сно.
     Эван ждал и думал пока техника работала. Значит, "морские  звезды"  с
соляной кислотой в животе... Стеклянные волокна, разбивающие кости...  Все
необъятные возможности продвижения  по  службе,  связанные  с  визитом  на
Призму, померкли перед безопасностью родного дома. Скорей бы покинуть этот
проклятый мир!
     Он думал удивить друзей  и  коллег  выдуманными  рассказами  о  своих
приключениях в чужом мире, если ничего о нем толком не  разузнает.  Сейчас
не до этого. Он не настолько понял Призму, чтобы оживлять компании  своими
рассказами.
     -  Один  сигнальник  засечен  недалеко,  -  перебил  его  размышление
комплект.
     Эван кивнул, подумав, сможет ли комплект  правильно  истолковать  это
движение. Он направился к разбитому окну,  в  последний  раз  поглядел  на
мертвых и начал спускаться тем же путем.
     Огромные шаги быстро донесли его  до  границ  станции.  На  небольшой
полянке с голубыми "роторами" он  нашел  костюм  двадцать  три,  вместе  с
хозяином.
     МВМ направил свет на  ленты,  скрещенные  на  его  груди,  анализируя
частоты слабо пульсирующего сигнальника:
     - Арам Гумула.
     Эван кивнул и нагнулся над  телом.  Хорошо,  что  сигнальник  был  на
запястье, потому что все остальное было расплющено.



                                    5

     "Под вопросом судьба только одного человека", - подумал он,  заполнив
все графы своего  доклада,  кроме  последней.  Несколько  мелких  существ,
копающихся в почве, стремительно разбежались в поисках укрытия,  когда  на
них упала тень от шлема Эвана. Ноги у них были длиной в четыре сантиметра,
тела винтообразные, стеклянные, коричневого цвета.
     - Грубая работа, - пробормотал он, обращаясь к скафандру. -  По  нему
как  будто  проехался  десятитонный  грузовик.  -  Пальцем   нельзя   было
отодвинуть в сторону то, что осталось от шлема Хьюмулы. -  Иллюминатор  из
плексаллоя. Такой же прочный, как  и  стандартный  скафандр  выживания.  А
что-то превратило его в кучу мусора.
     - Да, сэр. Простите, что перебиваю вас, но мне кажется,  вам  следует
знать, что по вашей правой ноге что-то ползет.
     Эван нехотя посмотрел вниз.  По  нему  ползло  изогнутое  создание  с
гладкой спиной. Оно передвигалось не с помощью ног, а с  помощью  клейкого
вещества, которое откладывало перед собой. Четыре длинные изящные  антенны
прощупывали, что творится впереди,  и  сообщали  информацию  неторопливому
путешественнику. Эван не видел, есть ли у него  глаза.  Его  заинтересовал
состав клейкого вещества. Ему показалось, что в этот состав может  входить
кислота. - Проверить герметичность, - приказал он, повысив голос.
     - Я бы немедленно предупредил вас, сэр, если бы  возникла  какая-либо
проблема с...
     - Проверить.
     Проверка заняла не более десяти секунд.
     - Герметичность не нарушена, сэр.
     Или ему показалось, или скафандр и в самом деле немного обиделся.
     - Благодарю, - ответил он язвительно. Существо прекратило движение. -
Чем оно сейчас занимается?
     - Пытается  проникнуть  внутрь,  сэр.  Просто  еще  одна  прожорливая
местная форма. Я бы предположил, что своим красным цветом существо обязано
наличию большого процента алюминия в его силикатном экзо-скелете. Оно - не
пожиратель света.
     - Я и сам это вижу. Избавься от него. - Он протянул к существу  руку.
Рука замерла на полдороге.
     - Вам  не  следует  этого  делать,  сэр.  Зачем  подвергать  излишним
испытаниям мою внешнюю оболочку?
     Внутри скафандра Эван нахмурился.
     - Что ты болтаешь? Оно не в состоянии прорвать дюраллой.
     - Это верно, но я сам могу причинить себе  вред.  Видите  ли,  липкое
вещество, выделяемое этой тварью, обладает огромной мощностью.  Даже  если
вы сотрете ее в порошок, слизь все равно останется на наружной  ткани.  Не
лучше ли полностью избавиться от чужеродных веществ?
     - Согласен.
     - Тогда снимите контроль с левой руки, сэр.
     Эван так и  сделал.  Он  с  интересом  наблюдал,  как  вновь  оживает
маленький лазер. Существо погибло в ту же секунду, как его пронзил луч, но
для того, чтобы уничтожить остатки удивительной слизи, потребовалось почти
пять минут. К тому времени, когда с этой грязной работой  было  покончено,
Эван   увидел,   что   к   нему   двигается   еще   несколько   таких   же
клеепроизводителей. Легко сделав два гигантских шага,  Эван  оказался  вне
пределов их досягаемости.
     - Еще один раз проверь герметичность, - буркнул он. Скафандр выполнил
задание без комментариев.
     Эван старался отогнать от себя тревожные мысли. Несмотря на то,  что,
по общему мнению, костюмы для выживания персонала станции никак  не  могли
сравниться с его МВМ, все же ему было не по  себе  при  виде  того,  какую
неважную службу сослужили они своим  обитателям.  Так  что  он  не  был  в
настроении рисковать, да и проверка занимала всего несколько секунд.
     Судьба двадцати трех из двадцати четырех обитателей станции была  ему
известна. Оставалось  найти  двадцать  четвертого  и  можно  готовиться  к
возвращению домой. Пока корабль компании будет лететь за ним на Призму, он
сумеет  выяснить,  что  произошло.  Но  желания  заниматься  этим  у  него
оставалось все меньше и меньше.
     - Что насчет последнего маяка?
     - Стараюсь определить его местонахождение. Сигнал чрезвычайно слабый,
но причина, видимо, не только в том, что сели батареи.
     Это замечание пробудило интерес Эвана. Он даже забыл о трупе, лежащем
в десяти метрах за его спиной.
     - К чему это ты клонишь?
     МВМ повернулся на северо-запад.
     - Характер колебаний непостоянен.
     - Ты хочешь сказать, он передвигается?
     - Внутри  ограниченного  пространства,  сэр.  Это  наиболее  разумное
объяснение.
     - Это оставшийся в живых!  -  Оставшийся  в  живых  мог  бы  подробно
рассказать ему, что произошло со станцией и се персоналом, избавить его от
утомительной работы и обеспечить ему триумф.
     Конечно, не исключались и другие причины ограничения радиуса движения
маяка. И маяк, и запястье, в которое он был  вживлен,  могли  пребывать  в
брюхе какого-нибудь хищника. Или же разлагающийся труп Мартины Офемерт мог
крутиться в водовороте какой-нибудь реки.
     Он заставил себя сдержать волнение, когда приказал  скафандру  начать
движение. Вряд ли кто-то мог здесь выжить. Невозможно протянуть так  долго
без поддержки жизнеобеспечивающих систем станции. Воды здесь  было  много,
но пищу найти трудно, кроме того потенциальная добыча владела  уникальными
способами  защиты.  И  все  же,  если  эта  Офемерт  была  по   настоящему
изобретательна и ее костюм выживания не поврежден, у нее был шанс остаться
в живых.
     Если эта надежда оправданна, хотя шансов на  это  слишком  мало,  ему
представится случай быть героем. Он всегда хотел стать  героем.  Эта  роль
очень подошла бы ему. А в  цивилизованном  большом  городе  с  размеренной
жизнью, этого достичь нелегко.
     Поэтому у него было много  причин  к  тому,  чтобы  стремиться  найти
Мартину Офемерт живой.


     Львиная доля работы выпадала  на  долю  комплекта,  он  выбирал  курс
сквозь растительность и передвигал свои  длинные  металлические  ноги.  Не
мудрено заскучать.
     - Покажи, куда мы идем. - Скафандр замедлил ход и остановился.
     Тотчас  ожило  видео  на  экране  иллюминатора.  Ярко-зеленые   линии
образовали  небольшую  сетку.  В  левом  углу  и  в  центре   этой   сетки
пульсировала красная точка.
     - Эти абстракции мне ни о чем не говорят, - проворчал Эван.
     - В зависимости от характера местности мы  достигнем  нашей  цели  за
четыре или пять дней, сэр.
     - Неплохо. - Это даст ему возможность  наблюдать  и  описать  большое
количество местных форм жизни для архивов компании. - Иди дальше. - И  сам
приготовился к возобновлению движения.
     Скафандр не сдвинулся с места.
     - В чем дело? - Он вдруг испугался, что именно  в  этот  момент  маяк
заглох. Однако слабый дразнящий сигнал оказался здесь не при чем.
     - Посмотрите вниз на ноги.
     Эван повиновался. По  обеим  ногам  полз  стекловидный  желто-зеленый
гель. Казалось, он фонтанировал, пузырясь, прямо из-под земли, и  поднялся
уже до колен.
     - Это еще что за чертовщина?
     - Циано-акриловая структура. Совершенно уникальная, сэр.
     - А что здесь не уникальное? Однако  на  вид  не  впечатляет.  Давай,
двигай дальше. - Своим правым бедром он нажал на соответствующие  сенсоры.
Серво-приводы протестующе взвыли, но нога  не  сдвинулась  с  места.  Гель
продолжал свой быстрый подъем по его нижним конечностям.
     - Хорошо, ты меня убедил. Это уникально.  А  теперь  освобождайся  от
него.
     - Не могу, сэр.
     - Что значит "не могу"? Это просто еще  одна  разновидность  клейкого
вещества, вроде того, что выделяло то существо.
     - Простите, сэр, но это не просто другой тип клея. Он  не  выделяется
мелким животным, а вытекает прямо из-под земли. Это более плотный состав с
несравненно более универсальной молекулярной структурой.
     Эван отказывался поддаваться панике.
     - Тогда сожги его, как ты проделал это недавно.
     - Слушаюсь, сэр. - Еще  раз  был  приведен  в  действие  лазер.  Эван
почувствовал на  себе  капли  пота.  Минуты  шли,  а  количество  геля  не
уменьшалось.
     - Не срабатывает.
     - Я бы мог сразу сказать вам об этом, сэр. Гель  способен  рассеивать
высокую температуру луча. Но, конечно, он не может проникнуть внутрь.
     -  В  данный  момент  это   не   слишком   утешает.   Тебе   придется
освобождаться.
     - Я думаю над этой проблемой, сэр.
     Эван  успокоился,  чтобы  дать   возможность   компьютеру   скафандра
направить все свои усилия на поиски  выхода  из  создавшегося  неприятного
положения. Он еще раз попробовал запустить в ход ноги, но даже не  сдвинул
их с места. Густой и похожий на липкий сироп, гель проворно поднимался  по
его бедрам.
     Вот загадка, откуда он вытекает?
     Что будет, когда он дойдет до шеи и начнет покрывать  его  шлем?  Что
случится, когда он полностью покроется им? Однажды они уже  встретились  с
экземплярами, у которым вместо желудочного сока была азотная кислота.  Что
еще, кроме липкого геля могла произвести та гадость,  что  находилась  под
ними? Этот процесс напоминал  ему  то,  как  паук  опутывает  свои  жертву
шелковым коконом, прежде чем приступить к еде.  Внизу  должно  быть  нечто
огромное, прячущееся под песчаной почвой. Оно обволакивало его медленно  и
методично.  Если  оно  выделяет  столько  геля,  значит  оно  должно  быть
внушительных размеров. Выйдет ли оно на поверхность или просто утянет  его
вниз? Вниз в темноту, где он будет лишен возможности видеть и будет только
ощущать, как оно старается найти такое место с скафандре, чтобы проникнуть
внутрь.
     Но оно не могло прорвать МВМ. Он был уверен в этом,  хотя  и  не  так
абсолютно, как днем раньше.  А  если  оно  сможет,  тогда  что?  Если  оно
отпустит его, то все в порядке. Если нет - если нет, то  возможно  захочет
немного подержать его. Возможно сутки, внизу под землей.  Или  пару  дней.
Или больше. До тех пор,  пока  у  него  не  кончится  воздух,  потому  что
скафандр не мог регенерировать воздух.
     Он будет похоронен заживо, внутри своего скафандра.  Герметичный  МВМ
станет герметичным гробом.
     Нет, пора, он должен вырваться из этих неумолимых, ползущих  объятий.
При помощи массивных металлических  рук  он  попытался  поджечь  вещество.
Тянучая субстанция оказала сопротивление, и когда  он  попытался  вытащить
руки, то не смог этого сделать. Хуже всего было то, что  теперь  его  руки
оказались приклеены к бокам. Гель продолжал свое беспрепятственное шествие
по его телу, залив собой руки до локтей.
     - Знаете, -  озабоченно  сообщил  ему  скафандр,  -  если  бы  я  мог
синтезировать сильную кислоту, как  некоторые  здешние  формы  жизни,  то,
наверное, я бы смог поразить этот гель. К сожалению,  меня  спроектировали
так, что я в состоянии синтезировать только пищу.
     Эван пропустил жалобы МВМ мимо ушей. Его не интересовало то,  что  он
не может делать.
     "Думай" - приказал он себе. Его послали сюда, чтобы он находил ответы
на вопросы и пути решения трудных проблем. Сейчас ему  нужно  было  именно
такое решение. Скафандр мог только  выполнять  его  указания.  Существовал
предел, за которым скафандр не мог предлагать  варианты  действий,  а  мог
только отвечать на его команды. Эван силился припомнить все, что он  узнал
о Призме с того самого проклятого момента, как коснулся ее поверхности.
     И в то же время он как завороженный  смотрел,  как  зловещая  клейкая
масса ползет по его руке, поднимается  до  локтя,  устремляется  к  плечу.
Дойдя до этого места, она направится к шее.
     Под землей что-то шевельнулось, почти незаметно.
     Кислота, может, и помогла бы,  но  скафандр  не  может  синтезировать
кислоту. Что еще он может сделать? Как найти эффективное  средство  против
нападения неживой материи? Чем еще пользуются обитатели Призмы, чтобы...
     - Ведь ты можешь генерировать частоты на волне любой  длины,  не  так
ли?
     - Да, сэр. Являясь частью внутренней системы связи я...
     -  Попробуй  ультразвук.  Помнишь  растения  с  шипами,  которые   мы
встретили за станцией? Попробуй это; вложи в эти волны всю свою силу! Даже
если они могут повредить мне.
     - Отличное предложение, сэр.
     Скафандр наполнился тихим жужжанием. Эван знал, что он слышит не  тот
звук, который генерировал МВМ, а скорее звук работающих на  пределе  своих
возможностей коммуникационных приборов.
     Прошло  несколько  минут.  Вдруг  гель  прекратил  свой  подъем.   От
иллюминатора его отделяли несколько  сантиметров.  Он  начал  уплотняться,
затвердевать.
     - Мне кажется, мы нашли возможное решение.
     - Не останавливайся! Давай еще!
     Он стоял и прислушивался  к  жужжанию  внутри  костюма.  Если  костюм
перестарается и сожжет  один-два  своих  компонента...  Но  МВМ  продолжал
наполнять воздух волнами, недоступными его слуху.
     Но не слуху  Призмы.  Лес  вокруг  него  внезапно  ожил,  обезумевшие
существа в панике разбегались  во  все  стороны,  создавая  фантастическую
картину разнообразных форм и силуэтов.
     Звуковой датчик на шлеме донес до него новый звук. Было похоже на то,
как кто-то  разбил  о  его  голову  целую  корзину  с  яйцами.  Звук  стал
повторяться с увеличивающейся частотой.
     Гель, затвердевший вокруг  его  тела,  начал  распадаться  на  куски.
Что-то под его ногами приподнялось, и он  чуть  не  упал.  Больше  никаких
движений  снизу  не  последовало.  Треск  продолжался,   он   множился   и
расширялся. Потом  затвердевший  гель  начал  отпадать  от  него,  сначала
мелкими кусочками, потом большими, освобождая его руки и торс.  Для  пробы
он попытался поднять свою  левую  ногу.  С  третьей  попытки  ему  удалось
освободиться от ослабевшей хватки. Теперь он  мог  пользоваться  руками  и
отдирал огромные куски затвердевшей субстанции.
     Когда он очистил внешнюю поверхность скафандра от последнего кусочка,
он перебрался на глыбу кристаллического сланца и с этого безопасного места
посмотрел туда, где только что чуть не погиб, как муха  в  янтаре.  Он  не
увидел ничего такого, что походило бы на ловушку, ничего, что говорило  бы
о  том,  что  под  землей  притаилось  нечто  огромное   и   смертоносное,
подкарауливая свою добычу.
     Пока вентиляторы высушивали его потное лицо, он  развлекся  тем,  что
устроил разнос скафандру за то, что тот не смог предупредить об опасности.
     - Простите, сэр. Мой проект не учитывал такую  хитрую  атаку.  Обычно
опасность грозит со стороны клыков или когтей,  а  не  со  стороны  липкой
грязи. Она началась так медленно, что я был захвачен  врасплох.  Иной  раз
довольно  трудно  отличить  обычное  природное  явление   от   враждебного
нападения. Существуют же миры, где дождь смертелен для местных форм жизни.
Когда оно начало выделяться, я подумал, что это  всего-навсего  проявления
местных климатических или вулканических особенностей, с которыми я  вполне
готов справиться.
     - В следующий раз сначала прыгай,  а  потом  анализируй,  -  прорычал
Эван, отказываясь прислушиваться к логике. - Или спрашивай. Может, у  меня
нет твоей способности к мгновенному отбору информации, зато мой мозг лучше
приспособлен к быстрому анализу.
     - Конечно, сэр, - покаянно сказал МВМ,  что  приличествовало  данному
моменту. - Я не желал  бы  обременять  вас  излишними  вопросами,  которые
касаются одномоментных операций.
     - Это ничего. Можешь обременять. - Он  осмотрел  местность,  стараясь
заглянуть в глубины алмазно сверкающего силикатного леса. Небо над головой
было ослепительно ярким. Прозрачные раковины захрустели  под  его  ногами,
когда он сошел со сланцевой глыбы, и их  ярко-зеленые  отростки  торопливо
выпускали защитные прозрачные пузыри.
     - Давай найдем этот проклятый маяк.
     - Слушаюсь, сэр.
     Он возобновил путь, покрывая сразу несколько метров  за  один  шаг  с
помощью не знающего усталости  скафандра.  Датчики  цепко  держали  слабый
электронный сигнал, который отмечал местопребывание двадцать четвертого  и
последнего обитателя научной станции - или ее тела.
     В последующие дни у него были многочисленные встречи с формами жизни,
во  множестве  кишевшими  на  поверхности  Призмы.  Ни  одна  из  них   не
представляла угрозы для их  продвижения.  Все  они  были  должным  образом
запоминаемы, кодированы и заперты в память МВМ для будущего изучения.  Все
они по своей необычности превосходили всякое воображение, а некоторые были
настолько странными, что Эван не был уверен в том, что он  сможет  убедить
своих коллег, что они действительно существуют в природе.
     Особенно его впечатляли игольчатые шары.
     Они наполняли собой весь овраг, почти скрыв маленький ручей,  текущий
по дну.  Все  они  были  разного  цвета  и  разного  размера,  начиная  от
миниатюрных шаровидных  структур  не  больше  его  кулака  до  гигантов  с
окружностью более четырех метров. Это были чисто силикатные формы, их было
столько, что они напоминали застывший  фейерверк.  От  каждого  невидимого
ядра в разные стороны отходили тысячи игл. Каждую  иглу  окружал  ряд  еще
одной тысячи игл поменьше. Эти иголки в свою  очередь  были  окружены  еще
меньшими  иглами  и   все   это   повторялось,   пока   не   доходило   до
микроскопического уровня.
     Только с помощью "линз Хаусдорфа" он смог разглядеть порядок  в  этом
хаосе.  Голубые,  сердоликовые,  янтарно-желтые  и   металлически-зеленые,
игольчатые шары создавали ложное впечатление хрупкости, которое  не  могло
обмануть его ни на секунду. Под защитой своего скафандра он  спокойно  мог
шагать сквозь них, оставляя за  собой  ковер,  сверкающий  всеми  красками
радуги,  но  идти  без  скафандра  значило  быть  распоротым   миллиардами
мельчайших бритв.
     Вместо  того,  чтобы  постоянно  поворачиваться  вслед  за   солнцем,
игольчатые  шары  оставались   неподвижными.   Сотни   светочувствительных
поверхностей были расположены таким образом, что им всегда хватало фотонов
независимо от того, где в данный момент находилось солнце.
     Что касается солей и минералов, содержащихся в их  телах,  то  им  не
грозил никакой хищник. Самый грозный земной кактус выглядел бы беззащитным
созданием в сравнении с мельчайшим игольчатым шаром.
     На четвертый день пути ему  преградила  изгородь.  "Изгородь"  -  еще
слабо сказано. Это слово вообще не очень то подходило
к описанию барьера, возникшего  перед  ним.  Эван  оказался  перед  стеной
сплошного силикона, высота этой стены  колебалась  от  четырех  до  десяти
метров и простиралась  от  горизонта  к  горизонту.  Каждый  кристалл,  из
которых состояла стена, в основании достигал толщины  в  целый  метр.  Они
стояли так плотно друг к другу, что между ними могла просочится разве  что
стеклянная мышь.