждать такое всерьез!
     - Нет-нет, именно так оно и есть! Более того, это произошло не
случайно, вернее сказать, нечто, может быть, гриб, использует это в
качестве примера. Это его способ показать нам, что малые
нестабильности в системе могут создавать общие большие колебания.
(Разумеется, никто из нас не мог тогда знать, что в последующие
десятилетия математики будут изучать такие вот идеи под названием
"теория и динамика хаоса")
     - Ну, ты даешь!
     Эта болтовня Денниса выбила меня из колеи. Я и вообразить не
мог, что его объяснение верно, и недоумевал, как он сам может
считать его правдоподобным . Мне впервые пришло в голову, что он
слегка свихнулся. Тогда, думая об этом, я не пользовался жаргоном
психоаналитиков, но заметил у себя реакцию, которая включала мысль о
том, что он соскальзывает в мифопоэтическую реальность, или, как я
тогда для себя сформулировал,, "у него крыша поехала".
     Тем временем туман стал совершенно непроглядным, и все мы пошли
спать. Но перед этим Ив рассказала, что во время молчания,
предшествующего появлению тумана, у нее была галлюцинация. Когда она
сидела с закрытыми глазами, ей привиделось странное, похожее на
эльфа с