ибра.
Изрешечу!
     - Проходи-или! - неожиданно взвыл второй, с ножом.  Я  вдруг  увидел,
что глаза у него как-то ненормально заблестели. - Не ку-упишь.  Знаем  мы,
что ты здесь живешь. Еще недавно здесь  барахла  было  навалом.  Двери  не
глухие, врешь. Открой! У тебя не полтинником, у тебя миллионами пахнет.
     Молниеносным движением он вытащил  нож  и  нажал  кнопку.  Зеркальное
лезвие заблестело перед моими глазами.
     - Отре-езать пальчик? - Гад аж стонал от возбуждения. -  Мизинчик?  А
может, ухо? Или еще что?
     Он пару раз кольнул меня острием в щеку, перешел  к  Атланту  и  стал
сзади него, приложив лезвие к горлу.
     - Хороший дедуля? Жалко? Говори скорее, а то кончу. Говори, гад!
     Лицо Атланта  цветом  стало  напоминать  свеклу.  Старичка  явно  мог
разбить удар.
     - Ве...р... - Атлант  сказал  какое-то  слово,  весь  вытянувшись,  в
направлении закрытой двери. Я ничего не сумел понять. Вера? Поверь? Ветер?
Зверь?
     - Ты еще вякаешь! Ну, погоди!
     И больше не говори ни слова, грабитель без особых усилий провел ножом
по горлу старика. Я закрыл глаза.
     - Смотри! - Обладатель финки уже стоял  рядом  со  мной  и  тряс  мою
голову за волосы. - Смотри, пес! И с тобой так будет. Хуже будет!
     Я старался не видеть с открытыми глазами. Бедный Атлант. Что  же  это
делается!  Боже,  сколько  крови.  Уж  сейчас-то  я  влип.  Зачем   старик
заговорил? Что он сказал? "Поверь", "ветер" или "зверь"?
     Как и при стычке в лесопарке,  мои  мозги  вдруг  начали  работать  с
невероятной скоростью. Неважно, что сказано. Мое  спасение  может  явиться
мне только из-за двери. Но во что мне поверить? Никакого человека там быть
не может, отец предупреждал, что людей Дом не создает. А если не  человек,
если зверь? "Поверь в зверя". Как заклинание. Магия звуков.
     Мое правое ухо больно  крутили  и  что-то  шептали  в  него,  брызгая
слюной. Я ничего не слышал, хотя и понимал,  что  ухо  сейчас  отрежут.  Я
думал. "Заказать" зверя. Какого зверя? Льва? Тигра? А если не  "зверь",  а
"вера" или "ветер"? "Вера" ничего не дает. "Ветер"? Вообразить  за  дверью
ураган, да такой, что всех сдует?
     Предчувствие  близкой  опасности   заставило   разум   перенапрячься.
Озарение,  яркое  как  свет  молнии,  позволило  мне  решить  головоломку.
"Звери", "веры" и "ветры" сложились в единое целое. За дверью  был  зверь.
Атлант хотел позвать свою собаку. Ее кличка - Ветер. Бедный  старик...  не
успел.
     - Все скажу! - заорал я.
     Ухо отпустили. Сделав глубокий вдох, я чуть-чуть расслабился  и  ясно
представил бесконечную череду пронизывающих Дом комнат.  А  по  ним  бежит
огромный дог. Настоящее чудовище. Он уже близко!
     - Ветер! - крикнул я. - Ветер!
     Дверь распахнулась, как под ударом урагана. Чудовище  из  моей  мечты
ворвалось в комнату и прыгнуло. Единственное,  что  успел  сделать  хозяин
пистолета умирая, - выстрелить куда-то вбок. Челюсти пса сомкнулись на его
шее. Второй налетчик, несмотря на  истеричную  придурковатость,  сообразил
бежать. Дог за ним не гнался.
     Отпустив убийцу Атланта, Ветер подошел ко мне. Я даже  похолодел,  но
напрасно. Под натиском острых зубов пса шнур, намертво привязавший меня  к
стулу, продержался недолго. Свобода пришла, но какой ценой?
     Мертвый Атлант, весь залитый кровью, сидел на стуле. Мертвый налетчик
лежал на полу. Вид  у  него  был  куда  более  пугающий:  собачьи  челюсти
сработали не так аккуратно,  как  нож.  Меня  еще  не  тошнило,  но  ждать
оставалось недолго.
     Я не знал, что делать. Вызвать милицию? Значит, раскрыть тайну  Дома?
Последствия  непредсказуемы.  Хорошо,  не  вызову,  но  куда  деть  трупы?
Множество способов, вычитанных в детективах, ожило в памяти. Я  представил
себя  расчленяющим,  выносящим  мертвецов   по   частям,   сжигающим   их,
растворяющим в кислоте. Ни за что!
     Был еще вариант. Очень удобный. Я  мог  представить  за  окном  любой
город мира, открыть окно, выкинуть  трупы,  закрыть  окно  и  оказаться  в
родном городе. А там пусть разбираются. Но я не хотел и этого. Грабителя -
пожалуйста, хоть в помойную яму. Но  Атланта...  Бедный  старик!  Встретил
меня на свою беду, спас своими невнятными  советами  и  погиб  из-за  моей
нерасторопности и несообразительности. О боже, боже!  Ведь  вместе  с  его
горлом была перерезана последняя ниточка, связывающая меня с отцом.
     Во время моих размышлений исчадие ада (или исчадие  Дома)  по  кличке
Ветер стояло рядом. Неожиданно дог потерся о мое  бедро,  потом  аккуратно
взял меня зубами за рукав и потащил к выходу. Мы выбрались в коридор.  Что
дальше?
     Дог выпустил рукав, подошел к двери,  которую  я  постарался  закрыть
поплотнее, и толкнул ее лапой. Дверь открылась. За ней  я  увидел  пустую,
абсолютно лишенную мебели комнату. В ней не  было  не  только  мебели.  Ни
покойников, ни крови, ничего.
     Проблема перестала существовать. Не было больше трупов. Есть комната,
владей  на  здоровье.  Опять  можно  обставлять  ее   роскошной   мебелью,
видеосистемами, прочими вещами. Жизнь прекрасна, а смерть  (чужая)  вполне
переносима. Есть Дом, есть комната, нет Атланта. А мой отец? Есть он,  или
его больше нет, растворился в небытие, как эти два покойника?
     Я понял, что задумался не над тем. Я, человек, не мог догадаться, как
очистить комнату, хоть это и совсем просто.  А  догадался  пес.  Животное?
Непонятная флюктуация материи, самозародившаяся в недрах  Дома,  благодаря
дикой игре моего запуганного воображения. Или я не прав? И Ветер совсем не
простая тварь? Ветер, кто ты?



                               8. ВИЗИТЫ

     Огромный пятнистый дог (серый с  черным)  удобно  устроился  в  углу,
положив голову на передние лапы. Как Ветер  кормился  и  ходил  по  нужде,
оставалось для меня загадкой. Все это делалось где-то за дверью,  куда  он
время от времени выбирался.
     Я тоже лежал, но не на подстилке, как  Ветер,  а  на  диване.  И  мой
взгляд был устремлен не в стенку, а в потолок. На этом отличия  кончались.
Мы оба молчали, оба  думали  о  чем-то  своем.  И  интеллект  мой  в  этих
размышлениях был ненамного выше. Единственное, до чего  я  додумался,  так
это обнаружил сходство головы Ветра с собачьими головками на перилах  и  с
лепкой на фасаде Дома. Что из того?
     Мне крайне необходимо было что-то сделать,  чтобы  стряхнуть  с  себя
путы оцепенения. Пусть это окажется поступок  не  совсем  умный  (в  меру,
конечно),  но  это  должно  быть  ДЕЙСТВИЕ.  А  в  таком  состоянии  можно
проваляться всю жизнь.
     Я решил повидать Наташу. Неужели это она, зараза, накликала  на  меня
все беды своим языком? Или Ирка? Попробую узнать.
     Я позвонил. Телефон был занят. Значит, дома. Сессия  еще  идет,  надо
готовиться к экзаменам. Поеду-ка я к ней. Не скоро мне  удастся  принимать
женщин здесь, в этой комнате, где Атлант...
     Тут  мне  в  голову  пришла  дерзкая  мысль.  Не  внезапно,   кое-что
наклевывалось, когда я обдумывал  способности  Ветра  перемещаться  сквозь
пространство (или пространства?) с помощью  Дома.  Уж  в  пределах  одного
города он должен суметь? Тем более, он  не  совсем  собака,  судя  по  его
сообразительности. Может быть, даже не сверхсобака. Я вспомнил  первый  из
интерьеров, показанных мне отцом с  помощью  Дома.  Там  на  стене  висела
картина. Получеловек-полусобака. Предвидение?
     Я представил в ящике стола  фотографию  Наташи.  Достал  ее.  Показал
Ветру. Тот глухо уркнул и посмотрел мне в лицо.
     - Ищи! - скомандовал я. - Иди, Ветер! Ищи!
     Ветер понюхал фото и повернулся мордой к стене. Все ясно, "факир  был
пьян, фокус не удался". На всякий случай  я  пару  раз  повторил  команду.
Ветер повернул  морду  ко  мне,  посмотрел  на  меня  грустным-прегрустным
взглядом и поднялся с подстилки. Еще  раз  понюхал  фото  и  направился  к
"специальной" двери. Вот это дела! Интересно, он по нужде или к Наташе?  Я
же в домашних тапочках!
     Опасения насчет тапочек оказались напрасны. Ветер вел меня не  выходя
на улицу. Все комнаты, сменявшие друг друга в считанные секунды, были  мне
неизвестны. Потолки  быстро  снизились,  промелькнули  какие-то  коридоры.
Кое-где, казалось, только-только были люди, даже слышался за  дверью  звук
их шагов.
     Такое впечатление, что мы прошли сквозь квартиры половины Ленинграда,
от  центра  до  Гражданки,  прежде  чем  очутились  в   обычной   прихожей
однокомнатной квартиры. За полуоткрытой дверью горела настольная  лампа  и
слышалась какая-то возня. Ветер с недовольной мордой прилег на  пол.  Весь
его вид говорил: "Я умываю лапы".
     Украдкой я заглянул в комнату. Свет от настольной лампы был направлен
с журнального столика на пол  и  освещал  стоящую  у  ножки  стула  пустую
бутылку "Айгешат". На самом журнальном столике стояла  такая  же  бутылка,
только начатая, и два бокала. На тахте  копошились  два  человека.  Кто-то
и... Наташа. Не совсем понимая зачем, я вошел в комнату.  Шум  моих  шагов
услышали. Мужчина повернулся, увидел меня и вскочил. Парень как парень.  В
другой ситуации я бы даже сказал: "Приятный молодой человек".
     - Убирайся отсюда! - закричала Наташа. - Тебя никто не звал!
     - Заткнись! - Я решил не очень-то  церемониться.  -  Я  и  сам  уйду.
Теперь-то ты мне точно не нужна. Только один вопрос.
     Парень стоял, не совсем понимая, что он должен  делать,  и  заправлял
рубашку  в  джинсы.  Наташе  заправлять  было  особенно  нечего,  на   ней
оставалась только юбка. То ли от  алкоголя,  то  ли  от  злости  глаза  ее
буквально фосфоресцировали.
     - Это ты натрепала всему городу, что  я  могу  провозить  вещи  из-за
границы?
     - Ничего я не трепала. Сидели в кабаке, я одному парню  сказала,  что
есть такой дурак, очень ленивый. Мог бы как король жить, но не  умеет.  Он
заинтересовался. Попросил, чтобы  я  свела.  Тебе,  мол,  выгодно,  и  нам
выгодно. Ну и что? Как ты сюда влез, гад?
     - Дура ты, Наташка. Ох дура, дура... -  Решив  не  устраивать  больше
никаких сцен ревности, я повернулся к выходу.
     Вдогонку из уст моей бывшей подруги понеслось подробное  перечисление
моих пороков. Лично для себя я отметил лишь то, что в  моем  молодом  теле
жил старый пень. Наташа явно не могла выдать  подобную  мысль  экспромтом.
Это было похоже на плод длительных размышлений.
     Ветер  отвел  меня  домой.  Настроение  из   плохого   стало   просто
отвратительным. Конечно, я мыслю уже не  как  двадцатилетний,  тут  Наташа
права. Но кое в чем  я  наивен  невероятно.  Случайная  знакомая,  а  я  в
эпизодических мечтах представлял, что мы будем вместе долго-долго, что  мы
попутешествуем по всему свету, как отец с матерью... Да ведь это  для  нее
даже не измена! Норма поведения.  Если  честно,  я  что,  прошел  бы  мимо
симпатичной девчонки? Нет. Так почему Наташа должна быть святой?
     Я попил кофе, потом пострелял в тире. Опять попил кофе.  Намерения  у
меня были вполне определенные, вот только стоит ли? Чувство мести - не  из
благородных.
     К часу ночи я созрел. Засунул АКС в пакет с эмблемой "ДЛТ",  рассовал
по карманам запасные магазины. Зачем-то прихватил пару гранат. И, наконец,
сунул Ветру под нос фотографию "гангстера".
     - Ищи, Ветер! Ищи!
     Путь  наш  оказался  намного  короче,  чем  до  Наташи.  Потолки   не
снижались, возможно, даже стали выше. Я оказался в роскошной  квартире,  в
доме дореволюционной постройки. Несмотря на  позднее  время,  везде  горел
свет, со всех сторон доносились голоса. Мы с  Ветром  стояли  в  прихожей.
Неожиданно прямо на нас выскочила девица с кофейником. Увидев  Ветра,  она
раскрыла рот, чтобы завизжать.
     - Тихо! - Я вырвал автомат из пакета и направил  на  нее.  -  Поставь
кофейник, на пол и молчи. Ничего не будет. Ветер! Стереги!
     Я приоткрыл дверь в самую  спокойную  комнату  и  угадал.  За  столом
сидело четверо. Они играли в карты, и "гангстер" был среди них.
     - Руки за голову! - скомандовал я негромко и закрыл за собой дверь. -
Всем встать! Ты сиди, - кивнул я  на  старого  знакомого.  -  Подойдите  к
стене, обопритесь на нее руками. Так и стойте.
     Я уселся на стул,  выбрав  позицию,  чтобы  держать  под  прицелом  и
находящихся в комнате, и дверь.
     - Значит, так ты держишь слово? - спросил я.
     "Гангстер" посмотрел на меня с недоумением.
     - Не прикидывайся. Я отдал тебе  двадцать  штук,  а  тебе  захотелось
больше. И ты прислал двух громил с паяльником.
     - Клянусь! Клянусь! Я никого не присылал.
     - А кто мог еще знать про двадцать тысяч?
     - Не знаю! Не знаю! Честное слово, это был не я.
     - Чем ты можешь доказать?
     - Ничем. Но это не я. Меня все знают.  Я  таких  дел  не  делаю.  Про
"паяльников" я слышал, они недавно Скорлупу опустили на  полтораста  тонн.
Но это не наши. Я с ними не связан. Все знают. Ребята, верно?
     "Ребята" молчали. Я задумался. Убить человека  просто  так,  когда  у
него пустые руки, - непросто. Тем более,  он  может  и  не  врать.  А  как
проверить? В прихожей раздались голоса и пару раз гавкнул Ветер.  Да  так,
что задребезжали оконные стекла. Если пристрелят Ветра...
     Я прыгнул, схватил "гангстера" за шиворот, уткнул ему в бок автомат и
вместе с ним выбрался в  прихожую.  Ветер  стоял  наизготовку.  Из  дверей
других комнат  торчали  любопытные.  Прикрываясь  "гангстером"  и  угрожая
автоматом, я вышел на лестницу.
     - Честное слово, честное слово, - мой невольный спутник аж зациклился
на "честном слове". - Это не я.
     - А кто?
     - Кто-то из тех парней,  которые  приезжали  со  мной.  Больше  никто
ничего не знал. Даже Николай. Кто-то из них сговорился с "паяльниками".
     - Слушай, - от всего этого меня начало тошнить, и я  решил  побыстрее
развязаться, - я  тебя  оставлю.  Но  как-нибудь  вернусь.  Чтобы  ты  сам
разобрался. Во всем! А мне отчитаешься. Понял?
     Конечно,  он  понял.  Конечно,  согласился.  Удивительно,  какие  все
сговорчивые, когда на них в упор смотрит что-то огнестрельное. Я испугался
собственных садистских мыслей. Жаль, что лицо убийцы Атланта будто  стерли
из моей памяти. Уж этого бы я убил не задумываясь.
     Раздеваясь перед тем как лечь спать, я вновь  пережил  озарение.  Она
заставило меня буквально зависнуть над диваном и миллион раз повторять: "Я
идиот!" А кто же я еще, если, разыскивая с помощью Ветра всяких потаскух и
мелких хулиганов, я не догадался отыскать родного отца?! Ведь это  же  так
просто.
     Я оделся. Я заказал кучу оружия. Я увешался  им  почти  так  же,  как
герой Шварценеггера, отправляющийся на базу, террористов, только что решил
не брать радиоуправляемые мины. После такой вот подготовки я показал Ветру
фото отца и отдал приказ искать.
     Ветер понюхал карточку, вытянул передние лапы, положил на них  голову
и принялся щуриться. По-моему, так должны были делать кошки, а не  собаки.
Мне без разницы, пусть отца найдет.
     Ветер не хотел искать. После неизвестно какого по  счету  приказа  он
громко гавкнул и отрицательно покрутил своей  огромной  башкой.  Внутри  у
меня все замерло. Отец мертв? Его больше нет? Ну, Кардинал...
     Через несколько секунд, оставаясь в той же амуниции, я совал дрожащей
рукой в морду Ветру фотопортрет Кардинала.
     Пес презрительно глянул мне в глаза, свернулся калачом и  притворился
спящим. Я решил пнуть проклятое животное ногой, но вовремя одумался.
     Вот черт! На кой мне такие озарения?  Спал  бы  нормально,  а  сейчас
разве уснешь?
     Часов в десять утра меня разбудил звонок в дверь. Так как в последний
месяц ни к кому, кроме меня, гости не наведывались, и эти,  скорее  всего,
направлялись ко мне. Ветра не было, но я и без него решил  не  оплошать  и
пошел к дверям с автоматом наперевес.
     - Кто там?
     - Мне бы Михаила Кононова, - сказал голос за дверью.
     - Его нет, а что передать? -  автоматически  спросил  я,  лишь  потом
подумав, что впустить гостя надо в любом случае. Может, у него  есть  хоть
тончайшая нить к отцу?
     - Передайте, что приходил его сын.
     Я настолько растерялся, что  открыл  дверь,  забыв  об  автомате.  За
дверью стоял высокий, стройный, аккуратно  одетый  парень,  с  недоумением
уставившийся на автомат.
     - Дело в том, что его сын - я.
     - Вот как? Очень приятно познакомиться.
     - А кто же вы?
     - Тоже сын. Не вижу ничего странного. У  любого  мужчины  может  быть
сколько угодно сыновей. Два - совсем немного.
     - П-проходи... - Я жутко растерялся, вплоть до заикания. - Никогда не
слышал о других детях. Хотя, конечно... Сколько тебе лет?
     - Тридцать. - Неожиданный брат прошел за мной в комнату. - Я  о  тебе
знал. Отец все обещал познакомить. Зачем тебе автомат? А это? - Он  кивнул
на груду оружия, оставшуюся после несовершенных походов.
     - Кое-какие неприятности. Между прочим, с нашим отцом.
     Его звали  Борисом.  Наша  беседа  напоминала  странный  допрос,  где
стороны все время меняются местами. Мне удалось узнать, что из-за  жуткого
характера матери Бориса (он сам это признал) отец не смог с  ней  ужиться,
но   благодаря   фантастически   щедрым   алиментам,   конечно,   не    по
исполнительному листу, мать не возражала против общения отца и сына. Борис
окончил политех, работал в НИИ, был  женат,  имел  сына  и  дочь,  вот-вот
собирался защищать диссертацию. Отец не оставлял его  щедротами,  помог  с
кооперативом, с цветным телевизором, с мебелью и т.д., и т.п. В свое время
Борису было рассказано о Доме, у него даже что-то  начало  получаться,  но
точно - научная душа не стерпела,  он  попытался  подвести  под  это  дело
материалистическую базу. За что и  был  наказан  потерей  власти.  Кстати,
знание о Доме помогло не удивиться автомату и прочей боевой амуниции.
     Я рассказал  про  исчезновение  отца  и  козни  Кардинала,  про  свои
последние приключения с Атлантом и  Ветром.  Потом  попросил  помощи.  Уже
давно меня свербила мысль, что научное знание о Доме может оказаться  моим
козырем в борьбе против Кардинала. Ведь никто же не знал  правду  о  Доме!
Все только умели им пользоваться.
     А как узнать правду, не потеряв власть? Только посвятив  человека  со
стороны. Но ни  с  кем  нельзя  делиться!  Теперь  можно.  Борис  подходил
идеально. Он уже все знал, то есть не был чужим,  и  одновременно  не  мог
претендовать на власть над Домом.
     - Не потяну, - отказался брат. - Здесь нужен  могучий  физик,  второй
Эйнштейн. А я специалист по сверхсильным токам. Узкий специалист.
     В ходе дальнейшего разговора у узнал, что Борис пришел,  как  обычно,
за материальной помощью. У  какого-то  знакомого  продавался  персональный
компьютер. Позарез нужен для диссертации...
     Я засмеялся, принес братцу проспект фирмы IBM, а когда он выбрал себе
модель,  из-за  двери  в  соседнюю  комнату  появились  фирменные   ящики.
Компьютер, принтер, монитор, еще какая-то дребедень...
     Братишка готов был носить меня на руках, но мне  нужно  было  другое.
Неужели ничего нельзя придумать? Ведь речь идет о родном отце!
     - Есть один человек, - наконец сказал Борис, - в  нашей  лаборатории.
Непризнанный гений. Нет, гений он настоящий,  даже  кандидатскую  защитил.
Хотя мог бы и академиком быть. Но как ему рассказать?
     - Запоминай! - Моя голова стала работать не хуже компьютера. - У тебя
есть   родственник,   кинорежиссер.   У   него   есть   сценарий   фильма.
Фантастического. Расскажешь про Дом, про второй и третий  этажи.  Скажешь,
что бюрократы на студии не любят фантастику, хотят зарубить сценарий. Надо
научно обосновать существование Дома. Хотя бы с техникой будущего.  Понял?
Гонорар за консультацию - огромный. Если обоснование будет написано хорошо
- возьму соавтором в сценарий, заплатят еще больше.
     Борис только потряхивал головой. Для  него,  человека,  привыкшего  к
спокойной  и  размеренной  жизни,  самыми  стрессовыми   ситуациями   были
ежедневные