наю что неправда, - продолжал мальчик. - А
вы верите этому, мистер Стюарт?
     - Конечно, нет. Но разве мало  среди  неразвитых  людей  в  ходу  еще
больших  нелепостей!  Но  погодите,  дайте  мне  спросить,  откуда  у  них
появилось это поверье. Почему вы думаете, что песцовка падает  с  неба?  -
обратился Стюарт к норвежцу.
     - Отец видел,  -  ответил  последний  таким  уверенным  голосом,  что
молодой учитель не решился разубеждать его.
     Он  только  перевел  его  ответ   мальчикам   с   некоторыми   своими
комментариями, вследствие которых оба его  воспитанника  залились  громким
хохотом. Примеру их последовал и Христиан, хотя -  и  не  понимал  причины
смеха своих спутников, что еще больше смешило их.
     В таких разговорах они понемногу подвигались вперед. Сделалось  очень
холодно. И эта дорога не могла называться хорошей, хотя и была лучше  той,
по которой отправился Цезарь Пинк. В некоторых местах и здесь  приходилось
тонуть в снегу, а в других - переправляться вброд через  быстрые  ручьи  и
речки.
     Красивых видов совсем не понадобилось. Картина была так  однообразна,
что мало-помалу навела на  наших  путешественников  полное  уныние,  чему,
впрочем, немало способствовали холод и усталость.
     Наконец они добрались  до  ночлега.  Все  повеселели,  а  Гарри  даже
сострил при виде лачуги, в которой путники должны были провести ночь.
     - Э! Да это настоящий дворец! - сказал он, когда Христиан указал, где
можно остановиться.
     "Дворец"   оказался   действительно   достойным   своего    названия.
Представьте себе бесформенную груду громадных камней,  грубо  сложенных  и
готовых казалось каждую минуту  развалиться  под  напором  ветра.  В  этих
камнях было проделано три отверстия: два в стенах, причем одно,  побольше,
изображало, вероятно вход, хотя пробраться в него  можно  было  только  на
четвереньках. Другое, поменьше, - окно, а цель третьего отверстия, сверху,
объяснил Гарри.
     - Эта дыра, - заметил он - предназначена, вероятно, для выхода дыма и
должна изображать собою печную трубу, если бы  путникам  пришла  в  голову
блажь развести в этом дворце огонь.
     Как бы то  ни  было,  но  за  неимением  лучшего  помещения  пришлось
удовольствоваться этой лачугой.
     Расседлали лошадей и пустили их разыскивать себе  подножный  корм,  а
сами путники пролезли в "дверь". Места для четверых было очень  мало,  но,
потеснившись, можно было бы кое-как устроиться, если бы  удалось  развести
огонь. Хотя вокруг росло много багуна и исландского мха, но сырой  хворост
долго не хотел разгораться.
     Громадные клубы дыма наполняли всю лачугу, и, чтобы  не  задохнуться,
путники принуждены были то и дело выбегать на воздух.
     Наконец кое-как удалось развести сильный огонь, и  только  тогда  дым
пошел прямо в верхнее отверстие. Все уселись на четвереньках вокруг очага.
     - Теперь недостает только хорошего ужина - заметил Гарри, когда начал
несколько согреваться.
     - За этим  дело  не  станет,  -  сказал  Стюарт,  -  сейчас  займемся
стряпней.
     Он достал котелок, Христиан сходил наполнил его водою и  поставил  на
огонь. Когда вода закипела, в котелок положили  мясных  консервов.  Вскоре
суп был готов.
     Поужинали  довольно  весело,  потом  они  бросили  в  огонь  побольше
горючего материала и улеглись спать завернувшись в одеяла.
     Под утро огонь, однако, погас, и наши путники так сильно озябли,  что
даже проснулись.
     - Гм! - говорил Гарри, потирая окоченевшие  ноги  и  руки.  -  Нельзя
сказать, чтобы в этом дворце было слишком тепло.
     - Черт знает, какой холод! - ворчал Гаральд. - И  угораздило  же  нас
забраться сюда! Я положительно не могу шевельнуть ни одним пальцем.
     - Сейчас мы вас расшевелим! - заметил Стюарт,  раздувая  огонь,  чуть
тлевший в очаге.
     Через час, когда все путники сидели за завтраком и в лачуге сделалось
гораздо теплее, Гаральд перестал жаловаться.
     - Право, здесь очень недурно, - говорил он, прихлебывая душистый кофе
со сливками, которые нашлись у предусмотрительного Стюарта.
     - А кто недавно говорил совсем не то? - спросил со смехом последний.
     - Ах, мистер Стюарт, охота вам вспоминать о каждой глупости,  которую
я сделал! - возразил мальчик.
     - Так вы старайтесь не делать их, тогда мне не придется вспоминать  о
них.
     Мальчик покраснел и замолчал. Стюарт  с  удовольствием  видел,  какая
теперь разница между этим мальчиком и  тем  грубым  дикарем,  которого  он
нашел в доме полковника Остина, когда в первый раз  увидал  его.  Особенно
его радовал Гарри, который сделался положительно неузнаваемым. Гаральд еще
нет-нет да и выкинет какую-нибудь  штуку,  похожую  на  прежнее,  а  Гарри
ничего подобного уже себе не позволял.
     После завтрака оседлали лошадей, навьючили на них свои вещи и поехали
дальше. Путешественникам пришлось спуститься к озеру. Воздух стал  гораздо
теплее. Снега уже не было, неудобств никаких не чувствовалось, все путники
были веселы и в самом хорошем расположении духа поехали до реки Гардангер,
на берегу которой было большое селение, где они и остановились.
     Разместившись в теплой и чистенькой хижинке, они с удовольствием  там
пообедали, потом напились  вечером  чаю  и  с  еще  большим  удовольствием
улеглись спать на теплых и мягких постелях.
     - Ах, как это хорошо! - сказал Гарри, с наслаждением  потягиваясь  на
постели.
     - Да это будет получше  сырого  пола  в  нашем  вчерашнем  дворце,  -
проговорил Гаральд. - Впрочем, ты находил, что и там было хорошо.
     - Человек должен привыкать ко всякому положению - философски  заметил
Гарри полусонным голосом и сейчас же заснул.
     Примеру его последовал и брат.



                              6. В БЕРГЕНЕ

     На другой день они распрощались с Христианом,  сдали  ему  лошадей  и
отправились дальше пешком прямо к озеру. На берегу озера они нашли лодку и
двух гребцов и уселись в нее.
     Озеро было спокойно и гладко как зеркало, но когда они  добрались  до
фьорда, поднялся небольшой ветерок, вода стала колыхаться, волны  заходили
все выше и выше, лодка начала подпрыгивать и  нырять,  то  поднимаясь,  то
опускаясь. Мальчикам сначала  очень  это  понравилось,  но  вскоре  и  они
поняли, что это не забава и может окончиться очень скверно.
     Ветер делался все сильнее и сильнее, волны фьорда поднимались выше  и
выше, лодку бросало во все стороны, как щепку.  Мальчики  принуждены  были
ухватиться обеими руками за края лодки, чтобы не быть выброшенными в воду.
     Вдруг одна волна с такой силой ударила в лодку,  что  перевернула  ее
вверх дном, и все пассажиры очутились в воде.
     До  берега  было  недалеко,  и  виднелась  какая-то  деревня.   Гарри
ухватился за лодку, а Гаральд беспомощно барахтался  в  воде  и  наверное,
утонул бы, если бы к нему не поспешили на  помощь  Стюарт  и  оба  гребца.
Оказалось, что ни один из мальчиков не умеет плавать.
     - Держитесь хорошенько, Гарри! - крикнул ему Стюарт,  помогая  одному
из гребцов перевернуть лодку дном вниз. После громадных усилий ему удалось
это сделать. Все схватились за края лодки и в таком положении  пробыли  до
тех пор, пока с берега не поспешили к ним на помощь на большом баркасе.
     Приключения это окончилось только невольным купаньем и  потерею  всех
вещей, которые были в лодке.
     Когда платье было высушено и  все  успокоились  Стюарт  сказал  своим
воспитанникам.
     - Удивляюсь как это вы оба не умеете плавать. Неужели живя  в  Индии,
где так много больших рек и где каждый индус  плавает,  как  рыба,  вы  не
могли выучиться этому нетрудному искусству?
     - Мы не особенно любили воду и полагали, что это вовсе нам не  нужно,
- отвечал Гаральд.
     - Однако, видите, вы едва было не утонули из-за этого. Никакое знание
не бывает лишним запомните это хорошенько.  А  теперь  я  вас  буду  учить
плавать, и пока вы не выучитесь, мы не тронемся отсюда с места.
     - А если мы не в состоянии будем выучиться  плавать,  значит  на  всю
жизнь останемся здесь? - продолжал Гаральд.
     - Искусство это так просто, что вы в несколько  дней  будете  отлично
владеть им, - сказал Стюарт.
     - Мне очень жаль наших вещей, особенно ружей.  Что  теперь  мы  будем
делать без них? - спросил Гарри, печально смотря на озеро.
     - Вещей, конечно, жаль. Но, к счастью, деньги у меня  уцелели,  и  мы
приобретаем в Бергене все, чего лишились, - ответил Стюарт.
     Со следующего дня он стал учить мальчиков  плаванию,  и  в  несколько
дней достиг того, что они стали плавать и нырять не хуже его самого.
     Однажды купаясь с мальчиками в фьорде, Стюарт доплыл до  того  места,
где опрокинулась их лодка и нырнул. Вскоре он вынырнул с мешком в руках. К
радости мальчиков, это был мешок Гаральда,  в  котором  было  много  общих
вещей. Часть вещей, правда, была испорчена водой, но большинство оказалось
годными.
     Когда  мальчики  выучились  достаточно  хорошо,  по  мнению  Стюарта,
плавать, все снова отправились в путь.
     Они наняли большую парусную  лодку  и  намеревались  плыть  водою  до
самого Бергена.
     Через несколько дней они счастливо добрались до этого города.
     С пристани они взяли экипаж в котором и направились в  город.  Экипаж
был очень неудобен, дорога невозможная, лошади плохие,  так  что  они  еле
дотащились до города. Дорогою, прыгая по рытвинам и  ухабам  и  все  время
бранясь, Гаральд, больно прикусил себе язык и замолчал.
     - В этой дикой стране, вероятно, все устроено с целью  доставить  как
можно больше неприятностей и неудобств для путешественников, -  с  сердцем
сказал он, выходя из экипажа по приезде в город. - И здесь, наверное,  нет
ни одного человека, который понимал бы по-английски, -  прибавил  мальчик,
презрительно смотря на кучера.
     - Вы рискуете ошибаться, сэр, и очутиться в очень смешном  положении,
если  будете  так  поспешно  высказывать  свое  мнение.  А  что   касается
высказанных вами нападок на наши дорожные  неудобства,  то  лица,  которые
боятся их, напрасно не сидят дома сидят  дома,  -  с  достоинством  сказал
кучер на довольно чистом английском языке.
     - Что, Гаральд, попались?  -  заметил  со  смехом  Стюарт  смущенному
мальчику. - Вот вам первый урок держания языка за зубами. Вы  видите,  что
норвежцы  не  менее  англичан  любят  родину  и   умеют   сохранять   свое
достоинство.
     Когда наши  путешественники  сидели  в  гостинице  за  обедом,  Гарри
заметил:
     - Не мешает иногда померзнуть и поголодать, чтобы вспомнить об  этом,
сидя в хорошей комнате за сытным обедом.
     - Ого, Гарри, да вы еще и философ! - воскликнул, смеясь, Стюарт.
     - Философ! Что за птица? - спросил Гаральд.
     -  Это  -  человек,  извлекающий  хорошее  из  всякого  положения   и
примиряющийся  со  всеми  обстоятельствами.  Ну,  мои  друзья,  теперь  мы
пообедали. Отдохнем немного, да и отправимся осматривать город.
     - С удовольствием, мистер Стюарт! - отозвался Гарри. - Я  только  что
хотел вас просить об этом.
     Часа через  три,  отдохнув  и  напившись  чаю,  наши  путешественники
отправились осматривать город.
     Берген, один из главных торговых городов Норвегии, лежит на  западной
стороне Скандинавского полуострова. В нем находится собор и древний  замок
Бергенгауз,  бывший  во  время  Кальмарской  унии  резиденцией  норвежских
королей. Город известен, главным образом, громадным вывозом соленой рыбы и
особенно сельдей.
     Когда наши путешественники вышли из гостиницы, городская жизнь была в
полном разгаре: улицы наполнены  народом,  одетым  в  самые  разнообразные
пестрые костюмы, дома большей частью  деревянные,  окрашены  всевозможными
цветами, везде замечалось полное оживление.
     - Право, здесь очень недурно! -  заметил  Гарри,  любуясь  оживленной
городской жизнью.
     - Да, гораздо лучше, чем в том дворце, где  мы  недавно  ночевали,  -
сказал Гаральд, который никак не мог забыть лачугу и продолжал в  насмешку
называть ее дворцом.
     - Пойдемте к пристани, - там еще веселее, - предложил Стюарт.
     Когда они подходили туда. Стюарт вдруг услыхал позади  себя  знакомый
голос. Он поспешно обернулся и, заметив Винцента, протянул ему руку.
     - Ну, как поживаете? - спросил последний, пожимая руки  бывших  своих
спутников. - Давно вы здесь?
     - Нет, только сегодня попали сюда. А вы давно?
     - О, я тут уже около месяца. Ну, как ваще здоровье, мистер  Гарри?  -
обратился Винцент к мальчику. - Оправились  вы  после  вашего  падения  из
экипажа?
     - Благодарю вас, давно оправился, - отвечал Гарри.
     - А вы, мистер Гаральд? Не было ли у  вас  приключений  после  вашего
ратоборства с кучером?
     - О, у него еще было несколько приключений после  того.  Неделю  тому
назад он чуть было не утонул, а когда мы ехали сюда, он едва не откусил  и
не проглотил собственный язык, - сказал Стюарт. - Вообще этому юноше везет
на приключения. Где с другими ничего  не  бывает,  он  все-таки  ухитрится
наткнуться на какое-нибудь приключение. Я  уверен,  что  и  здесь  так  не
обойдется, - смеясь, добавил он.
     - Но, мистер Стюарт, что  же  может  случиться  здесь?  -  проговорил
смущенный мальчик.
     - Не знаю, но чувствую, что какую-нибудь штуку вы выкинете и здесь.
     Пристань была наполнена судами государств всего мира.
     - Смотрите, какой нескладный корабль! -  сказал  Гаральд,  указав  на
одно парусное судно.
     - Вам оно не нравится! А я напротив, очень люблю  эти  тяжелые  яхты:
они переносят меня в прежние времена,  когда  не  было  теперешних  легких
судов и  пароходов,  управлять  которыми  гораздо  легче,  чем  старинными
парусными кораблями, - заметил Стюарт.
     - Яхты! Это вы называете яхтами?  Да  я  думаю,  вот  эта  нескладиха
построена еще во  времена  Олафа,  -  прибавил  мальчик,  указав  на  одно
особенно неуклюжее судно.
     - Очень может быть, что оно  построено  по  тому  типу,  который  был
принят в те времена, но нужно сознаться, что построено все-таки прочно и в
крепости смело поспорит с современными железными пароходами. Эти яхты идут
с дальнего севера, с финмаркской рыбной ловли. Им часто угрожает опасность
быть затертыми льдом, поэтому они и строятся особенно прочно.
     - А чем грузят вон те суда? -  спросил  Гарри,  указав  на  несколько
громадных барок.
     - Лесом и рыбой, составляющими главный предмет здешнего вывоза.
     -  А  это  что?  -  спросил  мальчик,  указывая  на  какой-то  замок,
видневшийся на другой стороне пристани.
     - Это замок Бергенгауз, или, как его называют здесь, дворец Олафа.
     - Опять Олаф! - вскричал Гаральд.
     - Да, мой друг. Здесь мы на каждом  шагу  будем  встречаться  с  этим
дорогим для норвежцев именем,  с  которым  у  них  связано,  кажется,  все
выдающееся.
     - Говорят,  этот  замок  построен  на  развалинах  прежнего  каким-то
Вокендорфом, именем которого он теперь и зовется, - сказал Винцент.
     - А кто был это Вокендорф? - спросил любознательный Гарри.
     - Не знаю, - отвечал Винцент. - Я слышал, как некоторые называли  его
строителем этого замка, но больше, к  сожалению,  ничего  не  знаю!  Может
быть, вам кое-что известно? - обратился он к Стюарту.
     - Европейские историки вообще почему-то  мало  занимаются  Норвегией,
хотя и в ней немало интересного, - отозвался последний. - Я знаю, что один
Вокендорф,  живший  во  времена  нашей   королевы   Елизаветы,   уничтожил
Ганзейский союз, то есть союз немецких купцов, обиравших жителей Бергена.
     - Вероятно, это именно тот самый  Вокендорф,  который  построил  этот
замок, - вставил свое замечание Гарри.
     - Очень может быть. Его имя до сих пор  произносится  с  уважением  и
благодарностью среде бергенцев.
     Побродив  еще  несколько  времени  по  городу,  наши  путешественники
возвратились сильно усталые в гостиницу.  Наскоро  поужинав  они  улеглись
спать и сейчас же заснули как убитые.
     Среди самой глухой ночи они вдруг  услыхали  какой-то  шум  и  крики.
Первый проснулся Стюарт. Он быстро соскочил с постели и подошел к окну.
     - Ого! - вскричал он, подняв темную штору.
     Вся комната внезапно осветилась каким-то красноватым светом.
     - Что это такое? - спросил, проснувшись, Гарри.
     - Пожар, и, кажется, довольно сильный!  -  сказал  Стюарт,  смотря  в
окно. - Вставайте скорее. Гарри, будите брата и одевайтесь. Мы можем  быть
там полезны. Я знаком с некоторыми пожарными приемами.
     Через несколько минут они были уже на улице.
     Отовсюду бежал народ и ехали  пожарные  трубы.  Жильцы  всех  смежных
домов,  полуодетые,  вытаскивали  свои  пожитки.  Крики  и  суматоха  были
страшные. Порядка, как и всегда в подобных случаях, не было никакого.
     Мальчики раз видели пожар в Лондоне, но там дома каменные, и он скоро
был потушен. Представить же себе пожар в  городе,  где,  подобно  Бергену,
большинство домов деревянные, они никак не могли. Это страшное зрелище  их
и ужасало, и восхищало.
     Горело сразу несколько  домов.  Пламя  гудело,  трещало  и  свистело.
Громадные столбы черного дыма вились над каждым горевшим зданием. Напрасно
старались направлять в пламя сильные струи воды: оно только трещало, но не
уменьшалось, и дым шел все сильнее и сильнее.
     Вся левая сторона улицы, противоположная той, на  которой  помещалась
гостиница, где остановились наши путешественники,  была  объята  пламенем.
Огонь быстро перекидывало с одного здания на другое.
     - Огонь, вероятно, доберется до реки  и  только  там  остановится,  -
заметил один из зрителей.
     Слова эти были сказаны на английском языке. Стюарт и мальчики  только
хотели обернуться в сторону, откуда послышались слова, произнесенные на их
родном языке, как вдруг внимание  их  было  отвлечено  в  другую  сторону.
Послышался крик, и какая-то женщина бросилась к одному дому,  который  еще
не был охвачен пламенем, но уже загорался.
     - Там, очевидно, ребенок! - продолжал тот же голос по-английски.
     Все бросились к этому дому, но,  выломав  дверь,  невольно  отступили
назад: целое облако густого черного дыма вырвалось из-за двери.
     - Там ребенок! Его нужно спасти! - закричал Гарри, бросаясь в дверь.
     - Вы с ума  сошли,  мой  милый!  -  сказал  сзади  мальчика  какой-то
незнакомец и сильно схватил его за плечи, стараясь оттащить от двери.
     - Пустите же меня! Ради  Бога  пустите!  -  вырвался  Гарри.  -  Ведь
ребенок там задохнется!
     - Вы сами погибнете и ничего не  сделаете!  -  продолжал  незнакомец,
удерживая мальчика. - Сейчас принесут лестницу - тогда с Богом.
     Но стоявший рядом  Стюарт  не  стал  дожидаться  лестницы.  Узнав  от
плачущей женщины, в которой комнате ребенок, он быстро  полез  на  дом  по
водосточной  трубе.  Поощряемый  одобрительными  криками  толпы,   молодой
учитель живо добрался до  окна,  выбил  его  сильным  ударом,  вскочил  на
подоконник и исчез в комнате.
     Сердца у всех замерли. Прошла минута напряженного ожидания. Но вот  в
окне показался Стюарт с ребенком в  руках.  Раздались  шумные  восклицания
восторга.  К  окну  была  приставлена  лестница,   и   молодой   спаситель
благополучно спустился с своей ношей на землю.
     Ребенок, оказавшийся двухлетним мальчиком, почти задохнулся от дыма и
был без сознания. Стюарт хотел передать ребенка матери, но она уже  лежала
без чувств.
     - Мистер Стюарт, дайте мне его, - сказал Гарри, - а вы займитесь  его
матерью.
     - Возьмите, Гарри и несите его в нашу гостиницу! -  приказал  Стюарт,
передавая мальчику ребенка.
     После ухода Гарри он  обернулся  к  лежавшей  в  обмороке  женщине  и
заметил около нее на коленях незнакомца, говорившего по-английски.
     Последний  приподнялся  и,  протягивая   Стюарту   руку,   проговорил
взволнованным голосом:
     - Вы благородный и храбрый человек. Узнаю  в  вас  англичанина.  Я  -
доктор Грантли, и моя дружба...
     - Обо всем этом мы поговорим пот