засмотрелся  на  светлый  лик  голубоглазой  планеты.  Сначала  люди
назвали ее благородным именем Рай (в переводе  на  современный  язык:  "Ра
имеет", то есть "Имение  Солнца"),  а  затем,  разделившись  между  собой,
старались превратить солнечное имение в  Ад.  Современность  застала  орду
врагов Солнца на половине финишной прямой. Активное зло  всегда  вооружено
до зубов, но что-то все-таки помешало ему довести до конца черное дело...
   Представители философской школы Ампары совершенно серьезно считают свою
планету живым организмом. А человечество в  целом,  считают  они,  это  ее
молодой  мозг,  переполненный  хорошими,  не  совсем  хорошими  и   совсем
нехорошими мыслями. Такой тип  мышления  планеты  долгое  время  не  давал
решающего  перевеса  ни  Злу,  ни  Добру.  Однако  тенденция  к   жесткому
противостоянию усиливалась с каждым годом - вопль страдания  на  Земле  не
утихал ни на минуту, - а в последнее тысячелетие резкий рост агрессии  Зла
стал очевиден всем. Ареал  живительного  Добра,  сокращаясь  под  натиском
осатаневшего Зла, достиг  предела,  за  гранью  которого,  того  и  гляди,
начнется саморазрушение планетарного мозга.
   Но нет отчаяния в стане философов-ампаридов - есть "стояние в Истине до
конца", тревожные ожидания и прогнозы с видом на лучший исход. В логике им
не  откажешь.   Логически   ампариды   правильно   ориентируются   на   то
обстоятельство, что  вся  наблюдаемая  Вселенная-Универсум  миллиарды  лет
неустанно усложнят самое  себя  -  эволюционирует  от  Простого  Состояния
своего  к  Состоянию  Сложному.  Естественно,   в   том   же   направлении
эволюционируют и Галактика, и Земля - повсеместно идет процесс усложнения:
от простых структур косной материи к белковым сверхагрегатам  живой.  Если
шире - от звездной плазмы к Разуму.
   Коллективный разум земной цивилизации тоже эволюционирует.  Правда,  на
таком уровне эволюция идет скоростными темпами:  разум  общинный  -  разум
планетарный - разум полиглобальный - разум полиастральный.  На  очереди  -
разум галактический... И все это на фоне фрактального усложнения квантовых
полей, биополей, сопредельных пространств и направлений  времени.  Значит,
ветвящееся, как  удар  молнии,  тотальное  усложнение  Жизни  и  Разума  -
априорный закон Универсума.
   Отсюда вывод:  все,  что  способствует  усложнению,  развитию  Жизни  и
Разума, есть Добро, а все, что останавливает  и  омертвляет,  -  Зло.  Вот
потому-то Зло никак не может добиться полной победы хотя  бы  в  масштабах
планеты. И никогда  не  добьется.  По  крайней  мере  -  на  данном  этапе
существования Вселенной. Бывает, правда, оно, проклятое,  с  помощью  Лжи,
Предательства и Коварства временно  теснит  Добро.  Но  в  конечном  итоге
непременно теряет все свои завоевания и  проваливается  в  клоаку,  откуда
периодически выползает. Зло,  даже  хорошо  вооруженное,  бесперспективно,
поскольку противоречит  тотальным  устремлениям  Природы.  Таков  в  общих
чертах концептуальный подход философов-ампаридов к проблеме противостояния
Добра и Зла.
   Кир-Кор не без стыда припомнил, как он, обсуждая эту проблему  с  одним
из  эвархов  Камчатского  экзархата,  не  то  в  шутку,  не   то   всерьез
поинтересовался отношением ампаридов к  приснопамятному  изгнанию  предков
грагалов - "экзотов" - с планеты Земля. Какой знак несет в себе  сам  факт
планетарной репрессии - плюс или минус? Добро или Зло?.. Эварх оскорбился.
С Земли, дескать, никто вас - то бишь  ваших  предков  -  не  изгонял,  на
события того века надо смотреть по-другому. Экзоты  были  ценным  подарком
Земле от Природы. Появление такого рода мутантов усложнило  полиглобальный
разум земной цивилизации, в результате чего возникла идея раздвинуть рамки
мутационного эксперимента за пределы Солнечной системы.  Уже  в  то  время
было  понятно,  что  все  эти  события  происходят  в   русле   тотального
устремления Природы к усложнению. Ну а теперь, когда потомки  экзотов  так
или иначе вернулись к Земле в образе еще более динамичных  грагалов,  даже
бывшие  скептики   перестают   сомневаться:   усложнение   вывело   земную
цивилизацию на полиастральный уровень... Впрочем, тут все  давно  ясно.  А
горячие дискуссии в среде философов-ампаридов возникают совсем  по  другим
вопросам. Основной из них: как скоро  завитки  возвратного  времени  будут
оформлены Природой в чудодейственный локон  Ампары.  Но  про  это  грагалу
лучше  поговорить  с  авторитетом  предвидения   -   фундатором   Агафоном
Виталиановичем Ледогоровым.
   Поговорить "про это" с авторитетом предвидения довелось утром после той
ночи, когда светоносный феномен оседлал купол здания Академии...


   Спешно покинув гостиницу, они с Марсаной пересекли Авачинскую бухту  на
субмарине. Но в результате совместного бдения эсбеэсэс  и  МАКОДа  вход  в
канал на территории экзархата  был  уже  перекрыт  и  взят  под  контроль.
Правда, их тут же препроводили к  парадному  входу  в  АИЛАМ  и  разрешили
пройти сквозь  зеркальную  дверь,  поскольку  экзарх,  едва  поднявшись  в
ретрит, распорядился не пропускать в Академию никого, кроме  комита  Ивана
Николаевича  Полуянова,   грагала   Кирилла   Всеволодовича   Корнеева   и
члена-корреспондента  Планетарной   академии   морских   проблем   Марсаны
Панкратии Гай. Последние  двое  из  "персон  грата",  запертые  в  кабинке
ползущего  кверху  лифта,  недоумевали  вслух:   имеет   ли   изумительная
осведомленность   Ледогорова    утилитарно-прозаический    характер    или
проистекает из высших сфер астральной психонавтики? Специалист по  морским
проблемам предпочла всем другим версиям финшельскую. Дескать,  финшельские
группы функционеров  МАКОДа  и  Службы  безопасности  успели  сообщить  на
Камчатку о факте странного исчезновения  одной  из  своих  подопечных.  "А
дальше, Кирилл,  зная  о  твоих  нетривиальных  способностях,  эвархи  без
особого труда сумели "вычислить" меня. Самая правдоподобная версия, не так
ли?" Он не возражал. Он  почти  не  слушал  Марсану.  Его  гораздо  больше
интересовало  другое:  изменился  ли  вид   ретрита   изнутри?..   Снаружи
светящийся феномен к их приходу успел угаснуть и оплыть,  превратившись  в
некое  подобие  вылитой  на  купол   АИЛАМ   золотой   амальгамы   -   она
кисельно-медленно стекала вниз по зеркальным стенам длинными,  сверкающими
в  лучах  прожекторов  языками.  (К  началу  следующего  дня   поверхность
гигантского зеркального яйца Академии стала полностью золоченой.)
   Когда дверь ретрита наконец распахнулась, он увидел фундатора на том же
месте, где попрощался с ним три часа  назад.  И  в  той  же  позе:  Агафон
задумчиво разглядывал теперь уже  полупрозрачный  купол  помещения,  густо
увешанный  овальными  щитами  довольно  приятного  нежно-розового   цвета.
Поздоровались, пожелали друг другу  доброго  утра.  В  странно  украшенных
стенах ретрита их слова прозвучали  как-то  по-особенному  -  многоголосым
букетом созвучий... Постояли молча, осознавая, что здесь, наверное,  лучше
помалкивать. Марсана потерянно озиралась, Кир-Кор присматривался к  щитам,
которых были  тут  сотни...  Вверху,  вокруг  эпиптейи,  щиты  были  почти
круглые,  размерами  с  корабельные   иллюминаторы;   внизу,   на   уровне
хрустальных призматических сокровищниц, нежно-розовые  образования  формой
своей и размерами больше напоминали овальные двери.
   Ощущение, что никакие это не шиты, возникло у него  не  сразу.  Но  оно
возникло, и он шагнул к одному из овалов. Во время сближения нежно-розовая
пелена постепенно прояснялась, стаивала, открывая перед  ним,  подошедшим,
блескучую лужицу... и на  дистанции  вытянутой  руки  проявилось  зеркало,
окрашенное  в  нежно-персиковый  цвет.  Он  попытался   коснуться   своего
отражения - рука прошла сквозь зеркальную поверхность беспрепятственно,  -
при этом из Зазеркалий каждого из новоявленных  кругов  и  овалов  тут  же
выдвинулась рука, обрамленная манжетой знакомой рубахи...
   Внезапно  выросший  лес  собственных  рук  не  показался  ему   слишком
забавным, однако он предпочел довести эксперимент  до  конца  -  шагнул  в
овал, словно в дверь. Почему-то он был уверен, что  имеет  дело  с  некоей
разновидностью Зердема, а Зердем гарантирует возвращение.
   Интуиция не подвела: Зазеркалье обернулось тем же пространством ретрита
- возвращение состоялось. Марсана рассказывала ему потом, до  чего  ужасно
все это смотрелось со стороны; несметное количество рук, ног, голов  вдруг
выпорхнуло из оживших стен и  за  неуловимо  краткий  миг  в  подкупольном
пространстве       образовалось       что-то       вроде        громадного
узорчато-калейдоскопического ("головоногого", как она выразилась)  букета.
К счастью, "головоногий букет" просуществовал недолго -  в  мгновение  ока
увял и превратился, подобно сложенному  вееру,  в  одну  фигуру.  "В  твою
фигуру, любимый... и я наконец опомнилась".
   Да, на выходе из Зазеркалья  он  заметил  испуг  Марсаны,  поднял  руку
успокоительным  жестом,  улыбнулся,  надеясь,  что  его  улыбка   выглядит
естественно.  Фундатор  тихо  спросил:  "Фрактальный  Зердем?.."  -  и  он
согласно   кивнул,   пораженный   точностью   подсказанного    Ледогоровым
определения. Зачем-то осведомился,  здесь  ли  комит.  "Внизу,  -  ответил
фундатор. - По моей просьбе обходит помещения тех этажей, что находятся  в
сфере контакта с "натеками" золотистой субстанции. Вряд ли  Зердем-Фрактал
ограничил себя верхним сегментом здания Академии..." Он  вторично  кивнул,
соглашаясь с экзархом. Ледогоров пристально посмотрел на него и  поделился
надеждой, что фрактальный Зердем образован  Ампарой  наверняка  не  только
ради  забавных  экспериментов  с  розовыми  зеркалами.  Он  снова  кивнул,
соглашаясь. Агафон и здесь был совершенно прав. Беседа не клеилась. Он уже
знал, что ответить экзарху, но пока не знал  как.  И  присутствие  Марсаны
смущало.
   Зато потом, уже на исходе утра, они с Агафоном свободно побеседовали на
огражденной балюстрадами плоской  крыше  здания  Комента.  За  полчаса  до
прибытия многолюдной делегации  из  Петропавловска.  Им  никто  не  мешал.
Марсана, смертельно утомленная ночными  событиями,  осталась  в  "квартале
Полуяновых" на попечении женской половины его обитателей; комит,  выполняя
просьбу экзарха, был занят подготовкой Открытого  Собора  Большой  Экседры
(едва ли не  первого  в  истории  философской  школы  Ампары).  В  течение
получаса  экзарх  и  грагал  бродили,  не   выбирая   направления,   среди
нарисованных на керамлитовой  крыше  ярко-синих  посадочных  кругов  (штаб
МАКОДа  временно  запретил  все   полеты   над   территорией   экзархата),
поглядывали в сторону золотого купола АИЛАМ, отражающего  небо  и  солнце,
изредка  улыбались.  Постороннему  наблюдателю  молчаливое  хождение  двух
рослых мужчин по  хаотически  петляющей  траектории  могло  бы  показаться
довольно странной прогулкой. Только интротом понял бы,  в  чем  тут  дело:
экзарх и грагал вели между собой оживленный мыслеобмен. Это было удобно  -
обмен информацией проходил гораздо быстрее, чем во  время  устной  беседы.
Быстро и конфиденциально.
   "Представь себе, Агафон, я даже не сразу сообразил, откуда ты взял, что
Марсана со мной в Петропавловске".
   "Очень просто. Когда  командир  финшельской  группы  МАКОДа  сообщил  о
загадочном  происшествии  в  муниципальном  бассейне,   я   вынужден   был
догадаться".
   "Да, по дороге в ретрит Марсана обрисовала мне ситуацию примерно в  тех
же словах".
   "Прими мои поздравления".
   "Поздравления с чем?"
   "С удачным выбором. Видишь ли, Кирилл... только не обижайся на  старого
друга... я ничего не  имею  против  известных  певиц,  но  жена  с  хорошо
развитым интеллектом, на мой взгляд,  предпочтительнее  жены  с  гениально
развитыми голосовыми связками. Прости великодушно, если я ошибаюсь".
   "Ты  уже  связал  нас  с  Марсаной  узами   брака...   Давай,   Агафон,
признавайся: перед нашим прибытием в лифте в ретрит ты успел пройти сквозь
розовые зеркала фрактала?"
   "Нет. А почему ты об этом спросил?"
   "Анализирую обстоятельства. Ты говоришь о  моей  судьбе  так  уверенно,
словно тебе довелось заглянуть в мое будущее. И в будущее Марсаны".
   "Так-так... Твоя очередь  признаваться.  Там,  в  зазеркалье  фрактала,
что... наше грядущее?!"
   "Успокойся, по сути дела, там даже Зазеркалья нет. Ведь прямо на  твоих
глазах я, не выходя из ретрита, вернулся в него.  Ничего  там  нет,  кроме
неосязаемого зеркала. Ничего..."
   "Думай глубже, Кирилл, я не тороплю тебя с ответом. Как видишь, я самый
деликатный из всех твоих внимателей".
   "Не знаю, вниматель, сумею ли оправдать твои ожидания... Тем  паче  что
внятного, прямого ответа у меня до сих пор нет..."
   "Думай, Кирилл, думай, чувствую - поразмышлять тебе есть о чем".
   "Думаю и размышляю - аж посинел от натуги. Ну так вот,  мой  деликатный
вниматель, с той минуты, когда я прошел сквозь розовое зерцало, что-то  во
мне изменилось... Пытаюсь понять что.  Это  как  если  бы  я  был  увлечен
беспечной игрой, а меня вдруг окликнули, отвлекли... Не спрашивай,  кто  и
зачем, - я не знаю. Зато уверенно знаю  теперь,  что  предпримет  Марсана.
Вспомни, в ретрите я через силу  заставил  себя  улыбнуться  -  надо  было
помочь Марсане снять напряжение после испуга. Вроде бы ничего особенного -
взглянул, улыбнулся. Но ни с того ни с сего во мне стала  вдруг  вызревать
некая уверенность... Так странно, будто бы внутренний голос  нашептывал...
Уверенность в том, что Марсана уже на этой неделе увидит Илир и  Новастру!
Мое воображение... или что-то другое (вроде Некой Уверенности)  подсказало
мне даже рейсовый индекс торады, которая  перенесет  Марсану  к  Новастре.
Большая пассажирская торада "Сигма-1", восьмой сектор. Старт через  четыре
дня! Фантасмагория какая-то!.. Этот мой бред тебе еще не надоел?"
   "Мне редко бывает так интересно, я весь внимание".
   "Спасибо, ты всегда умел ободрить меня. Внимай дальше, потому  что  нам
обоим  сейчас  предстоит  проверить  мой  бред...  Когда  во  мне  окрепло
убеждение, что Марсана,  никогда  раньше  не  покидавшая  Землю,  внезапно
отважится на межзвездный вояж, я с понятным интересом  сам  себя  озадачил
вопросом о сроке собственного старта. Ну куда она без  меня!..  И  знаешь,
что Некая Уверенность мне подсказала?"
   "Попробую угадать. Твой старт - не в день отлета Марсаны?"
   "Ты пугаешь меня, Агафон, своей нечеловеческой интуицией! Да, я стартую
не в день отлета Марсаны - раньше. Если верно то,  что  я  ощутил  там,  в
ретрите, - мой старт, увы, завтра".
   "Великая Ампара!.. Это было бы огорчительно. Крайне  печально...  Может
быть, в действительности голову тебе  морочит  твое  игривое  воображение?
Фантазии ощущений?"
   "Может быть. Как остроумно заметил один из  эвархов,  в  этой  забавной
Галактике все может быть... Взгляни на меня, Агафон, я похож на  субъекта,
которому не терпится покинуть Землю?"
   "Ты похож на грагала, заставить которого завтра выйти на старт могла бы
только уважительная причина. Пока таковой я не вижу".
   "Я тоже. Напротив, есть много причин не торопиться с отлетом... Но если
завтра и в самом деле мне суждено занять стартовую позицию на  пампагнере,
уже сегодня я должен буду покинуть Землю  и  мчаться  в  сторону  Главного
терминала. Вот мы с тобой, дорогой мой Агафон Виталианович, и  проверим...
ждать осталось недолго. Одно из двух: либо  твой  друг  -  легковозбудимый
субъект с вконец расшатанными нервами, либо..."
   Развить перед экзархом  альтернативную  мысль  он  не  успел:  из  недр
центральной восьмигранной башни, венчающей здание Комента, распространился
мелодичный  сигнал.  Экзарх  настороженно  поднял   руку,   вслушался.   В
переливчатых трелях звукосигнала содержалось, видимо,  что-то  такое,  что
заставило Агафона извиниться перед собеседником и поспешить  к  стеклянной
двери в керамлитовом башенном цоколе. Дверь  повернулась,  трель  смолкла.
Глазами проводив Ледогорова до порога, он уловил почти паническую экзаршью
мысль, очень похожую на молитву: "Воля Ампары да отложит старт его хотя бы
на сутки! Мне и Собору Кирилл надобен здесь и сейчас  как...  как  воздух.
Только бы не вызов с Новастры... только бы не Новастра!.."
   "Вот и все, - подумал он, окидывая прощальным  взглядом  озелененные  в
половину своей высоты сопки гостеприимного края. - Пора собираться..."
   Последние  сомнения  отпали   -   их   развеял   адресованный   экзарху
многозначительный   звукосигнал.   "Молитвенная"   мысль   Агафона    была
напрасной...
   Зердем-Фрактал (это уже несомненно)  -  магически-сказочный  инструмент
для  избирательного  заглядывания  в  окна  Ближайшего  Будущего.  Правда,
увидишь, вернее, прочувствуешь только самое основное и только  на  четверо
суток вперед, не глубже... Сто часов  -  достаточная  глубина?  Или  мало?
Смотря по тому, какие задачи решает  тот,  кто  заглядывает.  Но  в  любом
случае грагалам и человекам заглядывать  далеко  вредно  для  психики.  По
этому  поводу  предельно  точно  высказалась  одна  из  самых   интересных
женщин-философов  в  истории  человечества  Елена   Петровна   Блаватская:
"Покров, скрывающий от нас наше будущее, соткан руками милосердия". Точнее
не скажешь... Хорошо ли, если  немало  уже  переживший  фундатор  вдобавок
узнает, что его ожидают четыре изматывающих нервы очень невеселых дня?..
   Он перевел взгляд на охваченный  солнечным  жаром  златоблещущий  купол
АИЛАМ, усмехнулся, вспомнив свое и Марсаны ночное  смятение.  Изумительный
фейерверк красочных светоэффектов!.. Видать, для материализации  артефакта
в  глубинах  планетарной  атмосферы  загадочной   Воле   Ампары   пришлось
задействовать  какие-то  чрезвычайно   мощные   средства   энергетического
обеспечения. Значит, пока не так просто Ампаре внедрять свои  "магические"
инструменты в еще не совсем подвластные ей пространства и времена...
   Вернулся Ледогоров. В его  руке  переливался  глянцем  прозрачный,  как
медуза, шарик дассара.
   - Это тебе, - вслух произнес экзарх, протягивая дассар.  -  Только  что
причалила к Главному  терминалу  прибывшая  с  Новастры  торада.  Здесь  -
небольшой фрагмент  переданной  с  ее  борта  новастринской  информации...
Касается тебя.
   - Знаю, - ответил Кир-Кор. Взял дассар и  за  ненадобностью  опустил  в
карман. - Торада "Пси-9"... Совет координаторов системы  Илира  предлагает
мне вернуться  к  родным  пенатам  незамедлительно.  Тому  есть  несколько
причин, главная из которых - цитирую - "та,  что  молодежные  исследования
эколата зашли в тупик". Молодежь там делает что-то не так, как хотелось бы
координаторам. Мне чего-то недоговаривают... Ох, как чешутся руки  надрать
уши тому и другому, маракас бы меня побрал!
   - Мы с тобой только-только сподобились ознакомиться  с  истинным  чудом
Ампары, и вот... - Экзарх потерянно развел руками.
   - Не сокрушайся, - "успокоил" Кир-Кор Ледогорова. - Сейчас  тебе  будет
не до меня. Такое начнется!.. Тебя ожидают очень нелегкие дни...
   - Да. Из-за разбухающих, как снежный ком, сенсаций... Что ж, я и другие
эвархи нашего экзархата обречены разгребать этот снежный завал.
   - Какой там завал, Агафон! Уж сказал бы - лавина!.. По моим  ощущениям,
не лавина даже - цунами... А скорее всего,  это  будет  напор  грандиозных
волн Мирового Потопа - дай Ампара вам силы выстоять против них в  сопочных
бастионах вашего экзархата!..
   Экзарх напряженно смотрел собеседнику в рот - будто опасался пропустить
какой-нибудь   интересный   фрагмент   лавинно-потопной   апокалипсической
аллегории. Вдруг сказал:
   - Сдается мне, Кирилл, ты расстроен и размышляешь об ином. Думаешь,  мы
с эвархами совсем  не  готовы  учесть  заведомо  бурную  реакцию  мирового
сообщества на события в экзархате? Нет,  кое-что  уже  делается,  меры  мы
принимаем. Будут ли они адекватны накалу мировых страстей - покажет время.
   - Надеешься с