проходил  без
крупных потасовок, заканчивавшихся заключением кого-нибудь под стражу.
   В лучшем случае Убежище была несовершенным раем.
   Теперь,  когда  д'Аламберы,   наконец,   оказались   здесь,   они   могли
сосредоточить свое внимание на их настоящем задании - поиске Хелены и побеге
отсюда. Жюль надеялся, что сестра, наконец, перестанет встречаться с Невом и
будет  в  полную  силу  работать.  Она  работала,  но  от  встреч  с   Невом
отказываться не собиралась.
   - Взгляни на проблему с другой стороны, - убеждала  брата  Иветта,  когда
они вдвоем прогуливались по уединенной  дорожке,  которую  облюбовали  сразу
после прибытия сюда; это был единственный  способ  поговорить  без  опасения
быть подслушанными. - В городе более двадцати  семи  тысяч  человек,  а  нам
нужен один-единственный. Мы удвоим  наши  шансы  найти  Хелену,  если  будем
искать по отдельности. Если Пайас хочет сопровождать  меня  в  прогулках  по
городу, лучшего спутника и пожелать нельзя. А ты  будешь  ходить  по  другим
маршрутам.
   План сестры имел определенный смысл, и все же он беспокоил Жюля.
   - Нев нечестен с тобой, - настаивал он. - И скрывает что-то нехорошее.
   - Опять ты за свое! Ты уже неделю следишь за ним. Нашел что-нибудь?
   И тогда Жюль рассказал ей о странном поведении Нева в  каюте  Карнери  на
второй день их пребывания на корабле. Иветта  внимательно  слушала  брат,  а
когда он закончил, сказала:
   - Я знала, что между Пайасом и Карнери кошка пробежала,  я  почувствовала
это сразу, как только Пайас заговорил об этом человеке. Хорошо, возможно,  у
них с Карнери из-за чего-то личная антипатия. Но может ли это быть причиной,
чтобы он мне не нравился?
   - Ты не видела выражения его лица. Говорю тебе, этот человек опасен.
   - Все мужчины опасны, - улыбнулась Иветта. - Это один из уроков,  который
узнает девушка, когда вырастает. Если бы нас это останавливало, человечество
исчезло бы тысячелетия тому назад. Это все, что ты имеешь против него?
   - Нет. Он обманывает нас, он совсем не тот, за кого выдает себя - Я нашел
носовой платок в его каюте с монограммой "ПБ" в углу.
   - Мы тоже не те, за кого себя  выдаем.  Я  в  действительности  вовсе  не
Ярмилла  Дубчек.  Могу  представить  себе  целый  ряд  обстоятельств,  когда
профессиональному игроку требуется поменять имя. Меня больше  интересует  не
имя, а человек, носящий его. Он хороший человек, Жюль; я  знаю  это  так  же
хорошо, как то, что меня зовут Иветта д'Аламбер. - Она поцеловала его в лоб.
- Очень приятно, что ты так обо мне беспокоишься, правда, приятно.  Я  знаю,
это потому, что ты меня любишь, и я тоже люблю тебя.  Но  помни,  я  на  год
старше тебя. И могу сама о себе позаботиться, честно, могу. Мы  не  сиамские
близнецы, и у меня своя жизнь. Я  не  упрекаю  тебя  за  то  время,  что  ты
проводишь с Ивонной, так, пожалуйста, предоставь мне такое же право.  -  Она
посмотрела на свои кольцо-часики. - У меня  сейчас  больше  нет  времени  на
пустую болтовню. Я  обещала  встретить  Нева  через  десять  минут  и,  если
потороплюсь, еще успею. Я не забуду, что ты сказал мне о нем. Я буду  искать
Хелену. Это моя главная задача здесь, и я знаю об этом так же хорошо, как  и
ты. Но предоставь мне делать это так, как я считаю нужным. Пока!
   Она ушла. Жюль был очень расстроен из-за того, что он не смог убедить  ее
в опасности Нева.
   Иветта встретила Нева в ресторане,  специализировавшемся  на  нагалезской
кухне. Она сделала вид, что сразу не заметила его, это дало  ей  возможность
быстро осмотреть зал. Хелены не было. Она  поприветствовала  Пайаса  взмахом
руки и направилась к его столику.
   Он встал и, как всегда, поцеловал ей руку. Они заказали  фирменное  блюдо
ресторана, - сырую рыбу с зажаренными в тесте  овощами.  К  нему  подавалось
множество соусов.
   В середине обеда ньюфорестианин вдруг сменил тему до сих пор  безобидного
разговора:
   - Ваш брат не любит меня, не так ли?
   - Что вы имеете в виду?
   - Я не слепой, Ярмилла. Всегда, когда он оказывается в  одной  комнате  с
нами, я чувствую недобрые  взгляды,  которые  он  бросает  на  меня.  А  его
отрывистые  фразы   красноречиво   свидетельствует,   что   он   не   желает
разговаривать со мной. У вас из-за меня неприятности?
   - Он просто обеспокоен, - медленно произнесла  Иветта.  Говоря  это,  она
раздумывала, как бы подипломатичнее ускользнуть  от  прямого  ответа.  -  Он
чувствует себя обязанным защищать меня, хотя я и на год  старше  его,  честь
семьи. Он боится, что я выйду замуж за человека низкого сословия.
   Пайас Нев усмехнулся.
   - Что в этом смешного? - нахмурилась Иветта.
   Ньюфорестианин вернул лицу серьезное выражение.
   - О, ничего особенного. Я... просто подумал,  насколько  я  ниже  вас  по
статусу. Я игрок, а вы взломщик, в конце концов. И оба мы находимся на самом
дне, если иметь в виду табель о рангах.
   Иветта прокляла себя за оплошность. Их отец был герцогом планеты ДеПлейн,
хотя предпочитал путешествовать вместе с  Цирком  в  качестве  его  главного
менеджера. Браки между знатью и простыми людьми были обычным явлением и даже
поощрялись в некоторых  кругах,  а  потому  не  было  никаких  основательных
препятствий для брака Иветты с Невом, если он того захочет. Тем не менее она
была уверена, что именно их положение  было  главной  причиной  беспокойства
Жюля.
   К счастью, ньюфорестианин принял ее заявление за шутку. В самом  деле,  в
их ситуации было нелепо беспокоиться о рангах.
   - Думаю, что Яро  мало  кого  считает  заслуживающим  моего  внимания,  -
пояснила Иветта. - Братская ревность очень серьезная  штука.  Но,  возможно,
вам трудно это понять.
   - Нетрудно, - ответил Нев. - У меня у самого три сестры. Две из них вышли
замуж за мужчин, которых я считаю  настоящей  деревенщиной;  третьей  только
шестнадцать,  поэтому  мне  пока  не  приходится  волноваться  за  нее  -  в
определенном  смысле.  Но  мне  знакомо  беспокойство  брата.  Особенно   на
Ньюфоресте - мы считаем наших женщин почти святыми. Древние обычаи умирают с
трудом.
   Он посмотрел на Иветту долгим взглядом, помолчал и затем повторил:
   - Да, святыми.
   У девушки вдруг пересохло  в  горле,  но  она  заставила  себя  сохранить
легкость тона, когда задавала свой вопрос.
   - Мнение брата действительно так важно для вас?
   - Да, - Нев почти прошептал это слово, но оно  повисло  в  воздухе  между
ними, будто он его прокричал. - То есть значило  бы,  если  бы...  Я  больше
ничего не знаю. Действительно не знаю.  Мне  не  следовало  так  поддаваться
этому. Мы  только  спутники,  случайно  оказавшиеся  здесь  вместе;  давайте
развлекаться и не думать о будущем, хорошо?
   Иветта еще не видела Нева таким серьезным.
   - Я чувствую то же. Временами все складывается очень  странно;  мы  можем
расстаться и никогда не встретиться снова, тогда зачем привязываться друг  к
другу больше, чем сейчас?
   - Согласен, - кивнул он. - О браке не может быть и речи.
   - Я никогда не поднимала этот вопрос.
   - А я никогда не имел этого в виду, - медленно произнес он. - Забудем  об
этом. - Он посмотрел на свою почти пустую тарелку. - Думаю, с  меня  хватит.
Давайте расплатимся и погуляем по городу, хорошо?
   На улице он повеселел. Погода была  хорошая,  светило  солнце.  Они  шли,
взявшись за руки, по прохладной траве парка, глядя  перед  собой.  Вдруг  он
повернулся к ней.
   - Я знаю, что мы сделаем. Поедемте на представление сенсабля.
   - Отличная мысль, - улыбнулась она в ответ.
   Молодые люди направились на угол улицы и нажали кнопку на стойке" вызова.
Через  две  минуты  к  остановке  с  тихим  шуршанием  подкатил  двухместный
автомобиль. Они сели в него. Нев набрал код  общественного  сенсабля.  Экран
перед  ними  загорелся,  показав  стоимость  проезда.   Нев   опустил   семь
двадцатикопеечных монет в прорезь, и машина тронулась с места.
   Стандартная скорость движения по городу была пятнадцать километров в час.
По пути им попалось еще несколько машин, ехавших с  той  же  скоростью.  Эти
машины были  единственным  видом  транспорта  на  планете,  хотя  д'Аламберы
подозревали, что стража  имела  скоростные  автомобили,  иначе  как  бы  она
справлялась  со   своей   задачей?   Отсутствие   быстроходного   транспорта
способствовало спокойной обстановке на улицах Убежища. Здесь не случайно  не
было никаких волнений, не возникало ситуаций,  которые  невозможно  было  бы
взять под контроль. Жюль и Иветта были поражены простотой такой системы.
   Нев и Иветта прибыли в театр и нашли отдельную кабинку.  Они  просмотрели
перечень имеющихся представлений и остановились на эпическом произведении из
времен Французского Ренессанса. Затем, откинувшись  в  специальных  креслах,
приготовились смотреть представление.
   В принципе сенсабль работал почти так же, как и станнер. Каждое  из  этих
устройств посылало специальный луч в свою мишень, и он действовал на нервную
систему реципиента. В случае станнера его  результатом  становился  паралич,
потеря сознания или даже смерть - в зависимости от мощности  луча.  Проектор
вызывал в человеческом подсознании явления более сложные.
   Если не вдаваться в подробности, сенсабль воздействовал  на  все  чувства
человека и с его участием разыгрывал представление. Человек,  подвергавшийся
действию его лучей, был не просто зрителем, а участвовал в  постановке,  жил
ощущениями героев спектакля. Как герой воспринимал события, происходящие  на
сцене, ощущал запахи; а если герой ел, - вкус пищи. Все,  что  чувствовал  и
делал герой, повторял  и  зритель,  сидя  в  кресле  сенсорной  кабинки.  По
существу он был марионеткой, разыгрывающей написанную автором историю.
   Представление,  которое  переживали  Иветта  и  Нев,  было  предназначено
специально для влюбленных пар. Сценаристом были  предусмотрены  две  главные
роли - герой  и  героиня.  Зрителей  тоже  было  два,  они  с  удовольствием
разыгрывали свои роли. Иветта нашла образ героини  занимательным.  Она  была
меланхоличной  женщиной,  которую  герой  должен  был  спасать   в   опасных
ситуациях. В реальной  жизни  Иветта  никогда  бы  не  примирилась  с  таким
положением вещей, но находила это забавным в придуманной истории.
   Они  покинули  театр  в  радостно-возбужденном   настроении.   Огорчение,
вызванное разговором за обедом, у обоих прошло.
   - Я всегда  чувствовал,  что  принадлежу  к  эре,  подобной  той,  что  в
спектакле, - сказал Нев, нажимая кнопку на стойке остановки,  чтобы  вызвать
автомобиль. - Посмотрим на сегодняшнюю жизнь. Где  романтики,  тоскующие  по
возлюбленной? Кто взбирается на балкон миледи и вешается на ее портьере? Кто
сражается на шпагах из-за женщины? - Боюсь, все они исчезли из  этого  мира,
оставив его торгашам и бухгалтерам.
   - А как же вы? - спросила Иветта.
   - Да, мы возродились в пламени, реликты давно  оплаканного  века.  Но  мы
сегодня не в моде. - Он вздохнул. - Я чувствую,  что  должен  всегда  носить
шпагу, розу и накидку - как дань романтике.
   - У вас есть роза и накидка.  Шпага  на  многих  планетах  объявлена  вне
закона, к тому же она не сочеталась бы с вашим гардеробом.
   - Вы правы. Сегодня такое вызвало бы только удивление, - согласился  Нев.
Подошла их машина, Нев помог Иветте сесть в нее, а потом сел сам. - Куда?  -
спросил он.
   - Домой, - ответила Иветта. - Я очень устала. Я слишком долго прожила  на
планетах с малой силой тяжести и от этого устаю быстрее, чем следовало бы.
   - Со мной то же  самое.  Я  бы  все  отдал,  чтобы  оказаться  сейчас  на
Ныофоресте, сидеть на поляне  в  лесу,  ощущая  настоящую  силу  тяжести,  и
насвистывать какой-нибудь цыганский мотив.
   Нев направил машину к дому Иветты. Оба всю дорогу молчали. Иветта ощущала
рядом с собой сильное мускулистое мужское тело, и ей было  очень  хорошо.  И
все же где-то в глубине души она чувствовала: то,  что  пытался  внушить  ей
брат, было правдой. Она выполнит свое задание  здесь,  надо  надеяться,  что
скоро, и приступит к другой опасной операции. А Пайас... Возможно,  он  тоже
отправится куда-нибудь, послушный своей судьбе игрока.
   Иветта вздохнула.
   Выйдя из машины, они пошли, обняв друг друга за талию. Прощальный поцелуй
длился долго, и все равно им не хотелось расставаться. Иветта уже намерилась
было пригласить его в дом, независимо от того, что подумает  об  этом  Жюль;
когда вспомнила их разговор во время обеда и решила, что все  же  не  стоит.
Она сказала:
   - Мне пора. Нев кивнул.
   - Я позвоню. В конце концов, мы долго будем здесь. Возможно, все кончится
тем, что мы надоедим друг другу.
   Иветта постояла у раскрытой двери, пока он не завернул за угол. Послушала
немного, как он насвистывает цыганский мотив, и вошла в дом.
   На следующее утро, когда они отправились на традиционную  прогулку,  Жюль
спросил сестру, как она провела вчерашний вечер.
   - Никаких признаков  Хелены,  -  ответила  она,  уклоняясь  от  истинного
значения вопроса.
   - Мне тоже пока не удалось обнаружить  ее.  Это  начинает  серьезно  меня
беспокоить. Что, если они уже обнаружили и убили ее?
   - Не будем отчаиваться. Здесь живет двадцать семь тысяч  человек;  нельзя
же рассчитывать, что увидишь всех за два дня.
   - Конечно, было бы неплохо, если  бы  ты  перестала  так  много  внимания
уделять одному человеку.
   Иветта взорвалась:
   - Послушай. Брат ты мне или не брат, но ты  не  имеешь  права  так  грубо
вмешиваться в мои дела. Мне начинают  надоедать  твои  постоянные  придирки.
Пайас галантен и вежлив со мной с первого момента нашей встречи. И даже если
он внезапно превратится в  Монстра  Верхней  Галактики,  я  вполне  способна
постоять за себя. Так что благодарю за заботу, не надо.
   Жюль постарался сдержать гнев.
   - Я просто не могу не вспомнить, - медленно произнес он, - что Пол  Симон
был тоже невероятно красив и дружелюбен и что один из роботов  Рустина,  был
создан как двойник мужчины с планеты с большой силой тяжести...
   Аргумент застал Иветту врасплох. Она остановилась и охнула. Пол Симон был
первым обнаруженным ими  роботом,  сделанным  специально,  чтобы  привлекать
внимание женщин - вернее, одной определенной женщины: Принцессы Крови  Эдны.
Доктор Рустин и его босс,  герцог  Федор  Пасков  с  Колокова,  предполагали
женить свое творение на принцессе и  таким  образом  получить  контроль  над
Империей. Этот заговор был раскрыт д'Аламберами, но, к  сожалению,  осталось
еще несколько необнаруженных роботов.  Иветта  лично  проводила  допрос,  во
время которого выяснилось, что  существует  робот-мужчина,  подобный  жителю
планеты с большой силой тяжести.
   Когда она снова обрела дар речи, она промолвила:
   - Невозможно, он не мог...
   - Как ты можешь  быть  так  уверена?  Симон  был  прекрасным  обманщиком.
Потребовались специальные детекторы, чтобы мы  смогли  определить,  что  это
робот. А сейчас у нас нет таких детекторов.
   Иветта присела на камень и тупо смотрела в пространство.
   - Он настоящий, я это знаю.
   - Ты можешь воткнуть в него иглу, чтобы посмотреть, пойдет ли кровь.
   - А ты бываешь жестоким, брат.
   Жюль вдруг перестал на нее сердиться. Она его сестра, в конце концов,  он
не должен причинять ей боль.
   - Я вовсе не утверждаю, что он робот, - сказал он. - Я просто считаю, что
люди в нашем положении должны быть более осмотрительными.  Мы  находимся  на
вражеской территории совершенно одни, в любой момент мы должны  быть  готовы
бороться за свою жизнь. Нам надо следить, за каждым своим шагом, вот  что  я
имею ввиду.
   Она посмотрела ему прямо в глаза. Показалось ли ему, или на самом деле  в
ее глазах стояли слезы?
   - Единственное, что я знаю, - произнесла Иветта ровным голосом, - это то,
что я не могу вот так сразу перестать чувствовать то, что я чувствую к нему,
так же, как ты не можешь перестать чувствовать то же к Вонни.  Но  я  обещаю
быть хорошим агентом и не допущу, чтобы мои чувства мешали исполнению долга.
   - Я ни на миг не сомневался в этом, - Жюль  впервые  за  последнее  время
одобрительно улыбнулся сестре. - Сейчас мы разойдемся до конца  дня.  Почему
бы тебе не заняться этой частью города? А я поброжу по западной.  Посмотрим,
что нам удастся сделать/
   - Хорошо. - Иветта опять овладела собой.
   После двух часов безуспешных хождений по торговому центру Жюль  уже  было
собрался попытать счастья в другом месте, когда  вдруг  увидел  Хелену!  Она
вышла  из  магазина  с  небольшим  свертком  под  мышкой  и  направилась   в
противоположную от него сторону.
   Сердце Жюля бешено забилось: Хелена жива! Теперь перед  ними  стояло  два
вопроса. Первый - что она успела узнать об интересующем СИБ деле. И  второй,
гораздо более важный, как им троим выбраться с этой планеты?

   ГЛАВА 8

   СУМАТОХА

   Жюль был уже готов пойти за Хеленой, когда заметил, что  за  ней  следят.
Мужчина, стоявший привалясь  к  стене,  внезапно  выпрямился  и  пошел  чуть
поодаль от девушки. Походка его была небрежной,  и  он  не  проявлял  явного
интереса к Хелене, но Жюля было не так-то просто провести: он имел  отличную
подготовку и сам по роду службы занимался слежкой. Окинув взглядом толпу, он
заметил еще один "хвост" - на этот раз женщину. Наверное,  чтобы  Хелена  не
могла воспользоваться проверенным приемом -  зайти  в  общественную  женскую
уборную и оставить мужчину снаружи, исчезнув через окно.
   У Жюля упало сердце. Если заговорщики  приставили  к  ней  двух  филеров,
значит, инкогнито Хелены раскрыто. То, что ее оставили на свободе, для  Жюля
это означало только одно - они достаточно уверены  в  своей  безопасности  и
могут арестовать ее в любой момент. Похоже, ее используют как  приманку  для
других возможных агентов СИБ, таких, как он  сам  и  Иветта.  Д'Аламберы  не
могли вступить с ней в контакт, пока не будут приняты меры безопасности.
   И все же теперь, когда он, наконец, нашел ее, Жюль не должен выпускать ее
из виду, пока не узнает, где сможет ее найти; нельзя  полагаться  на  вторую
случайную встречу. Убедившись, что за ним никто не следит, Жюль двинулся  за
Хеленой и двумя ее "хвостами".
   Они миновали торговую площадь, при этом Хелена посетила еще два небольших
магазина. Потом она остановилась и нажала кнопку на стойке вызова машины  на
углу. Жюль подошел к стойке на другом углу  и  тоже  вызвал  машину.  То  же
самое, как он заметил, проделали и те двое. Машины управлялись  пассажирами;
до тех пор, пока не иссякнет  запас  монет,  значит,  Жюль  может  раза  три
объехать весь город. В этом отношении можно быть спокойным. К  тому  же  при
скорости пятнадцать километров в час далеко Хелена не уедет.
   Он проследовал за ней до самого дома. Двое ее сопровождающих  заняли,  по
всей видимости, привычные для них позиции, откуда  они  могли  наблюдать  за
дверью. Значит, квартира Хелены, так же, как и его собственная, вне  всякого
сомнения, имела только один выход. Жюль запомнил  адрес  и  проехал  дальше,
убедившись, что ничем не привлек к себе внимания.
   Первая часть плана была выполнена: теперь он знал, что Хелена жива и  где
она живет. Следующая задача- связаться с  ней.  Он  не  мог  прийти  к  ней:
филеров, разумеется, проинструктировали, чтобы они брали на заметку  каждого
входящего в дом. Линия связи Хелены, безусловно, прослушивается;  если  даже
он позвонит ей из общественной кабины и будет говорить кодом, прослушивающие
ее люди поймут, что она находится в контакте с кем-то, и  будут  начеку.  Он
мог бы, конечно, подождать, пока она уйдет по какому-либо делу, проникнуть в
ее квартиру  и  оставить  там  записку,  но  скорее  всего  там  установлены
микрофоны и камеры, его тут же обнаружат, сфотографируют и опознают.
   Жюль  припарковал  свою  машину  и  пересек  улицу,  размышляя  над  этой
проблемой. Наконец, его осенило. Он направился в ближайшую лавочку  и  купил
блокнот, ручку и коробок мела. Затем сел в парке  на  скамейку  и  тщательно
составил записку