Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Трускиновская Далия. Королевская кровь -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
Далия ТРУСКИНОВСКАЯ КОРОЛЕВСКАЯ КРОВЬ КАК ВЫ МНЕ ВСЕ НАДОЕЛИ!.. Значит, скакала на косматом звере, а огненные кудри развевались и неслись следом? И красоты была чудесной? И, взлетев на обрыв, удержала зверя и громко расхохоталась? Да, пожалуй, я мог бы кое-что рассказать про эту всадницу, господа мои, пожалуй, мог бы... да... Возможно и вы с ней познакомились, сами того не подозревая, ежели бывали в графстве нашем лет этак двадцать назад. А точнее - незадолго до того, как отправили в монастырь двух старших графских дочек и объявили о помолвке младшей. Стало быть, недели за три до этой самой помолвки, поздно вечером, замковые ворота отворились и выпустили четырех всадников. Трое были подвыпивший гость-рыцарь и его оруженосцы. Они к нашей истории отношения не имеют. Четвертый выскочил, когда мост уже стали поднимать, обогнал тех троих и что есть конского духа понесся по дороге. Стража что-то кричала ему вслед, но он плевать хотел на стражу и скоро скрылся за поворотом. Всаднику исполнилось, по моему соображению, лет девятнадцать. Из-под бархатного пажеского берета выбивался целый водопад рыжих волос, прямо-таки грива львиная. И эта неуправляемая шевелюра от скачки еще спуталась, взвихрилась и стала как огромное помело. Больше в чертах всадника не было ничего примечательного: белая кожа, как у большинства рыжих, острый нос и подбородок, складная мальчишеская фигурка... да, главное! Он рыдал в три ручья. И, простите, утирал парчовым рукавом сопли из носа. А поскольку парча штука жесткая, нос у него сделался малиновый. Продолжая хлюпать носом, всадник свернул в лес и вынужден был придержать коня, чтобы его не выбила из седла какая-нибудь хитрая ветка. В конце концов жеребчик и вовсе пошел шагом, а возле Березовых ворот встал как вкопанный. Если ваши милости охотились в тех лесах, то должны знать Березовые ворота. Когда проедешь под ними, то попадешь на единственную ведущую через болото тропку. А ежели нет... Ну, вообразите себе две березы, друг к дружке так наклонившиеся, что одна вроде как на плече у другой отдыхает. Это и будут те ворота. Возле них уже лет с полсотни нечистая сила пошаливала. Запирала их, что ли? Вроде вот она, тропка, а между березами будто невидимую холстину натянули, упрешься в нее грудью и ни тпру ни ну. А мимо берез идти - так с головой и ухнешь... Вот, значит, нашему пажу тоже кто-то незримый холстину натянул. И сидит себе в кустах, ждет, что получится. Я так полагаю, любой здравомыслящий человек плюнул бы на Березовые ворота и домой отправился - мол, не судьба. Но пажик наш был слегка не в себе. И как завопит он рыдающим голосишком! - Бабка! - вопит. - Бабуля! Бабусенька! Я это, бабуля! Аж спящие птицы с веток посыпались от того вопля. Поорал он этак, поорал - и замолк, прислушиваясь. А по тропинке ему навстречу - шаги неторопливые. И появляется старая ведьма в клетчатом платке до земли и с черным котом на плече. Ну, описывать ведьму, я думаю, ни к чему - только аппетит отбивать. А вот кот у нее был необычный. Так сразу и не поймешь, чем он от прочих котов отличается. Вроде как голова маловата, лапы крупноваты, клыки какие-то не белые, а вовсе янтарного цвета, и кудлатый, что барбос. Однако ж кот, без всякого сомнения. Должно быть, заморский. Так что бредет эта расчудесная бабуля, скорчившись в три погибели, и бормочет: - Ох, как вы мне все надоели!.. Паж увидел ее - с коня сорвался и обниматься к старухе норовит. Она даже кулачишком замахивается - мол, отстань, а то плохо будет! А пажик схватил ее в охапку и в щеку целует - тьфу, это ж надо... И говорит ей: - Бабка Тиберия, что хочешь делай, только помоги! На тебя одна надежда! Если же ты мне не поможешь - руки на себя наложу! Вот прямо на этих самых березах и повешусь! Или в болото сигану! В общем, не жить мне на этом свете... - Из болота тебя, милый друг, болотные черти выпихнут, - спокойно отвечает бабка, утираясь от его поцелуев. - И березовые ветки тебе не дадутся. Не для того я эти ворота налаживала, чтобы на них дураки вешались. Ты лучше прямо скажи - сам ничего не напутал? - Ничего, бабуля! - рапортует юный паж, преданно глядя ей в очи. - В полночь на башню, под открытое небо вышел? - Вышел! - Догола разделся? Стыд не одолел? - Разделся... - И носочки снял? - допытывается бабка с намеком. - Снял! - И крест на животе углем начертил? - Начертил! И начинает этот безумец для убедительности камзолишко расстегивать, чтобы мазню на пузе показать. Бабка на него руками замахала. - Ты что же, так с той ночи и не мылся? - сурово спрашивает. - Тогда извини, внучек, но тебя, неряху, за одно за это никакая девушка не полюбит, не говоря уже о молодой графине! Задумался паж и опять рубаху в штаны затолкал. - Я думал, чем дольше крест продержится, тем лучше... Для крепости заклинания... Усмехнулась бабка. - Тоже мне, знаток нашелся... Что дальше делал? - Лег, на Луну смотрел. Потом семь раз заклинание повторил. Уголь раскрошил, в стакан с водой всыпал. Оделся. Вниз спустился. На ее порог побрызгал... - На порог спальни? - Ты же сама велела, бабуля - на порог спальни! И шерстяные ниточки связал, под половицу засунул. - Странно... - задумалась ведьма. - Не действует мое колдовство... Погоди! Вода в стакане была ключевая? - Нарочно днем к ключу бегал! - Уголь - еловый? - Сама же ты мне, бабка Тиберия, дала этот уголек! - Верно... Шерстяные ниточки - красные? - Самые что ни на есть красные! Из корзинки у старой графини утащил, она любит шерстью вышивать. - Ну, тогда... - старуха помолчала, хмыкая и как-то странно причавкивая. - Тогда одно тебе скажу - не удастся тебе приворожить молодую графиню. Ее еще до тебя кто-то присушил. И приворот его сильнее моего оказался. - Ну, бабушка, тогда мне и впрямь одна дорога - в болото! - воскликнул паж и, отпустив повод коня, прыгнул с тропинки вбок. Под ногами хлюпнуло, он запрыгал дальше и действительно на пятом прыжке провалился по самые уши. - Ну как оно, не сыро? - хладнокровно спросила бабка. Паж пустил несколько крупных пузырей. - Посиди малость, остынь... И, выждав несколько, ведьма трижды коротко свистнула. Кот у нее на плече выгнул спину и роскошно зевнул. - У-ху-ху-ху-ху! - раздалось из глубины болота. - Поддай-ка, дружочек, этому голубчику снизу покрепче, - велела бабка. - А то, гляди, ревматизм схватит. - Э-хе-хе-е... - согласились в болоте, и неведомая сила вытолкнула пажа, так что он, бедняга, взлетел мало чем пониже Березовых ворот и приземлился на тропинку возле ведьмы. Болотная грязь сразу же потекла с него. - Ничего себе! - восхищенно произнес паж, ощупывая то, что у всех у нас расположено пониже спины. Бабка критически его оглядела. - Делать нечего, придется тебе заглянуть ко мне в гости, одежонку просушить, - решила она. - Не стоит тебе в таком виде домой возвращаться. Поди объясни всякому, где ты побывал да что из этого получилось... - А поможешь? - с надеждой спросил паж. - Почиститься помогу. А насчет молодой графини - там, видно, посильнее меня колдун потрудился. Деньги я тебе, конечно, верну... Раз уж неудача получилась... Она повернулась и пошла по тропке. Ворота пропустили и ее, и пажа. Но когда конь решил было последовать за хозяином, то натолкнулся грудью на холстину-невидимку. Так и встал, как вкопанный. Избушка оказалась в трех шагах от ворот. Ну, описывать эту хибару незачем - вы, господа мои, сами не раз заглядывали в такие апартаменты, то рану залечить, то за приворотной травкой, вроде нашего пажа, а то еще, боже упаси, за той водичкой без цвета, вкуса и запаха, от которой врагам нездоровится... простите великодушно! Ведьма завела туда пажа, спустила с плеча кота и стала подбрасывать дрова в очаг, разводя большое пламя. Паж тем временем разделся догола и завернулся в клетчатый платок старухи размером с доброе одеяло. Она взяла его пожитки, встряхнула так, что вся сырость из них с брызгами, должно быть, вылетела, и развесила над огнем. - Бабушка, а бабушка, - обратился к ней паж. - А если молодую графиню раньше меня присушили, может, все-таки удастся ее отсушить? А? - Может, и удастся - проворчала старуха. - Только я этим заниматься не стану. - Бабушка, а бабушка! - Чего еще? - А как узнать, присушили ее или не присушили? Ведьма задумалась. - Я тебе дала довольно сильное заклятие. Сильнее елового уголька да креста на живом теле может быть только трава тысячелистника, собранная в полночь и заговоренная над зеленым огнем. Или иголка, вымазанная в крови и воткнутая за стропила... Но ту еще смотря как воткнешь. Тоже - наука... - За стропилами? - переспросил паж. - Да. Хочешь - заберись в спальню к графской дочке, пока она с подружками в саду гуляет, и посмотри сам. Может, найдешь ржавую иголку за стропилами или пучок тысячелистника в ином укромном месте. Да! Если по четырем углам пятнышки на полу, вроде как зеленоватой краской брызнули, это - тоже заговор! Только послабее елового уголька. - Бабушка! - Что, внучек? Внучком ведьма звала пажа, конечно же, в насмешку. Он ей не то что во внучки - в прапраправнучки, пожалуй, годился. - Бабуль, а пошла бы ты со мной в замок, а? Вместе бы поискали! - предложил паж. От такой наглости ведьма онемела. - Ты, внучек, должно быть, не знаешь, что я со своего болота никуда не ухожу, - ласковенько сказала она, опомнившись. - Сундук серебра сулили мне, чтобы на день съездила в город, посмотрела бургомистрова сынка, что таял, как свечка. И лошадей к Березовым воротам привели. Не поехала. Мальчонку сюда везли. - И что же с ним было? - Ерунда, мачеха след вынула. Я в глазки этой мачехе только разок посмотрела - и сама она во всем повинилась. А когда правда на свет выплывает - бывает, и болезнь сама проходит. - Так что не пойдешь со мной, бабуля? - Не пойду, внучек. Деньги твои верну, коли не заработала, а отсюда не двинусь. Паж вскочил и запахнулся в платок. - Тогда, бабушка, и деньги отдавать будет некому. - Это почему же? - Покойнику они без надобности! А жить без графской дочки я не собираюсь! Вот! - Не скоро ты еще станешь покойником. - А вот увидишь! И паж как был, в клетчатом платке, мотнул рыжей гривой и выскочил из ведьминой избушки. - Стой! - закричала старуха. - Куда?! Штаны надень! - Покойнику и штаны не нужны! - донеслось с болота. Вскинув на плечо кота, похватав сушившиеся над очагом камзол и прочую одежонку пажа, ведьма кинулась за дверь. Говорят, дураков, влюбленных и пьяных сам Бог бережет. Не знаю, выпил ли в ту ночь наш пажик хоть каплю хмельного, а что был он и дураком, и влюбленным сразу - это, господа мои, уж точно! Потому в порыве неслыханной удачи пролетел он над гиблыми и топкими местами, минуя Березовые ворота, и опомнился лишь на опушке лесной. И сам удивился - как это не провалился к чертям болотным? Через несколько минут его нагнала ведьма. Она спешила, озираясь, шустрой побежкой, вроде даже и неприличной для ее древних лет. Но на опушке было старухе что-то неуютно, словно боялась она неведомого врага. - Держи штаны свои с башмаками, отдавай мой платок! - Не отдам! - паж вцепился в платок и отскочил. Старуха швырнула наземь вещички пажа и погналась за ним. Но парнишка был быстрее, да и немудрено - в девятнадцать-то лет. - Сходишь со мной в замок - отдам! - обещал он, уворачиваясь. - Да не могу я в замок! - взмолилась ведьма. - Нельзя мне вообще с болота выходить! - Почему, бабушка? - Нельзя - и все тут! Думаешь, почему Березовые ворота болото на запоре держат? А? - От кого же ты бережешься? - А-а... - И бабка махнула рукой. - Бабка, бабулечка, бабуся моя ненаглядная! - запричитал хитрюга паж. - Ты только сходи со мной в замок, помоги отсушить чужую присушку! А я тебя в обиду не дам! Вот увидишь Ты только скажи, от кого прячешься! И пусть он сразу гроб заказывает! - Ну, скажу я тебе, что лучше бы мне на глаза не попадаться великому магу Маргарелону. А-а, молчишь? Поди сладь с магом Маргарелоном! Так что забирай-ка ты, внучек, свои штаны и отдавай мне платок, домой побегу. Ведь если он почует, что в моей ограде щелка завелась, - проскользнет, и будет мне тогда плохо. - Значит, ты, бабушка, только на болоте в безопасности? - спросил паж, понемногу отступая с опушки через поляну к дороге. - Только на болоте. - И что же ты такого натворила? - Ох, внучек... - ведьма громко вздохнула. - Да, бабушка... - вздохнул и паж. - Мне бы теперь коня найти. Спасибо тебе, что хоть старалась помочь. Видно, рыжим на роду неудачи написаны. - Да уж, - ведьма поглядела на спутанную шевелюру пажа и хмыкнула, - от твоих волос огонь в очаге разводить можно, или, к примеру, пушечный фитиль запаливать. Неудивительно, что молодая графиня на смех тебя поднимает. Послушай, а не покрасить ли мне тебя? Могу прекрасный темно-русый цвет изготовить. И денег не возьму. - Нет, бабка, так еще хуже будет, - подумав, решил паж. - Меня все крашеным прозовут и засмеют. За крашеного-то она уж точно не пойдет! - Ну, как знаешь. Платок-то будешь возвращать? - А коня? - Свистни - прибежит. Паж свистнул, бабка сделала пальцами загогулину в воздухе - и конь действительно выскочил из кустарника, встал с ними рядышком и негромко заржал. - Отвернись, бабуля, - попросил паж, - а то мне одеваться неловко. Ведьма отвернулась - и что же тут случилось, господа мои? Пажик-то был не дурак! Оделся он с той молниеносностью, которая всем вам наверняка известна - бывает в жизни, что выскакиваешь из теплой постельки, одну ногу - в штаны, другую - в башмак, а рукой хватаешь сразу камзол, пояс и шляпу, выпихиваясь притом в потайную дверь, да еще посылая на прощанье воздушный поцелуй... Да-а, дело молодое... Оделся наш паж именно с такой умопомрачительной скоростью и бесшумно вскочил в седло. А далее? Подхватил он сзади бедняжку ведьму, перекинул ее поперек седла и дал жеребчику шпоры! Черный кот едва успел вцепиться ей в плечо, отчего ведьма взвыла. Но поздно было выть и брыкаться - уже несся конь к замку, уже показались стены, уже послышалась перекличка часовых. В тени раскидистого дуба остановил паж коня и спустил на землю старуху. - Ну, бабушка, выхода нет! - объявил он. - Пойдешь ты сейчас со мной в замок отсушивать молодую графиню! - А если не пойду? - Ну, тогда мне одна дорога - в петлю! - затянул молодой паж свою старую песню. - Потому что без молодой графини мне не жить! И ты, бабка, во всем будешь виновата! - Опять я во всем виновата! - воскликнула ведьма. - Кто меня только не пугал! Вы дурью маетесь, а я - виновата! Ох, как вы мне все надоели! - Бабка, бабулечка, миленькая! - взмолился паж. - Ну, ты же все на свете можешь! Никто другой меня не спасет, только ты! Ведь и ты когда-то была молодая... - неуверенно добавил он, потому что, глядя на ту грушу сушеную, в которую превратилось лицо ведьмы, действительно не верилось, что когда-то давно, сто лет назад, та груша была свежим личиком. - Была, ну и что? - сердито отрубила старуха. - Я, между прочим, сама своими делами в молодые годы занималась и на помощь никого не звала. - Бабка, а ты когда-нибудь любила?! - с отчаянием воскликнул паж. Вся его надежда была на то, что всколыхнется в ведьминой душе столетнее воспоминание и нахлынет на старушку чувствительность. - Но услышал бедняга в ответ что-то вроде змеиного шипа и поостерегся повторять свой пылкий вопросец. - Ну что же, - промолвил он. - Значит, бери моего коня, бабуля, и возвращайся домой. - А я... А мне... А меня... Ведьма внимательно посмотрела на него и обвела обеими руками в воздухе контуры его фигуры. - Веревка порвется! - обрадовала она пажа. - У ножика лезвие сломается. А яда сейчас ни у кого в замке нет. Вот разве что ты за ядом ко мне же и прибежишь... Будь здоров, внучек! Забеги как-нибудь, деньги верну. Конь через четверть часика прибежит. Она ловко, как молодая, вскочила в седло, не уронив с плеча своего кота, ударила по конским бокам пятками и ускакала. Паж остался посреди дороги, соображая, как быть дальше, и было ему, господа мои, совсем невесело. Вдруг он услышал стук копыт. А через минуту увидел и своего коня с бабкой в седле. - Ну, спасибо тебе, внучек! - объявила бабка. - Накликал ты на меня беду! Пронюхал-таки Маргарелон, что вышла я за свою ограду! Теперь мне в избушку хода нет! - Бабка, это же замечательно! - обрадовался паж. - Давай я тебя в замке спрячу! Там у нас такие тайники! Мы, пажи, все облазили, все знаем! - А есть ли у вас, к примеру, комната с восемью углами? - заинтересовалась ведьма. - Есть, в Северной башне, внизу! - А рыбьих костей ты мне на кухне раздобудешь? - Ой, бабуля, да хоть ведро! - И мела кусок, и сосновые угли, и веревку крепкую с шестью узлами, - стала перечислять бабка, одновременно припоминая какое-то очередное колдовство. - И веревку! И узлы! - с восторгом повторял паж. - Тогда я, может, и сумею у вас отсидеться. Ну, давай, веди меня в замок. - Знаешь, бабуля, лошадь мы пока здесь привяжем, а сами спустимся в ров и взберемся на стену, там у нас секретный лаз. - В мои годы по рвам ползать да по стенкам лазить? - возмутилась ведьма. - Едем через мост. - А стража? Меня-то ведь знают, тебя могут не впустить. - Глаза отведу. Это дело обычное. И знаете, господа мои, так она отвела страже глаза, что померещилась им за спиной у пажа котомка старая, в чем они потом и заверяли клятвенно старого графа, попробовавшего было разобраться, с чего вдруг ночью в замке чудеса творились. Впуская невесть где прошлявшегося этак с полночи пажа, стража шутила на разные лады, предлагая ему то старый потник из-под седла для утирания соплей, то престарелую бабку замкового повара для усмирения юношеских страстей. И стражу понять можно - поторчи-ка всю ночь у ворот без развлечений... Ну, въехали, стало быть, паж с ведьмой в замковый двор, привязали коня к коновязи, рассчитывая, что утром у конюхов хватит ума расседлать его и поставить в стойло, и прокрались... на кухню, господа мои! Но, понятно, не к поварской бабке. Просто пажу каждый день доводилось принимать блюда у поваров и подавать их на графской стол. Поэтому он прекрасно знал дорогу от кухни до графских покоев со всеми ее закоулками и мог при желании так там спрятаться, что и с собаками не нашли бы. Во он и вывел ведьму прямиком в трапезную, а оттуда по витой лестнице - в галерею и в Южную башню, где помещалось почти все графское семейство. А надо отдать графу должное - он так велел перестроить старый замок, что, пожалуй, только стены остались прежние, да еще трапезная - неохота была с таким необъятным сараем возиться. Покои госпожи графини и юн

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору