сть  в  те
края,  где   находились  сейчас  Мефистофель  и  унесенный  им
мошенник. Две  фигуры -  одетый в черное демон и светловолосый
парень в  городской  одежде  -  исчезли  в  языках  золотисто-
багрового пламени.  Это подтверждало догадку Фауста о том, что
Мефистофель и его спутник сейчас находились за пределами этого
мира.  Следовательно,   ученому  доктору  предстояло  нелегкое
путешествие в  то царство,  где души  язычников справляют свой
посмертный вечный  пир, где обитают эльфы, гномы, феи и другие
персонажи древних легенд. Это путешествие можно было совершить
только с помощью магии.
    Фауст помедлил еще минуту, прежде чем встать. Готов ли он
к такому  серьезному испытанию? Перемещение во внеземные сферы
издревне считалось главным экзаменом для мага и было сопряжено
с большим  риском. А  Фауст, хотя  и считавший  себя одним  из
лучших магов  своей эпохи,  потратил немало  лет на постижение
тайных наук.  Он был  уже немолод.  Подобное  испытание  могло
оказаться свыше его сил. Он мог погибнуть...
    И Фауст вспомнил, как всего лишь несколько часов назад он
собирался покончить  с собой. Почему? Потому что разочаровался
во всем,  и будущее  представлялось ему  унылой,  однообразной
чредой тоскливых серых дней, где почти каждую минуту случаются
какие-нибудь неприятности,  а  удовольствия  столь  редки.  Но
главная причина  овладевшей доктором  меланхолии заключалась в
том, что  он не видел достойной цели, которой мог бы посвятить
свою жизнь.  Судьба казалась  ему цепью  случайных событий  (в
большинстве своем  печальных), отнюдь не выстроенных в единую,
прямую и  ясную линию.  Но теперь...  Теперь -  совсем  другое
дело! Почтенный  доктор чувствовал  небывалый прилив энергии -
ничего подобного  с ним  не случалось  со времен давно ушедшей
молодости. Он  не собирается  довольствоваться жалкой  участью
человека, оставленного  в дураках  каким-то  авантюристом!  Он
готов поставить  на карту  свою  жизнь,  если  того  потребуют
обстоятельства. Неизвестный  обманщик и  проходимец  не  смеет
решать судьбу  доктора Фауста,  присвоив себе его имя! То, что
принадлежит ему  по праву,  должно принадлежать  только ему, и
никому больше!
    Фауст вскочил  со  своего  кресла  и  разворошил  золу  в
угасающем очаге.  Подложив  в  камин  несколько  поленьев,  он
смотрел, как  пламя разгорается  вновь. Растопив  очаг, доктор
Фауст решил  умыться -  лицо его было испачкано, а рассеченный
лоб покрыт запекшейся кровью. Он подошел к умывальнику с почти
свежей водой  (служанка наливала воду в таз для умывания всего
два дня  тому назад) и вымыл лицо и руки. Затем, отыскав среди
различных предметов, разбросанных в беспорядке по его рабочему
столу, кусок  копченой говядины,  он съел его, запивая жесткое
мясо ячменным  пивом и  в то  же время  думая о  том, что  ему
надлежит делать дальше.
    Для  того,   чтобы  перенестись  в  незримый  мир  духов,
необходимо достаточно  сильное  заклинание,  размышлял  доктор
Фауст.  Оно  должно  сочетать  в  себе  потенциальную  энергию
Отправления  с   мощью  Присутствия.  Заклинания,  позволяющие
совершить Великий  Переход, пользовались недоброй славой среди
алхимиков и  знатоков магии  - они  были необычайно  трудны  и
нередко таили в себе угрозу для жизни самого экспериментатора,
отважившегося на  этот опасный  опыт. Немногие из практикующих
магов могли  похвастаться тем, что смогли перенести какой-либо
предмет во  внеземные сферы, где даже живые существа обходятся
без своей  материальной оболочки.  Фаусту же предстояло самому
отправиться в  эти миры.  Для  такого  перемещения  требовался
огромный заряд энергии.
    Фауст  подошел   к  книжному  шкафу  и  начал  перебирать
пожелтевшие свитки  пергамента и  тяжелые фолианты. Наконец он
нашел подходящую  формулу заклинания в "Верном пути к звездам"
Гермеса Трисмегиста.  Однако эта  формула была слишком сложна;
она требовала  многих специфических ингредиентов - таких, как,
например, большой  палец  правой  ноги  китайца.  Достать  все
компоненты,  необходимые   для   осуществления   Перехода,   в
средневековой Восточной  Европе было  практически  невозможно,
хотя  в   Венеции,  где   жил  знаменитый   автор  трактата  о
путешествиях в  надзвездные миры, было вполне достаточно вещей
подобного рода. Доктор Фауст продолжил свои поиски. Наконец он
добрался до  "Алфавитного указателя к "Молоту Ведьм"((6)), где
приводилась более  простая формула.  Доктор Фауст решил тотчас
же приступить к изготовлению волшебного состава.
    Помет летучей  мыши, толченный  в ступке...  К счастью, у
него  был   целый  пузырек  этого  снадобья.  Редкая  целебная
трава... Есть!  Глаза Фауста  бегали по  строчкам.  В  рецепте
говорилось: взять  четыре части  чистых, ни с чем не смешанных
жабьих  внутренностей.   Тщательно  высушенные,   растертые  в
порошок жабьи  внутренности хранились  у доктора  в  маленьком
наперстке. Чемерица...  Ну, это всем известная трава! Верба...
Наломать веток  вербы тоже не слишком тяжелый труд. Ртуть... У
алхимика она всегда под рукой. Что еще? Полынь. Ее у Фауста не
было, однако в ближайшей аптеке можно достать несколько пучков
сушеной полыни...  Но что  это за  приписка в  самом  конце?..
"_Внимание:_ состав  не  подействует  без  добавления  частицы
подлинного  Креста   Христова,   именуемого   также   Истинным
Крестом".
    Проклятье!  Он   использовал  последний   кусочек  Креста
Христова еще в прошлом месяце!
    Не мешкая  ни минуты,  он схватил свой кошелек, положил в
него крупный изумруд, который всего лишь около часа тому назад
привлек внимание Мака, и вышел на улицу.
    Угловая аптека  была закрыта по случаю Пасхи, но аптекарь
все-таки вышел  на настойчивый стук в запертые ставни. Сердито
проворчав себе  под  нос  какое-то  ругательство,  он  ответил
Фаусту, что  сейчас у  него нет  никакого Христова  Креста,  и
неизвестно, когда  прибудет следующий  корабль из  Рима с этим
товаром. В одном ученому алхимику все-таки повезло: у аптекаря
было сколько  угодно полыни,  и  Фауст  купил  большую  связку
пахучей сушеной травы.
    Расплатившись   с    аптекарем,   Фауст   направился   на
Монастырскую улицу,  где  стоял  просторный  особняк  епископа
города  Кракова.  Слуги  беспрепятственно  пропустили  ученого
доктора в  дом, ибо  Фауст был  старым приятелем  их хозяина и
частым  гостем   в  их  доме.  Двое  одиноких  мужчин  нередко
засиживались допоздна  за тарелкой  овсяной каши (святой отец,
как и  доктор  Фауст,  страдал  холециститом),  ведя  живые  и
остроумные диспуты по самым различным вопросам.
    Тучный епископ,  откинувшись на  высокую  спинку  кресла,
неопределенно покачал головой:
    - Мне очень жаль, мой дорогой Фауст, но боюсь, я ничем не
смогу вам  помочь. На днях я получил специальный указ из Рима,
в  котором   всем  служителям  Церкви  Христовой  вменяется  в
обязанность  следить   за  тем,   чтобы  драгоценные   частицы
Истинного Креста  Господа нашего  не  использовались  в  целях
безбожного чародейства и чернокнижия.
    - Какого  чародейства?! -  воскликнул Фауст.-  Речь  идет
совсем не о колдовстве и не о злых чарах, а о _науке_ алхимии.
    - Однако  какому делу  будет служить  Крест Господень? Не
собираетесь ли  вы, скажем,  получить с  его помощью  огромное
богатство?
    - Отнюдь  нет! Я  собираюсь восстановить  справедливость,
исправив роковую ошибку...
    - Хорошо,  хорошо, я  думаю, нет  ничего плохого  в  том,
чтобы снабдить вас частицей Креста во имя праведной цели. Но я
должен вас предупредить, что за последнее время Истинный Крест
сильно поднялся  в цене,  как всякий предмет, количество коего
ограничено, а спрос растет с каждым днем.
    - Мне  нужен кусочек  величиной всего-навсего  с  ноготь.
Запишите его на мой счет.
    Святой отец  протянул  руку  к  шкатулке,  где  хранились
обломки Креста Господня:
    - Не  будет  ли  с  моей  стороны  большой  нескромностью
спросить, под какой залог вы берете частицу Истинного Креста?
    - Вот мой первый взнос!
    Доктор Фауст  развязал  свой  кошелек  и  вынул  из  него
великолепный крупный  изумруд. Пока  епископ  любовался  игрой
света на  гранях драгоценного  камня, Фауст аккуратно завернул
частицу подлинного  Креста  Господня  в  кусок  старой  парчи,
некогда покрывавшей алтарь.
    Он  благополучно  добрался  домой  со  своей  драгоценной
ношей. Подбросив  угля  в  лабораторную  печь,  где  во  время
алхимических опытов  плавились редкие  металлы, Фауст раздувал
кожаные мехи  до тех пор, пока пламя в этом маленьком горне не
стало красно-белым  и  мириады  крошечных  блестящих  искр  не
взвились  вверх   над  языками  огня,  увлекаемые  восходящими
потоками  воздуха.   Разведя   огонь,   он   начал   аккуратно
выкладывать на  стол все  ингредиенты  волшебного  состава.  С
превеликой осторожностью он поставил на середину стола сосуд с
едкой водой,  следя, чтобы  жидкость не расплескалась, ибо она
могла  прожечь   насквозь  любую   поверхность,  не   покрытую
специальным водонепроницаемым составом, который защищал стенки
сосуда. Затем  он насыпал  немного  очищенной  и  измельченной
сурьмы в  медную чашу  и выставил  на стол  несколько  пузатых
бутылочек с  экстрактами различных  трав, достал  наперсток  с
высушенными и  растертыми в  порошок  жабьими  внутренностями,
баночку  с   затвердевшим  пометом  летучей  мыши,  склянку  с
выпаренной мочой  лесного сурка  и бутыль  с тридцатиградусной
спиртовой настойкой  плесенного грибка, собранного на кладбище
в новолунье. Фауст с серьезным и сосредоточенным видом оглядел
свои колбы  и бутылки. Все эти экзотические вещества не должны
были содержать  ни  малейшей  примеси.  Доктор  знал,  что  от
качества экспериментального  материала и от точного соблюдения
указанных в  рецепте пропорций  может зависеть его жизнь. Ни в
коем случае  нельзя смешивать ингредиенты до начала опыта! Они
будут постепенно  добавляться к  основному  составу  в  строго
определенном порядке.
    Перед ним на столе лежали винный камень, квасцы и немного
хлебной закваски. Рядом с ними доктор положил нигредо, которое
ему удалось  получить на  прошлой неделе  в результате  одного
сложного  алхимического   опыта.  Ему  было  жаль  расходовать
драгоценный материал,-  ведь нигредо,  в  свою  очередь,  было
одним  из   важнейших  компонентов   для  получения   Феникса,
прекраснейшей из  аллегорических  птиц.  Но  сейчас  не  время
заниматься поисками  красоты, напомнил  самому себе Фауст. Его
ждет труднейший и опаснейший эксперимент.
    Но только успел доктор Фауст взять в руки первую из своих
пузатых бутылей,  как раздался  негромкий стук  в дверь. Фауст
решил не  обращать на  него никакого  внимания, но  назойливый
посетитель  постучал  еще  несколько  раз.  Затем  послышались
приглушенные голоса.  Пробормотав проклятие в адрес непрошеных
гостей, доктор пошел открывать.
    На  пороге   стояли  студенты  Университета  -  небольшая
группа,  что-то   около  пяти  человек  (почтенный  доктор  не
утруждал себя  запоминанием  их  лиц  и  подсчетом  вертящихся
голов).
    - Доктор  Фауст... Сударь... Неужели вы не узнали нас? Мы
ваши студенты,  мы проходим  курс экспериментальной  алхимии в
Лаборатории  Прикладной   Алхимии  Ягеллонского  Университета,
которую вы возглавляете. Не могли бы вы проконсультировать нас
по одному  сложному вопросу? Мы не знаем, почему Мировая Душа,
или   Женское   Начало   Мира,   зарождается   в   изменчивом,
неустойчивом теле  гермафродита Меркурия.  Этот  вопрос  будет
вынесен на  годовой экзамен,  а мы не смогли найти правильного
ответа ни  в учебниках  по практической  алхимии, ни  в первых
шести томах "Введения в Алхимию"...
    - Какого  черта...- не  слишком любезно ответил Фауст,- я
же еще  в самом  начале семестра  рекомендовал  вам  прочитать
трактат Николя  Фламеля "Новые  направления в старой науке". В
этой  книге   подробно  освещена  проблема  гермафродитизма  и
сексуальной символики в алхимии.
    - Но ведь эта книга написана на французском языке!
    - Вы должны знать французский язык!
    - Однако,  сударь, если рассматривать данный вопрос с той
стороны, с которой подходил к нему Аристотель...
    Фауст поднял руку, призывая студентов к молчанию.
    - Послушайте,-  сказал он,-  я собираюсь  провести  опыт,
который, вероятно,  войдет  в  историю  науки  как  величайшее
достижение  современной  алхимии.  Это  невероятно  сложный  и
ответственный эксперимент.  А  вы  приходите  сюда  со  своими
дурацкими вопросами  и отнимаете  у  меня  драгоценное  время.
Неужели во  всем университете не нашлось другого профессора, у
которого вы могли бы получить консультацию? Обратитесь к кому-
нибудь другому  или просто  убирайтесь ко  всем чертям  - я не
собираюсь сейчас заниматься подобными пустяками!
    Студенты ушли.  Вернувшись в  свой рабочий кабинет, Фауст
еще несколько  раз нажал  на ручки  кожаных мехов,  подавая  в
маленький горн  добавочную порцию кислорода. Затем он проверил
фильтры в трубках, по которым будут поступать в перегонный куб
пары  сублимированных   веществ  -   тончайшие  нити  фильтров
переплетались  крест-накрест.   Реактивы  стояли  на  столе  в
строгом порядке. Огонь в лабораторной печи горел ярко и ровно.
Можно было приступать к проведению опыта.
    С  величайшей   осторожностью   добавляя   малые   порции
диковинных ингредиентов магического состава в реторту, где уже
кипел  раствор  кислоты,  доктор  Фауст  следил  за  тем,  как
жидкость меняет свой цвет, становясь то пурпурной, то алой, то
изумрудно-зеленой. Поначалу  реакция шла в полном соответствии
с описанием,  приведенном в  "Алфавитном указателе".  Нагретое
зелье бурлило;  густой пар  поднимался от  перегонного куба  к
самому потолку - плотный слой слабо колыхавшегося мутно-серого
тумана напоминал гигантского дракона, свивающего в кольца свое
огромное тело.  Фауст  бросил  в  реторту  кусочек  подлинного
Креста Христова.  Яркая серебристая  вспышка осветила  изнутри
бурлящую жидкость,  словно молния;  затем раствор  загустел  и
почернел.
    Резкое почернение  раствора  считалось  дурным  признаком
практически для  всех алхимических  реакций.  Даже  неопытному
студенту, проходящему  вводный курс  аналитической алхимии,  в
этом случае  стало бы  ясно, что  опыт  почему-то  не  удался.
Доктор  Фауст,   опытный  практикующий  ученый-алхимик,  сразу
понял,  что   все  его   сегодняшние  усилия  могут  оказаться
напрасными. К  счастью, он успел заметить серебристое свечение
жидкости  в  реторте  еще  до  того,  как  раствор  неожиданно
приобрел чернильно-черный  цвет. Он  бросился к книжной полке,
где стоял  "Справочник Алхимика",  изданный магами  Карийского
Университета,  и,   быстро   перелистав   страницы   огромного
фолианта, нашел  такую запись:  "Двойная  серебристая  вспышка
перед окончательным  почернением  раствора  свидетельствует  о
том, что добавленный к остальным ингредиентам Крест Христов не
является   Истинным   Крестом.   _Внимание:_   перед   началом
эксперимента следует проверить подлинность Креста".
    Проклятье! Кажется,  на этот  раз  он  попал  в  поистине
безвыходное положение.  Хотя... Неужели  для Истинного  Креста
нет никакого заменителя? Он снова подошел к полкам, ломившимся
от  пыльных  книг.  После  часа  утомительных  поисков  вконец
обессилевший доктор  был вынужден  признать себя побежденным -
ни в  одном из  просмотренных им  трактатов  не  было  формулы
заменителя Креста  Христова. Фауст  готов был  кричать,  выть,
топать ногами, чтобы дать хоть какой-то выход своей бессильной
ярости. Но  вскоре гнев и обида прошли, уступив место отчаянию
и острой  тоске. В  смятении оглядевшись  вокруг,  он  заметил
связку книг,  оставленных  на  комоде  тем  самым  мошенником,
который, обманным  путем  проникнув  в  его  рабочий  кабинет,
похитил у  почтенного доктора  нечто более ценное, чем все его
имущество -  сделку с  Силами Ада,  предложенную  Мефистофелем
лже-Фаусту.
    Фауст подошел  к комоду и, вынув наугад несколько книг из
связки, прочитал их заголовки, и, перевернув несколько страниц
в каждой  книге, презрительно  усмехнулся.  Это  были  дрянные
подделки и  дешевка, которую  подсовывают на базаре несведущим
покупателям  ловкие   дельцы,-  хлам,  рассчитанный  на  толпу
глупцов невежд,  жадных до  всяких чудес  и тайн, но отнюдь не
стремящихся испить  холодной ключевой  воды из чистых родников
познания. Но  одна старая, невзрачная книга в потертом кожаном
переплете  привлекла   внимание  доктора   Фауста  -   "Основы
Алхимии", где был сделан подстрочный перевод важнейших глав из
"Эйренеус" на  немецкий язык. Фауст много раз слышал о ней, но
до сих  пор не  мог похвастаться  тем, что  имеет ее  в  своей
личной библиотеке. Как попала сюда эта редкая, ценная книга?
    Глаза  Фауста  забегали  по  строчкам.  Он  переворачивал
страницу за страницей, пока наконец не дошел до такого абзаца:
    "По  внешнему   виду  Истинный   Крест  Господень  трудно
отличить от так называемого Полуистинного Креста. К сожалению,
Полуистинный Крест  не обладает  многими свойствами  Истинного
Креста,   что   делает   его   практически   непригодным   для
использования  при  проведении  алхимических  опытов.  Однако,
Полуистинный  Крест   заключает  в  себе  некоторые  качества,
присущие Истинному Кресту. Эти качества могут проявиться, если
при проведении  опыта к  частице Полуистинного Креста добавить
поташ и обыкновенную печную сажу (или ламповую копоть), взятые
в равных долях".
    Поташ у  доктора был. Не было только печной сажи. Хотя...
Если его  нерадивая служанка не чистила вчера лампу, то он мог
добыть достаточное  количество копоти...  Так и  есть! Сколько
угодно отличной  ламповой копоти,  толстым  слоем  покрывавшей
стекло и абажур!
    Как только  первые  частицы  поташа  и  ламповой  копоти,
смешанных  в   равных  пропорциях,   упали  на   дно  реторты,
загустевшая  чернильно-черная   субстанция  на  глазах  начала
менять свой  цвет. Через несколько секунд Фауст снова видел за
толстыми  стенками   своего  перегонного  куба  опалесцирующую
прозрачную  жидкость,  переливающуюся  всеми  цветами  радуги.
Густое облако жемчужно-серого пара, со свистом вырвавшегося из
горлышка тигля,  заволокло все вокруг плотной пеленой. А когда
колдовской туман  рассеялся, все  вещи в  кабинете по-прежнему
стояли на  своих местах,  но самого  доктора в  комнате уже не
было. Очевидно,  почтенный профессор Ягеллонского Университета
перенесся в тот незримый мир, куда он так стремился попасть.

     7

    В первый  момент Фаусту показалось, что он повис в каком-
то  плотном   сером  тумане,   где  не  было  ни  материи,  ни
расстояний, ни  даже самого  времени. Головокружительный полет
над бездной  продолжался всего  лишь несколько мгновений, пока
изменчивый  Мир  Духов  приспосабливался  к  чувствам  земного
наблюдателя,  никогда   еще  не  проникавшего  в  иные  сферы.
Внезапно Потусторонний  Мир раскинулся  перед Фаустом  во  всю
свою ширь,  и ученый доктор почувствовал наконец твердую почву
под ногами.
    Оглядевшись вокруг,  он увидел,  что стоит  в  предместье
небольшого города  - путешествуя  по Европе, он успел повидать
множество таких  городишек, похожих  друг на  друга как родные
братья. Этот  город являлся как бы коллективным портретом всех
городов, в  которых Фаусту  когда-либо приходилось бывать, и в
то же время не был в точности похож ни на один из них.
    Размышляя о  том,  что  с  ним  произошло,  доктор  Фауст
отметил про  себя, что его Переход в иной мир занял необычайно
короткое время  - он  не  успел  даже  что-либо  подумать  или
почувствовать. Внимательно  всмотревшись в раскинувшийся перед
ним пейзаж, он стал различать какие-то знакомые детали. В этом
не было  ничего странного - Фауст знал, что Мир Духов, имеющий
иную природу,  нежели земной мир, может принимать какую угодно
фор