ь, что никакой справедливости в мире нет,
не было и никогда не будет. Однако вид  раздраженного  дракона  заставил
его  изменить  свое  мнение.  Огромный  ящер  казался  вполне  способным
добиться этой самой справедливости, причем не просто какой-то, а  именно
той, какая будет наиболее выгодна лично ему.
   - Короче, Ной, - к величайшему  удивлению  -  и  ужасу  -  Шаха,  Шон
выглядел не испуганным, а, скорее, усталым. - Что  ты  хотел  всем  этим
сказать?
   - Я хотел сказать, - проворчал дракон,  мало-помалу  успокаиваясь,  -
что я затеял всю эту возню с вами, людьми, исключительно для того, чтобы
иметь  возможность  хоть  изредка  поболтать  с  кем-то,  кроме   других
драконов. И если твой юный друг хотел о чем-то меня  спросить,  то  я  с
превеликим удовольствием отвечу на все его вопросы. А ваш так называемый
Гафний Редкозем, как ты сам недавно заметил, никуда от вас не денется.
   В конце концов я ведь экономлю вам, как вы  выражаетесь,  целую  кучу
этого вашего драгоценного времени. Не говоря уже о  том,  что  дорога  к
замку колдуна проходит по весьма и весьма небезопасным местам.
   - А где ты видел в Запустенье безопасное место? - хмыкнул Шон.
   - Я имел в виду небезопасное по  сравнению  даже  со  всем  остальным
Запустеньем, - поправился Ной. - И все-таки, ты дашь своему юному  другу
спросить то, что он хотел спросить?
   Шон вздохнул.
   - Ладно уж, - сказал он Шаху. - Задавай свои дурацкие вопросы -  все,
сколько их у тебя есть. И располагайся поудобнее, все  равно  мы  раньше
завтрашнего утра в путь не тронемся. Ной,  я  надеюсь,  ты  нас  в  свою
пещеру переночевать пустишь?
   -  Пущу  обязательно,  -  пообещал   дракон,   заранее   жмурясь   от
предвкушаемого удовольствия и потягиваясь словно  кот,  почуявший  запах
принесенной хозяином рыбы.
   - Ну давай, паренек. Я тебя внимательно слушаю.
   Перепуганный Шах даже  не  сразу  вспомнил,  а  что  он,  собственно,
собирался спрашивать у дракона.
   - Я, вообще-то, просто хотел узнать, - прошептал он, глядя в сторону,
- что такое эти... ну, которые на охр... которые твой  дядя  выращивает?
Это что, куры такие?
   На этот раз дракон смеялся значительно дольше.
   - Куры - это ты хорошо сказал, - заявил он, отсмеявшись  и  осторожно
укладывая голову обратно  на  лапы.  -  Когда  я  расскажу  про  это  на
следующем зимнем слете, звание самого остроязыкого  дракона  вечера  мне
будет обеспечено.
   - Орхидеи, человечек, это такие цветы...
   Ной  Смокинг,   как   и   положено   уважающему   себя   древнему   и
высокообразованному  дракону,  обладал   практически   не   исчерпаемыми
познаниями в любой области. Краткая энциклопедическая выдержка,  которую
он счел возможным изложить Шаху, заняла ровно час с четвертью.
   - ...можно добиться наиболее успешного цветения, - закончил дракон. -
Все понятно?
   Шах, отключившийся где-то на пятой  минуте  лекции  и  все  остальное
время продремавший с  открытыми  глазами,  очнулся  и  усиленно  закивал
головой.
   - Ты, по-моему, хотел спросить что-то еще?  -  с  надеждой  в  голосе
поинтересовался Смокинг.
   Шах хотел спросить и хотел спросить еще много  чего.  Но  прежде  чем
переходить к тем вопросам,  которые  интересовали  лично  его,  он  счел
необходимым задобрить Ноя еще одним вопросом, который,  как  решил  Шах,
придется ему весьма по душе - если, конечно, она у него есть.
   - Я хотел еще спросить, - сказал он,  -  вот  те  рыбки,  которых  ты
разводишь, де... де...
   -  Декоративные,  -  подсказал   Ной.   Кончик   его   хвоста   начал
непроизвольно подергиваться.
   - Вот-вот, декоративные. Они какие?
   Шон  закрыл  глаза  и  застонал  -  про  себя,   естественно.   Более
убийственного вопроса Шах не смог бы вообразить при всем своем  желании.
Теперь уж Смокинг точно не закроет пасть раньше, чем часов через пять...
или семь.
   - Рыбки, - дракон облизнул клыки, а в его глазах  начало  разгораться
какое-то внутреннее сияние. - Рыбки - это...
   Как  уже  неоднократно  упоминалось  выше,   Ной   Смокинг   разводил
декоративных рыбок восемьсот лет. Комментарии излишни.
   К исходу девятого часа  Шах  решил,  что  он,  пожалуй,  в  состоянии
проглотить даже сырого нанностомуса. Или, например, Sturisoma panamense.
А еще он бы с превеликим удовольствием пожевал  какую-нибудь  водоросль.
Кабомбу, например.
   - ...так вот, а...
   Дракон на секунду замолк, набирая воздуха на следующие пять минут,  и
с удивлением обнаружил, что солнце, которое, когда он начинал свою речь,
тоже только начинало карабкаться к зениту, почти скрылось за горизонтом.
   Надо отдать Смокингу должное - он простоял с  открытой  пастью  всего
долю секунды, а затем с резким стуком захлопнул ее.
   - По-моему, я немного заболтался, - озабоченно сказал он. - Даже обед
пропустил. Вы, наверное, здорово проголодались?
   Щах молча, но с большим энтузиазмом начал кивать.
   - Я так и подумал. Что ж, прошу в пещеру. Надеюсь, что  ужин  вас  не
разочарует.
   Миновав узкий и длинный лаз, главным  назначением  которого  было  по
возможности затруднить проникновение в святая святых Ноева жилища всяким
странствующим  рыцарям  и  прочим  бродячим  ограм,  герои  очутились  в
просторном, ярко освещенном зале,  потолок  которого  терялся  где-то  в
вышине. Ступив на тщательно выложенный лучшими  гножинскими  фарфоровыми
плитками цвета морской волны пол, Шах проморгался и замер, разинув рот и
уставясь на противоположную стену.
   Дело в том, что когда к концу  второго  века  занятия  рыбковождением
количество аквариумов  у  Ноя  перевалило  за  тысячу,  то  это  создало
некоторые  затруднения  даже  для  существа  вроде  дракона,   то   есть
располагающего  практически  не  ограниченным   свободным   временем   и
наделенного  немалыми  магическими  способностями.  Ной  размышлял   над
решением этой проблемы целых пять лет, и результат этих размышлений, как
признавали все удостоившиеся чести лицезреть  его,  получился  весьма  и
весьма впечатляющий.
   Всю стену зала напротив входа занимал один огромный аквариум.  Внизу,
у самого пола, вода в аквариуме была прозрачная  и  ярко  освещенная.  В
трех саженях вверх она начинала темнеть и через каждые  последующие  три
сажени  темнела  все  больше  и  больше,  У  самого  потолка  вода  была
практически черная - какой, по расчетам Ноя, ей и подобало быть  на  дне
океанической впадины. Это разделение - а каждому оттенку соответствовало
свое давление - и было главным  достижением  Ноя,  стоившим  ему  немало
магии  и  золота  из  сокровищницы  -  на  изготовление  одного   только
специального заговоренного стекла  всем  гномам-стеклодувам  Плоскогорья
Серого Дерьма потребовалось три года, а сколько Ной за него заплатил, он
не рассказывал никогда и никому.
   И теперь в  этом  аквариуме  -  или  правильнее  было  бы  сказать  -
океанариуме весьма вольготно обитало ну очень большое количество  рыб  и
прочих водяных жителей.
   Сколько именно - не знал даже сам Ной, потому что каждый  раз,  когда
он пытался их пересчитать, то уже после четвертой сотни оказывалось, что
кого-то сожрали, кто-то сдох сам,  а  чья-то  икра  разродилась  стайкой
мальков пока еще непонятно кого. Вдоволь насбивавшись таким  образом  со
счета, Ной махнул на все это дело лапой и ограничивал свое вмешательство
только общим контролем и, естественно, кормежкой.
   Шах глазел на это, забыв обо всем на свете.
   - И в самом деле, неплохо, - шепнул  Шон  тихонько  порыкивавшему  от
удовольствия дракону. - Еще бы посолить все это.
   - Зачем? - удивился Ной. - Вода и так соленая.
   - А потом сварить на гейзере, - закончил Шон. - Такая бы знатная  уха
получилась.
   - Да ну тебя, - обиделся дракон. - Ты лучше туда посмотри.
   Две оставшиеся стены были заняты аквариумами поменьше. В них  обитали
те, кого Ной по разным причинам  -  некоторые  были  слишком  хрупкие  и
неприспособленые, а некоторые, наоборот, слишком прожорливые -  не  стал
селить в общем океанариуме.
   В углу, на который показывал Ной, во время последнего визита  Шона  -
когда  тот  еще  пребывал  в  своем  родном  теле  -   велось   затяжное
строительство озериума - так Ной называл  емкость,  предназначенную  для
пресноводного плезиозавра. Однако  пресноводные  плезиозавры  уже  в  те
времена стали большой редкостью. Из-за  того,  что  костяной  гребень  с
головы плезиозавра является важным магическим компонентом для  некоторых
афродизий, на бедных тварей охотились все, кто только мог, что и привело
к почти полному исчезновению несчастных животных. Одно время под угрозой
оказались даже водяные драконы - из-за  своего  отдаленного  сходства  с
плезиозаврами, но за них активно вступились их старшие  родственники,  и
это сразу резко поуменьшило количество желающих  поохотиться.  Однако  у
плезиозавров подобных заступников не нашлось, поэтому не только  Ной,  а
даже экспедиция магов из Университета Забугорной Империи, отправленная к
далекому озеру в Гумджуйских горах,  где,  по  слухам,  еще  сохранились
последние несколько особей, остались ни с чем.
   Сейчас же озериум был старательно увит водорослями  снизу  и  ивовыми
кустами сверху. Из-за кустов доносилось чье-то нежное пение.
   - Русалок завел? - догадался Шон.
   - Не только. Еще водяных, мокрошлепов и  мокроплюшек,  -  похвастался
дракон. - Вот достану пару сирен - мне их один морской змей  уже  второй
век обещает - в обмен на фениксов - и тогда...
   - Ты бы еще кикимору болотную туда запустил, - усмехнулся Шон. -  Вот
тогда у тебя бы точно полный комплект нечисти собрался. А по  берегам  -
черепахеров, на солнышке греться. Эй, кончай  пялиться.  -  Он  легонько
пнул засмотревшегося Шаха, так и стоящего с разинутым ртом.
   - Ужинать-то мы когда-нибудь будем или нет?
   - И почему я тебя только до сих пор не изжарил,  Рыжий?  -  задумчиво
произнес дракон. - Самому не понятно.
   - Если ты на меня пыхнешь, - сказал Шон, - то  через  пару  веков  от
скуки крылья склеишь. Это я тебе точно говорю.

***

   Знаменитое драконье  гостеприимство  вошло  в  легенды  настолько  же
прочно, насколько  в  тех  же  легендах  обосновалось  ничуть  не  менее
знаменитое нежелание драконов принимать у себя в гостях кого  бы  то  ни
было. Но тем редким счастливцам, которые все же умудрялись напроситься к
дракону на обед или ужин и при этом  не  выступить  на  нем  в  качестве
пункта меню, было что вспомнить даже  много  лет  спустя  в  беззубой  и
диетической старости.
   Ной Смокинг отнюдь не являлся исключением  из  этого  правила.  Стол,
точнее, та его часть, которую он отвел  для  Шаха  с  Шоном,  не  просто
ломилась,  а  прямо-таки  проламывалась  под  тяжестью  яств,   кушаний,
напитков и еще великого множества вещей.  Назначения  некоторых  из  них
герои так и не узнали просто-напросто  потому,  что  не  смогли  до  них
добраться, - стол был рассчитан человек  на  пятьдесят,  и  рассчитан  с
избытком. Однако по сравнению с примыкавшим к нему столом самого  Ноя  и
тем, что  возлежало  там,  стол  героев  выглядел  как  холмик  рядом  с
заоблачной горной грядой.
   - Я вот, ик, подумал, - сказал Шах, глядя осоловелыми глазами куда-то
поверх стоящего перед ним торта, - что, ик...
   - Что "ик"?
   - А хорошо, - неожиданно заключил Шах  и,  потянувшись  за  очередным
кубком черного бискайского, едва не вмазался в вышеупомянутый торт.
   Шон засмеялся.
   - В последнее время  парнишку  нечасто  баловали  приличной  едой,  -
сообщил он Ною. - А уж про выпивку и говорить нечего. Похоже, что теперь
от твоего изобилия малыша малость развезло.
   - К утру проспится, - махнул лапой дракон, сосредоточенно вгрызаясь в
заднюю половину  запурнян-ского  букора.  -  У  меня  ведь  вино  -  это
действительно вино, а не та грифонья моча, которую гоните вы, люди.
   - Постой, постой. - Шон приподнял перед собой кубок с розовым  астром
- сладким вином, за один бокал которого  любая  аристократка  Забугорной
Империи отдала бы половину фамильных драгоценностей мужа. - А это  вино,
по-твоему, чье?
   - Я другое имел в виду. - Ной наконец оторвал от  букора  здоровенный
шмат мяса и залил его полубочонком фалернского.
   - Никто не спорит с тем, что лучшее вино делают люди, точно  так  же,
как лучший эль - гномы, а лучшие торты - эльфы. Но при том,  что  именно
вы, люди, способны создать такие потрясающие букеты,  как,  например,  -
Смокинг пошевелил ноздрями, - во-он то белое аппарди, это капля  в  море
по сравнению с той, я  повторяю,  грифоньей  мочой,  которую  вы,  люди,
гоните и, что самое удивительное, пьете.
   - Уж кто бы говорил, - возмутился Шон. - А ты  скажи,  сколько  бочек
этого самого белого аппарди было в прошлом году.
   - Если мне не изменяет память, -  Смокинг  задумчиво  почесал  шейный
гребень, - то монастырь Братства Смиренных Служителей Бхаглапуха  собрал
со своих виноградников на южном склоне Большого  Пупа  Бхаглапуха  ровно
сто пятьдесят три бочки. А  настоящее  белое  аппарди  делают  только  в
монастыре Братства и только из винограда, собранного  на  южном  склоне.
Все  остальное  -  подделка,  которая  даже  и  близко  не  сравнится  с
настоящим.
   Шон поморщился. Некоторые привычки и пристрастия драконов  появляются
и меняются со временем. Но любовь - и жажду - к  вину  дракон  получает,
еще сидя в яйце, и сохраняет до тех пор, пока его скелет не  рассыплется
в пыль и прах.
   - А сколько из этих ста пятидесяти трех  бочек  приобрел  ты  и  твои
собратья? - вкрадчиво поинтересовался он.
   - Сам я взял девять. - Ной снова поскреб гребень. -  А  остальные,  я
думаю, никак не меньше семидесяти.
   - И что же после этого остается нам, а?
   - Семьдесят четыре бочонка.
   - Я имею в виду, - медленно произнес Шон, - что людей, а также прочих
орков, которые тоже желают испоганить хорошее вино своей грязной пастью,
в мире немного побольше, чем драконов, не правда ли?
   Ной с хрустом выдрал из бока букора десяток ребер, сунул их  в  пасть
и, не переставая жевать, задумался.
   - Пожалуй, ты прав, - признал он,  закончив  жевать.  -  Но  в  таком
случае вам, людям, следует просто посадить побольше виноградников.
   Шон тяжело вздохнул.
   - Ты неисправим, - сказал он и залпом допил свой кубок с  драгоценным
розовым астром.
   - А вот я, ик, не могу понять...
   - Ба, - удивленно выдохнул Шон. - А я-то решил, что малыш  уже  давно
спит.
   - Слушаю я вас, - повторил Шах, - и никак, ик, не могу понять...
   - Ну, ну, ну, - Смокинг приподнялся на передних лапах и, предчувствуя
очередное развлечение, повернул к Шаху правое ухо.
   - Предположим, орк с ним, с вином, - выговорил наконец Шах. - Но  вот
эта хрябла. - Он ткнул вилкой куда-то влево от торта. - То есть, ик, эти
две хряблы еще сегодня утром бегали по своим зарослям. Так ведь?
   - Ну и что? - не понял дракон.
   - А то, ик, что с самого утра я с, ик, тебя глаз не спускал. И ты  ни
за, ик, какими хряблами не летал. А  подданных,  ик,  которые  могли  их
принести, у, ик, тебя нет. И вообще - что ты за  дракон  без  подданных?
Ик.
   Шон и Смокинг переглянулись.
   - Насколько я сумел  разобрать  речь  твоего  юного  друга,  -  начал
дракон, - ему непонятно, откуда на столе взялась эта хрябла?
   - Х-хряблы, ик, - поправил Шах. - Две, нет, четыре.
   - Глаза протри, - рявкнул Шон.
   - Нет, серьезно, - удивился дракон. - Он что, в самом деле, не знает,
откуда все это, - он широким жестом обвел лапой оба стола, - взялось?
   - Судя по его вопросу, - сказал Шон, - нет.
   - Тогда слушай меня, мальчик, - торжественно произнес Смокинг. -  Мы,
благородные драконы, уже много тысяч лет не вкушаем пищу, приготовленную
варварским, то есть естественным, образом. Исключение делается лишь  для
охотничьей добычи.
   - А это...
   - Не тревожься, мальчик, - усмехнулся дракон.  -  Все  сотворенное  с
помощью магии делится на иллюзорное и реальное, но могу  тебя  заверить:
еда таковая совершенно реальна.
   Торжественность и величавость  этой  речи  в  последний  момент  была
несколько подпорчена  из-за  того,  что  еда,  как  сказал  Ной,  будучи
совершенно реальной, забурчала у него в брюхе.
   - Эй, постой, - от волнения Шах даже немного протрезвел.
   - А вино?
   - Для вина тоже делается исключение, - пояснил дракон.  -  Для  вина,
для эля, для кондитерских изделий и... еще кое для чего.
   - Погоди, погоди. А куда же в таком случае девалась  та  прорва  еды,
которую мы каждую неделю таскали на прокорм нашему Старому Грау?
   - Ну не знаю, - замялся Смокинг. - Думаю, что он выбирал оттуда  пару
наиболее приличных кусочков, а все остальное...
   - Ну!?
   - Самый простой способ избавиться от мусора  в  пещере,  -  признался
дракон, - это телепортировать его куда-нибудь подальше.
   Шон вспомнил, как однажды в детстве на горное  озеро,  в  котором  он
удил рыбу, высыпалось из воздуха примерно три воза  булочек  с  маком  и
изюмом.
   - Ты хочешь сказать, - взвыл Шах, - что те крохи еды,  которые  мы  с
таким трудом и кровью отрывали  от  своего  рта,  этот  старый  прохвост
просто выбрасывал орк знает куда?
   - Скорее всего, да, - сказал Ной.  -  Правда,  я  не  разговаривал  с
Грааугржимерюкангом уже лет семьсот, если не все девятьсот, и, возможно,
старик действительно пристрастился к простой, деревенской пище.
   - Это вряд ли, - буркнул Шах. - Он умер.
   - В самом деле? - удивился дракон. - Как же так, мне никто ничего  не
сообщил,  не  было  извещения  о  похоронах.  А   ведь   он   был   моим
родственником,   правда,   довольно   далеким   -    двадцатипятиюродный
пра-пра-пра-прадедушка по линии мамы и еще пра-какой-то  дядя  по  линии
папиного дедушки.
   - Ной, а есть  какой-нибудь  дракон,  с  которым  ты  не  состоишь  в
родственных отношениях? - ехидно спросил Шон.
   - Конечно, нет, - оскорбился  Смокинг.  -  Мы,  благородные  драконы,
гордимся тем, что можем проследить всю родословную любого ныне  живущего
дракона вплоть до самого  Первого  Яйца.  А  по  нашим  летописям  можно
вывести родословные вообще всех когда-либо вылуплявшихся драконов.
   - Это, конечно, здорово, - осклабился Шон.  -  Но  вернемся  к  более
интересному вопросу -  о  еде.  Что,  вы,  благородные  драконы,  так  и
вылупляетесь из яиц с умением наколдовать себе кучу жратвы?
   - Ни в коем случае. Дракон, вылупившийся из яйца,  может  наколдовать
разве что воду. Да и то, - Ной скривился, припомнив, очевидно,  какой-то
подобный случай из собственной жизни, - в виде дождя.
   - Каждый дракон долгие века кропотливо  составляет  свою  собственную
книгу магических рецептов. И все это, -  Смокинг  второй  раз  за  вечер
широким жестом обвел лапой столы, - плод неустанного  двух  с  половиной
тысячелетнего труда. А в результате...
   Дракон хлопнул лапами, и в воздухе над столом материализовалась книга
- здоровенный коричневый фолиант наподобие тех, что покрываются пылью  в
подвалах  библиотеки  Университета  Забугорной  Империи.  На   окованной
железом и инкрустированной по краям довольно-таки зловещим орнаментом из
человеческих черепов и костей обложке книги было золотыми,  но  довольно
корявыми буквами написано:, "Как правильно сварить суп  из  рыцаря,  или
Книга о вкусных и здоровых ЛЮДЯХ".
   - Ой. - совершенно по-человечески вырвалось у Смокинга. -  Извиняюсь.
Эта другая книга. Завалялась, знаете ли.
   Одновременно с этими словами, дракон, делая вид, что смотрит в другую
сторону, задвинул хвостом оплошавшую книгу поглубже под стол.
   - А вот и моя книга, - радостно сообщил он.
   Новый фолиант немного уступал в размерах  предыдущему,  зато  щеголял
куда более веселой расцветкой. Обложка  у  нее  была  ярко-синяя,  а  на
пенных  волнах  орнамента  ныряли  дельфины,  пускали  фонтаны  киты   и
переваливались с борта на борт круглобокие белопарусные корабли.
   Называлась книга "Камбузные истории".
   - Тут есть совершенно замечательные  рецепты.  -  Ной  раскрыл  книгу
примерно посредине и