для
его спутников. Глухой сдавленный рык монстра холодил кожу.
   Триан не растерялся, поднес факел к морде  водяного  чудища,  длинные
обвислые волосины усов опалились, скрутившись в жгуты. Эмрис заорал чуть
дрожащим, но решительным голосом:
   - Сгинь нечисть пещерная! Нам не  нужно  твоего  сокровища,  мы  идем
своей дорогой! - И, подобно Триану, почти одновременно с  ним,  ткнул  к
морде чудовища свой крестик  на  длинной  серебряной  цепочке.  (Ламорак
понял, что Эмрис тоже испытывал страх в этом  зловещем  подземелье,  раз
держал наготове святой крест в руке).
   Ламорак тут же начал молитву, первую, что вспомнил:
   - Помилуй... мя... Боже... по велицей... милости Твоей...
   Неизвестно от жара ли факела Триана или от святого крестика  и  имени
Господа, но чудовище нырнуло резко под воду  -  только  круги  пошли  по
черной воде, отражающей искорки самоцветов на стенах.  Волшебная  корона
на черном камне потухла и вновь стала почти невидимой.
   Эмрис  издал  облегченный   вздох,   Ламорак   перекрестился.   Триан
вопросительно посмотрел на них, ожидая распоряжений.
   - Если хочешь, - неуверенно сказал Эмрис Ламораку, - можем  вернуться
назад, к свету.
   Ламораку действительно больше всего сейчас хотелось  увидеть  солнце,
листву деревьев, выйти на свежий воздух - прочь от таинственных ужасов и
ужасных тайн подземелья. Всю силу воли пришлось собрать, чтобы  ответить
твердо:
   - Мы же хотели посмотреть пещеру колдуна. Далеко еще идти?
   - Нет, не далеко, около четверти часа.
   Триан уже  приближался  ко  входу  в  очередной  тоннель  и  приятели
поспешили за ним.
   Вдруг оттуда  раздался  шелест  крыльев,  и  две  твари  вылетели  из
прохода. Метнулись в свете факелов оцепеневших путников, рванули куда-то
вверх, под свод бриллиантовой пещеры и исчезли.
   Путники поняли, что это были всего лишь летучие мыши. Хотя в деревнях
и  утверждают,  что  эти  твари  -  шпионы  Сатаны,  бояться   их   было
непристойно. Чтобы скрыть смущение от пережитого страха Ламорак и  Эмрис
громко расхохотались, смехом прогоняя страх.
   Эхо хохота отразилось от переливающихся разноцветными огнями  стен  и
словно разогнало  пугающую  тьму.  Триан  посмотрел  на  юношей.  Эмрис,
успокаивая свой вселяющий отвагу смех, показал рукой на вход в  тоннель.
Триан кивнул и, выставив вперед чадящий факел, шагнул в узкий ход.

***

   Все собрались накануне. Пробирались  небольшими  группами  по  ночам,
глухими тропами, маскируясь  под  невинных  местных  путников,  стараясь
привлекать как можно меньше внимания - они были на чужой территории,  во
враждебной их великой вере стране.
   Последними, как водится, прибыли представители ближайшего Каталога, с
восточного берега Ирландии. Собравшиеся апологеты Алгола нервничали - из
ирландского Каталога должен был приехать преемник  нынешнего  отстоятеля
частицы плоти Алгола. День Одухотворения начнется в полдень  и  отложить
его невозможно.
   Но глубокой ночью  опоздавшие  прибыли,  объяснив  задержку  страшной
бурей в проливе. Апологеты и их сопровождающие вздохнули  с  облегчением
и, пропев на ночь хвалебный файл Алголу, разошлись отдыхать  по  удобным
подземным покоям.
   Лишь отстоятель, проживший шестнадцать лет у  "кусочка  малого  плоти
Алгола" не собирался ложиться. Как и его преемник.  Проверив  все  ли  в
порядке, отшельник провел гостя,  будущего  служителя  святого  убежища,
наверх, в свою комнату, по  убранству  которой  совершенно  нельзя  было
сказать, что ее  хозяин  чем-либо  отличается  от  обычного  британского
монаха.
   Отстоятель поставил на  стол  объемистый  кувшин  сида  -  священного
напитка алголиан и прочертил над  ним  в  воздухе  воображаемую  спираль
Алвисида. Алвисид среди многих других секретов научил своих учеников его
приготовлению. Крепкий эль или вино, или любой другой настой выливался в
особую посудину с необыкновенно узким высоким горлом, на горло надевался
специальный колпак с длинным  тонким  носиком-краном  и  щель  на  горле
замазывалась глиной. Потом сосуд ставили  на  огонь  -  через  некоторое
время  из  крана  текла  жидкость,  необычайно  крепкая  и   обжигающая,
несколько  глотков  приводили  человека   в   состояние   благоговейного
восторга, а если выпить побольше, то во сне  являлись  посланцы  Алгола.
Алголиане сделали сид ритуальным напитком, всемерно  распространяли  его
среди верующих, но рецепт приготовления держали в строжайшей тайне.
   Комната  была  небольшая,  со  скудной  обстановкой  -  узкая  койка,
деревянный, почерневший от времени стол  и  пара  табуретов.  Всю  стену
занимал  огромный  комод  -  и  никаких  украшений   на   стенах,   лишь
полагающееся христианскому монаху распятие, для отвода  случайных  глаз.
Небольшое окно было прикрыто деревянной ставней,  комнату  освещали  три
толстые сальные свечи в тяжелом  костяном  подсвечнике.  К  сиду  хозяин
достал круг черного хлеба, яйца, лук и шмат копченой оленины -  дары  из
Рэдвэлла. Достал две глиняные кружки, сел напротив преемника.  Вздохнул.
Плеснул в кружки крепкого священного  напитка.  Это  был  его  последний
вечер в жизни и он знал об этом.
   - Тебе привет от почтенного Самиаса, - сказал гость. - Он помнит тебя
и желает успеха. Он собирался приехать, но  занедужил,  да  поможет  ему
Алгол.
   - Он меня еще помнит, - грустно усмехнулся отстоятель. -  Шестнадцать
лет прошло... Совсем наверно старый стал... А как там почтенный Селект?
   - Не знаю такого... Может перевели в другой Каталог?
   - Может. Только он тоже старый был, видно помер... - Хозяин  помолчал
и резким  движением  вбил  в  себя  резко  пахнущую  бодрящую  жидкость.
Поморщился, потянулся за луковицей.
   Гость  тоже  выпил.  Ему  предстояло  всю  ночь  не  спать,  быть   с
отшельником. И если тому сегодня не возбранялось принимать сид  в  любых
количествах, то новому отстоятелю плоти Алгола лучше было воздержаться.
   - Ну, к делу, - заговорил наконец хозяин, - завтра я умру...
   - Так уж и умрешь. Может быть, станешь хэккером, -  вежливо  возразил
гость.
   - Нет, - твердо сказал хозяин. - И ты не надейся. Эта частица  Алгола
самая мощная из всех существующих. Я помню как было в прошлый раз, тогда
явился сам Алвисид, координатор Фоор узнал его...
   - Верховный Координатор был в прошлый раз здесь? - поразился гость.
   - Он и сейчас здесь, долгих лет ему жизни, три дня как прибыл.
   Гостю захотелось встать и вытянутся, как стрела  -  он  был  в  одном
помещении с легендарным координатором Фоором, знавшим самого Алвисида!
   - Ты не боишься смерти? - вдруг поколебавшись  спросил  гость.  -  До
завтра осталось недолго...
   - Я не боялся смерти никогда, - сказал своим чуть хрипловатым голосом
отстоятель. -  А  завтрашнего  дня  я  жду  шестнадцать  лет.  Завтра  я
приобщусь к мудрости Алгола и навечно попаду в золотые директории.  Ради
этого стоило жить.
   - А если ты станешь хэккером, то...
   - Отстоятель плоти Алгола должен быть готов ко  всему,  тем  более  к
этому... Я готов.
   Да, шестнадцать лет упорного труда - тщательное изучение манускриптов
древних времен, трудов по магии  и  другим  наукам,  заученные  наизусть
священные книги христиан и мусульман, не говоря уж о святых директориях,
которые он выучил еще в бытность послушника.  И  завтра  решится  все  -
завтра День  Одухотворения.  Завтра  оживет  на  несколько  часов  самый
сильный священный предмет алголиан - частица плоти Алгола. И  отстоятель
сгорит в священном экстазе, как и  его  предшественник  шестнадцать  лет
назад. И ни тени страха  не  было  в  сердце  его  -  только  счастье  и
ожидание. Сам Верховный Координатор и еще четыре хэккера приехали  сюда,
в том числе два главных помощника  Великого  Фоора.  Представители  всех
шестнадцати Каталогов из дальних стран прибыли на священный  праздник  в
сопровождении   особо   доверенных   телохранителей   -    контрлбриков,
безжалостных убийц и многоопытных  разведчиков,  умеющих  принимать  лик
любого, хоть благородного рыцаря, хоть басурмана,  хоть  отвратительного
нищего...
   И главным действующим  лицом  завтра  будет  он  -  отстоятель  Зуур,
известный в этих местах под именем отшельника Фракса...
   -  Тебе  все  рассказали  про  твою  будущую  службу?  -  спросил  он
преемника.
   - Только то, что здесь на самом деле, а не в нашем  Каталоге,  как  я
думал, находится самая могущественная из частиц малых плоти Алгола. Я не
понимаю почему там лишь муляж, вокруг которого преклоняются, а здесь все
замаскировано под убогую часовню...
   Отстоятель с удивлением посмотрел на собеседника.
   - Ты кем был до этого? - спросил хозяин комнаты.
   -  Контрлбриком.  Второго  отряда  Каталога  Ферстстарр.  Два  боевых
похода, особо отмечен за заслуги координатором Калямом. Под руководством
координатора Самиаса написал трактат о стратегическом  ведении  войны  в
лесной  местности  и  использовании  лучников  по  мудрым   наставлениям
Алвисида. Отмечен хэккером Миниктом. По решению собрания хэккеров избран
в  отстоятели.  Полагал,  что  в  Каталоге  Ферстстарр,  оказалось  -  в
Британии...
   - Раньше в Британии бывал?
   - Да. После посвящения служил год у дебаггера Шавша, путешествовал  с
ним под видом оруженосца в Лондон.
   -  Прекрасно.  За  шестнадцать  лет  отшельничества  у   тебя   будет
возможность пополнить свои знания и  написать  несколько  трактатов  под
прямым покровительством Алгола. В подвалах  храма  обширная  библиотека,
хвала Алголу. А строить Каталог здесь нельзя -  запрет  самого  Алвисида
был: не распространять влияние  истинной  веры  в  Британии.  То  ли  он
проклял эту страну, то ли другие какие замыслы - не нам судить  о  делах
сына Алголова.
   Отстоятель налил еще сида и  себе,  и  гостю.  -  Ты  пей,  не  бойся
захмелеть, ночь  длинная  и  мне  много  надо  рассказать.  Часовня  эта
называется Красной, связана с легендой. Слушай и внимательно запоминай.
   Гость откинул со лба жесткую прядь волос,  стер  со  лба  выступившие
капли пота и держа кружку в сильной, непривычной ни к чему кроме  как  к
мечу и к стилу руке, приготовился внимать, запечатлевая в памяти  каждое
слово. Отстоятель встал с приземистого табурета и, расхаживая из угла  в
угол, начал рассказывать:
   - Легенда, выдуманная давным-давно,  гласит,  что  когда-то  на  этом
месте жил богопокорный христианский отшельник Варинод в  земляной  норе.
Все время он посвящал молитвам к Богу,  скудно  ел,  никогда  не  мылся,
ходил в рубище. Был он стар и непоколебим в  вере.  Сорок  лет  посланцы
Луцифера безуспешно искушали его.
   И вот однажды на приеме в адском дворце к Луциферу подходит  один  из
демонов  его.  Царь  Зла  вопрошает  демона:  "Откуда  пришел  ты?"  Тот
склонился в поклоне и отвечает довольный собой:  "Я  был  в  деревне  на
землях германского барона, возбудил  там  возмущение  и  поднял  большой
мятеж, и произведши страшное кровопролитие, пришел  возвестить  тебе  об
этом!" Луцифер тогда спрашивает: "Сколь долго ты  делал  это?"  И  демон
гордо отвечал: "Сорок дней". Луцифер осерчал и  велел  наказать  демона,
сказав гневно: "В сорок дней ты сделал лишь это!.."  Затем  подошли  еще
два демона, много зла натворивших на земле за  короткое  время  и  вновь
Луцифер был недоволен их  медлительностью.  Подошел  еще  один  демон  и
поклонился Повелителю Тьмы. Луцифер и  его  спрашивает:  "Откуда  пришел
ты?" Демон скромно отвечал: "Я был в Британии, вот уже сорок лет имел  я
войну  против  отшельника  Варинода  и  в  сию  ночь  низложил   его   в
любодеяние". Услышав это Луцифер встал  с  трона,  подошел  к  демону  и
облобызал его. Посадил его рядом со своим троном, сказав:  "Ты  совершил
великое деяние!".
   Старец Варинод глубоко раскаялся в содеянном, изгнав наутро блудницу.
И остаток жизни истязал себя всячески в надежде искупить  свой  грех.  И
вот настал ему срок умирать. Бог хотел взять его к  себе  на  небо,  как
праведника, но тут Луцифер из преисподней заявил на него свои  права.  И
вступили они в жестокий бой  за  обладание  Варинодом,  никто  не  хотел
уступать. Бог побеждал и оторвал Варинода от земли, но  Луцифер  вздыбил
землю крутым холмом, не желая отпускать Варинода. Бог отторг Варинода от
холма и пытался вознести его, но Луцифер не уступал.  Долго  они  бились
молча в страшных потугах, Варинод превратился в  мертвый  белый  камень,
висящий в трех футах от земли - ни Бог, ни Луцифер не  могли  перетянуть
его в свою сторону. Тогда отступились они, а Варинод  так  и  висит  над
землей, и ни кому ни под силу сдвинуть его ни на дюйм.  Вокруг  него  на
вздыбившемся крутом холме и построена  Красная  часовня,  где  постоянно
живет отшельник и молит Господа за бедного Варинода о чуде.
   Отстоятель сел на свой табурет, допил остававшуюся в  кружке  пахучую
жидкость.
   -  Теперь  этим  отшельником,  молящимся  за   неприкаянного   старца
Варинода, будешь ты, - сказал он преемнику.
   - Кто хозяин этих земель, как мне представляться ему?
   - Хозяин сэр Отлак Сидморт, граф Маридунский. Его  ты,  может,  и  не
увидишь никогда. Сходишь  в  епископский  дворец,  представишься  там  и
поклонишься. Проявляй должное уважение. Епископ Маридунский - отец Гудр,
родной дядя сэра Отлака. Он умен и мудр, но  очень  стар,  хотя  возраст
никак не повлиял на его рассудок. Он знает  о  том,  что  такое  Красная
часовня в действительности...
   - Знает? - удивился гость.
   - Да. Он достаточно умен, чтобы понимать, что  мы  не  отступимся  от
плоти Алгола и знает о мощи алголиан. Он мудро  сказал  мне,  что  лучше
плохой мир, чем добрая война. Пока мы никого не  трогаем  отец  Гудр  не
даст нас в обиду. О тебе  я  с  ним  говорил,  представишься  ему  через
несколько дней. Но в епископстве  будь  осторожен.  Там  далеко  не  все
такие, как настоятель. Я с ужасом думаю о времени, когда отец Гудр умрет
и его сменит отец Свер - это настоящий фанатик-христианин,  алголианское
учение он отвергает начисто. Тебе нелегко будет с ним...
   - С кем еще мне придется общаться?
   - Как сам захочешь. Я был  нелюдим.  Лишь  Уррий,  младший  сын  сэра
Отлака раз в неделю приносит запас провизии, свечей... Славный парнишка.
Я ему кое-что рассказывал о нашей вере... Не  посвящал  в  учение,  нет,
так... лишь самые простые легенды...  Он  должен  послезавтра  приехать,
познакомишься. У него  есть  сводный  брат  и  приятель  -  младший  сын
соседнего короля, но их сердца  не  так  открыты  пониманию  добра,  они
больше думают о блеске жизни, чем о сути ее. Мне они были совершенно  не
интересны, ты поступай как знаешь. На землях Отлака еще две часовни,  но
с их обитателями я не знаком - далеко. Я редко покидаю  часовню,  боюсь,
что случайный путник может осквернить реликвию...
   Отстоятель налил  еще  немного  в  кружки  ритуального  алголианского
напитка.
   - Нам еще много дел, - сказал он своему преемнику. - Надо подготовить
храм. Заодно все расскажу и покажу.
   Они вышли из комнаты отшельника,  в  которой  он  принимал  случайных
путников. Зуур взял тяжелый подсвечник сильной  рукой  и  они  прошли  в
небольшой круглый зал, в  центре  которого  висела  "часть  малая  плоти
Алгола". Зуур  повел  преемника  вдоль  грубо  нарисованных,  аляповатых
фресок с изображениями из жизни старца Варинода,  подробно  объясняя  их
содержание. Затем показал скудные  подсобные  помещения  часовни.  Потом
показал потайной спуск вниз,  в  огромное  пространство  тайного  храма,
провел по бесчисленным  коридорам  с  дверями  в  роскошно  обставленные
кельи, где отдыхали сейчас высокие гости. Объяснил предназначение каждой
мелочи, гордясь своим хозяйством. Провел в женскую половину  и  разбудил
всех шестнадцать шаблоний, представил их новому отстоятелю плоти Алгола.
В  его  власти  было  оставить  здесь  этих  женщин,  или  запросить  из
ирландского Каталога новых. Предназначением шаблоний было  ухаживать  за
огромным подземными храмом и ублажать отстоятеля, который  лишь  наверху
был скромным монахом Красной часовни, а здесь, внизу являлся всевластным
хозяином. Женщины были уже в возрасте и кожа их посерела от  постоянного
пребывания под землей. Лишь одна или две были относительно молоды и  при
определенном количестве выпитого сида  могли  радовать  взгляд  мужчины.
Новый отстоятель решил, что эти шаблоньи очень недолго пробудут здесь.
   Затем мужчины  начали  подготовку  к  обряду.  Долго  носили  большие
прямоугольные деревянные  щиты,  на  которых  были  неизвестным  образом
нанесены очень реалистичные изображения Алгола, Алвисида и его  братьев,
а также алголианские символы и  священные  знаки.  Они  заставили  этими
щитами фрески с  изображениями  старца  Варинода,  и  дорогой  восточной
золотой  парчой  тщательно  задрапировали  пространство  между   щитами.
Часовня  сразу  приобрела  совершенно  другой   вид.   Из   ряда   окон,
расположенных  высоко  под  потолком  уже  пробивался   утренний   свет,
окрашивая волшебный шар посередине в фантастические цвета. Казалось, шар
уже оживал. Но это лишь казалось.
   Зуур показал преемнику тайный рычаг. С силой потянул его  и  каменные
плиты пола ушли в стены, оставив  лишь  неширокую,  около  шести  футов,
дорожку вокруг стены. Из подземного ритуального зала  к  "плоти  Алгола"
вела спиралевидная (спираль - символ Алвисида) лестница из  позолоченных
железных  прутьев,  сквозь   которую   прекрасно   просматривалось   все
внутреннее помещение храма. Многоцветный пол священного храма  находился
так далеко внизу, что  у  преемника  отстоятеля  закружилась  голова  от
высоты.
   Все было готово. Наступило утро. Последнее утро  отстоятеля  Зуура  -
либо он сгорит в  священном  пламени  Алгола,  либо  станет  хэккером  с
неизвестным еще ему именем. Зуур прочертил в воздухе  священную  спираль
Алвисида  и  отправился  будить  почтенных  гостей,  дабы  приступить  к
утреннему пению хвалебных файлов Алголу.

3. ПЕЩЕРА КОЛДУНА

   Да будет твердь на средине воды и да отделит воды от
   Вод; те, которые выше, от тех, которые ниже; и будут те,
   Которые ниже, подобны тем, которые выше. Солнце - ее отец,
   Луна - мать, и ветер носил ее в утробе своей, воздымаясь
   От земли до неба, и опять с неба спускаясь на землю.
   Заклинание воды. Из книги: Папюс "Практическая магия"

   Колдовская берлога действительно была такой,  как  ее  описал  Эмрис.
Рядом с очагом, сейчас холодным  и  безжизненным,  почти  во  всю  стену
возвышалось зеркало - в тяжелой медной, позеленевшей от  времени,  литой
раме. Зеркало было невероятной чистоты  и  глубины,  наводящее  мысли  о
мастерстве дьявола - привычные металлические,  тщательно  отполированные
пластины даже сравниться не могли с этой волшебной, отражающей глубиной.
В  зеркале  отражались  две  стены,   сплошь   заставленные   предметами
колдовства и сосудами с различными зельями.
   Над одной из стен, под неровным каменным сводом, протянулась  длинная
и узкая трещина, затянутая паутиной, через  которую  приятели  и  смогли
рассмотреть секретное обиталище колдуна. Щель была совершенно  незаметна
из пещеры, да взгляд и не мог охватить все темные  углы  и  бесчисленные
норы  помещения.  И  ни  прежнему,  ни  нынешнему   обитателю   зловещей
лаборатории не могло придти в голову,  что  обширный  холм  занимает  не
только это пещера - чрево Большого холма живет своей  тихой  и  странной
жизнью,  не  высовываясь  на  солнечный  свет,  равнодушное   ко   всему
человеческому, но строго оберегающее собственные тайны.
   Казалось, за толстой гранитной плитой,  надежно  закрывающей  вход  в
пещеру, ничто не могло помешать исполнению колдовских действ,  никто  не
мог подсмотреть за ними.
   Еще войдя в старательно укрытый  от  любопытных  глаз  вход  тоннеля,
Сарлуза сбросила с  себя  маску  недалекой  смазливой  служанки.  Когда,
повинуясь магическим словам, гранитный камень закрыл за  ней  вход,  она
брезгливо сорвала простенький залатанный  плащ,  в  каких  прос