Гавриил никакого
отношения к проделкам святого духа не имеет. Я предпочитаю верить - и притом
верю глубоко, - что голубь справился без посторонней помощи.
     Это куда забавнее!

     Глава 4.
        МАРИЯ У ЕЛИСАВЕТЫ.
     Встав же Мария во дни сии, с поспешностью  пошла в  нагорную  страну, в
город  Иудин.  И  вошла в дом  Захарии,  и  приветствовала Елисавету.  Когда
Елисавета  услышала  приветствие  Марии,  взыграл  младенец во чреве  ее;  и
Елисавета  исполнилась  святого духа... Пребыла  же  Мария с  нею около трех
месяцев, и возвратилась в дом свой.
     Лука, глава 1, стихи 39-41, 56
     Итак, голубок сделал свое  дело, и, надо признать, сделал его  недурно.
Настолько  недурно, что  по  прошествии  нескольких  дней Мария  уже  вполне
отдавала себе отчет в том, какое ей привалило  счастье. Плутовка, утверждают
евангелия, обо  всем  молчала, но сама-то она  отлично понимала что  к чему.
Целыми  днями  сидела она, погруженная в свои думы,  с  восторгом  вспоминая
визит прекрасного Гавриила и то, что за ним последовало.
     Вечерами,  вернувшись  домой  с работы,  папаша Иоаким и  матушка  Анна
удивлялись: с чего бы это дочурка их стала такой задумчивой?
     - Она думает об Иосифе, - говорил отец, хитро подмигивая.
     - Нет уж, дудки! - отвечала более сметливая Анна. - Что-то тут не то...
И не Иосиф тому причиной...
     - Ты так считаешь?
     - Готова дать голову на отсечение!
     - Тогда, видать, дело серьезное...
     - Ничего страшного! Мария не дурочка. Я уверена, что у нашей проказницы
что-то на уме... В ее годы  это простительно, ведь в таком возрасте начинает
говорить  сердце...  Притом Мария  -  девушка порядочная, и беспокоиться нам
нечего... Она слишком  разумна,  чтобы натворить глупостей. Уж кто-кто, а  я
свою дочь знаю! Ведь не зря же я ее мать...
     Что  до  Иосифа,  то  он  продолжал  ухаживать  за  Марией  с  усердием
заправского жениха. Не  проходило недели без того,  чтобы он не явился в дом
Иоакима,  вооруженный   огромным  букетом  цветов,  в   котором  преобладали
роскошные  лилии:  сказывались его  деликатность  и  тонкий  вкус.  Впрочем,
плотники  всегда  отличались  галантностью,  не  выходя  при этом  за  рамки
приличий.
     Между тем Мария  все не решалась поведать свою  тайну ни папе, ни маме,
хотя  ей  страсть  как   хотелось  излить  все,  что  переполняло  ее  душу,
какой-нибудь  иной  душе, верной  и преданной. Такое желание  надо  признать
вполне естественным.
     И  вот  она попросила  у  родителей  отпустить  ее  на некоторое  время
погостить у своей кузины Елисаветы.
     Иоаким и Анна посовещались и решили,  что нет никаких причин  запретить
ей это. И Мария отправилась в Ютту.
     В ту  пору  жена  Захарии  еще не  произвела  на  свет малютку  Иоанна:
предтеча мессии был  еще  только  в проекте.  Евангелист  Лука, чьи сведения
всегда  отличаются непостижимой точностью, утверждает, что  Елисавета зачала
ровно за шесть месяцев до бракосочетания Марии и Иосифа.
     Увидев свою  кузину, Елисавета, жившая вдали от людей,  в горах  Иудеи,
была очень удивлена  и обрадована. С  первого  же взгляда обе женщины поняли
друг друга.
     - Добро пожаловать, Мария, - обратилась Елисавета к кузине.
     Они расцеловались.
     -  Дорогая,  -  сказала Мария, чуть покраснев от смущения, - если бы вы
знали, как я рада вас видеть!
     - Да, да, знаю, знаю... Нам обеим выпало большое счастье, особенно вам,
не правда  ли?.. Но подумайте, до чего занятно: едва я вас увидела, младенец
сразу же взыграл в моем чреве... Это - хорошее предзнаменование, уверяю вас!
Мария охотно поверила добрым словам кузины. Разговорам их не было конца.
     - Я не отпущу вас, моя душечка, вы останетесь у меня на несколько дней,
- сказала Елисавета, - ваше присутствие принесет мне счастье.
     Большую  любезность трудно себе представить.  И Мария решила не таиться
от Елисаветы. Она  рассказала ей о визите ангела и о своей любви к тому, кто
удостоил  ее своим вниманием. Она  изливала свои  чувства. В порыве восторга
она воскликнула:
     - Душа  моя славит господа моего, и  сердце мое, думая о  нем, с каждым
днем  наполняется  радостью! Я  раба  моего господа, он  осыпал  меня своими
милостями и произвел во мне нечто очень важное...
     Елисавета улыбалась нежной дружеской улыбкой.
     Мария продолжала:
     - Имя  его  для меня священно. Я изголодалась - он насытил  меня.  Ради
меня  он явил свою силу.  Поэтому во  все  времена люди  будут называть меня
блаженной. "И сказала Мария: величит душа моя господа и возрадовался дух мой
о боге, спасителе  моем, что призрел он на смирение  рабы  своей; ибо отныне
будут ублажать меня все роды; что  сотворил мне величие сильный; и свято имя
его; и милость  его  в  роды  родов к боящимся его. Явил  силу мышцы  своей;
рассеял  надменных помышлениями сердца  их; низложил сильных  с престолов  и
вознес смиренных; алчущих  исполнил благ, и богатящихся отпустил ни  с  чем"
(Лука, глава 1, стихи 46-53).
     Елисавета взяла ее за руки.
     - Вы обворожительны, моя дорогая Мария! Взаимные излияния кузин длились
три месяца, до того дня, когда священник Захария  был по всей форме об®явлен
отцом.
     В этот день Мария вернулась в Назарет. Но так как прошло уже три месяца
с тех пор, как Слово превратилось в плоть,  животик девушки начал привлекать
к себе людские взгляды.

     Глава 5.
        В КОТОРОЙ ИОСИФ ПРИМИРЯЕТСЯ СО  ВСЕЙ ЭТОЙ ИСТОРИЕЙ,  ХОТЯ ПОНАЧАЛУ  ОНА
ЕМУ ВЕСЬМА НЕ ПОНРАВИЛАСЬ.
     Иосиф же муж ее,  будучи праведен и не желая огласить ее,  хотел  тайно
отпустить ее. Но когда он помыслил это, - се, ангел  господень явился ему во
сне и  сказал: Иосиф, сын  Давидов!  не бойся принять Марию, жену  твою; ибо
родившееся в  ней есть от  духа святаго. Родит же сына, и наречешь ему  имя:
Иисус;  ибо  он  спасет  людей  своих  от грехов их... Встав от  сна,  Иосиф
поступил, как повелел ему ангел господень, и принял жену свою.
     Матфей, глава 1, стихи 19-21, 24
     Мы уже знаем, что Иосиф был самым обыкновенным плотником, но, несмотря
     на свой простоватый  вид, он был парень не промах,  да и самолюбием бог
его не обидел.
     - Раз появился росток, значит,  было посеяно  зернышко! Не иначе как  в
огороде  моем  кто-то хозяйничал! - сказал  он, едва увидел свою  прелестную
невесту.
     И  тут  плотника  охватила  горькая  печаль-кручина.  Надо  отдать  ему
справедливость: у него были для этого некоторые основания. В самом деле, мог
ли столь простодушный и наивный  человек представить себе, что соперник  его
всего-навсего  голубь  и  что,  хотя Мария забеременела  не  на  шутку,  она
по-прежнему  оставалась девственницей, как и до  вмешательства святого духа?
Нет, этого Иосиф представить себе не мог.
     Поставьте на его место самого благочестивого верующего, вообразите, что
женихом Марии был бы самый что ни на есть набожный человек и что, вернувшись
после  трехмесячной отлучки, этот человек  застает  свою  милую смуглянку  к
интересном положении: готов держать пари, что он расстроился бы куда больше,
чем наш плотник.
     Иосиф намеревался взять  жену для того,  чтобы она  готовила ему обед и
чинила штаны; однако не настолько уж он был безразличен к супружеской любви,
чтобы оставаться вовсе нечувствительным  к тому смешному  положению, в какое
неизбежно попадает супруг-рогоносец.
     Однажды, явившись  к Марии, как обычно,  с букетом цветов, он  заметил,
что животик его невесты принял довольно внушительные размеры. Иосиф в ярости
швырнул букет и воскликнул:
     -  Черт побери,  сударыня,  за то время, что я не имел удовольствия вас
видеть, вы кое в чем преуспели!..
     Мария смущенно опустила голову.  Папаша Иоаким  и  матушка Анна  просто
обомлели. Иосиф повернулся к ним.
     - Тьфу, пропасть!  - начал он. - Если вы надеетесь, что  после всего  я
женюсь на вашей вертихвостке, то  с таким же успехом вы можете ждать, что на
пальме  вырастет  редиска!..  И  без того  уже  приятели  смеются надо мною,
говорят,  я,  мол, позарился  на  молоденькую!  Да они просто  не дадут  мне
прохода!  Таких  песенок про  меня  насочинят!.. А  стервецы-подмастерья, те
будут из кожи  вон лезть, только бы им придумать еще  какую-нибудь  пакость!
Нет уж, благодарю покорно,  так дело не пойдет... Беру свое слово назад... Я
не хочу, чтобы обо мне судачила вся округа!
     Пока Иосиф  все  это  говорил,  Мария  успела уже овладеть  собой.  Она
попыталась  умаслить  жениха и, состроив  умильную рожицу, чтобы подсластить
пилюлю, сказала:
     - Иосиф, дружок, клянусь  вам, вы ошибаетесь... я чиста, как  младенец,
который от меня родится...
     - Чиста, как будущий младенец?! Ну, знаете, это уж слишком!
     - Иосиф, зайчик мой, даю вам слово, я, как и прежде, достойна вас... Ни
один  мужчина не может  похвастать,  что  поцеловал  хотя  бы  кончик  моего
пальца...
     - Нет уж, оставьте, оставьте... Кого-кого, а меня не проведешь! Кто же,
как не мужчина, привел вас в такое плачевное состояние?
     - Да это голубь!
     Тут плотника взорвало.
     - После всего ты еще смеешь надо мной потешаться! - воскликнул он, - Ну
     и штучка!  Хорошо  еще,  что она пустилась  в разгул  до того,  как  мы
побывали в
     мэрии... Ох и попал бы я в переплет, будь я ее мужем!
     С этими словами Иосиф в ярости выбежал из дома.
     Иоаким и Анна совершенно растерялись. Удивление их было так велико, что
они просто рты разинули.
     Когда Иосиф  ушел, в доме разразился ужасный скандал.  На Марию  градом
посыпались неприятные слова. Папа и мама во  что бы то ни стало хотели знать
имя  того шалопая, который был повинен  в том, что Иоаким и Анна, не ведая о
промысле божьем,  считали делом позорным.  По  соседству  жил некий  молодой
человек  по имени Пантер, и подозрения мамаши сразу же пали на  него. Пантер
был недурен собой и в свое время сватался к Марии.
     Мария клялась  всеми богами,  что во всем  виновен только  голубок,  но
никто ей не верил.
     В конце концов удрученные Анна и Иоаким решили ждать развития событий.
     Они уже  потеряли  всякую надежду  выдать  свою  дочь  замуж, как вдруг
однажды утром к ним явился  Иосиф. Плотник вошел,  потирая руки; никогда еще
не видели они на его лице такого счастья.
     - Здорово, будущий тесть и  будущая теща! Вы не передумали насчет того,
чтобы взять меня в зятья?
     - Вот  тебе и на! - разом воскликнули Иоаким и Анна. - А мы решили, что
вы отказались от Марии после той маленькой беды, которая с ней стряслась!..
     - Что  верно,  то  верно. Я действительно  рассердился,  не стану этого
отрицать...
     Но теперь мне все известно... Анна и Иоаким удивились пуще прежнего.
     - То есть как? -  сказал папаша. - Теперь вам известно все и  потому вы
хотите жениться?..
     - Вот именно.
     - Мы, должно быть, вас плохо поняли...
     - Я говорю: вот именно.
     - Вы шутите, Иосиф... Зачем так зло смеяться над нашим горем?
     -  Я не шучу... Я все знаю и  могу вас уверить, что малютка не соврала,
сказав, что всему виной голубь. Анна и Иоаким переглянулись.
     -  И нечего глядеть  друг на  друга, словно нашкодившие коты...  Я тоже
утверждаю, что это голубь...
     -  Ну что  ж, - пробормотал Иоаким,  -  если  вы хотите,  пускай  будет
голубь... В конце-то концов, это ваше дело.
     - Вообразите, сегодня мне приснился сон... Прекрасный златокрылый ангел
запросто уселся на моей  кровати и, скрестив  ноги, сказал  мне:  "Послушай,
Иосиф,  ты же  форменный  остолоп...  Ведь стоит  тебе протянуть руку,  и ты
станешь обладателем сокровища. А ты не хочешь пальцем шевельнуть!.." - "Где,
где сокровище?"  - спросил я  у ангела. "В  двух шагах от  тебя,  в твоем же
городке, в  самом  Назарете. Сокровище  это  - Мария, дочь  папаши  Иоакима,
очаровательная брюнетка, с которой ты обручен". -  "Да-да, - сказал я, - это
та самая, что забеременела неизвестно  от кого. Все  думают, что  это работа
Пантера.  Если Мария и  в самом деле сокровище, то  уж  во всяком случае  не
сокровище добродетели", - "Ты ошибаешься, Иосиф. Пантер здесь ни при чем, ни
при  чем  тут  и  прочие  смертные: Мария  невинна, словно  птенец  в  яйце.
Младенец, которого  она  носит  в  своем  чреве,  -  это,  дружище,  мессия,
оказавшийся там в  результате вмешательства  святого  духа". -  "Стало быть,
рассказ про  голубя -  это правда?" - спросил  я.  "Правда,  сущая правда. Я
архангел Гавриил, так  что можешь мне поверить". -  "Ну, раз так, молчу. Что
же вы  мне посоветуете?" -  "Женись, дружок, на  Марии, и  как можно скорее.
Таким  образом, в глазах закона ты без всякого труда станешь папашей мессии,
который спасет народ Израиля, а заодно и весь род людской".
     Иоаким и Анна пришли в восторг. Иосиф продолжал:
     - Теперь вам, надеюсь, ясно, почему я тороплюсь стать вашим зятем... Не
дай бог, кто другой получит такое же небесное откровение и перехватит у меня
это сокровище!
     -  Ну  что ж,  по  рукам,  любезный  Иосиф!  -  воскликнули  счастливые
родители. - Мы отдаем  вам Марию. Об®явим  о помолвке, и  дело в шляпе... Но
только, чур, на попятный не ходить!
     - Решено!
     Прошло десять дней после этого разговора, и  юную Марию  стали величать
мадам.  Во  время брачной  церемонии  несколько  мальчишек попробовали  было
отпустить  шутку   насчет  венка  из  флердоранжа  на  голове  невесты,   но
первосвященник Симеон по наитию божьему толкнул плотника в бок и тихо шепнул
ему на ухо.
     - Не робей, счастливчик!

     Глава 6.
        РОДОСЛОВНАЯ МЕССИИ.
     Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до
переселения в  Вавилон четырнадцать родов; и  от  переселения  в  Вавилон до
Христа четырнадцать родов.  Рождество  Иисуса Христа было так:  по обручении
матери его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что она
имеет во чреве от духа святаго.
     Матфей, глава 1, стихи 17-18
     Теперь, пожалуй, будет кстати познакомить читателя с родословной Иисуса
и напомнить  о тех  обещаниях, которые Яхве  дал патриархам. Сия  любопытная
родословная -  любопытная  главным  образом  тем, как  она  оканчивается,  -
изложена в евангелии. А посему необходимо уделить ей место.
     Вполне  допустимо,  что в  момент, когда  пречистая дева вот-вот должна
была  разрешиться  от  бремени,  оставаясь при этом девственницей, патриархи
направили к  Яхве делегацию,  дабы  выразить ему свою радость в связи с тем,
что  в  их  прямом  потомстве появится  на свет  младенец, которому  пророки
предопределили спасти род человеческий и искупить грех, совершенный
     Адамом и Евой.
     Первым к всевышнему явился Авраам и сказал:
     -  Господь  бог,  в награду за мою  верность твоим небесным  законам ты
обещал, что я  стану праотцом благословенного рода и  что среди моих  прямых
потомков  будет мессия. И вот время  пришло. О  всемогущий бог!  Клятвы твои
святы и неизменны, ты сдержишь свое слово.
     - Разумеется, Авраам, причем охотно.
     - Господь, я родил Исаака.
     Исаак пришел и сказал: "Я, боже,  родил Иакова". Иаков пришел и сказал:
"Я родил  Иуду". Иуда  пришел и сказал:  "Я  родил Фареса".  Фарес  пришел и
сказал:  "Я  родил  Есрома". Есром  пришел и  сказал: "Я  родил  Аминадава".
Аминадав пришел и  сказал: "Я родил Наассона".  Наассон пришел и  сказал: "Я
родил Салмона".  Салмон пришел и сказал:  "Я  родил Вооза".  Вооз  пришел  и
сказал: "Я  родил Овида". Овид  пришел и  сказал:  "Я родил  Иессея". Иессей
пришел и сказал: "Я родил Давида".
     Тут явился Давид. Яхве дружески потрепал его по щеке и сказал:
     - Милый Давид, ты всегда был моим любимцем. Поэтому я пообещал  тебе то
же  самое, что  обещал  дать  Аврааму.  В  истории ты,  мой  дорогой, будешь
называться прародителем мессии.
     Давид отвесил поклон и сказал:
     - Я родил Соломона.
     Соломон пришел и сказал: "Я родил Ровоама". Ровоам пришел и  сказал: "Я
родил  Авию".  Авия пришел и сказал: "Я родил Асу". Аса пришел и сказал:  "Я
родил Иосафата".  Иосафат пришел и сказал: "Я родил Иорама".  Иорам пришел и
сказал:  "Я  родил  Озию".  Озия пришел и сказал: "Я родил  Иоафама". Иоафам
пришел и  сказал:  "Я родил Ахаза". Ахаз пришел и сказал: "Я родил  Езекию".
Езекия пришел и сказал: "Я родил Манассию".
     Явился  Манассия.  Он  уже готов был  назвать  имя своего отпрыска,  но
господь бог жестом прервал его.
     - Кого-кого, а тебя,  Манассия,  я  хорошо  знаю, - сказал  он.  - Тебе
здорово повезло, что ты  оказался в списке предков  мессии.  Не в упрек тебе
будь  сказано,  но  ведь  всю  жизнь ты был  негодяем, каких  мало. На твоей
совести  не  одно  нечестивое  деяние: ты  поклонялся  дьяволу, ты  приказал
распилить пополам Исаию, одного из любимых моих пророков. Христос родится со
дня на день - неужто ты  думаешь, ему будет лестно иметь  тебя в числе своих
предков?
     - Что  верно,  то  верно, -  согласился  Манассия, -  признаюсь,  я был
нечестивцем и не верил в бога моего. В угоду идолам я велел укокошить твоего
пророка  Исаию.  "Двенадцати лет был Манассия, когда воцарился, и  пятьдесят
лет царствовал в Иерусалиме; имя матери его Хефциба.  И делал он неугодное в
очах господних, подражая мерзостям народов, которых прогнал  господь от лица
сынов Израилевых. И снова устроил высоты, которые уничтожил отец его Езекия,
и  поставил  жертвенники Ваалу,  и  сделал дубраву,  как сделал  Ахав,  царь
израильский;  и  поклонялся  всему  воинству  небесному, и  служил ему...  И
поставил истукан Астарты... Еще  же пролил Манассия и весьма  много невинной
крови, так  что  наполнил ею Иерусалим от  края до края, сверх своего греха,
что он  завлек Иуду  в грех - делать неугодное в очах господних" (4  Царств,
глава  21, стихи  1-4, 7,  16).  Но  ведь  и то  правда, господи,  что я  не
преступал законов морали, как Соломон,  никогда  не  спекулировал прелестями
своей жены, как Авраам, не являюсь сыном блудницы, как толстяк Вооз.
     - Простите,  мне  послышалось,  вы что-то  сказали по  моему адресу?  -
забеспокоился Вооз.
     - В чем дело? В чем дело? - полюбопытствовали Авраам и Соломон.
     -  Дело  в  том,  -  ответил Манассия,  -  что господь упрекает  меня в
святотатстве, а я привожу смягчающие обстоятельства и сравниваю себя с вами.
Для мессии  не очень-то лестно числить меня среди  своих  предков, с этим  я
готов  согласиться.  Но за  меня,  я думаю, ему  придется краснеть ничуть не
больше, чем за мать Вооза госпожу Раав, иерихонскую потаскушку...
     - Тише, тише! - оборвал его всевышний.  - К чему нам перетряхивать свое
грязное   белье   в  присутствии  всех  этих  юных  херувимов  и  серафимов?
Угомонитесь, голубчики! Манассия, друг мой, я прощаю все твои проделки, и не
стоит тебе  шельмовать  остальных  предков  Христа.  Давайте  продолжим  наш
экскурс в  родословную,  которая  весьма  любопытна и  которая  имеет  целью
доказать, что  я сдержал обещания, данные мною Аврааму и Давиду. Итак,  кого
же родил ты, Манассия?
     Манассия ответил:
     - Я родил Амона.
     Амон пришел и сказал: "Я  родил Иосию". Иосия пришел и сказал: "Я родил
Иеханию". Иехания  пришел и сказал: "Я родил Салафииля". Салафииль  пришел и
сказал: "Я родил Зоровавеля".  Зоровавель пришел и сказал: "Я родил Авиуда".
Авиуд пришел и сказал: "Я родил Елиакима". Елиаким пришел и сказал: "Я родил
Азора".  Азор пришел  и сказал: "Я родил Садока". Садок пришел и сказал:  "Я
родил Ахима". Ахим пришел и сказал: "Я родил Елиуда". Елиуд пришел и сказал:
"Я  родил  Елеазара".  Елеазар  пришел и сказал: "Я  родил Матфана".  Матфан
пришел и сказал: "Я родил Иакова".
     Иаков поднялся со своего места.
     - Уф! - вздохнул Яхве. - Остался ты один, мой милый Иаков номер два.
     - Да, да, господи, совсем недавно ты вычеркнул меня из списка живых, но
сын мой еще здравствует.
     - Кого же ты родил?
     - Я родил Иосифа, - ответил Иаков. Патриархи переглянулись.
     - Стало быть, этот И