мни: за Джаггера отвечаешь, как за тера. Чтобы ни один волос не упал с его головы.
     Это были его последние слова. Тер умер. Тук, молча отсоединив трубки системы жизнеобеспечения от тела хозяина, проговорил: "Да будет выполнена твоя последняя воля, Ро из рода теров. И пусть тебя примет Великий Тер". Проговорив это, гвардеец отодвинулся от трупа и несколькими выстрелами из плазменной винтовки уничтожил тело хозяина.
     Все-таки, мне сдается, гвардейцы теров - это не совсем машины. Не просто суперсовершенные механизмы, а нечто большее. Разум у них наверняка есть. Будь на месте Тука любой робот, он бы беспрекословно выполнил приказ своего хозяина. Любой ценой постарался бы доставить меня в резиденцию теров, ни на шаг не отклонившись от поставленной перед ним задачи.
     Но Тук поступил иначе. Превратив тело своего хозяина в пепел, он, не обращая на меня ни малейшего внимания, вскочил на остов обгорелого танка и стал стрелять из плазменной винтовки по .бойницам окон. Казалось, Туку было наплевать на собственную безопасность, и им двигала лишь жажда мести, стремление уничтожить убийц хозяина любой ценой. Переключив свою винтовку на автоматическую стрельбу, он за несколько секунд уничтожил точными короткими очередями троих руэновцев. Три окна из здания напротив превратились в рваные пробоины в обрамлении тлеющего шлака.
     Осторожно высунувшись из-за танка, я насчитал восемь окон, из которых руэновцы, устроившие нам засаду, вели огонь. Двое оперативников спрятались за сгоревшим остовом грузового автомобиля немного, правее, и несколько людей в черных скафандрах брони "Космическая пехота" обходили танк слева.
     Они-то и погибли вслед за теми тремя, что стреляли из окон. Гвардеец, все так же стоя неподвижно, словно мишень, на расплавившейся башне танка, буквально изрезал их на куски полосами оранжевого огня, вырвавшимися из встроенного в его левую руку многоканального импульсного огнемета. Раздались крики ужаса и нестерпимой боли. Четверо космопехов, разрезанных, четвертованных, корчились в предсмертных судорогах, так и не добежав до разбитого танка. А Тук, не обращая на них внимания, переключился на огонь по окнам, откуда на него обрушилась целая лавина огня. Одновременно из нескольких окон к гвардейцу протянулись трассирующие полосы. Несколько очередей энергогранат буквально изрешетили тело киборга, а потом невидимая сила сбросила его с башни танка.
     Но гвардеец теров на то он и гвардеец теров. Ничто и никто не в состоянии остановить эту боевую машину, этот доведенный до совершенства механизм. Только полное уничтожение киборга может прекратить выполнение поставленной перед ним задачи. Руэновцы же отнюдь не уничтожили Тука, а лишь немного повредили его псевдобиологическую оболочку.
     Несколько коротких выверенных очередей потребовалось гвардейцу, чтобы разделаться со спрятавшимися в здании агентами РУЭ. Как ни в чем не бывало Тук вновь вскочил на броню танка и точными выстрелами уничтожил оставшихся врагов. Он, хладнокровно разделавшись с засевшими в окнах и выдавшими себя стрельбой, переключился на двоих руэновцев, остававшихся за обгорелым остовом грузовика.
     И он уничтожил их, взорвав нейрозарядом бронебойного марколета и разрубив пополам грузовик, словно щепку. От точного попадания нейрозаряда половинки обгоревшего "КамАЗа" подбросило в воздух вместе с окопавшимися за автомобилем руэновцами.
     Он их уничтожил и, лишь обернувшись в мою сторону, чтобы убедиться, все ли в порядке со мной, заметил подлетевший с тыла мемолет противника. Мемолет завис всего в нескольких метрах от асфальта, вынырнув из прохода между домами за нашей спиной. Мы были перед ним, как птица Цову на ладони аборигена Ранев. И было непонятно, почему мемолет медлит и до сих пор не уничтожил нас. Почему до сих пор не вплавил нас в асфальт своими ракетами.
     Но я, опомнившись, не стал ждать. Я бросился бежать со всех ног подальше от подбитого танка, подальше от гвардейца теров. Шанс спастись у меня был. Первым делом оперативникам РУЭ надо уничтожить Тука, и лишь потом они займутся мной. Оставалось надеяться на то, что справиться с киборгом будет нелегко и у меня окажется в запасе несколько минут. Я успею за эти несколько минут умчаться на безопасное расстояние, смогу спастись.
     Но этого не произошло. Не успев даже добежать до ближайшего здания, я был брошен наземь взрывной волной. Едва я отбежал от подбитого танка, мемолет выпустил парамерную ракету в гвардейца теров. К счастью, это был небольшой заряд, иначе мне бы мгновенно пришел конец.
     Волны тотального разрушения едва не достигли моих ног. Обернувшись, я увидел страшную картину разрушения. Танка, за которым мы прятались, уже не существовало. Вместо него посреди улицы образовалась лужа расплавленного металла в большой черной воронке, от которой паутиной во все стороны расходились глубокие трещины на черной земле. На мертвой земле, бывшей еще секунду назад асфальтом.
     От воронки с расплавленным металлом несло нестерпимым жаром, так что даже мне, защищенному броней, мгновенно стало жарко. Кондиционер скафандра не справлялся с высокой температурой, поскольку я был без шлема. Поднявшись с земли, я даже не.пытался бежать. Это не имело никакого смысла. Мемолет мог бы прихлопнуть меня, словно муху, в любую секунду. Я бы даже не успел сделать и трех шагов, как оказался размазанным по горячему асфальту.
     Умереть тоже надо уметь. Умереть достойно. Принять смерть, как подобает человеку, а не мухе.
     Мемолет плавно подлетел ко мне и завис в воздухе в десяти метрах от меня. Казалось, пилот мемолета решает, каким способом ему удобнее лишить меня жизни. Уничтожить меня одним выстрелом из донапушки или очередью из турель-ных энергопулеметов. Или же разорвать в клочья точным попаданием ракеты. I Секунды текли, и я все еще был жив. Пилот явно медлил, не хотел меня убивать, и вскоре мне стало ясно почему. Вслед за мемоле-том из прохода между домами показался небольшой пятиместный валолет с прозрачным куполом. Весь изящный, элегантной формы, он казался таким неуместным среди крови и огня. На таком валолете удобно отправиться всей семьей на уик-энд в загадочное путешествие куда-нибудь в Западную Андарию, но никак не в путешествие в зону боевых действий. Надо быть очень уверенным в себе, чтобы летать здесь на таком эфемерном аппаратике. Или убежденным в том, что все враги перебиты и опасности нет никакой.
     Валолет неторопливо подлетел ко мне и приземлился. Прозрачный купол открылся, и из аппарата быстро выскочили четверо оперативников РУЭ. Все в космической броне и хорошо вооруженные. Они выстроились полукругом и наставили на меня свое оружие.
     Последним валолет покинул грузный, солидный мужчина. В дорогом костюме и таких же дорогих очках. Он, держа в руках небольшой энерготронный заборник, спокойно подошел ко мне.
     Это был шеф Тирани. Джеймс Элжбейт-Трейзор Тирани.

Глава 23

     Тирани, подойдя поближе, достал из кармана похожий на авторучку сканер энергополя и, направив его в мою сторону, расплылся в улыбке:
     - А вот и наш долгожданный Джаггер и вместе с ним тапогенный элемент, - с нескрываемым торжеством сказал шеф энергоразведчиков. - Что же это вы, дорогой, сбежали от нас? Повели свою игру? Сами захотели завладеть тапогенным элементом? Захотели стать богом?
     - Да я и человеком-то не знаю, как прожить, не то что божеством, - с вызовом ответил я. - А сбежал я с одной целью: чтобы тапогенный элемент не достался безумному краку Властителю. На которого, кстати, вы работаете.
     - Работал, дорогой, работал, - поправил меня Тирани. - Теперь же мои планы изменились, и я работаю только на себя. Изменились во многом благодаря вам, Джаггер.
     Тирани самодовольно улыбнулся. Было видно, что ему не терпится высказаться, как он всех обхитрил и добился своего. Добился того, что не удавалось никому.
     Высокомерно оглядев меня, Тирани продолжил:
     - Это была хорошая идея - уничтожить психотронный передатчик. Выйти из под контроля этого ужасного крака. Я ее и сам хотел осуществить, но вы опередили меня. Правда, при этом я едва не погиб, но все обошлось. Все хорошо, что хорошо кончается. А все заканчивается для меня просто великолепно. О таком завершении жизненного пути никто не мог и мечтать. Даже помыслить не мог. Стать богом не доводилось еще ни одному смертному, хотя стремились к этому многие. Когда я впервые вышел на вас, я даже не подозревал, чем все это закончится. На Даране у меня было все. Сила, власть, деньги. Я создал целую империю. Свою тайную империю, имеющую мощную армию, влияние во всех сферах общества, пользующуюся самыми передовыми достижениями техники. Я имел все, о чем может мечтать смертный, но я всегда хотел большего. Мне было мало той власти, и я пошел на сговор с краками. Признаюсь, это было ошибкой. Я недооценил коварства Краков. Краки - это не люди, и весь мой опыт, весь мой ум не помогли. Сговор с краками был ошибкой, которая, однако, привела меня к вам, Джаггер. Узнав о том, что вы собой представляете, о тех возможностях, которые достанутся владельцу тапогенного элемента, разумеется, я захотел безграничной власти, безграничной силы. Захотел стать богом. Богом Галактики. Пока богом Галактики. А потом и всей Вселенной.
     - Однако далеко же вас занесло, - усмехнулся я. - На место Всевышнего метите.
     - Почему бы нет? - ответил высокомерно Тирани. - Чем я хуже бога? Его Вселенная так несовершенна, что ею может управлять любой. А я не любой. Я смогу это делать гораздо лучше, чем кто-либо. Я знаю толк в деле власти. В деле управления людьми. Знаю все их тайные страсти и желания, знаю рычаги, которыми эти страсти и желания управляются. Знаю, как управлять скрягами и транжирами, властолюбцами и рабами, глупцами и мудрецами. Я знаю все о низменной человеческой натуре. Обо всех ее пороках.
     - Но человек - это не только пороки, но и добродетели. Например, любовь. Что вы знаете о любви, Тирани? Кроме вашей безграничной любви к власти, в вашей душе нет ничего.
     - В моей Вселенной не будет места всем этим глупостям. Всему этому слюнтяйству. Всей этой якобы любви, что придумана людьми для оправдания своей лени и трусости. Я построю свой мир на условиях, когда побеждает и выживает сильнейший, когда слабые и хилые отмирают. Где не будет места всем этим мягкотелым поэтам и где будут главенствовать люди со стальной волей. Волей к победе,
     - Как у вас, - предположил я.
     - Как у меня, - надменно согласился Тира-ни. - Я буду образцом, идолом для всех людишек. Людишек, что будут копошиться у подножия моего трона. Которые будут поклоняться мне, боготворить меня. Ведь я же буду богом.
     - Наверное, все-таки не будете. Всевышний еще не сошел с ума, чтобы допустить такое, - сказал, усмехнувшись, я.
     - Что? - вскричал Тирани. - Ты позволяешь себе издеваться надо мной? Над богом?
     - Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, есть такая земная поговорка, - ответил я и кивнул за спины руэновцев.
     - Убить его, - коротко приказал Тирани своим подручным и обернулся в направлении моего взгляда.
     Полностью уничтожить гвардейца теров можно лишь прямым попаданием парамерной ракеты. Лишь прямым попаданием. Ракета же, выпут-щенная мемолетом по Туку, попала не в него, а в разбитый танк, образовав лужу расплавленного металла, но не убив киборга теров.
     Тук, воспользовавшись тем, что его посчитали погибшим, осторожно выбрался из воронки. Расплавленный металл стекал ручейками с арнелеги-рованной основы киборга. Металлический скелет гвардейца раскалился докрасна, но его встроенное оружие не пострадало, и Тук первым делом уничтожил оперативников РУЭ, собиравшихся убить меня. Полосы огня, вырвавшиеся из левой руки киборга, разрезали пополам двоих руэновцев. Они умерли мгновенно, не успев понять, что им пришел конец. Еще одному оперативнику очередь, выпущенная из импульсного огнемета, отрубила обе ноги, и он упал на горячий асфальт, вопя от боли. Оставшийся в живых руэновец выпустил длинную очередь из гранатомета четвертой категории. Энергогранаты, попав в грудь гвардейца теров, сбили его с ног. Тук упал на потрескавшуюся черную землю и, не вставая, выпустил нейрозаряд из встроенного в его правую руку бронебойного марколета. Нейрозаряд пробивает броню тектотанка толщиной в сорок сантиметров.
     От прямого попадания нейрозаряда руэновец просто испарился, разлетевшись на миллионы пылинок. Шеф энергоразведчиков, уже вообразивший себя богом, был без брони и стоял рядом с оперативником, поэтому остаточное действие нейрозаряда отбросило его к стене ближайшего дома. Тирани шлепнулся о кирпичную стену и кулем окровавленного тряпья грохнулся на асфальт.
     Уничтожив четвертого оперативника, Тук, по-прежнему не вставая, лишь чуть приподнявшись, добил из огнемета и безногого руэновца.
     Все произошло так быстро, что пилот мемоле-та не сразу понял, в чем дело. А когда понял и выпустил ракету, было уже поздно. Тук успел выпустить в мемолет несколько нейрозарядов. Послышался взрыв, и диск мемолета, загоревшись, стал стремительно падать прямо на гвардейца теров. Мемолет рухнул на не успевшего встать киборга, придавил своей'многотонной тушей, буквально став ему могильной плитой.
     Я, ожидая каждую секунду взрыва, бросился к валолету, на котором прилетел Тирани. Пробежав по мокрому месту, что осталось от руэновца, вскочил в аппарат, схватился за штурвал, не успев закрыть прозрачный колпак. Управлять валоле-том со скованными руками было ужасно неудобно, но я все же умудрился взлететь. Аппарат резко взмыл в воздух, с каждой секундой удаляясь все дальше от земли.
     Мне повезло, мемолет взорвался, когда я был уже на достаточно большом расстоянии от места боя. Валолет - это не боевой аппарат, поэтому, если бы взрыв произошел рядом, мне бы не поздоровилось. Но я уже успел отлететь далеко, и достигшая валолета взрывная волна лишь сильно качнула аппарат. Прозрачный купол через несколько секунд полета автоматически закрылся, и я вздохнул с облегчением.
     Энергонаручники ужасно мешали управлять аппаратом. Из-за этого мой валолет летел неровно, рывками. Действительно, когда кисти твоих рук словно залиты в увесистый металлический брусок, из которого торчат лишь кончики пальцев, управлять таким сложным аппаратом, как валолет, трудновато. Мне необходимо было как можно быстрее избавиться от энергобраслетов. : Вопрос лишь в том: как это сделать? До ближайшей энерготронной лаборатории десятки световых лет. Конечно, доберись я до расщепителя полей, имеющегося в такой лаборатории, я смог бы без труда избавиться от своих оков. Но попасть в энерготронную лабораторию в ближайшее время не представлялось возможным. Другого же способа разрубить энергополе наручников я не знал.
     К этому времени совсем стемнело. Ночь черным ковром опустилась на город. То тут, то там виднелись огненные прорехи пожаров, освещавших разрушенные дома. В городе до сих пор шли бои. Правда, не такие интенсивные, как вначале. Бойня с применением парамерного и ядерного оружия, а также тяжелой бронетехники закончилась. Ее место заняли локальные уличные перестрелки.
     Война затихала: то ли руэновцы перебили всех Краков, то ли наоборот. Ни мемолетов, ни иных летательных аппаратов не было видно в воздухе над городом, но на земле звуки стрельбы все еще , доносились с разных сторон.
     Я переключился на мегакрасный диапазон волн и снизил свой валолет, прижавшись почти к самой земле. Завис неподалеку от останков разбитого земного самолета. Истребитель, сбитый, вероятно, руэновцами или краками, упал на берег небольшого пруда. Он лежал большой серебристой рыбиной, уткнувшись носом в черную воду полыньи. Полностью лишенный хвостового оперения, с разбитой кабиной. Покрытый толстым слоем снега.
     "Да, воевать на "МиГах" против мемолетов "Торнадо" - гиблое дело", - подумал я, заметив разбитый самолет, и тут же заинтересованно вновь оглядел самолет. - Странно. Времени прошло не так много. Днем было очень тепло, снег не идет, а самолет весь засыпан снегом. Что-то здесь не так".
     От этих мыслей меня отвлекли звуки взрывов.
     За небольшим леском, что окружал пруд, шел ожесточенный бой. В ночном небе совсем рядом со мной метались яркие всполохи. Среди хорошо знакомых мне звуков взрывающихся энергозарядов слышались и очереди "Калашниковых". Земляне также участвовали в перестрелке. Внезапно у меня мелькнула мысль. "Как же я сразу не догадался. Молекулярный меч - вот что наверняка поможет мне избавиться от наручников. Молекулярный меч входит в вооружение любой брони, необходимо лишь завладеть им. Правда, завладеть трофейным мечом со скованными руками будет нелегко. Сказать точнее, очень трудно'. Поскольку отбирать мне его придется не у какого-нибудь аборигена, а у крака. Или же у хорошо подготовленного оперативника РУЭ, что ничуть не легче. При этом сам я безоружен и ограничен в действии. Кстати, оружие".
     Я внимательно осмотрел салон мемолета. Потом тщательно обыскал всю кабину в поисках оружия, но ничего подходящего не нашел. Вспомнил о наборе лазерных фрез. С трудом, кончиками пальцев вынув фрезы из пояса "Счастья" и зажав рукоятку набора между колен, попытался распилить наручники. Конечно же, у меня ничего не вышло - лазером энергополе не разбить, - и я, держа рукоятку набора фрез в левой руке, правой аккуратно посадил валолет на землю, надеясь найти убитого крака или руэновца, чтобы завладеть молекулярным мечом, я двинулся в направлении все усиливающегося боя. По льду пересек пруд и через несколько минут, пройдя по хорошо утоптанной тропинке, вышел из леса.
     Там мне сразу стало ясно как я ошибся, решив, что бой идет между краками и оперативниками. Перестрелка велась между землянами и краками. Точнее, одним краком и целой армией землян.
     Бой, судя по всему, шел давно. И бой шел ожесточенный. Несколько танков землян горели на небольшом расстоянии друг от друга, подбитые трехкратным псевдороботом Краков. Уцелевшие танки не переставая стреляли по шестиметровому псевдороботу, который укрылся в руинах многоэтажного дома. Неподалеку от меня две большие пушки били прямой наводкой в гору развалин, за которыми укрылся крак. Фонтаны взрывов то и дело разбрасывали кирпичи, разрушая укрытие крака. Киборг тоже не оставался в долгу. Изредка, на мгновение высунувшись из-за развалин, стрелял из установок залпового огня по танкам противника. Точное попадание ракет установки "Кремень" превращало земной танк в костер из раскаленного, горящего металла.
     Пехоту землян крак расстреливал из плазменных пулеметов. Он время от времени поливал окрестности огнем, прерывая тем самым все попытки пехоты атаковать псевдоробота. Псевдоробот скорее всего был поврежден, потому что, будь он исправен, крак давно бы воспользовался антигравитационным двигателем. Из ионных пушек он тоже не стрелял, и я вскоре понял почему. Его гигантские псевдоруки были отрублены по локоть вместе с закрепленными на них ионными пушками. Похоже, земляне постарались или же агенты РУЭ, что более вероятно.
     Псевдоробот был сильно поврежден, но все еще очень опасен. И я, решив хоть как-то помочь людям, направился к грохочущим пушкам.
     И сразу же едва не поплатился за это жизнью. Длинная очередь ударила мне в живот, сбив на землю. Хорошо хоть стреляли из "Калашникова", а не из энергоавтомата, иначе я был бы уже мертв. Вспомнив о том, что я без защитного шлема, закрыл голову скованными руками. Спустя минуту сквозь грохот пушечных выстрелов услышал приближающиеся голоса.
     - Говорю же тебе, сержант, подбил я его. Точнехонько в живот попал. С такого расстояния я в жизнь не промахнусь.
     - Может, из наших, из людей кого подстрелил?
     - Не-е. Из этих он. В ихней защите, в скафандре. От моих пуль аж весь заискрился, как салют. Я этих тварей сейчас с одного взгляда определяю. А раньше стреляешь, стреляешь, а им хоть бы хны. Идут и поливают всех огнем. Ну, положим, с гранатомета их можно уложить. Санек Баренцев из второго взвода хорошо приспособился. Таскает две "мухи" с собой. Первой собьет эту тварь с ног и, пока тот не очухается, подбежит и : второй гранатой шлем ра