а  он  был уже на скале, Агам первым делом забрал у Васи свое копье, а
когда тот хотел отдать ему и топор, Агам великодушно замотал головой и знаками
показал  ему,  что  тот  пока  может оставить топор у себя, потому что вполне,
возможно, им придется ещ„ защищаться.

    Дождавшись  Акану,  ребята осторожно шагнули в пещеру. В пещере, уходившей
вглубь  скалы  на много метров, как будто никого не было, но Агам чувствовал в
ней  стойкий,  хотя  и  выветрившийся  запах  зверя,  а под ногами чуть подаль
валялись  кости  лося.  Очевидно,  эта пещера зимой служила берлогой пещерному
медведю,  животному примерно в два раза превосходящему по размеру современного
медведя и окончательно вымершему порядка десяти-пятнадцати тысяч лет назад.

    Пещерный  медведь  был  одним  из  самых  сильных  и опасных хищников того
времени.  Весил он около двух тонн. Его длинных двадцатисантиметровых когтей и
мощных клыков боялись даже саблезубые тигры и ягуары.

    Только  стада  мамонтов,  уверенных  в  своей  силе  и  мощи,  не уступали
пещерному   медведю  дороги.  Впрочем,  стычки  между  мамонтами  и  пещерными
медведями  происходили  исключительно  редко.  Мамонты  паслись  в основном на
богатых  равнинах  севернее,  а  сюда,  в скалистые ущелья, приходили редко, в
основном спасаясь от ледников или в период засухи, когда вся растительность на
равнинах  выгорала  и  озера пересыхали. Здесь же вблизи реки и под прикрытием
леса,  растительность  оставалась  сочной  и  могла  прокормить  большое стадо
мамонтов хотя бы на протяжении одного-двух месяцев.

    В этих местах пещерный медведь был полновластным хозяином. Агам не решился
бы  бросить  вызов этому мощному хищнику, который одним взмахом лапы сломал бы
любое  даже самое крепкое копье и толстую шкуру которого не пробила бы ни одна
стрела.

    Но  весной  медведь  редко  возвращался в свою зимнюю пещеру, разве что на
время  затяжных  дождей. Почти все дни он проводил в лесу, где либо охотнился,
прячась  рядом  с  тропами  на  водопой и подстерегая лосей или оленей, либо в
период  хода лосося стоял на мелководье и с ловкостью выбрасывал рыбу на берег
ударами  своих  мощных лап. Бывало просто ради лакомства медведь раззорял ульи
диких  пчел,  а  потом спасался от их мстительных обитательниц в реке, так что
только нос выглядывал из воды.

    - Ну   и   запах,   как   в   зоопарке,  -  поморщился  Вася,  разглядывая
полуобглоданные  кости  лося  и  клочья  облинявшей  медвежьей шерсти, которые
валались здесь повсюду.

    Агам  надеялся,  что  сегодня медведь не ночует в пещере, как не ночевал и
десяток  предшествующих  ночей.  Он прошел вглубь пещеры на несколько десятков
локтей и убедился, что она и на самом деле пуста.

    - Давай разведем костер, я замерзла, - сказала Акана.

    - Опасно, - отказался Агам. - Могут заметить.

    - А  если  очень  маленький?  Мы  не  дадим ему разгораться и будем просто
подкармливать угли. Мы могли бы подсушить рыбу, и сами согреться.

    Агам подумал немного и согласился. Сейчас вечером на равнину ляжет тяжелый
сырой  туман от реки, а, значит, в тумане маленький огон„к их костра, скрытого
в пещере, не будет заметен, а дым его будет смешиваться с туманом. Конечно, не
исключено,  что  Уа-Аях и его воины почувствуют запах дыма, но для этого нужно
находиться  совсем  рядом,  да и к тому же пещера находится высоко над уровнем
равнины,  так  что  дым  не  будет  стелиться по земле, а будет сразу взлетать
ввысь,  к  Тому,  Кто  Зажигает  Солнце  и к Верхнему миру, куда сегодня утром
отравился дух колдуна Тораха.

    Агам сложил бер„зовую кору, которую собрала сегодня утром Акана, стопкой и
стал  щ„лкать  кремнем  о  кремень, высекая искры. Но хотя искры и высекались,
кора  была  чуть влажноватой и не хотела загораться. Но Агам не терял надежды,
что рано или поздно у него получится.

    Вася  некоторое  время  следил  за его тщетными усилиями развести огонь, а
потом  вытащил  из  своих  школьной  сумки  зажигалку.  У них в классе почти у
каждого  мальчишки  была  зажигалка,  не  то,  чтобы все решались курить, хотя
кое-кто и покуривал, а просто так, на всякий случай.

    - Эх ты, пещера! - сказал Вася. - А ну дай-ка мне.

    Он  отодвинул Агама от березовой коры, а потом решительно вырвал из своего
дневника  последний  листок  с  четвертными  отметками.  Вначале  он, конечно,
поколебался  немного,  но  потом  решил,  что  раз  вс„ равно попал в пещерные
времена,  то  какая  теперь  разница  сожж„т  от свои тройки или оставит их на
память  пещерным людям, чтобы те из любви к подражанию высекли бы их на камне,
а через тридцать тысяч лет археологи нашли бы этот камень и догадались бы, что
первый путешественник в прошлое был троечником.

    Агам  удивленно  смотрел  на  тонкий  кусок  бересты с непонятными знАгами
заклинаний  на  ней,  которая  была  у  мальчишки в левой руке, и на маленький
непонятный предмет, который был в правой.

    Мальчишка  что-то  сделал  правой  рукой,  будто  крутанул  что-то большим
пальцем  и  неожиданно кусок бересты с заклинаниями вспыхнул у него в руке сам
собой. Акана испуганно вскикнула и упала на колени.

    - Это  мальчишка  из  рода  колдунов,  которые  воспламеняют  взглядом!  -
прошептала она.

    Вася  сунул  Агаму  горящую  бересту,  показывая ему, что страничка сейчас
догорит  и  нужно  спешить.  Хотя  Агам и сам был порядочно напуган, он все же
сумел  подложить  огонь  под бересту и, когда она разгорелась, добавить сверху
несколько  тонких  веток,  припасенных  заранее. Вскоре в пещере, согревая их,
запылал маленький костер.

    Акана вс„ ещ„ не осмеливалась встать с колен. Она была твердо уверена, что
странно  одетый мальчишка - колдун и Дух Огня подчиняется ему. Не разуверяя е„
в  этом,  Вася  несколько  раз  щ„лкнул  зажигалкой, высекая все новые и новые
язычки огня.

    Потом,  видя,  как это поражает девочку и даже Агам посматривает на него с
суеверным ужасом, хотя и старается сделать вид, что не напуган, Вася решил ещ„
больше   упрочить   сво„   положение  и  продемонстрировать  пещерным  предкам
содержимое своей школьной сумки.

    А содержимое это было более чем многообразным. В сумке, кроме, разумеется,
учебников  и  кимоно,  можно  было  найти  перочинный нож, два гвоздя, водяной
пистолет,  связку взрывающихся петард, ключи от квартиры и много всякой другой
ерунды.  Однако  для  пещерного  человека все эти простенькие в общем предметы
были настоящим сокровищем.

    Больше  всего  внимание  Агама  привл„к  перочинный  нож. Вначале он долго
крутил  его  в  руках,  не  понимая, что это такое, но потом нечаянно нажал на
пружинку  и  из  ножа  выпрыгнуло  стальное  лезвие. Агам едва не выронил нож,
твердо уверенный в том, что он заколдован.

    Потом,  справившись  со  страхом,  дикарь  ощупал лезвие перочинного ножа,
сделанного не из камня, а из какого-то неведомого ему материала - стали. Желая
проверить,  остро  ли  он  заточен,  Агам  дотронулся  до его острия пальцем и
ойкнул.  На  пальце  у  него  появился  неглубокий  порез.  Это  значило,  что
заколдованный  нож  был  такой  остроты,  что  легко  мог  пробить  даже шкуру
гигантского носорога.

    Теперь  сомнений не оставалось - мальчишка, которого они спасли от Уа-Аяха
и в самом деле был из племени колдунов. А тут ещ„ Акана, любопытство у которой
пересилило  страх,  нечаянно  взяла одну маленькую петардочку, показавшуюся ей
самой безобидной из всех вещей колдуна, и нечаянно уронила петарду в костер.

    Внезапно  петарда  оглушительно  взорвалась и разлетелась искрами. Акана и
Агам  попадали  ниц,  закрыв  руками  головы  и дрожа. Васе кое-как удалось их
успокоить,  хотя  прошло  ещ„ немало времени, прежде чем они решились оторвать
лица от камня.

    Впрочем,  не  прошло  и  получаса,  как  Агам  и Акана, продолжая опасливо
взглядывать  на  своего  спутника,  уплетали  вяленую  рыбу  из своих запасов.
Увидев,  что  юный  колдун  облизывается,  Акана  догадалась, что он голоден и
нерешительно протянула ему половину рыбины.

    Вяленая  рыбина  была  очень  вкусной,  хотя  с точки зрения Васи и слегка
сыроватой.  Он  только пожалел, что у него нет соли, но, видимо, пещерные люди
этих  мест,  где не было своих солевых месторождений, не знали еще о свойствах
соли и никогда не использовали е„ при копчении продуктов. Чтобы рыба как можно
дольше  сохранялась,  Камышовые  коты старались беречь е„ от влаги и как можно
дольше держать на солнце, периодически подсушивая на костре.

    Зимой  же,  когда  выпадал  снег,  они  выкладывали  рыбу  на лед, где она
настолько замерзала, что становилась прочной как бревно и е„ приходилось долго
оттаивать на углях.

    Впрочем,  Вася  был  так голоден, что ел красную рыбу жадно и с аппетитом.
Только  потом, когда вся рыба была съедена, он вспомнил, что в его дни красная
рыба,  да  ещ„  к  тому  же  и с икрой, считается редким деликатесом и в таких
количествах е„ мало кто себе может позволить.

    Зато  после  красной  рыбы  Вася почувствовал сильную жажду. Он видел, как
Агам  и  Акана  складывают  ладони  горстями  и  ловят ими капли воды, которая
стекала  с  влажного  пололка  пещеры  тонкими  струйками.  Вася последовал их
примеру,  искренне  надеясь,  что после пещерных деликатесов у него не заболит
живот.

    После  еды  Агам  подбросил  в костер несколько сучьев потолще, проследив,
чтобы  сучья  не  были  влажными и не дымили. Потом он расстелил у костра свою
старую  шкуру  (видя, что Вася не собирается ею пользоваться, Агам давно уже с
чистой  совестью  снова  забрал е„ себе), вытянулся на спине и через несколько
минут  уже  спал. Акана прилегла рядом с Агамом, положив голову ему на плечо и
тоже заснула.

    Видя,  что  его  пещерные  друзья  спят  и  понимая,  что  завтра им снова
предстоят  нел„гкие  испытания,  Вася  растянулся у костра и закрыл глаза. Но,
привыкший  спать  в городе только на мягком матрасе, он, сколько не ворочался,
так  и  не  смог  заснуть на каменном неровном полу пещеры. То ему спину колол
камешек,  то  голове было жестко, то вдруг костер стал чадить и мальчику стало
душно.  А  когда  Вася  подбросил  в костер пару поленьев, то одному его боку,
обращенному  к  костру,  стало жарко, а другой, пов„рнутый к выходу из пещеры,
напротив, замерз.

    Но и на этом злоключения той ночи не закончились. Когда усталость начинала
брать  сво„,  и  мальчик  готов  был заснуть и на каменном полу, неожиданно он
услышал  снаружи, со скалы, какой-то странный звук, хриплый и прерывистый. Как
будто кто-то карабкался по скале ко входу в пещеру и при этом тяжело дышал.

    Вначале  Вася  решил,  что  ему  почудилось,  но  звук  не прекращался, а,
напротив,  становился  все  громче  и  отчетливее. Тогда, сообразив, что к ним
кто-то лезет, Вася вскочил и торопливо растолкал крепко спящего Агама.

    Проснувшись,  Агам  первым делом схватился за каменный топор, недоумевающе
вращая  головой  и  не  понимая,  зачем  его разбудили. Вася дотронулся до его
плеча,   привлекая  внимание,  а  потом  показал  Агаму  рукой  в  направлении
скрежещущего звука, который стал совсем громким.

    Агам  схватил  из  костра пылающий сук и шагнул к выходу из пещеры, сжимая
копье.  По  склону  к  ним  двигалось большое темное пятно - это хозяин пещеры
огромный  медведь  возвращался  к  себе  домой.  Увидев Агама, зверь зарычал и
приостановился, но потом стал карабкаться быстрее.

    Свалявшая  шерсть  на боках медведя, не совсем ещ„ вылинявшая после зимней
спячки,  была  влажной  -  должно  быть,  он  долго ш„л по ручью или глушил на
мелководье  лосося.  Когти  на лапах у медведя были слегка сточены, а зубы уже
ж„лтые - это, значило, что медведь уже взрослый и даже старый.

    Агаму  ещ„  не  приходилось  даже издалека видеть пещерных медведей такого
размера. Оказавшись на ровном месте склона, зверь, чтобы лучше разглядеть тех,
кто  вторгся  к  нему  в  пещеру, встал на задние лапы - в высоту он был около
восьми  локтей,  т.е.  около трех метров, а в пасть медведя вполне могла войти
человеческая голова.

    Медведь,  видимо,  был  сыт,  но обнаружить у себя в гостях посторонних не
входило  у его планы - и он глухо заревел, определенно собираясь напасть. Агам
знал  силу  пещерного  медведя  и  знал,  что им с ним не справиться, но также
понимал,  что  и  отступить из пещеры, пока медведь преграждает дорогу, они не
смогут.

    Агам  замахал  пылающим  суком,  пытаясь испугать зверя, а потом швырнул в
зверя  раскаленным  углем.  Стрелять  в  медведя  из  лука  было опасно - боль
заставила бы его рассвирепеть, а вот извечный страх диких животных перед огнем
мог подействовать.

    Агам  бросил  ещ„  несколько  углей,  зверь  приостановился  и заревел. Он
понюхал  один из углей и отдернул морду. Потом уселся на несколько метров ниже
пещеры  и  разлегся  во  всю длину, явно собираясь караулить, пока в пещере не
погаснет  костер.  А  костер был уже на послежнем издыхании. Почти все ветки и
поленья  прогорели,  а  набрать  новых,  пока медведь перегораживал путь, было
невозможно.

    Агам  разбудил  Акану,  и  девочка  испуганно  прижалась  к  нему, а потом
стиснула  в  руке  кремневый  нож,  готовая,  если понадобиться, защищаться до
последнего.

    Пещерный  подросток  повернулся к Васе и показал ему вначале на медведя, а
потом  на  его  сумку.  Вася  догадался,  что  Агам  просит  его  использовать
заклинания  из  волшебных  книг  для  того, чтобы прогнать медведя. Но так как
искать  заклинания в учебнике алгебры и литературы было бы глупо, Вася недолго
думая поджег свой дневник и, подождав, пока он разгорится, сбросил его вниз на
медведя. Запахло паленой шерстью.

    Хищник  заревел,  вскочил  на  задние  лапы  и  опрометью бросился вниз по
склону,  но, пробежав несколько десятков метров, снова остановился и разлегся,
не  сводя взгляда своих маленьких глазок с пещеры. Он явно собирался караулить
добычу  до  победного  конца.  Агам  знал,  что  медведь  был сыт и вполне мог
прождать  их  так  несколько  дне.  Нужно  было прогнать его как можно скорее,
потому что если погаснет костер, медведь сразу напад„т на них.

    - Во  вляпались-то,  и в зоопарк не нужно ходить, - сказал Вася, размышляя
как  смешно  будет,  если  он  попадет  в  желудок к этому вымершему пещерному
чудовищу,  которого  к моменту его рождения уже несколько тысяч лет не было на
земле. - А интересно, он жрет людей или просто убивает?

    И пытаясь разъяснить вопрос Агаму, Вася показал рукой вначале на свой рот,
а потом на медведя.

    - Что он спрашивает? - спросил Агам у Аканы.

    - Мальчик-колдун говорит, что хочет съесть медведя, - догадалась Акана.

    - Как ты думаешь, он и в самом деле сможет это сделать?

    - Колдуны  вс„  могут,  -  убежденно  сказала Акана. - У них растягиваются
животы, как бурдюки из оленьих желудков.

    - Тогда пускай мальчик-колдун съест медведя, - согласился Агам. - Мы тогда
сможем  выбраться  из пещеры, пока не рассвело, и Уа-Аях с воинами его рода не
схватит нас.

    И  Агам  показал рукой вначале на Васю, а потом на медведя, делая при этом
жующие  движения губами. Он предлагал Васе съесть медведя, но Вася, решил, что
Агам  сообщает  ему,  что если кого-то из троих медведь и захочет сожрать, так
только его, потому что он самый толстый.

    А  так как медведь в эту минуту поднялся и, приблизившись на десяток шагов
к  пещере,  встал  на  задние  лапы,  уставившись прямо на него, Вася поспешно
отпрыгнул вглубь пещеры.

    - Акана  была  не права. Мальчик-колдун не может съесть медведя, - грустно
признал Агам. - Мальчик-колдун боится его.

    Кост„р  почти уже потух, и только угли тлели еле-еле. Медведь подбирался к
пещере  все  ближе.  Дикие  животные  при  столкновении  с чем-то новым всегда
осторожны,  так и медведь ещ„ пока не решил, нападать ему на людей или нет. Он
и  раньше  встречал  людей  у  реки  и  однажды даже погнался за ними, но люди
убежали,  и  медведь  так  и  не  понял  до конца являются ли эти существа его
добычей или нет.

    Но  медведь  чувствовал,  что он крупнее и сильнее и что справиться с ними
для него будет не так уж и сложно. Никакой особой необходимости возвращаться в
пещеру  у  медведя  не  было,  он делал это скорее из любопытства, потому что,
когда  вышел из леса на равнину, его чуткий нос уловил со стороны своей пещеры
человеческие запахи и дым.

    Видя,  что  медведь пока в нерешительности, но что если он вс„ же нападет,
то  его  уже  не  остановить,  Агам  понял, что им придется первыми напасть на
медведя  и  постараться испугать его. Он схватил горящий сук, а второй горящий
сук  сунул  Васе,  а  потом,  громко крича и размахивая пылающим суком побежал
навстречу медведю.

    Когда-то  его  отец  Яргле рассказывал ему, что хищники привыкли нападать,
когда  добыча убегает от них, и что если бежать навстречу хищникам, делая вид,
что  ты сам нападаешь, то не очень уверенный в себе хищник не станет рисковать
и поспешит убраться восвояси.

    Но медведь был уверен в себе. Он не привык кого-то бояться, и во вс„м лесу
не  было  животного,  способного напугать его. Последние десять или пятнадцать
в„сен  он  был единственным хозяином этих мест, и даже саблезубый тигр уступал
ему  тропу.  Поэтому  медведь  просто стоял и смотрел, как мальчишка бежит ему
навстречу, размахивая пылающим суком.

    Но  чем ближе был мальчишка, тем почему-то беспокойнее становилось медведю
и  он  не  сводил глаз с горящей палки. Когда-то ещ„ медвежонком, в засуху, он
попал  в  лесной  пожар,  и  ему  опалило  задние лапы. Тогда он еле-еле сумел
укрыться в обмелевшей реке, но даже сейчас, когда он видел огонь, то испытывал
ужас.

    И  медведь  шаг  за шагом стал пятиться от горящего сука по склону горы, а
Агам бежал ему навстречу.

    - Агам  не  боится  медведя!  -  кричал  он.  -  Агам  может убить десяток
медведей! Если медведь не уберется, Агам опалит ему нос!

    На  самом деле, конечно, Агаму было страшно, но такими словами он укреплял
в  себе  уверенность.  Но  случилось  непредвиденное,  когда медведь уже решил
убраться  и с ревом повернулся, Агам вдруг зацепился ногой на корень на склоне
горы  и  чтобы  не скатиться вниз и не разбиться, вынужден был бросить факел и
ухватиться  руками  на  край  склона.  Факел мерцающей красной точкой улетел в
пропасть и с шипением потух, упав в ручей.

    Когда  Агам подтянулся и выбрался на склон, он увидел медведя совсем рядом
перед собой, всего в трех или четырех локтях. Агам замер неподвижно, зная, что
если он сейчас побежит, медведь убьет его. Медведь медленно приближался и Агам
подумал: "Конец Агаму! Агам не взял даже копья, чтобы умереть как мужчина."

    Но  внезапно,  что-то  покатилось  по тропе между медведем и Агамом. Потом
послышался  оглушительный  треск и во все стороны полетели разноцветные искры.
Это  Вася,  видя, что у Агама дела обстоят неважно, догадался бросить петарду.
Следом за первой петардой он запалил вторую, и на склоне горы загрохотал самый
настоящий салют с яркими вспышками и искрами.

    Испуганный  медведь, никогда не сталкивающийся ни с чем подобным, поспешил
убраться  восвояси  и  стал  быстро  спускаться  вниз  по  склону,  то  и дело
оборачиваясь  и  рыча.  Можно было понять его ужас - животные всегда с опаской
относятся ко всему новому.

    Даже Агам и Акана, уже слышавшие раньше взрывы петард, были вновь поражены
и закрывали уши руками.

    - Как  хорошо,  что  мы встретили мальчика-колдуна! - воскликнула Акана. -
Хотя  он и не смог съесть медведя, он смог прогнать его с помощью взрывающихся
камней.

    Внезапно  гора  над ними загудела, и вниз полетели камни. Очевидно, взрывы
петард  вызвали обвал, и ребята поспешили укрыться в пещере. Вниз, кувыркаясь,
пролетело с десяток крупных валунов и с плеском упали в ручей. Если бы медведь
не  убрался,  его  бы  р