с по  памяти
и залез в тень паруса.  Одежда  его  превратилась  в  лохмотья.  Правд,  она
подсыхала на солнце, но пропиталась солью, терла,  резала  и  ела  тело  при
каждом  движении.  На  шее  и  руках  были  темные  полосы  там,  где   кожа
отшелушилась и вновь обгорела на солнце. У него была шляпа из шкуры и костей
Роителя, хорошо укрывавшая от солнца, но она  исчезла  за  бортом  во  время
шторма. Уоррен думал о послании, но не  мог  лучше  разобраться  в  нем.  Он
почесал голову и обнаружил, что волосы покрылись коркой соли,  точно  инеем.
Соль была также и на бровях. Он окунул лицо в  воду  и  смыл  ее.  Потом  он
всмотрелся вниз, в густеющее лезвие зеленого  света  и  темную  тень  плота,
сужающуюся и по спирали уходящую  в  мрачную  тьму,  и  ему  показалось  там
какое-то движение, но он не был уверен в этом. Уоррен очень ослаб. Он поймал
несколько водорослей и наживил ими удочки, потом выправил курс и сел в тени,
весь трясясь от этого усилия.

***

   Очнулся он от толчка и всплеска возле плота. Скользители! Они  прыгали  в
полуденном солнце, подняв туманную  пелену  брызг.  Уоррен  протер  глаза  и
увидел на горизонте остров. Ветер усилился, надутый парус тащил плот прямо к
острову. Ожив, Уоррен сел к рулю и направил плот к острову.  По  ветру  плот
побежал быстрее, зарываясь в волны.  Пена  перекатывалась  через  палубу.  У
острова была лагуна. Поверхность  моря  взрезал  коралловый  риф,  огибающий
остров. Казалось, он был около километра в диаметре - поросшие лесом холмы и
белый, сверкающий песчаный берег. Скользители взяли влево, и Уоррен увидел в
рифе белый проход. Он в полную силу ударил рулем. Плот застонал, взбрыкнулся
на волнах, ставших теперь круче. Доски заскрипели, парус опал, но  плот  уже
вошел в узкое бледное пространство, и волна понесла  его  со  всей  силой  и
быстротой. Миновав грохотавший о кораллы прибой, Уоррен  поставил  парус  по
ветру, огибая темные пятна мелей, и затем  повернул  к  берегу.  Скользители
исчезли, но он не замечал этого  до  тех  пор,  пока  плот  не  воткнулся  в
песчаную отмель. Уоррен огляделся, прикидывая расстояние до берега. Он ослаб
и глупо было рисковать чем-либо в такой близости от суши. Уоррен  со  стоном
поднялся и всем весом налег на свободный край плота. Плот качнулся, сошел  с
отмели, и  ветер  погнал  его  еще  метров  пятьдесят.  Уоррен  собрал  свои
немудреные пожитки и в нерешительности постоял на  плоту,  словно  ему  было
трудно  представить,  как  он  может  покинуть  плот  после  стольких  дней,
проведенных на нем, потом выругал себя и сошел в  воду.  Он  медленно  плыл,
пока ноги не ударились о песок, потом так  же  медленно  зашагал  к  берегу,
тщательно удерживая равновесие, и потому не  увидел  вышедшего  из-за  пальм
человека.
   Добравшись до берега, Уоррен упал на песок и попытался встать. Песок  был
горячий и жесткий. Уоррен с трудом поднялся на сведенные болью ноги и увидел
стоящего неподалеку человека, китайца или, может быть, филиппинца. Он что-то
сказал Уоррену, Уоррен в свою очередь задал ему  вопрос,  и  они  уставились
друг на друга. Уоррен ждал ответа и, когда понял, что не дождется,  протянул
правую руку ладонью вверх. В молчании они пожали друг другу руки.

Глава 5

   Целый день Уоррен был слишком слаб и не мог далеко  идти.  Китаец  принес
ему холодную еду в консервных банках и кокосовое молоко. Они заговорили друг
с другом, но ни один не понял ни слова  другого,  и  вскоре  они  замолчали.
Китаец показал на себя и сказал: "Джийян" или  что-то  близкое  к  этому,  и
Уоррен стал звать его так.
   Похоже, китаец приплыл на остров в  маленькой  шлюпке.  Одет  он  был  во
что-то похожее на серую пижаму и имел два ящика консервов.
   Уоррен крепко заснул и проснулся от выстрелов. Он заковылял к берегу, ища
Джийяна. Китаец стоял по пояс в лагуне, совал пистолет  в  воду  и  стрелял.
Раздавались громкие  хлопки,  но  брызг  не  было.  Уоррен  увидел,  как  на
поверхность выплывают оглушенные тонкие белые рыбины. Джийян подбирал их  из
воды и кидал в пальмовый мешок, висевший у него на  поясе.  Увидев  Уоррена,
он, улыбаясь, подошел к берегу  и  протянул  ему  одну  рыбу  с  выпученными
глазами.
   - Сырую? - Уоррен помотал  головой,  но  оказалось,  что  у  Джийяна  нет
спичек.
   Уоррен  показал  на  его  пистолет.  Джийян  тут  же  поставил   его   на
предохранитель и спрятал за пояс, внимательно глядя на Уоррена.
   - Нет, я хочу сказать, дай мне патрон.
   Уоррен понял, что говорить бессмысленно, и  жестом  показал,  как  что-то
вылетает из дула. Китаец понял и вытащил из кармана патрон. Он  бросил  рыбу
на песок, и та, очнувшись, стала трепыхаться в мешке.  Уоррен  собрал  сухие
ветки кусарника и сучки, сложил их в кучку и вырыл под ними ямку. У него все
еще были нож и кусок проволоки. Он  вскрыл  ножом  патрон,  посыпал  порохом
веточки. Потом нашел твердый кусок дерева, обмотал  его  проволокой  и  стал
быстро тереть. Джийян, нахмурившись, наблюдал за ним. Рыба уснула и блестела
на солнце. Будь я проклят, подумал Уоррен, если буду есть сырую рыбу, потому
что теперь я на суше. Зажав дерево между коленей,  он  изо  всех  сил  водил
проволокой взад-вперед, и вскоре почувствовал, что она накалилась.
   Когда он весь взмок, а проволока обжигала руки,  Уоррен  опустился  возле
костра на колени и сунул горячую проволоку в порох. Порох секунду  шипел,  а
потом вспыхнул, и появился бледно-желтый  в  ярком  солнечном  свете  огонь.
Джийян заулыбался.
   Уоррен разделял неохоту Джийяна использовать оружие для добычи  рыбы.  Он
подумал об этом, когда они с  Джийяном  жарили  ее  на  палочках,  но  мысли
улетели прочь, когда он приступил к еде и живительный вкус жира вспыхнул  во
рту. Уоррен съел четыре рыбы подряд, даже не останавливаясь, чтобы запить их
кокосовым молоком, которое Джийяй принес в консервных банках. В нем внезапно
проснулся голод, словно он только что вспомнил об еде, и не  проходил,  пока
он не прикончил шесть рыб и не выпил половину кокосового  молока.  Потом  он
снова подумал о таком использовании пистолета, но теперь  эта  идея  уже  не
казалась ему плохой.
   Джийян попытался показать что-то руками, потом  стал  рисоваь  на  песке.
Тонущий корабль. Джийян в лодке. Солнце семь раз появилось на небе.  Остров.
Лодка разбилась о кораллы, но Джийяну удалось добраться до берега.
   Уоррен кивнул и нарисовал свою историю.  Он  не  упомянул  о  Роителях  и
Скользителях, кроме  как  при  кораблекрушении,  потому  что  не  знал,  как
объяснить китайцу, что это такое, к тому  же  не  был  уверен,  как  Джийяну
понравится идея питания Роителями. Уоррен не знал, почему заколебался в этом
вопросе, но решил пока не говорить Джийяну о том, как ему удалось выжить.
   После полудня Уоррен соорудил себе шляпу и решил сделать обход острова. У
острова был плоский на всем протяжении берег  с  крутым  выходом  коричневых
скал там, где гребень острова спускался в море. Здесь были пальмы и  заросли
кустарника, и гладкое море, и сухое русло ручья. На  южной  стороне  острова
Уоррен  увидел  большую,  ровную  скалистую  площадку  и  некоторое   время,
прищурившись, глядел на нее, потом вернулся, привел Джийяна и жестами  велел
ему собирать в кучу белые камни. Тот  понял  это  лишь  со  второй  попытки.
Уоррен начертил на песке SOS и показал ему. Джийян нахмурился, явно придя  в
замешательство, и начертил какой-то собственный знак,  но  Уоррен  не  понял
его. Это были четыре линии, похожие на очертания дома, пересеченные полосой.
Уоррен ударил по песку рядом со своим знаком, сказал: "ДА!" и снова  ударил.
Он  был  абсолютно  уверен,  что  SOS  -  международный  символ,  но  Джийян
прямо-таки уставился на него. Наступила продолжительная тишина.  Между  ними
возникло какое-то напряжение, и Уоррен не мог понять, откуда но исходит.  Он
стоял, не шелохнувшись.  Через  секунду  Джийян  пожал  плечами  и  принялся
собирать светлые камни.
   Они выложили на площадке четкие пятиметровые буквы. Уоррен  полагал,  что
самолет, который он видел, был послан на поиски спасшихся с корабля Джийяна,
утонувшего поблизости, а не с "Манамикса". Странно, что  Джийян  не  подумал
выложить сигнал, но ему и не пришло в голову, как  можно  зажечь  огонь.  На
следующее утро Уоррен сделал на песке рисунок рыбалки и узнал, что Джийян не
пробовал ловить рыбу. Уоррен понял, что этот человек просто ждет,  пока  его
найдут, немного боится большого безмолвного острова и еще больше  пустынного
моря. Руки у Джийяна были  мягкие,  и  Уоррен  подумал,  что,  вероятно,  он
работал где-нибудь за конторкой. Когда кончатся консервы, Джийян  попытается
рыбачить, но раньше и рукой не двинет. Все,  что  он  делал,  это  лазил  на
пальмы и бросал вниз кокосы. Пальмы здесь были прекрасные,  хотя  в  кокосах
содержалось мало молока. Значит, им  потребуется  вода.  Уоррен  наделал  из
жестяной банка рыболовных крючков. Джийян понаблюдал за его работой  и  ушел
на северную часть острова.
   Уоррен обследовал лагуну, ища глубокие места возле  берега,  и  обнаружил
плот, пришвартованный в узкой бухточке. Должно быть, Джийян нашел его, отвел
сюда и привязал. Доски подгнили, руль треснул, парусину прорезала проволока,
привязывавшая ее к мачте - весь плот создавал впечатление старой бесполезной
развалины. Уоррен осмотрел его и пошел дальше. Джийян нашел его на  неровном
уступе скалы, торчавшем над лагуной. Он принес коробку, которую  Уоррен  еще
не видел у него, поставил ее на землю и показал рукой,  слегка  улыбающийся,
гордый. Уоррен заглянул внутрь. Там был клубок запутанной  лески,  несколько
крючков, удочки, маска для подводного плавания, ласты,  какая-то  инструкция
на китайском или подобном ему языке и  несколько  обломков  чего-то.  Уоррен
глядел на Джийяна, ему хотелось задать тому несколько вопросов. Коробка была
явно того же производства, что и консервы, и Уоррен предположил, что  Джийян
привез все это в лодке. Они сошли на  берег,  и  Джийян  начертил  несколько
рисунков, объясняя, откуда у него все это. Он не пытался рассказать,  почему
спрятал коробку, но Уоррен догадался, зачем  он  это  сделал.  Должно  быть,
Джийян увидел приближающийся плот и торопливо, в страхе,  схватил  все,  что
попало под руку и спрятал. Потом, когда он увидел, что Уоррен не опасен,  то
вышел и принес ему еду. Остальное оставил спрятанным из осторожности. Он все
еще осторожничал, когда использовал пистолет  для  рыбной  ловли.  Возможно,
таким образом он хотел показать пистолет Уоррену, не пугая того.
   Уоррен широко улыбнулся, покачал головой, и они понесли коробку  назад  в
лагерь. Сухопутные крабы убегали из-под ног, пока они шли - два  человека  в
полном молчании. После полудня Уоррен отправился рыбачить. Консервов  хватит
на двоих ненадолго, а Уоррен постоянно хотел  есть.  Его  тело  очнулось  от
состояния полусмерти и требовало еды и воды,  больше  воды,  чем  они  могли
добыть из кокосов. Уоррен должен был как-то получить ее  и  думал  об  этом,
пока рыбачил, а потом заметил в лагуне движущиеся тени. Это  были  плавающие
возле дна две большие рыбы.
   Третью он заметил уже после того, как поймал двух. Потом оставил удочку с
наживкой, вышел на берег и сбросил с пальмы три кокоса, но в  них  оказалось
мало сладкого молока. Он принес рыбу в лагерь, где Джийян поддерживал огонь.
Уоррен сидел и смотрел, как Джийян чистит рыбу. У него это  выходило  плохо.
Уоррен действовал на ощупь, как в первые дни на  плоту.  Остров  был  больше
плота и с него можно было больше взять,  но  сперва  нужно  узнать,  как.  В
странной коробке Джийяна был кусок резинового шланга. Уоррен отложил  его  и
просмотрел остальное содержимое. Потом, не торопясь, стал делать крышку  для
одной из жестянок. Плотно закрыв ее,  он  вставил  в  прорезанное  отверстие
шланг и приделал к банке ручку. Джийян с интересом наблюдал за  ним.  Уоррен
дал ему  пустую  банку  и  велел  принести  морской  воды,  потом  пропустил
свободный конец шланга через ряд маленьких баночек,  налил  морскую  воду  в
большую банку и поставил ее на огонь. Джийян понял идею Уоррена, сбегал  еще
за морской водой и налил ее в маленькие банки. Вода охлаждала шланг и пар  в
нем конденсировался  в  капли  пресной  воды.  Они  улыбнулись  друг  другу,
наблюдая,  как  из  шланга  закапала  вода.  К  концу  дня  воды   набралось
достаточно, чтобы они напились. Она был чуть солоноватой, но не плохой.
   Уоррен жестами и рисунками на песке спросил Джийяна, откуда  у  него  это
снряжение. Он с исследовательского корабля?
   С быстроходного судна?
   Джийян начертил довольно точный профиль обыкновенного грузовоза, даже  не
забыл по грузовые люки. Потом он показал на Уоррена, и  тот  начертил  линии
"Манамикса".  Пантомимой,  жестами  и  имитацией   звуков   они   обменялись
сведениями о своих профессиях. Уоррен  был  специалистом  по  двигателям,  а
Джийян  что-то  вроде  торговца.  Джийян  достал  карту  Тихого   океана   с
истрепанными краями и показал на пятнышко, не  такое  большое  и  не  в  том
месте, чтобы быть островом, о котором знал  Уоррен,  потом  изобразил  сети,
моторные лодки, и Уоррен догадался, что они использовали грузовоз для  ловли
тунца. Это выглядело глупо, однако, раньше  Уоррен  не  думал  об  островах,
изолированных от мира на много лет, и о том, как  их  жители  добывают  себе
пропитание. Невозможно выжить, ловя рыбу с берега, а большие урожаи редки на
песчаной почве. Уоррен понял, что  жители  острова  Джийяна  покрыли  броней
грузовозы и в отчаянии послали их с сетями на рыбную  ловлю.  Если  это  был
достаточно большой остров, то у них мог быть самолет  и  топливо,  и,  может
быть, это был тот самый самолет, которого видел Уоррен. Джийян снова показал
ему на обломки в коробке. Они были погнуты, проржавели, покрылись  солью,  и
Уоррен подумал, что коробка,  наверное,  валялась  где-то  много  лет,  пока
плавал грузовоз. В те годы, когда появились Роители, Уоррену, как и всем  на
борту корабля, выдали револьвер, но Уоррен держал оружие не в каюте, где его
мог найти кто угодно, а в шкафу с запасными частями двигателя. Теперь  он  с
запозданием подумал, что спасательная  шлюпка  была  бы  лучшим  местом  для
хранения оружия, его можно было бы спрятать на дне в никому не нужном хламе.
Когда Уоррену потребовался револьвер, он был бы уже на палубе и мог бы легко
достать его. Уоррен увидел, как сморщилось лицо Джийяна, и попытался  понять
его выражение, но глаза у того были пустые и только хмуро глядели  на  него.
Трудно было понять, что хотел сказать Джийян некоторыми рисунками, и Уоррену
надоело все это. На закате они поели кокосов.  Некоторые  из  них,  зеленые,
были внутри как желе. Джийян научился вскрывать их с помощью кола, вбитого в
плотно утрамбованную землю. Кол был острым, и Джийян с силой кидал  на  него
кокос до тех пор, пока не раскалывалась зеленая скорлупа. У кокосов с  более
прочной скорлупой было  внутри  немного  белого  молока.  Из-за  постоянного
сильного восточного ветра пальмы на острове были невысоки.  Уоррен  сосчитал
их и прикинул, насколько хватит  кокосов  для  двух  человек.  Получалось  -
менее, чем на месяц. После этого Уоррен спустился на берег и вошел в воду.
   Течение тащило его за лодыжки, и он последил направление. Течение огибало
остров и направлялось к проходу в кораллах,  через  которые  бассейн  лагуны
выливался в океан во время отлива. Волны с ревом бились о коралловый риф,  а
за ними тянулся черный зазубренный горизонт.
   Они не смогут ловить с берега достаточно  много  рыбы,  поэтому  придется
спустить на воду плот. В смутном лунном свете он вернулся назад, прошел мимо
лагеря, где сидел у костра Джийян, глядя на шипящий дистиллятор, и углубился
в заросли кустарника. На вершине холма он нашел дерево, ободрал с него кору,
нарезал ее на полоски и стал растирать их камнем. К тому времени,  когда  он
устал, у него получился настоящий, кисло пахнущий суп. Он вернулся с  банкой
в лагерь. Джийян поглядел на  него,  но  Уоррену  не  хотелось  пускаться  в
объяснения, что он делает. Он поставил банку на огонь, присматривая за  ней,
задремал и проснулся, когда Джийян потряс его за плечо, протягивая  банку  с
горячей густой массой. Лицо у Джийяна было серьезное. Уоррен грубо оттолкнул
его,  резко  помотал  головой  и  снова  поставил  банку  на  огонь.  Джийян
зажестикулировал. Уоррен игнорировал его и опять задремал.
   Ночью до них добрались москиты. Уоррен проснулся, стал  хлопать  себя  по
лбу и в оранжевом  свете  костра  увидел,  что  его  рука  покрылась  массой
раздавленных, красно-коричневых насекомых. Джийян стонал и что-то  бормотал.
К утру они не выдержали и убежали в кусты. Москиты оставили их в покое,  они
свернулись на земле и спали до тех пор, пока солнце не проникло через  полог
густо переплетенных ветвей. Удочки, которые Уоррен забросил  на  ночь,  были
пусты. Они позавтракали кокосами. После завтрака  Уоррен  проверил,  что  за
масса получилась в банке. Она была густая и пачкала все  в  глубокий  черный
цвет. Уоррен отложил  банку  в  сторону,  не  думая  о  том,  как  ее  можно
использовать. В утренней прохладе  он  стал  чинить  плот.  Прилив  и  отлив
ослабил связанные бревна, а некоторые доски совсем прогнили. Работая, Уоррен
думал о Роителях, ползавших по берегу первого острова.  Большие  твари  были
медлительными и неуклюжими, и с пистолетом Джийяна человек  всегда  имел  бы
перед ними преимущество. Но их только двое и они  не  могут  оборонять  весь
остров. Если появятся Роители, для бегства у них есть только этот плот.
   Уоррен спустил плот на воду и закинул удочку. Джийян увидел его  отплытие
и сбежал вниз,  на  белый  песок.  Уоррен  помахал  ему  рукой.  Джийян  был
возбужден и что-то тараторил, глаза его метались  с  Уоррена  на  коралловый
риф, о который разбивались волны, потом он вытащил пистолет и замахал  им  в
воздухе. Уоррен поднял изношенный парусиновый парус и  направил  плот  вдоль
берега, огибая остров. Потом он обернулся назад и увидел, что Джийян целится
в него из пистолета. Уоррен похолодел. Он не мог понять  Джийяна,  но  через
секунду Джийян понял, что Уоррен не собирается покидать лагуну,  и  пистолет
выпал у него из руки. Уоррен посмотрел, как Джийян  поднял  пистолет,  сунул
его в карман. Успокоившись,  он  занялся  своими  удочками.  Ветер  наполнил
парус, и плот шел по прямой, таща за собой крючок с заживкой.
   Может, стоило объясниться с Джийяном рисунками? Секунду Уоррен  думал  об
этом, затем пожал плечами. Леска дернулась, натянулась, и  Уоррен,  забыв  о
Джийяне и его пистолете, сделал подсечку.
   За утро он поймал четыре больших рыбины  -  макрель  с  темной  спиной  и
серебристым брюхом, и три неизвестных. Две они съели с  Джийяном,  остальные
выпотрошили и засолили. Отдохнув, Уоррен снова отправился на  рыбалку.  Стоя
на плоту,  он  видел  силуэты  больших  рыб,  плавающих  в  лагуне.  Вдалеке
промелькнули Скользители, и Уоррен повернул в сторону, боясь, что они  могут
поддеться на крючок, но потом вспомнил, что они  никогда  не  попадались  на
крючок в океане, и перестал отклонять  плот,  когда  поблизости  выпрыгивали
Скользители,  вращаясь  в  прыжке.  Уоррен  заметил,  что  Джийян  стоит  на
сверкающем берегу и наблюдает за ним.  Возле  плота  выпрыгнул  Скользитель,
подняв тучу брызг, и по палубе покатился цилиндр.
   СИМА КАМНИ ПЕРЕСЕКАТЬ БЕЗОПАСНО ДЛЯ МОЛОДЫХ МИР ГНЕЗДО УНСШПРЕХЕН  ШИГАНО
ВЫ ШПРЕХЕН МОЛОДЫЕ УМИ ХИРО БЕЗОПАСНОСТЬ НАГАРЕ КРУГ  УНС  ШИО  ЖДИТЕ  ЖДИТЕ
ВЫУДАЧИ.
   Уоррен вышел на берег и передал гладкий лист Джийяну. Тот внезапно дернул
его к себе, и Уоррен отступил, чтобы удержаться на ногах.  Несколько  секунд
они стояли, глядя друг на друга. Лист остался в руке Уоррена.  Лицо  Джийяна
сморщилось и стало настороженным. Затем, взяв себя  в  руки,  Джийян  махнул
рукой и стал пришвартовывать  плот.  Уоррен  перекладывал  из  руки  в  руку
цилиндр и лист, ощущая неловко