нье,  словно  молнией,  озарялся
ослепительным голубым светом и снова быстро погружался во тьму. Наконец  я
оторвался от них и заснул. Проснувшись утром пятого дня, я понял, что  мне
надо как-то приспосабливаться к жизни в лесу.
     К этому моменту я уже знал в  лесу  места,  где  есть  ягоды,  грибы,
орехи. Кроме того, мне  удалось  метко  брошенным  камнем  убить  какую-то
птицу. Я хотел поджарить ее на костре, и чтобы  добыть  огонь,  долго  тер
палочки друг о друга, но из этого ничего не  вышло.  К  счастью,  какие-то
туристы оставили после себя незатушенный костер,  и  этот  огонь  я  потом
поддерживал в течение долгих месяцев, оберегая его от  ветра  и  дождя.  В
пустой консервной банке, которую оставили после себя туристы, я варил  суп
из  лесных  трав.  Из  веток  какого-то  кустарника  с  мелкими   зелеными
листочками я сплел себе нечто вроде панциря,  и  надевал  его  на  себя  в
прохладные дни. Издали эти  маленькие  листочки  были  похожи  на  зеленую
шерсть.
     Короче говоря, меня беспокоили не столько физические неудобства моего
положения, сколько душевные. Всею душою рвался я к людям, мечтал  взять  в
руки сегодняшнюю газету, а не газеты недельной давности, которые  туристы,
использовав их как обертку, оставляли в лесу, и которые я бережно собирал,
изучал, и готовил по ним политинформацию.
     Приблизительно на двадцатый день я наконец нашел способ быть ближе  к
людям. Блуждая по лесу я вышел к реке, вошел  в  нее,  и  поплыл  вниз  по
течению. Вскоре я достиг района городского  пляжа.  Стараясь  держаться  в
воде вертикально, поскольку в таком положении нижняя часть моего тела была
неразличима с поверхности, я приблизился к одному  из  надувных  матрасов.
Стекла моих очков были забрызганы водой, и потому  видел  я  очень  плохо,
однако смог различить, что на матрасе лежит человек, и читает газету.
     В тех обрывках газет, которые у меня имелись, я никак  не  мог  найти
сообщений  из  Португалии,  поэтому  я  подплыл  к  нему  и  спросил,  как
развивались события в Португалии на протяжении  последних  двадцати  дней.
Спросил очень вежливо, тихо. Он же в ответ почему-то  стал  кричать  нечто
нечленораздельное и хлестать меня газетой по лицу. Мне  пришлось  нырнуть.
Если б я знал, что этот человек будет так бурно реагировать на мой вопрос,
я бы не стал его задавать.
     Вот так мне и пришлось все эти  три  месяца  жить  в  лесу  в  полном
единении с природой.
     Однако  стала  приближаться  осень.  Начала  опадать   листва,   ночи
сделались холоднее, и мне пришлось  зарываться  на  ночь  в  кучу  опавших
листьев.
     И вот сегодня утром я проснулся, высунул голову из кучи, и увидел над
собой ясное осеннее небо, а в небе - косяк перелетных птиц. И я понял, что
мне  тоже  пора  отправляться  на  зимовку  в   теплые   страны.   Наскоро
позавтракав, я  собрал  свои  немудреные  пожитки  -  консервную  банку  с
тлеющими угольками, запас  орехов  и  сушеных  грибов,  подшивку  газетных
обрывков за 1977 год - и пошел по лесу в южном направлении.
     Пройдя некоторое расстояние, я обнаружил, что вышел на  опушку  леса.
Мое внимание сразу же привлек предмет, неподвижно лежавший на траве метрах
в ста от меня. Подойдя  поближе,  я  обнаружил,  что  этим  предметом  был
бородатый, длинноволосый человек, одетый вот в этот фрак, тельняшку, ну  и
все остальное, что вы на мне видите. Человек этот  был  в  бессознательном
состоянии, и от него дурно пахло чем-то алкогольным.
     Это было ужасным искушением. И я поддался ему. Я готов понести  самое
страшное наказание за то, что я ограбил этого человека, то есть раздел его
точно так  же,  как  до  этого  раздели  меня,  но  прошу  учесть,  что  я
руководствовался при этом  исключительно  государственными  интересами:  я
представил себе какой убыток понесет государство, если я и дальше не  буду
выходить на работу.
     И к тому же, я думаю, этого человека всегда можно разыскать и вернуть
ему его костюм. У него особые приметы: на груди вытатуировано...  э-э-э...
неприличное слово... из трех букв... а  на  спине  написано:  "Серый  гад,
тащи..."
     МУДРИЛОВ (ВЗОРВАВШИСЬ): Ну хватит!!! Всему есть  предел!  Это...  Это
что ж такое получается! Как ловко все выдумал, мошенник! По  его,  значит,
выходит, что я вместо Д.Л.Ч. пьяного мужика в лесу подобрал? А моя теория,
это что, все брехня, так что ли надо понимать? Нет, шалишь! Я  так  просто
не сдамся! Я тебя, мерзавца... (ВНЕЗАПНО ЗАМОЛКАЕТ, ЗАТЕМ  ВДРУГ  НАЧИНАЕТ
ЗЛОРАДНО УЛЫБАТЬСЯ) Эге, голубчик, вот ты и попался! Меня  так  просто  не
проведешь! Ишь чего выдумал  -  спекулирует,  понимаешь  ли,  на  интересе
широких слоев к проблеме Д.Л.Ч.! И ведь какую ловкую историю состряпал!
     Все голубчик в твоем рассказе хорошо, но есть в  нем  один  маленький
пунктик, и пунктик этот всю  твою  легенду  перечеркивает.  Ведь  у  тебя,
родимый, если ты три месяца в лесу сидел без  бритвенных  принадлежностей,
должна была вот такая вот бородища вырасти! Где эта борода? Где? Не вижу!
     БЕРМУДСКИЙ: В самом деле, почему он без бороды?
     АГНЕССА: Действительно, бороды-то  нет!  И  как  мы  сразу  этого  не
заметили. Ах, Трифон Михайлович, вы просто гений! Как глубоко вы смотрите!
     ЧЕБУРАШКИН: Понимаете в чем дело, с бородой вышла  странная  история.
Когда я вошел в город, все прохожие на меня оборачивались. Я подумал,  что
хорошо бы сбрить бороду  и  подстричься,  а  то  вы  меня  не  узнаете.  Я
машинально подошел к парикмахерской, и только у входа вспомнил, что у меня
нет денег. Я уже  хотел  было  уйти,  как  вдруг  ко  мне  подбежали  двое
развязных юнцов.
     "Салют, папаша, - сказал один из них. - Хипповать нынче  не  в  моде.
Бороду, что ль, пришел сбривать?"
     "Да вот, денег нет", - машинально ответил я.
     "Ничего, - сказал первый юнец, - мы с тебя бесплатно шерсть снимем."
     Не успел я опомниться,  как  этот  парнишка  достал  из  своей  сумки
машинку для  стрижки  овец,  и  принялся  состригать  мне  бороду,  причем
срезанные пучки волос он бережно подбирал и передавал их своему  приятелю.
Тот, в свою очередь, окунал эти  пучки  в  баночку  с  зеленой  краской  и
перевязывал их красной ленточкой с какой-то медалькой.
     "Во сколько поезд с туристами прибывает?" - спросил первый у второго.
     "Девять тридцать. Успеем." - ответил тот.
     "Надо  пораньше  придти,  -  сказал  первый,  -   а   то   потом   не
протолкнешься. Столько конкурентов развелось. И новая шерсть у остриженных
собак медленно растет. Паршиво дело. Тебя, папаша, под Котовского стричь?"
     "Нет, нет не надо!" - я еле вырвался из  рук  стригаля,  закончившего
состригать мою бороду, и уже нацелившегося на мои волосы.
     "А зря!" -  с  сожалением  сказал  юнец.  Он  повернулся  и  собрался
уходить.
     "Постойте! - крикнул я им вслед. - Объясните мне, для чего вы  макали
волосы в зеленую краску?"
     Один  из  них,  не  оборачиваясь,  на  ходу,  бросил:  "Мы,   папаша,
заготавливаем шерсть дикого лесного человека."
     "Как?! - изумился я. - А откуда же вы узнали, что я  -  дикий  лесной
человек?"
     Парень остановился, оглядел меня с ног до головы и произнес:  "А  ты,
отец, оказывается, шутник!"...
     Ну ладно, хватит об этом.
     Агнессочка, Генрих Осипович, Игорь! Подтвердите же наконец, что  я  -
это я!
     БЕРМУДСКИЙ (ОБРАЩАЯСЬ К АГНЕССЕ):  Скажи  мне,  цыпонька,  Чебурашкин
когда-нибудь фотографировался на цветную пленку? Существует ли  хоть  один
его портрет в цвете?
     АГНЕССА: Насколько мне известно, нет.
     БЕРМУДСКИЙ: Слава богу, мы спасены! (ГРОМКО) Товарищ  следователь,  я
хочу сделать заявление!
     БЕЗГЛАЗОВ: Прошу вас.
     БЕРМУДСКИЙ: Я заявляю, при свидетелях, что я никогда раньше не  видел
этого человека, который незаконно выдает  себя  за  Константина  Петровича
Чебурашкина.
     Я лично знал бедного Костика. У него были чудесные,  ясные,  светлые,
голубые глаза. А у этого типа, если вы  посмотрите  ему  в  его  бесстыжие
глаза, то увидите, что они карие, а не голубые.
     БЕЗГЛАЗОВ (ГЛЯДЯ НА ЧЕБУРАШКИНА) Действительно карие...
     БЕРМУДСКИЙ: А это доказывает, что этот человек -  не  Чебурашкин.  Не
мог же Чебурашкин перекрасить свои глаза!
     ЧЕБУРАШКИН: Как же так, Генрих Осипович, у меня же всегда были  карие
глаза! Что вы такое говорите!
     БЕЗГЛАЗОВ: А что скажете вы, Агнесса Кузьминична?
     АГНЕССА: Я подтверждаю, что у Чебурашкина были голубые глаза,  и  что
этот тип - не Чебурашкин.
     ЧЕБУРАШКИН: Агнессочка, как же так, неужели ты не узнаешь меня?  Ведь
я же твой пупсинька!
     АГНЕССА (УКАЗЫВАЯ НА БЕРМУДСКОГО): Вот мой пупсинька, а вы  гражданин
кто такой, я не знаю!
     БЕЗГЛАЗОВ (ОБРАЩАЯСЬ К ПОДПЕВАЛОВУ): А вы что скажете?
     ПОДПЕВАЛОВ (МЫЧИТ, МНЕТСЯ,  ПРИШИБЛЕННО  СМОТРИТ  НА  БЕРМУДСКОГО,  И
НАКОНЕЦ  ВЫПАЛИВАЕТ):   Я   полностью   разделяю   точку   зрения   своего
непосредственного начальника Генриха Осиповича Бермудского!
     ЧЕБУРАШКИН: Игорь, друг! Как же так! Ведь мы же вместе  учились!  Как
тебе не стыдно!
     БЕЗГЛАЗОВ: Это вам должно быть стыдно, гражданин... не знаю как  ваше
подлинное имя.
     БЕРМУДСКИЙ: Вот  именно,  где  только  у  человека  совесть!  Пришел,
напугал своим сходством с покойным бедную вдову,  которая  еще  не  успела
оправиться  от  невосполнимой  утраты!  И  вообще,  поведение  этого  типа
граничит с кощунством! Имя Костика Чебурашкина  для  нас  свято!  Да,  да!
Костик Чебурашкин был святым человеком!  Светлый  образ  его  будет  вечно
храниться в наших сердцах! Мы всегда будем непоколебимо верны его заветам!
Всякий раз, когда я встаю перед  трудным  выбором,  я  мысленно  спрашиваю
себя: как  бы  поступил  на  моем  месте  Чебурашкин,  этот  честнейший  и
благороднейший человек? Вот и сейчас,  когда  передо  мною  выбор:  отдать
этого мошенника под суд, или же отпустить на все четыре стороны,  я  лично
склонен выбрать первый вариант, и лишь память о великодушии Костика, этого
добрейшего человека, удерживает меня от этого шага. Он учил нас прощать.
     Поэтому я говорю, и я  думаю,  товарищи  меня  поддержат,  я  говорю:
убирайся-ка ты, братец, подобру-поздорову, чтоб глаза наши тебя больше  не
видели, и,  говоря  любимыми  словами  незабвенного  Костика,  пусть  тебя
загрызет совесть!
     МУДРИЛОВ: Да-да, пусть его  загрызет  совесть!  А  то  такие  как  он
компрометируют саму  идею  о  космических  пришельцах,  и  нам,  серьезным
специалистам, перестают верить!
     ЧЕБУРАШКИН (ПЛАЧЕТ): Как же это так? Что ж это такое? Агнессочка!
     АГНЕССА: Давай, давай, катись отсюда!
     ЧЕБУРАШКИН (ГОРДО ВСКИНУВ ГОЛОВУ): Хорошо! Я  уйду!  Я  уйду  в  леса
тарзанить! И если меня  загрызут  волки,  или  подстрелят  браконьеры,  то
истинными виновниками моей смерти будете вы! Прощайте, убийцы!
     БЕРМУДСКИЙ (ГРОЗНО): Это кто убийцы? Это что ж выходит - мы,  честные
советские труженики - убийцы?! Ты, милый, соображаешь, что  ты  говоришь?!
(ОБЕРНУВШИСЬ, КО ВСЕМ) Да он диссидент!
     ВСЕ (ПЕРЕГОВАРИВАЮТСЯ СТРАШНЫМ ШЕПОТОМ): Диссидент, диссидент!
     ЧЕБУРАШКИН: Боже мой! Что ж я сказал-то?!  Какой  ужас!  (ВАЛИТСЯ  НА
КОЛЕНИ) Генрих Осипович, простите! Не хотел я этого сказать! Честное слово
не хотел! Затмение на меня какое-то нашло! Никогда в жизни  у  меня  таких
неблагонадежных мыслей в голове  не  было!  Затмение,  ей  богу  затмение!
Помрачение ума какое-то!
     БЕРМУДСКИЙ:  Ну  хватит,  хватит  этих  дешевых  сцен.  Вы,  кажется,
собирались идти в лес - так и идите!
     ЧЕБУРАШКИН (ШМЫГАЯ НОСОМ): Да, да, сейчас иду...
     БЕЗГЛАЗОВ: Нет, нет! Его нельзя отпускать. По всему видно  -  опытный
аферист, мошенник высокого профессионального класса.
     БЕРМУДСКИЙ: Ну, уж это вы преувеличиваете...
     БЕЗГЛАЗОВ: Поверьте моему профессиональному чутью. У  меня  на  таких
глаз наметан. Я не одну сотню таких как этот за решетку отправил!  У  меня
есть все основания, чтобы начать следствие.
     БЕРМУДСКИЙ: Может все-таки не  надо  следствия,  а?  Простим  его  на
первый раз?
     БЕЗГЛАЗОВ:  Как  вы  не  понимаете,  что  этот  человек   -   опасный
преступник! Я лично представляю себе дело так: этот  мошенник  узнал,  что
некто Чебурашкин пропал без вести, а вскоре после этого у Чебурашкина умер
дядюшка и оставил ему наследство.
     ЧЕБУРАШКИН: Что?! Мой дядюшка умер? Бедный, бедный дядюшка!
     БЕЗГЛАЗОВ: Вам не надоело притворяться? Ведь  вам  отлично  известно,
что дядюшка был не бедным, а наоборот, очень богатым!  Именно  поэтому  вы
сделали  себе  пластическую  операцию  лица,  чтобы   стать   похожим   на
Чебурашкина, занять его место, и таким образом сделаться наследником! Ведь
все было именно так, не правда ли?
     ЧЕБУРАШКИН: Я не  понимаю  о  чем  вы  говорите!  Какая  пластическая
операция? Я не занимал никакого места! Я - Чебурашкин!  Оставьте  меня,  у
меня горе, умер любимый дядя!
     БЕЗГЛАЗОВ:  Хватит  играть,  ваша  игра  проиграна!  Вы  раскрыты,  и
единственное, что может теперь хоть сколько-нибудь облегчить вашу участь -
это чистосердечное признание. Вы должны это понимать, вы же умный человек!
Только умный человек мог так ловко все обстряпать! И  ведь  какую  легенду
сочинили!  Прямо-таки  приключенческий  роман!  Заслушаешься!  Ну,  а  что
касается пластической операции лица, то это выше  всяких  похвал!  Сделано
мастерски! Насколько я могу судить по  фотографиям,  сходство  с  покойным
Чебурашкиным просто поразительное. И даже швов не видно! Только цвет  глаз
не совпал. Я понимаю, обидно засыпаться на такой ерунде, но тут ничего  не
поделаешь, игра случая.
     Ну так как, чистосердечно признаемся, или будем дальше ваньку ломать?
     ЧЕБУРАШКИН: Какого Ваньку?
     БЕЗГЛАЗОВ: Я понимаю, вам трудно сразу смириться с мыслью, что вы  не
получите наследства. Вы так долго готовились, и несколько минут назад  вам
казалось, что вы уже достигли цели. Согласен, трудно осознать, что ты  уже
не наследник. Ну что ж, я помогу вам  это  сделать.  Вы,  конечно  же,  не
можете знать, да и сам я узнал об этом только сегодня утром, что  если  бы
вас даже сегодня не изобличили, и вам бы удалось занять место Чебурашкина,
вы все равно бы не получили никакого наследства.
     БЕРМУДСКИЙ: Почему это?
     БЕЗГЛАЗОВ: Потому  что  только  недавно  следственным  органам  ОБХСС
удалось установить, что все богатства дядюшки нажиты незаконным путем, так
что все наследство будет конфисковано государством.

     БЕРМУДСКИЙ ХВАТАЕТСЯ ЗА СЕРДЦЕ И ПАДАЕТ. АГНЕССА УСТРЕМЛЯЕТСЯ К НЕМУ.

     АГНЕССА: Прошу тебя, пупсинька, дорогой,  не  умирай,  ради  бога  не
умирай, еще рано, мы еще не переехали в Москву!
     БЕРМУДСКИЙ (ТЯЖЕЛО ДЫША): Что?!  Так  я  вам  был  нужен  только  для
прописки? Не прикасайтесь ко мне! О, теперь я хорошо  понимаю,  почему  вы
таскали меня по всем этим вечеринкам, всем этим застольям, и все старались
напоить меня, хотя и знали, что у меня больная печень!
     Я вас понял, коварная! Вы желали моей смерти!
     Моя месть будет ужасной - вы снова станете женой Чебурашкина! (ТЯЖЕЛО
КРЯХТЯ, ВСТАЕТ) Товарищ следователь, я хочу сделать заявление. Я вспомнил.
Голубые глаза были у другого сотрудника, а у Чебурашкина глаза всегда были
карие. И вообще, судя по голосу и манерам,  этот  человек  не  может  быть
никем кроме истинного Костика Чебурашкина.
     ПОДПЕВАЛОВ: Да, да, конечно же, это Костик! Я  его  сразу  узнал,  но
решил немножко подшутить.
     ЧЕБУРАШКИН: Так это был розыгрыш?
     БЕРМУДСКИЙ: Ну конечно же, это был розыгрыш! А ты и поверил? Глуп  ты
однако, братец, после этого!
     ЧЕБУРАШКИН: Я и сам вижу, что глуп! И я называл вас своими  убийцами!
Какой урок для меня! Каким дураком я был! Теперь я на всю  жизнь  запомню,
что тот, кто не верит в наших хороших надежных советских людей, тот всегда
будет оставаться в дураках! Какой урок! Какой урок!
     МУДРИЛОВ: Так что же, выходит ваш рассказ - правда? В  таком  случае,
не могли бы вы побегать по лесу  еще  немного?  Вы  понимаете,  я  являюсь
чем-то  вроде  гостя-профессионала.  Меня  приглашают  в  гости,  чтобы  я
рассказывал о диком лесном человеке, и платят мне за это  двадцатку.  Если
никто не будет бегать по  лесу  под  видом  дикого  лесного  человека,  то
интерес к проблеме Д.Л.Ч. ослабнет, и мои доходы, соответственно, упадут.
     Ну побегайте хотя бы еще один месяц. Я  собираюсь  покупать  "Жигули"
новой модели, и мне полторы тысячи не хватает. Я  бы  и  сам  побегал,  да
здоровье не позволяет, да и опыта вашего в лесной жизни у меня нет.
     Ну побегайте, ну что вам стоит! Я зарабатываю за день до ста  рублей.
Предлагаю вам работать за двадцать процентов. Это двадцать рублей в  день.
Подумайте об этом!
     АГНЕССА: Здесь и думать нечего! Это грабеж среди бела дня! Чтобы  мой
дорогой, мой любимый Костинька, (ПОДХОДИТ К ЧЕБУРАШКИНУ  И  ОБНИМАЕТ  ЕГО)
чтобы пупсинька мой бегал по лесу, надрывая свое здоровье,  среди  волков,
за какие-то двадцать рублей в день! Не бывать этому! Только за  шестьдесят
рублей!
     МУДРИЛОВ: Шестьдесят рублей! Вы с ума сошли! Считайте, что  я  ничего
не предлагал.
     АГНЕССА: Но ведь он сможет и всю зиму бегать, если  ему  дать  теплую
шубу и запас еды.
     МУДРИЛОВ: Вот как! (ПОДХОДИТ К АГНЕССЕ И ПОНИЖАЕТ ГОЛОС)  Это  мысль!
Особенно, если покрасить шубу в зеленый цвет... Нам надо это  обсудить.  Я
только включу радио по громче, чтобы  нас  не  мог  расслышать  этот  тип,
следователь.

     МУДРИЛОВ ВКЛЮЧАЕТ РАДИО И  ГРОМКАЯ  МУЗЫКА  ЗАГЛУШАЕТ  ВСЕ  ОСТАЛЬНЫЕ
ЗВУКИ. МУДРИЛОВ И АГНЕССА  ОТХОДЯТ  ВГЛУБЬ  СЦЕНЫ,  И  НАЧИНАЮТ  ОЖИВЛЕННО
СПОРИТЬ, РАЗМАХИВАЯ РУКАМИ.  СУДЯ  ПО  ИХ  ЖЕСТАМ,  ОНИ  ДОГОВАРИВАЮТСЯ  О
РАЗДЕЛЕ ПРИБЫЛЕЙ.
     ВНЕЗАПНО МУЗЫКА ЗАМОЛКАЕТ, И РАЗДАЕТСЯ ГРОМКИЙ ГОЛОС ДИКТОРА РАДИО.

     ДИКТОР: Внимание! Говорит Белибердянск! Экстренное  сообщение!  Дикий
лесной человек пойман!
     Сегодня   утром   доцент   Белибердянского    Областного    Института
Ассенизационного Хозяйства  Трифон  Михайлович  Мудрилов  передал  в  руки
специальной комиссии по изучению проблемы Д.Л.Ч. некое существо,  которое,
как полагают специалисты, обследовавшие этот ценный  дар,  может  являться
тем самым диким лесным человеком, слухи  о  котором  вот  уже  три  месяца
будоражат весь Белибердянск.
     Только что закончилась пресс-конференция, посвященная этому  событию.
Включаем  запись.  На  вопросы   корреспондентов   отвечает   председатель
специальной комиссии.

     РАЗДАЕТСЯ ЩЕЛЧОК. ГУЛ ГОЛОСОВ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ.

     СЛЫШЕН ГОЛОС: Корреспондент газеты "Вечерний Белибердянск".  Скажите,
какие факты подтверждают, что сегодняшняя находка  действительно  является
диким лесным человеком?
     ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Прежде всего, разумеется, его внешний вид. Как
я уже говорил, на нем не обнаружено никаких следов какой  бы  то  ни  было
одежды. Далее, густой волосяной покров его лица свидетельствует о том, что
этот человек либо никогда, либо очень давно не брился. Ногти  на  руках  и
ногах длинные и местами обломанные.
     Но основным фактом является то, что когда он  пришел  в  себя,  и  мы
начали задавать ему вопросы, тут же обнаружилось, что он не понимает  нас,
и что он совершенно лишен дара членораздельной речи. Либо  он  никогда  не
умел говорить, либо разучился за долгие годы жизни в лесу.

     ВСЕ ПРИСУТСТВУЮЩИЕ НА СЦЕНЕ С  ИНТЕРЕСОМ  СЛУШАЮТ.  ЗАНАВЕС  НАЧИНАЕТ
ОПУСКАТЬСЯ. ПО РАДИО ПРОДОЛЖАЮТ ТРАНСЛИРОВАТЬ ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЮ.

     ГОЛОС: Корреспондент газеты "Белибердянская Правда".  Вы  только  что
сказали, что он пришел в себя. Надо ли это понимать так, что  он  был  без
сознания?
     ПРЕДСЕДАТЕЛЬ КОМИССИИ: Да, он находился в бессознательном  состоянии.
Как показал  проведенный  нами  анализ,  Д.Л.Ч.,  по  видимому,  отравился
веществом, которое называется... называется... забыл  название.  Оно,  это
вещество, по запаху очень напоминает спирт. Это вещество, как нам  удалось
установить, входит в со