аразительная  улыбка,
которую унаследовала и дочь.
   - Спасибо, Клер. А меня зовут Эмма.

Глава 3

   После этого дело с машиной пошло намного быстрее. Эмма прислушивалась
к тому, о чем  разговаривали  Клер  и  Грейси.  Время  от  времени  даже
прерывалась, чтобы принять участие в их разговоре. Она  уже  заканчивала
работу и  заливала  первую  кварту  свежего  масла  в  машину,  когда  у
парковочной площадки появился Элвис Доннелли.
   Для такого гиганта он двигался на удивление легко и бесшумно,  просто
по-кошачьи. Шериф остановился около Грейси и Клер.
   - Привет, Клер.
   Та подняла голову, заслонила рукой глаза от солнца.
   - Привет, Элвис.
   Он наклонился к Грейси.
   - Значит, у тебя появилась новая подружка? - Элвис обернулся к  Эмме,
склонил голову в знак приветствия. - Миссис Сэндс.
   -  Здравствуйте,  шериф  Доннелли!   -   "Интересно,   этот   человек
когда-нибудь улыбается?" - подумала Эмма. - Пожалуйста,  называйте  меня
Эммой.  "Миссис  Сэндс"  звучит  слишком  официально.  -  Внезапно   она
добавила:
   - Кроме того, я и сама давно  перестала  считать  себя  миссис  Чарли
Сэндс. Муж умер еще до того, как родилась Грейси. - Эмма смущенно пожала
плечами, не понимая, почему решила, что должна сообщить ему об этом. - В
общем, я так и не успела как следует привыкнуть к этому имени.
   Внутри у Элвиса словно что-то сжалось. Он непроизвольно сделал шаг  в
сторону Эммы, но тут же одернул  себя.  "Не  будь  идиотом,  она  просто
решила кое-что рассказать о себе. Взгляни на нее как  следует.  А  потом
пойди домой и посмотри в зеркало".
   Маленькая детская ручка дернула его за джинсы.
   - Шелиф! А со мной вы почему не поздововались?
   Элвис  взглянул  сверху  вниз  на  светловолосую  маленькую  девочку,
смотревшую на него широко раскрытыми карими глазами, и почувствовал, как
что-то тает в груди.
   - Привет, детка.
   - Пливет! - радостно выпалила она. - Меня зовут Глейси, мне тли года,
ты это знаешь. Один, два, тли. - Она протянула ему растопыренные пальцы,
предлагая сосчитать.

***

   - Да-да, - смущенно проговорил он.
   - Грейси протянула к нему руки.
   - Подними меня!
   Элвис в панике взглянул сначала на Эмму, потом на Клер. Обе женщины с
интересом наблюдали за ним, словно желая увидеть,  как  он  справится  с
этой ситуацией. Элвис снова обернулся к Грейси:
   - Я.., я сейчас на работе.
   Она не обратила на его слова никакого внимания.
   - Подними меня!
   Он наклонился и осторожно поднял девочку на руки, обхватив  маленький
задик рукой  с  протезом.  Грейси  взглянула  на  металлический  крючок,
видневшийся у ее бедра.
   - А где твоя ука?
   - Я потерял ее при взрыве.
   - -О...
   Она потрогала протез кончиками пальцев. Шериф быстро раскрыл и закрыл
металлическую  ладонь.  Грейси  поспешно  убрала   руку.   Потом   снова
потрогала. Он снова раскрыл и  закрыл  крючки.  Грейси  отдернула  руку.
Хихикнула:
   - Ты смешной.
   Никто еще не называл его смешным. Опустив голову,  Элвис  внимательно
следил за тем, как она снимает соринки с его  рубашки  цвета  хаки,  как
ощупывает блестящий значок.  Потом  Грейси  достала  из  его  нагрудного
кармана ручку, осмотрела  со  всех  сторон,  положила  обратно,  провела
кончиком ногтя по буквам его имени.
   - Ты умеешь читать?
   Со всеми этими новомодными  телепрограммами  дети  сейчас,  наверное,
учатся читать намного раньше, чем прежде.
   - Угу. - Она провела пальцем по надписи "Шериф Э. Доннелли". -  Здесь
написано "Макдонайдс"!
   Губы его изогнулись в лукавой ухмылке, приоткрыв  белые  зубы.  Эмма,
продолжая заливать  масло  в  карбюратор,  не  сводила  с  Элвиса  глаз,
завороженная тем, как осторожно он держал девочку на руках, и  тем,  как
смягчилось его изуродованное лицо при взгляде на ребенка. Впервые за все
это время ей пришло в голову, что шериф, вероятно, когда-то был красивым
мужчиной. Да он и сейчас красив. Просто  этот  ужасный  шрам  привлекает
внимание в первую очередь. Но если представить себе его без шрама... При
виде этой кривоватой усмешки  Эмма  почувствовала,  как  что-то  сжалось
внутри.., и тут же отпустило.
   В следующую секунду  у  Грейси  перехватило  дыхание:  она  устремила
взгляд именно на этот багровый рубец.  Элвис  продолжал  держать  ее  на
руках так же бережно и осторожно, с той лишь  разницей,  что  он  словно
замер, а лицо снова стало холодным и бесстрастным, как и прежде.
   Грейси наконец решилась. Подняла ручонку, осторожно  провела  пальцем
вдоль шрама.
   - А это тоже от взлива?
   - Да.
   Она озабоченно посмотрела в его ярко-голубые глаза.
   - Больно?
   - Теперь уже не очень.
   И тогда, в первый момент, боль казалась не столь  уж  страшной.  Хуже
всего было то, что нервы сдали. Элвис вспомнил ощущение какого-то тупого
онемения, вспомнил, как люди глазели на него.
   Грейся уперлась коленками ему в  живот,  приподнялась  и  с  чувством
поцеловала его в щеку, рядом со шрамом. Потом снова уселась  к  нему  на
руки со счастливой улыбкой.
   - Вот. Так будет учше. А тепей, - скомандовала она, - спусти меня.
   Элвис осторожно опустил ее на землю.  Впервые  за  всю  его  одинокую
холостяцкую жизнь  в  голову  пришла  мысль  о  том,  что  он,  кажется,
влюбился.
   Их называли голытьбой.  Таково  было  общее  мнение.  У  этого  парня
Доннелли дурная наследственность... Не сосчитать,  сколько  раз  он  это
слышал в той или иной форме. Во  всяком  случае,  достаточно  для  того,
чтобы показать зубы. Ах так?! Этот паршивый городишко  заранее  наградил
его репутацией отпетого? Ну хорошо же, он им  покажет  такого  отпетого,
какого они еще в своей жизни не видели!
   Учитывая репутацию его матери, это  оказалось  делом  нелегким.  Отца
своего Элвис  не  знал,  но  вот  мать...  Надин  Доннелли  заслужила  в
Порт-Флэннери самую громкую и самую скандальную славу даже среди девушек
ее профессии. Видит Бог,  Элвису  пришлось  изрядно  потрудиться,  чтобы
переплюнуть ее.
   От матери он унаследовал это необычное сочетание густых черных  волос
и ярко-голубых глаз. Она же наградила его именем, которое  ему  пришлось
кулаками защищать от насмешек с восьмилетнего возраста и  до  той  поры,
когда он окончательно вырос. И тут все словно в один  момент  прекратили
ржать ему в лицо. Кое-кто еще  отваживался  посмеяться  за  его  спиной,
однако теперь все прекрасно знали, что Элвис Доннелли никогда не упустит
случая нанести удар первым.
   Вопрос о том, кто его отец, также  немало  занимал  жителей  острова.
Обсуждались различные гипотезы, даже самые невероятные. Как  и  во  всех
маленьких городках, в Порт-Флэннери обожали посплетничать. Беда состояла
лишь в ограниченном числе вариантов для обсуждения: Элвис вырос  слишком
большим, и этот его огромный рост стал заметен уже в раннем возрасте. От
кого же, черт возьми, он мог его унаследовать?..
   Элвис слышал всевозможные намеки и предположения  везде,  где  бы  ни
появлялся, - в универмаге, в кафе Руби, на улицах от  прохожих,  которые
даже  не  давали  себе  труд  понизить  голос  в  его  присутствии.  "Не
припоминаю в наших местах никого, кто был бы такого огромного роста. Кто
бы это мог быть?.. Мамаша-то у него среднего роста". Или что-то  в  этом
роде. Это стало всеобщей темой для разговоров и, казалось, занимало  все
свободное время жителей городка.
   Как и во многих других малонаселенных и замкнутых в себе городках,  в
Порт-Флэннери   свято   чтили    классовую    принадлежность    граждан,
иерархическую структуру общества.  Поэтому  Элвис  рос  практически  без
друзей. А те, кто с ним  общался,  тоже  считались  голытьбой,  то  есть
стояли на той же социально-экономической ступени общества.
   За исключением Сэма Мэкки.
   Странная это была  пара  -  постоянно  бунтующий  сын  проститутки  и
златокудрый ангелоподобный единственный сын из самой уважаемой  семьи  в
Порт-Флэннери. И тем не менее они сдружились с  первого  же  дня,  когда
познакомились в детском саду, и  с  тех  пор  стали  неразлучны.  Мнение
взрослых не имело для них никакого значения.
   Оказавшись на  улице,  когда  мать  запиралась  в  доме  с  очередным
"гостем", Элвис всегда шел к Сэму. Задыхаясь от унижения  и  ярости,  он
забирался на дерево в заднем  дворе  дома  Мэкки  и  оттуда  проникал  в
комнату Сэма. Там Элвису всегда  оказывали  тот  прием,  на  который  он
рассчитывал. Именно там мальчик мог дать выход кипевшим в нем  чувствам.
Иногда он оставался там на  ночь,  проводя  время  без  сна,  в  мрачных
размышлениях и планах страшной мести.  Словно  взрывное  устройство  без
предохранителя... Сэм украдкой приносил другу еду, разговаривал  с  ним,
выслушивал, давая возможность выпустить пар, и  старался  отговорить  от
наиболее безумных планов. Если же это  не  удавалось,  если  невыносимая
обида и боль все же гнала Элвиса на улицу в поисках  неприятностей,  Сзм
всегда следовал за ним, пытаясь по возможности удержать его  от  слишком
больших разрушений.
   Так было  и  в  ту  ночь,  когда  шериф  Джон  Брэгстон  изменил  всю
дальнейшую жизнь Элвиса Доннелли.
   - Ну хватит, Элвис. Пошли обратно ко мне. - Сэм сунул руки в карманы.
При каждом  выдохе  у  рта  образовывалось  облачко  пара.  -  Мы  здесь
заледенеем, слышишь? Это просто безумие!
   Сэму исполнилось  шестнадцать.  "На  острове  в  пятницу  вечером  не
слишком много развлечений, - думал он,  -  это  правда.  Но  есть  места
потеплее, чем это". Сэм отрешенна наблюдал за тем, как Элвис нетерпеливо
разгребает замерзший хлам в сарае Доннелли.
   - Какого черта ты там ищешь?
   - Вот это!
   Элвис выпрямился, держа в руках кузнечный молот. Сердце у Сэма упало.
   - И что ты собираешься с ним делать?
   - Разобью этому подонку машину.
   - Ну нет!
   Однако Сэм видел, что он только зря сотрясает воздух. На лице  Элвиса
застыло выражение слепой решимости. Сэм выругался:
   - Черт побери, ну послушай же меня хоть на этот раз! Ничего  хорошего
в этом нет, да тебе на самом деле этого вовсе и не хочется.
   Он провел рукой по светлым волосам и вышел вслед за Элвисом из сарая.
Они  обогнули  дом  Доннелли  и  подошли  к  оранжевому  грузовичку   Ли
Овермаера, который тот поставил в стороне от дороги.
   Сэм схватил Элвиса за руку.
   - Не надо, Эл! На этот раз Брэгстон точно упечет тебя в тюрьму.
   Глаза Элвиса вспыхнули голубым пламенем.
   - У этого подонка прекрасная жена и  трое  детей,  Сэм.  А  он  здесь
трахает мою мать! И можешь быть уверен, говорит ей, что лучше тебя, мол,
крошка, никого нет. А завтра будет ржать со своими дружками  и  называть
ее шлюхой.
   Это правда... Сэм знал, что это правда. И все же...
   - Или я разобью  этому  сукину  сыну  машину,  или  ему  самому  ноги
переломаю!
   - Ах, черт! - Сэм отпустил его руку. - Разбивай машину!
   Элвис саданул молотом по фарам. С чувством дикого  удовлетворения  он
смотрел, как они взорвались массой осколков. И тут же  услышал  топот  и
голоса в доме. Элвис знал, что Овермаер ни за что не рискнет встретиться
с ним один на один. Он выше Овермаера на шесть дюймов и тяжелее на сорок
фунтов, не говоря уже об удовольствии, с каким сотрет его в порошок.
   Элвис, разбив все стеклянные части машины, подошел к заднему крылу.
   Шериф  Брэгстон,  вероятно,  находился   где-то   поблизости,   когда
поступила жалоба Овермаера, так как прибыл со своей полицейской  машиной
в считанные минуты. Гравий  заскрипел  под  колесами.  На  крыше  машины
вращалась красная мигалка.
   Тяжело дыша, Элвис опустил руки. Взглянул на Сэма, сидевшего  в  тени
под деревом. В темноте виднелся лишь огонек его сигареты.
   - Уходи-ка ты лучше отсюда.
   Со стуком распахнулась входная дверь. Ли Овермаер  выскочил  из  дома
навстречу шерифу. Сэм отбросил окурок.
   - И не думай об этом. Я остаюсь с тобой.
   - Нет, Сэм, на этот раз ты тоже можешь попасть в беду. Ты  же  ничего
не сделал.
   - Ну и что такого? Ты ему скажешь, что я тут  ни  при  чем,  как  все
прошлые разы. В конце  концов  он  меня  отпустит.  Как  всегда.  -  Сэм
скрестил руки на груди, прижал их плотнее к телу, съежился. - Черт,  как
холодно...
   - Сэм, я серьезно. Уходи отсюда.  До  сих  пор  Брэгстон  не  обращал
внимания на тс, что ты всегда  рядом,  когда  от  кого-нибудь  поступает
жалоба на меня. Но наверное, кто-то из таких  же,  как  я,  уже  выражав
недовольство   тем,   что   шериф   отпускает   богатенького    мальчика
безнаказанным, а мне, нищему, всегда достается. Наступит день, когда ему
надоест это слушать, и тогда тебе тоже плохо  придется.  Поэтому  сделай
мне одолжение, смойся, пожалуйста.
   Сэм почувствовал,  как  это  важно  для  Элвиса.  Только  поэтому  он
уступил. Поднялся на ноги.
   - Ладно, так и быть, ухожу. До завтра, что ли?
   - Да.
   Сэм хитро улыбнулся:
   - Если, конечно, тебя не поездят. Ну, если  посадят..,  принесу  тебе
туда пирог.
   Элвис оглянулся  на  изуродованную  машину  Овермаера.  Он  испытывал
истинное удовлетворение. Однако в то же время ему сейчас было нестерпимо
стыдно. Элвису даже захотелось заплакать. Он  с  нарочитой  небрежностью
отвернулся, снова перевел глаза на Сэма.
   - Хорошая мысль. Не забудь положить  напильник,  -  проговорил  он  с
натужной бравадой.
   - Заметано.
   Секунду  поколебавшись,  Сэм  направился  к  зарослям  за   домом   и
растворился в темноте в тот самый момент, когда клиент Надин Доннелли  с
шерифом появились из-за угла.
   Элвис оперся о переднее крыло машины,  положил  молоток  на  землю  у
бампера, головкой вниз. Выпрямился, скрестил руки  на  груди,  вызывающе
глядя на приближающихся мужчин.

***

   - Вот  он!  -  При  виде  изуродованной  машины  Овермаер  разразился
непотребной бранью, дрожа от ярости. - Арестуйте подонка! Я хочу,  чтобы
его посадили в тюрьму!
   Джон Брэгстон разглядывал "подонка", еще более огромного  при  лунном
свете. Элвис смотрел на шерифа  совершенно  равнодушно,  однако  в  игре
света и теней Брэгстон уловил смятение в неоновоголубых  глазах.  И  как
всегда, эти загоняемые глубоко внутрь эмоции что-то задели в  его  душе.
Что ощущал бы он сам, в который уже раз спрашивал себя Брэгстон, если бы
его мать заперлась в доме с очередным самоуверенным и напыщенным сукиным
сыном? В этом возрасте мальчишкам вообще трудно признать, что их мать  -
существо определенного пола. А что должен чувствовать парень, зная,  что
его мать  -  городская  шлюха,  и  вдобавок  вечер  за  вечером  получая
подтверждение в этом от нее самой...
   Тем не менее Элвис изуродовал чужую собственность. Такие действия  не
должны  оставаться  безнаказанными.  Черт  побери!   Как   же   с   этим
разобраться?
   Шериф повернулся к Овермаеру.
   - Конечно, я могу арестовать его. - Он достал из-за пояса наручники и
подошел к Элвису, который с готовностью протянул руки.  Снова  оглянулся
на Овермаера, - А вам советую подумать о том, что скажет Маргарет. У нее
наверняка появятся кое-какие  вопросы,  когда  она  узнает,  где  стояла
машина, когда ее разбили.  -  Брэгстон  надел  на  Элвиса  наручники.  С
дружелюбным  видом  обернулся  к  Овермаеру.  -  Но  вы,  наверное,  уже
придумали для нее правдоподобное объяснение?
   Овермаер встревожено посмотрел на шерифа:
   - Вы не можете сказать Маргарет, где стояла моя машина.
   - У меня и нет такой цели. Но подумайте  как  следует,  Ли.  Если  вы
обратитесь в суд, вам придется подать письменное заявление и  явиться  в
полицейский  участок.  А  там  тоже  работают  люди,  поэтому,  как   вы
понимаете, в своем отчете мне  придется  указать  все  детали,  не  щадя
никого. Так что либо заявление со  всеми  подробностями,  либо  никакого
заявления вообще.
   Брэгстон почти явственно видел, как завертелись  шарики  в  голове  у
Овермаера. "Какого дьявола? Выпутаюсь как-нибудь. Нет, черт  побери,  не
выпутаюсь".
   - В общем, поразмыслите хорошенько. Что бы вы ни  решили,  результаты
скажутся в первую очередь на вас. Это ведь небольшой остров.
   Лишние слова, с раздражением одернул  он  себя.  Ли  Овермаер  прожил
здесь всю свою жизнь, ему не нужно повторять очевидные истины. С  другой
стороны, большим умом он никогда не отличался. Шериф пожал плечами.
   - Вы не хуже меня знаете, что на Флэннери секретов нет. Слухи облетят
весь город.
   Овермаер с горечью кинул взгляд на Элвиса.
   - Ну конечно. А уж в этом случае вообще сомневаться не приходится.
   Против ожидания Элвис ответил ему презрительным, а  не  торжествующим
взглядом.
   - Можешь не смотреть на меня, вонючка. Миссис Овермаер всегда  хорошо
ко мне относилась. От меня она ничего не услышит.
   Да, миссис Овермаер он никогда не причинит неприятности. Она одна  из
немногих на острове, кто относится к нему по-человечески.
   - Ну вот и хорошо, - бодро заключил шериф. - Может быть, и в  участке
ничего не скажут. - Он кивнул Элвису:
   - Пошли, сынок.
   Элвис оторвался от машины и последовал за Брэгстоном  к  полицейскому
автомобилю. Он уже забрался на  заднее  сиденье,  когда  услышал  шумный
вздох Овермаера.
   - Отпустите его.
   - Может, так оно и лучше, - согласился шериф. - И вот еще что,  Ли..,
парень заплатит за весь ущерб, который не охватит страховка.
   - Держи карман шире! - презрительно  бросил  Элвис.  -  Если  мне  не
предъявят никаких обвинений, с какой стати я должен платить  этому  шуту
гороховому?
   Шериф Брэгстон холодно взглянул ему в глаза.
   - Потому что так надо. Это будет правильно.
   Последние слова словно пригвоздили Элвиса к месту. Никто  никогда  не
ожидал от него правильных поступков. Наоборот.
   - У меня нет работы, - угрюмо пробормотал он.
   Еще одна больная тема. Элвис несколько раз пытался  найти  работу  на
уик-знд или на вечерние часы,  свободные  от  школьных  занятий,  однако
никто из работодателей не хотел  рисковать.  Голытьба.  Кто  же  рискнет
взять такого на работу?
   Гневно  сверкая  глазами,  он  протянул  шерифу  руки,  чтобы   снять
наручники. Но тот неожиданно захлопнул дверцу автомобиля.
   - Эй! Вы что?!
   - Есть у тебя работа.  -  Шериф  перебрался  на  водительское  место.
Вставил ключ в зажигание. - С сегодняшнего дня ты работаешь у меня. - Он
обернулся и пристально поглядел Элвису в глаза. - Тебе может показаться,
что я сейчас занимаюсь благотворительностью. Так вот, ничего  подобного.
Почасовая работа за почасовую оплату. А  если  не  справишься  -  гуляй.
Найду кого-нибудь другого.
   Джон Брэгстон сдержал слово. Он стал тем человеком,  который  повлиял
на всю дальнейшую жизнь Элвиса, единственным из взрослых,  по-настоящему
обратившим на  него  внимание.  Вскоре  после,  того,  как  Элвис  начал
работать  в  полицейском   участке,   в   школе   подводили   результаты
успеваемости всех учащихся. Брэгстон пожелал увидеть  табель  Элвиса,  а
взглянув на него,  сказал,  что  Элвис  мог  бы  показать  результаты  и
получше. Элвис выполнил это  требование.  Брэгстон  поинтересовался  его
планами на будущее.
   - Что ты собираешься делать, когда закончишь школу?
   Элвис пожал плечами.
   - Смоюсь отсюда.
   - И что будешь делать?
   Доннелли молчал.
   - Черт побери, парень, подумай  же  хоть  немного.  Смыться  с  этого
острова недостаточно. Надо же хоть что-то спланировать. Ну смоешься ты -
и что дальше? Куда поедешь? Как будешь зарабатывать на жизнь?  Двинешься
в Сиэтл или другой большой город подальше с несколькими сотнями долларов
в кармане?
   - Могу гарантировать, через пару  недель  будешь  рыскать  повсюду  в
поисках денег на плату за квартиру.
   - Ну, тогда, может, стану  полицейским,  как  вы!  -  выпалил  Элвис,
неуверенно глядя на шерифа, не засмеется ли он.
   Однако Брэгстон только кивнул.
   - Из тебя получится хороший полицейский. Но для того  чтобы  получить
работу в правоохранительных органах, надо сначала  окончить  колледж.  А
это ты сможешь себе позволить только в том случае,  если  останешься  на
острове еще на несколько лет.
   Элвис последовал его с