е у меня в списке вас пятьдесят пять. Где еще трое?
     Братва притихла, а Степановский, лукаво усмехнувшись, нагло заявил:
     - А мы их съели.
     - А, ну это нормально, - кивнул комендант, что-то вычеркивая в своем списке, - так и запишем. Ну, а теперь по камерам, так сказать, погуляли и хватит.
     - По каким камерам? - испугался Степановский. - Здесь же вся планета и так сплошная тюрьма.
     - А у меня вы записаны как особо опасные преступники, - возразил комендант, и роботы хлыстами погнали братков в сторону леса.

***

Следует отметить, что и Сан Саныч с братьями Крючками, разъезжающие по планете "в шестисотом "мерседесе", не избежали участи своих коллег.
     "Мерседес" был выслежен и окружен группой роботов-надсмотрщиков, электрические хлысты которых вызывали у авторитета гомерический хохот.
     - А это что за клоун? - удивился Воротилов, когда с неба опустилась тарелка коменданта планеты-тюрьмы.
     Люфт Заоаар с интересом рассматривал сидящих в бронированном автомобиле землян.
     - Ага, - сказал он, сверяясь со своим списком, - а вот и эти пропавшие засране.
     - Че? - взревел Воротилов. - Ты как меня, инопланетная вонючка, назвал?
     Но на этот раз комендант предусмотрительно надел на уши специальные чехлы с фильтрами, и потому ругательств авторитета не слышал.
     - Странно, - вслух размышлял он, - что это за металлическая передвижная оболочка, в которой они находятся. Неужели у засрян настал период спаривания?
     - Что? - ревел Сан Саныч. - Какой период?
     - Определенно нас ждет в скором времени появление их потомства, - продолжал рассуждать комендант, - надо бы сообщить об этом в Лигу.
     - Давай сообщи, придурок, - кричал Воротилов, - с тебя пол галактики смеяться будет.
     Люфт Заоаар сделал пометку в своих списках и приказал роботам-надсмотрщикам оттранспортировать инкубатор с готовящимися к спариванию особями в отдельную камеру.
     - И смотрите, поосторожней, сильно инкубатор не трясите, - добавил он, залезая обратно в свою тарелку.
     Вытаращив глаза, обалдевший Воротилов увидел, как роботы бережно приподняли "мерс" над землей и осторожно понесли его в глубь города, ловко лавируя между бараками.
     А комендант, тем временем вернувшись в тарелку, вызывал по видеофону крейсер "Смердящий", дежуривший с некоторых пор на орбите Цербера-3.
     Экран видеофона мигнул, и на нем появился бравый капитан Румбель в элегантной синей форме офицера космофлота.
     - А, это ты, Заоаар, - сказал капитан, дружески улыбаясь, - что случилось, приятель?
     - Гм... - комендант прокашлялся, - понимаешь, Румб, у меня тут на планете сложилась весьма деликатная ситуация.
     - А точнее?
     - Точнее, - Заоаар замялся, - проблема связана с этими недавно поступившими к нам землянами.
     - Ну и?
     - Боюсь, что они собираются размножаться.
     - Как? - опешил капитан. - Ведь они все вроде мужики.
     - А ты уверен? - переспросил комендант. - Похоже, что они привезли с собой секс-инкубатор. Капитан присвистнул.
     - Да, этого мы не учли.
     - Что же делать, Румб? - отчаянно спросил комендант. - Я в замешательстве, ты же знаешь, по инструкции я должен немедленно отправить их с Цербера в любое иное место с более благоприятными для родов условиями.
     - Да, проблемка, - согласился капитан, - ну хочешь, дружище, я расстреляю их с орбиты ракетами, а в Лигу доложим, что в них попал метеорит.
     - Нет, - покачал головой комендант, - мне за это точно башку снесут. С этими землянами и так мороки выше крыши: особый контроль, строгий надзор, еженедельные доклады об их поведении.
     - Ладно, - согласился капитан, - так и быть, помогу тебе, заберу их на свой корабль, а там переправлю куда надо, но не сегодня, завтра. Сегодня вечером сериал показывают: "Осьминоги тоже плачут", заключительную серию и, как ты понимаешь, пропустить ее я не могу.
     - Понимаю, - вздохнул комендант, - спасибо.
     - Не за что, - усмехнулся капитан, - в общем, до завтра.
     Братва просто офигела, когда мимо камеры, в которую их всех запихнули, пятеро роботов-надсмотрщиков бережно пронесли шестисотый "мерседес" с Сан Санычем Воротиловым, который, вальяжно развалившись на заднем сиденьи машины, курил гаванскую сигару.
     - Учитесь, лохи, - сказал Степановский, потрясая указательным пальцем, - у человека даже здесь все схвачено.
     - Да, - согласились братки, - авторитет, он и на Луне авторитет.
     Борис Богданович Убийвовк потерянно блуждал по громадной камере в поисках отхожего места.
     - Да где же оно здесь у них, - жалобно причитал он, буквально ощупывая все углы, - на кого эта камера вообще рассчитана?

***

Братва с интересом наблюдала за бывшим помощником Воротилова.
     - Действительно, - возразил Степановский, - а как они нас собираются здесь кормить и, главное, чем?
     В камере началось беспорядочное брожение умов. Братки не на шутку разволновались.
     - Кто-нибудь, закройте меня, - заорал Убийвовк, - мне нужно пи-пи.
     Степановский, скривившись, дал знак своим двум широкоплечим телохранителям.
     - Только в память о гениально разработанном тобой плане нычки подлюки профессора, - небрежно бросил он.
     Братки, став к Убийвовку спинами, закрыли Бориса Богдановича от любопытных взглядов в углу камеры. Остальные земляне, за неимением чего делать, с интересом наблюдали за процессом.
     - Фух, - сказал Убийвовк, выбираясь из угла, - проклятое шампанское.
     В следующую секунду в камеру ворвался разъяренный робот-надзиратель и, схватив Убийвовка за шиворот, поволок того в мокрый угол.
     - Это что такое, я тебя спрашиваю? - ревел робот. - Ты, что это, скотина, наделал?
     - Н-н-ну, к-к-как, - заикаясь от страха ответил Борис Богданович, - а как же без этого?
     Надзиратель, злобно завращав красными глазами, поволок Убийвовка вон из камеры.
     - Э, куда это вы его? - удивился Степановский, но робот ему не ответил.
     Решетчатая дверь за его железной спиной бесшумно закрылась.
     Братва в камере еще больше приуныла.
     - А-а-а-а, - раздалось где-то в недрах тюрьмы. Братки вздрогнули.
     - Отпустите, садисты, - орал, судя по всему, подвергающийся пыткам Борис Богданович.
     Через пять минут робот-надзиратель приволок Убийвовка обратно.
     - Что ж вы не предупредили, - раздраженно сказал робот, затаскивая хромающего Бориса Богдановича в камеру, - что вы белковая жизнь, а не киборги.
     Братки недоуменно переглянулись.
     - Что они с тобой хотели сделать, Бориска? - сочувственно спросил Убийвовка Степановский. Борис Богданович неопределенно повел рукой.
     - Да запаять хотели, чтобы электролит из батарей не вытекал.
     - Заботливые, сволочи, - зло сплюнул Степановский, - киберы паршивые, ну так успели хоть запаять? Убийвовк опасливо себя ощупал.
     - Да вроде нет, - с облегчением ответил он.

***

"Мерс" вместе с Воротиловым и братьями Крючками внутри был внесен в отдельную комфортабельную камеру с мягкими стенами и приятным освещением.
     - Смотрите, - пригрозил Крючкам Сан Саныч, - из машины ни ногой. Посмотрим, что эти придурки еще выкинут.
     Братья испуганно закивали.
     Вскоре в камере появился странный робот в белом халате и круглой шапочке с красным крестом.
     - Ну и как вам здесь нравится? - деликатно спросил он братков.
     Крючки по приказу Воротилова слаженно закивали.
     - Вот и чудесно, - обрадовался робот, - можно поинтересоваться, когда у вас ожидается спаривание? Сан Саныч побагровел, но от реплик удержался.
     - Ну ладно, дело ваше, - не стал настаивать робот, - завтра вас переведут на космический крейсер. Дымящаяся сигара выпала из пальцев авторитета. "Вот оно, - подумал он, - удача, шанс удрать".
     - Может, вам что-нибудь спеть, - продолжал свои расспросы робот, - или сплясать? Я, к сожалению, не силен в вашей физиологии, но на планете Зуран танцы весьма способствуют скорому спариванию.
     - Лучше застрелись, - не сдержавшись, предложил Воротилов.
     - Не понял, - переспросил робот, тряхнув головой, - вы выразились неясно.
     Но Воротилов общаться с железякой больше не желал, нажав кнопку на двери, он включил автоматическое тонирование стекол, не позволяющее снаружи заглянуть в салон.
     Достав из кармана пиджака колоду карт, Сан Саныч протянул ее одному из Крючков.
     - Сдавай, Сема.
     А робот в белом халате, покинув камеру, срочно телефонировал коменданту, что земляне уже приступили к спариванию.

***

- Черт, - в отчаянии закричал Люфт Заоаар, - если Лига об этом узнает, то мне конец, - и немного подумав, добавил, - впрочем, если что, свалю всю вину на капитана Румбеля вместе с его дебильным сериалом...

***

Итак, положение землян на Цербере-3 оставалось двойственным. С одной стороны, перед Сан Санычем Воротиловым, благодаря удивительному стечению обстоятельств, открывалась заманчивая перспектива скорого побега, но, с другой, кто был Сан Саныч без всей своей братвы и кто была братва без своего авторитета?
     Проблема не из легких, но требующая немедленного разрешения.
     Обуреваемый чувством праведной мести, Воротилов непременно собирался разделаться в первую очередь с профессором Сумасбродовым, а во вторую - с киллером Белочкиным, так подло кинувшим Сан Саныча.
     Надо сказать, что эти два главных врага авторитета только открывали зловещий список, в котором по алфавиту дальше шел вожак новых марсиан Эус со всей своей зеленомордой братвой.
     Планы были кровожадно-грандиозными, и на пути к осуществлению своей мести могущественный хрючевский мафиози был готов использовать любые средства, уловки и лазейки, лишь бы расправиться со своими кровными врагами, упекшими, так или иначе, Сан Саныча в космическую тюрьму.
     В общем, как метко было замечено выше, "авторитет, он и на Луне авторитет".
     Такие дела.

ГЛАВА 2
ПОБЕГ

     На следующий день землян перевели в новую камеру для живых заключенных с санузлом, душевой и старым, но пока работающим телевизором.
     Телевизор ловил всего лишь один канал и тот для домохозяек, по которому шел бесконечный телесериал "Кибермария", сменивший закончившийся "Осьминоги тоже плачут". Серии крутили подряд и поэтому до самого завтрака братки неотрывно следили, роняя иногда мужские скупые слезы, за динамично развивающимся действием мелодрамы. Кибермария, влюбленная в Хосеандроида - аристократа из приличной семьи, питающегося исключительно от солнечных батарей, тщательно, на протяжении 18 серий, пыталась скрыть то, что она простолюдинка, работающая на вульгарном бензине.
     Когда прозвучал сигнал выходить из камер к завтраку, Хосеандроид на экране, узнавший страшную тайну, пытался покончить с собой, устроив в голове с помощью стакана воды короткое замыкание.
     Телевизоры, естественно, по распоряжению коменданта тюрьмы после сигнала к завтраку отключались, поскольку в противном случае заключенных пришлось бы оттягивать от мерцающих экранов силком.
     Под предводительством Марка Степановского толпа братков проследовала в общую столовую, где была неприятно удивлена соседством за одним обеденным столом с новыми марсианами.
     - Здорово, козляры, - сказал Эус, поедающий что-то розовое и жалобно пищащее, - нас, как видите, тоже перевели на всякий случай в строгий режим.
     Земная братва осторожно расположилась за длинным столом.
     Места не хватило только бедняге Убийвовку, которому дать под зад ногой в этот день поленился разве что Марк Степановский. Братва сразу же смекнула статус Бориса Богдановича, который оказался в зоне без крыши, и вдоволь потешалась, издеваясь над бывшим оперативником УГРО.
     К землянам величественно подполз буро-коричневый шеф-повар, держа в щупальцах лист бумаги и ручку.
     - Что будем заказывать? - спросил он, опупевшего Степановского.
     - Ну, блин, - сказал Марик, - прямо как в шведской тюрьме.
     Шеф-повар кивнул, после чего записал на листе: "Блины по-шведски".
     - Что еще? - безразлично осведомился он. Братки зашептались.
     - Чай с круассанами, - ответил Степановский, и шеф-повар удалился.
     - Ну, братва, живем, - рэкетир довольно похлопал себя по ревущему в предвкушении трапезы животу, а из тарелки Эуса внезапно выпрыгнуло длинное пищащее существо, похожее на сколопендру, которое тут же впилось зубами в ухо ближайшему братку.
     Браток закричал, отбрасывая от себя кусачий завтрак нового марсианина.
     Эус с товарищами весело заржали.
     - Пахан идет, пахан, - внезапно пронеслось над залом, и земные братки с любопытством повытягивали шеи, но никакого пахана не увидели.
     - А как он, интересно, выглядит? - отважился спросить Степановский чавкающего Эуса.
     - Пахан, что ли? - переспросил марсианин. - Да шут его знает, никто его никогда не видел, но народ из камер, чем-либо ему не угодивший, регулярно пропадает.
     - А где он сидит? - продолжал свои расспросы Марик.
     - Да вон, где-то в середине зала, - кивнул головой Эус, - в окружении разумных примусов-телохранителей с Ганимеда.
     Степановский посмотрел в ту сторону, куда указывал Эус, но кроме железных спин разумных примусов ничего не увидел. Примусы были ужасны: гигантских размеров, с жуткими стальными клешнями, и потому Марик поспешно отвел взгляд.
     Вскоре появился заказ: дымящиеся блины по-шведски и чай с круассанами.
     Все это доставили на подносах аккуратные роботы-официанты.
     - Вот это сервис, - восхитился Степановский, с жадностью кусая круассан с джемом, - а это что за бумажка?
     На серебряном подносе с блинами лежал прямоугольный листок тонкого пластика. Степановский с интересом его изучил.
     - Твою (БИП) мать, - громко выругался он, - так ведь это же счет.
     Куски круассанов мгновенно застряли в глотках братков.
     - Но у нас нет таких денег, - развел руками Степановский.
     Новые марсиане, едва сдерживаясь от смеха, переглянулись.
     - Вы что, бараны, не позаботились открыть в галактическом банке счет? - удивился Эус. - В таком случае вас ждет неделя каторжных работ на урановых рудниках в Долине Баобабов - расплата за завтрак.
     Не сдержавшись, марсиане снова заржали.
     - Привыкайте, - смеялся Эус, хватаясь за живот, - у нас тут демократия покруче вашей. Рыночные отношения даже в тюряге, блин.
     Тем временем голодный Борис Богданович, потирая ноющий от постоянных пинков зад, искал место в столовой, где бы можно было приткнуться и спокойно позавтракать.
     Свободных мест не было.
     Хотя нет, одно было.
     В центре зала сидели какие-то непонятные не то примусы, не то гипертрофированные соковыжималки, которые ничего не ели, а просто неподвижно сидели на табуретках. И вот как раз один из табуретов во главе их столика был свободен.
     Облегченно вздохнув, Убийвовк двинулся в центр зала, по дороге решив, что примусы - это, скорее всего, украшение столовой или специальные мусоросборники для остатков еды.
     Проворно добравшись до свободного стула, Борис Богданович с облегчением буквально упал на него, удивленно отмечая, что на стуле, он что-то своим толстым задом раздавил.
     "Наверное, кто-то в шутку положил на табуретку сырое куриное яйцо", - грустно подумал Убийвовк, уже начинавший свыкаться с ролью мишени для всяческих насмешек.
     В обеденном зале внезапно настала гробовая тишина.
     Притихли даже ржущие басом новые марсиане, а кое-кто из завтракающих инопланетян предусмотрительно полез под стол.
     Борис Богданович встрепенулся, потому что все взгляды в столовой были прикованы к нему одному.
     Со зловещим скрежетом со своих скамеек поднялись примусы, оказавшиеся все-таки не мусоросборниками для объедков, а боевыми роботами.
     - Боже, - Борис Богданович задрожал, понимая, что сейчас его будут бить и даже возможно клешнями. Но произошло непредвиденное.
     - Да здравствует новый пахан! - глухо взревели разумные примусы, и остальные заключенные хором подхватили приветствие, повставав со своих мест.
     Грянули аплодисменты.
     Марк Степановский полез под стол за отвалившейся челюстью.
     - Я пахан? - сдавленно прохрипел не верящий своим ушам Борис Богданович.
     - Да, ты, - подтвердил один из примусов, - как, наш господин, ты желаешь себя величать?
     - Борис, - ответил Убийвовк, до которого наконец стало доходить, что произошло, - Борис Грозный. Примусы почтительно ему поклонились.
     - А мы твои верные телохранители, - хором прогудели они.
     Встав со стула, Убийвовк отодрал от своих штанов какого-то дохлого серого слизняка и с отвращением отбросил его в сторону.
     - Это был прежний пахан, - пояснили примусы, неустанно кланяясь, - злобный Слизень по кличке Неистовый Убийца с планеты Запии. Отныне вы занимаете его место по праву силы.
     "По праву толстого зада", - подумал Убийвовк, немного разжиревший на службе у Сан Саныча. Вот так подфартило.
     - Какие будут приказания, господин? - спросили примусы.
     - Ну... - Убийвовк задумался, - сперва я хотел бы плотно позавтракать...
     Чуть не закрутив щупальца в морской узел, к Убийвовку подлетел испуганный шеф-повар с толстой книгой-меню. На обложке книги было золотом выгравировано: "Изысканная пища планеты Земля".
     Убийвовк усмехнулся.
     - Я доверюсь вашему выбору, - сказал он, - но чтоб не меньше восьми блюд.
     Буквально просияв, шеф-повар сломя щупальца бросился на кухню.
     Засуетились роботы-официанты, сервируя стол.
     Опустившись обратно на табуретку, Борис Богданович дьявольски ухмыльнулся, посмотрев на сидящих в углу зала притихших земных братков...

***

Рано утром в камеру, где стоял шестисотый "мерс" с Воротиловым и Крючками, явился сам капитан Румбель с двумя офицерами.
     - Вот видишь, - комендант в расстроенных чувствах указал на сотрясающийся от могучего храпа Сан Саныча шестисотый, стекла которого по-прежнему были тонированы, - они уже спариваются.
     - М-да, - капитан задумчиво потер подбородок, - ну что ж, будем грузить инкубатор в кутер и переправлять его на крейсер.
     В камеру заехал громадный робот-погрузчик.
     - Смотри, - пригрозил ему капитан, - транспортируй осторожно, чтобы не нарушить таинства соития. Робот пошло заржал.
     - Будь спок, шеф, я - профессионал, они даже ничего не заметят.
     Когда шестисотый был осторожно извлечен из камеры, комендант, отведя капитана в угол, осторожно спросил:
     - Ну, ты уже решил, куда их переправить?
     - Да черт его знает, - ответил Румбель, пожимая плечами, - но если они расплодятся на моем корабле, погоны с меня точно сорвут.
     - А сколько у них длится инкубационный период, ты не знаешь?
     Капитан задумался.
     - Да не помню я, не то девять дней, не то девять месяцев. В звездной энциклопедии ни хрена по этому поводу не сказано, там вообще написано, что планета Земля необитаема, я специально вчера смотрел.
     - А что за издание у твоей энциклопедии? - спросил комендант. - Года она какого? Наморщив лоб, капитан назвал.
     - Ну так, - усмехнулся Заоаар, - когда ее составляли, Земля действительно была необитаема, посмотри издание посвежее.
     А шестисотый "мерседес" уже был погружен на челночный кутер, и зловещий храп из него доносился пуще прежнего. К мощному реву носоглотки Сан Саныча присоединилось сладкое повизгивание братьев Крючков, которым одновременно снилась голая Памела Андерсон. Что и говорить, одним словом, близнецы.
     - Тебе не кажется, что во время спаривания эти земляне издают очень странные звуки, - задумчиво сказал комендант садящемуся в кабину кутера капитану.
     Пристегиваясь к креслу, Румбель пожал плечами.
     - Я бы на твоем месте, - посоветовал ему комендант, - записал бы эти звуки на монокристалл и отправил бы его в институт инопланетной биологии на Кассиопее-4.
     Капитан с ним согласился, и, набрав высоту, кутер исчез в сером унылом небе Цербера-3.

***

Когда Сан Саныч Воротилов наконец проснулся, то понял, что находится на космическом корабле. Это авторитета несказанно обрадовало.
     - Вставайте, балбесы, - сказал он, расталкивая сопящих Крючков.
     "Мерсе