ой  болью  в  висках,
казавшейся пустяком  по  сравнению  с  той  болью  и  тошнотой,  которые  он
испытывал ночью. И главное, он почувствовал себя окрыленным.
   - Но ведь ваша голова еще не прошла, ведь так? - спросила она.
   - Ну уж с такой-то болью я как-нибудь справлюсь, - бодро  проговорил  он,
но тут же чуть не заурчал от удовольствия: ее пальчики начали нежно потирать
его виски. Боже! Какое наслаждение!  Тристан  никогда  не  считал,  что  ему
свойственно раскладывать всех людей  по  полочкам,  но  теперь  с  некоторым
смущением  осознал,  что  в  глубине  души  незаслуженно   плохо   думал   о
танцовщицах. Когда он впервые узнал, что ему предстоит вести  это  дело,  он
подумал,  что  мужчины-танцоры  -  это  сплошь  сексуальные  извращенцы,   а
танцовщицы стоят всего на  одну  ступеньку  выше  проституток.  В  некоторых
случаях это расхожее представление соответствовало истине, но  за  последние
недели он познакомился с представителями мира танца, совсем  не  подходящими
под эту мерку, а уж об Аманде Чарльз и говорить нечего. Настоящая богиня!
   Закрыв  глаза  и  полностью  отдавшись  наслаждению,  которое  дарили  ее
прикосновения, он думал о том, насколько был не прав в своих  первоначальных
суждениях о ней.
   Он вспомнил их первую встречу, когда она с  таким  презрением  оттолкнула
его на выходе из морга, что он  сразу  же  решил,  что  она  аморальна,  как
мартовская кошка. Как он ошибался! Боже, как его тянет к  этой  удивительной
женщине. А ведь у него всегда было железное правило - не проявлять  никакого
интереса к женщинам на работе.
   Нет, она вовсе не аморальна, наоборот, она глубоко порядочна. Тристану не
так уж часто приходилось встречаться с  порядочными  людьми,  но  он  твердо
знал, что это такое. Достаточно вспомнить, что Аманда практически спасла его
сегодняшней ночью, заботилась о нем, как любящая мать о своем ребенке.
   Впрочем, лаская его, она  не  вела  себя  как  синий  чулок.  Эта  хищная
недобрая мысль вдруг выскочила из его подсознания.  Тристан  широко  раскрыл
глаза и стал разглядывать ее рот. Мягкие, пухлые, полные  желания  губы.  Их
вкус трудно забыть!
   К черту скромность, нашептывал ему внутренний голос.  Надо  овладеть  ею.
Раз она вызывает в нем такое желание, почему бы ему не стать одним  из  тех,
кто оценит ее прелести. К тому же Аманда, кажется, явно не будет  возражать.
Тристан плотоядно  глядел  на  нее,  и  это  откровенное  желание  буквально
читалось в его округлившихся глазах.
   Возбуждение, охватившее Тристана,  не  осталось  незамеченным  Амандой  и
вызвало у нее страх.  Она  отдернула  руки  от  его  висков  и  стремительно
вскочила на ноги. Но рука Тристана оказалась более проворной. Он обхватил ее
за талию и вынудил вновь наклониться к нему. Аманда пыталась сопротивляться,
но это было бессмысленно. Сила была на его стороне. С отчаянием в голосе она
прошептала.
   - Успокойтесь, вы же больны, лейтенант.
   - Не настолько, милая, - дрожащим от  волнения  голосом  прошептал  он  и
свободной рукой начал расстегивать на  ней  халат.  Вот  уже  обнажились  ее
восхитительной формы плечи.
   - Остановитесь! - закричала Аманда. И столь же неожиданно, как он схватил
ее, он разжал объятия, и Аманда неуверенно выпрямилась. Ну, слава  Богу,  он
передумал!
   Но Тристан вовсе не передумал. Он  стремительно  стащил  с  себя  рубашку
через голову и отбросил ее в сторону. Затем, вскочив на  ноги,  бесцеремонно
сорвал с Аманды халат и, подхватив ее на руки,  опустил  рядом  с  собой  на
постель. Он подмял ее под себя, лицо его горело  от  сладострастия.  Увидев,
как испуганно расширились ее фиалковые  глаза,  как  испуганно  трепещут  ее
длинные густые ресницы, он поколебался секунду,  но  голос  плоти  перевысил
голос рассудка. Он зарылся лицом в  ложбинку  между  ее  грудей,  осыпая  их
страстными поцелуями.
   - О, пожалуйста, - прошептала Аманда, сама не  сознавая,  хочет  ли  она,
чтобы он продолжал или остановился. Его губы  были  одновременно  нежными  и
влажными, обжигающими и напористыми. От их натиска у нее все  поплыло  перед
глазами. - Я не для этого к вам пришла...
   - Я знаю, девочка. - Рука Тристана уверенно  и  в  то  же  время  ласково
проникла под ее сорочку и двинулась к самому сокровенному месту.  Он  ласкал
ее все более неистово, а  его  язык  коснулся  ее  набухшего  соска  и  стал
совершать круговые движения вокруг него. Тело Аманды напряглось под  напором
его ласки.
   - Остановитесь, я ждала,  когда  вы  придете  домой,  чтобы...  -  Аманда
поняла,  что  теряет  контроль  над  собой.  Ее  бедра  раздвинулись,  и  он
немедленно вторгся в образовавшееся пространство. Нет сомнений  в  том,  что
сейчас произойдет то, о чем она в глубине души страстно мечтает. -  Тристан,
прошу...
   - Да, милая, я сделаю все, что ты попросишь.
   - Я ждала, когда вы придете домой... - пролепетала она, в то время как ее
тело уже подалось ему навстречу от непреодолимого желания.  На  секунду  она
подумала, почему бы не отложить разговор на потом, но ведь она пришла к нему
именно для этого разговора. - ..Мне так нужен ваш совет...
   - Потом, дорогая. Я так хочу тебя, будь моей,  прошу  тебя!  -  Он  снова
приник губами к ее соску, пальцы ласкали другой сосок.
   Аманда провалилась в сладкую истому,  ее  руки  все  нежнее  гладили  его
мускулистую спину, опускаясь все ниже.  -  Я  пришла  посоветоваться  насчет
телефонных звонков, - прошептала она зачем-то.
   И вдруг все изменилось. Он разом оборвал ласки и сел на постели. Лицо его
стало сразу таким же непроницаемым и строгим, как  в  тот  день,  когда  они
впервые встретились. Вместо потрясающего любовника перед ней предстал коп  с
пронзительным стальным взглядом.
   - Проклятье, о каких звонках идет речь?..

Глава 14

   - Немедленно расскажи мне об этих телефонных звонках,  -  резко  повторил
он.
   Аманда  явно  была  озадачена.  Ее  лицо  выражало  бурю  эмоций:  обиду,
негодование, замешательство, озадаченность  и  еще  неугасшее  желание.  Она
попыталась взять себя в  руки.  Потянулась  к  своему  халатику  и  поспешно
набросила его на себя.
   - Первый раз он позвонил четыре ночи назад, - ее холодный голос неприятно
резанул Тристана. - Мужчина с вкрадчивым голосом, который  представился  как
"друг"... Он звонил мне уже три раза.
   - Три ночи подряд? - Тристан постарался сделать свой голос бесстрастным.
   - Примерно так. Первый раз он позвонил мне в тот день, когда у меня  дома
была репетиция. Когда вы пришли... - ее глаза задержались на его  глазах  на
минуту, и она отметила, что Маклофлин преодолел эту задержку  с  минимальным
усилием. - Я думаю, тогда уже наступил другой день - где-то после  полуночи,
в половине третьего или в три часа.
   - А следующие два звонка?
   - На следующую ночь.., примерно в то же самое время, и в ночь после той.
   - А сегодняшней ночью?
   - Нет, но ведь  меня  не  было  дома.  Как  только  я  услышала,  что  вы
вернулись, я тут же спустилась сюда, чтобы спросить совета. Ну а  дальше  вы
же сами знаете...
   - Что он говорил?
   - Что он.., восхищается мной, что считает меня самой прекрасной  женщиной
и самой прекрасной танцовщицей. - Аманда была  смущена  и  раздосадована.  А
что, если Маклофлин подумает, что она нарочно красуется перед ним?..
   Но Маклофлин был по-настоящему встревожен.
   - Почему ты сразу не позвонила мне по телефону, который  я  дал  тебе?  -
Ронда тоже сказала, что я должна позвонить, - прошептала  Аманда.  Он  и  не
думал иронизировать,  напротив  его  смертельная  серьезность  не  на  шутку
напугала ее. - Но я не знала, о чем собственно  сообщать.  Звонки,  конечно,
встревожили меня, я не отрицаю этого. Но они совсем не были непристойными  и
не содержали никаких угроз. Он был.., очень тактичен и всегда звонил в  одно
и то же время. Я говорила ему, что уже поздно и что я устала, он  желал  мне
доброй ночи и вешал трубку.
   - Он называл тебя по имени?
   - Да.
   - Тебе не показалось, что он знает твой распорядок дня?
   - Показалось, - хрипло  проговорила  она,  начиная  испытывать  настоящий
страх. - Он звонил каждый раз через минут двадцать - полчаса после того, как
я возвращалась домой после ночного шоу.
   - Он не говорил ничего  такого,  что  о  тебе  мог  знать  только  хорошо
знакомый тебе человек?
   - Нет.
   - Он не касался, как бы это сказать.., интимных сторон твоей жизни?
   Аманда отрицательно покачала головой.
   - Что дало ему основание считать тебя самой виртуозной танцовщицей?
   - Я не знаю. Вообще-то мы все на виду, многое друг о друге знаем... Но  я
стараюсь беречь свою репутацию, - Аманда нервно  сжала  руки.  Она  прервала
себя, не желая откровенничать перед Тристаном. Потом  она  подняла  глаза  и
продолжала спокойным голосом. -  Гомосексуалисты  относятся  ко  мне  как  к
другу, так что вряд ли Дэвид и Пит будут звонить мне  по  ночам...  Пит  так
вообще по-настоящему честный человек.
   Она взглянула на Тристана, стоящего рядом с кроватью и смотрящего на  нее
сверху вниз. Она пыталась угадать его реакцию на свои  слова,  но  его  лицо
ничего не выражало. Помолчав с минуту, она прошептала:
   - Тристан, вы пугаете меня. К чему такие подробные расспросы?
   Тристан опустился на колени перед кроватью и взял ее за  плечи.  Ему  так
хотелось заключить ее в объятия, прижать к себе и успокоить. Но он остановил
себя: он должен вести себя профессионально! Где его обычная объективность?
   - Я не хочу вас пугать, мисс Чарльз, - сказал он сухо. -  Но  все  же  вы
должны знать, что опасность существует и надо быть очень осторожной.
   Мисс Чарльз? Глаза Аманды расширились. Неужели перед ней  сейчас  тот  же
самый мужчина, который час назад уложил ее в свою постель и делал  все,  что
хотел, с ее телом? И теперь он называет ее мисс Чарльз? Глядя на его строгое
лицо, она не могла найти в нем и следа недавней страсти, и  это  было  очень
обидно. Ее щеки горели, когда она отодвигалась от него, освобождаясь от  его
рук, все еще лежащих на ее плечах.
   - Если я в опасности, я думаю, имею право знать, в какой именно. Итак, вы
не можете быть более конкретны?
   Она постаралась быть такой же холодной и отстраненной, как он, и  Тристан
знал, что это только поможет  ему  восстановить  профессиональный  подход  к
делу. Но все же ее тон ему явно не понравился.
   - Вы все так же собираетесь прогуливаться по своему саду по  ночам,  даже
зная, что этот сумасшедший может вас навестить?  -  с  нажимом  спросил  он,
снова опуская руки на ее плечи.
   Она дернула плечами. - Это было всего один раз. Я хочу, чтобы  вы  знали,
лейтенант, что я в точности выполнила ваши инструкции - теперь я не выключаю
фонари на ночь.
   Этих мер предосторожности, надеюсь, достаточно?
   - Сомневаюсь, - ровным голосом ответил он. - Я хотел бы подключить датчик
и определитель номера к вашему телефону. Кстати, имя Дюк ничего  не  говорит
вам?
   - Нет!
   Тристан  не  решился  продолжать.  Он  проинформировал  ее  о   возможной
опасности. Черт побери, он сделал это! Реакция Аманды была  как  раз  такой,
какой он и боялся. Она пыталась взять себя в  руки,  но  была  раздражена  и
одновременно  испугана.  Тристан  всегда  испытывал   чувство   вины   перед
потенциальными жертвами. Страх Аманды расстраивал его.
   - Итак.., что теперь? - Аманда взглянула на него едва ли не с вызовом.  -
Уж не собираетесь ли вы меня сделать приманкой? - Она содрогнулась, внезапно
почувствовав холод в душной и жаркой комнате.
   - Нет! - Тристан сгреб ее в объятия и прижал  к  себе.  Аманда  не  могла
устоять и прильнула к нему, согреваясь его теплом.  Она  уже  не  испытывала
физического  желания.  Она  почувствовала  себя  маленькой  девочкой  и   ей
захотелось выплакать  этому  большому  мужчине  весь  страх.  Он  был  такой
надежный, и ей стало спокойнее, когда он обнимал ее, но она знала,  что  это
только иллюзия. Жизнь сделала ее реалисткой. И сейчас не место  и  не  время
глупеть! Тристан просто выполняет свой профессиональный долг.
   - Никаким образом, тысяча чертей, ты  не  можешь  быть  использована  как
приманка, -  твердо  сказал  он.  -  Мы  сделаем  все  возможное,  чтобы  не
подвергать тебя риску. К тому же, может быть, тебе звонит просто чудак, - он
откинул назад несколько прядей, упавших ей на лоб. -  Первым  делом  я  хочу
поставить спектрограф на твой номер. Голос человека, так же как и  отпечатки
пальцев, уникальный.
   - Да, но у вас ведь  нет  записей  голосов  преступников,  в  отличие  от
картотеки с отпечатками пальцев?
   - Нет. Но, видишь ли, Аманда,  мы  сравним  эту  запись  с  той,  которую
сделали на Дюка, звонящего мне. Если они не совпадут, тогда твой  собеседник
не является убийцей танцовщиц. Мы будем исходить из этого.
   В  дверь  постучали.  Тристан  пошел  открывать  и   увидел   на   пороге
встревоженную Ронду.
   - Лейтенант, вы случайно не видели сегодня утром Аманду? - Ронда вошла  и
закрыла за собой дверь. - Она не ответила на мой звонок, а когда  я  открыла
ее квартиру своим ключом, то обнаружила кровать нетронутой. Как бы  чего  не
случилось...
   - Она здесь,  мисс  Смит,  -  Тристану  доставило  огромное  удовольствие
наблюдать, как Ронда разинула рот от удивления. Казалось, она на время  даже
потеряла дар речи. И вдруг ему захотелось подразнить Ронду и он добавил:
   - Она провела ночь со мной.
   - Не надо так  шутить,  -  произнесла  наконец  Ронда.  Конечно,  она  не
сомневалась, что этот полицейский сгорает от страсти к Аманде, но она  знала
свою Мэнди. И, не смотря на то, что Аманда то же  вроде  бы  неравнодушна  к
нему, Ронда просто не могла представить себе, чтобы ее подруга вот так легко
решилась спуститься в квартиру Маклофлина и провести  с  ним  ночь.  Слишком
много у нее всяческих табу. Но Маклофлин  стоит  перед  нею  почти  голый  и
заявляет об этом уверенным тоном.
   - Ронда? - Аманда высунула голову из двери спальни.
   - Ничего себе, - почти прошептала Ронда. - Ты убила меня  наповал,  Мэнди
Роуз Чарльз...
   - Аманда спустилась ко мне ночью, чтобы сообщить о странных звонках, а  я
слегка разболелся, вот она и осталась, чтобы  ухаживать  за  мной,  -  начал
оправдываться Тристан.
   - Ага, - усмехнулась недоверчиво Ронда.
   -  Ронда!  Лейтенант  говорит  правду,  -  произнесла  Аманда,  заливаясь
стыдливым румянцем.
   - Ну ладно-ладно, это ваши проблемы, - кивнула Ронда с усмешкой.  Однако,
когда она повернулась к Тристану, никаких признаков смеха у нее в глазах уже
не было.
   - Итак, лейтенант, что вы думаете об этих злополучных звонках?
   Тристан колебался. Обычно он ни с кем из посторонних не  обсуждал  детали
того дела, которое вел. Но он знал, как близки между собою  эти  женщины,  и
знал, что Аманда обязательно расскажет все Ронде.
   - Дайте мне слово, мисс Смит, что вы ни с кем  не  будете  обсуждать  все
это, - сказал он строго. - И никаких исключений, договорились?
   - Ну конечно, о чем вы говорите, лейтенант, - обиделась Ронда. -  Кстати,
называйте меня по имени. Мисс Смит звучит так, как будто я  старая  школьная
училка. Не сомневайтесь, я умею хранить секреты. И я не  скажу  ничего,  что
могло бы создать угрозу для Мэнди. Ведь она - моя  лучшая  подруга  во  всем
мире.
   - Хорошо, - согласился Тристан и рассказал Ронде все, что по  его  мнению
ей необходимо было знать. Надо сказать, у  Ронды  Смит  имелось  присутствие
духа. Она несколько побледнела, плотно  сжала  губы,  однако  выслушала  его
слова в полной тишине, а затем повернулась к Аманде.
   Ронда усадила подругу на диван и взяла ее руки в  свои.  Тихими  голосами
они стали о чем-то говорить. Тристан повернулся к ним спиной, потом отошел в
другой конец комнаты, к телефону. Аманда услышала,  как  он  начал  отдавать
распоряжения. Она была благодарна Ронде за то, что та сидела на диване очень
тихо и плотно сжав губы и ожидала, когда Тристан закончит разговор. Когда же
он наконец ушел в спальню переодеться, Аманда расплакалась.

***

   Весь день прошел  как  наваждение.  Аманда  с  Рондой  поднялись  в  свою
квартиру. Вскоре приехали  полицейские  и  тщательно  проверили  исправность
запоров на окнах и  дверях.  Новый  полицейский  по  имени  Эдварде,  иногда
бросавший на Аманду красноречивые томные взгляды,  словно  актер  Голливуда,
разобрал ее телефон и подсоединил его к прибору, установленному на ее ночном
столике.
   Когда обе подруги  вечером  уехали  в  кабаре,  Тристан  принялся  мерить
нервными шагами квартиру Аманды. Он переходил из комнаты в комнату,  брал  в
руки и разглядывал ее вещи, а затем ставил их обратно.  Потом  он  попытался
сосредоточиться на бумажной работе, но мысли его  были  далеко,  так  что  в
конце  концов  он  захлопнул  папку  и,  положив  ее  на  кофейный   столик,
выпрямился.
   - Я ненадолго выйду, - сообщил он двум своим подчиненным  и,  не  обратив
внимания на то чувство облегчения, которое они испытали при этом,  вышел  из
квартиры.
   Следующие два часа Тристан провел, разъезжая по местам, где были  найдены
четыре жертвы. Он предполагал, что  может  наткнуться  на  какие-либо  следы
убийцы. Он знал, что убийцы-маньяки нередко вновь и  вновь  возвращаются  на
места преступлений, наслаждаясь воспоминаниями.
   В  одиннадцать  тридцать  Тристан  неожиданно  для  себя  оказался  перед
подъездом отеля,  в  котором  находилось  кабаре.  Оставив  свою  машину  на
стоянке, где обычно парковались танцоры, он вошел в казино.
   Минут десять он провел за игральным автоматом, а  затем  купил  билет  на
полуночное шоу. Войдя в  зал  как  раз  в  тот  момент,  когда  огни  начали
тускнеть, он сел за столик и заказал виски.
   Шоу началось с экзотического восточного танца, и Тристан, к своему стыду,
не сразу узнал Аманду. Когда же узнал, брови его удивленно  поползли  вверх.
Здесь, на сцене она выглядела совершенно иначе. Ее роскошная белокурая грива
была наглухо подобрана под малиновый тюрбан, а взглянув на ее темные  густые
брови, можно было решить, что она жгучая брюнетка. Грим не просто изменил ее
лицо, он придал ему несколько вульгарное выражение,  соответствовавшее  тому
впечатлению  о  танцорах,  которое  имелось  у  Тристана  до  того,  как  он
познакомился с Амандой. Костюм ее, вернее фрагменты костюма, был слишком  уж
откровенным.  Тристан  услышал,  как  жирный  мужик,  сидевший  за  соседним
столиком, смачно восхищается прелестями каждой танцовщицы.  Тристан  пронзил
его бешеным взглядом.
   И все же танцевала она бесподобно. Потягивая виски,  Тристан  не  отрывал
глаз от сцены. Сразу было видно, насколько Аманда упоена  танцем,  насколько
полно растворяется в нем.  Хотя  все  танцовщицы  старательно  улыбались,  у
многих улыбка была всего лишь профессиональной гримасой. Но Аманда улыбалась
от  радости  вдохновения.  Когда  она  двигалась,   казалось,   что   музыка
подхватывает ее и несет, как ветер. Он  впервые  видел,  как  она  сияет  от
счастья.
   Тристан досидел до конца представления,  убедился,  что  Аманда  и  Ронда
благополучно сели в машину,  затем  завел  свой  мотор  и  рванул  с  места,
стремясь опередить их хоть  на  минуту-другую.  Это  ему  удалось.  Едва  он
заглушил свой мотор, машина Ронды показалась из-за угла. Ронда была  приятно
удивлена, что он уже здесь, но Аманда лишь мельком взглянула на  Тристана  и
снова опустила глаза. И моментально вся радость, которой он  был  переполнен
после представления, куда-то  улетучилась.  Он  ощутил  опустошенность,  как
будто все, что он только что видел и чувствовал,  существовало  лишь  в  его
воображении.
   Войдя в квартиру, Аманда швырнула сумочку на диван и отправилась прямо  в
ванную  комнату.  Она  умылась,  затем,  обхватив  руками   край   раковины,
пристально посмотрела на  себя  в  зеркало.  На  короткое  время,  пока  она
находилась на сцене, ей удалось забыть  о  всех  своих  тревогах,  полностью
отдаться  движению  и  музыке.  Но  теперь  страх