яхте в поисках Бога...
     Внешнее, отлученное от  какого-либо  сияния  внутреннего,  находится во
мраке. Мы живем  в век тьмы. Состояние внешней тьмы есть состояние греха -то
есть отчуждения, или отстранения, от  внутреннего  света. Некоторые действия
ведут к еще  большему отстранению; определенные  другие помогают человеку не
уноситься так далеко. Первые прежде назывались грешными.
     Способов  потерять  собственный путь  -легион.  Безумие -определенно не
самый   недвусмысленный.    Контрбезумие   психиатрии   Крепелина    -точное
противопоставление  "официальному"  психозу. Буквально  и абсолютно серьезно
она безумна, если под безумием мы  понимаем любое радикальное отстранение от
всеобщности того, в чем суть. Вспомните объективное безумие Киркегора.
     Как мы переживаем мир, так мы и действуем. Мы ведем себя в свете нашего
взгляда на  то, что есть суть, а что  - не  суть. То есть каждая личность  -
более или менее наивный  онтолог. У каждой личности есть взгляды на  то, что
есть, а чего -нет.
     Мне кажется,  несомненно, что за  последнюю тысячу лет  в  переживаниях
человека  произошли глубокие перемены. Некоторым образом они более очевидны,
нежели перемены в моделях его поведения. Есть  все, чтобы  предполагать, что
человек переживал Бога. Вера никогда не являлась вопросом о том,  существует
ли Он, но  верованием в Присутствие,  которое переживалось, и было известно,
что оно  существует в качестве  самообосновывающей данности. Очень похоже на
то,  что  многие  люди  в наше  время  не  переживали  Присутствие  Бога или
Присутствие Его отсутствия, но лишь отсутствие Его Присутствия.
     Нам нужна история явлений, а не просто - больше явлений истории.
     Светский  психотерапевт  часто находится,  так сказать, в  роли слепца,
ведущего наполовину слепого.
     Источник сам по себе не иссяк, пламя все еще горит, река все еще течет,
ключ все еще бьет, свет не померк. Но между нами и Нечто -  покров более чем
в пятнадцать метров железобетона. Deus absconditus. Или скрылись мы.
     В  наше  время  все  направлено  на  категоризацию  и  сегрегацию  этой
реальности   от   объективных   фактов.   Это    подобно   бетонной   стене.
Интеллектуально,  эмоционально,  межличностно,  организационно,  интуитивно,
теоретически  мы  должны пробить  эту  твердую стену  -даже с риском  хаоса,
безумия и смерти. Нет никаких заверений, никаких гарантий.
     Многие люди подготовлены к вере в смысле научно недоказуемого верования
в непроверенную гипотезу.  У некоторых есть  достаточно  надежды,  чтобы  ее
проверить.  Многие люди  создают  в  воображении  то,  что  они  переживают.
Некоторые созданы  для того, чтобы верить согласно своему переживанию. Павел
из  Тарса был  схвачен за шиворот, брошен на  землю и ослеплен  на три  дня.
Такое непосредственное переживание самообосновывающе.
     Мы живем в светском  мире. Чтобы  приспособиться  к этому миру, ребенок
отрекается от своего восторга. ("L'enfant abdique son extase". Малларме.) Мы
ждем  веры,  потеряв  наше  переживание духа.  Но  такая  вера должна  стать
верованием в реальность, которая не очевидна. У Амоса есть  пророчество, что
время будет, когда на земле  наступит голод, "не голод хлеба, не жажда воды,
но  жажда  слышаний  слов  Господних".  Такое  время   сейчас   пришло.  Это
-настоящее.
     С отчужденной отправной  точки нашего псевдоздоровья все -  едино. Наше
здоровье не есть "истинное" здоровье. Их безумие не есть "истинное" безумие.
Безумие наших пациентов  - артефакт  распада, обрушенного на них нами и  ими
самими  на себя.  Не  нужно  предполагать,  что мы  уже  не встретим  больше
"истинного" безумия, как и то, что мы -поистине здоровы. Безумие, которое мы
встречаем у пациентов,- это грубая пародия, гротескная карикатура на то, чем
может стать,  естественное лечение той отстраненной целостности,  которую мы
называем  здоровьем.  Истинное  здоровье, так  или  иначе,  влечет за  собой
разложение нормального эго, которое ложное "я" полноправно приспосабливает к
нашей    отчужденной   социальной    реальности:    появление   "внутренних"
архетипических   посредников  божественной   силы,  а  через  эту  смерть  -
перерождение и окончательное установление нового вида функционирования  эго;
эго ныне - слуга божественного, а не его предатель.

     VII. ДЕСЯТИДНЕВНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
     Сейчас  Джесси  Уоткинс  -хорошо  известный скульптор. Я  рад,  что  он
является моим другом.
     Он  родился 31  декабря  1899 года. Во  время первой  мировой войны  он
отправился в море на грузовом пароходе,  это было в  1916  году. Его  первый
рейс был  па север России. В том  же году  его  судно  было  торпедировано в
Средиземном море. В 1932 году он служил на одном паруснике.
     Вторую  мировую  войну он  завершил  (тогда  он  служил на  Королевском
военно-морском  флоте)  в чине  капитана 3-го  ранга  начальником берегового
конвоя. За время своей карьеры  на море  он был  свидетелем кораблекрушения,
бунта на корабле и убийства.
     Он  рисовал с  раннего  детства и постоянно занимался этим в  море.  Во
время  кратких  пребываний  на  суше   он  спорадически  посещал  занятия  в
Голдсмитсовском  колледже и Художественной  школе Челси.  Он также  писал  и
опубликовал несколько морских рассказов.
     Двадцать семь лет назад  Уоткинс  прошел через "психотический  эпизод",
длившийся десять дней. Я записал на магнитофон разговор с ним об этом в 1964
году, и с ею разрешения здесь приводятся выдержки из него.
     Материал говорит сам за себя. Это отчет о его путешествии во внутреннее
пространство  и  время. Основные  черты  описания  не  являются  необычными,
необычно  здесь то, что он в состоянии дать  такой ясный отчет об этом. Хотя
эти события  произошли двадцать семь лет тому назад, они живо  сохранились в
его памяти и представляют собой одно из самых  значительных переживаний всей
его жизни.
     Прелиминарии
     До  начала своего  путешествия  Джесси  "перенесся в  совершенно  новую
обстановку".  Он  работал  по семь  дней в неделю  до  позднего  вечера.  Он
чувствовал  себя физически,  эмоционально  и духовно на "отливе".  Поскольку
здесь нас интересует само путешествие, мы не будем более подробно  вдаваться
в предшествующие тому  обстоятельства. Потом его  укусила собака, и рана  не
заживала. Он  пошел  в больницу,  где  ему впервые  в  жизни  сделали  общую
анестезию и перевязали рану.
     Он вернулся домой на  автобусе  и сел  в кресло.  В  комнату вошел  его
семилетний сын,  и  Джесси  увидел его  как-то странно  и  по-новому,  неким
образом неотдаленным от самого себя.
     Затем все началось.
     Путешествие
     "...Внезапно я посмотрел  на  часы,  а радио  было включено,  и  играла
музыка... гм...  о, какая-то  популярная музыка.  Она  основывалась на ритме
трамвая.  Таа-та-та-таа-таа  -нечто вроде  повторяющейся мелодии  Равеля.  А
когда это произошло,  я внезапно почувствовал, будто  время течет  вспять. Я
чувствовал,  что время течет вспять, у меня было это необычайное ощущение...
э-э...  самое сильное ощущение в Ц тот момент у меня  заключалось в том, что
время течет в обратную сторону...
     Я чувствовал  это настолько сильно,  что посмотрел на  часы и  каким-то
образом ощутил, что часы подкрепляют мое собственное мнение о том, что время
течет  вспять, хотя я не видел, чтобы стрелки двигались... Я ощутил тревогу,
потому  что  вдруг  почувствовал,  будто  движусь  куда-то  на  своего  рода
конвейере... и  не  могу  ничего с  этим поделать,  будто  качусь и  скольжу
куда-то вниз... так сказать,  спускаюсь с парашютом и... э-э...  не могу сам
остановиться. И... гм... меня охватила паника... Я помню, что вошел в другую
комнату, чтобы  понять, где я нахожусь,  взглянуть на свое собственное лицо,
но в той комнате не было зеркала. Я пошел в следующую комнату и посмотрел на
себя в  зеркало, и  я выглядел как-то странно.  Казалось, будто я  смотрю на
кого-то,  кто...  кого-то,  кто  мне  знаком,  но... э-э...  какой-то  очень
странный и отличается от меня... а потом у меня возникло необычное ощущение,
что я  вполне могу сделать с  собой все что угодно, что я  управляю... всеми
своими способностями,  телом и всем  остальным... и я начал что-то бессвязно
болтать".
     Человек  видит  старое и знакомое как-то странно и  по-новому. Зачастую
словно впервые. Старые привязки потеряны. Он возвращается назад  во времени.
Он пускается в древнейшее на свете путешествие.
     "Моя  жена очень... гм... обеспокоилась. Она вошла и велела  мне  сесть
или  лечь  в  постель,  а поскольку она очень  встревожилась,  она попросила
прийти нашего соседа. Он  служил на гражданской службе, и он тоже был слегка
встревожен  и стал меня  успокаивать, а я что-то ему болтал, и тут  появился
врач... гм...  а я  долго рассказывал  ему о своем ощущении, что время течет
вспять.  Конечно же, для  меня оно выглядело вполне разумно.  Я  возвращался
назад и думал, что возвращаюсь в какое-то предыдущее существование, но очень
смутно. А они, очевидно, смотрели  на  меня так, будто  я  сошел  с  ума.  Я
ощущал... я видел выражение их лиц и ощущал,  что бесполезно говорить им все
это, потому  что  они, очевидно, думают,  что я  рехнулся, что  вполне могло
быть. А затем приехала "скорая помощь", и меня забрали..."
     Его направили на обследование.
     "Меня  положили в постель и... гм... в общем, я помню, что  в ту ночь я
испытал ужасное  переживание,  потому что у  меня... у  меня было  ощущение,
что... гм... что я был... что я умер. И я ощущал, что  вокруг меня на койках
находятся  другие люди,  и  я подумал, что все эти  люди умерли... и  они...
просто ждут, чтобы перейти в следующее помещение..."
     Он не умер физически, но  его эго умерло. Наряду с  потерей эго, с этой
смертью  появилось  ощущение  увеличивающейся  значимости  и  важности всего
сущего.
     Потерю  эго можно спутать с физической  смертью. Спроецированные образы
собственного   разума  могут   переживаться   как   преследующие   человека.
Собственный разум, лишенный эго, можно спутать с собственным эго и т. д. При
таких  обстоятельствах человек может паниковать,  стать параноиком  с идеями
отношения и влияния, стать обуреваем манией величия и т. п.
     Подобная  путаница  не должна  тревожить. Но  кто может сказать, что он
совершенно не боится смерти  или что, если  он станет искать свое сердце еще
дальше, он не ощутит право умереть?
     "...Потом  я  начал  входить  в  это...  настоящее  ощущение  обратного
движения времени.  У меня было совершенно  необычное  ощущение...  жизни, не
только  жизни,   но...  э-э...  ощущение   и...  э-э...  переживание  всего,
связанного  с чем-то, что  я  ощущал...  в  общем, как нечто, вроде животной
жизни и тому подобное. Один раз мне действительно показалось, что я брожу по
какой-то  местности...   гм...  пустынной   местности...  будто  я  какое-то
животное, точнее... точнее, какое-то крупное животное. Это звучит нелепо, но
я ощущал, будто я носорог или что-то наподобие этого, и я издавал 1вуки, как
носорог, и в  то же самое время боялся, и в то же самое время был агрессивен
и  бдителен.  А потом... гм... дальнейшее  движение  назад, и я  даже просто
боролся, как  нечто,  не  имеющее  вообще  мозга, будто  я просто  борюсь за
собственное существование против всего остального, противостоящего мне. И...
гм... потом временами я ощущал себя будто ребенок...  Я  даже  мог... я... я
даже мог слышать, как плачу, будто ребенок...
     Все эти  ощущения были очень острыми и...  гм... реальными,  и  в то же
самое  время я...  я  их  осознавал,  я помню их  до сих'  пор. Я  осознавал
происходящее  со мной... как-то смутно, я вроде  бы наблюдал за самим собой,
но,  однако,  все  это  переживал.  У  меня  были  всевозможные  ощущения...
Поскольку прошло почти тридцать лет с тех пор, как я это пережил, все звучит
слегка бессвязно, так как  мне приходится вытаскивать это  из  памяти, но  я
хочу  отметить, что рассказываю  только  то, что  со  мной  произошло, и  не
приукрашиваю это с помощью своего воображения. Гм... я обнаружил, что у меня
были периоды, когда я выходил из такого  состояния, у меня были сравнительно
ясные  состояния, и я читал... я читал газеты, потому что мне давали газеты,
но я не мог их читать, потому что все прочитанное вызывало массу ассоциаций.
В смысле,  я просто читал  заголовок, и  заголовок статьи  вызывал у  меня в
голове  многообразные ассоциации. Казалось, включалось  все, что я читал,  и
все,  что  приковывало  мое   внимание,  казалось,  включало   все,  что   я
читал,-бах-бах-бах -неимоверным количеством ассоциаций, входящих в вещи, так
что  мне  становилось  трудно  с  ними  бороться, и я  не  мог читать.  Все,
казалось, имело большую... намного большую значимость, чем обычно. Я получил
письмо от  жены. Я помню  письмо,  которое она мне  послала,  и  она писала:
"Здесь светит  солнце"  и...  э-э... "Прекрасный день".  Это  одна фраза  из
письма. Там было большое количество  других фраз, и  я не могу вспомнить  их
все,  и  я не  могу  вспомнить  все  фразы в письме, вызвавшие  у меня  хоть
какую-то реакцию, но  я помню эту. Она написала: "Здесь светит  солнце". И я
почувствовал, что, если бы было так -что это письмо от нее, то она находится
в совершенно другом мире. Она была в мире, в котором я больше не мог жить, и
это вьввало у меня ощущение  тревоги, и я каким-то образом почувствовал, что
я... ушел в некий мир, из которого никогда не сумею выбраться".
     Хотя   он   и   не   находился   в    безопасной   гавани   собственной
индивидуальности,   связанной   с   данным   временем   и   данным   местом,
путешественник  все еще  мог  к тому же, отчетливо осознавать данное время и
место.
     "Знаешь, я очень хорошо осознавал самого себя и окружающую обстановку".
     Джесси   чувствовал,   что  усилил  контроль  над  своим  телом  и  мог
воздействовать на других.
     "...Когда я  пошел в больницу,  из-за  этого  ощущения,  этого сильного
ощущения способности... гм... управлять собой, своим телом и  тому подобное,
я сказал медсестре,  которая хотела  забинтовать мне палец: "Не нужно насчет
этого волноваться". Я  снял повязку и  сказал: "Завтра все  будет в порядке,
если вы вообще не будете этим заниматься, а просто  оставите палец в покое".
И я помню, что у меня  было страшное ощущение, что могу это сделать,- а рана
была жуткая. Я не  позволил перевязать палец, а мне сказали: "О,  хорошо, он
же не кровоточит" - и оставили его в покое, а на следующий день он абсолютно
зажил,  потому что... я  вроде как уделял ему... э-э... напряженное внимание
для  того, чтобы  это произошло.  Я  обнаружил, что  я... я  подвергаю  себя
испьтанию  человеком  из  моего  отделения,  который  временами бывал  очень
шумным; он перенес множество жутких операций на брюшной полости, и, полагаю,
это подействовало на него и,  вероятно, вызвало у него нервное расстройство.
Он  обычно  вставал с  койки,  ругался, матерился  и  прочее, а  я  ощущал в
отношении него небольшую тревогу и сострадание к нему, и я обычно садился на
кровати и заставлял его лечь, глядя на  него и  думая об этом, и  обычно  он
ложился. И, пытаясь понять, было ли это... просто случайностью, я попробовал
это также в то же самое время на другом пациенте, и обнаружил, что он... что
я могу заставить его лечь".
     Я не мог бы с легкостью не принять в расчет такую возможность.
     "Я  ощущал, что вроде как... гм... использую силы, которыми я  каким-то
смутным образом, по  своим ощущениям,  обладал или все  обладали, хотя в  то
время я был моряком большую часть своей жизни, и я не... я читал очень мало,
когда  находился  в море,  и я не читал никакой эзотерической литературы  ни
тогда, ни после, я не читал ничего, что имело бы отношение к... э-э... идеям
пер...  переселения  душ  или, как вы там это называете, Пересе... перево...
перевоплощения. Но временами у меня  было ощущение предстоящего грандиозного
путешествия, совершенно... э-э...  фантастического путешествия, и  казалось,
что  я  обрел понимание  вещей, которые  в течение  долгого времени  пытался
понять, проблем добра и зла и прочее, и я решил их настолько,  что пришел  к
выводу, со всеми чувствами, которые  у меня  были в то время, что  я больше,
чем...  больше,  чем всегда  себе  представлял,  что я  существую  не просто
сейчас, но существовал с  самого начала... э-э... с  самой  низшей жизненной
формы  до  настоящего  времени,   и  что   это  было  суммой  моих  реальных
переживаний,  и  что  я  теперь  их  вновь  переживаю. А иногда передо  мной
открывался вид, будто я смотрю вниз... смотрю на огромный... или, точнее, на
весь... не столько смотрю, сколько чувствую... передо мной открывается самое
что  ни на  есть  ужасное путешествие. Единственно  я  могу  описать его как
путешествие...  путешествие  х... гм...  к самому  последнему  делу... гм...
осознания всего...  сущего, и я ощущал это столь сильно, и внезапно ощущение
этого так пугало, что я тотчас же отгораживался от этого, потому  что не мог
это созерцать, потому что это меня как бы раскалывало. Я... это вгоняло меня
в состояние страха, столь сильного, что я был не способен его воспринимать".
     "Страх задачи, стоявшей перед тобой?"
     "Да... ее  огромности,  того,  что  ее  .нельзя  избежать...  нельзя не
предпринять это путешествие. Полагаю, потому, что воспитывался в религиозной
атмосфере,-моя мать была  очень религиозной, не в церковном смысле слова, но
религиозной... по-настоящему, пыталась  учить нас с  точки зрения религии...
и... э-э... своего рода жизненной позиции..."
     У  него было  "особо  отчетливое  ощущение", что все разделилось на три
уровня:  уровень  прихожей,  или вестибюля, центральный  мир  и  высший мир.
Большинство  людей ждали в прихожей того, чтобы войти в следующее помещение,
в которое он теперь вступил.
     "...Они как  бы пробуждались.  Я также осознавал... гм... так  сказать,
некую высшую  сферу. В смысле,  я  очень осторожен  при  употреблении  таких
выражений,  потому что  они использовались множество раз... знаешь  же, люди
говорят  о  сферах  и   всем  прочем,  но...   э-э...  единственное,  что  я
чувствовал...  и  когда  я описываю все  это, я описываю  скорее  чувства...
э-э... более  глубокое  переживание, чем при взгляде не вещь... осознание...
гм... еще одной сферы, еще  одного  слоя  существования,  лежащего над... не
только над прихожей,  но и над настоящим... лежащего над ними двумя,  своего
рода трехслойное... гм... существование..."
     "Какой из них самый нижний?"
     "Самое нижнее -просто своего рода ожидание... наподобие зала ожидания".
     Это было связано с переживанием времени.
     "Я  не просто жил в... движущемся мгновении, в настоящем, но я двигался
и жил в... в другом временном измерении, добавленном к временной ситуации, в
которой  я нахожусь сейчас... Я хочу  отметить,  что у меня не было  никакой
идеологии. Единственной идеологической частью того, о  чем я рассказал, была
часть,  где я  проходил  через христианские посты, потому что в то  время  я
вроде как связывал это с идеологией. Я часто думал о  том, через что я тогда
проходил.  Я  пытался  это как-то... гм... осмыслить, потому  что,  по  моим
ощущениям, это не было бессмысленным. Хотя,  полагаю, для окружавших меня  я
был... э-э... сумасшедшим  настолько  же, насколько  я  не  жил  в настоящем
времени, а  если  я не жил в настоящем времени, я и не был  способен должным
образом с ним бороться. Но все время у меня было ощущение... э-э... движения
назад...  даже  назад  и вперед во времени,  так  что я не просто  не жил  в
настоящий  момент. И мне было  намного  легче  двигаться  назад, чем вперед,
потому что движение вперед мне было достаточно трудно воспринять".
     Подобное  переживание  может   привести  в   крайнее  замешательство  и
кончиться плачевно.  Не  существует  никаких гарантий.  Джесси вместо одного
о