счезнувшего по сути переулка На втором этаже дома светились три окна - это,
видимо и была  квартира  князя Дверь  в подъезд была не заперта, он на ощупь
почти  поднялся  по скрипучей  с  расшатанными  перилами,  темной  лестнице,
встретившей его традиционным  для московских  подъездов набором запахов,  на
второй этаж Здесь площадка была  освещена и  взору  его открылась  массивная
дверь, обитая толстым дерматином,  кое-где потрескавшимся от времени, но еще
довольно внушительным, в центре  двери  над  вертушкой  давно забытого всеми
механического звонка тускло поблескивала  массивная табличка из потемневшего
серебристого металла( "Неужто серебро до сих пор никто не слямзил? - мельком
удивился он) " Его Сиятельство Князь Борис Романович Мещерский" -  значилось
на табличке  " Вот  таким  вот образом,  ни  больше,  ни  меньше",  - не без
восхищения подумал Павлов и крутанул вертушку звонка.
     Дверь отворилась  - князь стоял в открывшемся проеме неожиданно высокий
и  совершенно чуждый  старческой  сутулости,  напротив,  держался  он  почти
неестественно  прямо,  словно вытянулся "во фрунт", но от этого казался  еще
более древним, словно сошедшим с какого-то парадного портрета Он повел гостя
широким  видимо  изначально,  но  завешанным  книжными  полками,  картинами,
какими-то большими бронзовыми фигурами и оттого трудно проходимым коридором,
в котором  чудным  образом  умещались еще  старинные  кресла  и столики,  на
которых тоже стояли какие-то статуэтки, лампы  и канделябры. Все это  дышало
запахом библиотеки или музея - книжной пылью, старой кожей и  тканью, к сему
примешивался пряный табачный аромат.
     - Здесь я живу,  - сказал князь, открывая перед  ним  одну  из  дверей,
выходящих в  коридор  и пропуская вперед,  - как  вы наверное  заметили, уже
очень много лет.
     Комната,  в  которой  они  оказались,  служила  видимо  и  гостиной,  и
столовой, и,  отчасти,  кабинетом В центре  ее, под тяжелым низко  свисающим
откуда-то  из поднебесья  - так высок  был потолок - абажуром стоял  круглый
стол, окруженный  венскими стульями, в  пролете  между двумя высокими окнами
торжественно   высился  старинный  буфет  -  более  напоминающий   замок  со
множеством башен, балконов, колонн и прочих архитектурных  излишеств Рядом с
ним почти вплотную громоздился столь  же торжественный., испещренный сложной
резьбой комод,  заставленный какой-то старинной  посудой -  вазами,  чашами,
кувшинами,  вдоль одной из стен темнел глубокий кожаный диван, с  массивными
темного  дерева  подлокотниками, в форме египетских сфинксов. Все  остальное
пространство вдоль стен  было  беспросветно  заставлено книжными  полками  и
завешано  картинами  и  фотографиями  Центральной  же  частью  комнаты,  как
казалось с  первого  взгляда,  здесь распорядились  еще более эклектично, ни
мало не заботясь о гармонии  и  сочетании  стилей - почти в центре, рядом со
столом   расположилось  некое   диванное   сооружение,  которое,  мучительно
покопавшись в памяти, Павлов обозначил как канапэ,  не будучи правда в  этом
абсолютно  уверен.  Обитое   темно-красным   бархатом,  отороченное  золотой
бахромой с  кистями, оно  более подошло бы для дамского  будуара, тут же его
приспособили   тоже  для  хранения   книг,  сложенных  на  потертом  бархате
аккуратными стопками  Был  здесь  и  небольшой  ломберный  столик  на тонких
вычурно  изогнутых ножках,  и похожее  на  маленький  грот  "вольтеровское "
кресло с крохотной  скамеечкой- подставкой  для ног  Словом,  комната вполне
могла сойти за небольшой антикварный магазинчик.
     - Как вы все  это сохранили? -  не  удержался от вопроса Павлов, имея в
виду все  сразу  -  и переулок, и дом, и  серебряную табличку, и  мебель,  и
книги, и фонарь над козырьком подъезда.
     С той минуты как он  шагнул под арку, его  не оставляло ощущение, что в
нормальном течении  времени  произошел  некий  ему  одному  заметный  сбой -
картинки  из  прошлого,  проступили,  обретя реальные очертания  и формы, на
полотне его сегодняшней жизни. И все  это - старинный деревянный  дом центре
обычного  московского  двора, дверь  с  немыслимой  совершенно  по  нынешним
временам  серебряной  табличкой,  квартира  -  за ней,  хранящая недоступные
времени  и людям вещи, книги, картины, фотографии,  посуду, а также запахи и
звуки чужой, давно минувшей жизни, ее хозяин или  обитатель, сошедший только
что  с  одного из портретов  -  все это дано  видеть и  ощущать только  ему,
Евгению Павлову Волнующим, но не пугающим его было это чувство.
     - Заметили? - неожиданно обрадовался старик, - Заметили! Благодарю вас,
милостивый  государь, за  внимание  Это, знаете  ли удивительнейшая  история
спасения моего семейства и сохранения его наследия от большевиков, под самым
их,  извините за  каламбур,  носом!  Я расскажу вам,  если это и  правда вас
заинтересовало, но  как-нибудь после  Теперь же  звал я вас, отнюдь не  ради
этой  забавной истории Однако ответьте прежде, будем ли пить  чай или станем
просто беседовать?  Чай  у меня есть,  прошу не беспокоиться, неплохой, и  в
изобилии. Я  знаете ли,  развлекаю  всякими  историями и  собственным  своим
присутствием  развеселых,  хм, дам - бакалейщиц из булочной на Сретенке, они
же в  благодарность  снабжают  меня  чаем  и  сладостями. Так  что, сделайте
милость.
     Павлов  от  чая  не  отказался  и  вскоре  на  столе  оказались  тонкие
фарфоровые  чашки,   тронутые   желтоватой   паутинкой  времени,  серебряная
сахарница   и  молочник,   фарфоровые  вазочки  с   печеньем  и   конфетами,
действительно весьма дефицитными по  тем временам. Старик не спеша и с явным
удовольствием разлил по чашкам заварку через серебряную ложку-ситечко, долил
кипятка из весьма  неуместного  здесь облупленного эмалированного чайника и,
дождавшись пока Павлов сделает несколько глотков, заговорил.




     Пронизанное  белым  светом  пространство  медленно  насыщалось синевой,
словно  кто-то невидимый  понемногу подмешивал  в белую  кипь густую  темную
лазурь  с едва заметной  примесью фиолета  - заснеженный  зимний день плавно
перетекал в преддверие вечера -  сумерки Вспыхнули неяркие  матового  стекла
светильники, теплым светом, согрели прозрачную прохладу мансарды  - холодные
белые диваны словно потеплели, приобретая ласковый оттенок топленого молока,
а сгустившаяся  вокруг  холодная синь,  в которой медленно кружились крупные
белые снежинки, только подчеркнула теплый обволакивающий уют дома.
     Все это происходило как нельзя более  во время, а быть может, напротив,
как нельзя более не во время, расслабляя и убаюкивая меня, обволакивая тихим
покоем, в то время, как беседа наша приближалась к самому главному моменту И
это был желанный, но тревожный момент В те короткие  моменты, когда душа моя
и рассудок были свободны от напряженной работы,  в которую  жестко и  подчас
жестоко  ввергал  их мой беспощадный собеседник,  меня  охватывало  странное
чувство,  что все происходящее сейчас лишь прелюдия  к чему-то главному, что
должно свершиться  со мной, избавляя от прошлого и открывая некую совершенно
новую не известную мне ранее дорогу Конечно - это и было то  и избавление, к
которому  тщетно  стремилась  я,  и  в  которое  начала слабо  верить  лишь.
переступив порог этого странного  красивого дома, чудным образом затерянного
в настоящей лесной глуши Но чем более крепла во мне вера в возможность моего
душевного исцеления, тем заметнее шевелилась в сердце необъяснимая тревога и
даже страх, природу  которых объяснить я не могла, времени  же на то, что бы
поразмыслить над этим мой врачеватель не оставлял мне  практически Спорить я
не смела, ибо при первой нашей  встрече, согласившись  работать  со  мной  и
твердо  обещая  исцеление,  (во  что я  почти  не  поверила  тогда, но  что,
собственно,  было  терять? )- он предупредил, что ритм  нашей  работы  будет
напряженным.
     " У вас будет оставаться только минимум времени  на сон, но и сны,  что
бы вам не снилось  - будут принадлежать мне, - он легко  усмехнулся видя мое
недоумение,  -  в  том  смысле,  что  вы  будете мне их  рассказывать  самым
подробным  образом, чистосердечно  Таковы  мои,  не  обсуждаемые,  заметьте,
условия и  малейшее нарушение режима станет немедленным  окончанием нашей  с
вами работы Последствия этого, каким бы они  не были. не будут касаться меня
никоим  образом, а какими они могут быть, я могу только предполагать Не хочу
вас пугать, но это очень мрачные предположения... ".
     Я согласилась С  того момента себе я принадлежала, действительно лишь в
часы  короткого сна,  который наваливался на меня стремительно, стоило  лишь
голове коснуться подушки и был глубоким и темным  как самый бездонный в мире
колодец.
     Сон мне приснился лишь однажды,  но именно  с него и  поселилось в душе
моей странное чувство тревожного, пугающего ожидания.
     Сон  был такой  Рука  об  руку с моим целителем мы  идем по раскаленной
пыльной  дороге,  дорога  петляет  между невысоких  холмов,  склоны  которых
отчасти покрыты  пышной  зеленой растительностью, отчасти белеют каменистыми
отлогами, и от этого  они  кажутся  белыми, а быть  может белым  все  вокруг
кажется от  зноя,  который щедро  проливает  на землю  раскаленное  до  бела
солнце,  одинокое и безжалостное в безоблачной  синеве небес. Дорога петляет
между холмами, но неуклонно ползет ввысь, и зыбкая, ломаная линия, в которой
гладь  небес  сливается с  бело-зелеными  вершинами холмов,  вопреки  земным
законам  все  ближе  и  ближе к нам с каждым шагом Спутник мой крепко держит
меня  за  руку и дорога не кажется  мне изнуряющей, но  чем ближе мы к линии
горизонта, тем больше одолевает мою душу страх - неведомо мне, что откроется
нам с вершины холмов, но оно страшит меня  все более. И  вот уже не страх, а
ужас сковывают  мою  душу, затрудняя  дыхание и  ноги мои,  словно вязнут  в
зыбучем  песке, которого на самом  деле нет - поверхность дороги по-прежнему
тверда  и  камениста Я хочу  сказать об этом  спутнику, крикнуть, остановить
его, но вдруг оказываюсь безгласной Он же не замечает ничего, продолжая наше
упрямое восхождение Зыбкое марево окутывает вершины  холмов, они  совсем уже
близко  и  в этом дрожащем мареве вдруг  является  мне женщина,  вернее лишь
силуэт женской фигуры. Едва  различима она в раскаленном тумане, ни лица, ни
одежды ее не могу разглядеть я, как ни напрягаю зрение, но от фигуры ее веет
отчаянием. Это  каким-то неведомым мне образом, на расстоянии  чувствую  я и
еще знаю, что  пытается эта неведомая  и  практически  невидимая мне женщина
остановить  нас и предостеречь  от  чего-то страшного, что неминуемо ждет за
горизонтом Спутник мой,  однако, не  видит или  не хочет видеть ее  Его рука
настойчиво  влечет меня за собой к  вершине холма Последние силы в  отчаянии
собираю я и... просыпаюсь от собственного крика.
     Тело все еще сведено в тщетной попытке остановиться и остановить своего
поводыря...  Несколько  секунд  я  сижу  я  в  постели,  пытаясь  расслабить
сведенные судорогой мускулы и вернуться в прохладную действительность уютной
спальни. А потом снова забываюсь глубоким сном, уже без всяких сновидений.
     Наутро  я немедленно рассказала  содержание своего  сна целителю - иное
даже не пришло мне  в голову, хотя невесть откуда поселившаяся во мне с утра
с  самого момента  пробуждения уверенность в  том,  что  он будет сном  моим
недоволен, могла подсказать обратное Однако  я свято блюла  наше соглашение,
потому что  ни секунды не  сомневалась  - обещанный им  разрыв,  прекращение
работы со мной до срока и последующие неведомые, но "мрачные", как определил
он последствия есть абсолютная реальность  Этого  я  боялась. Боялась  тогда
больше,  чем неведомого,  но  тоже  пугающего  финала,  который  еще  смутно
мерещился мне..
     Предчувствие мое было справедливым -  он заставлял  меня  снова и снова
пересказывать ему содержание  моего  сна,  добиваясь  новых  подробностей  и
мельчайших деталей и увлеченный допросом, похоже слегка утратил контроль над
собой   -  неизменное   доброжелательное,  но  порой   бесстрастное,   порой
отстраненное его внимание  уступило  место ощутимому раздражению, словно  я,
нерадивая и  непослушная ученица, что-то сделала  не  так, нарушив идеальный
ход заложенной им совершенной программы.
     За что вы сердитесь на меня? - вдруг задала я ему совершенно неожиданно
для  себя  самой  вопрос И  словно  отдельные  ноты в  пустующей  душе  моей
зазвенели  отчетливее,  пытаясь  пробиться в сознание, сливаясь в узнаваемую
мелодию Но нет, не настало еще то время.
     Однако нечто необычное все же произошло - впервые за целую вечность,
как  начинало уже казаться мне, нашего  знакомства,  я  застала его врасплох
Всего мгновение длилось  это, и мерилом тому мгновенью были сотые и тысячные
доли  секунды - но я увидела - в расплавленном золоте  его  глаз  полыхнули,
тревожные и грозные одновременно, искры.
     - Сержусь? - ( теперь я знала, как звучит его голос, когда он лжет) Это
еще откуда вы взяли? Я встревожен Это так И у меня  для этого есть некоторые
основания  Не стану  их  скрывать от вас, ибо  мы договорились об абсолютной
откровенности Это неизменно, так? - он очень долго смотрел на меня  и  глаза
его  - кусочки  редкого  янтаря  и капли  темного  меда  или  расплавленного
старинного золота были как и прежде добры и спокойны (Не померещились ли мне
те  странные грозовые всполохи  в них? ) - во  сне вы покорно идете за мной,
нелегкой  дорогой, под палящим солнцем, но неизменно вверх, ведь так, вверх,
к  вершинам  холмов  Иными  словами  -  к  победе над вашим  недугом,  вашей
зависимостью  Но  вам  становится  страшно -  в  этом  нет  для меня  ничего
неожиданного  -  ваше подсознание не знает  еще как оно будет  существовать,
лишенное привычного болезненного состояния, в  котором есть некоторые выгоды
уже для вашего сознания и, собственно,  для вас самой - вас жалеют, опекают,
вам  многое  прощается,  выздоровление всего этого  может вас лишить- отсюда
страх.. Меня  беспокоит другое, ваша попытка во сне остановить меня означает
неверие или  не полное доверие  мне, попытку противостоять моим  усилиям  Но
самое неприятное  -  это  женщина  на  вершине холма,  которая пытается  вас
испугать и остановить Я не замечаю ее и продолжаю дорогу, а вы снова, уже во
второй  раз и  более  решительно  пытаетесь меня  остановить  Кстати, как по
вашему, кто эта женщина?  Ну быстро, не  раздумывая, первое,  что приходит в
голову! Смелей!.
     -  Сестра,  - говорю я,  действительно  первое  что  едва промелькнув в
сознании, буквально  слетает с  языка Говорю  и  ощущаю  острый укол  страха
Словно в темной оркестровой яме, сыгрываясь, все громче звучат отдельные, не
читаемые пока  ноты в  моей душе,  словно торопятся  донести  до меня что-то
важное Я уже слышу, слышу, но пока не понимаю их.
     Зато другое  открывается  мне Второй раз,  за короткое еще относительно
других, время сегодняшней нашей беседы он на мгновенье теряет равновесие:.
     - Неверно! Это очень, очень  плохо, что пришло вам в  голову назвать ее
сестрою Это - болезнь, мучительница ваша, это она пытается остановить  нас и
то, что  из -  под  корки вырвалось-  сестра,  меня  не  радует  Представьте
насколько  вы  сжились,  срослись  с  ней  - сроднились!  -  вот  правильное
определение и ваше подсознание само признается в этом - сестра! Впрочем, это
даже  неплохо,  что  все  открылось  сейчас  По  крайней  мере  мы  не  буде
обольщаться скорыми результатами и... что?.
     -  Продолжим  работу,  - я отвечаю  быстро, не дожидаясь привычного уже
окрика Но я и в самом деле думаю так и надеюсь на это Невнятная мелодия моей
души сейчас еле различима.
     - Абсолютно верно! И кстати, последнее по поводу сна, больше мы к  нему
возвращаться  не  будем и, попутно - вот вам пряник - за  все пережитое - вы
умница, что рассказали  все  до мелочей. Это  очень нас  продвинет  так  вот
последнее - эта местность, по  которой  проходила дорога - он,  случайно, не
знакома вам?.
     - Нет. Признаться, я не думала об этом, но на вскидку - нет. Да  и если
задуматься,  тоже, пожалуй,  нет  Очевидно, что это-  юг Быть может Крым, не
Кавказ, точно Но в Крыму я почти не бывала...
     - Быть может, какие-то другие страны?  Вы ведь путешествовали последние
годы?.
     - Другие?  Нет, ничего похожего...  Не  Франция, не  Италия,  точно, по
крайней мере, из того,  что я  там видела Знаете,  быть может, ближе всего -
Кипр Но там всюду чувствуется  море  А здесь его не было,  по  крайней мере,
рядом, я бы ощутила Нет, ничего определенного. Это плохо?.
     - Отнюдь! Скорее наоборот, это неплохо Только сейчас объяснять- почему,
не буду, не время. - он прикрыл глаза тяжелыми веками - этот короткий диалог
дался ему тяжело, я это поняла.





     Таковым  был мой  путь к финалу - длящийся бесконечно долго - целых три
дня в заснеженных  подмосковных лесах под белыми ломанными  сводами мансарды
странной красивой  дачи.  Он промелькнул  передо мной  стремительно,  словно
кто-то прокрутил  в  сознании ускоренную видеозапись  - . всего за несколько
секунд, с того момента как он сказал мне: "... вы заслужили".
     Целитель мой  не  обманул  меня -  в душе моей  больше  не было зияющей
пустоты  безразличия -  его  сменили  смутные  путанные,  как  неразгаданные
мелодии чувства, но сейчас, когда  мы были близки  к итогу напряженной нашей
работы  -  одну  мелодию  я  различала ясно и  остро - ее  слагали тревожные
аккорды  страха. И  что это было - естественная  тревога  на пороге какой-то
новой моей жизни, плата за излечение  или нечто  другое,  более  серьезное и
значительное, мне предстояло очень скоро понять.
     Заслужила - что?.
     -  Проявите еще  намного  терпения,  вам  потребовалось его уже немало,
поверьте, я  по достоинству оценил ваш труд, осталось недолго Сначала о  той
психотехнике.,  применения  которой  к  себе вы  так  настойчиво  добивались
Настойчиво и... опрометчиво.
     - Почему же опрометчиво?.
     - Да потому,  дорогая моя, что вы ничего о ней не знали  и не знаете до
сей минуты.
     - Но я поверила вам и...
     - Вера, простите что перебил, но что мысль  ваша мне уже понятна, вера,
знаете  ли  -  очень сомнительная  категория -  убеждение,  не подкрепленное
достоверными знаниями, вот что такое есть ваша вера Не будем тратить времени
на  исторические   примеры,  но  чаще  всего  такое  убеждение   оказывается
заблуждением, а учесть заблудших... Кстати, что напрашивается в сочетание  к
заблудшим? - Ну, последний раз, быстро!.
     - Овцы.
     - Верно И не случайно Учесть заблудших как правило сродни участи овец -
в лучшем случае они  обриты, в худшем - под  нож  Запомните это  - в будущем
пригодиться Вы были добросовестны и терпеливы, поэтому вашу опрометчивость я
вроде бы не заметил. А теперь -  о той  методике, которую  вы так стремитесь
опробовать на себе  -  она, действительно  уникальна и для  большинства моих
пациентов становится панацеей Коротко - суть Итак мы выясняем, что фактором,
определяющим  болезненное состояние вашего  сознания, а, значит, в ближайшем
будущем или  психики, или всего организма,  или  отдельных наиболее уязвимых
его органов  является  фактор  -  "х"  Неважно,  что он  включает  в  себя -
существование на этом свете  отдельного человека, существование его в рамках
определенных условий - брака, профессиональной деятельности и так далее, или
группы  лиц(например, целой  нации)  или  пребывание, скажем у  власти вождя
племени  Мумбу-Юмбу Важно,  что  наличие этого фактора объективно  устранить
невозможно  Значит -  необходимо  устранить  наличие этого фактора  в  вашем
сознании Оговорим сразу, - гипноз, зомбирование, кодирование и прочие вполне
научные  и   околонаучные   или   чисто   шарлатанские   действа,  как   они
представляются абсолютному большинству людей - не имеют с нашей темой ничего
общего - в