Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Фэнтази
      Сапковский Анджей. Рассказы -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  -
тся достать его длинным ударом и потеряет равновесие. Но убийца не был новичком. Он сгорбился и тоже пошел полукругом мягкими, кошачьими шагами. Неожиданно прыгнул, закрутил мечом, завертел, сокращая расстояние. Ведьмак не пошел навстречу, ограничившись быстрым верхним финтом, который принудил убийцу отскочить. Левек сгорбился, спрятав руку с кинжалом за спину. Ведьмак и на этот раз не напал, не сократил дистанцию, снова пошел полукругом, обходя его. - Лады, - процедил Левек, выпрямляясь. - Продолжим наши игры? Почему бы и нет? Хорошая игра никогда не надоедает! Он прыгнул, закружил, ударил раз, другой, третий в быстром темпе - верхний удар мечом и тут же слева плоский, косой удар кинжалом. Ведьмак не сбивал ритма - парировал, отскакивая, и снова шел полукругом, принуждая убийцу крутиться. Левек неожиданно попятился и тоже пошел полукругом, но в противоположном направлении. - У каждой игры, - прошипел он сквозь стиснутые зубы, - должен быть свой конец. Что скажешь об одном ударе, ловкач? Один удар, а потом мы уберем с дерева твоего выродка. Как ты на это смотришь? Геральт видел, что Левек наблюдает за своей тенью, ждет, когда она коснется противника, показав, что тому солнце бьет в глаза. Он перестал кружить, чтобы облегчить убийце задачу. И превратил зрачки в вертикальные щелочки, два узеньких штришка. При этом слегка сморщился, прикидываясь, будто ослеплен. Левек прыгнул, закружил, отставив руку с кинжалом вбок, чтобы сохранить равновесие, ударил, невероятно, казалось, изогнув кисть, снизу, целясь в промежность. Геральт рванулся вперед, развернулся, отбил удар, выгнув руку и кисть так же невероятно, откинул убийцу силой броска тела и хлестнул его концом клинка по левой щеке. Левек сжался, упал на колени, согнулся и зарылся лицом в песок. Геральт медленно обернулся к Йунгхансу. Тот, искривив лицо в отвратительной гримасе, прицелился из лука. Ведьмак наклонился, схватил меч обеими руками. Солдаты тоже подняли луки. Стояла глухая тишина. - Чего ждете? Бейте! Бейте в не... - рявкнул лесничий и тут же споткнулся, закачался, сделав несколько шагов, и упал Лицом вниз, в шее у него торчала стрела. На стреле были полосатые перья из маховых перьев фазанихи, раскрашенные желтым в отваре из коры. Стрелы летели со свистом по длинным плоским параболам со стороны черной стены леса. Они летели, казалось, медленно и спокойно, шумя перьями, и чудилось, что набирают скорость и силу, только ударяя в цель. А били они безошибочно, кося настрогских наемников, валя их в песок дороги, бессильных, срезанных, словно подсолнухи, по которым ударили палкой. Выжившие, расталкивая друг друга, кинулись к лошадям. Стрелы продолжали свистеть, догоняя их на бегу, настигая в седлах. Только трем удалось пустить коней галопом и умчаться, вереща, кровавя им шпорами бока. Но и эти не ушли далеко. Лес замкнулся, заблокировал дорогу. Уже нигде не было видно купающегося в солнце, песчанистого тракта. Была плотная, непроницаемая стена темных стволов. Наемники, изумленные и отупевшие, остановили коней, попытались завернуть, но стрелы летели неустанно. И догоняли, и валили их с седел под топот и ржание лошадей, под всеобщий крик и вой. А потом опустилась тишина. Замыкавшая тракт стена леса замигала, расплылась радужным туманом и исчезла. Снова возникла дорога, на дороге - сивая лошадь, а на сивой лошади - наездник, могучий, с метлообразной бородой, в куртке из тюленьей шкуры, наискось перехваченной клетчатым шерстяным шарфом. Конь, отворачивая морду и грызя удила, сделал шаг вперед, высоко поднимая передние ноги, храпя и косясь на трупы, на запах крови. Наездник, выпрямившийся в седле, поднял руку, и резкий порыв ветра ударил по ветвям деревьев. Из зарослей на дальнем краю леса показались маленькие фигурки в облегающих одеждах, скомбинированных из зеленого и коричневого, с лицами, покрытыми полосами, нанесенными скорлупой ореха. - Ceadmil, Wedd Brokiloene! - воскликнул наездник. - Faill, Ana Woedwedd! - Faill! - Голос из леса, словно веяние ветра. Коричнево-зеленые фигурки начали исчезать, одна за другой растворяясь в чаще. Осталась только одна с развевающимися волосами медового цвета. Она сделала несколько шагов, приблизилась. - Va faill, Gwynbleidd! - воскликнула она, подходя ближе. - Прощай, Мона, - сказал ведьмак. - Я не забуду тебя. - Забудь, - ответила она твердо, поправляя колчан на спине. - Нет Моны. Мона - был сон. Я Браэнн. Браэнн из Брокилона. Она еще раз махнула рукой. И исчезла. Ведьмак повернулся. - Мышовур, - сказал он, глядя на наездника на сивом коне. - Геральт, - кивнул наездник, измеряя его холодным взглядом. - Любопытная встреча. Но начнем с самого важного. Где Цири? - Здесь! - крикнула девочка, скрытая в листве. - Уже можно слезать? - Можно, - сказал ведьмак. - Но я не знаю как! - Так же, как залезала, только наоборот. - Я боюсь! Я на самой макушке! - Слезай, говорю! Нам надо поговорить, девочка моя! - Это о чем же? - Зачем, черт побери, ты залезла туда вместо того, чтобы убежать в лес? Я убежал бы за тобой, и не пришлось бы... А, черт! Слезай! - Я сделала, как кот в сказке! Что бы я ни... получается плохо! Почему, хотела бы я знать? - Я тоже, - сказал друид, слезая с коня, - хотел бы это знать. И твоя бабушка, королева Калантэ, тоже хотела бы знать. Давай слезай, княжна. С дерева посыпались листья и сухие веточки. Лотом послышался резкий треск разрываемой ткани, и наконец появилась Цири, съезжающая верхом по стволу. Вместо капюшона на курточке болтались художественные лоскуты. - Дядя Мышовур! - Собственной персоной. - Друид обнял девочку, прижал к себе. - Тебя прислала бабушка? Она очень страдает? - Не очень, - улыбнулся Мышовур. - Она слишком увлечена вымачиванием розог. Дорога в Цинтру, Цири, займет у нас некоторое время. Посвяти его тому, чтобы придумать объяснения своим поступкам. Это должно быть, если ты соблаговолишь воспользоваться моим советом, очень краткое и дельное объяснение. Такое, которое можно проговорить очень-очень быстро. И все равно, я думаю, последние слова тебе придется уже выкрикивать, княжна. Очень, очень громко. Цири болезненно поморщилась, тихонечко фыркнула, а руки против желания поползли у нее к угрожаемому месту. - Пошли отсюда, - сказал Геральт, осматриваясь. - Пошли отсюда, Мышовур. 8 - Нет, - сказал друид, - Калантэ изменила планы, она уже не желает замужества Цири с Кистрином. У нее есть на то свои причины. Ко всему прочему, думаю, тебе не надо объяснять, что после той мерзопакостной аферы с подстроенным нападением на купцов король Эрвилл серьезно пал в моих глазах, а с моими глазами в королевстве считаются. Нет, мы в Настрог даже не заглянем. Я забираю малышку прямо в Цинтру. Поехали с нами, Геральт. - Зачем? - Ведьмак взглянул на накрытую кожушком Мышовура Цири, дремавшую под деревом. - Ты отлично знаешь зачем. Этот ребенок, Геральт, твое Предназначение. Третий раз, да, третий, пересекаются ваши пути. В переносном, конечно, смысле, особенно если говорить о двух предыдущих. Пожалуй, ты не назовешь это случайностью? - Какая разница, как назову, - криво улыбнулся ведьмак. - Не в названии дело, Мышовур. Зачем мне в Цинтру? Я уже бывал там, скрещивал уже, как ты это назвал, пути. И что? - Тогда ты потребовал, чтобы Калантэ, Паветта и ее муж поклялись. Они клятву сдержали. Цири - Неожиданность. Предназначение требует, чтобы... - Чтобы я забрал ребенка и переделал в ведьмака? Девочку? Посмотри на меня, Мышовур. Ты представляешь себе меня пригожей девочкой? - К черту твое ведьмачество, - занервничал друид. - О чем ты вообще говоришь? Что тут общего? Нет, Геральт, вижу, ничего ты не понимаешь, придется объяснить проще. Слушай, любой дурак, в том числе и ты, может потребовать клятвы, может добиться обещания и из-за этого не станет необычным. Необычен ребенок. И необычна связь, которая возникает, когда рождается такой ребенок. Надо еще ясней? Пожалуйста. С момента рождения Цири уже не имеет значения, чего ты хочешь и от чего отказываешься. Ты, черт побери, не идешь в расчет. Не понимаешь? - Не кричи. Разбудишь ее. Наша Неожиданность, наш Сюрприз спит. А когда проснется... Мышовур, даже от самого необычного можно... порой надо уметь отречься. - Ты же знаешь, - холодно посмотрел на него друид, - собственного ребенка у тебя не будет никогда. - Знаю. - И отказываешься. - Отказываюсь. Вероятно, имею право? - Имеешь, - сказал Мышовур. - А как же. Но это довольно рискованно. Есть такое древнее пророчество: у Меча Предназначения... - ...два острия, - докончил Геральт. - Слышал. - А! Делай как хочешь. - Друид отвернулся, сплюнул. - Подумать только, я готов был подставить за тебя шею... - Ты? - Да. В противоположность тебе я верю в Предназначение. И знаю, как опасно играть с обоюдоострым мечом. Не играй, Геральт. Воспользуйся представившейся возможностью. Преврати то, что связывает тебя с Цири, в нормальные, здоровые узы ребенка и опекуна. Ибо если нет... Тогда эта связь проявится иначе. Страшней. Негативным и разрушительным образом. Я хочу уберечь от этого и тебя, и ее. Если ты захочешь ее забрать, я возражать не стану. Я взял бы на себя риск объяснить Калантэ, почему... - Откуда ты знаешь, что Цири захочет пойти со мной? Из древних пророчеств? - Нет, - серьезно сказал Мышовур. - Оттуда, что уснула она только тогда, когда ты ее приласкал. Что она мурлычет сквозь сон твое имя и ручкой ищет твою руку. - Достаточно, - Геральт встал, - а то я уж готов и вовсе взволноваться. Бывай, бородач. Мои поклоны Калантэ. А относительно Цири... Придумай что-нибудь. - Тебе не уехать, Геральт. - От Предназначения? - Ведьмак подтянул подпругу трофейного коня. - Нет, - сказал друид, глядя на спящую девочку. - От нее. Ведьмак покачал головой, вскочил в седло. Мышовур сидел неподвижно, копаясь прутиком в погасшем костре. Геральт отъехал тихо, через вереск, доходящий до стремян, по косогору, ведущему в долину, к черному лесу. - Гера-а-альт! Он обернулся. Цири стояла на вершине холма, маленькая, серая фигурка с развевающимися пепельными волосами. - Не уходи! Он помахал ей рукой. - Не уходи, - тихо всхлипнула она. - Не ухо-о-оди! "Я должен, - подумал ведьмак. - Должен, Цири. Потому что... Я всегда ухожу". - Ничего у тебя не получится все равно. Вот увидишь! - крикнула она. - И не думай! Не убежишь! Я твое Предназначение, слышишь! "Предназначения не существует, - подумал он. - Не существует. Единственное, что предназначено всем, это смерть. Именно смерть - второе острие обоюдоострого меча. Одно - это я. А второе - смерть, идущая за мной по пятам. Я не могу, мне нельзя подвергать опасности Цири". - Я - твое Предназначение! - донеслось до него с вершины холма, тихо, отчаянно. Он тронул коня пяткой и поехал вперед, словно в бездну углубляясь в черный, холодный и подмокший лес, в дружелюбную тень, во мрак, которому, казалось, нет конца. _______________________________________________________________ * НЕЧТО БОЛЬШЕЕ * 1 Когда по доскам моста вдруг зацокали копыта, Йурга даже не поднял головы, только тихо взвыл, отпустил колесо, с которым мучился, и со всей доступной резвостью вполз под телегу. Распластавшись, сдирая спиной шершавую корку засохшего навоза и грязи, покрывающую снизу дно повозки, он дрожал и прерывисто повизгивал от страха. Конь медленно приблизился к телеге. Йурга видел, как он осторожно и мягко ступает по прогнившим, омшелым доскам. - Вылезай, - сказал невидимый наездник. Йурга щелкнул зубами и втянул голову в плечи. Конь фыркнул, топнул. - Спокойно, Плотва, - проговорил наездник. Йурга услышал, как он похлопывает лошадь по шее. - Вылезай оттуда, человече. Я тебе ничего плохого нс сделаю. Купец ни на грош не поверил в заверения незнакомца. Однако в голосе было что-то такое, что успокаивало и в то же время интриговало, хотя вряд ли можно было назвать этот голос приятным. Йурга, вознося шепотом молитвы нескольким богам сразу, осторожно высунул голову из-под телеги. У наездника были белые, как молоко, волосы, стянутые на лбу кожаным ремешком, и черный шерстяной плащ, ниспадающий на круп каштановой лошади. На Йургу верховой не смотрел. Наклонившись в седле, он разглядывал колесо телеги, по самую ступицу застрявшее между растрескавшимися досками. Неожиданно поднял голову, скользнул по купцу взглядом и принялся рассматривать заросли вдоль ущелья. Лицо его ничего не выражало. Йурга выкарабкался из-под телеги, заморгал, вытер нос, размазывая по физиономии деготь, прихваченный со ступицы. Наездник уставился на него темными прищуренными, проницательными, острыми, как рыбьи косточки, глазами. Йурга молчал. - Вдвоем не вытащить, - сказал наконец незнакомец, указав на застрявшее колесо. - Один ехал? - Сам-третей, - промямлил Йурга. - Со слугами. Сбежали, гады... - Неудивительно, - сказал наездник, глядя под мост, на дно ущелья. - Ничего странного. Думаю, тебе следует поступить так же. Самое время. Йурга не проследил за взглядом незнакомца. Не хотел смотреть на груды черепов, ребер и берцовых костей, разбросанных меж камней и выглядывающих из-под лопухов и крапивы, покрывавших русло высохшей речки. Боялся, что достаточно еще раз увидеть черные провалы глазниц, выщеренные зубы и потрескавшиеся мослы, чтобы все его самообладание развеялось и жалкие остатки храбрости улетучились, как воздух из рыбьего пузыря, заставив мчаться по тракту в гору, обратно, давясь собственным криком, как это было с возницей и слугой меньше часа назад. - Чего ждешь? - тихо спросил наездник, поворачивая коня. - Темноты? Тогда будет поздно. Они явятся за тобой, как только стемнеет. А может, и раньше. Давай прыгай на коня за мной, сзади. Убираемся отсюда, и как можно скорее. - А телега? - в голос завыл Йурга, не очень понятно, со страха ли, отчаяния или бешенства. - А товары? Целый год трудов. Уж лучше подохнуть! Не оставлю-ю-ю! - Сдается мне, ты еще не знаешь, куда тебя лихо занесло, дружище, - спокойно проговорил незнакомец, указывая рукой на чудовищное кладбище под мостом. - Говоришь, не бросишь телеги? Да пойми ты, когда наступит темнота, тебя не спасет даже сокровищница короля Дезмода, не то что твой паршивый воз. Какого черта тебе взбрело в голову ехать через это урочище? Решил дорогу срезать. Не знаешь, что тут творится со времен войны? Йурга покрутил головой: не знаю, мол. - Не знаешь, ну-ну, - бросил незнакомец. - Но то, что лежит на дне, видел? Трудно не заметить. Это те, которые тоже срезали дорогу. А ты говоришь, не бросишь телеги. А кстати, интересно узнать, что там у тебя? Йурга не ответил, глядя на наездника исподлобья и пытаясь решить, что лучше - "пакля" или "старые тряпки". Наездника, казалось, не очень интересовал ответ. Он успокоил каштанку, грызущую удила и потряхивающую гривой. - Господин, - пробормотал наконец купец. - Помогите. Спасите. До конца жизни помнить буду... Не оставляйте... Что захотите дам, чего только захотите... Спасите, господин! Незнакомец резко повернул голову, обеими руками опершись о луку. - Как ты сказал? Йурга молчал, раскрыв рот. - Дашь, чего захочу? А ну повтори. Йурга хлюпнул носом, закрыл рот и пожалел, что у него нет бороды, в которую можно бы наплевать. В голове кипело от фантастических предположений касательно награды, которую мог потребовать странный пришелец. Однако все, включая и право ежедневных любовных игр с его молодой женой Златулиной, казалось не столь страшным, как перспектива потерять воз, и, уж конечно, не таким ужасным, как возможность оказаться на дне поймы в качестве еще одного побелевшего скелета. Купеческая привычка заставила его мгновенно произвести расчеты. Верховой, хоть и не походил на привычного оборванца, бродягу или мародера, каких после войны расплодилось на дорогах тьма-тьмущая, не мог все же ни в коем разе быть и вельможей, комесом или одним из зазнавшихся рыцарьков, слишком много мнящих о себе и находивших удовольствие в том, чтобы сдирать три шкуры с ближних. Йурга решил, что больше чем на двадцать штук золота он не потянет. Однако натура торгаша удержала его от того, чтобы назвать цену самому, и он ограничился лишь бормотанием о благодарности до конца дней своих. - Я спросил, - спокойно напомнил незнакомец, переждав, пока купец замолкнет, - дашь ли ты мне то, что я пожелаю? Выхода не было. Йурга сглотнул, наклонил голову и несколько раз утвердительно кивнул. Незнакомец, вопреки его ожиданиям, не рассмеялся зловеще, а совсем даже наоборот, казалось, его вовсе не обрадовала победа в переговорах. Наклонившись в седле, он плюнул вниз и угрюмо проворчал: - Что я делаю? Зачем все это? Ну ладно, хорошо. Попробую тебя вытащить, хотя, как знать, не кончится ли все это скверно для нас обоих. А если удастся, то взамен... Йурга съежился, готовый зареветь. - Дашь мне то, - неожиданно быстро договорил наездник в черном плаще, - что, вернувшись, застанешь дома, но чего застать не ожидал. Обещаешь? Йурга застонал и быстро кивнул. - Хорошо, - проговорил незнакомец. - А теперь отойди. А еще лучше - лезь снова под телегу. Солнце вот-вот сядет. Он соскочил с седла, скинул плащ, и Йурга увидел, что незнакомец носит за спиной на ремне, наискось пересекающем грудь, меч. У него было туманное ощущение, что когда-то он уже слышал о людях, именно так носящих оружие. Черная кожаная, доходящая до бедер куртка с длинными манжетами, искрящимися от серебристых набивок, могла указывать на жителя Новиграда или его окрестностей, впрочем, мода на такую одежду в последнее время вообще широко распространилась, особенно среди молодежи. Однако молодым незнакомец не был наверняка. Наездник стащил с лошади вьюки, повернулся. На груди у него покачивался на серебряной цепочке медальон. Под мышкой он держал небольшой окованный сундучок и продолговатый сверток, окутанный кожей и перехваченный ремнем. - Ты все еще не подлез? - спросил он, подходя. Йурга увидел, что медальон изображает оскаленную клыкастую волчью морду. - Вы... ведьмак? - вспомнил он тут же. - Угадал, - пожал плечами незнакомец. - Ведьмак. А теперь отойди. На другую сторону телеги. Не высовывайся оттуда и сиди смирно. Мне надо недолго побыть одному. Йурга послушался. Присел у колеса, накрывшись епанчой. Он не хотел смотреть, что делает незнакомец по другую сторону телеги, а тем более глядеть на кости, валяющиеся на дне высохшего русла. Поэтому рассматривал собственные башмаки и зеленые звездочки мха, покрывающего прогнившие доски моста. Ведьмак. Солнце заходило. Он услышал шаги. Незнакомец медленно, очень медленно вышел из-з

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору