- Я читал дневники своего отца, - ответил он. - И можешь не  сомневаться,
у меня нет иллюзий относительно того, куда я вернулся!
   Он развернулся, чтобы уйти, но задержался на пороге отсека.
   - Не нужно впутывать сюда Яну, - проговорил он. - Умерь себя хотя  бы  до
Стеллара. Это моя единственная просьба!
   Двери сомкнулись.
   Джедиан в бешенстве ударил кулаком по приборной панели.
   - Я выведу тебя на чистую воду! - сквозь зубы процедил он. - Чего бы  мне
это ни стоило!
   На обзорных экранах серая  муть  сменилась  фиолетово-черной  бездной,  в
которой, как драгоценный камень, сверкал Сгеллар.
   Челнок наконец вырвался в космос.

   * * *

   Джедиан  едва  дождался,  пока  челнок  состыкуется  с  личным   кораблем
адмирала. Не обратив на встречающих внимания, Ланге прошел прямиком  в  свою
каюту, оборудованную, как и его лаборатория на Сгелларе.
   Джедиан твердо решил бороться до конца.
   Пока автоматика  устанавливала  связь  со  Стелларом,  он  вытащил  копию
кристаллодиска и вставил его в дисковод бортового компьютера.
   Не все воспоминания Семена были расшифрованы.
   Нет, только не торопиться... Джедиан удивлялся сам себе.  Он  всегда  был
так уравновешен, точно рассчитывал свои ходы и упорно, шаг за шагом,  шел  к
своей цели, а тут... Внезапный крах надежд выбил его из колеи.
   "Нет... - мысленно повторил он. - Так не пойдет". Пальцы  Джедиана  легли
на клавиатуру. Он задержал запрос на Стеллар, заказал  кофе  и  углубился  в
анализ воспоминаний Семена, которые бортовой компьютер считывал для  него  с
кристаллодиска.
   Он работал упорно, как никогда. Словно волк, почуявший  близость  добычи,
он все глубже и глубже уходил в ирреальный мир  мысленных  картин,  стремясь
добраться до самых первых, еще полубессознательных впечатлений.
   Это было нелегко. Даже  совершенные  процессоры  двадцать  восьмого  века
зачастую  оказывались  бессильны  перед  тайнами  человеческого  мозга.   На
кристаллодиске  имелось  несколько  программ,  разработанных   в   секретных
лабораториях Стеллара. В  основном  они  предназначались  для  мнемотических
допросов. Это был венец всей работы Джедиана Ланге, его детище.
   Десять лет назад все  боевые  скафандры  флота  Конфедерации  по  приказу
Воронцова   оснастили   особыми   сканерами.   Они   постоянно    записывали
электрические импульсы коры головного мозга человека,  находившегося  внутри
скафандра. Каждый день тысячи дисков с такими записями стекались на Стеллар,
в лаборатории Джедиана. Так постепенно он  создал  уникальную  базу  данных,
анализ которой позволил опознать  некоторые  импульсы  как  чувства  или  же
определенные зрительные образы.
   Десять лет кропотливой работы сосредоточились сейчас в бегущих по  экрану
монитора кривых. Они  переплетались  в  сложный  узор,  читая  и  анализируя
который компьютер в какой-то момент вырисовывал сначала смутный, а затем все
более четкий образ. Фигуры на экране принимали определенные черты и начинали
жить...
   Иногда картинки сопровождала бегущая текстовая строка, отражавшая  мысли,
но чаще Джедиан останавливал программу и переходил к следующему образу,  как
только понимал, что очередное воспоминание вновь привело его во мрак и  хаос
кладбища кораблей.
   Он искал нечто другое.
   И он нашел. Спустя сорок минут, бледный  и  измученный,  он  откинулся  в
кресле, впившись дрожащими пальцами в его подлокотники.  Вот  оно...  именно
то, что он искал. Все-таки Семен родился не на кладбище кораблей...
   ...Он сжался в комок. От камней шел холод. Этот холод постепенно захватил
маленькое тельце, и оно перестало вздрагивать. Синяя травинка, качающаяся на
легком ветру, тяжелые шаги, бряцание металла - вот все, что он запомнил.
   И еще большая обида на теплый мир, ставший вдруг чужим и холодным...
   Это было самое раннее из воспоминаний Семена, и оно явно доказывало,  что
он рожден на планете, а по  изображению  странной,  почти  фиолетовой  травы
можно попытаться определить его родину!..
   Джедиану наконец  удалось  справиться  с  нервным  возбуждением.  Включив
шифратор  текста,  он  начал  набирать  первые  строки  докладной   записки,
предназначавшейся лично адмиралу.
   В глазах Ланге метался лихорадочный, почти безумный блеск...

   * * *

   Дежурный офицер проводил Семена и Яну в салон для гостей.
   Они попали в сферическое помещение, стены  и  потолок  которого  занимали
сектора огромного экрана, дающего полный телескопический обзор.  По  желанию
можно было управлять отдельными его  участками,  масштабируя  изображение  и
ракурс по своему вкусу. Мягкие кресла и раскладные диваны у  привинченных  к
полу  резных  столиков  были  напичканы  чуткой  электроникой;  в  салон  не
прорывался ни один посторонний звук, и судить о том, что  корабль  движется,
удавалось лишь  по  беззвучному  перемещению  звезд  на  экране,  да  редким
отсветам от вспышек корректирующих дюз.
   Яна села в кресло, украдкой взглянув на  Семена,  который  склонился  над
терминалом компьютера. Вот уже несколько часов как он не проронил ни  слова.
Она  с  трудом  воспринимала  произошедшие  в  нем  перемены.  Очнувшись   в
реанимационном центре Рори, она с первых секунд видела вокруг себя именно ту
мечту, которая жила в их сердцах. Почему же Семен так  угрюм?  Конечно,  она
знала о схватке на "Ио", но ведь хорошо все  то,  что  хорошо  кончается!  В
конце концов, разве на Острове ему  не  приходилось  чуть  ли  не  ежедневно
вступать в схватки с боевыми машинами?!
   Яна болезненно переживала тот внезапный  холодок,  который  возник  между
ними... Нет, их не в силах разлучить никто и ничто,  но  она  чувствовала  в
Семене перемены, словно он постарел...
   Не в силах больше сдерживать своих чувств, она подошла и  обняла  его  за
плечи.
   - Что с тобой?.. - прошептала Яна.
   Семен накрыл ее руку ладонью.
   - Ожидание праздника было счастьем... - внезапно признался он.
   Яна заглянула в его глаза. Так разговаривать могли лишь они двое во  всей
вселенной.
   - Ты что-то знаешь...
   Голубые глаза  Семена  таили  сероватый  оттенок.  "Голубая  сталь..."  -
подумала Яна. Ни он, ни она еще не понимали,  что  уже  перешагнули  границы
детства и юности в своих отношениях.
   - Я видел смерть.
   Это прозвучало для нее как приговор, словно удар хлыста по  нежной  коже.
Яна вздрогнула.
   - Но мы вернулись... - попыталась возразить она.
   - И что?
   Короткий вопрос оглушил ее. Действительно, что?..
   - Может быть, мы неудачно попали?
   Семен отрицательно покачал головой. Он слишком много думал в эти дни.  Их
мечты, взращенные детским сознанием, были скомканы и выброшены  на  помойку.
Он не мог объяснить это Яне. Но в его сердце стыл смертельный холод  с  того
момента, когда началась атака на "Ио". Его мечты были втоптаны в  грязь,  их
посекли  лазеры  вместе  с  телом  Спайта,  их  разорвало  в   клочья,   как
Фрайенберга, удушило вакуумом, как Володю...
   Люди не ведали, что творят. Но самое жуткое - им нравилось это!..
   - Нет... - отчаянно прошептала Яна, вновь взглянув в его глаза.
   Вместо ответа он бережно взял ее за  плечи  и  повернул  к  тем  секторам
экрана, где проплывала лишенная воздуха поверхность Стеллара.
   Корабль двигался по высокой орбите, и главный  город  планеты  был  перед
ними как на ладони.
   Гигантский  мегаполис  мог  поразить   воображение   самого   искушенного
путешественника. Он располагался на дне  стокилометрового  лунного  кратера,
накрытого  пузырем  силового  поля.  Город  сверкал  и  переливался  огнями,
окольцованный круглой горной  цепью,  на  вершинах  которой  грозно  застыли
батареи противокосмических орудий. Собственно, именно изрезанная тоннелями и
пещерами горная цепь первоначально именовалась Фортом Стеллар, который много
лет  был  серой,  функциональной  и  сугубо  военной  базой,  очень   удобно
расположившейся на подступах к Рори. Город на дне котловины вырос позже.
   Они летели над бесконечной, лишенной воздуха  равниной,  покрытой  серыми
квадратами стратегических космодромов. Часть из них пустовала, на  некоторых
возвышались герметичные,  наполненные  воздухом  ремонтные  стапели,  третьи
покоили на пусковых площадках целые эскадры космических кораблей.
   Это  было  сердце  военной  машины  Конфедерации  солнц.  Десятки,  сотни
километров  серой  брони,  неисчислимое  количество  металла   и   пластика,
миллиарды галактических кредитов, сотни тысяч человеческих жизней  и  судеб,
все во имя так называемой доктрины безопасности...
   Семен смотрел на это, и его надежды таяли,  как  дым.  Оставшиеся  далеко
внизу бархатные равнины Рори, равно как и десятки  других  планет,  были  не
более как заложниками этого  серого,  угрюмого  монстра,  раскинувшегося  на
площади целой луны.  Бесчувственный,  механический  страж  жизни,  создатели
которого давно превратились в кучку копошащихся в его недрах муравьев.
   Он посмотрел на Яну, которая, как и  он,  в  полном  молчании  глядела  в
экран. Румянец исчез с ее лица, сменившись смертельной бледностью.
   Ее губы беззвучно шевелились. В груди девушки застыл холод. Десять  дней,
что  она  провела  на  вилле  Джедиана,  после  того,  как  ее  выписали  из
реанимационного центра, казались ей сейчас  далеким,  розовым  сном.  Словно
пелена внезапно начала спадать с ее глаз.
   Яна невольно сдерживала рвущееся наружу дыхание. Она даже  раньше  Семена
нашла единственное определение раскинувшейся  внизу  панораме.  Это  был  их
Остров, совершенно исправный, наполненный  до  краев  кричащей  механической
смертью, управляемый бездушными машинами, а люди... Неужели они не понимали,
что созданный ими механический мир принесет лишь горе, смерть и страдание  в
десятки других, пока еще живых миров?!
   За спиной с легким шипением распахнулись створки дверей, и в салон  вошел
Джедиан.
   Семен повернулся.
   - Скоро посадка? - спросил он.
   Ланге кивнул, садясь в кресло. Открыв стеклянные створки бара, он  достал
бокал.
   - Присаживайтесь, - предложил он.
   - Плохие новости? - Семен испытывающе посмотрел на него.
   Джедиан вновь  почувствовал  острый  приступ  ненависти.  Почему  он  так
спокоен?
   - Нет. Но прежде чем мы совершим посадку, я бы  хотел  задать  тебе  один
вопрос.
   Яна присела в кресло напротив. Семен оперся о его спинку.
   Он был готов к неприятностям и не ошибся.
   Джедиан отхлебнул из бокала.
   - Скоро мы будем на Сгелларе. Твой дед наверняка потребует полный отчет о
моих исследованиях твоих воспоминаний. Я раскопал там кое-что интересное,  -
он ухмыльнулся. - Скажи, а в дневниках твоего  отца  не  было  упоминаний  о
планете с голубой травой?
   Яна недоуменно посмотрела сначала на Ланге, потом на Семена.
   - Нет, - ответил Семен. - И я совершенно не понимаю, о чем ты.
   - Жаль. - Джедиан встал. - Ты все-таки подумай, пока у тебя есть  немного
времени, - посоветовал он уже на пороге. - Всего хорошего!
   Дверь бесшумно закрылась.
   Семен сел в кресло и застыл, обхватив голову руками.
   Он боялся сойти с ума.
   - Семен, милый, что с тобой? - с тревогой спросила Яна, присев  рядом.  -
Ну, только не молчи!
   - Трава... - в его голосе была мука. - Яна, я ведь действительно помню...
   - Что?!
   Семен зажмурился до радужных кругов, поплывших перед  сомкнутыми  веками.
Ему казалось, еще миг, и его мозг не выдержит...
   - Нет... - спустя несколько мгновений выдохнул он. - Не помню... Не  могу
вспомнить!.. - Он в отчаянии огляделся вокруг, словно ища поддержки у  стен,
ровно сияющих чередой огромных экранов.
   - Оставь, не мучайся!
   Семен кивнул.
   - Что нам делать? - Яна по привычке взяла его за руку.  -  У  меня  такое
чувство, словно я сорвалась без фала в открытый космос... - призналась она.
   Поверхность Стеллара укрупнилась и теперь проносилась на экранах во  всех
подробностях. Корабль летел над искусственной корой планеты. Посадочные поля
сменялись угловатыми орудийными башнями, потом  они  откатывались  назад,  и
вместо них к черному небу поднимались прямоугольные коробки цехов  какого-то
автоматического завода. Серая броня повсюду, лишь россыпи  габаритных  огней
разнообразили краски ландшафта, а впереди  неумолимо  надвигался  сверкающий
купол силового поля, накрывавшего гигантский супермегаполис.
   - Ты хотела бы остаться и жить тут? - Голос Семена прозвучал глухо.
   Яна ответила  не  сразу.  Перед  мысленным  взором  теплые  равнины  Рори
наслаивались на серый монолит ледяной  брони,  и  сверкающие  вьюны,  нежные
листья которых она целовала еще вчера, упиваясь этим счастьем  прикосновения
к живому, карабкались в вакууме по башням противокосмических батарей, словно
ее   сознание   рисовало   противоестественный    коллаж    под    названием
"Безысходность".
   - Почему? - вырвалось у нее вместо ответа.
   Семен горько усмехнулся.
   - Мы покинули сфероид в поисках счастья. Мне казалось,  нет  места  более
противоестественного, чем Остров... потому что он создан несправедливостью и
безумием. Так внушал мне отец. Но там был наш дом, понимаешь?
   Обзорные экраны лизнуло пламя. Корабль заходил на посадку, и впереди  уже
вспыхнули две цепочки голубых солнц, обозначившие открытый проход в  силовом
куполе города.
   Семен повернулся. В его глазах нежность смешивалась с яростью.  Он  вовсе
не собирался отдавать этому монстру их жизни. Он совершенно не боялся машин,
да и люди не внушали ему страха.
   - Реальность Острова подчинялась законам. Мы привыкли играть по  правилам
и думали, что так будет всегда. - Он коснулся ладонью ее щеки. - Мы с  тобой
были и хотели остаться детьми. - Он улыбнулся. - Все разделялось, как  линия
терминатора - по одну сторону свет, по другую тьма.
   - Нет... - Яна схватила его за руку. - Зачем ты порочишь людей,  ведь  мы
столько мечтали о них! Подумай, может быть, не все так страшно?
   Корабль несколько  раз  ощутимо  дернулся,  вплывая  в  створы  огромного
ангара. Семену казалось,  что  время  вновь  вернулось  назад.  Когда-то  он
заставил ее надеть скафандр, чтобы вывести  в  жуткую  реальность  сфероида.
Теперь все было сложнее и больней...
   Семен был устроен немного иначе, чем обыкновенные  люди.  Слова  Джедиана
явились для него лишь подтверждением горьких выводов, и ему не нужны были  в
качестве щита ни  наивные  надежды,  ни  утопические  мечты.  Боевые  машины
сфероида,  воспитавшие  его,  не  различали  подобных  уловок  человеческого
сознания.
   За тридцать дней он прожил целую человеческую жизнь.
   Учиться   полутонам   и   получувствам,    раболепствовать    и    лгать,
приспосабливаясь то к толпе безликих, уставших от жизни трудяг, то к сильным
мира сего, было для Семена равносильно смерти. Он привык к чистым, сильным и
честным чувствам...
   - Мы не можем тут жить, - произнес он. - И лучше признать это сразу,  чем
прикрываться мечтами и надеждами...
   Яна понимала,  что  он  прав,  но  ей  трудно  было  смириться.  Признать
реальность такой, как описал ее Семен, означало  умереть.  Внезапно  до  нее
дошел весь ужас их положения.
   - Мы обречены? - с тоской спросила она.
   Семен стиснул зубы.
   - Есть два пути, - проговорил он. -  Но  в  конце  концов  нам  уготована
моральная смерть. Все, чем мы дышали до сих пор, будет выкинуто  вон.  Жизнь
обяжет нас приспособиться к "цивилизации", - произнес он с горькой иронией.
   Лицо Яны дрогнуло. Она не верила, что это говорит он!
   - Есть другие планеты! - почти крикнула она.
   - Нет. Мы с тобой выродки, - отрезал Семен.
   - Ты предлагаешь изменить мир?
   Семен посмотрел на нее с искренним удивлением.
   - Изменить мир? - переспросил он. - Зачем?
   - Он станет лучше!
   Семен сокрушенно покачал головой.
   -  Сто  семьдесят  обитаемых  планет...  Две  галактические  войны...   -
Казалось,  он  размышляет  вслух,  обращаясь  в  никуда.  -   Родовые   муки
цивилизации. Потерянные поколения. Мы с тобой  верили  в  утопию,  а  ее  не
существует! И никогда не будет существовать... Людям плевать на нас. Мы  для
них лишь эпизод, несчастный случай.
   Он понимал, что говорит жестоко, но иначе было нельзя...
   Несколько секунд они молчали.
   - Ты прав... - По щеке Яны скатилась слеза. - Ну неужели тут нет  никого,
кто мог бы помочь?
   Ей показалось, что почва уходит из-под ног...
   На самом деле это корабль вошел наконец в захваты причальных штанг.
   Они прибыли на Стеллар.


   Глава 14

   На вилле Джедиана, в прохладной тиши  библиотеки  трижды  звякнул  зуммер
электронной почты. Андор повернул голову. Сообщение предназначалось ему.
   От библиотечного процессора к вскрытой черепной коробке андроида  тянулся
кабель интерфейса. Он взглянул на монитор, пробежав визуальными сканерами по
скупым строчкам кодированного сообщения.
   Губы Андора тронуло подобие улыбки.
   Один из охранников, заглянувший  в  этот  момент  в  окно,  непроизвольно
отшатнулся.  "Господи,  -  подумал  он,  -  что  за   привычки   у   хозяина
коллекционировать  всякую  дрянь!  То  мутанты  с  заброшенной   орбитальной
станции, теперь этот робот с кабелем в башке сидит и корчит рожи!.."
   Охранник сплюнул и пошел дальше. Через час,  делая  очередной  обход,  он
вновь заглянул в окно.
   Андроида не было.
   Охранник вошел в библиотеку и  тщательно  осмотрел  все  углы,  но  робот
словно испарился. Кабели были аккуратно уложены в нишу. Процессор  отключен,
лишь на панели спутниковой  связи  горел  сигнал,  свидетельствуя  о  работе
факса. Охранник проверил код и непроизвольно присвистнул -  информация  была
передана непосредственно адмиралу.
   Он еще немного потоптался на месте, мысленно выругался и пошел  прочь.  В
конце концов Джедиан не оставлял никаких инструкций относительно робота.  За
периметр виллы ему не выйти, а остальное никого не волнует.
   На взлетную полосу выруливал рейсовый шатгл.
   Машина медленно вползла в арку  сканирующего  устройства.  Через  секунду
загорелся  зеленый  сигнал,  означавший  что  груз  полностью  декларирован.
Никаких посторонних предметов, полный автоматический режим.
   Взяв короткий разбег,  машина  оторвалась  от  бетонной  ленты  и  начала
медленно набирать высоту.
   В тесной  кабине  управления  Андор  наблюдал,  как  уменьшается  фигурка
охранника на краю взлетно-посадочной полосы.  В  электронной  декларации  он
числился как дополнительный блок навигационного контроля.
   Пальцы андроида вошли в контактный разъем.
   Через несколько секунд компьютер шаттла изменил курс; на мониторе  вместо
привычных  навигационных  данных  мелькнули   помехи,   сменившиеся   грифом
"Абсолютно секретно". Затем  появилось  графическое  изображение  громадного
боевого корабля.
   "Крейсер дальнего  радиуса  действия  "ГЕНЕЗИС",  -  высветил  монитор  в
командной строке. - Прошу код доступа".
   Губы Андора вновь тронула улыбка.
   С балкона банкетного зала открывался вид на Форт Стеллар.
   Семен стоял, облокотившись о мраморные перила, задумчиво вертя в  пальцах
пустой  бокал  из-под  шампанского.  Резные  двери  за  его  спиной  жалобно
звякнули. Он повернулся.
   - Адмирал?
   Воронцов,  в  черном  мундире  космического  флота,   скрывающем   детали
спецкорсета, подошел к перилам. Титановый кортик адмирала  глухо  стукнул  о
мрамор.
   - Хандришь?
   Семен пожал плечами.
   - Тебя трудно понять, - упрекнул адмирал. - Покидая свалку  кораблей,  ты
мечтал о людях. И вот ты вернулся. Чему же ты не рад?
   Семен пристально посмотрел в его лицо. Мелкая сеть морщин,  как  паутина,
пролегла от глаз к вискам. Этого человека любил его  отец...  Как  ирреально
порой переплетаются судьбы...
   - Я рад... - ответил он.
   Воронцов не отвел взгляда. В желтоватых глазах адмирала таилась тщательно
обуздываемая ярость. Он привык повелевать.
   - Не лги мне! Я вижу - ты умен, но твоя голова повернута не в ту сторону!
Не понимаю твоего циничного фатализма. Устроен прием  в  твою  честь,  а  ты
бродишь по залам с