Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Приключения
   Приключения
      Шульц Джеймс Уиллард. Ловец орлов -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  -
искать и обезвреживать какой-то неведомый снаряд без опытного сапера. - Генерал Петерс обещает прислать двух саперов. - Тогда все в порядке. - Саперов, по всей вероятности, доставят не раньше чем к вечеру. Чтобы не терять времени, займитесь предварительной г)азведкой. - Слушаюсь, господин капитан! 8 День выдался пасмурный, тусклый. В узкое окно лесной сторожки почти не проникало света. Доктор Коринта и Влах сидели за грубо сколоченным столом и потягивали из стаканов перебродивший черничный сок. Владика, сделавшего с утра немалые концы по лесу, заставили прилечь на лавку. Мальчик недовольно посопел, однако вскоре согрелся и, казалось, уснул. Час назад на самодельных носилках в сторожку доставили русского парашютиста. На чердаке, где было навалено душистое лесное сено, раненому устроили постель. Коринта внимательно осмотрел все его ушибы и переломы, наложил лубки и повязки. Все это время парень оставался без сознания, так что ничего нового о нем узнать не удалось. - Ну и история! - гудел вполголоса лесник, теребя рыжую с проседью бороду. - Не думали мы с тобой, доктор, не гадали, и вдруг на тебе!.. А ведь ты собирался всю войну остаться в стороне от схватки. Коринта вздохнул и осторожно поднес к губам стакан с темно-лиловой жидкостью. - Я и теперь ни во что не намерен вмешиваться. А попавшему в беду я просто обязан помочь. Лесник покачал головой: - Мягкий ты человек, доктор. Мягкий и слишком уж добрый! Не по времени добрый: Потому и жену не сумел подчинить своей воле: Коринта нахмурился: - Не надо об этом, Влах. Тут уже ничего не изменишь: Ты парашют и рацию хорошо спрятал? - Да уж, будь спокоен. Закопал, дерном заложил и хвоей присыпал: А скажи ты мне, доктор, почему парашют у него в сумке упакован? Неужели с перебитой ногой да поломанными ребрами он сумел его снять с сосны и так аккуратно уложить? - Этого я и сам не понимаю. Тут много несуразностей, Влах. Во-первых, один. Абсолютно один! Во-вторых, наш лес, который рота солдат может за два часа прочесать вдоль и поперек, - место, как видишь, совсем не подходящее для такого дела. В-третьих, тщательно упакованный парашют, который наверняка не был использован. Ну и, наконец, эти ужасные ушибы и переломы, которые несомненно получены от падения на сосну: Можно подумать, что его нарочно подняли над верхушкой дерева и сбросили вниз! - Постой, постой, доктор! - Влах навалился грудью на стол и горячо зашептал прямо в лицо Коринте: - Уж не провокация ли это? Что ты скажешь, а? Ведь они, гады, на все способны! - Не думаю: Если бы провокация, парашют был бы обязательно раскрыт и повешен на сосне. Так ведь правдоподобнее: Нет, тут кроется какая-то загадка. Вот придет в себя, тогда узнаем. Если он, конечно, захочет посвятить нас в свою тайну: Ты на лицо его обратил внимание? Симпатичная у него физиономия - открытая, честная, волевая: В сенях, на лестнице, ведущей на чердак, послышались шаги. Дверь в сторожку раскрылась, вошла Ивета. Коринта поднялся ей навстречу: - Ну как? Девушка заправила под платок выбившуюся прядь волос. Побледневшее личико ее выражало тревогу. - Температурит, пан доктор, тридцать восемь. И пульс учащенный: А в себя никак не приходит. - Ну еще бы! Так его всего переломало: Вы вот что, Ивета. Будите Владика и ведите его домой. Потом немедленно идите в больницу. Подайте заявление о внеочередном отпуске. Придумайте что-нибудь. А я часа через полтора приду и наложу резолюцию. Об остальном договоримся потом. - Хорошо, пан доктор: А это, что вы обещали, вы сделаете? - Что?.. Ах, вы насчет Майера? - Да, пан доктор. - Значит, решили окончательно? - Да, пан доктор. Я думала об этом все это время. Раз вы говорите, что доктору Майеру можно верить, я согласна. - Правильно, Ивета. Вы умница. Но об этом мы тоже поговорим потом. А теперь ступайте, пора уже! Влах, ты проводи молодежь немного и заодно осмотрись по сторонам. А я пока побуду у нашего пациента. - Ладно, доктор, сделаю. На Влаха можешь положиться. Ивета принялась будить брата, а Коринта ушел на чердак, к раненому парашютисту. Вскоре со двора донесся громкий лай собаки, прерванный строгим окриком лесника. Это медсестра и ее братишка покидали сторожку. 9 Майор Локтев сидел на краю обрыва, смотрел на бурлящий глубоко внизу поток и курил папиросу за папиросой. Боль в ноге приковала его на некоторое время к лагерю, лишила возможности участвовать в дальнейших поисках пропавшего сержанта. А тревожные мысли о нем гвоздем торчали в голове, ни днем, ни ночью не давали покоя. Где этот парень?.. Что с ним произошло?.. Отряд Горалека вот уже третий день обшаривает все окрестные леса, но до сих пор не обнаружил ни малейших следов Кожина. Разведчики, держащие постоянную связь с Б-ским подпольем, вернулись вчера из города, и тоже ни с чем. Они лишь узнали, что отряд немецких карателей, брошенный на ликвидацию десантной группы, прогулялся впустую, нашел в лесу лишь теплую золу потушенных сигнальных костров и ничего больше. Стало быть, к немцам в лапы Кожин не угодил. Это, конечно, хорошо, но: не мог же он, черт побери, сквозь землю провалиться! Внизу, у ручья, среди плотных зарослей орешника, раздался строгий голос часового. Ему ответил густой бас Горалека. Поисковая группа возвращалась на базу после очередного прочесывания леса. Неужели опять ничего?.. Майор швырнул окурок в ручей и, прихрамывая, пошел к пещере. Партизанская база находилась в излучине бурливого горного потока, у подножия скалы. Ручей описывал вокруг скалы почти замкнутую петлю. Омывая с трех сторон отвесные каменные стены, он с четвертой оставлял узкий проход к площадке, заваленной огромными каменными глыбами. Площадка эта одной стороной упиралась в утес, на вершине которого был устроен постоянный наблюдательный пункт, с другой - кончалась обрывом, под которым клокотал поток. Естественную пещеру в скале партизаны расширили, укрепили и снабдили перегородками. Здесь они жили, здесь у них был арсенал, склад продовольствия и в отдельном отсеке - госпиталь. База была практически неуязвимой ни с земли, ни с воздуха. Настоящая горная крепость, созданная самой природой. Локтев остановился возле камня, у входа в пещеру. Вскоре на площадке показался Горалек со своими людьми. Из пещеры стали выходить партизаны и бойцы из группы Локтева. Говорили громко, ничего не опасаясь - шум потока под обрывом заглушал любые звуки. Горалек был в приподнятом настроении. Он крепко пожал Локтеву руку и прогудел: - Новости, майор! Пойдем, надо будет выслушать вот этого товарища. Он указал на низкорослого юношу-горбуна, который пришел вместе с поисковой группой, но которого Локтев вначале не заметил. У горбуна было красивое, почти девичье лицо с тонкими, нервными чертами. Убогая одежда пастушка, котомка, суковатая палка - все это мало гармонировало со спокойным, пристальным взглядом умных темно-карих глаз. - Что за парень? Откуда? - спросил майор, быстро осмотрев горбуна. - Из наших. Побольше бы таких парнишек! - горячо воскликнул Горалек, обхватив юношу за плечи. Они прошли в тесный отсек пещеры, отведенный для штаба. Плотно прикрыли фанерную дверь и уселись у самодельного стола, на котором чадила толстая свеча, вправленная в пустую бутылку. Высокий, грузный Горалек с его окладистой черной бородой и густыми, уже тронутыми сединой кудрями казался каким-то сказочным духом гор. А юноша-горбун рядом с ним напоминал мудрого молчаливого гнома. Нависшие выступы мрачной каменной пещеры, мерцающая на столе свеча служили естественной декорацией в этой красочной сцене, созданной природой и жизнью. Но участникам этой сцены было не до романтики. 10 Горалек начал с того, что познакомил майора с гостем: - Это Яник, наш связной из города К-ова. Он прошел более сорока километров, пока добрался до нас. Но недаром старался, майор! Его стоит послушать! - Он кивнул горбуну: - Давай, Яник, выкладывай свои новости. - Меня прислал Влах: - тихо заговорил Яник. Горалек громогласно его перебил: - Влах - это лесник, майор. Тоже наш. У него сторожка в лесу, близ К-ова. Ну, давай, Яник, давай! Связной продолжал: - У Влаха в сторожке находится сейчас раненый русский парашютист по имени Иван Кожин: - Что? Кожин?! - крикнул майор, пораженный неожиданным сообщением. - Да, он сказал, что его зовут Иван Кожин, - невозмутимо подтвердил Яник. - Но почему под К-овом? Как он туда попал?! - Не волнуйся, майор. Парень расскажет тебе все, что знает. Яник толково и быстро сообщил о том, как Кожина нашли в к-овском лесу, под сосной,- с нераскрывшимся парашютом, и доставили в лесную сторожку Влаха; как он почти сутки пролежал без памяти и как за ним ухаживают врач и медсестра из К-овской больницы. Когда юноша закончил свой рассказ, в пещере наступила тишина. Горалек ждал, что скажет майор, а Локтев был настолько сбит с толку, что лишь смотрел на свечу да мял в пальцах папиросу. - Сорок километров: Нераскрывшийся парашют: Падение на сосну: Нет, нет, это не лезет ни в какие ворота! - пробормотал наконец Локтев, ни к кому не обращаясь. - Главное - что нашелся! - прорвался Горалек и торжествующе добавил: - Я же говорил тебе, что шахтеры не пропадают! Брось ты, "не пропадают"! Не в этом дело!.. Ты подумай, какая получается петрушка. Если бы был ветер и если бы Кожин приземлялся с нормально раскрытым парашютом, то тогда с большой натяжкой можно было бы допустить снос на такое большое расстояние. И в таком случае это постигло бы наверняка не одного только Кожина. Но ветра не было, а кроме того, если Яник рассказал правду, парашют у Кожина не сработал. Не сработал! Это значит, что Кожин падал к земле камнем! Как же он остался жив и какая сила унесла его за сорок километров? - Может, его подхватило какое-нибудь мощное воздушное течение? Бывает такое, а, майор? - неуверенно заметил Горалек. - Чепуха! - ответил Локтев. - Не бывает таких воздушных течений. - В чем же тогда дело? - Ума не приложу. Пока ясно лишь одно: Кожин жив, Кожин нашелся. Остальное придется выяснять: Кстати, - обернулся майор к Янику, - ты знаешь этого Коринту? - Знаю. - Что он за человек? - Доктор Коринта? Да как вам сказать. В К-ове он живет недавно, года три или четыре. Прибыл из Праги. До войны учился в Германии. Оттуда и привез жену: - Значит, жена у него немка? - Не только немка, а в нацистской партии состоит и с самого начала оккупации служит в пражской эсэсовской комендатуре. Но доктор Коринта разошелся с ней. Из-за этого самого разошелся. Влах его с самого начала знает, говорит, что доктор Коринта правильный человек, что ему можно верить. - А у него что в К-ове, частная практика? - Нет, он служит, заведует нашей больницей. Ну, и от себя, конечно, лечит, когда зовут: Люди его хвалят, любят: - Так. А немцы к нему как относятся? - Немцы? Не знаю: Не трогают пока: Он ведь ни во что не вмешивается. Занимается своей больницей, и все. - Не вмешивается, а тут и в лесу оказался ко времени, и советского парашютиста лечить взялся. Ты как на это смотришь, Горалек? - Бывает: - Конечно, всякое бывает. Но к этому Коринте надо присмотреться поближе, поговорить с ним. Горалек кивнул и, видя, что вопросов у Локтева больше нет, сказал связному: - Вот что, Яник. Спасибо тебе за вести, а теперь иди и отдыхай. Завтра на рассвете наши проводят тебя до дороги. Юноша удалился. После его ухода Локтев и Горалек долго еще обсуждали ничем не объяснимое приключение сержанта Кожина, строя самые невероятные предположения и догадки. В конце концов майор сказал: - Остается одно - навестить Кожина. Сам расскажет, как и что у него получилось. Но сначала мне хотелось бы встретиться с этим доктором Коринтой, Сможешь мне устроить эту встречу? - Встречу? Конечно, можно. Только зачем же тянуть, майор? Парня надо поскорее в лагерь переправить. Здесь, в госпитале, и долечим. А у Влаха его оставлять опасно: - Сам знаю. Но спешить с этим не будем. - Почему не будем? Его там каждую минуту накрыть могут! Ведь под самым носом у немцев! - И тем не менее перевозить его в лагерь мы пока что не имеем права. Вот выясним, как он в лесу под К-овом очутился, тогда и решим, как быть. А пока нельзя. В отряде об этом тоже до времени распространяться не следует. Пусть пока считают, что Кожин пропал без вести. Ясно, товарищ Горалек? - Оно, конечно, ясно, товарищ майор, да не совсем ладно: - недовольно прогудел Горалек, но, чувствуя непреклонность Локтева, спорить дальше не стал. 11 Набрав полное лукошко грибов, доктор Коринта поспешно отправился к лесной сторожке. Влах ждал его перед калиткой, держа за ошейник огромную злую овчарку. Тарзан уже знал Коринту, но для порядка рычал на него. Доктор погрозил ему пальцем: - Молчи, зверюга!.. Как дела. Влах? Как больной? - Да больной что, больной вроде в порядке. А вообще дела неважные: Цыц ты, непутевый, угомонись! Влах с силой тряхнул собаку, и та успокоилась. - Почему неважные? Что случилось? - Немцы в лесу появились. Что ни день, шляются целым взводом, шарят по всем чащобам, ищут чего-то: - Уж не Кожина ли нашего ищут? - Кто их знает. Только думаю, что не человека они ищут. Двое у них с палками железными, в землю ими тычут, под пни, под коряги. Раньше никогда они по лесу моему не шарили. Да и что им тут искать! - С палками железными? Это, должно быть, миноискатели: Черт знает, что такое! Неужели они предполагают, что в лесу могут быть мины? Но, в таком случае, почему они население не предупредят?! Ведь в лес и дети ходят! - Ну, на население-то им наплевать. Нас ведь они и за людей-то не считают. Но узнать бы нам не мешало, что они ищут. А то, не ровен час, нагрянут, тогда: Да ты проходи в избу, доктор, чего остановился! - Ты прав. Надо срочно выяснить, зачем они лес обшаривают, и в случае чего переправить Кожина в другое место. Коринта прошел в сторожку и поднялся на чердак. Здесь пахло сеном, шкурами зверей, высохшим деревом балок, пылью и медикаментами. На мягкой постели из сена, под теплой пуховой периной лежал Кожин. Тут же находилась его бессменная сиделка, Ивета. Вот уже несколько дней у Кожина держалась повышенная температура. Иногда, на короткое время, он приходил в сознание, с тревогой спрашивал, где он и что с ним, а потом снова впадал в забытье. Его правую ногу, на которой оказалось три простых перелома, пришлось сковать гипсовой повязкой. Грудную клетку, в которой Коринта обнаружил пять поврежденных ребер, стянули эластичными бинтами. Многочисленные внешние ссадины и ушибы заклеили пластырями или просто смазали йодом. Коринта сделал все, что мог, но остался недоволен принятыми мерами. Он опасался возможных внутренних повреждений и, осматривая мечущегося в горячке Кожина, озабоченно качал головой: - Рентген нужен, рентген! Трудно работать вслепую! Боюсь, как бы не было чего посерьезнее простых переломов. Очень мне не нравится эта устойчивая температура: - Что же делать? Как нам быть, пан доктор? - робко спрашивала Ивета. Доктор задумчиво поглаживал подбородок. - Подождем еще два-три дня. Если не наступит улучшения, придется его переправить в больницу. Это будет рискованно, но другого выхода у нас нет: Но Кожин не заставил своих спасителей рисковать. На четвертые сутки температура у него спала. Накануне вечером он окончательно пришел в себя и, к великой радости Иветы, сам попросил есть. С волчьим аппетитом очистил целый котелок наваристого супа с куском говядины и на двенадцать часов заснул здоровым сном. Утром сержант проснулся рано и чувствовал себя отлично. Лежал тихо, с любопытством рассматривал Ивету, которая спала в углу на сене как убитая, и пытался вспомнить, что с ним произошло и как он оказался на чердаке в обществе этой незнакомой девушки. За несколько суток бессменного дежурства Ивета осунулась и побледнела, словно сама была тяжело больна. На сей раз врач застал бодрствующим своего лесного пациента, а не его сиделку. Опустившись рядом с Кожиным на ворох сена, Коринта спросил: - Ну, как мы себя чувствуем, прыгун? Температурить перестали? - Да вроде перестал. Теперь дело пойдет. Спасибо вам: доктор! - Спасибо говорить рано. Как голова, не болит? - Не болит: Лежать мне долго придется? - Да уж придется: Полтора-два месяца, а то и больше. Ногу надо срастить как следует: Ну, чего хмуритесь? Скучно лечиться? - Не время мне: - Об этом надо было думать, когда прыгали: Кстати, раз вы можете говорить, я попрошу вас ответить мне на кое-какие вопросы. Не сегодня, конечно. Вы еще слишком слабы. Завтра воскресенье, времени у нас будет больше, вот и поговорим. - Хорошо, доктор. У меня к вам тоже есть вопросы: - Потом, потом, пан Кожин! А сейчас я приготовлю завтрак и покормлю вас. Ивету будить не будем, пусть отдыхает. Коринта измерил у больного температуру, послушал сердце, измерил давление и, вполне удовлетворенный результатами осмотра, отправился вниз готовить завтрак. 12 За последние дни доктор Коринта заметил в своей психике резкую перемену. До встречи с Кожиным его душевное состояние всегда было подавленным, мрачным. Он скучал по своей восьмилетней дочке Индре, которую пришлось оставить в Праге у матери, тосковал по друзьям, по научной работе, был из-за этого замкнут, нелюдим. А теперь все вдруг переменилось. Привыкший заниматься в одиночестве самоанализом, он не мог не признаться себе, что причиной его душевного возрождения оказался Кожин. Вернее, даже не сам Кожин, а тот факт, что из-за Кожина он перестал стоять в стороне от больших событий, включился в борьбу, которая - он и раньше это понимал - была делом не только его родного народа, но и всего человечества. Пусть его приобщение к борьбе оказалось случайным, но оно совершилось, и этого у него никто отнять не мог. В его движениях появились уверенность и четкость, в голосе - властность, во взгляде - живая и напряженная работа мысли. Возвращаясь из лесу с лукошком грибов, Коринта у самых ворот больницы столкнулся с обер-лейтенантом Крафтом. Этот бывший студент медицинского факультета и раньше делал попытки снискать дружбу главврача больницы, но неизменно наталкивался у Коринты на глухую стену холодной официальности. И вдруг теперь самолюбивый чешский врач охотно остановился с ним поговорить и даже осведомился о его здоровье. - Здоровье у меня отличное, господин доктор. Благодарю за внимание! - радостно улыбнулся обер-лейтенант Крафт, польщенный столь неожиданной приветливостью сурового главврача. - Ну что ж, я очень рад: - сказал Коринта и тоже улыбнулся. - Но я вас не из-за здоровья осмелился побеспокоить, господин доктор, а по иному поводу. - Пожалуйста, обер-лейтенант, говорите. - Не знаю, право, как и начать: Впрочем, раз уж вы столь добры: Знаете, господин доктор, мне очень хотелось бы провести с вами вечерок и поговорить по душам. Дело абсолютно пустяковое, но вас оно позабавит. Тем более, что это касается ваших ежедневных лесных прогулок: Кстати, куда вы деваете столько грибов? - Грибы я сдаю в больничную кухню, - спокойно ответил доктор, хотя внутренне весь сжался и насторожился. - А насчет вашего желания поговорить со мной, то просто не знаю, что вам и ответить. Больница отнимает у меня все свободное время. А в лес по грибы ведь вы со мной не пойдете?.. Впрочем, ладно. Вечер, к сожалению, я для вас выкроить не смогу, а вот сейчас у меня до обхода есть еще с полчаса. Вас устраивает беседа в больничной обстановке? - О, конечно, господин доктор! Ведь медицина - мое призвание! Коринта провел гостя в свой кабинет и усадил в кресло. В голове у него вихрем проносилось множество

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору