как не боится?  - удивился Пит.  - У нас даже с дрессированными
так не поговоришь. А у вас что, все звери без клеток разгуливают?
    Василько посмотрел на него с сожалением.
   - Это еще зачем? Тебя в клетку посадить, тебе понравится?
   - Да я-то ничего.  А вот если раздобыть такого  зверя,  говорящего,
сразу можно кучу денег заработать...  У нас тоже есть Заповедник,  где
звери живут на воле,  так там один медведь тоже  разговаривать  умеет.
Подойдет к палатке, встанет на задние лапы, и ревет: "Ро-ому! Ро-ому!"
Выпить просит. Такой умный.
   - Ничего ты не понимаешь! - сердито бросил Василько...
   Побывали они и в городе пирамид, построенном таинственными обитате-
лями планеты. Василько рассказал о своих приключениях здесь...
   - Они,  наверное, были как мы. Таким же воздухом дышали, - высказал
он свою догадку.  - А потом случилась катастрофа.  А Листиков у них не
было. Вот они и решили...
   Хорошая жизнь,  начавшаяся для Василька с появлением на планете Пи-
та,  очень быстро закончилась.  Папа сказал,  что Питу нужно лететь на
Землю.
   - Джонс законсервирует свой "Парсек" и тоже отправится. Земля торо-
пит.  А Пит полетит прямо сейчас. Все равно ему здесь трудновато... Не
знаю только, кто поведет бутон. Ведь каждый человек на счету.
   - Могу я,  - предложил Василько. - Шар я водить умею, к тому же ка-
никулы скоро закончатся.
   - А ты справишься?  - усомнился папа. - Космос - это тебе не игруш-
ки!
   - Подумаешь!
   Управлять бутон-шаром было несложно,  и мальчики  даже  радовались,
когда на пути попадалось какое-нибудь развлечение.  Вроде метеоритного
камня, от которого следовало увернуться на полной скорости, демонстри-
руя искусство пилотирования.
   Так прошли трое суток полета.
   - Ну,  все,  - сказал,  наконец,  Василько. - Сейчас проскочим мимо
Плутона и через два часа будем на Земле.
   Пит не ответил, прислушиваясь к чему-то.
   Внезапно он застонал и схватился руками за голову.
   - Я не хочу! Не хочу!.. - крикнул он со слезами в голосе.
   - Что с тобой? - встревожился Василько. - Что слу...
   Он не договорил.  Внезапный удар слепящей боли и ужаса вдавил маль-
чика в сиденье бутон-шара. Было такое чувство, словно кто-то сильный и
безжалостный  нанес  ему  удар в голову острым скальпелем!  Или хищным
клювом...
   - Это снова! Как тогда... - прошептал Пит.
   У Василька потемнело в глазах...  Отчаянным голоском пискнул где-то
рядом Листик...  Каким-то шестым чувством мальчик ощутил,  как со всех
сторон на него надвигается зля бесформенная мгла.  Черная  и  враждеб-
ная...  Подступает все ближе и ближе! И нет сил пошевелиться, нет спа-
сения от лютого страха и боли!
   - Я не хочу! Уходи! - отчаянно крикнул Василько.
   Кому?
   Меркнущим взглядом  он  уловил,  как ударила навстречу врагу тонкая
зеленая молния.
   "Листик, выручай!"
   Затем был ослепительный взрыв.
   Последнее, что услышал Василько,  проваливаясь в черную бездну, был
злобный крик голодного ястреба...
   Прошло много  дней.  Бутон-шар,  в котором летели Василько и Питер,
спасатели искали по всему ближнему космосу, но так ничего и не нашли.
   Все решили, что ребята погибли.
   О том, что Василько жив, Атроку сказал Листик.
   - Это его Листик погиб. А сам он уцелел, я знаю!
   - Знаешь?! Это правда? Почему знаешь?
   - Не  спрашивай,  я  все равно не смогу объяснить.  Я просто знаю и
все. Василько живой, но он в страшной опасности. Нужно ему помочь!
   - Но где же он сам? Что с ним случилось? Как помочь ему?! - допыты-
вался Атрок.
   - Этого я не знаю. Чувствую только...
   Сначала Атрок обрадовался известию.  А потом задумался.  Он тоже не
знал  как выручить попавшего в беду друга.  Что придумать?  Чувствовал
только (понимание этого пришло к нему как-то сразу),  что если  он  не
сделает того,  что нужно,  Василько никогда не вернется домой.  Именно
он, Атрок, должен что-то сделать.
   Только вот что?!
   И посоветоваться не с кем.  Папа еще не вернулся со своих раскопок.
А мама тоже уехала на три дня. Вот если бы он не сорвался так поспешно
из "Мамонтенка"... Когда узнал про Василька.
   В поисках  нужного  решения  Атрок  забрался на чердак своего дома.
Именно там он нередко получал ответы на многие  сложные  вопросы.  Или
хотя бы подсказку.
   Чердак был плотно заставлен всякими забытыми или ненужными  вещами.
Многое  осталось здесь еще от прежних хозяев,  а кое-что появилось уже
на Атроковой памяти.  Атрок здесь даже не все до конца обследовал,  до
многих закоулков не добрался. Но всякий раз, отправляясь на свои "чер-
дачные раскопки", заранее знал, что найдет там что-нибудь стоящее.
   Нашел и сейчас.
   Он проник в самый дальний угол.  Туда, куда еще ни разу не забирал-
ся.  И  углядел в тесной щели,  между двумя древними пыльными шкафами,
толстую книжищу в коричневом переплете с золотым тиснением.
   Вытянул ее оттуда. Стер пыль.
   И ахнул.
   Точно такие  же  томики  стояли на полке в папином кабинете.  Целых
тридцать штук. Это называлось "Археологический ежегодник". Папа их на-
чал собирать, когда еще в школе учился, Они все там, за каждый год.
   А вот этой книги, единственной из всех, нет на той полке. Ее выпус-
тили еще за год до того, как родился Атрок... Атрок как-то поинтересо-
вался, почему нет такой книги, а папа отмахнулся. Сказал, что не успел
заказать вовремя, а потом было поздно.
   Совсем на него не похоже.
   А она вот, значит, где!
   Атрок сразу почуял здесь какую-то тайну!
   Нетерпеливо раскрыл "Ежегодник". Полистал...
   Добрался до середины.
   "Загадка степного могильника" - гласил заголовок. И чуть пониже:
   "Находка молодого ученого из Булгара".
   И папина фотография.
   И рядом - еще одна.
   Замерев, Атрок посмотрел на нее внимательно-внимательно.  Несколько
минут смотрел,  не отрываясь.  Затем захлопнул книгу,  засунул  ее  на
прежнее место.
   "Пусть лежит!"
   - Папе ничего говорить не будем! - предложил он Листику.
   Спустившись с чердака,  Атрок решительно протопал в папин  кабинет.
Он знал теперь, что ему делать. Как помочь Васильку.
   Без колебаний снял со стены половецкий лук и  колчан  со  стрелами.
Вышел на крыльцо. Не торопясь проверил тетиву, наложил на нее красноо-
перенную стрелу с серебряным острием.  Привычным движением, словно де-
лал  это не раз,  послал стрелу прямо в зенит.  Следом за ней отправил
еще две.
   Колчан опустил. Стрелы со свистом ушли в небо и не вернулись. Атрок
уронил лук и весело усмехнулся,  с вызовом глядя в  безоблачное  небо.
Затем  сел на согретые солнцем ступеньки крыльца,  обхватил руками ко-
ленки... И стал ждать.
   Он знал, что Василько вернется.



                        Александр Соколов (г. Сатка, Челябинская обл.)

                                Ланка
                       (Усобица в лето 6883-е)

   Мальчик проснулся с первыми лучами солнца.  От холода. Зябко вздра-
гивая,  поспешно выполз из своего убежища под корнями великанской сос-
ны. Посмотрел вокруг с тоскливой безнадежностью.
   А чему было радоваться?
   Мрачная бесконечная ночь в лесу выдалась  неласковой.  Сколько  раз
принималась покусывать холодными зубами то за уши,  то за голые пятки!
Напоминала,  что в лесу - не дома...  И рубаха совсем взмокла от росы.
Какая тут радость?
   Да и страшновато ночью в глухом лесу,  далеко от жилья. Мало ли ка-
кая нечисть тут по ночам шастает.  Или зверь какой. Тут не захочешь, а
перепугаешься.  Особенно когда ты один. Когда тебе всего лишь одиннад-
цать весен.  И когда знаешь,  что одиночество твое - навсегда.  Что ты
теперь совсем-совсем один на свете!  Это - страшнее  всего.  Когда  не
найдется во всей земле человека,  кто бы помог,  заслонил от нежданной
беды, уберег от голода и ночной стужи. От горя! Нет никого... А сам ты
еще не успел притерпеться к такому своему положению.  Потому что вчера
еще все было иначе...

   Маскольцы ворвались в лесную деревню в середине вчерашнего дня. Как
снег  на голову.  Что они появятся здесь,  до последнего часа не вери-
лось. Отец, так тот даже думать об этом не хотел. Так и сказал Вулану,
соседу.  Тот,  как проведал три дня назад о войне,  тотчас побросал на
телеги все,  что можно было вывезти и уехал с семьей в город.  От беды
подальше.  И им тоже советовал. А отец до последнего сомневался, нужно
ли уезжать.  Потому что поле стоит неубранное...  Хозяйство, опять же.
Как все бросишь?  Да и не полезут маскольцы в лесную глушь,  не отыщут
их деревеньку.  Что им тут делать?  Да кабы и отыскали, что ж, не люди
они разве? Такие же мужики-раничи, как все...
   Лишь в последний миг, когда десятка два озверевших от войны и запоя
вершников уже вламывались со злобной бранью на подворье,  отец переки-
нул Ланку через высокий забор и приказал бежать в лес.  Он и  побег...
Да только от стрелы разве убежишь?  Уже у самой опушки злая разбойница
клюнула мальчика в руку. Хорошо еще, не сильно. Только оцарапала. Мог-
ла бы совсем...  А больно было!.. Сзади послышался топот коня и свире-
пый крик. Страшно было до ужаса! Нырнув в густую чащу, Ланка продолжал
бежать изо всех сил. "Вот сейчас догонят - и все!" - толкалась в голо-
ве жуткая мысль.  Густые ветки деревьев с размаху  хлестали  по  лицу,
цеплялись, разрывая одежду. А он все равно мчался, не разбирая дороги,
не останавливаясь, хотя и начал уже задыхаться от быстрого бега. Нако-
нец  зацепился ногой за жесткое корневище и,  вскрикнув,  покатился по
земле. Затих, уткнувшись лицом в траву...
   Он так и не узнал никогда, что случилось с мамой. Не слышал отчаян-
ного крика сестренки. Не видел, как отец с вилами в руках отбивался от
наседавших  верховых.  Как потом маскольские ратники швыряли зажженные
сучья в двери избы...
   Он узнал обо многом гораздо позже, когда очнулся от долгого забытья
и вернулся назад, к дому. Когда все закончилось.
   Дома не было. Лишь жадный огонь торопливо доедал обугленные бревна.
Да лежала на земле посреди двора пестрая корова Зорька,  кормилица,  с
истыканными острыми стрелами боками.  Напрасно Ланка бегал вокруг под-
ворья,  звал.  Маму,  отца... Никто не отозвался, не вышел на его зов.
Вконец обессилев, мальчик упал на землю рядом с мертвой Зорькой и зап-
лакал навзрыд, припав лицом к ее доброй рогатой голове.
   В сумерках,  выплакав последние слезы,  Ланка поднялся. Простился в
последний раз с родным пепелищем и пошел прочь. Он понял, что ни к че-
му ждать и надеяться на чудо.  Не будет его. Никто уже не вернется. Ни
мама,  ни отец...  А поняв это,  Ланка не мог уже здесь оставаться.  В
месте, где разом и навсегда оборвалась его прежняя счастливая жизнь.
   Даже страшно стало оставаться тут дольше.
   Он не знал,  куда идет. Было все равно. Черное горе непосильной но-
шей опустилось на плечи,  придавило к самой земле.  Мальчик долго брел
наугад,  натыкаясь, как слепой, на деревья, проваливаясь в лесные ямы,
заросшие колючими кустами.
   То, что случилось днем, никак не укладывалось до конца в голове. Не
хотелось верить в непоправимость пришедшей беды.  Временами  казалось:
вот  сейчас  выйдет из-за ближайшего дерева мама,  позовет...  Скажет:
"Куда ж ты ушел?  Пойдем".  Возьмет за руку,  приведет домой.  А там -
все, как раньше. И кончится наконец этот жуткий нехороший сон!
   И тем страшнее было понимать, что сон этот не кончится никогда!
   Уже в  полной  темноте смертельно измученный мальчишка наткнулся на
старую звериную нору в корнях какого-то дерева,  залез в нее и забылся
тревожным сном.
   "Вот они какие,  маскольцы... - подумал он, засыпая. - Хуже зверей!
С ними, поди, и Вечные Витязи не управятся!.."
   Про Вечных Витязей Ланка узнал недавно от Тайка,  соседского  маль-
чишки.  А  тот - от старика-сказочника в Тавларе,  куда ездил со своим
отцом в начале лета.
   - Их потому и называют Вечными,  что живут они вечно, - рассказывал
Тайк.  - Никогда не умирают.  Ни болезни им не страшны, ни враг какой.
Как взмахнут мечом,  полки замертво падают.  Свистнут - стены каменные
рушатся, дубы вековые под облако улетают... Живут себе Витязи в закол-
дованном городе на краю земли,  пируют в огромном белокаменном дворце.
Смотрят в волшебное зеркало.  В него сразу весь мир можно  увидеть.  А
как узнают, если где беда какая, либо помощь кому нужна - сразу конча-
ют пир и спешат на выручку!
   - Так  уж и спешат!  - усомнился тогда Ланка.  - А вон,  сказывают,
прошлым летом снова ордынцы наезжали в Залесье. Тьму людей похватали в
неволю. Где ж твои Витязи были? Что не вмешались?
   - Много ты понимаешь! Если хочешь знать, они за всем миром присмат-
ривают,  за всеми людьми.  Это ж сколько хлопот!  Что им твое Залесье?
Может,  они вовсе с ордынцами дружат. Даром, что ли, те столько земель
захватили?  Зато, сказывают, когда сам Алаксид, дед нашего князя, нем-
чинов в озере Весинском топил,  так там точно без Витязей не обошлось.
Люди видели.
   - А какие они?
   - Ясное дело - великаны.  Громадины, выше Тавларского храма. Облака
руками раздвигают.  А силища у них - как у целой тьмы  матерых  медве-
дей!.. Они все могут!..
   "Жалко, что мне эти Витязи ничем не смогут помочь.  Даже если захо-
тят. Жалко, что все это сказки..." - подумалось Ланке сквозь сон.

   Мальчик встряхнулся,  прогоняя остатки сна.  Быстро разделся, стуча
зубами от холода.  Выжал мокрую от росы одежду и тут же снова  натянул
ее на себя.
   И пошел...
   Влажная рубаха студено облепила тело. Кусачая лесная трава враждеб-
но жалила ноги. На сердце по-прежнему было черно и пусто... Как и вче-
ра,  Ланка не знал,  куда ему идти. К жилью выходить боялся. Вдруг там
тоже маскольцы? Или что-нибудь другое. Похуже...
   Как дома...
   Жутко хотелось есть.  А как добывать еду, Ланка не знал. Был бы под
рукой лук, он бы запросто сумел подстрелить какого-нибудь зверька либо
птицу.  А так что ж?..  И выдумывать другие ловчие снасти не  было  ни
сил, ни особого желания. После всего, что случилось вчера.
   Все равно!
   Мальчик все  же  отыскал  под деревьями несколько мягко-маслянистых
грибов.  И сразу же съел их,  сырыми.  Давясь и морщась от заполнившей
рот вязкой горечи. Есть захотелось еще сильнее.
   Солнце успело высоко подняться над лесом, обсушив и согрев и землю,
и  мальчика,  когда Ланка набрел на широкую,  заросшую густыми кустами
поляну. На гибких ветвях было полным-полно красных мясистых ягод.
   Ура! Ланка ненадолго даже забыл про свою беду. Он рванулся вперед и
через мгновение уже срывал горстями и губами с кустов  сочную  ягодную
сладость, способную заглушить голод.
   Но долго лакомиться ему не пришлось.  Из  кустов  вдруг  вывалилась
злобная  бурая  громадина  и оглушительно рявкнула,  угрожающе оскалив
клыки. Так, что даже облака на небе вздрогнули от испуга... Ланка мет-
нулся прочь...  Ягодное место было занято и следовало поскорей уносить
ноги. Этот хозяин не любит непрошеных гостей! Даже тех, кто умирает от
голода...
   Да разве могло быть иначе в этом горьком, безжалостном мире?!
   Долго бежать уже не было сил.  Набегался... Вскоре Ланка совсем за-
пыхался и обессилено сел в траву. Прислушался.
   Вроде бы все спокойно. Или нет?
   Из-за соседних кустов послышался слабый  стон.  Мальчик  вздрогнул,
вскочил на ноги, затравленно озираясь. Стон повторился.
   Первым желанием Ланки было кинуться  прочь...  Но  что-то  удержало
мальчика от такого поступка. Набравшись храбрости, он осторожно обошел
куст и очутился на маленькой, залитой солнцем полянке. Там лежал чело-
век. Сначала Ланка увидел широко раскинутые ноги в высоких зеленых са-
погах. Стрельнул глазами дальше и натолкнулся на большую бородатую го-
лову  с  гривой  длинных седоватых волос.  Блестевший на солнце шлем с
"медведем" - значком Тавларского княжества - откатился далеко в сторо-
ну.  Богатая,  расшитая  серебром одежда на груди человека была залита
кровью.
   Мальчик несмело шагнул вперед. Потом еще... Опустился на колени пе-
ред распростертым воином.
   - Дядечка, ты живой?!
   Это был первый человек,  встреченный Ланкой за время его  скитаний.
Первый после вчерашней беды...
   Сомкнутые веки раненого  медленно  раскрылись.  Ощупав  пристальным
взглядом склонившегося над ним мальчишку, тот прохрипел:
   - Ты кто?
   - Ланка я... Из Криницы!..
   Всхлипывая и захлебываясь,  мальчик торопливо выложил этому большо-
му, взрослому человеку все, что случилось с ним. Выплеснул всю горечь,
что накопилась в нем за прошедшие безысходно-страшные часы.  Всю  свою
боль...

   Неизвестный его не перебивал.  Потом, когда Ланка замолчал, он про-
говорил, с трудом выталкивая из себя слова:
   - Ничего...  Не горюй, малец. Даст Бог, прогоним врага... Все нала-
дится.
   От его добрых, сочувственных слов сразу стало теплее на душе.
   Раненый умолк, переводя дыхание. Потом заговорил снова.
   - Ты...  вот что.  Помоги. Видишь, подстрелили меня... И конь ушел.
Ты проберись в город, скажи. Воевода я... Малк...
   Ланке показалось,  будто его с размаху сунули носом в горячую печь!
Ведь в самом деле! Тут раненый... Да еще воевода! А он расхлюпался.
   - Кисет мой... возьми. За поясом, - прохрипел Малк. - Отдашь там.
    - А как же?.. - Мальчику показалось опасным оставлять раненого од-
ного в лесу. И самому страшно вновь оказаться в одиночестве!
   Малк понял его терзания.
   - Ничего, ты не бойся, иди. Я полежу.
   Ланка пошел.
   К вечеру он почти добрался до цели. Оставалось только переправиться
через реку.  Глубокая многоводная Влага описывала в этом месте широкую
дугу, на дальнем, обрывистом берегу которой виднелись высокие стороже-
вые башни Тавлара.  А на ближнем берегу, у самой кромки воды, располо-
жился многочисленный обоз маскольцев. Сильное маскольское войско обло-
жило город со всех сторон. А обоз остался здесь. Для лучшей сохраннос-
ти и для наблюдения за рекой. Но только обозники, находясь на безопас-
ном удалении от города,  не очень бдительно следили за тем, что твори-
лось вокруг.
   Когда совсем стемнело,  Ланка обошел маскольский  лагерь  стороной,
кустами пробрался к воде.  Бесшумно сполз с берега,  прямо в одежде, и
поплыл к городу.  Никто его и не заметил.  Вода была  теплая,  видимо,
прогрелась  за день.  Но плыть пришлось долго и где-то с середины реки
мальчик начал уставать.  А как добрался до берега и  выполз  на  сушу,
после и сам не мог понять.
   Он полежал немного на мокрых прибрежных камнях,  приходя в  себя  и
отдыхая после долгого плаванья. Потом медленно поднялся, вглядываясь в
темноту ночи.  Ланка попал на небольшую каменистую площадку, над кото-
рой навис гранитный обрыв. А далеко наверху, вдоль кромки обрыва, вид-
нелась высокая городская стена.  Здесь, на берегу, было заметно холод-
нее, чем в воде. Дул свежий ночной ветерок...
   Сзади послышался приглушенный шорох.  Мальчик настороженно оглянул-
ся. И тут огромная тяжелая лапища, пахнущая кровью и железом, обхвати-
ла ему голову,  плотно зажав рот.  Так,  что не вскрикнуть!  Потом еще
несколько таких же лап набросили на него жесткое грубое полотнище. За-
пихали с ногами в противно пахнущий кожаный мешок.  То есть это  потом
стало ясно,  что в мешок. А сначала Ланка не знал что и подумать. Чуть
не умер от страха. Кто-то большой и сильный взвалил его на спину и по-
тащил неизвестно куда.
   Так продолжалось долго. Мальчик начал уже задыхаться в своей темни-
це, но тут неизвестный стряхнул его со спины и Ланка вывалился из меш-
ка на жесткий деревянный пол.
   И услышал голоса.
   - Вот, лазутчика поймал.
   - Какого? Этот, что ли?
   - Ну ты учудил, Калх. Это ж ребенок.
   - А вот пусть сперва расскажет, что под стенами делал. Там поглядим.
   - Не лазутчик я... - пискнул Ланка с пола, оглядываясь по сторонам.
   Он очутился в просторной деревянной избе.  В углу жарко урчала печ-
ка. Горели лампы. А вокруг Ланки и над ним стояли люди в воинских дос-
пехах. Дружинники. Тавларцы!
   Ланка мигом осмелел. И обрадовался.
   - Меня воевода прислал, Малк. Раненый он.
   Он рванул из-за п