ий, делаемых ей  время от  времени
союзными католическими  деятелями, "русская  опасность",  в  виде завладения
нами Константинополем и  проливами и  расширения нашего за счет католической
Австрии, составляет одну  из очередных забот некоторых ватиканских кругов и,
в  частности,  кардинала Гаспарри.  Поэтому  мне  представляется  более  чем
вероятным,  что,   принимая  г-на   Хэльсэ  и  страдая   иногда   неуместной
болтливостью и, как показывает настоящий случай, значительной бестактностью,
он  заговорил с ним  о смущающем его призраке и выставил "угрозу России" как
один  из  доводов в пользу сближения  с Францией". М. М.  Шейнман. Ватикан и
католицизм в конце XIX - начале XX в.
     Стремясь примирить Антанту с  центральными державами за счет  интересов
России,  Бенедикт XV  пугал и  тех и других призраком  социальной революции,
могущей поглотить всех сильных мира сего. По  свидетельству  М.  Эрцбергера,
посетившего папу в 1915  г., Бенедикт XV  сказал ему:  "Если война затянется
надолго,  то будет социальная революция,  какой  еще свет не  видел".  М. М.
Шейнман. Ватикан и католицизм в конце XIX - начале XX в.
     Внешнеполитические  устремления  Бенедикта XV хорошо  были известны уже
упоминавшемуся Боку, который  в  декабре 1916  г. сообщал  в Петроград,  что
"мир,  оканчивающий  войну  вничью   для  остальных   и   в   ущерб  России,
представляется Ватикану,  и во всяком случае очень сильной в нем партии, как
мир, выгодный для католической церкви".
     Февральская революция в России была встречена в Ватикане  со смешанными
чувствами. С  одной  стороны,  там  рассчитывали,  что  с  падением  царизма
ослабнет  связь  православия  с правительством и это  позволит  расширить на
территории  России  влияние  католической  церкви.  С  другой-опасались, что
революция примет со  временем более радикальный характер,  увлечет  за собой
другие народы и нанесет церкви  такой же, если не больший, урон, как некогда
французская революция.
     Надежды  Ватикана  получить  вследствие  Февральской  революции большую
свободу  действий в России в известной мере оправдались. В начале марта 1917
г. Временное  правительство выпустило на свободу графа Шептицкого,  который,
не теряя  времени, принялся создавать  иерархию греко-католической церкви на
территории  России.  Деятельность Шептицкого  вызвала недовольство  правящих
кругов  России.  Под  давлением  властей  в  августе  1917  г.  он  выехал в
Швейцарию,  оставив  вместо себя  своего  бывшего секретаря Л.  И. Федорова,
возведенного им в сан епископа и экзарха греко-католической церкви в России.
     События в России  побудили Бенедикта XV создать 1  мая  1917 г.  особую
конгрегацию по делам восточных церквей (congregatio pro Ecclesia orientale),
которая  должна  была  добиваться  подчинения  католицизму всех христианских
церквей  на  Ближнем  Востоке,  на  Балканах,  в  Африке,  а  также  русской
православной  церкви.  Соответствующие  кадры  для  этой  работы  должен был
готовить учрежденный Бенедиктом XV папский институт восточных  исследований,
в число учащихся которого разрешили принимать также и православных.
     О значении, которое придавал Ватикан новой конгрегации, можно судить по
тому, что для ее руководства была создана коллегия из 20 кардиналов во главе
с самим папой. Кардинал-секретарь  восточной конгрегации, как ее  стали  для
краткости именовать, должен  был трижды в месяц лично докладывать папе  о ее
текущих делах.
     Между   тем   повсеместный  рост   антивоенных   настроений  и   угроза
революционных   взрывов   в   других   странах   Европы   вынудили   Ватикан
активизировать  свою  миротворческую  деятельность. 1  августа  Бенедикт  XV
обратился к воюющим державам с призывом начать переговоры о заключении мира.
В  качестве основы для мирного урегулирования  папа предлагал отход Германии
на Западе к  своим  прежним  границам  и возвращение ей  колоний. Инициатива
Ватикана  была  инспирирована Германией  через  папского  нунция  в  Мюнхене
Эудженио  Пачелли. Так  как  в папских предложениях не  упоминались  захваты
Германией и Австро-Венгрией территорий  России, то  было очевидно, что  папа
добивался  такого  мира,  при  котором  центральные   державы  сохранили  бы
завоевания на Востоке.  Именно так оценили папскую ноту в своих сообщениях в
Петроград  русский посол  в  Италии  Н.  К. Гирс и русский представитель при
папском престоле Н. И. Бок.
     Правительства  Антанты холодно встретили ноту Ватикана. Однако  это  не
обескуражило Бенедикта  XV. Он  продолжал  выискивать дипломатические  пути,
могущие  предотвратить тогда уже очевидное для многих  поражение центральных
держав в мировой войне.
     Как ни был делла Кьеза поглощен европейскими событиями, все же он нашел
время и для того, чтобы заняться делами далекой  Мексики, где в 1917 г. была
принята конституция, лишавшая церковь права приобретать недвижимое имущество
или  вкладывать  в   него  капиталы.  Все  имущество  церкви  переходило   в
собственность  государства.  Конституция   запрещала  религиозное  обучение,
деятельность священников-иностранцев и клерикальных  организаций, совершение
религиозных   служб   вне   церковных   помещений,   обязывала   церковников
регистрироваться  у  гражданских властей, представляла  штатам  (провинциям)
возможность ограничивать число служителей культа на их территориях.
     Бенедикт  XV не  мог обойти молчанием столь  "кощунственный" для церкви
акт  и  разразился  посланием в  адрес  мексиканского  епископата, в котором
осудил конституцию и  одобрил развязанную  против  нее местным  духовенством
кампанию саботажа и неповиновения.

     Ватикан и Советская Россия.
     Победа  Великого  Октября и последовавшие за  нею гражданская  война  в
России и интервенция,  возникновение в  результате пролетарской  революции в
России  ряда  самостоятельных государств  - Польши, Прибалтийских республик,
Финляндии  -  все  эти  события  вызвали необычайное  оживление в  Ватикане.
Бенедикт  XV  пытался  извлечь  из  них максимальную выгоду для католической
церкви. Он  был  убежден, что советская власть будет задушена  об®единенными
усилиями внутренней контрреволюции  и мирового империализма. Назначенный еще
Керенским посланник при папском престоле А. Н. Лысаковский перешел на службу
к  Колчаку и  Деникину.  В октябре 1919  г.  он  писал, что папский  престол
сочувственно относится к  "борьбе  с  большевизмом, которого  он более всего
боится". М. М. Шейнман. От Пия IX до Иоанна XXIII.
     С первых же дней победы Октябрьской революции Ватикан  принял  активное
участие в создании мифа, изображающего Советское государство в роли гонителя
религии  и преследователя  священников.  В  марте 1919 г. в  ответ на призыв
православных    епископов,   служивших   Колчаку,    Бенедикт   XV   поручил
статс-секретарю  кардиналу   Гаспарри  обратиться  к   народному   комиссару
иностранных  дел  Советской республики  Чичерину  с  протестом против  якобы
имевших  место  преследований церковников. Чичерин  ответил, что в Советской
России  никто  не  преследуется  за  веру,  что здесь "не происходит никаких
явлений,  подобных  тем,  которые  составляли  правило  в  тех  странах, где
господствовала  римско-католическая  церковь,  по  отношению  к  иноверцам".
Нарком   выразил  удивление,   что   папа  не  протестует   против   зверств
белогвардейцев  и иностранных интервентов  на оккупированной  ими территории
Советской республики.
     Еще в апреле 1918 г. Бенедикт XV послал своим  представителем в России,
Польше и  Прибалтике прелата Акилле Ратти. Папский  легат  дальше Варшавы не
проехал.  Некоторое  время  спустя  папа  назначил  Ратти первым ватиканским
нунцием при польском буржуазном  правительстве. Ратти призывал Пилсудского к
крестовому походу против Советского государства.
     Ватикан приветствовал  расширение  границ  буржуазной  Польши  за  счет
молодой Советской  республики и в то же время относился резко отрицательно к
присоединению  к  ней  исконно  польских  земель,  находившихся под  властью
Германии.  Эта  прогерманская  настроенность  Ватикана  проявилась  со  всей
очевидностью в  1919-1921 гг., когда  во время плебисцита  в Верхней Силезии
папский нунций в Польше Ратти, назначенный Лигой наций наблюдателем, проявил
откровенную  тенденциозность в  пользу  Германии.  Поведение  Ратти  вызвало
протесты  в  Польше, что  вынудило  Бенедикта XV отозвать  его  из  Варшавы.
Стремясь  подчеркнуть свое  одобрение  деятельности этого прелата в  Польше,
папа после возвращения Ратти в Италию назначил его архиепископом Миланским и
возвел в кардинальское звание, что открывало путь к папской тиаре.
     В  1919  г.  Бенедикт  XV  принял  миссию  Петлюры во  главе  с  графом
Тышкевичем, после чего Ватикан  направил своего представителя  монаха Геноки
на Украину.  Падение Петлюры  помешало  Геноки  добраться  до  места  своего
назначения.  Не посчастливилось и другому папскому агенту-епископу Мориондо,
назначенному Бенедиктом XV апостолическим викарием и визитатором для Кавказа
и Крыма. Разгром белых армий закрыл ему доступ в Россию.
     Активную  политику  проводил  Бенедикт  XV в  Прибалтике.  Он установил
дипломатические  отношения  с  Литвой,  Латвией,  Эстонией, направил  своего
представителя  в  Финляндию.  Агенты  Ватикана в  этих  странах поддерживали
ультрареакционные элементы, поощряли антисоветскую деятельность.
     Советское правительство,  не  желая обострять отношений с  католической
церковью,  после  победы  над  силами  внутренней  контрреволюции  разрешило
Ватикану   направить  представителя  для  посещения   католических  епархий,
расположенных  на  территории  Советской республики. Бенедикт XV поручил эту
миссию  иезуиту  д'Эрбиньи.  Последний, не ограничиваясь церковными  делами,
стал  собирать  сведения  разведывательного характера, за что был выслан  из
страны.
     Несмотря на эти неудачи, Бенедикт XV продолжал изыскивать новые лазейки
для проникновения в Советскую Россию. В 1922 г. в связи с голодом,  жертвами
которого стало население обширных районов страны, истощенных долгими  годами
гражданской  войны, Ватикан предложил направить  миссию  помощи  голодающим.
Советские  власти решили принять  миссию, оговорив в специальном соглашении,
что ее сотрудники "обязуются воздерживаться от всяких политических действий,
прямых или  косвенных,  как  внутри России,  так  и  за границей,  противных
существующему  правительству". Однако, как  впоследствии  было  установлено,
Ватикан и на этот раз  не удержался  от  того, чтобы не использовать  членов
миссии для вмешательства во внутренние дела Советской страны.
     Послевоенные маневры
     Делла Кьеза с окончанием войны лихорадочно стремился наладить отношения
с   державами-победительницами  и  получить  хоть  какие-то  выгоды   как  в
международном плане, так и внутри Италии.  Папа пытался через президента США
Вильсона получить доступ на  Версальскую  конференцию.  В  1919  г.  Вильсон
посетил папу  в Ватикане,  но к  участию в  Версальской  конференции папский
престол  не  был  допущен  из-за  оппозиции Италии.  Поддержкой Франции папа
пытался заручиться путем признания отделения церкви  от государства  в  этой
стране. В ноябре 1920 г. дипломатические отношения Ватикана с  Францией были
восстановлены,  а   в  следующем   году  произошел   обмен  дипломатическими
представителями.
     В Италии Бенедикт XV официально отменил 10 ноября 1919 г. "поп expedit"
и дал  согласие  на  участие  католиков  в  активной политической жизни.  Он
разрешил создание в  Италии  католической  демохристианского  типа  Народной
партии во главе  со священником Луиджи Стурцо.  Народная  партия должна была
воспрепятствовать расширению влияния социалистов и коммунистов. Бенедикт  XV
признал право глав иностранных государств наносить официальные визиты королю
Италии,  против  чего  Ватикан  решительно  возражал  со  времен  ликвидации
светской   власти  пап.  Папа   также   разрешил  контакты  между   "черным"
дипломатическим   корпусом  (аккредитованным   при   Ватикане)   и   "белым"
(аккредитованным  при   Квиринале).   Квиринал   -   официальная  резиденция
итальянского короля.
     Эти   шаги  открывали  путь  к  примирению   Ватикана   с   итальянским
государством.
     В  1919  г. Бенедикт XV,  действуя через американского  прелата  Уолша,
вступил  в  секретные переговоры  с  итальянским правительством  Орландо  на
предмет  ликвидации  "римского  вопроса".  Между  сторонами  было достигнуто
принципиальное соглашение  о предоставлении папству небольшой  территории  и
"самостоятельности". Но этому соглашению не суждено было тогда осуществиться
из-за отставки кабинета Орландо и последовавшей  правительственной "чехарды"
в Италии.
     Не  достигли  своей  цели  и  дипломатические  маневры   Бенедикта  XV,
направленные  на  то,  чтобы   добиться  участия  Ватикана  в   послевоенном
урегулировании в Европе. Ярлык "папы-боша",  который Бенедикт XV "заработал"
за  свои прогерманские  симпатии  в годы  войны, явился  одним  из серьезных
препятствий  к  допущению  Ватикана  к  участию  в  Версальской конференции.
Потерпев  и здесь поражение, Бенедикт XV "не признал" Версальский  договор и
порожденную  им  Лигу   наций,   что,  впрочем,  нисколько  не   обеспокоило
руководителей  ведущих  капиталистических  держав. Они  были  уверены,  что,
несмотря на любые разногласия с папой римским, всегда можно рассчитывать  на
его поддержку в борьбе против  социализма и  коммунизма. А это для них  было
главным.
     Свойственное Бенедикту  XV стремление к лавированию проявилось и в  его
внутрицерковной политике. С одной стороны, он одобрил в 1917 г. канонический
кодекс-верховный закон для духовенства и  верующих, созданный  по инициативе
Пия  X.   Канонический  кодекс  был  написан  в  духе  "Силлабуса",  осуждал
веротерпимость  и  свободу  совести, угрожал  загробными муками за  малейшее
нарушение  папских директив  и  церковных постановлений.  С  другой стороны,
Бенедикт  XV  прекратил  гонения на  модернистов,  разрешил  в  определенных
пределах  богословские дискуссии,  остерегался  пускать  в  ход отлучения  и
осуждения,  к тому же атмосфера мировой  войны  и  послевоенные  условия  не
способствовали  травле  "еретиков".  Папа  счел благоразумным  ликвидировать
конгрегацию  индекса,  передав  ее функции конгрегации  священной канцелярии
(инквизиции).
     При Бенедикте XV церковные ультра хотя и не сдали своих позиций, но все
же ушли в тень.  Делла  Кьеза приказал распустить "Содалициум Пианум"-тайную
полицию курии, созданную его предшественником. Однако, как и всякую полицию,
ее оказалось  легче создать,  чем уничтожить. Немцы  обнаружили  в Бельгии и
опубликовали    документы,    которые    неопровержимо    доказывали,    что
обер-полицмейстер  церкви  монсиньор  Бенини  и  его  соглядатаи  продолжали
шпионить  за  своими  "братьями  во  Христе"  и после  формального  роспуска
церковной шпионской организации.
     Весьма активно проявил себя Бенедикт XV на миссионерском поприще. После
первой   мировой  войны  конгрегация  пропаганды   веры,  ведающая   работой
миссионеров, стала  усиленно  расширять свою деятельность в Азии, на Ближнем
Востоке, в  Африке. В  1918  г.  Ватикан  установил  прямые  дипломатические
отношения с  Китаем. 30  ноября 1919 г. папа опубликовал  энциклику "Maximum
illud" ("Многие из  тех"), в  которой призывал  миссионеров  блюсти в первую
очередь  интересы  церкви,  а  не  своих  правительств,   воспитывать  кадры
духовенства   местного  происхождения,  относиться  с  большим  уважением  к
национальным  культурам и обычаям.  Такая ориентация призвана  была укрепить
авторитет  католических  миссионеров  среди  местного населения и  тем самым
сделать их деятельность еще более полезной для колонизаторов.
     Человек, у которого не было друзей
     Бенедикт XV  ни  по своей  внешности,  ни по своей  деятельности не был
яркой личностью. Современники считали его посредственностью. Вместе с тем он
был, несомненно, опытным  политиком, сумел в сложных условиях первой мировой
войны и  послевоенного времени  если  не  приумножить  авторитет  и  влияние
католической церкви, то, во всяком случае, сохранить их на  прежнем  уровне.
Сочувствуя   центральным   державам,   Бенедикт   XV   сохранил   формальный
нейтралитет,  что  после  войны,  когда полностью  выявился  ее  преступный,
империалистический  характер,  принесло ему определенные дивиденды, породило
легенду о нем как об "апостоле мира".
     В личном плане Бенедикту XV были свойственны некоторые причуды.  Он был
настоящим  фанатиком  пунктуальности:  его  рабочий  день  был  расписан  по
минутам, причем он строго придерживался этого расписания.
     Делла  Кьеза любил  дарить приближенным часы, что должно было,  как  он
надеялся, научить и их пунктуальности. Любимым его времяпрепровождением было
кидать  золотые монеты  своим слугам и  наблюдать,  как в  возникшей  свалке
наиболее ловкие завладевали ими. Менее  ловких он подвергал суровой критике,
обзывая раззявами,  тупицами,  шалопаями.  После такого разноса  папа  и  им
выдавал по золотой монете.
     Справедливости  ради  следует  сказать, что  Бенедикт  XV не  отличался
скопидомством и  довольно  легко, часто бездумно, тратил деньги из казны св.
Петра. Ватиканские  старожилы утверждают, что когда  он умер, то в церковной
казне не осталось наличными ни одной лиры. Для покрытия расходов,  связанных
с его погребением и созывом конклава, камерленго кардинал Гаспарри якобы был
вынужден сделать заем  у римских банкиров.  Дабы избежать  впредь  подобного
конфуза, преемник  Бенедикта XV  установил  неприкасаемый "похоронный" фонд,
специально  предназначенный для  покрытия  расходов  на  погребение  папы. У
Бенедикта XV  не  было личных  друзей. Самыми близкими  ему людьми были  его
сестра,  графиня  Персико,  которая  вела  его домашнее  хозяйство и  весьма
фамильярно называла его при посторонних  Джакомино (Яшенькой), и его старший
брат, адмирал  в  отставке Джованни Антонио делла Кьеза,  полупарализованный
старик,  которого  чуть ли не ежедневно привозили в  Ватикан  для  общения с
папой. Свободное время Бенедикт XV,  как  и его  предшественник Сарто, любил
проводить в  обществе священника  Джузеппе Санремо, балагура  и  весельчака,
своего рода шута при папском дворе.
     Делла Кьеза был трудолюбив: он сам писал свои выступления и  энциклики.
Его рабочий день заканчивался в 11 часов вечера,  а в 5 утра он  уже  был на
ногах.
     Бенедикт XV отличался отменным здоровьем, он хвастался тем, что никогда
в  своей жизни  не  принимал  лекарств. Он был  как  бы живым подтверждением
ватиканской поговорки, согласно которой папы всегда чувствуют себя прекрасно
и вообще не болеют, не считая болезни, от которой умирают. 27 ноября папа во
время  утренней  мессы  в  одном из храмов  Ватикана  простудился. Месяц  он
лечился домашними  средствами,  но  простуда  перешла  в  острый бронхит,  а
бронхит - в воспаление легких.
     22  января  1922  г.  Бенедикт  XV  скончался.  В день смерти  ему было
немногим больше 67  лет.  Его смерть, как  и  его  понтификат,  не привлекла
особого внимания международной общественности.  Впрочем,  и в самой курии  и
церкви  никто  особенно  не  горевал по  поводу ухода в "лучший  мир"  этого
"великого неизвестного", как  окрестили папу некоторые журналисты.  Бенедикт
XV  не  оставил после себя ни близких друзей, ни ярых врагов. Такова  участь
всех  посредственностей.  "Наместники бога на  земле"  в  этом отношении  не
являются исключением.

        ПОНТИФИКАТ ПИЯ XI. РЕШЕНИЕ "РИМСКОГО ВОПРОСА".
     Акилле  Амброзио Ратти, родился  31  мая  1857 г.  в городе Дезио, близ
Милана, в семье фабриканта. Важнейшие посты в церкви:
     директор Амброзианской, а также Ватиканской библиотек, нунций в Польше,
архиепископ Милана, кардинал. Избран папой 6 февраля