жжено и разграблено около 2000 усадеб. Там.
где православие и приходская жизнь на селе оказались не в почете, там легла
смертная тень первобытной одичалости. Грабили, разбирали по бревнышкам.
тащили нужное и ненужное, ломали и гадили под воздействием пропаганды
"сознательных товарищей" - эсдеков и эсеров. Ломали даже больницы, тащили
из-под больных тюфяки. Торопились побольше нахапать. Социалистическая
пропаганда, так популярно объяснившая, что Бога нет и что все богатство
есть плод воровства и грабежа богатыми бедных, пускали глубокие корни и в
самом крестьянстве.
       В декабре 1905 г. началась стрельба на улицах Москвы. Террористы,
вдохновляемые "мудрыми" указаниями своих вождей, стреляли из-за угла, из
подворотни в большие скопления солдат и тут же бежали через проходные
дворы. Расчет был на то, что солдаты, открыв ответный огонь, будут убивать
мирных жителей, в результате поднимется возмущение войсками и население
присоединится к восставшим.
       На востоке страны весь Сибирский путь оказался в руках восставших. В
Чите была провозглашена Красная республика. Но именно в самый разгар
красного бунта впервые на сцену выходит народ. Начинаются стычки между
народом и революционными "сознательными товарищами". Начальство
растерялось, многие заранее решили, что бунт победит и нужно не раздражать
победителей. В Уфе губернатор сам ходил с красным флагом по улицам. В Чите
губернатор называл социалистов "партией порядка". В Москве
генерал-губернатор П. П. Дурново держал приветственную речь перед
демонстрантами с красными знаменами и лозунгами "Долой самодержавие!". Но
одновременно в народе поднималась волна гнева и возмущения местечковыми
революционерами, открыто глумившимися над всем, что дорого русскому
человеку. Те демонстративно ломали кресты, топтали их ногами, плевали на
иконы, выкалывали глаза царю на портретах.
       Столкновения прошли в Нежине, в Томске, где многочисленная толпа
загнала революционных манифестантов в здание театра, и когда оттуда
раздались выстрелы, театр был подожжен. Столкновения произошли в Уфе,
Саратове, Ростове-на-Дону. В Казани, где губернатор вовсе растерялся и
обещал восставшим разоружить полицию и вывести войска из города, только сам
народ подавил смуту. Такие же столкновения произошли в Ярославле и Полтаве,
Шуе и Киеве и еще в сотнях городов. Когда революционеры решили прикончить
власть русскую, историческую, и против стеной встал тот самый народ,
который они шли освобождать, тогда и раздались вопли: "Куда смотрит
власть?", "Это же погром!". "Где полиция? Почему нет войск?"... Тогда эту
волну народную еврейская революционная печать назвала черносотенной. "Не
черная сотня, а черные миллионы!" - восклицал в "Новом времени" А. А.
Столыпин.
       На общеземском съезде в Москве в ноябре 1905 г. было принято
решение, что ввиду выраженного монархического настроения у русского народа
надо отвергнуть в настоящее время идею Учредительного собрания. А в
социалистическом по направлению журнале "Русское Богатство" (1908г.) С.
Елпатьевский писал, что человек низов "остался человеком старой любви к
отечеству и народной гордости... Старое мировоззрение, складывавшееся
столетиями, не устраняется из жизни сразу ни бомбами, ни прокламациями, ни
японскими снарядами". Он мог бы еще добавить кое-что и о японских деньгах,
обильно отпущенных на революцию.
       Лето 1905 г. ознаменовано политической активностью дворянства. Еще в
январе Московское губернское дворянство составило всеподданнейший адрес
Царю в редакции группы Самарина. В нем говорилось о необходимости сохранить
самодержавие и признавалась несвоевременность проводимых реформ впредь до
полного подавления бунта. Наибольшую активность проявили курские дворяне во
главе с Н. Е. Марковым, графом Доррером, кн. Касаткиным-Ростовским и
некоторыми другими. Они образовали "Курскую народную партию" и стали
выпускать русско-монархический листок "Курская Быль". Вообще не только
дворяне, но и курские крестьяне, служащие, рабочие были самыми активными
патриотами-монархистами. 20 июня депутация курских дворян была принята
Царем. 21 июня Царь принял депутацию Союза Русских людей в составе А.
Нарышкина, П. Шереметева и Д. Бобринского, которые также высказываются за
неприкосновенность самодержавия и за сословность народного правительства,
созыв которого Царь провозгласил Высочайшим Рескриптом от 18 февраля 1905
г. В Москве складывается, таким образом, монархический союз дворянства.
       22 мая 1906 г. в Петербурге проходит 1-й съезд уполномоченных
дворянских обществ в составе 122 делегатов от 29 губерний под
председательством графа А. А. Бобринского. Создается постоянно действующий
Совет объединенного дворянства. В адрес Царю было сказано: "Трудовое
земельное дворянство не бросит своих гнезд, Государь, и до конца выдержит
трудную борьбу с революцией".
       Первым инициатором создания Русской Монархической партии стал
редактор "Московских Ведомостей" Б. А. Грингмут (1851-1807 гг.), выходец из
Германии. Именно в его газете от 2 марта 1905 г. в статье "Организация
монархической партии" говорится об объединении революционных,
разрушительных сил в стране и указывается на неходимость противопоставить
анархии единую, сильную монархическую партию, "создать общую всероссийскую
дружину вокруг царского престола". Уже в мае газеты отмечают организацию
монархических партий в ряде городов и сел Империи. При редакция газеты
"Московские Ведомости" создается Центральное бюро (в доме на Страстном
бульваре, где находилась и типография, и редакция газеты). Первыми вождями
партии становятся В. А. Грингмут и протоиерей К. Восторгов, талантливый
публицист и оратор. Партия объединяла титулованную знать, дворян и
священников. Программа партии была опубликована 15 октября 1905 г. Главное
отличие от других правых организаций состояло в том, что партия не
признавала самого принципа народного представительства и выступила
категорически против славянофильского лозунга - "народу мнение - Царю
власть". 5 февраля 1905 г. газета писала: "Московские Ведомости" в течение
более сорока лет всегда неизменно называли политику уступок правительства
перед революционными требованиями политикой жалкого бессилия, вызывающей не
уменьшение, а более дерзкое усиление этих требований". И далее проводилась
мысль, что никакое представительство не может претендовать на то, что оно и
есть мнение народа и выражает его интересы. Сам Царь и есть представитель
народа и ответчик за него пред Богом. Он есть представитель своего народа
пред престолом Всевышнего.
       Такой точки зрения придерживался и член Русского Собрания Б.
Никольский. В одном из заседаний Русского Собрания он так выразил эту
мысль: "Собор является взрывом по всем нашим историческим швам и рубцам.
Более опасного и прискорбного шага представить себе нельзя".
       Можно смело сегодня сказать, что эти слова отвечают истине. Не будь
созвана Царем Государственная Дума, Россия и по сей день не знала бы ни
революционных вакханалий, ни концлагерей. В вопросе о целесообразности
Государственной Думы, о военном положении, отношении к левой прессе и
некоторых других все монархические правые организации резко разошлись со
Столыпиным.
       Закономерно, что именно столыпинская партия октябристов во главе с
А. II. Гучковым сыграла главную роль в февральском перевороте.
       По мысли членов Монархической партии, формула русской
государственности выглядела следующим образом: твердая самодержавная
власть, опирающаяся на дворянство и духовенство с восстановленным
патриаршеством и приходской жизнью, на верную царю бюрократию и на весь
православный народ, беспощадно истребляющая крамолу.
       В условиях, когда кладбище жертв кровавого бунта и войны против
русского народа постоянно расширяется и все новые и новые выстрелы
ежедневно уносят самых энергичных и верных престолу слуг, играть в такую
детскую забаву, как Земский Собор, просто неприлично. И "Московские
Ведомости", ставшие в 1906 г. органом Монархической партии, пишут далее:
"Перед правительством два пути: или немедленное, беспощадное уничтожение
крамолы или... Но о втором пути страшно и подумать". В номере от 7 февраля
" Московские Ведомости" писали: "Надо призвать к власти людей
решительных..."
       Монархическая партия требует введения военной диктатуры до полного
уничтожения крамолы и скорейшего разгона гнезда революционной пропаганды -
Государственной Думы. Эти требования стали общими требованиями целого ряда
правых организаций.
       Очень характерна для того времени статья в "Московских Ведомостях"
(9. VII. 1906) "Две диктатуры": "Все пути теперь ведут к диктатуре; она все
равно стала неизбежной. Вопрос теперь в том, какая диктатура водворится в
России".
       Люди решительные нашлись, как известно. Это генерал Минц,
командовавший Семеновским полком в декабре 1905 г. и убитый террористкой в
1906 г. на вокзале 5-ю выстрелами из револьвера. Это градоначальник Москвы
Рейнбот, впоследствии опозоренный левой прессой и сенатской ревизией по
инициативе Столыпина. Это прекрасный генерал, настоящий герой, который так
и просится на киноэкран, генерал Меллер-Закомельский. Это он с небольшим
отрядом в морозную новогоднюю ночь выехал из Москвы в Сибирь экстренным
поездом. С ним было всего 200 человек, набранных из Варшавских гвардейских
полков. За три недели он подавил на всем восьмитысячекилометровом Великом
Сибирском пути революционный бунт. А ведь в одной только Чите в руках у
восставших находилось около 30 000 винтовок. 9 февраля ген.
Меллер-Закомельский уже представлял свой отряд в Царском Селе Царю. Правда,
карьера самого генерала на этом и кончилась. Как ни горько сознавать, но,
испытывая глубокое чувство скорби и уважения к Царю-мученику, надо
признать, что он был очень мягок, сентиментален, наивен. Он не мог защитить
людей, верных своему долгу и присяге, от клеветы нападок и интриг левых
сил. Если мы посмотрим на судьбу тех военных и администраторов, кто активно
подавлял бунте 1905-1907 гг., то увидим, что судьба была почти у всех
печальна. Как у ген. Минца и ген. Рейнбота. Видимо, Царь все-таки не
понимал, с какой силой он столкнулся. Не понимал, что перед ним зверь
мстительный, циничный, хамский и жестокий. Царь боролся по методе рыцарских
поединков и салонных дуэлей прошлого века: "Не угодно ли вам", "Я требую
сатисфакции", "Позвольте договориться об условиях поединка". Между тем за
его спиной, как и спиной его благородных идальго - Столыпиных, Штюрмеров,
Витте и прочих, стояла судьба 150-миллионного народа. Шла война, а не игра
в благородство.
       Русская Монархическая партия отводила решающую роль Церкви. Сам
Грингмут был женат на русской и принял православие. В лицее имени царевича
Николая Александровича, где Грингмут был долгое время директором и
преподавателем, религиозное воспитание было поставлено да должную высоту.
Партия находилась под непосредственным покровительством св. Иоанна Сергиева
Кронштадтского.
       Заседания, собрания, чтение докладов проходили в здании
Исторического музея и Епархиальном доме. Собрания начинались молитвой,
церковными песнопениями, а заканчивались принятием текстов всеподданнейшего
адреса или изъявлением соболезнования семьям погибших мужа, отца, сына от
рук революционеров. Верным защитником престола и алтаря стали телеграммы с
выражением благодарности.
       По этому образцу проходили собрания всех монархических организаций.
Орган Русской Монархической партии "Московские Ведомости" постоянно
подвергался преследованию властей, а Грингмут однажды (в 1906 г.) был
привлечен к суду за напечатание "Руководства черносотенца-монархиста". В
вину ставилось "возбуждение вражды одной части населения против другой".
Грингмут отверг обвинения и объяснил, что то, что еврейская печать называет
погромами, есть реакция людей на насилия над ними.
       С осени 1905 г. Русская Монархическая партия организует в помещении
Исторического музея чтения для рабочих по богословию, литературе, русской
истории, искусству, гигиене, географии, политэкономии. Всего за 1905 г. 92
лекции, за 1907 - 516. Кроме того, распространяются брошюры тиражами до 100
000 экз. по политическим вопросам. За 2 года деятельности Русской
Монархической партией было открыто около 60 отделений в городах России,
особенно на Юге и Юго-Западе.
       В марте 1905 г. из так называемого "шереметьевского" кружка
образуется еще одна крупная монархическая организация - "Союз Русских
людей". Его главными деятелями были архимандрит Анастасий, знаменитый
историк Дм. И. Иловайский, издатель и редактор газеты "Кремль", автор
5-томной Истории России и многих других исторических сочинений граф
Гудович, а также Сергей Шарапов, Г. Щербатов, М. М. Петров-Соловово, кн.
Гагарин, братья Павел и Петр Шереметевы, Ф. Голицын, Тучков, В. Урусов.
       В отличие от Русской Монархической партии Союз русских людей
выступал в начале своей деятельности (1905-1906 гг.) за созыв сословного
Земского Собора. Чиновничий корпус присвоил себе прерогативы царской
власти. Царь должен слышать голос самого народа, быть к нему лицом к лицу.
Созыв Государственной Думы по принципу западноевропейского парламента
недопустим: политические партии всегда преследуют лишь свои личные,
эгоистические цели. Власть в таком партийном парламенте всегда принадлежит
тем, у кого меньше совести, больше денег и наглости. Интеллигенция и
бюрократия в России состоят из "жидов" или людей, ими одурманенных и
подкупленных, что несложно, так как большая часть банков и торговли
принадлежит евреям. От этой "ожидовелой" интеллигенции идет революционная
зараза...
       Эти взгляды были общими для всех правых организаций.
       В отношении к русской народности в 3-м отделе программы "Союза
Русских людей" говорилось: "Русскому племени, как создателю огромного и
могущественного государства и собирателю земли, принадлежит и главная роль
в государственном строительстве. Это не право и не привилегия, не
гегемония, основанная на властолюбии, а мировое призвание России и ее
тяжкая историческая повинность".
       В области религиозной Союз считал необходимым:

   * Восстановление Патриаршества, для чего следует незамедлительно
     приступить к подготовке поместного Собора.
   * Следует организовать все русские население в приходские общины, так
     чтобы жизнь Церкви и жизнь людей составили одно нерасторжимое целое.
   * Каждый народ может исповедовать свободно свою религию. Преимущество
     православия должно выражаться только в свободе миссионерской
     деятельности в пользу обращения других народов в православие.
   * Введение военной диктатуры.

       "Евреи, - писал С. Шарапов в "Русском Деле", - останутся вечными и
непримиримыми врагами самодержавия, ибо оно сразу парализует их усилия
покорить себе Россию". В самой программе "Союза Русских людей" эта тема
получила подробное освещение: "Мы с радостью приветствовали бы братство и
равноправие с евреями, если бы история всего мира неопровержимыми фактами
не доказывала. что народ Израильский во все времена своей самостоятельной
или государственной жизни или в качестве пришельца являлся народом,
преследующим свои исключительные права на миродержавство и принципиально
враждебным всем другим племенам, на которые он из своей национальной общины
смотрел только как на предмет всесторонней эксплуатации, руководствуясь при
этом явно антисоциальными побуждениями".
       "Союз Русских людей" в Москве ставит себе главной целью
распространение своих взглядов и обличение врагов русского народа. Для
этого устраиваются собрания, на которых читаются доклады по русской
истории, по православию, разбираются отрицательные стороны русской жизни,
например, распространенность пьянства. Читаются доклады также о значении
дворянства, купцов, крестьян в хозяйственной жизни страны, обсуждаются
земельные вопросы. Печатается большое количество брошюр. В одних
объясняется подлинный смысл таких "проходных" и, по существу, жаргонных
слов, как "прогресс", "либерализм", "социализм", говорится, кто делает
революцию и зачем. Вот одна из таких брошюр, выпущенных в Харькове в 1906
г.: "Все мы знаем, что повсюду в России издаются многочисленные газеты,
именующие себя "либеральными", "конституционно-демократическими",
"социал-демократическими", и что вся русская земля и весь русский народ
засыпан миллионами брошюр и листков этих партий... Они внушают русским
людям сословный разлад, взаимную ненависть и междоусобицу, они возбуждают
русскую темноту к братоубийству, грабежам, восстанию против Царя, властей,
Церкви; они разрушают веру, семью, брак, они издеваются над долгом службы,
долгом присяги, воинской честью, любовью к родине, над русской народностью.
Их литература не просто ненужный русским людям и России неважный хлам, но
сильнейший яд, сильнейшая духовная отрава, растлевающая ум, сердце, волю,
нравственность и характер русского человека, а следовательно, разрушающая
все русское общество, весь организм русского государства".
       И далее там же говорится нечто весьма созвучное нашему времени:
"Разве возможно русскому говорить о русской партии, о русской народности, о
русском государстве? Ведь это "ретроградство", это "угнетение иноверцев",
это "красный патриотизм", это "черносотенство". Много внимания и на
собраниях и в печатных работах Союза уделяется теме засилья евреев во всех
сферах русской жизни. В то время слова "интеллигент", "либерал",
"республиканец", "революционер", "демократ", "культурный" ассоциировались в
сознании простонародья с евреями. Этот словесный набор, в то время
решительно чуждый русскому уху, казался прямо взятым из чужеземной речи,
как оно, впрочем, к было.
       14.X.1905 г. "Союз Русских людей" обратился через "Московские
Ведомости" к русским людям образовать при церковных приходах народные
дружины порядка для борьбы с забастовками.
       В провинции все три монархические организации - Русская
Монархическая партия, Русское Собрание и "Союз Русских людей" уже в 1905 г.
получили большое распространение, особенно на Юге России, где национальные
монархические начала были особенно ярко выражены.
       С самого начала революционной анархии на борьбу поднимается Церковь.
15 января 1905 г. Святейший Синод Русской Православной Церкви обратился с
воззванием "к возлюбленным чадам святой православной Церкви". В воззвании
объяснялось, что беспорядки во многом вызваны подкупом революционеров,
которым враги России прислали значительные средства.
       Заметим попутно, что это во многом была правда. Считается, что
деньги не делают революции, но правда также и то, что революция делается на
деньги. Всегда. Внутренние враги русской национальной государственной
власти никогда не отказывались от помощи ее внешних врагов. Об одном таком
факте открыто пишет в своих воспоминаниях Б. Савинков ("Былое". 1917. № 3):
"Член финской партии активного сопротивления Конни Цилиакус сообщил
центральному комитету, что через него поступило на русскую революцию
пожертвование от американских миллионеров в размере миллиона франков,
причем американцы ставят условием, чтобы эти деньги пошли на вооружение
народа и распределены были между всеми революционными партиями. ЦК принял
эту сумму, вычтя 100000 на боевую организацию".
       О получении денег от японцев, с которыми в это время шла война,
пишет "сам" Милюков в своих воспоминаниях ("Русские Записки". 1938. Июнь).
       "Врагам нашим, - говорилось в воззвании Святейшего Синода, - нужно
расшатать твердыни наши - веру православную и самодержавную власть царскую.
Ими Россия жива, на них возросла и окрепла и без них погибнет". Через 12
лет истинность этих слов была удостоверена самым наглядным образом.
       Активная борьба Церкви со смутой 1905-1907 гг. сыграла важнейшую
роль в создании правых организаций по всей стране. Особо следует
подчеркнуть деятельность приходских священников, которые подняли крестьян
на борьбу с кровавой к