ри,  пока  что и на тебя управа
есть...Эй, Бес,  неси же наконец, свои сковороды,  пора нам полизать каленое
железо, а то до чертиков усталость одолела...
     Бес подвозит тележку,  над которой  парят дымки.  В это  время Мавзолей
содрогается, начинается  вращение, нарастают громовые раскаты. Вбегают Ленин
со Сталиным.
     Ленин. О,  Маркс, какая публика тут собралась! А я то думал,  революция
вовсю вершится.
     Подбегает к саркофагу и пытается подставить  лестницу. Начинает по  ней
взбираться, но ноги не слушаются и вождь все время срывается.
     Сталин. Давно я не лежал в сем Мавзолее...(подпирает Ленина плечом) Дай
подсоблю, а то ты в панике все бейцы отобьешь...
     Ленин, наконец, влезает на  саркофаг и принимает ораторскую, ленинскую,
позу.  Сталин усаживается  на одну  из поперечен стремянки и остается в позе
глубоко задумавшегося вождя всех народов.
     Митрофанов.  Дежа вю!  Такое  я  когда-то  видел  в  страшном  сне.  (К
Жириновскому)  Владимир  Вольфович,  очнитесь,  такого  больше ни  за  какие
нефтяные доллары не увидите.
     Жириновский.  Ты  лучше  посмотри  на Лаврика, как  рожа этого  подонка
превратилась в крысохарию...
     Ленин. Заткнитесь,  люмпены, я вам сейчас прочту лекцию о мракобесии. А
где моя  кепка? (смотрит по сторонам и увидев  ряженого Ленина, обращается к
нему)  Эй,  жалкое  подобие величия,  одолжи мне  свой дурацкий  колпак,  он
придаст мне больше прыти.
     Ряженый  Ленин на цыпочках  подходит к  саркофагу и  протягивает  кепку
Ленину.
     Лимонов. Вот же сброд,  любой Гарлем  со всеми  его шлюхами мне видится
отсюда алтарем...
     Ленин.  И вот,  когда  любимой  мною  Коба вдруг  заговорил  о каком-то
Факторе, я подумал,  что в природе что-то стряслось такое...(прислушивается)
Вот как сейчас я помню залп "Авроры", но то был выстрел явно холостой...
     Сталин. Как будто бы об этом мир не знал...
     Ленин. А,  может,  и  не  знал, но что с того? Ведь  фабрики,  заводы и
земля,   в  одно  мгновенья   превратились  в  собственность  моих  любезных
пролетариев, которых видел я в подзвездном единенье...Но вышло так, что меня
предали  снобы,  козлы  и  козлотуры,  мудилы и  педанты,  а  главное,  меня
ошельмовали  вы   (резкий  выпад  руки  в  сторону   клетки),  абортыши   от
демократии...И это я считаю мрако-бе-си-ем...Эх, яблочко, куда ты  катишься,
в руки Кобы попадешь и закатишься...(танцует на крышке гроба).
     Сталин. Вот  благодарность  за  всю  мою  бесчеловечную  верность.  Где
правда, Лаврик? И почему у тебя такая кислая рожа?
     Берия. Я думаю, под какую бы статью этого плясуна подвести.
     Сталин. Спроси об этом у Ягоды, он мастак на такие выдумки.
     Ягода. Я очумел от такого зигзага истории. Но, несмотря на мою заумь, я
предлагаю  этого  высморкаша, то  бишь  Ульянова Владимира,  под  подпольным
псевдонимом  "Ленин", разоблачить и  лишить титула  "основоположник".  Пусть
побудет в нашей простецкой шкуре...
     Сталин. Ты окуел,  Ягода:  если такое решение мы  примем,  то  кем же в
истории останусь я без этого придурка? (кивок в сторону Ленина).
     Новодворская.  Кем был, тем и останешься - тенью фантома, тенью тени, в
которой растут одни мухоморы...
     Ленин. Однако далеко зашла гражданская  война, я думаю, нам надо срочно
помириться перед лицом угрозы мирового империализма...
     Зюганов.  Вот  так  бы  сразу,   дорогой  Ильич!   Без  единства  левых
народно-патриотических сил эту перловку не расхлебаешь...
     Мавзолей снова сотрясается, начинается круговое движение, переходящее в
вихрь. С лавок  на пол падают Берия с  Ягодой. Дверца клетки с металлическим
звуком захлопывается и сидевшие в ней  люди подымают невероятный  шум и гам.
Сталин сваливается со стремянки, Ленин бухается  в гроб  и пытается натянуть
на него крышку. Из клетки, сквозь шум и крики слышатся звуки Интернационала,
песни Хорста Весселя и гимна Советского Союза...
     Сталин. Чтоб  я  так  жил...чтоб  Кавказ  был  предо мною, чтобы  парус
одинокий  над горизонтом, чтобы контрреволюция победила, если это не Фактор.
(Сталин по- пластунски ползет в сторону темного угла). И где же историческая
справедливость  и  не  менее историческая  память? А  мои десять  сталинских
ударов?  О,  ужас, обретает  формы!  И,  значит, я действительно ничто, коль
возобладал сей бестелесный Фактор, и Ленин...  о, вождь, ничтожен ты однако,
и все, кто шел и прыгал за тобой, и Феликс в том числе, наш железный рыцарь,
и, стало  быть, Бронштейну лоб мы  раскроили зря, и коллективные хозяйства -
псу  под  хвост, и все  Коминтерны - гримаса краснобаев, и  Ильичи, Никиты и
Михайлы - все в задницу коту...
     Ленин.  (поднимая ногой крышку гроба)  Однако ты, Коба, не перегибай, я
за тебя, засранца, поручился и вот что вышло - понять ты потрудись...
     В это  время в Мавзолей  вбегают Харитонов с  Шандыбиным. Оба в кожаных
тужурках,  в  буденовках,  с  наганами  в  руках,  тащат  за  собой  пулемет
"максим"...
     Шандыбин. Что за  шум,  а драки  нет?  За  углом  ГУМа  Фактор, пора бы
определиться...(подходит к клетке  и спрашивает  у  Зюганова). Ты,  Гена, за
кого? За нас или за них? (дулом пистолета указывает на других сидельцев).
     Зюганов. Закрой хлебало, ломовой извозчик! Я  вижу тут абсурдом пахнет,
страшным сном и, видимо, все мы больны белой горячкой.
     Харитонов. Ну, Гена, так скажи же - с кем ты и каков твой план? А чтобы
настроение тебе  поднять, могу  обрадовать: нам  удалось в туманном Альбионе
Березу  БаоБАБа  отыскать.  Сначала  упирался,  но  его  мы  убедить  сумели
(стреляет  в воздух)  и он, успев собою овладеть, грозится Фактора деньжурой
одолеть. Вот чек (достает из кармана бумагу) на мильон  эскудо, как  видишь,
не пожадничал Иуда и ты об этом доложи вождю...
     Зюганов.   Вы   опоздали,   назревает  хаос  и  Ильич  готовится   себя
захоронить...
     Сталин. О, Фактор, сейчас он будет здесь, а я уже в углу, меня не видно
и не слышно...
     Голос Берии. Тебе  так  только кажется, Сосо...Бухарчик тоже думал так,
но мы  его в  распыл  пустили, причем  из двадцати  семи  стрельнули мы  его
последним. Подали, так сказать, его мы на десерт истории...
     Голос  Ленин.  Гурманы хреновы, сейчас из  вас состряпают омлет...Какие
олухи царя небесного! И это я для них готовил тот переворот, а перед тем жил
в шалаше,  на Капри от жарищи загибался, чуть не  упал с броневика,  когда о
тезисах апрельских  мир оповещал...До сих  пор лодыжка  ноет, в душе нарыв и
вот-вот  он разорвется и гной по всей Руси ручьями разольется. Ах, черт, как
сотрясает эту  люльку,  как будто десять  тысяч  красных  латышских стрелков
раскачивают Исаакиевский  собор... ой-ей, сейчас тут будет что-то пострашней
стрелков,   похлещи   ВЧК   и   пострашней  Кронштадта...А   эта   пигалица,
Надя...необъезженная Каплан, сейчас, наверное, до слез смеется и думает, что
вся правда в  ее  эсеровских  словесных  испражнениях...А может, она любовью
извращенческой ко  мне пылает и думает...нет, не  думает, а  бредит бредовою
своею  сиволапостью,  возвысившись  над мулоподобным Жириком  и  толстозадым
Геной? И, быть может, тем более еще, или еще  тем  более, она меня возлюбит,
когда узнает о  моем приемчике неброском...Итак, Володя,  соберись,  отбрось
всю  ересь ВКП(б), наплюй мокротой гнойно-кровавой на все интернационалы,  и
желто-коньячной струей своей  мочи  всех пролетариев святейше окропи...Пусть
захлебнутся, если я  для них плох и если все меня предали и продали...И я их
предаю и, задохнувшись озарением смертельным, я начинаю ор на всю Вселенную,
которую я  ненавижу  лютой  ненавистью. И я, раздвинув ребра  до  последнего
винта, кричу, не зная, правда, для кого, и для чего,  но  все ж кричу: назад
меня   отправьте,  туда,  где  черви   дождевые  обитают  и  корневища  трав
произрастают, где хладно летом и зимой тепло, где миллиарды  до меня легли и
впредь туда  улягутся сто миллиардов.  В  землю хочу, я из  нее пришел, туда
вернусь,  назло  вам,  дуралеи,   назло  не  доеному  стаду  лошаков,  назло
центристам, левому  крылу, назло олигархам  и политическинезрелыммудакам...Я
все сказал, на все я наплевал и все предал презренью, остракизму и лучше под
землею скисну,  чем  снова возвращусь к ослицам  и ослам...Аминь,  да  будет
земля  тебе, Ильич,  оренбургской шалью,  а сам ты -  самоцветным камнем,  к
которому  не зарастет  козлиная тропа. Гуд бай, мой  ливер, что в банках  со
спиритом сохранился, гуд бай,  мой мозг, который выше всяческих похвал...но,
к сожаленью, был  востребован чернью,  которая сейчас  мя унесет  в какие-то
подземные чертоги  на Никольском, а  может,  и на  Пискаревском...А впрочем,
пошли вы к черту, олухи и лохи, апостолы и остолопы, я был живее всех живых,
теперь я буду всех мертвей...
     Ленин опускает ногу и крышка гроба с грохотом захлопывается.
     Шандыбин. Вождь  болен политической ветрянкой, вон  какие у него на лбу
выросли рога.
     Зюганов. Ты сам зараза, от тебя несет мочеными портянками...
     Шандыбин деловито подходит к гробу Ленина и пристраивает с  одного угла
стремянку.
     Харитонов. Василь Иванович, куда несет твои маслы? У нас нет времени...
     Шандыбин.  Мой  святой  долг  забить пролетарский гвоздь  в  гроб этого
гениального  гопника.  Надо же,  поднял на  уши  полмира, а  теперь  захотел
смыться под землю. Вот я сейчас тюкну по шляпке этого золотого гвоздика и он
приколет крышку к основанию этой, с позволения сказать, люльки сионизма...
     Под крышкой беснуется  Ленин, стучит  кулаками об стекло, сучит ногами,
исступленно бьется головой о борта саркофага.
     Голос Ленина.  Товарищи трудящиеся,  красноармейцы,  депутаты рабочих и
крестьян!  Я  категорически   против  такого  люмпенского   произвола!   Мое
политическое завещание  таково: пусть Коба...и только Коба, вобьет последний
гвоздь  в мой  гроб  и  тем  самым продемонстрирует всему  миру  наше  с ним
большевистское единение. Это принципиальнейший вопрос эпохи...
     Голос Сталина. В гробу я видел наше единение. Тут скоро будет Фактор, а
мне ни с тем и ни с другим не по пути...
     Голос Жириновского. Оказывается, в России  я самый дальновидный антроп:
я всегда призывал отправить Ильича в компост и на тебе - свершилось.
     Из  темного  угла  показывается чудная фигура  с  рогами  и хвостом,  в
белоснежной мантии. Тень от нее карикатурно  перемещается по заднику  сцены.
Фигура подходит к  столу,  садится  за  него, берет  в руки  бумаги. Тут  же
подбегают  к  столу  еще   двое  рогокопытных  и  занимают  места   народных
заседателей. Несколько бесенят хватают Шандыбина и Харитонова и втаскивают в
клетку.
     Харитонов. Аграрии, что здесь творят нечистые!? Я  требую вмешательства
правоохранительных органов...
     Шандыбин. Я - под депутатским иммунитетом! Если что - ответите мерзавцы
парнокопытные по всей строгости!
     Лимонов. Ничто в жизни так не воодушевляет, как то, что в тебя стреляли
и промахнулись...
     Главный Бес.  Именем  Революции  и от имени  Революционно  настроенного
военного   трибунала,    выношу    приговор   здесь   собравшемуся    сброду
(откашливается, прочищая голосовые связки, и пропевает куплет из  "Фигаро").
Памятуя, что "жизнь не всегда тем  лучше,  чем дольше, но смерть  всегда чем
дольше,   тем  хуже",  выношу  приговор:   за   мужеложство,   скотоложство,
некрофилию,  зоофилию, педофилию и мракофилию, господа Жириновский, Зюганов,
Лимонов,  а  также  неповторимый,  несусветный  невежда  Шандыбин,  а  также
всепоглощающий аграрий Харитонов и еще  два-три бездаря  и  клона,  а  также
наисветлейший        генералиссимус       под        кодовым       названием
Кобо-Сосо-Джугашвили-Сталино-Ленин-Мерзопакостный  и  др. приговариваются  к
пожизненному мракобесию  строгого режима.  Госпожу сплетницу  и политическую
бабочку,  ангажированную  склочницу  и   лучезарнонимбовую  экс-девственницу
Надежду  Новодворскую осуждаю на  вечное  гробовое  молчание с  отправкой на
перевоспитание  к  евнухам  гарема   Саддама  Хусейна...  Митрофанова,  суть
наихитрейшую  бестию,  суд  счел  возможным для  полного  и  безоговорочного
перевоспитания поселить на вечные времена в одной коммуналке с Макашовым...
     Митрофанов.  (истерически)  Никогда,  лучше  повешусь   на  собственных
шнурках или внезапно умру от стресса!..
     Главный Бес. А вот и сам генералоподобный метерщинщик появился.
     Вбегает растрепанный, с свисающим с плеча погоном, генерал Макашов.
     Макашов. (крича  ором)  Какая  тут сволочь тормозит диалектический  ход
истории? (Пауза, после того,  как увидел, собранных в  клетке людей) Вот это
да, вот  это благородное собрание!  А  где мой  любимый и  незабвенный Иосиф
Виссарионович?  (ищет  глазами  вождя  всех  народов).  Или  у  меня  зрение
вследствие  моей  жидо-масонской ненависти стало сдавать  или товарищ Сталин
научился так здорово маскироваться.  Ау,  тов Сталин, отзовитесь! Прошу вас,
сейчас  тут  будет  рвать  и метать  Фактор  ВВП и я хочу  вам помочь отсюда
выбраться...
     Голос Сталина. Там, где нет воли, нет и пути...
     Голос Ленина. Опять не прав этот  гаденыш  Коба...Как  в  лужу  пукнул:
светлый Путь всегда там, где нет воли...
     Жириновский. Зато  есть  Фактор... О, черт, вот он  уже входит, вернее,
влетает в нашу трижды и четырежды безнадежную действительность...
     Толпа в клетке  реагирует пением соловья, стрекотом сороки, воем волка,
лаем  собаки,   кликом  осла,   воркованием   голубицы,  ржанием   лошади...
Завершается какофония  троекратным "ура!"...Когда клич замолкает, из темного
угла слышатся очень тоскливые  звуки "Где же ты моя, Сулико?" Черти в панике
мечутся  по сцене, истерически  срывают  с себя  мантии и  присоединяются  к
находящимся в клетке...
     На  золоченой  колеснице, в  которую  запряжена  белая  лошадь, стоя, в
одежде  древнеримского  гладиатора,  с  мечом  и  щитом  в  руках,  въезжает
белокурый Фактор. Он  красив, мускулист,  лучезарен,  латы  на нем  отливают
золотом... Торжественно звучит гимн России...
     Лимонов. Ага, сам гладиатор к нам пожаловал...
     Голос Зюганова. (подпевает) Нас  вырастил Сталин на верность народа, на
труд и на подвиги нас вдохновил...
     Голос   Жириновского.   Заткнись,   ЗюГенАндреевич,   сейчас   начнется
светопреставление...
     Голос Зюганова.  А  я  к нему  уже готов,  господин  Жировая  прокладка
Госдумы... Между прочим, да здравствует референдум! Долой прогнивший режим!
     Фактор. И вот я здесь! Как Миф, как Виртуал и Актуал, как  Вектор и как
Фактор. (направляется к гробу) О, жалкие мощи  Экспериментатора, что от него
тут осталось?  (взбирается  по лестнице и всматривается в лежащего  Ленина.)
Впрочем,  лежит как  живой,  и даже, кажется,  еще дышит... (громко стучит в
крышку гроба).
     Голос Ленина.  Накось,  выкуси! (В стекле показывается  кукиш  Ильича).
Посторонним вход воспрещен, а я под защитой мировой истории.
     Голос Зюганова. Руки прочь от вождя мирового пролетариата!
     Голос Нововдворской. Протух вождь, пора его на свалку истории...
     Шандыбин. Заткнись  нетель!  От  тебе  несет  ежовщиной,  вождь хоть  и
спятил, но он навечно останется с нами.
     Митрофанов. Мир движется вперед благодаря тем, кто страдает...
     Голос Жириновского. Есть только один способ положить конец злу - делать
добро злым людям. В компост вождя и да здравствует ЛДПР!...
     Голос Ленина.  Опять Жир пересказывает  чужие перлы. Кажется, товарищи,
дискуссия  затягивается,  а  мне,  наконец,  пора  объясниться  с  товарищем
Фактором. Между прочим, чтоб вы знали, одноклеточные существа, мы с Фактором
находимся под защитой Абсолюта. Скажи, Виртуал, что это  так и в моих словах
столько же правды, сколько извилин в моем усеченном гениальном мозгу.
     Фактор.  (становясь на крышку гроба, меч в левой руке, в правой гаечный
ключ.).  Товарищи  неактуалы,  кудесники площадных домогательств,  случилось
непредвиденное.  Это  существо  (взгляд  в сторону Ленина),  в  силу  своего
махрового  эгоцентризма,  необузданного  своеволия  и абсолютно  утраченного
чувства  самосохранения, перепутало божий дар с яичницей и  вместо  двадцать
пятого  века, зарулило  в  век  No 20. Причем  в  самое  его  начало,  когда
неандертальцы  еще  господствовали  на  территории   Регионов.   И  вот  вам
результат:  Экспериментатор,  который  должен  был  работать с  человеческим
сознанием  25-го века, преступно, ошибочно взялся за переделку  первобытного
сознания  20-го...  Конечно,  в  этом   есть  и   наша  ошибка  -  тех,  кто
проектировал,  создавал  и  посылал  в  будущее  этот  в  общем-то  нехитрый
механизм, хотя и наделенный  кое-какими  человеческими качествами, и которые
являются  весьма  перспективными,  но уже  для будущих,  более  развращенных
цивилизацией и бездумных поколений...
     Фактор наклоняется  и  мечом  подковыривает крышку гроба,  она слетает.
Ленин вскакивает, дрыгает ногами,  кричит "мама,  помоги!",  а Фактор в  это
время  гаечным  ключом  что-то  пытается  в нем отвинтить.  Сначала  в руках
Фактора появляется шестеренка, затем - спираль, потом небольшой рубильник  и
т.д.  По  мере разборки,  вождь превращается в киборгообразное  существо,  с
обнаженными  на  теле  транзисторами, диодами и пр. электронными  деталями..
Всем  очевидно   происхождение  существа   по   имени  Ленин   -   это  явно
механизированный  робот,  искусственно  созданный где-то  и когда-то. Фактор
бросает  на землю ключ  и, отвинченные от существа детали, в руках у Фактора
остается  мигающий зеленым  глазом  аппаратик,  который  он и  демонстрирует
присутствующим.
     Фактор.  Вот  этот ЧИП  - Чистая Историческая  Правда, но... Но с одним
небольшим изъяном: здесь  три провода - красный, голубой и  белый... Красный
замыкается  сразу на трех клеммах, что  исторически ошибочно  и аморально  с
точки зрения Абсолюта.
     Лимонов.  Ты,  белокурая  бестия, не  тяни резину,  скажи  лучше, в чем
проблема?
     Фактор. Между прочим, и  вы,  сочинитель, тоже  порождение этой ошибки.
Смотрите (демонстрирует  оборотную сторону ЧИПа), вот провод красный...между
прочим,  чтобы  легче было  запоминать, вспомним слово  "КГБ"...Итак  первая
буква "К" - значит красный, буква "Г" - голубой...
     Голос  Жириновской.  Это  мой  цвет...Мой  любимый,  я  весь  дрожу  от
голубизны...
     Голос Шандыбина. Харитончик, закрой Жирику хлебало, а не то я сблюю...
     Фактор. Итак, на чем мы остановились...
     Лимонов. На хлебале Жирика...
     Голос Харитонова. На КГБ...Щит и меч, но негде мне прилечь...
     Голос Лимонова. Какое дикое смешение жанров.
     Голос   Гитлера.  Умру,   но  не  поверю...Фактор  -  сон  и  это  факт
неоспоримый...
     Фактор.  И  "Б", естественно, белый цвет, который вместе с  голубым был
отдан  на откуп красному  и  вот  вам результат - Экспериментатор, известный
вам,  как  вождь и  вдохновитель,  сей  ЧИП с  дефектом  использовал  не  по
назначенью,  а по  искривленью и недоразуменью, с  отменной основательностью
невежи, ничуть не уступающего феномену Шандыбина...А между прочим, у Василия
Ивановича  под третьим ребром  спрятан точно такой  же,  дефектный ЧИП,  а у
Жирика  -  за  правым ухом,  у  Лимонова - в  одном из двух  яичек...Анпилов
ухитрился прикрепить его к гортани и чудо - как этот, вечно орущий чувак, не
задохнулся в  пафосе  своем  революционном...А этот  ЧИП  (поднимает  руку с
ЧИПом, демонстрируя его толпе) я на ваших глазах исправляю и все проводки по
порядку,  по ранжиру  и по  совести космической к  нужным клеммам прикрепляю
(исправляет приборчик)...
     Жириновский. Ты, кто такой, чтоб тут советы нам, госдепам, раздавать?
     Зюганов.  Впервые  я  согласен с Жириком, а потому  я вновь и  вновь  о
референдуме пекусь и если не удастся провести его, я удовлюсь...И ты за это,
бестия с мечом, ответишь...
     Фактор. И если  все  слова,  которые  из  ртов зловонных  выпорхнули  в
ноосферу,