ли сопоставить эти действия Суворова или Жукова с тем, что было с направлением
майкопской бригады в Грозный в 1995 г., то напрашивается вывод, что не всякие
действия вопреки канонам и обычному здравому смыслу приводят к успеху. В одном
случае такие смелые неординарные действия предпринимаются в результате хорошей
разведки и всесторонней оценки возможных действий противника, своих войск, и
местности, на основе рискованного, но все же определенного расчета. В другом,
когда всего этого нет, остается только надеяться на авось, что обычно
оборачивается тяжелыми последствиями.
После поражения в районе Баин-Цаган японское командование в августе готовит
новое наступление силами 6-й армии, доведя численность ее войск до 75 тыс. чел.,
500 орудий, 182 танков, более 300 самолетов.
Но к этому времени была существенно усилена и 1-я армейская группа наших войск.
В своем составе она имела 57 тыс. чел., 572 орудия и миномета, 500 танков и 515
боевых самолетов.
Командующий 1-й армейской группой в этих условиях уже не собирается обороняться
и ждать, когда противник снова перейдет в наступление. Он всячески форсирует
подготовку своих войск, чтобы упредить противника в переходе в наступление.
Японцы планировали перейти в наступление 24 августа, Жуков начал свое
наступление 20 августа. Он решил сковать противника с фронта стрелковыми
соединениями и ударами фланговых, в основном подвижных бронетанковых войск,
окружить и уничтожить японскую группировку на восточном берегу р. Халхин-Гол.
Несмотря на упорное сопротивление японских войск, ему удалось блестяще
осуществить свой замысел. Была окружена и уничтожена 6-я японская армия. Ее
потери составили 61 тыс. убитыми, ранеными и пленными. Советские войска потеряли
18,5 тыс. убитыми и ранеными. Советско-монгольские войска захватили трофеи: 200
орудий, 400 пулеметов, 12 тыс. винтовок и большое количество другой техники.
Японское правительство обратилось с просьбой о прекращении военных действий.
Прежде всего огромно военно-политическое значение достигнутой победы. Была не
только ликвидирована угроза японского вторжения в МНР, но и существенно
стабилизирована обстановка на Дальнем Востоке, почти на два с половиной года
оттянуто вступление Японии во вторую мировую войну. А главное -- японское
командование решило оставить Советский Союз на некоторое время в покое и
повернуть свои завоевательские устремления в Юго-Восточную Азию и Тихоокеанскую
зону.
Военные действия в районе р. Халхин-Гол обогатили Красную Армию опытом ведения
современных операций с массированным применением авиации и мотобронетанковых
войск. Последние, по существу, были впервые применены для самостоятельных
действий, в том числе для развития успеха, окружения и уничтожения противника.
Были сделаны важные выводы для дальнейшего развития оперативного искусства и
тактики, совершенствования организационной структуры войск, в частности, принято
решение о формировании танковых и механизированных дивизий, объединенных в
механизированные корпуса. Приобретен первый опыт борьбы за завоевание господства
в воздухе. В ВВС начали создаваться бомбардировочные, истребительные и смешанные
авиационные дивизии. Операция по окружению и уничтожению 6-й японской армии с
одновременным созданием внешнего и внутреннего фронтов окружения в миниатюре
явилась прообразом Сталинградской, Корсунь-Шевченковской, Бобруйской и других
операций, которые с большим размахом и результатами были осуществлены в период
Великой Отечественной войны под руководством или при активном участии Г.К.
Жукова.
Большое значение имела тщательная подготовка операции в течение 20 суток. Умело
проведены маскировка сосредоточения и развертывания наступательных группировок,
а также дезинформация противника. Разнообразными мерами создавалось впечатление
о переходе к обороне и скрыты от него меры по подготовке к наступлению. Хорошо
организованы управление (с выдвижением командующего на передовой командный
пункт), материальное и техническое обеспечение войск. Налажено снабжение
продовольствием и водой, что в условиях пустыни и оторванности от баз снабжения
было одной из самых трудных задач.
В Халхин-Голской операции Г.К. Жуков впервые проявил себя в боевой обстановке
по-современному, незаурядно мыслящим, талантливым полководцем, способным не
только умело ориентироваться в сложной обстановке и принимать творчески смелые
решения, но и с огромной волей и настойчивостью проводить их в жизнь и
организовывать выполнение поставленных задач.
Многое из этого могли бы, видимо, показать и некоторые другие военачальники того
времени. Но в сражении на Халхин-Голе особое значение имели те качества Жукова,
которые едва ли кто-либо в том же объеме и так последовательно мог проявить. Это
его высочайшее чувство ответственности, не только военное, но и огромное
гражданское мужество.
Без этого самые хорошие его решения и другие выдающиеся способности не были бы
реализованы.
Например, во время боев в районе озера Хасан в 1938 г. действиями одной -- двух
дивизий управляли командир корпуса, командующий армией, оперативная группа Г.М.
Штерна, командующий войсками округа В.И. Блюхер, прибывший из Москвы Л.З. Мехлис
и другие начальники. В результате постоянного некомпетентного вмешательства
последнего в действия войск управление ими было просто дезорганизовано и
подчиненные командиры в ряде случаев не знали, чей приказ выполнять. В. Блюхер
не смог всему этому противостоять.
Совсем по-другому действовал Г. Жуков. После ознакомления с обстановкой в штабе
корпуса он немедленно выехал в действующие впереди части, где, оказывается, ни
разу не был прежний командир корпуса. Последний отказался выехать в боевые
порядки войск вместе с Жуковым, ссылаясь на то, что его в любой момент могут
вызвать к телефону из Москвы. Жуков был удивлен также тем, что командир и штаб
корпуса управляли войсками, находясь в 120 км от линии фронта, и решительно
выдвинул свой командный пункт вперед; а также создал передовой командный пункт,
расположив его вблизи передовых частей.
Кроме того, Жуков с первого дня прибытия в Монголию твердо поставил себя
хозяином положения.
Однажды, когда в результате отчаянных атак японцев для наших войск,
действовавших на восточном берегу р. Халхин-Гол, создалось опасное положение,
прибывший из Москвы маршал Г.И. Кулик потребовал отвести войска на западный
берег реки. И в первую очередь убрать с плацдарма артиллерию (чтобы она не могла
попасть к противнику), оставив тем самым одну пехоту без артиллерийской
поддержки.
Георгий Константинович сразу же дал телеграмму Сталину и Ворошилову о
недопустимости такого решения и обратился с просьбой дать ему возможность самому
командовать войсками и оградить его от вмешательства других должностных лиц.
Московское руководство было вынуждено согласиться с Жуковым и он избавился от
некоторых советчиков, которые влезали во все дела, но ни за что не хотели
отвечать.
Произошло у него столкновение и с командующим фронтовой группой Г. Штерном. На
третий день наступательной операции на Халхин-Голе, когда японцы оказывали
упорное сопротивление на северном фланге и наступление затормозилось, Штерн
порекомендовал командующему 1-й армейской группой "не увлекаться", остановиться,
перегруппировать силы, а потом продолжать наступление. Жуков с этим не
согласился, так как приостановка наступления давала противнику возможность более
прочно закрепиться и усилить оборону, что могло только увеличить наши потери.
Как вспоминает Жуков: "Потом я спросил Штерна, приказывает ли он мне, или
советует. Если приказывает, пусть напишет письменный приказ. Я предупредил его,
что опротестую этот письменный приказ в Москве, потому что не согласен с ним. Он
ответил, что не приказывает, а рекомендует. Я сказал: "Раз так, я отвергаю ваше
предложение. Войска доверены мне, и командую ими здесь я. А вам поручено
поддерживать меня и обеспечивать мой тыл. Я прошу вас не выходить из рамок того,
что вам поручено". Позже Штерн снял свое "предложение". Через сутки подвижные
части Северной группировки войск обошли японский опорный пункт в районе высоты
Палец и, развивая наступление, соединились с частями, наступавшими с юга и
завершили окружение противника. Только успешные действия и спасли Жукова. В
случае неудачи все эти Штерны, Кулики и Мехлисы воспользовались бы ситуацией,
обвинили его всех грехах и просто-напросто растоптали бы.
И надо было иметь именно жуковский характер, чтобы в таких ситуациях устоять, не
сломаться и делать свое дело. Эта уникальная полководческая черта Жукова, так
много значившая в годы Великой Отечественной войны, дала знать о себе уже на
Халхин-Голе.
Вместе с тем, если не идеализировать Жукова, а подходить к нему как к
незаурядному, но живому человеку, то не совсем объективно было бы изображать его
так (как это иногда делается), как будто он во всем действовал напролом и был
чужд всяким компромиссам, не шел навстречу другим людям. Ведь его твердость и
непреклонность в отстаивании тех или иных решений, которые в те времена в любой
момент могли оборвать и службу и саму жизнь, проистекали не только из его
личного мужества, но и прежде всего из чувства величайшей ответственности перед
народом за порученное дело, за судьбу отечества, которому угрожала смертельная
опасность. Перед лицом этого высокого долга он при необходимости мог быть и
гибким, уступать по некоторым даже щепетильным вопросам. В связи с этим не
только ради справедливости, но и понимания всей сложности ситуаций, в которые
попадал полководец, можно было бы теперь уже сказать и о таком малоизвестном
факте. С прибытием Жукова в Монголию начальником штаба 57-го особого корпуса был
полковник А.М. Кущев, к которому, видимо, уже "прицеливались" особые органы. Во
время одной из бомбежек японской авиацией командного пункта оборвалась связь с
соединениями. Момент для управления войсками был острый -- без связи оставаться
нельзя, и нач. штаба корпуса, несмотря на продолжающиеся вражеские бомбовые
удары, выскочил из укрытия, чтобы посмотреть, что же произошло с линиями связи.
Вскоре на него поступил донос, что он выбегал из укрытия для того, чтобы
перерезать телефонные провода и оставить корпус без связи. Георгий
Константинович вначале пытался защитить А.М. Кущева, но почувствовав, что
обостряются отношения с "органами", не стал упорствовать, надеясь, как он
говорил позже, после окончания боев переговорить об этом с Наркомом Ворошиловым.
Но Кущев все же был арестован и только позже освобожден. Войну он уже заканчивал
снова под командованием Жукова в должности начальника штаба 5 ударной армии 1-го
Белорусского фронта при взятии Берлина.
Об этом во время учения в БВО в 1955 г. Жуков вспомнил в связи с тем, что
рекомендовал маршалу Тимошенко взять к себе генерала Кущева заместителем
командующего войсками округа. В последующем генерал Кущев много лет проработал
представителем командования Варшавского Договора в Чехословакии.
На Халхин-Голе у Жукова возникали некоторые непростые ситуации и по
взаимодействию с монгольскими войсками, и он вовремя уяснил, что с них
невозможно так же требовать, как со своих войск. Все это и многое другое
приходилось терпеливо сносить. Вот в таких неоднозначных условиях приходилось
начинать Жукову свой полководческий путь.
За успешные действия по разгрому японских войск в районе р. Халхин-Гол, умелое
управление войсками и проявленное мужество Г.К. Жуков был удостоен звания Героя
Советского Союза; в июне 1940 г. ему присвоено воинское звание -- генерал армии.
Накануне и в начале войны
После Халхин-Гола Жуков был назначен командующим войсками Киевского особого
военного округа. Было ясно, что война уже назревает, и он со свойственной ему
кипучей энергией начал заниматься разработкой оперативных и мобилизационных
планов, подготовкой подчиненных органов управления и войск к выполнению
поставленных перед ними задач с учетом приобретенного им боевого опыта, уроков
советско-финской войны и начавшейся второй мировой войны.
Шла также напряженная работа по развертыванию и формированию новых
механизированных, авиационных, артиллерийских и других соединений и частей.
Одновременно новому командующему пришлось заниматься подготовкой и проведением
похода советских войск по освобождению Сев. Буковины, Бессарабии. По
договоренности с румынским правительством советским войскам следовало
продвигаться ежесуточно на 20 км по мере ухода румынских войск. При этом румыны
должны были оставлять на местах железнодорожный состав, оборудование
промышленных предприятий. Однако в нарушение этого соглашения они пытались
кое-что увезти с собой. Тогда Жуков по своей инициативе принимает решение
высадить в районах переправ через р. Прут две воздушно-десантные бригады и
навстречу им выслать танковые части, чтобы пресечь несанкционированные действия
румынских властей. Последние подняли шум. От Жукова потребовали объяснений, но в
дальнейшем Сталин одобрил его действия. В ходе подготовки и проведения похода
Жуков получил практику по управлению войсками фронта и имел возможность
предметно проверить боевую готовность войск округа, предназначенного для
действий в случае войны на важнейшем Юго-Западном стратегическом направлении.
В конце декабря 1940 -- начале января 1941 г. впервые был проведен оперативный
сбор высшего руководящего состава Красной Армии под руководством Наркома обороны
маршала С.К. Тимошенко. Характерно, что в отличие от сборов, практиковавшихся в
послевоенные годы, на этом сборе с докладами, лекциями выступал не только
руководящий состав Наркомата обороны, но и командующие, начальники штабов
военных округов. Это позволяло, с одной стороны, более полно учесть их мнения и
опыт, с другой -- достигалась более основательная подготовка и активное,
заинтересованное участие на занятиях руководящего состава войск.
В ходе сбора один из основных докладов по проблемам наступательных операций был
поручен командующему войсками КОВО генералу Жукову. В своем докладе он глубоко
проанализировал опыт наступательных операций германской армии в Польше, в
Западной Европе, действия советских войск на Халхин-Голе, советско-финляндской
войне и обосновал возможности общевойсковой армии, фронта по ведению
наступательных операций, наиболее целесообразное построение, размах и возможные
темпы ведения этих операций.
Наиболее поучительным из опыта начавшейся второй мировой войны Жуков считал
массированное применение авиации, танковых и моторизованных соединений, и
широкое использование воздушных десантов. Его доклад привлек внимание участников
сбора глубиной анализа, творческим подходом к рассмотрению ряда новых явлений в
военном искусстве, аргументированностью выдвигаемых положений, четким изложением
мыслей.
В заключительной части доклада было подчеркнуто, что "при равных силах и
средствах победу обеспечит за собой та сторона, которая более искусна в
управлении и создании условий внезапности и использовании сил и средств.
Внезапность современной операции является одним из решающих факторов победы...".
Перечитывая доклад, сделанный 55 лет назад и сопоставляя с тем, что в
последующем произошло, ясно видишь, что Жуков уже в то время в основном
правильно уловил суть главных изменений, которые происходили в то время в
способах подготовки и ведения наступательных операций.
Это особенно наглядно проявилось в ходе оперативно-стратегических военных игр,
проведенных в процессе сбора. Первая игра проходила со 2 по 6 и вторая с 8 по 11
января 1941 г. В этой игре за фронты или армии выступали лишь небольшие
оперативные группы и управление войсками в полном объеме не отрабатывалось. В
частности, за командование фронта вместе с командующим войсками фронта Г.К.
Жуковым выступали 7 человек (начштаба, нач. оперотдела штаба, зам. нач. штаба
фронта по тылу, нач. управления ВОСО, командующий и начальник штаба ВВС), за
армии по 3 человека (командующий, начштаба и командующий ВВС). Действия
обучаемых оценивались в основном по принятым ими решениям, оперативным расчетам
и отданным оперативным директивам, боевым приказам армиям.
На первой игре Г.К. Жуков командовал Северо-Восточным фронтом "Западной
стороны". Ему противостоял Северо-Западный фронт "Восточной стороны" во главе с
генерал-полковником Д.Т. Павловым. На второй игре Жуков командовал Юго-Западным
фронтом "Восточной стороны", ему противостоял Южный фронт "Западной стороны" под
командованием генерал-лейтенанта Ф.И. Кузнецова.
По исходной оперативной обстановке на военную игру положение сторон было дано на
10-й день войны. Поэтому самые трудные вопросы стратегического развертывания и
ведения операций в начале войны не отрабатывались. Вообще эта проблема высшим
военным руководством явно недооценивалась. Обучаемые принимали решения по
обстановке, сложившейся в ходе начавшейся войны. Анализ решений по этой
обстановке, проведенной руководством военной игры, показал, что на обеих играх
существенное преимущество получила сторона, которой командовал Г.К. Жуков. По
заключению руководства именно его войска могли выиграть "сражение". Он более
глубоко анализировал обстановку за свои войска и противника, самым непостижимым
образом подмечал наиболее слабые стороны оперативного положения и боевых
возможностей противостоящей стороны, умело оценивал местность и в своих
решениях, как правило, упреждал противника в перегруппировке войск, наращивании
усилий, в завоевании господства в воздухе, в решительном массировании сил и
средств на направлении главного удара, добивался более выгодного положения своих
войск, обеспечивающего нанесение ударов по флангам основных группировок
противника.
Причем Жуков показал хорошее знание оперативно-стратегических взглядов
германской армии. В ходе игры возникали драматические моменты для восточной
стороны. Они оказались во многом схожими с теми, которые возникли при нападении
фашистской Германии на Советский Союз в июне 1941 г.
Таким образом, если Жуков в своем докладе показал глубину теоретических знаний,
умение мыслить по-современному, то в ходе военных игр выявилось органическое
сочетание им теории и практики, умение с учетом конкретных условий обстановки
творчески подходить к решению сложных оперативно-стратегических задач. Причем
оперативные решения подкреплялись обоснованными расчетами, принятием необходимых
мер по организации взаимодействия, материального и технического обеспечения
войск в предстоящей операции. Его решения были настолько убедительны, что даже
командующие противостоящей стороны, в частности, Д.Г. Павлов, вынуждены были
признать, что их войска в конечном счете оказывались в менее выгодном положении.
Вообще доклады и полководческие действия Жукова на сборе произвели большое
впечатление на высшее политическое и военное руководство.
Уже на второй день после разбора военной игры Сталин вызвал Жукова и предложил
ему должность начальника Генерального штаба. Георгий Константинович, по его
словам, пытался отказаться, сославшись на то, что все время служил на командных
должностях и не имеет опыта штабной работы. Но Сталин настоял на своем. Для
Жукова началась совершенно новая полоса в жизни и на службе.
В должности начальника Генерального штаба он пробыл около 7 месяцев в самые
напряженные и сложные периоды накануне и с началом войны. Причем перед войной
около 5 с половиной месяцев. Конечно, за это время никто, в том числе и Жуков,
не мог в полной мере освоить эту сложнейшую и ответственную должность. Всегда
считалось, что для настоящего становления начальника Генштаба требуется не менее
3-4 лет. Мольтке-старший 30 лет возглавлял германский Генштаб. Что-то, с точки
зрения организации управления вооруженными силами, тщательности стратегического
планирования, выработки более совершенной системы поддержания боевой и
мобилизационной готовности войск (сил), он возможно не смог осуществить так, как
это сделал бы более опытный начальник Генштаба. И действительно, накануне войны
в этих вопросах было много упущений и ошибок.
Но надо признать и другое: с точк