сти, что они ее уродуют. А по-моему, она в них прелестна.
   - Клинт,  прекрати!  -  воскликнула  Речел.  -  Ты  заставляешь  меня
краснеть.
   - Тогда едем домой, - грозно нахмурился тот, - чтобы  я  мог  сказать
тебе с глазу на глаз, как ты чудесна и как ты прекрасна.
   Глаза у Речел наполнились слезами, и  лицо  мужа  потеряло  четкость.
Клинт взял ее за руку.
   - Пожалуйста, возвращайся домой, твое место там.
   Без тебя с каждым часом во мне что-то умирает. Пожалуйста... - Она не
сразу ответила, и он быстро добавил:
   - Прости меня за то, что ты почувствовала себя лишней  после  приезда
тети Эстер. Могу представить, что ты думала, когда я вдруг убавил пыл  и
в качестве извинения ссылался на кукурузные  листья.  Но  -  клянусь!  -
ничего такого я не думал. Я на  самом  деле  не  хотел,  чтобы  она  нас
услышала.
   Речел в ужасе огляделась:
   - Потише! Ты хочешь, чтобы все это услышали?
   - Это ведь наше личное дело, правда? -  сказал  Клинт  с  дьявольской
усмешкой.
   Она тоже нахмурилась, но лишь затем, чтобы сдержать улыбку.
   - Ты все прояснил.
   - Тогда  поехали  домой,  там  у  нас  будет  возможность  поговорить
наедине.
   - Ах, Клинт. Ты уверен, что действительно хочешь...
   Не дав ей договорить, тот вместо ответа поцеловал ее. О таком нежном,
чудесном поцелуе Речел всю  жизнь  и  мечтала.  Пока  не  встретилась  с
Клинтом Рафферти.
   - Я люблю тебя, - прошептал он, касаясь губами  ее  щеки.  -  Поверь,
дорогая, буду любить тебя всегда.
   Речел поверила бы  и  одному  его  искреннему  тону,  а  дрожащие  от
волнения руки мужа окончательно убедили ее в этом. Задыхаясь от счастья,
она бросилась в его объятия.
   Его руки... Удивительные, сильные руки. И когда они сомкнулись за  ее
спиной, Речел поняла, что ее место здесь, на груди у мужа.
   На всю оставшуюся жизнь.