овсюду образовывались, исчезали и  вновь  возникали
стены. Полы вдруг поднимались и становились потолками, в  то  время  как
под ними появлялись новые комнаты. Мне  казалось,  что  в  недрах  земли
скрипят и клацают огромные механизмы,  но  все  это  делалось  плавно  и
беззвучно. Структура вестибюля была  относительно  стабильной,  если  не
считать овальной ниши с  розовыми,  липкими  стеклами  из  кожеподобного
материала, которые резко пикировали и вновь поднимались прямо у  нас  за
спиной. Они изгибались так, что цельнотянутая поверхность  переходила  в
движущуюся полосу. Можно было идти по стене и, миновав поворотную точку,
перейти из одной комнаты в другую, поскольку явного выхода  не  было.  Я
рассмеялся. Один сумасшедший спроектировал этот дом, другой - жил в нем,
кто-то продолжает упорно гордиться этим перемещающимся искусством.
   - Восхитительно! - прогудел Ллойд Колф. - Невероятно! Что вы  думаете
по поводу всего этого? - спросил он у Вонана.
   Вонан слабо улыбнулся:
   -  Довольно  занимательно.  А  терапевтическое   обслуживание   здесь
хорошее?
   - Терапевтическое обслуживание?
   - Это же дом для умалишенных. Другими словами, бедлам.
   - Этот дом одного из самых богатых людей, - сухо  пояснил  Хейман,  -
Сделанный  по  проекту  молодого  талантливого   архитектора   Альбертса
Нгамбви. Это считается вехой художественного исполнения.
   - Очаровательно, - сокрушительно произнес Апокалипсист-19.
   Вестибюль  снова  изменился,  и  мы   стали   двигаться   по   липкой
поверхности, пока вдруг не оказались в другом помещении. Праздник был  в
полном разгаре. В ромбовидном зале  огромных  размеров  и  непостижимого
объема собралось около сотни людей. Они создавали ужасающий  шум,  хотя,
благодаря каким-то  ухищрениям  акустической  инженерии,  мы  ничего  не
слышали, пока не миновали критическую зону движущейся полосы. После чего
мы сразу оказались в толпе элегантно одетых  людей,  которые,  очевидно,
начали празднество задолго до появления почетного гостя. Они  танцевали,
пели, пили. Они выдыхали облака многоцветного дыма. Время от времени  их
освещали прожекторы. Оглядев помещение, я сразу же  узнал  десятки  лиц.
Это были актеры, финансисты, политические деятели, повесы и  космонавты.
Братон  произвел  тщательный  отбор  в  обществе,  выбрав  только  самых
выдающихся, ярких и необычных людей. Меня очень удивило,  что  многих  я
знаю по именам. И тут я понял, что это было своеобразным мерилом  успеха
Братона, умудрившегося  собрать  под  одной  крышей  личностей,  которых
сможет узнать даже такой профессор-отшельник, как я.
   Из расположенного высоко  в  стене  отверстия  хлестал  стремительный
поток искрящегося красного вина,  переходя  в  пенящуюся  широкую  реку,
пересекавшую по диагонали зал, словно это была вода для свиней. Под  ним
стояла темноволосая девочка, одетая лишь в серебряные обручи, хохоча  от
удовольствия. Я попытался узнать ее имя.
   - Диона Сотели, - сказала Элен. - Очень богатая наследница.
   Двое симпатичных юношей в зеркальных смокингах дергали  изo-всех  сил
за руки девушку, пытаясь вытащить, но  она  ускользнула  от  них,  снова
бросившись  проказничать  под  винный  поток.   Спустя   мгновение   они
присоединились к ней. Неподалеку радостно завизжала роскошная темнокожая
женщина с украшенными  драгоценными  камнями  ноздрями,  когда  огромная
металлическая фигура прижала ее к своей груди.  На  полу  лежал  обритый
наголо мужчина, на котором сидело сразу три  девочки  в  возрасте  около
двадцати лет, пытаясь, как я понял,  расстегнуть  его  брюки.  Рядом  на
незнакомом мне языке хрипло пели четверо  ученых  с  жидкими  бородками.
Колф бросился к ним, приветствуя их каким-то  таинственными  знаками.  У
подножия какой-то  ужасной  поворачивающейся  конструкции  из  эбенового
черного дерева, нефрита и  латуни  тихо  плакала  женщина  с  золотистой
кожей. В прокуренном воздухе парили  какие-то  механические  создания  с
клацающими  крыльями  и  павлиньими  хвостами.  Они   ужасно   скрипели,
сбрасывая помет на  гостей.  Пара  человекообразных  обезьян,  связанных
смыкающейся слоновой костью,  весело  спаривались  на  пересечении  двух
острых углов стены. Это была какая-то Ниневия. Это был Вавилон.
   Я  стоял  потрясенный,  чувствуя   одновременно   и   отвращение,   и
удовольствие, подобное удовольствию, которое получает человек  при  виде
любой всеобъемлющей наглости. Было ли это  торжество  типичным  у  Везли
Братона? Или же все это было устроено в честь Вонана-19? Люди  себя  так
не  вели  при  обычных  обстоятельствах.  Хотя,   все   были   абсолютно
естественными. Стоило добавить немного грязи и сменить  место  действия,
получилось бы неплохое выступление апокалипсистов, а не  собрание  элиты
общества. Я заметил Кларика - он был в ужасе. Он стоял с  одной  стороны
исчезнувшего прохода, большой и остроносый. Некрасивые  черты  его  лица
утратили былое очарование, изображая только испуг. Он собирался привести
Вонана не в такое место.
   Кстати, а где находился наш пришелец? Придя в шок, оказавшись в таком
дурдоме, мы совершенно упустили его из виду. Вонан был прав,  утверждая,
что это бедлам.
   И тут я заметил, что он стоял на  берегу  реки  из  вина.  Девочка  в
серебряных обручах опустилась  на  колени,  погрузив  тело  в  малиновую
жидкость и быстро  провела  рукой  по  своему  телу.  Подчиняясь  мягкой
команде, обручи разомкнулись и упали. Один обруч она  протянула  Вонану,
швырнув остальные в воздух. Их подхватили механические  птицы  и  начали
пожирать. Богатая наследница, будучи теперь абсолютно голой, восторженно
захлопала в ладоши. Один из молодых людей в зеркальных сюртуках,  достал
из кармана флягу и начал поливать грудь и  лоно  девушки.  Она,  в  знак
благодарности, сделала ему реверанс и  снова  повернулась  к  Вонану-19,
предлагая ему выпить вина из ее ладоней. Он сделал глоток.
   В это время левая часть зала конвульсивно задергалась,  пол  поднялся
на двадцать футов,  и  откуда-то  со  стороны  потолка  появились  новые
участники торжества. При этом исчезли Кларик, Филдс и Астер.  Я  ре  шил
держаться поближе к Вонану, поскольку остальные члены комиссии  позабыли
о своих обязанностях. Вместе со своими бородатыми  учеными  Колф  просто
умирал от смеха. Ошарашенная Элен пыталась  зафиксировать  каждый  нюанс
происходящего.  Хеймана  куда-то  утащила  сладострастная   брюнетка   с
ногтями, похожими на когти. Я стал пробираться  сквозь  толпу.  Какой-то
бесцветный молодой человек схватил мою руку  и  поцеловал  ее.  В  шести
дюймах от моих ботинок случился приступ рвоты  с  нетвердо  стоявшей  на
ногах вдовой. Из пола сразу же возник золотистый жук, диаметром где-то в
фут и, со звуком удовольствия, все слизал. Когда он  уходил,  я  заметил
размещенные под крыльями механизмы. Через мгновение я был возле Вонана.
   Его губы были испачканы вином, однако улыбка  по-прежнему  оставалась
волшебной. Заметив меня, он оставил девчонку Сотели, пытавшуюся затащить
его в винную реку, и сказал:
   - Сэр Гафилд, это замечательно. Я очень доволен вечером. - На его лбу
появилась морщина. - Насколько я помню, "сэр Гафилд" - это не правильная
форма обращения. Вы же Лео. Лео, я очень доволен  вечером.  Этот  дом  -
сама комедия!
   Вакханалия, царившая вокруг нас, становилась все яростней. На  уровне
глаз летали капли живого света. Я видел, как один из выдающихся  гостей,
поймал каплю  и  съел  ее.  Первое  столкновение  началось  между  двумя
сопровождающими обрюзгшей женщины,  в  которой  я  с  отвращением  узнал
королеву красоты моей молодости. Рядом с нами  катались  две  девушки  и
неистово рвали одежду друг друга. Вокруг  них  образовался  круг  зевак,
которые  ритмично  хлопали,  когда  обнажался  очередной  участок  кожи.
Внезапно  вспыхнули  розовые  ягодицы,  и  ссора  перешла  в   свободные
сапфические объятия. Вонана, похоже, очаровали обнаженные ноги  девушек;
таз завоевательницы и сосущие звуки их соединенных губ. Но в это время к
нам подошел какой-то человек.
   - Вы знаете этого человека?  -  спросил  меня  Апокалипсист.  У  меня
появилось неприятное ощущение,  что  Апокалипсист  обладал  способностью
смотреть в двух направлениях. Но было ли это так?
   Подошедший оказался полным мужчиной, приблизительно  одного  роста  с
Вонаном, но в два раза толще. Громоздкое  тело  служило  подставкой  для
массивной вытянутой головы, которая,  минуя  шею,  прорастала  прямо  из
плеч. У него полностью отсутствовали волосы -  не  было  даже  бровей  и
ресниц  -  поэтому  он  казался  более  обнаженным,  чем   действительно
обнаженные люди, встречавшиеся вокруг. Не обращая на меня  внимания,  он
протянул Вонану свою огромную лапу и сказал:
   - Так вы и есть человек из будущего? Рад  познакомиться.  Меня  зовут
Везли Братон.
   - О, хозяин! Добрый вечер! - Вонан  одарил  его  одним  из  вариантов
своей улыбки - менее ослепительной и более вежливой, и  почти  сразу  же
убрала ее. На первый план выступили глаза -  пронзительные  и  холодные.
Мягко кивнув в мою сторону, Вонан сказал:
   - Думаю, что вы знаете Лео Гафилда?
   - Только понаслышке, - прорычал Братон. Он все еще  протягивал  руку.
Вонан  не  взял  ее.  Выжидательный  взгляд  Братона   постепенно   стал
свидетельствовать о разочаровании и,  даже,  едва  сдерживаемой  ярости.
Почувствовав это, я сам схватил его руку и прокричал:
   - Мистер Братон, было очень любезно с вашей стороны  пригласить  нас.
Это удивительный дом. - После чего я тихо добавил:
   - Он не знает всех наших обычаев. Не думаю,  что  он  умеет  пожимать
руки.
   Похоже, магнат смягчился. Отпустив мою руку, он сказал:
   - Вонан, как вы находите это место?
   - Очаровательно. Его  утонченность  очень  мила.  Я  восхищен  вкусом
вашего архитектора, его строгостью и классицизмом стиля.
   Я не знаю, говорил ли он это искренне или просто смеялся. Братон,  по
всей видимости, принял этот комплимент  за  чистую  монету.  Он  схватил
одной рукой Апокалипсиста, другой меня и сказал:
   - Ребята, я хочу показать вам обратную сторону медали. Думаю, что вас
это заинтересует, профессор. А Вонана и наверняка. Пошли!
   Я   боялся,   что   Вонан   продемонстрирует   что-нибудь    подобное
произошедшему  на  Испанской  лестнице,  заставив  Братона  отлететь  на
несколько ярдов за то, что тот схватил  его  за  руку.  Но,  нет.  Гость
позволил человеку  прикоснуться  к  себе.  Таща  нас  за  собой,  Братон
проложил  путь  сквозь  хаос   торжества.   Невидимый   оркестр   сыграл
заключительный аккорд и быстро перешел в музыку,  которой  я  раньше  не
слышал. Звуки исходили изо всех  углов  комнаты.  На  помосте  танцевала
девушка, наряженная египетской принцессой. Братон схватил  ее  за  голые
ягодицы и отставил в сторону, словно это  был  стул.  Вслед  за  ним  мы
поднялись на помост. Он сделал какой-то  знак  и  мы  резко  провалились
сквозь пол.
   - Мы опустились на двести футов, - пояснил Братон. - Здесь  находится
ведущий контрольный пункт. Посмотрите!
   Он величественно  взмахнул  руками.  Мы  находились  среди  множества
экранов,   транслировавших   празднество.   Действия   калейдоскопически
развертывались  сразу  в  десятке  комнат.  Я  видел,  как   покачивался
несчастный Кларик, когда к нему на  плечи  забиралась  какая-то  роковая
женщина. Мортону Филдсу угрожала какая-то толстушка с  широким,  плоским
носом. Элен Эмсилвейн что-то диктовала в амулет,  висевший  на  ее  шее,
пытаясь как можно точнее описать происходящее. В то время как Колф вовсю
наслаждался, глухо хохоча, пока перед ним  раболепствовала  большеглазая
девочка. Хеймана я вообще не мог найти. Стоявшая  в  центре  зала  Астер
Миккелсон безмятежно взирала на  творившееся  вокруг  нее.  По-видимому,
сгибающиеся под  изобилием  блюд  столы  передвигались  по  комнатам  по
собственному усмотрению. Я  видел,  как  гости  брали  лакомые  кусочки,
набивая ими себя и угощая других. Я видел комнату, где с потолка свисали
краны с вином и ликером, чтобы каждый мог попробовать их  содержимое.  Я
видел полностью затемненную комнату, где тоже кто-то находился. Я  видел
комнату,  где  гости  сидели,   обернув   головы   повязками   какого-то
сенсорно-разрушительно аппарата.
   - Смотрите! - воскликнул Братон.
   Мы посмотрели (Вонан - с интересом, а я - с предчувствием беды),  как
Братон с маниакальным  блеском  в  глазах  дергал  выключатели,  замыкал
контакты и  набирал  какие-то  команды  на  компьютере.  В  комнатах  то
зажигались, то гасли огни; полы и потолки  менялись  местами;  крошечные
искусственные существа как безумные врезались в визжавших  и  хохотавших
гостей. Вдруг по зданию пронесся такой ужасающий звук,  что  его  трудно
было назвать музыкой. Мне показалось, что сама Земля взорвалась  в  знак
протеста, и расплавленная лава поглотит нас всех.
   - Пять тысяч киловатт в час, - заявил Братон.
   Он развернул противовесный серебряный шар, диаметров в  один  фут,  и
легонько толкнул его вперед по усыпанному  драгоценными  камнями  треку.
Одна из стен контрольного пункта мгновенно  исчезла,  открыв  гигантскую
шахту  магнитно-гидравлического  генератора,  спускавшуюся   на   другой
подземный  уровень.  Стрелки  монитора  бешено   запрыгали,   циферблаты
замигали зелеными, красными и малиновыми  огнями.  На  лице  Братона  от
восторга  выступил  пот.  Он  был  почти  в  истерике,  рассказывая   об
инженерных нюансах силовой станции, находившейся  под  его  дворцом.  Он
распевал нам хоралы о киловаттах. Он хватался за толстые кабели и терзал
их подобно  мракобесу.  Он  потащил  нас  вниз,  чтобы  показать  сердце
генератора. Мы опускались все глубже и глубже, следуя за  гномо-подобным
магнатом. Я с трудом припомнил, что Везли Братон  организовал  компанию,
которая обеспечивала электроэнергией полконтинента. У меня  складывалось
впечатление, что вся  мощь  этой,  не  имеющей  себе  равных,  монополии
сконцентрировалась у наших ног и использовалась  лишь  для  того,  чтобы
установить и поддерживать архитектурное сооружение Альберта Нгамбви.  На
этом уровне было необыкновенно жарко. По моим щекам струился пот. Братон
обнажил безволосую грудь, на которой были отчетливо видны мускулы.  Один
Вонан-19 никак не реагировал на жару. Он вертелся возле  Братона,  почти
ничего не говоря,  а  лишь  наблюдая.  Ему  совершенно  не  передавалось
настроение хозяина.
   Мы  достигли  дна.  Братон  нежно  погладил   выпуклый   бок   своего
генератора, словно это было бедро женщины. И тут он понял, что  Вонан-19
не особенно восхищается  этим  парадом  чудес.  Он  резко  повернулся  и
спросил:
   - А в вашем времени есть что-нибудь подобное? У вас есть дом, который
бы мог тягаться с моим?
   - Сомневаюсь, - мягко ответил Вонан.
   - Ну, а как там живут люди? В больших домах? Или в маленьких?
   - Мы стремимся к простоте.
   - Так вы никогда не видели ничего подобного?!  Этому  нет  равного  в
следующем тысячелетии? - Бра-тон помолчал. - Но.., в вашем  времени  мой
дом еще существует?
   - Я ничего не слышал об этом.
   - Нгамбви обещал, что он простоит тысячелетие! Да, какое там  -  пять
тысячелетий! Ничто не сможет разрушить этого места.  Послушайте,  Вонан,
подумайте хорошенько. Он должен где-нибудь находиться. Ну, как  памятник
прошлого.., как музей античной культуры...
   - Может быть, - безразлично отозвался Вонан. - Понимаете, этот  район
находится за пределами центра. Я не располагаю точной  информацией,  что
там происходит. Как бы то ни было, мне кажется, что первобытные  варвары
этого здания обидятся на людей, которые жили в  период  Очищения.  Тогда
многое изменилось и погибло, благодаря нетерпимости.
   - Первобытные.., варвары... - пробормотал  Бра-тон.  С  ним  чуть  не
случился удар. Я очень пожалел, что рядом не было Кларика, который помог
бы мне выкрутиться из сложившейся ситуации.
   Неожиданно Вонан сам решил загладить свою ошибку.
   - Было бы здорово восстановить место, подобное этому, - улыбнулся он.
- Мы смогли бы проводить здесь фестивали, интересные церемонии  в  честь
возвращения. Мы даже смогли бы снова возвращать зимы,  если  только  нам
удастся научиться возвращать весну. И тогда бы мы танцевали и  резвились
в вашем доме, мистер Братон. Но, думаю, что все  это  исчезло  несколько
сот лет назад. Но я не уверен. Не, уверен.
   - Вы смеетесь надо мной? -  проревел  Братон.  -  Смеетесь  над  моим
домом? Так я для вас дикарь? Вы...
   Я быстро вмешался:
   - Мистер Братон, наверное, как специалисту по электричеству вам будет
небезынтересно  узнать  об  источниках  энергии  во  времена  Вонана-19.
Несколько недель назад в одном из своих интервью он сказал пару  слов  о
самостоятельном  энергетическом  питании  источников,   включая   полную
энергетическую конверсию. Может быть, он что-нибудь расскажет подробнее,
если вы попросите.
   Братон сразу же позабыл про свой гнев. Он вытер пот, стекавший  прямо
в глаза из-за отсутствия бровей и проворчал:
   - Что это такое? Расскажите мне!
   Вонан сомкнул руки, но ладонями наружу, что явно свидетельствовало  о
его инородности.
   - Сожалею, но я плохо разбираюсь в технических вопросах.
   - Ну, хоть что-то расскажите!
   - Да, - произнес я, подумав о Джеке Брайнте и надеясь,  что  это  был
подходящий момент узнать то, что я  должен  был  узнать.  -  Расскажите,
Вонан,  о  независимой  энергетической   системе.   Когда   это   начали
использовать?
   - О.., очень давно. По крайней мере, в мои дни она уже существовала.
   - Но как давно?
   - Триста лет назад? - спросил он  сам  себя.  -  Пятьсот?  Восемьсот?
Подобные вещи очень трудно рассчитывать. Это было давно.., очень давно.
   - А что это? - спросил Братон. - Какова величина каждой  генерирующей
единицы?
   - Она очень мала, - уклончиво отозвался Вонан.  Он  положил  руку  на
плечо Братона. - Может, мы пойдем наверх? Я пропущу все самое интересное
на вашем празднике.
   Мы встали на дорожку, которая понесла нас  наверх.  Братон  продолжал
терроризировать Вонана вопросами, пока мы мчались к контрольному пункту.
Я тоже пытался вставлять вопросы, чтобы установить, когда  же  произошел
переворот, надеясь, что смогу облегчить душу Джека сообщением,  что  это
произойдет  в  далеком  будущем.  Вонан  весело   уклонялся   от   наших
расспросов, отвечая, в основном, не по существу. У меня  снова  возникли
подозрения. Как я мог попасться на эту удочку и  интересоваться  у  него
будущим, если он всего-навсего мошенник.  В  контрольной  комнате  Вонан
нашел самый простой выход избежать огня нашей инквизиции. Он  подошел  к
одной из панелей и, широко улыбнувшись Братону, сказал:
   - Ваша комната просто изумительна. Она мне очень  понравилась.  -  Он
повернул три выключателя и нажал четыре кнопки, после  чего  развернулся
на девяносто градусов и исчез в длинном проходе.
   Братон взревел. В помещении стало темно. Отблески  огней  проносились
подобно  демонам.  Сверху   донесся   вой   остановившихся   музыкальных
инструментов. Потом треск и грохот. Под нами столкнулись две  скользящие
дорожки. В районе генератора раздался  жуткий  крик.  Снова  ожили  наши
экраны,  показав  освещенный  бледным  светом  главный  зал,  где  гости
свалились в одну растрепанную кучу. Замигали  красные  сигнальные  огни.
Дом исказился. Комнаты сталкивались. Братон как сумасшедший, метался над
контрольным пультом управления, нажимая то одну, то другую  кнопку.  Но,
похоже, тем самым он еще более усиливал разрушение. Мне стало интересно,
взорвется ли генератор? Неужели все обрушится  на  нас?  В  моей  голове
пронеслись такие ругательства, что Колф пришел бы в  восторг.  Сверху  и
снизу  нас  продолжали  скрежетать  механизмы.  На   экране   показалось
изображение Элен Эмсилвейн, которая  повисла  на  плечах  у  испуганного
Санди Кларика. Слышались взволнованные крики и ругательства.  Надо  было
уходить. Но где же  Вонан-19?  В  темноте  я  упу