сначала следует
накраситься.
   Набросив полотенце на плечи,  она  уселась  перед  туалетным  столиком  и
приступила к макияжу. Через некоторое время  она  пристально  посмотрела  на
себя в зеркало. Так, еще немного румян на скулы...
   К тому времени, когда она заканчивала наносить тени на веки,  ее  желудок
начал бунтовать. Она торопливо расчесала свои густые кудри  и  оделась.  Уже
почти полдень, а ведь  она  встала  раньше  обычного.  Что  поделаешь!  Быть
танцовщицей - значит жить по расписанию, которое  отличается  от  распорядка
дня "прочих смертных".
   Грег тоже был танцором. Подумав о нем, она от злости даже топнула  ногой,
едва удержавшись от того, чтобы не удариться головой о стенку. Какого черта!
Что за денек сегодня выдался? Сплошные воспоминания о  любовных  похождениях
Аманды Чарльз. С чего бы это?
   Дьявол! Обрывки воспоминаний, словно карусель, вертелись в  ее  голове  и
она не находила способа, как от них  избавиться.  Опыт  совместной  жизни  с
Ларри настолько обескуражил ее, что почти напрочь убил в ней всякий  интерес
к мужчинам. Действительно, после  их  разрыва  прошло  почти  полтора  года,
прежде чем она рискнула вступить в новую связь. Она встретила Грега.
   Из всех трех мужчин только воспоминания о нем вызывали в ее душе боль. Их
профессиональная общность позволяла им лучше понимать друг друга. С ним было
радостно и необычно. Но в конце концов она выяснила, что он  все  еще  любит
свою бывшую жену.
   Аманда понимала,  что  ей  никогда  не  придется  испытать  по-настоящему
глубокой и всепоглощающей любви. В глубине души она подозревала,  что  такое
чувство может существовать лишь на страницах романов или на  киноэкране.  Но
все же  она  ощущала,  что  ее  отношение  к  Грегу  чем-то  напоминало  эту
романтическую любовь. Ей все еще казалось, что сложись что-то иначе, чувство
к нему непременно переросло бы в большую и настоящую любовь. Ведь только ему
она могла доверить свои самые интимные секреты и сокровенные порывы души. Но
что-то мешало ей полностью раскрыть ему душу. Быть  может,  то  был  здравый
смысл. После его ухода она с горечью поняла, что не смогла бы постоянно быть
в роли  лекаря  его  сердца,  разбитого  прежней  любовью  и  еще  при  этом
рассчитывать на ответный порыв.  Аманда  была  слишком  горда,  чтобы  долго
переносить ситуацию, при которой в сердце любимого мужчины она находилась на
втором плане. И когда жена  Грега  признала  свою  ошибку  и  попросила  его
вернуться  домой,  это,  конечно,  уязвило  Аманду,  но  не  стало  для  нее
неожиданностью. Наоборот, лишь укрепило ее в стремлении избегать  каких-либо
новых связей с мужчинами. К чему рисковать своим душевным  спокойствием?  Ей
наплевать, что говорят о  ней  ее  друзья.  Она  совершенно  спокойно  может
обходиться без мужчины.
   На кухне Аманда поставила чайник на плиту: ей хотелось выпить чашку кофе.
Она  включила  миниатюрный  телевизор,  чтобы  послушать  полуденную  сводку
новостей.  Достала  кофемолку,  из-за  шума  которой  не  расслышала  начала
передачи. Когда же она выключила кофемолку, и,  наслаждаясь  запахом  хорошо
смолотого кофе, стала прислушиваться, до нее дошел смысл  обрывка  последней
фразы: "...женщину эту власти считают  последней  жертвой  убийцы  эстрадных
танцовщиц. Ее рост пять футов восемь дюймов, вес сто двадцать три  фунта,  у
нее темно-русые волосы, карие глаза и маленький четкий шрам на левой  брови.
Опознавших  просим  связаться  со  следователем   Джо   Кэшем,   полицейское
управление Рено, отдел убийств. Повторяем номер телефона..."
   Аманда застыла на месте, держа чайник с кипятком в дрожащей руке.
   Милосердный Боже, нет! Этого не может быть.
   Аманда автоматически поставила чайник на конфорку и погасила огонь. Затем
достала чашку и без особого удивления заметила, что она  подпрыгивает  в  ее
дрожащей руке. Тогда очень осторожно поставила ее на стол.
   Медленно Аманда  вышла  из  кухни  и  подошла  к  телефону,  стоящему  на
маленьком  мраморном  столике  в  гостиной.  Она  набрала  номер,   который,
казалось, горел огненными цифрами  в  ее  мозгу.  Сжимая  трубку  вспотевшей
рукой, она с напряжением  ждала,  слушая  гудки  на  другом  конце  провода.
Наконец  трубку  сняли,  и  Аманда  вдруг  ощутила  страшную  слабость.  Она
почувствовала, что ноги ее стали  ватными,  и  в  голове  пустота.  Упав  на
диванную подушку, она вдавила трубку в ухо.
   "Полицейское управление Рено", - произнес вежливый деловитый голос...

Глава 1

   Этот полет ничем не напоминал те, к которым за последние годы так  привык
Тристан Маклофлин. Не то чтобы он считал себя бывалым  путешественником,  но
ему действительно пришлось немало полетать, и он чувствовал  себя  подлинным
аборигеном  рейсов,  где  пассажиры  пользовались   сезонными   билетами   и
представляли из себя, как правило, добропорядочных бизнесменов. Так  что  он
привык к соседям,  которые  либо  спали,  либо  деловито  шуршали  бумагами,
извлекаемыми из объемистых кожаных  портфелей.  По  сравнению  с  неистовыми
гуляками, окружавшими его теперь, это казалось ему совершенным вертепом.
   Действительно, ему было непривычно слышать хлопанье тусуемых карт и  стук
игральных костей. Когда же на подходе к Рено самолет резко  сбросил  высоту,
так, что невольно  екнуло  сердце,  ему  и  вовсе  показался  отвратительным
веселый дружный вопль, как будто все эти типы находились на  развлекательной
загородной прогулке. Честно говоря, чувствовал себя  он  просто  ужасно.  Он
понимал, что в  таком  поведении  пассажиров  проявляется  фривольный  стиль
города, в который его направили.
   Разглядывая   сквозь   крохотный    иллюминатор    открывавшийся    внизу
грязно-зеленый пейзаж, Тристан с такой злостью сжал челюсти, что на скулах у
него непроизвольно заиграли желваки. Почему выбрали именно его?  По  крайней
мере три детектива стремились  взяться  за  это  дело,  считая  его  хорошим
трамплином в карьере: ведь дело  об  убийствах  эстрадных  девиц  в  городе,
специализировавшемся на  развлечениях,  уже  получило  громкую  огласку.  Но
Тристан не испытывал к этому делу никакого интереса и был искренне  поражен,
когда капитан Веллер вызвал его в свой кабинет, чтобы  обсудить  детали  его
командировки в Рено. Как он мог возразить Веллеру, сказавшему, что его  опыт
раскрытия серии убийств в  Сиэтле  при  аналогичных  обстоятельствах  просто
уникален, чтобы справиться с работой в Рено. Но его обидели  слова  Веллера,
считавшего, что по соображениям безопасности ему лучше на время убраться  из
Сиэтла, поскольку Палмер, которого Маклофлин в свое время успешно засадил за
решетку, только что сбежал из тюрьмы и теперь попытается осуществить  давнюю
угрозу загнать своего врага на шесть футов в землю. По мнению Тристана,  это
было сущей чепухой, так как Палмеру после его бегства из тюрьмы в Денвере по
уши хватает и других забот. Вся его энергия теперь должна быть направлена на
то, чтобы не попасться снова. Итак, Тристан не мог принять это соображение в
качестве дополнительного аргумента в пользу его поездки в Рено.
   "Однако его личное мнение, в принципе, не имело никакого  веса,  учитывая
служебную субординацию", - мрачно  рассуждал  Тристан,  ожидая,  пока  поток
пассажиров схлынет, и он сможет спокойно выйти к трапу. Капитан на служебной
лестнице  всегда  останется  на  голову  выше  лейтенанта.  Было  совершенно
очевидным, что Веллер заранее принял решение отправить Тристана  в  Рено.  С
точки зрения Веллера, Тристан Маклофлин был незаменимым человеком в  сложном
деле.
   Выбравшись из толпы, Тристан отправился за багажом,  который  состоял  из
двух чемоданов и одной ужасно громоздкой огромной коробки. Но по дороге  ему
еще раз пришлось изумиться нелепому поведению  покинувшей  самолет  публики:
только войдя в зал аэропорта, они сразу же кинулись к игровым автоматам.
   Тристан недоуменно покачал головой, увидав, как его трещавшая всю дорогу,
как заведенная, попутчица, блондиночка в красном брючном костюме, решительно
заняла место у игрального табло  -  теперь  ей  было  не  до  болтовни.  Она
выглядела воплощением  деловитости,  когда  судорожно  впихивала  в  автомат
двадцатипятицентовики, с удивительной быстротой манипулируя ручками,  отчего
на экране  мелькал  калейдоскоп  всевозможных  образов.  При  этом  она  еще
ухитрялась следить за тем, что делается на соседних экранах. Когда же девица
почувствовала, что Тристан наблюдает за ней, то бросила на него через  плечо
крайне подозрительный взгляд, как будто совсем недавно у них не было  вполне
дружеской и доброжелательной беседы. Теперь, если  судить  по  выражению  ее
лица, она подозревала Тристана в том, что он может посягнуть на ее возможный
выигрыш. Но ему, в общем-то, не было до нее никакого дела. Он пожал  плечами
и повернулся к ней спиной, неспешно достал из кармана белоснежный  платок  и
стал протирать линзы очков. - Лейтенант Маклофлин?..
   Тристан надел очки и впился глазами в человека, стоявшего перед ним.
   - Да, - признался он. - А как вы меня узнали?
   - Я детектив, - ответил незнакомец усмехнувшись, но так  как  Тристан  не
ответил улыбкой на улыбку, то поспешил с более  подробными  объяснениями.  -
Ваш капитан описал мне вас как очень высокого человека со светло-каштановыми
волосами и в очках  в  роговой  оправе.  Моя  фамилия  Кэш,  -  добавил  он,
протягивая свою руку Тристану, - Джо Кэш.
   На самом-то деле  Веллер  сказал  Кэшу:  "Это  здоровый  угрюмый  детина,
шотландец, со светло-коричневыми волосами, носит очки в роговой оправе.  Его
нельзя не заметить. Можете вычислить его по квадратным плечам и по выражению
лица, в котором нет и намека на интеллект".
   Руководствуясь этими приметами,  Кэш,  естественно,  без  труда  вычислил
Маклофлина. Однако, понимая, что ему предстоит работать с этим  типом,  Кэш,
естественно, поостерегся в  точности  передать  ему  характеристику,  данную
Веллером. Кстати, Маклофлин произвел  на  него  впечатление.  Он  подивился,
почему Веллер называет его шотландцем: ведь для службы в полиции  необходимо
быть гражданином Соединенных Штатов. Но когда он спросил об  этом  капитана,
Веллер только рассмеялся в ответ:  "Конечно,  Маклофлин  гражданин  США.  Но
подождите,  когда  он  раскроет  рот".  Затем  он  добавил  с   раздражающей
насмешливостью, что Маклофлин на самом деле блестящий  детектив  -  человек,
внешняя грубоватость которого  с  избытком  компенсируется  профессиональным
опытом в подобного рода делах,  и  именно  такой  человек  необходим  сейчас
полиции Рено. Кэш пытался проанализировать тональность сказанного капитаном,
когда тот говорил о Маклофлине. Но это было довольно сложно:  явно  сквозили
чувство недовольства им  и  одновременно  уважение  к  его  профессиональным
качествам, в этом можно было не сомневаться.
   Тристан быстро оглядел с ног до головы стоящего перед ним человека и тоже
протянул руку. Кэш был ростом около шести  футов,  длинноногий  и  худой,  с
совершенно лысой, но правильной формы головой. У него были пышные каштановые
усы, внимательные интеллигентные карие глаза и крупные белые  зубы,  которые
он обнажал в дружелюбной улыбке. "Он,  кажется,  вполне  надежен",  -  решил
Тристан, сделав вывод, по своему обыкновению, почти мгновенно.
   - Сэр, у нас есть альтернатива, - сказал Джо Кэш минуту спустя, когда они
укладывали  багаж  Тристана  в  машину.  Тристан  в  это   время   отвлекся,
разглядывая    группу    людей,    усаживавшихся    в    длинный     лимузин
золотисто-коричневого цвета. Он вопросительно поднял брови,  повернувшись  к
Кэшу.
   - Мы можем отправиться прямо в отделение, - сказал Джо. - Правда,  сперва
мы заедем в отель и выгрузим ваш багаж, или,  -  он  наблюдал  за  Тристаном
прищуренными глазами, в которых загорелись хитрые огоньки, - мы можем  сразу
же поехать в морг. Там нас должна ждать парочка танцовщиц из кабаре "Отдых",
которые могут опознать последнюю жертву.  Они  будут  в  пять.  Я  собирался
позвонить  и  предупредить,  чтобы  кто-нибудь  с  ними  занялся,  но,  если
хотите... - он замолчал, ожидая решения Маклофлина.
   Тристан не заставил себя ждать. - Морг, -  сказал  он  решительно.  -  Вы
можете ввести меня в курс дела по пути.

***

   - Они здесь, - с этими словами Ронда отвернулась от окна. Она  посмотрела
на Аманду, увидела, как у подруги нежно розовеют щеки, взяла  свой  жакет  и
кошелек. - Ты готова?
   - Нет. Да. Впрочем, не знаю, - Аманда прерывисто дышала, часто моргала  и
нервно улыбалась, глядя на подругу. Улыбка внезапно погасла на ее  губах.  -
Боже, Ронда! Я думаю, мы не должны были этого делать.
   - Не волнуйся же ты так! - Ронда закрыла свою помаду маленьким  колпачком
и бросила ее обратно в кошелек. - Может, это вовсе не  Марианна.  Мы  должны
надеяться. Представляешь, она вернется домой и еще будет издеваться над нами
за излишнее рвение.
   Она распрямила плечи, а Аманда вздрогнула, услышав стук в дверь.
   - Мисс Чарльз? - юный свежелицый офицер стоял в дверях.
   Аманда  быстро  взглянула  на  него,  но  ее  внимание  тут  же  отвлекла
тяжеловесная фигура его пожилого коллеги, стоявшего за спиной юноши. У  него
было довольно помятое лицо, форма  тоже  была  несколько  помята.  В  общем,
выглядел он так, словно бы запутался в тенетах собственной жизни. Но у  него
был ясный взгляд, и он учтиво кивнул двум женщинам.
   - Да, я Аманда Чарльз, - Аманда медленно повернулась,  чтобы  они  смогли
увидеть за ней ее подругу:
   - А это Ронда Смит.
   - Мы прибыли сюда из управления Рено, чтобы... - официально начал молодой
офицер.
   Но пожилой прервал его и вежливо пожал руку Аманде. От него сильно  пахло
табаком.
   - Они знают, почему мы здесь, сынок, - сказал он прокуренным  голосом,  и
взглянул на Ронду.
   - Сюда, пожалуйста, мисс, -  любезно  сказал  он  и  провел  их  всех  по
коридору к выходу без лишней суеты.
   Ехали они сохраняя молчание. Очень  скоро,  как  показалось  Аманде,  они
въехали на территорию госпиталя Святой Марии,  и  пожилой  офицер  помог  ей
выйти из машины. Через несколько секунд дверь госпиталя открылась и из  него
вышли двое мужчин, в которых Аманда даже издали признала  тоже  полицейских.
Она предположила, что один из них тот самый офицер, который говорил с ней по
телефону, и сердце ее тревожно забилось.
   - Мисс Чарльз? Мисс Смит? - Джо Кэш приблизился к ним. - Благодарю вас за
то, что вы приехали. Я следователь Кэш.
   Он представил Тристана:
   - Это лейтенант Маклофлин.
   Аманда оценивающе посмотрела на  мужчин.  Оба  они  были  высокие.  Лысый
капитан Кэш -  тонкий  и  по-юношески  гибкий.  У  него  были  располагающие
темно-карие глаза, и она инстинктивно стала симпатизировать ему. Он  смотрел
так, будто хотел защитить их от всех неприятностей, насколько это было в его
силах.
   Она не смогла сказать того же самого о  лейтенанте  Маклофлине.  Тепло  и
сердечность, казалось, не имеют к  нему  отношения.  Наоборот:  он  был  сам
холод; в его взгляде ощущался молчаливый, все контролирующий интерес к  ней,
что сразу заставило ее ощутить потребность в обороне. Он будто подозревал  в
чем-то ее и Ронду...
   Он был чрезвычайно  высок  ростом,  а  его  плечи  и  грудь  были  такими
массивными, что ей показалось, будто таких она никогда и  нигде  не  видела.
Минуту спустя, стоя за лейтенантом на эскалаторе, она испытала  нечто  вроде
удушья, так как его массивная фигура заслонила от нее как бы весь мир.
   Его габариты были настолько сами по себе красноречивы, что  никто  бы  не
засомневался в его принадлежности к полицейским властям, которые  он  сейчас
представлял. У него были густые пепельного цвета  волосы,  довольно  коротко
подстриженные; кожа плотно обтягивала мощные кости его мужественного лица, а
на скулах казалось почти грубой, шершавой. Большой заостренный римский  нос,
густые брови и отливающие металлом глаза за тяжелой оправой очков  придавали
его лицу суровость и даже вызывали чувство страха.
   Аманда почувствовала, что Ронда,  наоборот,  приободрилась  и  дружелюбно
улыбнулась этому суровому, но не лишенному  мужского  обаяния  типу.  Ронда,
конечно, обожает мужчин и она бесстыдная кокетка. Но  в  данном  случае  ей,
видимо, придется притормозить, поскольку от лейтенанта веяло таким  холодом,
что никакое самое очаровательное  хлопанье  ресницами,  казалось,  не  могло
растопить этот лед. Аманде куда больше нравилась приветливая  улыбка  лысого
детектива Кэша.
   Пока они шли по коридору к моргу, Тристан глубокомысленно следил за  тем,
как изящно двигаются впереди бедра Аманды. От  его  взгляда  не  ускользнула
некая отрешенность, придававшая ей вид женщины из иного мира.
   Она принадлежала к тому типу женщин, рядом с которыми он никогда  не  мог
избежать робости и с которыми чувствовал себя  абсолютным  ослом.  Она  была
неприступна и удивительно элегантна. Волосы светло-пшеничного цвета,  макияж
безукоризненный. Словом, он не ожидал увидеть здесь такую женщину.
   Он отдавал себе отчет в том, что обременен кое-какими  предрассудками  по
отношению к эстрадной публике, но был полон решимости отказаться от  них  до
окончания дела. Хотя, черт возьми, чуть ли не половина уголовников,  которых
он упек за решетку за свою  долгую  карьеру  полицейского,  утверждали,  что
принадлежат к миру шоу-бизнеса. Он допускал, что  эстрадные  девушки  города
Рено нравственно могут оказаться на голову выше шлюх, с которыми  он  привык
иметь дело. Но утонченность Аманды Чарльз не  укладывалась  в  его  жесткую,
заранее выработанную схему. Но больше всего его  задевало  то,  что  большие
миндалевидные фиалковые глаза,  обрамленные  густыми  бровями  и  ресницами,
недвусмысленно его отвергали.
   "Бьюсь об заклад, она очень  искусно  красит  волосы  и  кладет  тени,  -
подумал он с непонятной неприязнью. - Ведь ее  кожа  оливкового  оттенка,  и
такая редко бывает у блондинок, скорее всего, у нее мышиный цвет волос, а не
скандинавская белизна, которой она так гордится",  -  мысль  эта  вызвала  у
Тристана мрачное удовлетворение.
   Но, Боже мой, какая потрясающая фигура!
   Конечно, мисс Чарльз была не так ярко и выигрышно одета, как  ее  подруга
брюнетка, но такие точеные формы он мог безошибочно оценить даже если бы  на
ней был  бесформенный  халат,  или  вытянутый,  широкий,  до  колен  свитер.
Стройная, высокая, с роскошной грудью, осиной талией и божественно  длинными
ногами. Конечно, в этом нет ничего удивительного. Она ведь девушка из шоу...
   Они стояли перед дверями морга. Кэш повернулся к  двум  женщинам,  провел
рукой по  своей  лысой  голове,  затем  пригладил  средним  и  указательными
пальцами усы и сказал:
   - Послушайте, нет никакой надобности, чтобы вы обе входили,  нам  от  вас
нужна только идентификация.
   На минуту воцарилась мертвая тишина. Аманда и Ронда  стояли  друг  против
друга. Затем, не дав им возможности обсудить, кто из них должен это сделать,
Тристан решил за них.
   - Вы, мисс Чарльз, - сказал он повелительно и взял Аманду за руку  повыше
локтя, подводя ее к двери.
   От того, что он так бесцеремонно взял ее за руку, и  от  осознания  того,
что сейчас должно произойти, у Аманды чуть не подкосились ноги. Атмосфера, в
которую  она  так  внезапно  попала,  была  холодно-стерильной.  От   запаха
формалина у нее перехватило дыхание. Ее  расширившиеся  глаза,  которые  она
подняла на Тристана, стали огромными, и  он  испытал  укол  совести.  Но  он
отбросил с раздражением это ощущение. Черт возьми, он не был  уж  совершенно
бесчувственным. Но он также знал,  что,  если  бы  позволил  женщинам  самим
решать, кому из них войти в это страшное помещение, они  стояли  бы  так  до
полуночи. Тристан проигнорировал внутренний голос, шептавший ему,  что  если
бы Аманда Чарльз не принадлежала к типу женщин, вселявших в него робость, он
дал бы ей время принять решение самой.
   Позади него Аманда попробовала успокоить прерывистое дых