у в пятнашки. Я обрадовалась, ведь со дня смерти матери они
впервые стали играть после еды, а не просто сидели с унылым видом.
   На следующий день я поставила клетку на землю и привязала  мясо  по
соседству с нею. Появились львята, Джеспэ недоверчиво пофыркал,  зашел
в клетку, вышел и вместе с Гупой и Эльсой-маленькой принялся за  мясо.
Я тихо заговорила с ними - надо, чтобы они привыкли  связывать  еду  с
моим  присутствием.  Ежедневно  каждый   львенок   получал   миску   с
лакомством: мозги, рыбий, жир и костный мозг. Нужно было  приучить  их
есть врозь, а когда  придет  время  дать  им  успокоительное,  каждому
достанется только его доза, никто не съест лишнего.
   Три дня все шло  заведенным  порядком.  День  львята  проводили  за
рекой, в том месте,  где  в  последний  раз  были  с  матерью,  а  как
стемнеет, шли. в  лагерь.  Я  не  вмешивалась,  пусть  чувствуют  себя
непринужденно, может быть, скорее признают  меня.  На  четвертый  день
Джеспэ пришел в шесть вечера из-за реки  и  начисто  вылизал  миску  с
угощением, которую я держала в руке. Я решила, что дело идет на лад.
   При слове "Эльса" (когда я окликала Эльсу-маленькую) Джеспэ  всегда
оглядывался. Он и Гупа хорошо знали свои  имена.  Конечно,  не  совсем
удачно, что сестру зовут так же, как мать, но ничего, пусть привыкают.
Эльса-маленькая должна знать, что этим именем я зову ее.
   Вечер прошел мирно, и потом я отправилась спать в лендровер.  Около
трех утра из-за реки негромко  прозвучал  голос  отца.  Как  будто  он
обращался к львятам. Видно, они переправились к нему,  так  что  лучше
убрать мясо в клетку от четвероногих грабителей. Я выбралась из машины
и спросонок напоролась ногой на острый пенек. Из раны потекла кровь. Я
надеялась, что это убережет меня от инфекции.  Сделав  себе  перевязку
при свете фонаря, я снова легла, но боль не давала мне уснуть.  Слышно
было, как на Больших скалах рычит супруг Эльсы. Утром Нуру сказал, что
следы львят ведут к гряде.
   Чтобы остановить кровотечение, я все утро держала ногу приподнятой.
У меня уже кружилась голова от потери крови. Во второй половине дня  я
почувствовала себя лучше и вместе с Нуру пошла  проверить  следы.  Да,
львята встретились с отцом. Мне не хотелось мешать им, и я вернулась в
лагерь. Дотемна меня развлекали своими проказами два попугая.
   Около восьми вечера пришел Джеспэ, потом явились  и  остальные.  До
поздней ночи смотрела я, как они едят и играют. Боль в ноге не  давала
уснуть. Я размышляла, как поведет себя папаша,  будет  ли  он  кормить
львят или научит их самих охотиться.
   Вернулся Джордж. В этот день Джеспэ впервые поел в клетке, а Гупа и
Эльса-маленькая смотрели на него,  но  подражать  ему  не  торопились.
Впрочем, когда мы легли спать, они тоже собрались с духом и  пообедали
в клетке. Наконец-то! Раз они больше не боятся  незнакомого  предмета,
можно заказывать транспортные клетки.
   Обычно диких зверей перевозят в зоопарки  в  деревянных  клетках  с
тремя сплошными  стенками,  иначе  они  могут  поранить  себя.  Но  мы
помнили, как трех диких львов повезли в таких клетках в заповедники, и
они буквально взбесились по дороге, так что пришлось их застрелить.
   Чтобы у нас так не вышло, мы решили три стенки сделать из  железных
прутьев, пусть львята  в  пути  видят  друг  друга,  это  послужит  им
взаимной поддержкой. Правда, они могут ушибиться о прутья, но  ссадины
легче залечить, чем душу, раненную страхом. С четвертой стороны  будет
деревянная дверь-ловушка.
   Я отправилась за  триста  пятьдесят  километров  в  Наньюки,  чтобы
заказать три клетки. Заглянув на обратном пути в Исиоло, я  нашла  там
письмо  от  одной  фармацевтической  фирмы,  она  вызывалась  прислать
лекарство для львят, которое  поможет  им  поскорее  справиться  с  их
теперешним состоянием тревоги. После гибели Эльсы  мы  получили  много
писем с соболезнованиями, люди во всех концах  света  успели  полюбить
ее. Должностные  лица,  связанные  с  зоопарками,  предлагали  забрать
львят, но теперь кто-то впервые задумался об их нынешнем состоянии.  Я
дождалась в Исиоло  представителей  фирмы  и  была  очень  тронута  их
подарком.  Они  привезли  порошки  террамицина,  надеясь,   что   этот
антибиотик усилит сопротивляемость львят болезням.
   Кстати, они дали мне советы об успокоительных средствах. Из ответов
на наши письменные запросы мы поняли, что годится только либриум. Львы
вообще слишком чувствительны к лекарствам, а кроме того, очень  трудно
предсказать  их  индивидуальную  реакцию.  Либриум   считался   совсем
безвредным. Если даже львенок съест две дозы, это не грозит бедой.  Но
трудность заключается в том, что надо спрятать в мясе восемь -  десять
капсул по десяти миллиграммов. Проглотят  ли  львята  все  это?..  Мои
новые  друзья  посоветовали  мне  написать  изготовителям  и  заказать
повышенную концентрацию, тогда понадобится гораздо  меньше  капсул.  Я
тотчас написала, но ответ, к сожалению, был неутешительным.
   Когда я приехала в лагерь, Джордж сказал, что без меня ему  скучать
не приходилось. В первый день львята пришли поздно вечером и всю  ночь
оставались возле палаток, хотя из буша звал  лев.  На  следующий  день
Джордж по их следам  дошел  до  гряды  Ворчун.  Поднялся  на  гряду  и
покричал. На зов явился Джеспэ, сел рядом с ним  и  позволил  почесать
себе голову. Потом Джордж увидел Эльсу-маленькую, но  она  сторонилась
его. Гупа прятался, из-за камней торчали только его уши.
   По пути домой Джордж  спугнул  трех  буйволов  и  одного  носорога.
Хорошо, что львята не пошли за ним. Когда стемнело, они сами прибежали
в лагерь и принялись за мясо, привязанное около клетки.  Потом  Джеспэ
затащил козлятину внутрь. После еды львята ушли за реку и пробыли  там
сутки. Они  ловко  лазали  по  деревьям,  забираясь  довольно  высоко.
Обедать вечером они не пришли, а утром Нуру понес мясо в  "кабинет"  и
подвесил его в тени на дереве. Когда он уже спускался на землю,  снизу
за мясом прыгнул Джеспэ и чуть не задел Нуру. Тут подоспел Джордж.  Он
увидел, что Джеспэ рвет подвешенное мясо, а Эльса-маленькая следит  за
ним с тамаринда на другом берегу. Выждав,  когда  Джеспэ  спустился  к
воде  напиться,  Джордж  перерезал  веревку.   После   этого   львенок
переправил козлятину через реку к брату и сестре.
   Позднее Джордж застал их на песчаном берегу. Гупа и Эльса-маленькая
кинулись наутек, Джеспэ за ними. Еще через  час  Джордж  перешел  реку
вброд и минут  двадцать  безуспешно  звал  львят.  Вдруг  он  приметил
какое-то движение в кроне тамаринда, поднял голову и высоко  на  ветке
увидел леопарда, который поедал остатки мяса, украденного у львят.
   Появился Джеспэ и полез вверх, к  леопарду.  Тот  сердито  шипел  и
фыркал. Верхние ветки были слишком тонкими для Джеспэ, и он  предпочел
занять позицию в развилке, поближе к земле.
   Чтобы лучше видеть, Джордж поднялся на откос. В  этот  миг  леопард
прыгнул вниз и пролетел в каком-нибудь метре от Джеспэ. Приземлившись,
он что есть духу помчался прочь, все три  львенка  бросились  за  ним.
Позднее Джордж набрел на Джеспэ, который,  задрав  голову,  пристально
разглядывал деревья. Так как леопарда  нигде  не  было  видно,  Джордж
решил идти в лагерь.
   Львята явились поздно вечером. Джеспэ вылакал свою  порцию  рыбьего
жира из миски, которую Джордж держал в руке. Гупа пообедал  в  клетке.
Тут как  раз  приехала  я  и  очень  обрадовалась,  что  он   начинает
осваиваться.
   А какой молодец Джеспэ! Ведь леопарды и львы - естественные  враги.
Конечно, со взрослым львом леопарду лучше не связываться. Совсем  иное
дело встреча со львенком, так что Джеспэ проявил немалую отвагу.
   Утром меня разбудило тихое мяуканье,  очень  уж  знакомое.  Я  едва
могла поверить, что это не Эльса. Оказалось, что Джеспэ призывал брата
и сестру заканчивать утренние гонки вокруг палаток и идти за ним через
реку. Вскоре до нас донесся плеск воды. И тут же  послышалось  рычание
двух львов.
   Ночью Джеспэ на минутку  заглянул  в  лагерь.  Очевидно,  это  была
разведка, потому что вскоре он пришел опять,  на  этот  раз  вместе  с
Гупой и Эльсой-маленькой. Джеспэ выпил рыбий жир и позволил  погладить
его по голове и потрепать уши. Когда погасли огни, Джордж увидел,  что
и Эльса-маленькая вошла к братьям в клетку. Всем вместе  им  там  было
довольно тесно.
   На другой день командование снова перешло ко мне,  так  как  Джордж
уехал в Исиоло. Под вечер, встретив львят на берегу вблизи "кабинета",
я заметила, что грива у Гупы уже совсем подросла. Она была сантиметров
на пять длиннее и гораздо темнее, чем у Джеспэ.
   Ночью я  слышала  только  громкие  всплески  на  реке,  словно  там
бултыхался буйвол. Львята не подавали  никаких  признаков  жизни.  Они
прибежали   только   к   концу   следующего   дня,   очень   голодные.
Эльса-маленькая не скупилась на тумаки своим  братьям,  давая  понять,
что на этот раз вовсе не намерена уступать им свою долю рыбьего жира.
   Вдруг кто-то зафыркал  в  прибрежных  кустах,  и  затем  послышался
тяжелый  топот.  Видимо,  крупный  зверь...  Львята  насторожились   и
отправились на разведку. Я облегченно вздохнула, когда они вернулись к
своей козлятине. А потом где-то у "кабинета" завыла гиена. Похоже, что
она воет от боли. Утром я увидела следы  носорога,  которого  накануне
прогнали львята, и у "кабинета" следы чужого льва.
   Львята опять пришли в лагерь уже затемно. На этот раз  братья  вели
себя вежливо. Они подождали, пока Эльса-маленькая вылакает свой  рыбий
жир, и только тогда подошли за своей долей.  Они  еще  не  знали,  как
разделать тушу, а  бои  забыли  об  этом.  Выждав  удобный  момент,  я
попыталась помочь львятам, но Джеспэ не мог  допустить  посягательства
на их "добычу" и атаковал меня. Я с козьей тушей находилась в  клетке,
а львенок загородил выход, так что положение у меня было незавидное. К
счастью, он все-таки уразумел,  что  я  хочу  им  помочь,  и  дал  мне
спокойно закончить разделку. Сообразительностью и  добродушием  Джеспэ
был в мать.
   После этого львята исчезли на целые сутки. Ранним утром мы услышали
голос их отца. Сначала лев был около самого лагеря, а потом удалился к
Большим скалам. Вскоре я услышала, как львята  лакают  воду  из  своей
любимой посуды - шлема. Я вышла из лендровера, хотела открыть  клетку,
где лежало мясо, но они, не взглянув на меня, затрусили к  скалам.  Им
не терпелось увидеть отца. Может быть, он их подкармливает? До  самого
рассвета с гряды доносилось ворчание, а  утром  по  отпечаткам  лап  я
убедилась, что там побывала вся стая. Но, увы, отец снова бросил своих
детей, и львята пришли в лагерь совсем голодные. Однако они  терпеливо
дожидались, пока я открывала клетку, и бросились  к  мясу  лишь  после
того, как я укрылась в своем лендровере. Съев все до последней крошки,
они под утро отправились за реку. Я не спала всю  ночь.  Болела  нога,
волновало будущее львят.  Мы  еще  не  получили  ответов  на  запросы,
которые майор Гримвуд разослал в заповедники  Восточной  Африки.  Если
львята поладят со своим отцом, может быть, им разрешат остаться здесь?
Но от меня это совсем  не  зависело.  Пока  решался  вопрос,  я  могла
заботиться только о том, чтобы львята были в добром здравии.





Глава седьмая. ИХ ПРИНЯЛИ В ПРАЙД

   Начался Рамадан, и на закате наши благочестивые мусульмане с  таким
рвением  распевали  молитвы,  что  я  уже  начала  опасаться,  как  бы
необычные звуки не отпугнули от лагеря львят. Пока длился пост, бои не
отличались особым прилежанием, поэтому я  очень  обрадовалась  приезду
Джорджа. Когда  стемнело,  пришли  львята.  Эльса-маленькая  поспешила
съесть свою долю рыбьего  жира  и  опередила  ненасытных  братьев.  Мы
всегда держали в лагере большой запас рыбьего жира и обрадовались, что
он пришелся по вкусу львятам, ведь нам до сих пор не удалось придумать
способа скармливать им террамицин.
   В этот вечер они впервые отдыхали у могилы Эльсы.  Прошел  месяц  с
тех пор, как мы соорудили надгробие, и, хотя прежде здесь было любимое
место игр, после смерти Эльсы мы еще ни разу не видели тут  ни  львят,
ни отпечатков их лап.
   Возможно, это была просто случайность, а может быть, здесь  сыграло
роль острое обоняние львов. И все-таки нельзя отрицать, что у животных
с высоко развитым интеллектом есть некое понятие о смерти.
   У слонов, во  всяком  случае.  Я  знаю  об  одном  слоне,  которого
особенно любили его товарищи. Когда он умер,  трое  из  них  несколько
дней не отходили от  его  тела,  потом  вырвали  клыки  у  мертвого  и
захоронили их  неподалеку.  Я  помню  еще  любопытный  случай.  Как-то
Джорджу пришлось убить слона, ставшего опасным. Он застрелил его ночью
в одном из садов Исиоло. Тушу убрали, чтобы не распространялся трупный
запах. А через день Джордж обнаружил, что  товарищи  убитого  принесли
его лопаточную кость и положили на том месте, где он погиб.
   Нередко на слонов влияет смерть человека. Во время одного сафари мы
узнали от местных жителей, что недавно слон убил человека и с тех  пор
ежедневно приходит на место трагедии и стоит там по часу и по два.  Мы
проверили, и это оказалось правдой.
   Две ночи львята не приходили в лагерь.  Потом  из-за  реки  донесся
призывный голос льва. Тогда Джордж отыскал следы львят. Он увидел, что
они переправились на другой берег в том месте, где  река  ближе  всего
подходит к гряде Ворчун. На следующий день он нашел отпечатки  их  лап
километрах в трех от лагеря. Поблизости бродили лев со львицей.  Следы
вели к той самой гряде, на которой Македде в июле отыскал Эльсу, когда
она пропадала шестнадцать дней.
   Джордж обошел вокруг гряды. Отпечатки лап львят обрывались у одного
ее конца, льва и львицы - у другого.
   Я не могла ходить с Джорджем, больная нога меня  не  пускала,  хотя
прошло уже  три недели, как я напоролась на пенек. Поначалу  рана  как
будто стала заживать, но затем воспалилась и теперь отчаянно болела. Я
пробовала лечиться сама, пока не убедилась, что нужен настоящий врач.
   Джордж мог оставаться в лагере  всего  несколько  дней,  поэтому  я
решила не ездить в ближайшую больницу, до которой было триста с лишним
километров, а обратилась к живущим гораздо ближе миссионерам, хотя они
обычно принимали только африканцев.
   Мы выехали рано утром вместе с Ибрахимом, а в полдень  были  уже  у
цели. В пути нас основательно растрясло. Увидев мою рану, врач  тотчас
отправил меня на операционный стол. Когда я очнулась  от  наркоза,  то
увидела, что меня поместили в  кабинете  настоятельницы.  Великодушная
хозяйка приготовила мне удобную  постель.  Она  рассказала,  что  врач
вырезал из моей ноги кусок мяса величиной с яйцо. Два дня я находилась
на попечении настоятельницы и врача и  наконец  оправилась  настолько,
что могла  возвращаться  в  лагерь.  Ибрахим  ежедневно  привозил  мне
записки от Джорджа, который сообщал, как идут поиски.
   5 марта Джорджу надо было ехать в Исиоло. К этому времени я как раз
вернулась  из  больницы.  Ночью  львята  не  пришли,  и  я  не  знала,
волноваться или радоваться. Если их приняли в прайд и львица  учит  их
охотиться, львята одичают прежде, чем решится вопрос  о  высылке.  Это
было бы лучше всего. Но  может  быть,  чужаки  их  прогнали  и  теперь
львятам приходится худо.
   Из-за ноги я не могла отправиться их разыскивать. Я  утешала  себя,
что это к лучшему, ведь своим вмешательством я рискую испортить  дело,
спугну их приемных родителей,  если  львята  действительно  приняты  в
прайд. Но так ли это? Я нервничала...
   Еще один день прошел в неизвестности. Вечером я сидела  в  палатке,
напряженно ловя каждый звук, и вдруг почувствовала, как  что-то  мягко
коснулось моей ноги. Маленькая пичуга искала спасения от  мангусты.  А
вот и сам зверек появился у входа в палатку.  Я  подобрала  испуганный
комочек и выпустила лишь после того, как мангуста ушла.  Всю  ночь  за
рекой рычали львы.  Голоса  были  неокрепшие,  рыканье  сопровождалось
четырех-, пятикратным тявканьем. Уж не наши ли это львята?
   Утром я увидела, что  припасенный  для  них  костный  мозг  съеден.
Видно, мангуста вернулась после того, как я легла спать.
   Весь день Нуру и Македде разыскивали львят,  но  свежих  следов  не
нашли. Ночью опять рычали львы под аккомпанемент бабуинов. Звук быстро
нарастал,  -  видимо,  львы  приближались   к   лагерю.   Вскоре   они
замолчали... Я долго прислушивалась, и только через два часа  издалека
донеслось рычание. Потом я с удивлением увидела отпечатки лап  льва  и
львицы возле самой машины, в которой была моя постель.  Мужчины  пошли
на поиски, но львят не встретили, зато за рекой им попались следы двух
львов.
   Прошли еще сутки, львят все не было. Приехал Джордж, однако  и  его
вылазка ничего не дала. Утром он и Нуру снова вышли  на  поиски.  Ниже
водопада им попались следы львят, они вели от Слоновьей лагги к реке и
обратно. По отпечаткам было видно, что львята бежали, - видно,  учуяли
людей.
   Всю ночь какой-то лев рычал на Больших скалах.  Рано  утром  Джордж
ушел в буш, а я съездила в больницу на перевязку. Вернувшись, я узнала
от Джорджа, что он и Нуру спугнули  за  водопадом  не  меньше  четырех
львов. Нуру  успел  разглядеть  одного  львенка,  в  котором  уверенно
опознал Джеспэ. И среди следов были отпечатки лап трех  львят.  Джордж
ждал около часа, надеясь увидеть еще раз хотя бы Джеспэ.  Потом  пошел
по следу  и  отыскал  место,  где  львята  только  что  отдыхали.  Все
свидетельствовало о том, что львята примкнули к прайду,  и  Джордж  не
стал их преследовать, боясь спугнуть приемных родителей.
   Чуть не каждую ночь по соседству с лагерем рычали два льва. Джорджу
казалось,  что  он  узнает  голоса  Свирепой  и  ее  супруга.  Они-то,
наверное, не входят в прайд, который, судя по всему, принял львят.
   Во время своих поисков Джордж встречал следы по меньшей  мере  пяти
львов, в том числе трех львят. Эта семья облюбовала  себе  участок  от
водопада до Слоновьей лагги. Что ж, место отличное  -  много  дичи,  и
туда редко заходят браконьеры.
   Джорджу никак не удавалось увидеть львов днем.  Тогда  он  поставил
лендровер недалеко от их тропы и засел в нем на ночь. Но и эта  уловка
не помогла.
   Конечно, полной уверенности у нас не было, но все говорило  о  том,
что львята сами позаботились о своем будущем.  Мы  их  не  видели  уже
двенадцать дней.





Глава восьмая. ОСЛОЖНЕНИЯ

   Утром 16 марта Джордж и Нуру вышли пораньше  на  разведку.  Я  была
одна в лагере, когда  оба  объездчика  пришли  с  одним  африканцем  и
сообщили, что в ночь с 13-го на 14-е три льва атаковали бомы  на  реке
Тана и  искалечили  четырех  коров.  Африканцы  пытались  отогнать  их
камнями, дубинками, огнем,  но  львы  все  равно  возвращались  снова.
Подозрение пало на львят Эльсы, и теперь они хотят попросить  Джорджа,
чтобы он застрелил их.
   Я тотчас послала боев  за  Джорджем.  Сигнальные  выстрелы  помогли
быстро найти его. После ленча все направились к месту происшествия. По
прямой туда всего километров двадцать пять, но прямого пути нет.  Если
ехать на лендровере напролом через густой буш, это будет  семьдесят  с
лишним километров, если двинуться в  объезд  -  двести  километров  по
скверной дороге, да еще километров  тринадцать  пешком.  Джордж  решил
пробиваться через буш.
   Погрузив в машину лагерное снаряжение и двух коз, он не  без  труда
переправился через реку и нырнул в заросли. Оставалось еще  шесть-семь
километров до цели, когда стемнело, поэтому они заночевали в  буше,  а
утром дошли пешком до деревни.
   В деревне было восемь  отдельных  бом:  кучки  круглых  глинобитных
лачуг, обнесенных колючей изгородью, почти в  рост  человека,  шириной
около двух метров. Густой буш обступал  бомы,  звери  могли  незаметно
подобраться к лачугам. Неподалеку была  река,  куда  африканцы  гоняли
скот на водопой.
   Жители подтвердили, что в ночь на 14 марта три