тороны красных его обстреливали 2 трехдюймовых
орудия и присланный из Петропавловской крепости броневик "Ярослав".
Штаб белых, помещавшийся в Николаевском инженерном училище, имел в своем
распоряжении 230 юнкеров, 6 броневых машин, обслуживаемых офицерами, и 50
.ударников-добровольцев. Попытка штаба послать на помощь владимирцам броневик,
потерпела неудачу благодаря саботажу шофера, который, от'ехав, начал двигать
машину взад и вперед, а затем и вовсе остановился, ссылаясь на ее порчу.
Выступить же со своими силами штаб так и не решился. Николаевское кавалерийское
училище категорически отказалось выступить. Не выступили также и казаки,
несмотря на то, что1) "по просьбе наличных членов пленума Комитета опасения
родины и революции в казачьи полки с просьбой поддержать юнкерское восстание 11
ноября отправились Чайковский и Авксентьев".
К 4 часам дня восстание было ликвидировано. И Комитет спасения родины и
революции распорядился прекратить дальнейшее сопротивление. Первым сдалось
Павловское училище, затем был разоружен ударный батальон, помещавшийся во дворце
Кшесинской. Потом сдалось Владимирское училище, которое было полуразрушено.
Последними были заняты без боя инженерный замок и Инженерное училище, а также
отобрана телефонная станция после небольшой перестрелки.
Юнкера под надежным караулом, спасавшим их от самосуда, были отведены в
Петропавловскую крепость. Среди арестованных были десятки юнкеров, которые уже
были арестованы 7 ноября и выпущены под честное слово.
Около 5 часов члены белого штаба: Броун, Краковецкий, Кашин, Полковников и
другие, спокойно ушли из помещения Николаевского инженерного замка. "Когда я
выбрался (из замка.--В. В.), то увидел, что масса рабочих -красногвардейцев в
штатской одежде окружала постепенно кольцом замок",--рассказывает об этом уходе
Краковецкий 2).
______________________
1) Взятые далее в кавычки слова являются выдержкой из стенограммы показаний Гоца
на процессе эсеров -- заседание Верховного трибунала ВЦИК от 12 июня, стр. 114.
2) См. стенограмму его показании на процессе эсеров 1922 г.



-- 31 --
Восстание вызвало большие кровавые жертвы, и несмотря на это советским
правительством не был расстрелян ни один его участник и руководитель. В первых
числах ноября все юнкера были уже выпущены на свободу. Полковников уехал на Дон,
на помощь к генералу Каледину, Краковецкий--в Сибирь, чтоб там руководить
иркутским юнкерским восстанием. А Центральный комитет партии
социалистов-революционеров и Комитет спасения родины и революции продолжали
существовать легально и каждодневно печатать в десятках буржуазных и
оборонческих газет свои воззвания, призывавшие к свержению советской власти.
11 ноября, в день юнкерского восстания, газета Комитета спасения родины и
революции 1) вышла полная боевых воззваний. Обращаясь к солдатам, она писала:
"Товарищи солдаты!.. Еще не все потеряно: революционные войска (т.-е.
монархическое казачество и офицерство отряда ген. Краснова. -- В. В.),
руководимые общеармейским комитетом, уже подходят к Петрограду.". Нет, товарищи
солдаты, вы не пойдете на это кровопролитие! Не подчиняйтесь
Военно-революционному комитету!" и т. д.
Таковы же были воззвания к матросам и рабочим. А на обратной стороне подлой
газетки жирным шрифтом во весь лист красовалось воззвание меньшевиков-оборонцев,
которое кончалось призывом: "Мятеж большевиков близок к концу... помогайте
Временному правительству и товарищу Керенскому2). Спасайте родину и свободу!".
И даже 12 ноября, когда почти уже не было у них надежды на победу, Комитет
спасения родины и революции все еще исступленно взывал в своих воззваниях3): "К
.рабочим, солдатам и гражданам!.. Не ройте окопов! Долой оружие! Долой
предательские засады! Солдаты, возвращайтесь в казармы!.. С войсками, идущими к
Петрограду, идет председатель Центрального комитета партии эсеров, член
Исполнительного комитета и почетный председатель Всероссийского совета
крестьянских депутатов В. М. Чернов".
Комитет опасения родины и революции не работал изолированно. С первого же почти
дня своего возникновения он установил тесную связь с Керенским, а также с
Временным правительством. Станкевич об этом сообщает в телеграмме от 12 ноября
из Царского Села "всем всем" следующее: "...За последние три дня Комитет
спасения родины
______________________
1) "За Родину и Революцию", No 1 от 11 ноября 1917 г., орган Всероссийского
комитета спасения родины и революции.
2) Подчеркнуто мной.
3) См.. "Дело Народа", No 194 от 12 ноября.



- 32 -
и революции установил непосредственные сношения с министром-председателем
Керенским. Министр-председатель все время подробно осведомлялся о деятельности
Комитета, и наоборот--Комитет в курсе всех шагов и предположений
министра-председателя. Это дало возможность теснейшим образом об'единить и
координировать действия и выступления Комитета в Петрограде и отряда войск,
действующих по направлению в Петроград. Вчера у министра-председателя была
делегация Комитета спасения. Личные переговоры дали возможность установить
полное совпадение взглядов и намерений по вопросу о государственной власти и
соединение всех сил революционной демократии. Все освобожденные министры
находятся в Петрограде и принимают непосредственное участие в делах Комитета
спасения. Комиссар Станкевич".
Эсеровские попутчики.
7 ноября, ночью, советская власть арестовала монархическую организацию во главе
с Пуришкевичем, которая, как выяснилось из показаний арестованных, принимала
деятельное участие в юнкерском восстании.
История заговора и ареста по данным следствия рисуется в следующем виде:
Следственной комиссии удалось установить, что организация Пуришкевича возникла в
середине октября 1917 года и имела несколько собраний: на квартире И. Д.
Парфенова, а также у Ф. В. Винберга, доктора В. П. Всеволожского, капитана Д. В.
Шатилова и других. Многие из главарей этой организации, как-то: доктор В. П.
Всеволожский, капитан Д. В. Шатилов и генералы Д. И. Аничков и Сербинович,
успели скрыться. Остальные достаточно полно осветили сущность и цели организации
Пуришкевича.
Цель ее была сначала способствовать установлению твердой власти для
победоносного окончания войны и "в дальнейшем -- непременного восстановления в
России монархии". (По показаниям: И. О. Граффа, бывшего председателем
монархического союза студентов-академистов, А. Б. Душкина, Е. В. Зелинского и
Шатилова.)
Октябрьский переворот произвел в организации раскол. Часть организации во главе
с Шатиловым решила, что в Ленинграде им делать больше нечего и их деятельность
надо перенести в другое место. Пуришкевич же стоял за немедленное вооруженное
выступление в самом Ленинграде. Под его влиянием большая часть организации
принимала активное участие в юнкерском восстании. В организации Пуришкевича



-- 33 --
состояло много юнкеров, и схема организации была масонского типа. Штабс-капитан
Душкин показал: "Я помню, как Боде... (тотчас после. восстания. -- В. В.)
вечером рассказывал в квартире Парфенова все подробности восстания юнкеров и
говорил, что всем распоряжался первоначально в Николаевском инженерном замке он,
барон де-Боде, а когда туда в'ехал Комитет спасения родины и революции, пришлось
работать в согласии с ним и исполнять его распоряжения"1).
Конец гатчинской авантюры.
Между тем тотчас после неудачного выступления юнкеров члены эсеровского
Центрального комитета помчались к Керенскому. Гоц, Чернов, Фейт уже вечером 11
ноября были в Царском.
Положение в отряде Керенского было следующее. Днем 10 ноября к Керенскому
приехал из Ленинграда от Комитета спасения родины и революции Станкевич2) и
сообщил о готовящемся выступлении юнкеров. Это поддало энергии. Краснов занял
вечером 10 ноября Царское Село.
Однако выступление юнкеров произошло преждевременно. Краснов не смог и не успел
подойти к Ленинграду. Разгром юнкеров был чрезвычайно невыгоден для авантюры
Керенского. Однако он решил движение продолжать и даже форсировать. К этому
подбивали его и приехавшие Гоц, Чернов, Фейт, Семенов3) и другие.
Наиболее деятельными его помощниками в организации авантюры как раз являлись они
-- "друзья" из эсеровской и меньшевистской партий: Фейт, Герштейн (член
Центрального комитета партии эсеров),
______________________
1) 4 января Революционный трибунал рассматривал дело об организации Пуришкевича.
По этому делу вместе с Пуришкевичем привлекались еще 13 лиц: барон де-Боде, И.
Д. Парфенов, А. И. Кованько, Н. Н. Делль, С. А. Гаскет, Ф. В. Винберг, Д. Г.
Лейхтенбергский, П. Н. Попов, Е. В. Зелинский, А. Б. Душкин, Н. О. Графф, Б. М.
Муфель, .А. А. Брудедер. 16 января Революционный трибунал вынес приговор, по
которому Пуришкевич был приговорен к 4 годам принудительных общественных работ,
Н. П. де-Боде, И. Д. Парфенов, Винберг--на 3 года. Все приговоры условны: через
год все осужденные освобождаются. Пуришкевич был освобожден 1 мая 1918 года по
амнистии и уехал на Украину, где тотчас и принялся новые контр-революционные
заговоры.
2) Станкевич, бывший при Керенском верховным комиссаром при ставке, был членом
ЦК партии народных социалистов.
3) Семенов, после Февральской революции был товарищем председателя Совета
солдатских депутатов 12-й армии, потом комиссаром 9-й армии и помкомиссара
румынского фронта.



-- 34 --
Семенов, Станкевич, Войтинский и другие. Все они ездили в разные участки фронта
в поисках частей, верных Временному правительству, все они уговаривали
волнующиеся солдатские гарнизоны не выступать против Керенского, подстрекали
казаков идти в наступление, помогали Керенскому писать и распространять
воззвания и призывы против большевиков.
И... однако старания их всех были напрасны: войска, вернее Временному
правительству, все не шли. Не могли в этом помочь Керенскому и представители
французской миссии во главе с полковником Писселем 1), пробравшиеся в Гатчину.
Еще раз Керенский с эсеровскими помощниками сделали последнюю попытку и послали
12 ноября грозную телеграмму в действующую армию за подписью: Керенского, Гоца,
Авксентьева, Войтинского, Станкевича и Семенова. Она гласила: "Временный совет
Российской республики, Всероссийский комитет спасения родины и революции,
Центральный исполнительный комитет крестьянских, солдатских и рабочих депутатов
(1-го созыва. -- В. В.) приказывают действующей армии немедленно прислать войска
хотя бы только по одному пехотному полку от ближайших армий и возможно срочно
самыми действительными средствами, не останавливаясь ни перед чем, --
курьерскими поездами, доставить эшелоны в Лугу и Гатчине. Вся тяжесть
ответственности за промедление падает на промедляющих. No 174".
Но и собранные все вместе политические мертвецы напрасно вопили. Солдаты все не
шли.
В самом керенско-красновском отряде тоже не все обстояло благополучно. В Гатчину
тотчас по выступлении с'ехалось огромное количество офицерства, монархически
настроенного и не могшего простить Керенскому его измены Корнилову. Приехала и
делегация от совета казачьих войск с такими же настроениями. И те и другие были
об'яты ненавистью к советской власти, жаждали борьбы, льнули к Краснову, но...
интриговали против Керенского.
Их отношение к последнему ярко отразилось в инциденте, происшедшем между
Керенским и Флегонтом Клепиковым, ад'ютантом и личным другом Савинкова. Савинков
появился в Гатчине как член казацкой делегации. И сопровождавший его Клепиков
отказался пожать протянутую Керенским руку, говоря, что не может подать руки
"предателю Корнилова".
______________________
1) См. об этом показания генерала Краснова от 18 ноября 1917 года. Приложения к
стенограмме суда Верховного трибунала Всероссийского Центрального
Исполнительного Комитета, процесс эсеров 1922 г.



- 35 -
У Керенского же интриги офицеров и, наконец, появление делегации совета казачьих
войск вместе со "своеобразным казаком", как он называл Савинкова, вызвали
панику. Он отказался дать Савинкову какую-нибудь должность, а затем решил просто
сбежать из отряда рано утром 12 ноября, еще до начала решающего боя на фронте.
Однако делегация от казаков его не пустила, заявив, что казаки пришли в Гатчину
с Керенским, и судьба их теперь должна быть одинакова.
А собрание офицеров потребовало от Керенского назначить Савинкова начальником
обороны Гатчины, что им и было исполнено.
Таким образам "рыба гнила с головы". Но не лучше обстояло дело и в низах отряда.
О настроениях, которые назревали там, сам Керенский пишет следующее1): "В городе
сосредоточилось огромное количество офицеров... Это придавало нашему лагерю
довольно своеобразный вид и весьма настораживало казачью массу... тем более, что
им приходилось слышать в этой офицерской толпе разговоры и выражения достаточно
старорежимные... большевистские агенты всюду проникали, всюду путали, мешали,
саботировали; постоянно распускали панические слухи, наконец проникли в казачьи
ряды, где вели ловкую пропаганду против офицерства, выставляя меня вторым
Корниловым"...
После взятия Царского Села "горсть наших казаков прямо растаяла в местной
гарнизонной массе... Всюду--в аллеях парка, на улицах, у ворот казарм -- шли
митинги, собирались кучки, шныряли аги-таторы, "обрабатывавшие" наших
станичников... Строевые казаки не оставались равнодушными к этой пропаганде и
смотрели в сторону своего начальства все сумрачнее"...
Решающим моментом, который положил конец походу на Ленинград, был бой 12 ноября
под Пулкювым. Напрасно сам Гоц два раза приезжал во время боя к Краснову,
уговаривая его скорее пробиваться к Ленинграду. Казаки были разбиты и вечером,
оставив Царское Село, отступили к Гатчине.
Отступление казаков, разгром юнкерского восстания в Ленинграде, отсутствие
подкреплений с фронта--все это умерило воинственный пыл Керенского. В добавление
к этому к Гатчину явилась делегация от организации Викжель 2).
Делегация (в составе: Плансона, Крушинского и Сенюшкина) пред'явила Керенскому
ультимативное требование о согласии на образование однородной социалистической
власти от большевиков до народных социа-
______________________
1) Керенский, "Гатчина", стр. 21, 24, 30.
2) Подробнее о Викжеле см. следующую главу.



-- 36 --
листов и предложила установить с большевиками перемирие, угрожая в случае
продолжения боев всеобщей железнодорожной забастовкой. При этом делегация
предупредительно информировала Керенского, что за большевиками идет грозная
сила, -- "сила, с которой приходится считаться". Надавав делегации
неопределенных обещаний, Керенский благополучно с ней расстался.
Угроза железнодорожной забастовкой не могла испугать гатчинских заправил, так
как верхи железнодорожников, которые шли за Викжелем, были за них. Перемирие же
в тот момент было для них очень выгодно, они все еще мечтали о "войсках с
фронта" для поддержки своей авантюры. Кроме того, оно давало возможность собрать
и организовать им свои силы на гатчинском фронте, а также оправиться после
разгрома в Ленинграде. На этом же основании Комитет спасения родины и революции
тоже советовал Керенскому заключить перемирие.
С другой стороны, настроение вернувшихся с фронта после поражения казаков было
таково, что продолжать сейчас вооруженную борьбу было невозможно. Поэтому утром
13 ноября Керенский созвал военный совет. Присутствовали на нем: генерал
Краснов, начальник штаба полковник Полковников, помощник командующего войсками
Ленинградского военного округа капитан Козьмин, начальник обороны Гатчины
Савинков, комиссар северного фронта Станкевич, член совета союза казачьих войск
Ананьев и есаул Ожогин.
Решено было для выигрыша времени сейчас же начать переговоры. Условия перемирия,
согласованные с Ленинградским комитетом спасения родины и революции, которые
приняло это совещание, были в общих чертах следующие: роспуск
Военно-революционного комитета и образование временного правительства без
большевиков по соглашению старого Временного правительства с представителями
всех политических партий и Комитета спасения родины и революции.
Условия были посланы в этот же день со Станкевичем в Ленинград Комитету спасения
родины и революции, который, очевидно, должен был выступить посредником. Вместе
с ним Керенский послал лично от себя письмо Авксентьеву, в котором передавал ему
права и обязанности министра-председателя и предлагал немедленно пополнить
Временное правительство.
Одновременно из Гатчины было послано две телеграммы Викжелю. Содержание их
говорило о том, что Керенский далеко не считал себя в тот момент побежденным.
Первая телеграмма начиналась заявлением:



- 37 -
"Согласно предложению Комитета спасения и всех демократических организаций,
о6'едивившихся вокруг него, мною приостановлены действия против повстанческих1)
войск".
В другой телеграмме, посланной от имени Керенского, заявлялось:
"В ответ на вашу телеграмму об установлении немедленного перемирия верховный
главнокомандующий... согласился на переговоры... с мятежниками. Почему штабу
отряда мятежников отозвать свои войска в Петроград, установить линию
Лигово-Пулково-Колпино нейтральной и допустить беспрепятственно для обеспечения
в Царском Селе порядка конные авангарды правительственных войск. Ответ на это
предложение передать с посланными парламентерами не позже 8 часов утра завтра".
Телеграмма была подписана генералом Красновым, капитаном Козьминым и есаулом
Ожогиным.
Условия, изложенные во второй телеграмме, генерал Краснов послал 13 ноября в
Красное Село с делегацией из казаков. Неожиданно, вместо того, чтобы отозвать
свои войска в Ленинград, "мятежники" сами явились 14 ноября в Гатчину вместе с
посланными к ним делегатами.
Приехавший матросский отряд среди ряда других требований выставлял выдачу
Керенского. Казаки охотно соглашались.
Арест Керенского замышляли еще до появления делегации и гатчинские офицера.
Выручили Керенского опять "друзья"-эсеры. Семенов организовал ему побег.
Переодетый Керенский вышел утром 14 ноября из гатчинского дворца, и затем его
увезли на автомобиле. Таким образом главный виновник кровавых жертв2), которые
понесли на красновском фронте ленинградские матросы, солдаты и красногвардейцы,
скрылся.
На этом и закончилась шумливая и неудачная карьера эсеровского ставленника в
"бонапарты". Энергичная работа его на пользу контрреволюции не была вполне
бескорыстна: советское правительство, вскрывшее в декабре 1917 года текущие
счета в банках, обнаружило на текущих счетах у Керенского 1 474 734 рубля (в том
числе в Международном банке числилось свыше 317 000 рублей) -- по тогдашнему
времени колоссальную сумму. Деньги были конфискованы, и Совет народных
комиссаров сделал в газетах запрос: не принадлежат ли деньги какой-нибудь
организации. Однако, никто не откликнулся.
______________________
1) Курсив мой.
2) Только по одному списку убитых на красновском фронте в одном из мест борьбы
было похоронено 82 человека со стороны красных.



-- 38 --
Арестованные Краснов, Войтинский, так же как и остальные члены красновского
штаба, были тотчас выпущены под честное слово. Советское правительство не
предвидело тогда, какое море народной крови прольют эти генеральские выродки.
В и к ж е л ь.
Не менее решительные атаки шли на советскую власть и внутри самих советских
органов. Целый ряд мелкобуржуазных партий и организаций пытался взорвать изнутри
Октябрьский переворот. Они принимали все меры, чтобы побудить партию большевиков
или сдать свои позиции, или войти в коалицию с контр-революционной мелкой
буржуазией и этим свести завоевания Октября на нет.
В этом направлении деятельно работали правые социалисты-революционеры и
меньшевики, левые социалисты-революционеры и меньшевики-интернационалисты,
Викжель и армейский комитет при Ставке в Могилеве.
Напор этот действительно вызвал колебание среди небольшой группы большевистских
вождей .во главе с тт. Каменевым и Зиновьевым, испугавшихся ответственности
момента1), но не пошатнул партию в целом. Он встретил решительный отпор у
большинства Цен-
______________________
1) Здесь я имею в ви