уженным, и вскоре после этого различаю вход в гавань. На  этом  участке
слышу еще два подводных взрыва. Вижу сторожевой  катер,  который,  следуя  с
юга, уже подошел к входу в гавань, имея самый малый ход - не более двух миль
в час. Продолжаю следовать тем же курсом. Через некоторое  время  сторожевой
катер оказывается очень близко от меня; он идет между мной и заграждениями и
вдруг поворачивает в мою сторону.  Тогда  я  погружаюсь..,  и  слышу  вблизи
взрыв, но он не вызывает у меня тревоги.
   Всплываю.., быстро осмотревшись, вижу, что сторожевой катер  теперь  идет
по направлению к южному входу. Кажется, мне предоставлена свобода  действий.
Но я не успеваю порадоваться  этому,  так  как  вижу,  что  на  меня  быстро
движется другой сторожевой катер, меньших размеров,  с  включенными  огнями.
Боюсь, что он меня заметил, но все равно погружаюсь,  предпочитая  погибнуть
от взрыва, чем дать противнику возможность захватить нас  на  поверхности  и
тем самым раскрыть секрет нашего оружия. Но катер нас не обнаружил.
   Отчетливо слышу шум винта над моей головой. С этого момента в течение  10
мин, маневрирую в надводном  и  подводном  положениях,  стараясь  как  можно
меньше оставаться под  водой  во  избежание  последствий  взрыва,  играя  со
сторожевым катером в  прятки,  чтобы  отойти  туда,  где  обнаружение  менее
вероятно.
   Наконец катер удаляется на юг, и я направляюсь к входу в  порт.  Время  3
часа 45 мин. Определяю точно курс  и  погружаюсь  на  глубину  11  м.  Точно
выдержав курс, скорость и глубину, я через некоторое время  наталкиваюсь  на
три стальных троса, безусловно составляющих  часть  сетей,  и  проскальзываю
между ними. Итак, я в порту. Всплываю и, чтобы лучше видеть,  снимаю  маску.
Прямо перед собой вижу крейсер водоизмещением около 7 тыс. т и напротив мола
четыре больших танкера.
   4 часа 05 мин. Считаю, что у нас не остается времени для действий в южной
части порта, где стоят указанные нашим командиром цели.
   Отказываюсь также и от атаки крейсера по следующим мотивам:
   1) он находится слишком  близко  от  места  повторяющихся  систематически
взрывов у входа в порт;
   2) можно причинить больший ущерб, атаковав танкер (при  взрыве  загорится
нефть и вызовет пожар в порту).
   Решив атаковать один из четырех танкеров,  выбираю  второй  от  северного
входа, так как он полностью нагружен. Полагаю, что в  его  трюмах  находится
около 8 тыс. т горючего. В то  время  как  мы,  находясь  на  глубине  7  м,
присоединяли зарядное отделение торпеды к корпусу танкера, раздался  сильный
взрыв, который, однако, не причинил нам вреда.
   В  4  часа  40  мин,  зарядное  отделение  прикреплено,  завожу  механизм
взрывателя".
   Применив ту же тактику, что  и  при  входе,  Визинтини  вышел  из  порта,
уклоняясь  от  двух  встретившихся  сторожевых  катеров,  и   направился   к
испанскому берегу. Затопив торпеду, он затем вместе с Магро удачно вышел  на
берег в 6 час. 30 мин., где встретился с ожидавшим их агентом П.
   С места, где они укрылись, они слышали взрыв и через несколько минут  еще
четыре или пять взрывов.
   В 8 час. 43 мин,  танкер  "Денби  дэйл"  грузоподъемностью  15  893  т  в
результате взрыва затонул в  порту  Гибралтара.  Находившийся  рядом  с  ним
маленький танкер также затонул. Хотя  взрыв  и  не  вызвал  пожара,  на  что
рассчитывал  Визинтини,  но  действие  экипажа  заслуживает  весьма  высокой
оценки.
   Наконец  после   стольких   разочарований   мы   добились   положительных
результатов, хотя и не столь важных, как нам хотелось. Это был первый  успех
водителей управляемых торпед: потоплено три судна общим тоннажем 30 тыс. т.
   Операция  имела  много  поучительного.  Мы  узнали,  какие   новые   меры
предосторожности и способы защиты приняты противником против смелых действий
10-й флотилии: бесшумные сторожевые суда, осуществляющие  непрерывный  дозор
перед входом в порт, систематически сбрасывая глубинные  бомбы;  интенсивное
гидроакустическое наблюдение.
   Но мы также сделали вывод, благодаря  главным  образом  смелым  действиям
Визинтини, что такие препятствия преодолимы, лишь бы в  настойчивом  желании
достигнуть успеха сочетались презрение к  опасности,  прекрасное  управление
средством атаки и ориентировка в обстановке, в которой действует водитель.
   В ряду отважных появилась новая фамилия - Визинтини.
   Молодой офицер родом из Паренцо, обладающий твердым характером  и  хорошо
подготовленный специалист, он был воспитан в патриотическом  духе,  типичном
для  живущих  на  границе  итальянцев,  в  течение  столетий  боровшихся  за
сохранение  своей  независимости.  Молчаливый,  всегда  спокойный,  честный,
храбрый,  хладнокровный  -  отличный,  опытный  моряк.  Свои  исключительные
способности он показал при выполнении опасного задания.
   Наконец-то управляемые торпеды начали полностью  повиноваться  водителям.
Техник  Бертоцци,  который  производил  проверку  торпед   перед   указанной
операцией и собирал  от  водителей  сведения  по  их  возвращении,  в  своем
итоговом рапорте писал:
   "В   заключение   можно   заявить   со   всей    ответственностью,    что
человекоуправляемые торпеды, построенные и  усовершенствованные  управлением
подводного оружия в Специи с учетом опыта предыдущих операций,  представляют
теперь, безусловно, самое эффективное и надежное оружие, при помощи которого
можно добиться блестящих успехов в войне".
   В связи с успешным выполнением задания шесть водителей управляемых торпед
были награждены серебряной медалью "За воинскую доблесть".
   Весь экипаж "Шире" был также награжден, как и после выполнения предыдущих
заданий. Я же за боевые заслуги получил чин капитана 2-го ранга.  В  приказе
говорилось:
   "Командуя подводной лодкой, предназначенной  для  выполнения  специальных
заданий, после выполнения  первого  смелого  и  очень  трудного  задания  по
перевозке штурмовых средств к сильно укрепленной базе противника повторил ту
же операцию второй и  третий  раз  с  отвагой  и  несомненным  презрением  к
опасности.
   Приняв командование отрядом штурмовых средств, он очень умело и тщательно
подготовил  людей  и  материальную  часть,   что   способствовало   удачному
завершению атаки судов противника, одно из которых было сильно повреждено, а
два других потоплены.
   Благодаря умелым действиям командира подводная лодка возвращалась обратно
в свою базу невредимой из каждого  боевого  похода,  несмотря  на  трудности
плавания,  требовавшего  предельного  физического   напряжения   людей.   Он
представляет собой великолепный образец организатора и командира".
   Король, пожелавший принять меня,  долго  беседовал  со  мной.  Он  был  в
прекрасном настроении.  Когда  я  намекнул  ему  на  связанные  с  течениями
трудности плавания в Гибралтарском проливе, он заметил: "Я  знаю  это  место
хорошо. Однажды, много лет назад, мы находились на рыбной ловле в Гибралтаре
и течение так мешало нам, что ни мне, ни моей жене  не  удалось  поймать  ни
одной рыбешки".
   Затем он проявил  интерес  к  управляемым  торпедам,  пожелав  узнать  их
тактико-технические данные. Он спросил меня,  где  происходило  обучение.  Я
ответил:  "В  водах  Серкио,  граничащих  с  поместьем   Сан-Россоре,   ваше
величество". Он был крайне удивлен:  "А  я  об  этом  ничего  не  знал!  Вам
действительно прекрасно удалось сохранить тайну!"  Потом  он  спросил  меня,
может ли он в виде исключения нарушить барьер,  изолирующий  нашу  группу  в
Серкио, чтобы познакомиться с такими "чудесными молодцами" и  присутствовать
на учении. "Конечно, - ответил  я  ему,  -  но  просил  бы  Ваше  Величество
ограничить вашу свиту".
   Через несколько дней король, в штатском  костюме,  сопровождаемый  только
одним человеком, пересек на гребном катере  реку  Серкио  и  появился  среди
наших парней, с каждым из которых он  хотел  познакомиться  лично.  Потом  с
маленького плотика он следил за  погружением  торпед  на  глубину,  которые,
казалось, произвели на него большое впечатление.
   Попрощавшись с каждым из нас и обменявшись крепким  рукопожатием,  король
на гребном катере возвратился на тот берег реки.
   Тоща я видел его в последний раз.

ПОТОПЛЕНИЕ ЛИНЕЙНЫХ КОРАБЛЕЙ "ВЭЛИЕНТ" И "КУИН ЭЛИЗАБЕТ"
АЛЕКСАНДРИЯ, 19 ДЕКАБРЯ 1941 ГОДА

   13 ноября 1941 года вышедший  из  Гибралтара  английский  авианосец  "Арк
ройял" водоизмещением 22 тыс. т был атакован  в  Средиземном  море  немецкой
подводной лодкой и  пошел  ко  дну  в  результате  попадания  одной  торпеды
(командир подводной  лодки  -  капитан-лейтенант  немецкого  военно-морского
флота).
   25 ноября в районе Тобрука английская Восточно-Средиземноморская  эскадра
в составе трех линейных кораблей - "Бархэм"  (флагман),  "Куин  Элизабет"  и
"Вэлиент" - и  кораблей  обычного  охранения  подверглась  нападению  другой
немецкой подводной лодки (командир - капитан-лейтенант фон Тизенхаузен).
   Этот случай заслуживает того, чтобы коротко рассказать  о  нем,  учитывая
мужество,  проявленное  экипажем  подводной  лодки,   результаты   атаки   и
обстоятельства (благоприятные и неблагоприятные), ее сопровождавшие.
   В этот день Тизенхаузен обнаружил в перископ три военных корабля,  шедших
кильватерным строем на дистанции 500 м друг от друга. Командир  лодки  начал
сближение с головным кораблем. Ему удалось  прорвать  цепь  миноносцев  и  с
дистанции 400 м выпустить четыре торпеды  из  носовых  аппаратов.  Торпедный
удар пришелся по погребам боеприпасов, и корабль взлетел на воздух.  К  небу
взметнулись обломки, и меньше чем за пять минут "Бархэм"  исчез  под  водой,
унося с собой свыше 800 человек экипажа.
   Однако на подводной лодке  обстановка  мало  подходила  для  того,  чтобы
праздновать победу.  В  силу  каких-то  причин,  возможно  потому,  что  она
внезапно освободилась от тяжести четырех торпед, лодка всплыла  и,  двигаясь
по инерции, очутилась недалеко от носа "Вэлиента", шедшего  вторым  в  строе
кильватера. С линкора открыли бешеный огонь, однако дистанция была настолько
мала, что подводная лодка оказалась вне зоны поражения.
   Тизенхаузену чудом удалось избежать таранного удара. Лодка погрузилась  у
самого носа "Вэлиента", скрылась под водой и смогла невредимой  вернуться  в
базу .
   В результате действий немецких  подводных  лодок  в  составе  английского
Средиземноморского флота в ноябре 1941 года  осталось  только  два  линейных
корабля - "Куин Элизабет" и "Вэлиент". И это как раз  в  тот  момент,  когда
военно-морской флот Италии имел 5 линкоров, в том числе  "Дориа",  "Витторио
Венето" и  "Литторио",  то  есть  3  модернизированных  и  2  мощных,  новой
постройки. Никогда,  ни  раньше,  ни  позже,  Италия  не  располагала  таким
количеством линейных кораблей.
   Англичане, чтобы избавить от опасности уничтожения  свои  два  оставшихся
линкора, в то время особенно ценных, ибо  они  представляли  собой  основную
военно-морскую силу в  восточной  части  Средиземного  моря  (обстановка  на
Дальнем Востоке не позволяла прислать подкрепления), приняли  в  Александрии
все меры предосторожности.
   Учитывая предыдущие действия 10-й  итальянской  флотилии  в  бухте  Суда,
Мальте  и  в  Гибралтаре,  англичане  применили   в   Александрии   новейшие
оборонительные  средства  для  охраны  своих  боевых   кораблей,   ожидавших
благоприятного случая, чтобы выйти в море. Этот момент  и  был  избран  10-й
флотилией, чтобы нанести удар по кораблям противника, укрытым в базе.
   Между тем на пост командира 10-й флотилии MAC был назначен  капитан  2-го
ранга Эрнесто Форца, храбрый и способный офицер. За блестяще  проведенную  в
Тунисском проливе  операцию  против  английского  конвоя  он  был  награжден
золотой медалью "За храбрость".  Его  мужество  дополнялось  богатым  опытом
ведения боевых действий торпедных катеров, очень полезным при  использовании
специальных средств. Форца получил прекрасную теоретическую  и  практическую
подготовку в  области  применения  морской  авиации,  будучи  несколько  лет
летчиком-наблюдателем и преподавателем на курсах  авиационных  наблюдателей.
Человек действия, враг бюрократизма на службе, разумный исполнитель,  всегда
готовый решить задачу с учетом изменяющейся обстановки, общительный, хороший
товарищ, он командовал 10-й флотилией MAC до 1 мая 1943 года. Мое постоянное
в тесное сотрудничество с ним оказалось весьма полезным для нашей работы.
   Александрийская операция была тщательно подготовлена. Особое внимание при
этом уделялось сохранению приготовлений в глубокой тайне,  которая  является
непременной  спутницей  успеха  любых  действий  и  особенно  таких,   когда
нескольким, по сути дела, беззащитным людям в темной глубине вод  вражеского
порта противостоят заграждения, многочисленные средства  наблюдения,  тысячи
людей, находящихся под надежной защитой  брони  на  суше  и  на  кораблях  с
задачей обнаружить и уничтожить нападающих.
   Чтобы  получить  необходимые   данные   и   аэрофотосъемки,   позволяющие
установить дислокацию кораблей в порту и расположение оборонительных средств
(сетевых заграждений и т, п.), широко использовалась воздушная разведка.
   С особой тщательностью подготавливалась материальная часть -  управляемые
торпеды, доведенные до необходимой  степени  совершенства,  после  последних
действий в Гибралтаре были приведены в полную готовность.
   Роль "носителя" торпед снова поручили подводной  лодке  "Шире".  Отважный
экипаж лодки, имевший уже достаточный опыт в подобного рода  действиях,  был
тот же, что и прежде, ни один человек не был заменен. После обычного  отдыха
в Альто Адидже весь личный состав чувствовал себя превосходно.
   Под моим руководством группа самых опытных водителей торпед тренировалась
в совершении переходов, подобных тем, с которыми им придется  встретиться  в
Александрии (цель подготовки была им неизвестна). Во время ночных тренировок
воспроизводились реальные условия действий во вражеском порту с максимальным
усложнением обстановки. В то время как водители  на  тренировочных  занятиях
привыкали правильно распределять свои силы с учетом протяженности маршрута и
препятствий,  встречающихся  по  пути  следования,   мы   получали   данные,
необходимые для окончательной разработки плана операции. Таким образом,  мы,
как бы побывав  на  месте,  имели  возможность  проверить  все  детали  хода
операции,  расчет  времени  по  этапам,  способы  преодоления   препятствий,
принятые меры предосторожности с целью обмануть  вражеских  наблюдателей  и,
наконец, степень подготовки отдельных исполнителей.
   В один прекрасный день всех водителей торпед собрали и Форца обратился  к
ним с такой краткой речью: "Друзья, для выполнения очередного задания  нужны
три экипажа. Сейчас могу  сказать  только  одно:  в  отличие  от  предыдущих
действий в Гибралтаре возвращение очень маловероятно. Кто хочет  пойти?"  Не
колеблясь ни минуты, все выразили желание принять участие в  этой  операции.
Вопрос о составе участников пришлось решать командованию.  В  группу  вошли:
старший лейтенант Луиджи Дуранд де ла Пенне со  старшиной  водолазов  Эмилио
Бьянки; капитан морской  инженерной  службы  Антонио  Марчелья  с  водолазом
Спартаке  Скергат;  капитан  службы   морского   вооружения   ВМФ   Винченцо
Мартеллотта  с  водолазом  Марио  Марине.  Выбор  пал  на   этих   отважных,
решительных людей,  крепких  телом  и  духом,  потому  что  они  были  лучше
подготовлены. Командиром группы был назначен де ла Пенне, уже  участвовавший
в аналогичных операциях в Гибралтаре.  Совершенно  случайно  три  офицера  в
группе оказались представителями трех различных служб военно-морского флота:
строевой, инженерной и вооружения. В резерв были назначены старший лейтенант
медицинской службы Спаккарелли и старший лейтенант морской инженерной службы
Фельтринелл, оба более позднего набора, чем остальные.
   Личный состав получил обычные инструкции о строжайшем сохранении тайны  в
разговорах и переписке с кем бы то ни было - с товарищами, старшими по  чину
и начальниками  и,  уж  конечно,  с  родственниками.  Проводились  усиленные
тренировочные занятия; теперь уже настолько специфические,  что  становилось
ясно" о каких действиях идет речь. Приводились  в  порядок  личные  вещи  на
случай скорого и внезапного выезда  на  непредвиденный  срок  -  навсегда  в
случае неудачи и на  несколько  лет  в  лагерь  для  военнопленных  в  самом
счастливом случае. Подготовка  шла  полным  ходом.  Чтобы  обеспечить  успех
подобных  операций,  их   подготовку   следует   организовывать   с   особой
тщательностью. Необходимо принять во внимание множество самых  разнообразных
фактов - от гидрографических  и  метеорологических  данных  до  сведений  об
организации охранения противника.
   Надо позаботиться о тысяче различных  вещей:  начиная  от  аэрофотосъемки
объекта и кончая обеспечением надежной радиосвязи с подводной лодкой,  чтобы
информировать ее о количестве и расположении кораблей в порту и дать  сигнал
о выпуске торпед; от шифров до приведения в готовность  материальной  части;
от  приказов  и  распоряжений  до  подготовки  экипажей  торпед,   чтобы   в
назначенный день они  были  в  наилучшей  форме;  от  изучения  навигации  и
предварительной просадки курса подводной лодки и разработки путей прорыва  в
порт управляемых торпед до работы над  новыми  средствами  нападения,  чтобы
нанести противнику как можно больший ущерб.
   Нельзя надеяться на счастливый случай, необходимы  точный,  хладнокровный
расчет и  полное  спокойствие.  Возможности  материальной  части  необходимо
использовать до конца, люди должны приложить максимум усилий.
   В этот подготовительный период мы  потеряли  ценного,  подающего  большие
надежды офицера: погиб старший лейтенант Согос из штаба  10-й  флотилии.  По
пути в Афины, куда  он  отправился,  чтобы  установить  контакт  с  местными
военными властями, обычная автомобильная  катастрофа  оборвала  его  молодую
жизнь.
   И вот наконец наступило  время  выхода  в  море  на  выполнение  задания.
Третьего декабря "Шире" покинула Специю. Мы  сделали  вид,  что  выходим  на
обычные учения, чтобы не возбуждать любопытства  экипажей  других  подводных
лодок, находящихся в базе.
   Мой мужественный, сплоченный экипаж не знал о цели нашего похода, да и не
стремился узнать, иначе пришлось  бы  держать  ее  в  тайне,  а  тайны,  как
известно, хранить нелегко. Люди знали только, что предстоит новая  операция,
может быть такая же, как и прошлая, а может быть,  еще  более  опасная.  Они
верили  в  своего  командира  и  в   свой   корабль,   которому   во   время
подготовительных работ они отдавали все свое умение и старание, хорошо зная,
что от работы его механизмов зависят успех и сама жизнь каждого из них.
   Когда мы вышли из порта, к  нам  под  покровом  темноты,  чтобы  избежать
посторонних взоров, подошла  баржа.  Она  доставила  из  мастерских  Святого
Бартоломея управляемые торпеды ј 221,  222  и  223,  отрегулированные  самым
тщательным образом, легководолазные костюмы, кислородно-дыхательные  приборы
- то немногое, что требуется для превращения шестерых  смельчаков  в  орудия
разрушения.
   Водители заботливо, почти с нежностью относились  к  своим  торпедам.  За
каждым закреплена  та,  на  которой  он  проходил  подготовку,  достоинства,
недостатки и капризы  которой  ему  отлично  известны.  Они  сами  поместили
торпеды в цилиндры (де ла Пенне - в носовой,  Марчелья  и  Мартеллотта  -  в
кормовые) и прочно закрепили их, чтобы предохранить от  толчков  и  избежать
аварий.
   Наконец глубокой  ночью  погрузка  торпед  закончена.  Мы  попрощались  с
водителями торпед, которые временно покидали нас,  чтобы  снова  прибыть  на
самолете в самый последний момент. Мимо острова Тино через проход  в  минных
заграждениях лодка выходит в море. 23 часа 3  декабря  1941  года.  Началась
операция "ЕА-3", третья по счету попытка 10-й флотилии