ье по рабочему кабинету бюрократа.
   В  комнату  почти  вбежал  проворный  маленький  человек  с   коротко
постриженными седыми волосами и огненно-красном костюме. Его плечи  были
раздуты как  у  защитника  в  футболе,  а  сквозь  жакет  проступал  ряд
отливающих   хромовым   цветом   шипов,   напоминавших   позвоночник   у
древнескандинавского витязя. По всей видимости, это человек считал,  что
шагает в ногу с модой.
   - Маркус Кетридж, - представился он. -  Особый  помощник  президента.
Очень рад, доктор Гафилд, что вы с нами.
   - Что с пришельцем? - спросил Кларик.
   -  Он  в  Копенгагене.  Сообщение  поступило  полчаса  назад.  Хотите
посмотреть до встречи?
   - Может, это и идея.
   Кетридж разжал руку - там была капсула  с  записью.  Он  вставил  ее.
Вспыхнул экран, который  я  сначала  не  заметил.  Я  увидел  Вонана-19,
разгуливающего между причудами барокко Тивольских садов, и совершенно не
реагирующего на датскую зиму. Небо было окрашено рисунками  вспыхивающих
огней. Он двигался подобно танцору, контролируя каждое движение мускула.
Рядом с ним вышагивала златокудрая великанша в возрасте девятнадцати лет
с копной блестящих волос и мечтательным выражением лица. Она была  одета
в необыкновенно короткие шорты. На огромной груди перекрещивались  узкие
кожаные ленты. Она могла бы совсем не одеваться,  потому  что  мало  чем
отличалась от голой. Вонан обнял ее и лениво прикоснулся кончиком пальца
к каждой из глубоких ямочек на ее монументальных ягодицах.
   -  Девочка  датчанка  по  имени  Улла.  Он  подобрал   ее   вчера   в
копенгагенском зоопарке, - пояснил Кетридж. - Они провели  вместе  ночь.
Понимаете, он поступает так  повсюду,  подобно  императору,  к  которому
девчонки попадают в кровать по высочайшему указу.
   - Не только девочки, - громко произнес Кларик.
   - Что правда, то правда. В Лондоне был юный парикмахер.
   Я смотрел, как Вонан-19 продвигался по Тиволи. За ним следовала толпа
зевак. В его непосредственном  распоряжении  находились:  дюжина  бравых
датских полицейских с парализаторами; несколько людей,  судя  по  всему,
были представителями правительства, и полдюжины репортеров.
   - Как вам удается не допускать журналистов?
   - У нас соглашение,  -  резко  бросил  Кетридж.  -  Шесть  репортеров
присутствуют всегда. Они меняются каждый день. Это была идея Вонана.  Он
сказал, что любит прессу, но  ненавидит,  когда  вокруг  него  ошивается
толпа.
   Пришелец подошел к павильону,  где  танцевали  датские  подростки.  К
несчастью резкие гудки и скрипы музыкальной  группы  воспроизводились  с
совершенной чистотой, а мальчишки  и  девчонки  дергали  под  эти  звуки
ногами и руками. Это было одно из тех мест, где  пол  представлял  собой
серию вращающихся скользящих дорожек, так что, стоя на месте и  вращаясь
в танце, ты перемещаешься по орбите через весь  зал,  вставая  то  перед
одним партнером, то перед другим.  Вонан  с  явным  интересом  некоторое
время  наблюдал  за  этим.  Потом  он  улыбнулся  и  сделал  знак  своей
тяжеловесной спутнице.
   Встав друг против друга, они поймали ритм танца. Это было не  трудно:
как и все танцы последних сорока  лет,  этот  представлял  собой  резкие
подергивания, сочетавшиеся с  притопываниями  и  раскачиванием.  Девочка
стояла, согнув  колени,  широко  расставив  ноги  и  запрокинув  голову.
Гигантские купола ее грудей были устремлены к фацетным зеркалам потолка.
Вонан, явно наслаждаясь, свел колени, расставил локти, копируя  стоящего
рядом паренька, и начал двигаться. Он быстро  приноровился  к  звукам  и
после  нескольких  мгновений  неуверенности  уже  перемещался  по  залу,
благодаря механизму в полу, оказываясь то перед одной девочкой, то перед
другой, производя необходимые эротические движения.
   Как  оказалось,  почти  все  девочки   знали,   кто   он.   Об   этом
свидетельствовали раскрытые от изумления рты и выражение  благоговейного
страха на их лицах. Возникло огромное замешательство из-за  появления  в
толчее  мировой  знаменитости,  сбив  девушек  с  ритма.   Одна   просто
остановилась и все девятнадцать секунд, пока Вонан был ее  партнером,  с
восторгом глазела на него. Однако за первые семь-восемь оборотов  ничего
страшного не произошло. А когда Вонан танцевал с пухленькой  симпатичной
шатенкой, та просто оцепенела от страха. Она  замерла  и,  отшатнувшись,
умудрилась сделать шаг назад за  контрольное  сигнальное  устройство  на
задней стороне ее двигающейся полосы. Предупреждающе сработал звонок,  и
минуту спустя обе ее ноги находились на разных дорожках,  перемещавшихся
в  противоположных  направлениях.  Девочка  упала.  Ее   короткая   юбка
задралась, обнажив  толстенькие  розовые  бедра.  От  неожиданности  она
схватила за ногу ближайшего  паренька.  Он  тоже  свалился,  дальше  все
напоминало эффект падающего домино - танцоры  поочередно  начали  терять
равновесие. Почти каждый для того чтобы удержаться на ногах, хватался за
соседа. Волна падений пронеслась по огромному залу.  И  только  Вонан-19
остался стоять и с усмешкой наблюдал за катастрофой.  Его  юноноподобная
спутница тоже устояла, находясь  под  углом  180°  от  него.  Но  вскоре
какая-то рука вцепилась в ее руку и она рухнула подобно быку, увлекая за
собой двоих или троих танцующих.  Сцена  напоминала  западню  -  повсюду
корчились фигуры, в воздух  взлетали  руки  и  ноги,  но  никто  не  мог
подняться.  В  конце  концов  механизм  танцевального  павильона   начал
останавливаться. На это потребовалось несколько  минут.  Многие  девочки
плакали.  Многие  ободрали  колени  и  крестец.  Одна  каким-то  образом
умудрилась потерять юбку и искала ее  во  всеобщей  свалке.  А  где  был
Вонан? Он был уже на краю зала, благополучно воспользовавшись остановкой
пола. Белокурая богиня стояла возле него.
   - У него огромный талант к разрушениям, - сказал Кетридж.
   - Но это не так страшно, - рассмеялся Кларик, - как вчерашняя история
в Стокгольме, когда он нажал не ту кнопку и весь стол взорвался.
   Экран потемнел. Кетридж серьезно посмотрел на меня.
   - Через три дня этот человек станет гостем Соединенных штатов, доктор
Гафилд. Мы не знаем, сколько продлится его визит. Мы собираемся  следить
за  его  передвижениями  с  помощью  монитора  и  постараться   избежать
ситуаций, которые обычно он создает. Профессор, мы имеем в виду комиссию
из  пяти  или  шести  ведущих  ученых  в  качестве  сопровождающих   для
пришельца. На самом деле они будут выступать в  качестве  надсмотрщиков,
сторожевых псов и.., шпионов.
   - Соединенные Штаты официально верят, что это пришелец из 2999 года?
   - Официально, да, - подтвердил Кетридж. - Мы собираемся обходиться  с
ним как с желанным гостем.
   - Но... - пролепетал я.
   - Наша личная точка зрения, доктор Гафилд, - вставил Кларик, - что он
- обманщик. Он необыкновенно умен и предприимчив. Как  бы  то  ни  было,
учитывая общественное мнение, мы  решили  принять  Апокалипсиста-19  для
всеобщего блага, пока не появятся причины думать иначе.
   - Боже праведный, но зачем?
   - Доктор Гафилд,  вы  в  курсе  движения  апокалипсистов?  -  спросил
Кларик.
   - Да. Не могу сказать, что особо разбираюсь в этом вопросе, но...
   - Кроме того, Вонан не сделал ничего дурного, если не считать  ссадин
датских школьниц. От апокалипсистов больше  вреда.  Их  выступления,  их
грабежи, их разрушения. Это  хаотичная  сила  в  обществе.  Мы  пытаемся
укротить их, пока они не разнесли все в клочья.
   - И принимая этого самозваного посланца из будущего, - сказал я, - вы
подрываете фундаментальную идею  апокалипсистов  о  том,  что  1  января
следующего года наступит конец света.
   - Совершенно верно.
   - Очень  хорошо,  -  отозвался  я.  -  Я  так  и  предполагал.  И  вы
поддерживаете  это   как   официальную   политику?   Но   правильно   ли
противопоставлять массовой вере выдающееся мошенничество?
   - Доктор Гафилд, - веско произнес Кетридж, - задача  правительства  -
обеспечивать стабильность общества,  которым  оно  руководит.  Если  это
возможно, мы придерживаемся десяти заповедей в  подобных  делах.  Но  мы
оставляем за собой право противостоять угрозе социальной структуры всеми
возможными способами, вплоть до массового  уничтожения  враждебных  сил,
что, я надеюсь, вы воспринимаете не просто  как  выдумку,  а  как  нечто
более серьезное.  Короче,  если  мы  сможем  противопоставить  фанатизму
апокалипсистов пришельца  Вонана,  это  будет,  своего  рода,  моральный
компромисс.
   - Кроме того, - добавил Кларик, - мы наверняка  не  уверены,  что  он
обманщик. Если это не так, то мы, в любом  случае,  не  испытываем  злую
судьбу.
   Я сразу же пожалел о своем легкомыслии. Кларика это явно обидело,  за
что я не виню его.  Он  разрабатывал  свою  политику.  Одно  за  другим,
правительства  мира  решили  укротить  апокалипсистов,  объявив   Вонана
истинным пришельцем. Соединенные Штаты просто  последовали  их  примеру.
Решение принималось выше. Кларик и Кетридж всего лишь выполняли его, и я
не собирался оспаривать моральную сторону этого дела. Как сказал Кларик,
что такая реакция на Вонана может оказаться не  только  полезной,  но  и
верной.
   Занявшись шипами на своем костюме, Кетридж бросил, не глядя на меня:
   - Доктор Гафилд, мы можем  понять,  что  люди  академического  склада
обычно рассматривают моральные аспекты абстрактно, но тем не менее...
   - Хорошо, - устало  произнес  я.  -  Думаю,  что  был  не  прав.  Мне
следовало контролировать себя. Давайте оставим эту тему.  В  Соединенные
Штаты прибывает Вонан-19, и мы собираемся расстелить перед  ним  красную
ковровую дорожку. Великолепно. Ну.., так чего же вы хотите от меня?
   - Две вещи, - сказал Кларик. -  Во-первых,  вы  широко  известны  как
крупный специалист в области физики обращения во времени. Мы хотели  бы,
чтобы вы пояснили нам, насколько теоретически возможно совершить перелет
в  обратную  сторону  времени,  подобно  Вонану,  и  как   этого   можно
достигнуть.
   - Хорошо, - отозвался я, - но я скептик в этом  вопросе,  потому  что
пока нам удалось послать в обратную сторону  лишь  отдельные  электроны.
При  этом  они  переходили  в  позитроны  -  античастицы  электронов   с
противоположным зарядом - и все заканчивалось уничтожением. Я не могу на
практике переступить через взаимодействие античастиц  при  обращении  во
времени. Так что в случае с Вонаном, мы должны  объяснить,  как  удалось
развернуть такую массу, и почему его не затронул процесс  уничтожения  в
случае античастиц, когда...
   Кларик вежливо прокашлялся. Я замолчал.
   - Простите, но я не совсем понял, - сказал Кларик. - Мы не требуем от
вас незамедлительного ответа. Мы бы хотели, чтобы вы изложили свою точку
зрения на бумаге, которую вы можете записать в файл  в  ближайшие  сорок
восемь  часов.  Мы  обеспечим  любую   необходимую   помощь   секретаря.
Президенту очень бы хотелось ознакомиться с вашей точкой зрения.
   - Хорошо. А что еще?
   - Мы хотели бы, чтобы вы вошли в свиту Вонана.
   - Я? Зачем?
   - Вы широко известны как ученый, имеющий  отношение  к  обращению,  -
ответил Кетридж. - Этого достаточно?
   - Кто еще войдет в комиссию?
   - Я не могу сообщить имена даже вам, - сказал мне Кларик. -  Но  могу
поклясться, что это люди, по своему научному статусу не уступающие вам.
   - Означает ли это, - уточнил я, - что никто из них еще не дал  своего
согласия, и вы надеетесь собрать их всех?
   Кларик снова обиженно посмотрел на меня.
   - Простите, - сказал я.
   - Мы уверены,  что  благодаря  близкому  контакту  с  пришельцем,  вы
найдете  какие-нибудь  пути,  чтобы  заполучить  у  него  информацию   о
путешествии  во  времени.  Думаем,  что  вам  как  ученому   это   будет
небезынтересно. Тем более, что все это - на благо нации, - без малейшего
намека на улыбку провозгласил Кетридж.
   - Да. Я постараюсь выкачать из него все возможное по данному вопросу.
   - И потом, - добавил Кларик, - почему вы так враждебно  относитесь  к
подобному назначению? Мы выбрали ведущего историка, чтобы  узнать  схему
событий в будущем; психолога, который попытается  проверить  подлинность
истории Вонана; антрополога, который займется вопросами культуры; и  так
далее. Комиссия одновременно установит законность рекомендаций Вонана  и
попытается узнать у него все, что может  оказаться  полезным  нам.  Это,
если он тот, за кого он себя выдает. Я не могу вообразить  себе  работу,
большую по значимости для нации и человечества на сегодняшний день.
   Я на мгновение прикрыл глаза. Я чувствовал себя проклятым. Кларик был
искренен в своих намерениях, так же как и Кетридж в своей торопливости и
суровости. Они в самом деле нуждались во мне. Неужели  у  меня  в  самом
деле не было своих причин, которые  вызвали  бы  желание  заглянуть  под
маску Вонана? Когда Джек просил меня об этом, он даже не мечтал, что мне
это так просто удастся.
   Тогда что же меня останавливает?
   Я понял что. Я должен буду иметь цело со своей работой. Плюс минутная
возможность, что Вонан-19 действительно совершил путешествие во времени.
Человеку, который пытается изобрести колесо,  не  так-то  просто  понять
подробности о машине, передвигающейся со скоростью пятьсот тысяч миль  в
час. С одной стороны, был я, посвятивший половину жизни своим обращенным
электронам, а с другой -  Вонан,  рассказывающий  сказки  о  возможности
путешествия через столетия. В глубине души мне вообще не хотелось думать
в нем. Как бы то ни было, Кларик и Кетридж  правы  -  я  был  подходящим
человеком для комиссии.
   Я сказал им, что приму участие в этом деле.
   Они неистово поблагодарили меня и, похоже,  потеряли  ко  мне  всякий
интерес, словно не хотели эмоционально растрачиваться на того,  кто  уже
согласился. Кетридж исчез, а Кларик провел  меня  в  какую-то  подземную
пристройку Белого дома. Маленькие шарики живого света плавали у  потолка
колебательного контура. Он сказал, что я имею полный  доступ  к  службам
секретариата  исполнительного  комплекса,  и  показал  входы  и   выходы
компьютеров. Он сказал, что я могу  сделать  все  необходимые  звонки  и
требовать любую помощь, чтобы вовремя подготовить бумагу для президента.
   - Мы подготовили для вас жилье, - сказал Кларик. -  Вы  имеете  право
гулять по парку.
   - Я думал, что смогу сегодня вечером вернуться  в  Калифорнию,  чтобы
уладить свои дела.
   - Это невозможно. Поймите, у нас в распоряжении всего  семьдесят  два
часа до  появления  Вонана-19.  Мы  должны  их  использовать  как  можно
эффективнее.
   - Но я только что вернулся после вакансий! - возразил я. -  И  теперь
снова буду отсутствовать.  Я  должен  проинструктировать  персонал  -  я
должен сделать распоряжения насчет лаборатории...
   - Но, доктор Гафилд, все это можно сделать  по  телефону.  Можете  не
волноваться по поводу телефонных расходов.  Лучше  мы  на  два-три  часа
посадим  вас  на  линию  с  Калифорнией,  чем  допустим,  чтобы  вы  все
оставшееся время мотались туда-обратно. Он улыбнулся. Я тоже улыбнулся.
   - Договорились? - спросил он.
   - Договорились, - согласился я.
   Все было  ясно  как  день.  Мой  выбор  был  сделан.  Я  стал  частью
правительственного  проекта,  потому  не   мог   совершать   независимые
действия.  За  мной  оставлялось  столько  свободы,  сколько   позволяло
правительство,  пока  все  не  закончится.  Самое  страшное,  что  я  не
возмущался. И это я-то, который всегда  вставал  на  дыбы  при  малейшем
намеке в ограничении  своей  свободы.  Я,  который  всегда  считал  себя
человеком неорганизованным и самым свободным ученым  в  университете.  Я
позволил надавить на себя без малейшего  звука.  Полагаю,  что  это  был
подсознательный  способ  отсрочить  все  неприятные  ощущения,   которые
поджидали меня по возвращении в лабораторию, где я буду  снова  пытаться
разрешить свои неразрешимые вопросы.
   Предоставленный мне офис был очень уютным. Натертый пол  сверкал  как
стекло.  Отражающие  стены  сделаны  из  белой  пихты.  Потолок  приятно
окрашен. Было еще рано звонить в Калифорнию и пытаться кого-то застать в
лаборатории. Сначала я уведомил университетского ректора, что отозван по
правительственным делам. Он не расстроился. Затем я переговорил со своим
секретарем и сообщил  ей,  что  вынужден  продлить  свое  отсутствие  на
неопределенный срок. Я сделал  соответствующие  распоряжения  по  работе
штата и по мониторингу исследовательских работ своих учеников. Я обсудил
вопрос  по  поводу  почты  и  установил  дом  на  обработку  поступающей
информации. На экране появился длинный  перечень  работ.  Я  должен  был
определить, что нужно было сделать за меня. Список был длинным.

   1.Постричь газон.
   2.Проверить герметизацию и климатические условия.
   З.Транслировать почту и сообщения.
   4.Работа в саду.
   5.Контролировать повреждения после штормов.
   6.Известить торговые организации.
   7.Оплатить счета.

   И  так  далее.  Я  оставил  почти  все  в  списке  и   передал   счет
правительственным службам Соединенных Штатов. Я уже кое-чему научился  у
Вонана-19, и не собирался оплачивать счета сам, пока  не  закончу  этого
дела.
   Уладив личные дела, я позвонил в Аризону. К телефону  подошла  Ширли.
Она казалась натянутой и резкой и слегка растерялась, увидев  на  экране
меня.
   - Я из Вашингтона, - сказал я.
   - Лео, что ты там делаешь?
   Я объяснил. Сначала она решила, что я шучу,  но  я  заверил  ее,  что
говорю правду.
   - Подожди, - бросила она, - я позову Джека.
   Она ушла. Когда она вернулась, изображение на  экране  изменилось,  и
вместо обычного вида по пояс, экран  показал  крошечную  Ширли,  которая
стояла спиной к камере, оперевшись о дверной косяк так, что из-под  руки
виднелась одна из налитых грудей. Я знал, что мой звонок записывается на
монитор правительственными службами, и меня  разозлило,  что  они  могут
увидеть, красоту Ширли. Я хотел уже выключить изображение,  но  опоздал.
Ширли исчезла и на экране появился Джек.
   - Что это значит? - спросил он. - Ширли сказала...
   - Я в течение нескольких дней буду общаться с Вонаном.
   - Лео, тебе не стоило тревожиться по этому поводу. Я долго  размышлял
над нашим разговором. Я чувствовал себя идиотом. Я наговорил  тебе  кучу
ненужных вещей, но даже не мечтал о том, что ты всерьез все воспримешь и
бросишься в Вашингтон для...
   - Джек, все получилось не совсем так. Меня  заставили  прибыть  сюда,
уверяя меня, что это жизненно важно  для  национальной  безопасности.  Я
просто хотел сказать тебе, что поскольку я здесь,  я  постараюсь  помочь
тебе в том, о чем ты говорил.
   - Лео, я очень благодарен тебе.
   - Все. Постарайся расслабиться. Может быть, вам с  Ширли  следует  на
некоторое время покинуть пустыню?
   - Может быть, но позже, - отозвался он.  -  Посмотрим,  как  сложатся
обстоятельства.
   Я  подмигнул  ему  и  выключил  связь.  Меня  было  трудно   обмануть
притворной бодростью. Все, что накипело  в  нем  за  последние  дни,  он
пытался выдать за глупость. Он нуждался в помощи.
   Оставалось еще одно дело. Я открыл включение и  стал  диктовать  свои
тезисы по поводу обращения во времени.  Я  не  знал,  сколько  копий  им
понадобится, поэтому решил, что это не имеет особого значения.  Я  начал
говорить.  На  производящем  экране  появилась  зеленая  точка,  которая
перемещалась за стеклом экрана, набирая слова по ходу моей речи. Работая
полностью по памяти и не утруждая себя попытками запросить тексты  своих
публикаций,  я  без  остановки  составлял  короткий,   не   технического
характера конспект своих мыслей по поводу обращения во времени. Основным
пунктом его было то, что поскольку обращение во  времени  на  податомном
уровне уже производилось, с точки зрения любой физической  теории  я  не
считаю возможным перелет человека в прошлое и не  знаю,  какой  источник
мощности  может  осуществить  подобное.  Я  подкрепил  это   несколькими