ко мне. Вопреки всему. Она женщина, и этим все сказано.
  Мы пробыли в Володиной квартире всего несколько минут. Ровно столько
времени, сколько потребовалось, чтобы Майе наспех переодеться в свою
одежду, Володе захватить документы и забрать дедов тулуп. Закрыв дверь,
писатель отдал мне ключи от квартиры. "Могут пригодиться, должен же ты
где-то ночевать", - сказал он. Я согласно кивнул в ответ.
  Выезжать из города решили через дачный поселок, минуя пост дорожной
милиции, минуя возможные неприятности. Да и к тому же, судя по словам
писателя, к Николаевке так было ближе. "Обычно я езжу этой дорогой, хотя
она и похуже, но зато гораздо короче", - пояснил он.
  - Леон, а почему ты не можешь поехать вместе с нами? - с надеждой в голосе
спросила меня Майя. - Почему бы тебе с нами не поехать? Спрячемся вместе в
деревне, в глуши.
  - Майя, - с болью в сердце, так как мне тоже очень не хотелось
расставаться с ней, произнес я: - Быть со мной сейчас - это значит словно
магнитом притягивать к себе все беды, какие только можно придумать. Сейчас
на меня откроется такая охота, что только держись. Та недавняя схватка с
краками - это так, подготовка к приключениям. Сами приключения еще
впереди. Но у меня есть небольшое преимущество в этой охоте. Всем желающим
завладеть мировым господством я сейчас нужен живым. Нельзя разбить столь
драгоценный сосуд, каким в данный момент являюсь я, - контейнер энергии, в
котором сосредоточена такая сила. Им всем надо взять меня живым. Если бы
краки хотели меня убить, они бы давно это сделали. Нет ничего проще. Один
выстрел из энергопистолета - и Леон Джаггер превратится в облако пара.
Как, впрочем, превратится в пар и капсула с тапогенным полем. Мои враги
убьют меня лишь тогда, когда начнут извлекать тапогенный элемент из моего
биополя. Когда начнут отделять мою биоэнергетику от энергетики
божественного ключа. Но я, этого не допущу. Постараюсь всеми силами. Мне
надо продержаться чуть более двух суток, и мы сможем благополучно покинуть
Землю. А продержаться лучше всего я смогу в городе и в одиночку. В том
случае, если твердо буду знать, что с вами ничего не случится, что вы в
безопасности. За меня же можете не беспокоиться. Я бывал в переделках и
покруче. В таких переделках, при одном только воспоминании о которых кровь
стынет в жилах. И как видите, жив и невредим до сих пор.
  Сказав это, я немного покривил душой. В такое безвыходное положение, в
такой переплет я еще не попадал никогда. Услышав мои доводы, Майя
заплакала и уткнулась в мою грудь.
  Мы проезжали дачный поселок, где в домах не виднелось ни единого огонька.
По всей видимости, поселок был летний. Зимой здесь никто не жил. Дорога,
что вела по поселку, была неровная, вся в ледяных колдобинах и рытвинах.
Впереди мы заметили застрявшую машину. Водитель ее, не справившись с
управлением, съехал в придорожные сугробы, перекрыв полностью узкую
дорогу. Я попросил Володю притормозить подальше, не доезжая до застрявшей
машины.
  - Что-то не так? - спросил с сомнением в голосе бородач.
  - Этот участок дороги можно объехать? - спросил я в ответ.
  - Да. Вон правее, видишь, дорожка сворачивает? По ней можно обогнуть весь
поселок и вновь выскочить на дорогу в Николаевку. Только стоит ли такой
крюк давать? Мы эту машину в два счета вытащим.
  - Подожди, не торопись, - установил я Володю и достал с переднего сиденья
сумку-броню.
  Расстегнув "молнию", я на ощупь нашел разведкомплект. Вынув из сумки
коробку разведком-плекта, вытащил из нее нео-очки. Когда я посмотрел через
них в сторону застрявшей машины, меня чуть не хватил удар.
  - Володя, давай в объезд по той самой дорожечке, - торопливо сказал я
писателю. Володя ничего не переспросил. По моему тону он безошибочно
понял: впереди опасность.
  Я схватил сумку. Посмотрев в бездонные голубые глаза Майи, быстро ее
поцеловал и выскочил из машины. Володина "копейка" тотчас тронулась и
через несколько метров свернула вправо. Спустя полминуты она затерялась
среди дачных домиков.
  Я медленно, стараясь выиграть драгоценные секунды, необходимые Володе с
Майей, стараясь дать им возможность уехать как можно дальше, подходил к
застрявшей машине. Водитель с небольшой лопаткой в руках беспорядочно
бегал вокруг машины. Увидев меня, он издалека радостно воскликнул: "Друг,
тебя сам бог послал, помоги вытащить мою развалину".
  Я молча продолжал приближаться. Увидев мою мрачную фигуру, водитель
забеспокоился. "Помоги..." - только и успел он повторить, как я внезапно
выхватил из сумки автомат Крамера. Увидев это, водитель дернулся в
сторону. Я нажал на спуск. От попадания энергозаряда голова крака
мгновенно испарилась, и его обезглавленное тело стало, дымясь, таять.
  Я быстро застегнул "молнию" и закинул сумку за спину. Надевать броню у
меня не было времени. Впрочем, краки были вооружены холодным оружием, и я
вполне мог обойтись и без брони.
  Их было не менее полусотни. Едва я надел нео-очки, их нитроэкран перестал
их скрывать, и я увидел всех. Они были повсюду. Толпились с большой сетью
невдалеке от застрявшей машины. Затаились в близлежащих дачных домиках с
арбалетами на изготовку. Прятались в сугробах с пневморужьями, окружая
меня. Понятно, почему они не были вооружены энергоавтоматами. Им нельзя ни
в коем случае меня убить. Нельзя допустить, чтобы я погиб. Они могут лишь
ранить меня.
  Я им нужен живым.
  Мне же надо не попасть в их грязные лапы.
  Надо выжить. Выжить любой ценой.
  Я в перекате выдал очередь из встроенного в автомат гранатомета по
ближайшей группе Краков. Даже не оглянувшись на растерзанные тела мерзких
киборгов, укрылся за машиной. Всего в дюйме от моего лица в железо
автомобиля с характерным хлопком впилась короткая металлическая стрела.
Сбив длинной очередью арбалетчика, стрелявшего в меня, я из гранатомета
разнес вдребезги ближайший дачный домик, откуда целились в меня еще
несколько Краков. Крышу домика словно сжевал гигантский слоноящер. Она
мгновенно превратилась в облако, состоящее из обломков досок и крошки
шифера. Пока туча щепок оседала на землю, я, высунувшись из-за машины,
стал стрелять в Краков, что засели за сугробами. Они уже поняли, что
раскрыты, что я их вижу, и старались уйти из-под шквального огня моего
автомата. Старались разбежаться в разные стороны, забиться в какие-нибудь
щели.
  Через нео-очки краки виделись мне отчетливо, в виде ярких пятен. Красные
пятна на белом снегу. Словно плоды дерева Каа после снегопада. Расстрелять
такие мишени мог бы и новичок. Я же был в этом деле вовсе не новичком. Ни
один выстрел, ни один энергозаряд не пропал даром. Я успел перебить не
менее двух десятков этих тварей, прежде чем оставшиеся в живых смогли
скрыться за заборами и в ближайших дачных домиках. Почувствовав резкую
боль в ноге, развернулся. Из моего бедра торчало оперение стрелы. Крак,
ранивший меня, присел за грудой досок и стрелял, не останавливаясь, из
пневморужья. Я, пересиливая боль, увернулся, упав в снег. Целая россыпь
стрел воткнулась в дверь автомобиля, в то место, где только что был я. Не
целясь, я выдал длинную очередь в сторону штабеля досок. Подбитый очередью
из моего автомата крак с пневмо-ружьем буквально заживо сгорел. Он
закричал от боли, мгновенно превратившись в огненно-белый шар. Шар
ослепительно вспыхнул и тут же погас, разлетевшись на тысячи частиц.
  Боль придала мне новые силы. Наливаясь ненавистью к нелюдям, я, пересилив
боль, поднялся во весь рост и стал с бешенством стрелять по кругу. Обрушил
целый шквал огня на засевших Краков, почти полностью опорожнил магазин
гранатомета. Я стрелял без передышки несколько минут и добился своего:
краки в большинстве погибли, оставшиеся в живых позорно бежали.
  Дачный домик, находящийся прямо передо мной, ярко вспыхнул. Через секунду
в его пламенеющих недрах послышался глухой звук взрыва. Штабель досок
справа от меня, за которым засели несколько краков-арбалетчиков, был мною
буквально разнесен в щепки. Останки Краков вперемежку с щепками
разлетелись по сугробам. Длинная очередь из гранатомета изрешетила
половину дачных строений. Гранаты, взрываясь, оставляли огромные бреши в
домах. Снег вокруг меня горячим паром поднимался вверх от нескончаемых
потоков огня из автомата Крамера.
  Не знаю, многие ли краки уцелели под той лавиной огня. Вряд ли. По крайней
мере, перестав стрелять, я не увидел ни одного живого крака. В меня уже
никто не пытался стрелять. Ярко пылающий домик хорошо освещал окрестности,
и вокруг не было даже намеков на киборгов. Я перемолотил огромное
количество дачного инвентаря, перепортил немало дачной утвари, но цели
своей достиг. Я выжил. Не попался кракам. А следовательно, у меня опять
был шанс.
  Я сдернул нео-очки. Глаза от пламенеющего пожара нестерпимо болели. Потом
резко, за один раз, выдернул торчавшую из бедра стрелу. Скрипнув зубами от
боли, несколько секунд постоял, придерживая рану рукой. Дождавшись
прекращения кровотечения, убрал руку и сложил автомат и нео-очки в сумку.
Еще раз оглянулся и, не заметив ничего подозрительного, быстро пошел по
той самой дорожке, по которой уехали Майя и Володя.
  "Такое ощущение, что краки и тогда, в первый раз, и сейчас точно знали мое
местонахождение, - думал я, пробираясь по тропинке, свернувшей с дороги. -
Словно я у них постоянно на крючке. Уж нет ли на мне "жучка"? Вполне может
быть. Иначе чем объяснить такую осведомленность этих тварей о моих
передвижениях? Но где же он может быть? Где-то на теле, под кожей? Вряд
ли. Я бы это сразу почувствовал. В одежде? Тоже нет. В бумажнике! Точно, в
бумажнике!"
Я вышел из леса, по которому петляла тропинка, и остановился на обочине
дороги. Вытащил из внутреннего кармана куртки бумажник. Сунув деньги с
паспортом в карман, руками разорвал кожу бумажника. Темная шоколадка
иглопередатчика лежала на моей ладони. Вот и разгадка головоломки. Я,
размахнувшись, забросил "жучок" в Кузов проезжавшего мимо грузовика,
наполненного снегом. "Ищите теперь меня, дорогие краки, где-нибудь на
свалке за городом", - подумал я и махнул проезжавшей в этот момент мимо
легковой машине.
  Машина, к моему большому удивлению, остановилась и, сдав задним ходом,
подкатила ко мне. Старенькая, вся замызганная, непонятного цвета "тройка".
Водитель опустил стекло и коротко спросил:
  - Куда?
  - Командир, подбрось на проспект Строителей, - попросил я.
  - Ну, знаешь! Это будет тебе дорого стоить. Бензин нынче знаешь почем?
  - Столько хватит? - спросил я, доставая купюру.
  - За глаза! - обрадовался водитель. - Залезай.
  Водитель "тройки" оказался разговорчивым малым. Всю дорогу он потчевал
меня разными историями. Я полудремал, сидя на заднем сиденье, и почти не
слушал. Последние события совсем меня вымотали. Не знаю, долго ли я еще
смогу продержаться. А ведь это только начало. Лишь прелюдия ко всей
истории. Так, разминоч-ка. За мной пока еще по-настоящему никто и не
охотился. Где-то засели монахи всемогущего ордена Света со своими
бредовыми идеями. Они еще себя проявят. Это точно. Можно не сомневаться.
Да и краки до конца себя еще не исчерпали. Пока что они осторожничают. Не
лезут на рожон. Нападают все больше исподтишка, в темных, безлюдных
местах. Побаиваются пока еще теров. Но это ненадолго. Скоро их терпение
лопнет, и они пойдут в открытую. А тогда и до захвата планеты Земля
недалеко. Точнее, этого города. Вся планета кракам ни к чему. Им нужен
лишь Леон Джаггер. В этом случае остается надеяться лишь на господа бога и
мощность теровских про-тогенераторов. Да и тех, в тектотанках, не стоит
сбрасывать со счетов. Тектотанки имеют на вооружении лишь цивилизации
военного альянса Федерации. Кстати, Даран состоит в этом альянсе. Уж не
оттуда ли ветер дует? Может, Совет Федерации узнал про тапогенный элемент,
заинтересовался Леоном Джаггером? Тогда мне точно крышка. Тогда и на
Даране мне не спастись. Пожалуй, уж лучше на Земле оставаться под надежной
защитой теров. Кстати, о терах. А эти-то что молчат? Или им не нужен
божественный ключ?
  Что-то не похоже на них - отказываться от такого лакомого куска. Я думаю,
эти тоже не упустят своего шанса и вступят в игру. Тогда за жизнь Леона
Джаггера я бы не дал и ломаного гроша. Вообще бы ничего не дал.
  "...Смотрю, и нет его. Только что был, могу поклясться, и уже нет, - вывел
меня из задумчивости голос водителя. - Представляешь, парень, мое
состояние. Я же только хотел у него попросить ключ на семнадцать, а этот
мужик прямо у меня на глазах испарился. Да вот как раз недалеко от того
места, где я тебя подобрал. Кто бы рассказал - не поверил. А своим глазам
разве не поверишь? Остановился, вылезаю из машины, без задней мысли
подхожу к этому мужику, хотел еще сигаретку у него стрельнуть. Ты, кстати,
не куришь? Нет? В общем, подкатываю к нему и только рот открыл, а он, бац,
и испарился. Мамой клянусь".
  - Да, - подтвердил я. - Много еще загадочного в нашей жизни.
  А сам подумал: "Краки-то, похоже, совсем распоясались".
  Водитель, услышав мой голос, оживился. Наконец он обрел долгожданного
собеседника.
  - А ты слыхал о том пожаре на "Стальмаше"? Там тоже без нечистой силы не
обошлось. Мужики такие вещи рассказывают, волосы дыбом встают. По телеку
сказали: мол, бандитская разборка это. Постреляли, мол, ребята друг друга
и разошлись. Да что они, идиоты, такую бойню в городе устраивать? Они же
все втихаря делают. Где потише, за городом. Где ничего не видно, ничего не
слышно. Так что брехня все это. Их всех положил один. Это я точно знаю, у
меня шурин мент, он мне все по пьяному делу рассказывает. Представляешь,
говорит, этот голыми руками разорвал несколько человек, а остальных из
автомата перебил. Один всех. Как это можно руками человеку голову
оторвать? С ума сойдешь, если представишь такое. "Да, наследил я, порядком
наследил, - подумал я. - Кровавый след тянется".
  - И что, поймали этого Франкенштейна? - спросил я, демонстративно зевнув.
  - Поймаешь его! Шурин говорит, всю ментовку на ноги подняли. Из Москвы
следственная группа прилетает. Фээсбэшники всю плешь переели, роятся
повсюду - как мухи. В общем, творится черт-те что.
  Я промолчал, давая понять, что разговор меня больше не интересует.
Назойливый водитель, не обращая на это внимания, хотел было продолжить,
но, на мое счастье, мы приехали. Быстро расплатившись, я, подхватив сумку,
выбрался из "тройки" и отправился в Володину квартиру.
  Я так устал, что едва переставлял ноги. Как назло, лифт не работал, и
пришлось все семь этажей топать пешком. Спать хотелось ужасно. Глаза сами
собой закрывались. Засыпая на ходу, открыл дверь. Прошел, пошатываясь,
через прихожую и зажег свет в гостиной.
  Сон как рукой сняло.
  В гостиной меня поджидали Сан Саныч Трежилов и Текс Морави. Лучший
оперативник РУЭ целился в меня из пистолета.


                                  Глава 18


  Увидев выражение моего лица, Морави злорадно усмехнулся:
  - Что, не ожидал? Думал, я тебя здесь не достану? Я же предупреждал тебя,
Джаггер, что ничего так просто не оставляю, - сказал он по-русски, не
спуская с меня глаз.
  - Летел за тридевять земель, чтобы свести счеты? У тебя в роду кровных
местников не было случайно?
  - Были, были. Мы, поселенцы с Ароса, не прощаем обид. Но не только это
привело меня сюда.
  - С этого бы и начинал. Властитель послал? За элементом "икс"?
  - Я сам послал этого Властителя! Ко всем чертям послал! Я сам по себе, и
никто мне не приказывает.
  - Особенно после того, как я разрушил психотронный передатчик и гипобомба
уже не угрожает твоей голове, - сделал я предположение. Лицо Морави
перекосилось от злобы. : - Так это ты устроил? Взорвал полцентра РУЭ?
  - Ты должен быть мне признателен за это. Я избавил тебя от участи
марионетки. - Это тебе зачтется. Так и быть, я не убью тебя, сварив в
котле. Я просто сдеру с тебя живого шкуру.
  - Не пугай других, и сам не будешь бояться, - предупредил я Морави,
внутренне содрогнувшись от его угроз.
  В этот момент в разговор вступил молчавший" до сих пор Трежилов. Услышав
слова оперативника РУЭ, он забеспокоился:
  - Послушайте, мы так не договаривались. Уговор был: я вам нахожу Джаггера,
вы у него забираете то, что вам принадлежит. После этого вы оставляете
Джаггера мне, как, впрочем, и его Сумочку.
  Морави, полностью проигнорировав слова Сан Саныча, взглянул на сумку-броню.
  - Медленно, спокойно брось мне под ноги свою броню, - приказал он, угрожая
энергопистолетом.
  - Как вам? - возмущенно заверещал Трежилов. - А мне? Я вам что,
"шестерка"? Если меня наколете - вам конец. Из-под земли достану, из-под
корней вырву. Я в законе и в этом городе хозяин. Да я вас...
  Договорить Трежилову Морави не дал. Он, продолжая целиться в меня, левой
рукой внезапно схватил Сан Саныча за горло. Трежилов захрипел. Морави сжал
сильнее, и главарь бандитов беспомощно замахал руками, став на колени.
Морави ухмыльнулся взглядом садиста и последним движением руки сломал
шейные позвонки Трежилову. Послышался хруст костей, и тело Трежи-лова
отлетело к окну, отброшенное Морави.
  Взгляд оперативника РУЭ на долю секунды отвлекся от меня, и я этим тотчас
воспользовался. Я, собрав все силы, стараясь как можно более эффективно
использовать свои умения и навыки, подпрыгнул и, молниеносно
развернувшись, в воздухе выбил ногой пистолет из руки Морави.
  Выбитый пистолет, словно камень, выпущенный из пращи, пролетел через всю
комнату и, разбив стекло, вылетел на улицу. Приземляясь, я, прибавив к
удару силу вращения, силу инерции, другой ногой ударил Морави в корпус.
Того отбросило к противоположной стене.
  Мой удар оказался недостаточно эффективным. Морави молниеносно вскочил. В
руках он держал нунчаки-ножи - страшное оружие. Моя же сумка отлетела под
кресло. Достать ее оттуда быстро не представлялось возможным без опасения
получить удар нунножами в спину.
  Я, занимая наиболее выгодное положение, мягко, крадучись приблизился к
моему врагу. Морави сделал молниеносный выпад. Стальной веер нунчак-ножей
едва не отрубил мою правую руку. Я, с трудом увернувшись, отскочил в
сторону. Морави вновь ударил. Телевизор градом осколков разлетелся от
встречи с нунножами. Я, стараясь увернуться от новых вееров-серий нунчак,
с трудом уклоняясь от встречи со стальной смертью, отступал. Зацепившись о
торшер, упал. Морави торжествовал: наконец-то я ему попался. Он криво
усмехнулся, отчего его лицо, обезображенное шрамом, стало вовсе
отвратительным. Но радовался оперативник РУЭ рано. Когда Морави взмахнул
веером нунчак-ножей, желая добить меня, беспомощного, распластанного на
полу, я, схватив стальную стойку торшера, отбил его удар. Посыпались
искры, и я, не давая моему врагу опомниться, вскочил на ноги и нанес
несколько сильных ударов стальной стойкой.
  Морави, с трудом отбивая мои удары, стал отступать к окну. Я, двумя
ударами о пол отломив абажур и подставку, ловко перекидывая стальную
трубку из руки в руку, двигался на него. Шансы наши с Морави, после того
как я обрел оружие, уравнялись, и я ждал, когда мой противник ошибется. И
дождался. Морави сделал неверный выпад и встретился с моим оружием.
Стальная трубка-копье с силой врезалась в его грудь, и Морави, выбив телом
стекло, вылетел на улицу. Я хотел подбежать и посмотреть на результат
своего удара, как вдруг был остановлен громким выкриком, раздавшимся,
словно выстрел, за моей спиной:
  - Стоять! Дернешься - сделаю из тебя решето. Я замер, так и не дойдя до
разбитого окна.
  - А теперь брось железо на пол и медленно, без резких движений
поворачивайся.
  Мне ничего не оставалась, кроме как подчиниться и, бросив стальной
стержень, медленно обернуться. В меня целился из "Калашникова"
спецназовец. Он был в черной форме, бронежилете и маске. Я еще не успел до
конца оценить свои шансы в этой ситуации, как в комнату ворвались еще
несколько бойцов спецназа. Я был безоружен .и, пока еще не решив, как себя
вести с этими людьми, не стал сопротивляться.
  Спецназовцы влетели как вихрь в гостиную, и я через мгновение