сегда
существовал  элемент риска. Постепенно  все технические навыки  забылись,  и
новые поколения леров стали  абсолютно безграмотны в техническом  отношении.
Корабль превратился в святыню, в реликвию. Люди были приручены,  порабощены,
некоторые из них были отпущены на свободу и  предоставлены самим себе. О них
можно было не  беспокоиться:  покинуть планету  они не  могли, даже если  бы
верили в такую возможность, Постепенно и леры и  люди  получили  мощную дозу
космического облучения. На людях это сказалось не сразу, а скорость  мутаций
леров очень сильно возросла.  К тому же они  давно  отказались от специально
разработанной системы воспроизведения, которая могла бы спасти их от этого.
     В результате они  опустились  по  своим потенциальным возможностям ниже
людей. Правда, для людей это не имело значения: ведь они за многие сотни лет
привыкли  к превосходству  леров над  собой.  Леры опускались  все  ниже  по
ступеням  цивилизации. Еще  несколько тысяч лет, и они забудут речь и начнут
общаться с помощью жестов. Они растеряют то немногое, что еще имеют.
     Но парадокс заключается в том, что леры, которые  способны разве только
на то, чтобы бросать копья, владеют могучим военным кораблем, использующим в
качестве оружия метеориты! Все это ясно указывает  на то, что Воины являются
лишь прикрытием для какого-то  высшего  существа - или  народа. Но  кто это?
Каковы  его  цели?  Хан  очень  хотел  бы очутиться  сейчас  на  Сибрайте  и
рассказать Хетрусу  о том, что его подозрения вполне  справедливы. Однако  у
него очень мало шансов не только  что-либо рассказать  Хетрусу,  но и вообще
остаться живым.


     В полдень  прибыли Хата и Лизендир, весьма довольные чем-то. Хата снова
исчез, а Лизендир осталась с Ханом. Она быстро заговорила тихим голосом:
     - Я не могу говорить долго, и поэтому мало что смогу объяснить тебе. Ты
должен принять  все на веру.  Хата  скоро вернется.  Слушай:  во-первых,  их
система сексуальных отношений ужасна. Она не может привести ни к чему, кроме
вырождения  расы. Если  Хата  предложит тебе выбрать  женщину для  себя,  не
отказывайся. Он уверен, что наши  отношения с  тобой связаны только плотским
вожделением. Он  даже не знает о существовании высших  чувств.  Поступай как
варвар - это он сможет понять и одобрить. Обо мне не думай, считай, что  все
делается  для нашей  пользы. Помни,  что та женщина,  которая будет с тобой,
тоже человек, как и ты. Понял? Хорошо. И дальше. На  этой планете что-то  не
так. Я еще не понимаю, что именно, но мне все это очень не нравится.
     Хан понял,  что он должен будет принять решение  сразу, без  раздумий и
без возможности отступления. То, чем  они были  раньше, и то, что было,  уже
никогда  не вернется назад. Теперь  у них останутся лишь  воспоминания. И он
ответил: "Я сделаю все, что смогу".
     Времени у них больше не было. Хата уже возвращался. Он вошел в комнату:
     -  Мы крайне полезно провели время. Должен заметить,  что эта девушка -
настоящий феномен. Ее служба  будет  очень  ценной для  меня. Кроме  того, к
своему удивлению, я обнаружил, что ты имеешь на нее сильное влияние. Поэтому
я решил не разлучать вас.
     Стараясь казаться равнодушным. Хан пробормотал: "Это чудесно".
     - А  теперь. Хан, - сказал Хата, жестом  отсылая из комнаты Лизендир, -
поговорим о твоей службе. Ты думал над тем, чем ты сможешь быть полезен нам?
     - Да, думал. Я считаю, что ваша система защиты может быть улучшена. Эти
метеориты хороши,  когда вы завоевываете мирные  планеты.  Но против военных
кораблей,  которые видят  вас  задолго до  того, как вы  обнаружите их... Ты
понимаешь?  Мне  хотелось бы посмотреть ваш корабль,  его аппаратуру. -  Хан
решил, что если Хата и заподозрит что-то, то не увидит в этой просьбе ничего
опасного.
     - Что же, в твоих словах есть мудрость. Я и сам думал над этим. Хорошо!
Мы будем на корабле.
     - Сейчас?
     - Да, прямо сейчас. По пути мы все обсудим.
     Хата  повернулся  и вызвал охранника,  который, видимо, ждал за дверью.
Тот выслушал приказ, ушел, затем вернулся. Хата и Хан пошли за ним. Выйдя из
дома, они подошли к одной  из гондол. Через несколько минут они уже летели к
кораблю.
     Вскоре Хата и  Хан  были  на  корабле. Снова  Хан оказался там, где был
вместе с Лизендир. Когда же это было? Полгода назад? Год? Хата повел Хана по
лабиринту  переходов.  Наконец  они оказались в  большой  комнате  с  низким
потолком. Чересчур низким. Видимо, это  был  пункт  управления. Везде стояли
приборы,  панели  с  кнопками  и  рычагами,  дисплеи.  Большинство  приборов
выключено. В комнате была горстка  людей. Все они сидели возле - Хан не  мог
поверить своим глазам - экрана радиолокатора.
     Операторы  вскочили,  увидев  Хату.  Старший  доложил,  чем  занимается
группа.  После этого  начался  свободный  разговор.  Операторы  с  гордостью
рассказывали о радиолокаторе, искренне убежденные, что это  лучший прибор во
вселенной.  Радарная  установка определения дальности и азимутального  угла!
Неуклюжие антенные системы на корабле! Чудовищно! Каменный век.
     Хан выслушал все объяснения  и тут же  дал несколько советов, благодаря
которым  эффективность системы  могла повыситься без  существенных переделок
аппаратуры.  Он  также  согласился взять  на  себя  обучение  второй  группы
операторов.
     - А  как у вас  со связью?  -  спросил  Хан. Ответ, который он получил,
ошеломил  его. В  самом  корабле  была  телефонная связь. А  на  поверхности
планеты  связь  поддерживалась   с  помощью  посыльных,   а  также  световой
сигнализацией  -  гелиографом.  Источником  света служили  фонари.  Код  для
передачи сигналов  был очень  сложным. Хан  не  стал предлагать  радикальные
изменения системы связи, он только  предложил улучшить конструкцию  фонарей,
чтобы  они  могли   посылать   сфокусированные  лучи  света  в  определенном
направлении, а также разработал для них простой код, который намного ускорил
передачу сообщения и уменьшил вероятность ошибок.
     К удивлению Хана, Хата с готовностью согласился со всеми предложениями.
Затем они пошли дальше по пункту управления кораблем.  Хан обратил внимание,
что многие приборы были установлены совсем недавно и, по-видимому, в большой
спешке. Это было очень интересное наблюдение.
     После этого они снова вернулись в гондолу.  Хата буквально захлебывался
от энтузиазма, обсуждая проекты Хана.
     - О, сотрудничество и прогресс! Мой мальчик, если ты выполнишь все свои
проекты, то  наши возможности в завоевании будут неограниченны! Ты настоящий
клад для нас. У нас много работы для тебя, так что принимайся. Я не  техник,
но и то чувствую, что многое здесь нужно переделать, усовершенствовать.
     - А я решил, что вы хотите просто купить меня.
     -  О, это просто поспешное замечание, которое было вызвано событиями на
Чалседоне.  Вообще-то  говоря, если  бы не твои  технические  знания,  ты не
представлял бы для нас никакой ценности. Нет,  это  не оскорбление, но среди
тех  пород людей,  которые мы вывели,  одомашнили, есть  такие,  что гораздо
интереснее тебя.
     Хан подумал, что одомашненные  люди просто рабы, готовые  делать все за
пищу. Хата прервал ход его мыслей.
     - Я  лично  не  занимаюсь выведением  новых пород  людей, и считаю  это
тратой времени. Ни к чему заниматься работой  над  чужой расой,  когда  твоя
собственная нуждается в усовершенствовании.
     - Сколько времени длится одомашнивание?
     - С тех  пор,  как мы  взяли  первых людей  в плен. Впрочем, вернемся к
делу. Я обещал тебе плату, и ты ее получишь. -  Расчетливый блеск мелькнул в
глазах  Хаты.  - Я дам тебе дом,  место для  работы  и несколько клерков. Но
самое главное - я дам тебе возможность выбрать женщину. Видишь? Ты занимаешь
довольно высокое положение. Не многие из Воинов имеют возможность выбора.
     - Но из кого мне выбирать? Я видел здесь всего лишь несколько старух.
     - О, это не проблема. Если ты не видел клеш,  это не значит, что они не
существуют. Клеш  - это женщины, полученные нами путем селекционного отбора.
Мы идем туда прямо сейчас.
     Хан снова  забрался  в гондолу вместе с Хатой. Чувствовал он себя очень
неспокойно.  Он  не  был  уверен,  что  ему  хочется  смотреть  на  продукты
селекционной работы леров. Какую цель они преследовали? Внешнюю красоту  или
чисто женские функции? Как  выглядят эти клеш? Хан даже не  мог предположить
этого.  Они летели  на  север.  Ночь уже опустилась  на эту  часть  планеты:
дневной цикл тут  был еще короче.  Вскоре  Хан  различил  громадный комплекс
зданий. Он был залит огнями. Хата был очень горд своим детищем.
     -  Тебе  повезло.   Сейчас  происходит  ежегодная  экспозиция  успехов,
достигнутых   селекционерами.  Управление  генетическими  кодами.  Настоящие
чудеса.
     Они приземлились. Охранник почтительно поклонился Хату, когда тот вышел
из  гондолы  направился к зданиям.  Хотя  снаружи  комплекс  напоминал  цирк
шапито, внутри все оказалось совсем иным: роскошь и богатство царили здесь.
     - Сегодня выставка только тех клеш, которые созданы для украшения, а не
для  работы.  Они  обучены  только хорошим  манерам,  ласковому  обхождению.
Большинство из них  спокойны и  уравновешены. Но некоторые  капризны, иногда
неуправляемы.
     Они прошли в первую секцию. То, что увидел Хан, совершенно сместило его
чувство  реальности. Образцы помещались в кубических  комнатках  с  открытой
стеной.  Комнатки были украшены  гобеленами  и  коврами. Все  образцы  имели
этикетки, повешенные на передней стенке комнатки.  Хан не  смог  прочесть ни
одной.  В  комнатках  сидели  или расхаживали мужчины и женщины,  совершенно
обнаженные и, очевидно, не беспокоящиеся ни о своем нынешнем положении, ни о
своей наготе. На лицах можно было прочесть любопытство, оживление, но на них
не было ни страха, ни  ненависти, ни негодования. В этой секции все  образцы
были  рыжими и странно похожими друг  на друга,  как члены  одной семьи. Хан
присмотрелся  повнимательнее.  Нет, все же  они  чем-то  отличались  друг от
друга.  У них были густые волосы цвета темной меди, спадающие на плечи. Кожа
у них была смуглая и гладкая.  Странно, но и у  мужчин и  у женщин ноги ниже
колен были покрыты густыми темно-красными волосами. Женщины были хрупкими, и
у всех  были  глаза  цвета морской волны. Хан никогда раньше  не видел таких
глаз. Хата комментировал все, на что смотрел Хан.
     - Это лучшие экспонаты клеш. Мне говорили, что их очень трудно вывести,
но  еще  труднее  поддерживать чистоту породы.  Правда, лично  мне они не по
вкусу, но у каждого свое мнение.
     Хан  чувствовал, что  в  нем  бурлят  эмоции.  Нельзя было  не  ощутить
ненависти, глядя на такое  издевательство над людьми. Он смотрел на красивые
точеные  лица,  на  которых не  было ничего, кроме  покоя  и  безмятежности.
Большинство  их них были молодыми, примерно одного возраста с Ханом. Но были
и постарше, и даже такие,  чей  возраст приближался к старости,  хотя они  и
оставались в прекрасной физической форме.
     - Должен признаться, Хата, мне больно видеть представителей моей расы в
таком виде.
     - Понимаю. Но это еще одно испытание  для тебя. Немногие из людей могут
равнодушно смотреть на  это. Но  что в этом  плохого?  Посмотри на них.  Они
вовсе не жаждут освобождения. Они предпочитают  вести жизнь, полную  покоя и
неги. - Голос Хаты был холоден.
     Хан еле удержался от того, чтобы не броситься на Хату. Но он видел Хату
в деле и понимал, что у него нет ни малейшей надежды справиться с ним голыми
руками.
     - Вот это, например, молодая  девушка.  Да  ты  и сам  это  видишь. Она
заняла четвертое место в своем классе. Совсем неплохо  для первого показа на
публике. Ее недостаток - хрупкость, чересчур тонкая кость. А вот  эта заняла
первое место. Разница между ними в том, что...
     Пока  Хата обсуждал  достоинства  той,  что  заняла первое  место,  Хан
рассматривал занявшую четвертое место. Она спокойно сидела на ковре, глядя в
никуда.  Казалось,  что   она   дремала.  Почувствовав  взгляд,  она  слегка
шевельнулась,  но не  повернулась в  его  сторону. Она поднялась,  грациозно
двинулась по комнатке... Хан внимательно рассматривал ее.
     Лицо ее было овальной формы, с чуть выдающимися скулами, глаза глубокие
и вдумчивые, слегка раскосые, что придавало ее  лицу неуловимое  очарование.
Красиво очерченный рот, хотя губы были  чуть  припухлые. Красота ее поразила
Хана. Он взглянул на ее тело. Стройная фигура с прекрасно развитыми формами.
Груди  ее были маленькими, круглыми, упругими.  Она  посмотрела  на  Хана  и
улыбнулась, как по обязанности. Но тут же она узнала в нем человека.  Взгляд
ее потеплел, стал дружеским. Хан отвернулся от нее. Стыд пронзил его душу.
     Хата  продолжал свои объяснения.  Хан  попытался слушать его, но не мог
забыть образ прекрасной девушки.


     Хата был неистощим.  Он провел Хана по  всей  выставке. Их  путь  занял
несколько миль. Они посмотрели все выставленные типы людей. Здесь были сотни
модификаций. Такого разнообразия особей невозможно  было себе представить. В
нормальном  мире  уже нельзя было  найти  чистую  расу людей. Все они  давно
перемешались  между собой. А  здесь были  представлены не  только  известные
расы, но и выведены совершенно новые, никогда не существовавшие.
     Наконец Хата сжалился  над  ним и закончил  осмотр.  Хан был  потрясен.
Экспонатов было еще очень много. Но Хан уже не мог больше выдержать.
     Хата с гордостью сказал:
     -  Ты видел далеко не все. Может быть,  даже  меньшую часть. Что-нибудь
привлекло твое внимание?
     - О, очень многое. Мне даже трудно сделать выбор.
     - Я тебя понимаю. Но ты все же что-нибудь выбрал?
     - Только одну? - В голове Хана мелькнула безумная мысль взять  всех, но
это не решило бы проблемы в целом. Да этого ему бы и не позволили.
     - Только одну.
     - Ну тогда... - Хан задумался, вспоминая.  Девушек  он видел много, но,
пожалуй, лишь  одна произвела на  него очень сильное впечатление. В ней были
не только  женская красота и  очарование - таких  было  много,  - но  в  ней
чувствовалась личность. - Из всех, что я сегодня видел, меня околдовала лишь
самая первая девушка. Та самая, что заняла четвертое место.
     - Да? Из того класса? Из злат? Ты меня разочаровал. Но пусть будет так.
Сейчас  я сделаю распоряжение. Это же надо?!  Класс злат! Вероятно, ты в ней
видишь  что-то,  чего не вижу  я.  Впрочем,  она  стоит  дешевле,  за что  я
благодарю тебя. Может, ты об этом думал, выбирая ее?
     - Понимает ли она, что представляет из себя?
     - Нет. Она даже  не умеет ни читать, ни писать.  Но  это не проблема. Я
знаю, что этому она быстро научится.  Ты  действительно  собираешься держать
ее,  как  свою  жену? Если так, то я  бы посоветовал тебе выбрать что-нибудь
получше, хотя мне  это и обойдется дороже. Но  я готов пойти  на это,  чтобы
доказать тебе свое расположение.
     - Да нет, не надо.
     - Ну хорошо. Эх,  молодость, молодость.  Хорошо, пусть будет по-твоему.
Идем.
     Они  вернулись обратно,  где выставлялись экспонаты класса  злат. Хан с
изумлением обнаружил, что уже вечер. Так  быстро для него прошел день. После
долгих поисков Хата нашел менеджера и выписал ему счет.  Менеджер выдал Хану
папку,  где была подробнейшая инструкция владельцу  злат, правда, написанная
очень сложным по терминологии языком, так что Хан мало что мог почерпнуть из
нее. Затем менеджер дал регистрационные бумаги, где содержалась  родословная
девушки, перечислялись ее  предки, завоевавшие призы на различных выставках.
Да, хоть это и была всего лишь злата, все же девушка была чистых кровей. Хан
долго смотрел  на затейливую вязь письма,  затем ткнул пальцем на  несколько
букв:
     - Это ее имя?
     - Это имя для регистрации,  - ответил  Хата. -- Сама она даже не знает,
что проходит по книгам под этим именем. А как же ее зовут на самом  деле? А,
вот. Устеин. Вот ее имя.
     -  Она  может разговаривать?  -  Хан почувствовал себя идиотом, задавая
этот вопрос.
     - О, конечно. Говорит она  медленно, тщательно выговаривая  слова,  как
ребенок. Говорить с ней надо так же.
     Они вернулись  на площадку,  где  выставлялись златы, и без труда нашли
каморку  Устеин.  Менеджер всю дорогу  бубнил о том,  как нужно обращаться с
девушкой, чем кормить ее и тому подобное.
     - Эти златы очень  чувствительны.  Но обращайся с ними правильно, и они
будут  настоящим  чудом,  жемчугом!  Они могут делать  все,  кроме того, что
требует силы. Лично я предпочитаю иметь  хейдаров.  Они  тощие,  высокие, со
смуглой  кожей,  длинными  мощными  руками  и острыми носами.  Волосы у  них
черные, густые,  волнистые. Под низким лбом черные, очень печальные глаза...
-  Хан вспомнил, что Хата говорил ему о хейдарах. Он называл их охотниками и
следопытами. Интересно, на кого они охотятся здесь, где нет никаких зверей?
     Устеин  уже спала. Хан  смотрел на нее, борясь  с желанием обнять  ее и
прижать к  себе. Но она  была чужая  для него,  более чужая,  чем  Лизендир.
Однако  тело  ее было  очень  знакомо  ему.  Скольких девушек  он  держал  в
объятиях... И все же она была продуктом общества, совсем чужого ему. Девушка
лежала в  глубине каморки на низком диване, завернувшись в мягкое покрывало.
Губы ее  были приоткрыты.  Она дышала  ровно и  глубоко.  Видимо, ей снилось
что-то  приятное, так как изредка на ее  лице появлялась  слабая улыбка. Хан
жестом показал менеджеру, чтобы то не будил девушку, пока ее приятный сон не
кончится, Но вот она шевельнулась, и  в  голове  Хана всплыли строки старого
классика Даррела: "Нехорошо смотреть на спящую женщину".
     Менеджер  ласково разбудил ее. Сначала она  испугалась, увидев стольких
мужчин  возле  себя,  но  менеджер  объяснил ей все, и она успокоилась, даже
оживилась. Хан чуть не сошел с ума, глядя на то,  что девушка радуется тому,
что  ее продали. Она  спросила Хана,  не  разрешит  ли  он ей взять с  собой
некоторые вещи. Хан с бьющимся сердцем разрешил.
     Пока она собирала  свои вещи - подушку,  покрывало, сумочку  - менеджер
сообщил Хану дополнительные сведения о златах.
     - Родословные  златов мы ведем  очень давно. Они  живут на этой планете
почти столько же  времени,  сколько и мы.  Это первые  люди  на  планете. Ты
должен обращаться с ней очень осторожно: кости  ее хрупки и могут сломаться,
если ты будешь  груб.  Кроме  того,  она  боится холода.  Впрочем,  об  этом
написано в инструкции, которую  ты получил. Ты можешь  не  опасаться: она не
будет пытаться сбежать.
     Хан с этим вполне  согласился. Наверняка в них поколениями вдалбливали,
что  бегство  вовсе  не  выход для них. У  них сложилась особая  психология:
бежать они не могли, и им оставалось только принимать все так, как оно есть.
Хан посмотрел на девушку. На лице ее светилось счастье. Она уже собрала свои
пожитки и  теперь  ждала его.  Хан взял ее  за  руку - первая рука  женщины,
которой  он коснулся  за столько  лет, нет,  веков! Рука  оказалась  мягкая,
нежная,  теплая, с аккуратно  подстриженными ногтями, отливающими золотистым
лаком. Девушка спокойно пошла за ним к гондоле.
     На улице  было уже совсем темно. Ночь опустилась на  планету. Хан опять
изумился тому, что время для него пролетело незаметно. Начиналась сильнейшая
буря. Колючие хлопья снега с силой били в лицо. Когда они шли к гондоле. Хан
заметил, что девушка дрожит  от  холода. Хан взял из  рук девушки покрывало,
размотал его и  укрыл Устеин. Девушка  смотрела  на него  широко  раскрытыми
глазами.  Хан  посмотрел  на  ее  красивые  босые  ноги,  оставлявшие  следы
маленьких  ступней на  снегу.  Они  уже  совсем  покраснели,  но девушка  не
жаловалась.
     Уже  подходя  к  гондоле,  Хан  ощутил,  как  на  него тяжелым  туманом
опустилась усталость. Сквозь туман до него смутно доносился голос Хаты. Хата
говорил ему, что теперь Хан может работать над усовершенств