.  Горти  вернулся  в  трейлер,
нашел  в  темноте  дорогу  к  задней  стенке,  где  Людоед   хранил   свои
лабораторные препараты.
     - Она должна быть где-то здесь, - пробормотал  он,  включал  свет.  -
Соляная, серная, азотная, уксусная - ага,  вот  она.  -  Он  взял  бутылку
муравьиной кислоты и открыл ее.  Он  нашел  кусочек  ваты,  смочил  его  в
кислоте и прикоснулся языком. - Вкусно, - пробормотал он.  -  А  это  что?
Рецидив? - Он снова поднял кусочек ваты.
     - Это _т_а_к_ хорошо пахнет! Что это? А мне можно немного?
     Горти сильно прикусил язык и повернулся.
     Она вышла на свет, зевая.
     - Надо же было мне  уснуть  в  таком  странном  месте...  Горти!  Что
случилось? Ты - ты плачешь? - спросила Зина.
     - Я? Никогда, - сказал он. Он обнял ее и зарыдал.  Она  обнимала  его
голову и принюхивалась к кислоте.
     Спустя некоторое время, когда он  затих,  и  когда  у  нее  был  свой
кусочек ваты, она спросила:
     - В чем дело, Горти?
     - Мне нужно много рассказать тебе, - сказал он мягко. - В основном  о
маленькой девочке, которая была чужаком, пока не спасла  страну.  А  потом
собралось  что-то  вроде  международного  гражданского  комитета,  который
позаботился о том, чтобы она получила свои документы  и  мужа  в  придачу.
Удивительная история. По-настоящему артистическая...


     Часть письма:

     "...в больнице, просто отдыхая, малыш Бобби.  Я  думаю,  что  у  меня
просто было переутомление. Я ничего не помню. Мне сказали, что я вышла  из
магазина однажды вечером и меня нашли  блуждающей  по  улицам  четыре  дня
спустя. Со мной ничего не случилось, совсем ничего, Бобби. Это  странно  -
оглядываться на дыру в твоей жизни. Но от этого я стала ничуть не хуже.
     Но есть и хорошие новости. Старый противный Блуэтт умер от сердечного
приступа на карнавале.
     Моя работа у  Хартфорда  ждет  меня,  когда  бы  я  ни  вернулась.  И
послушай, помнишь странный рассказ о гитаристе, который одолжил мне триста
долларов в ту ужасную ночь? Он прислал мне записку  через  Хартфорда.  Там
пишется, что он только что унаследовал бизнес стоимостью в два миллиона  и
что я могу оставить деньги себе. Я просто не знаю, что  делать.  Никто  не
знает где он, и вообще ничего о нем. Он навсегда уехал из города. Один  из
соседей сказал мне, что у него две маленькие дочери. Во  всяком  случае  с
ним были две маленькие девочки, когда он уходил. Так что деньги в банке, и
папино наследство в портфеле.
     Так что не волнуйся. Особенно обо  мне.  Что  касается  этих  четырех
дней, они не оставили на мне никакого следа; ну, маленький синяк на  щеке,
но это пустяк. Вероятно это были хорошие дни. Иногда, когда я  просыпаюсь,
у меня возникает такое чувство - я почти могу его определить словами - это
что-то вроде полу-памяти о том, что я любила очень хорошего. А может  быть
я все это придумала. Теперь ты смеешься надо мной..."